С.П. Королев был руководителем проектов многих сложных ракетно-космических систем, в осуществлении которых принимали участие десятки научных институтов, конструкторских бюро и заводов. Поэтому для оценки его личного творческого вклада в эти работы требуется специфический подход.

Прежде всего необходимо принять во внимание особенности коллективного творчества. Сложность и разнообразие задач, решаемых при создании ракетно-космических систем, затрудняют понимание каждым участником работ логики принимаемых технических решений, что необходимо для успеха общего дела. Каждый исполнитель должен быть уверен в правильности пути, избранного для осуществления всего проекта, и выполнять свою часть работы качественно и в срок. Роль руководителя при этом состоит в том, чтобы в многотысячных коллективах создать деловую и в то же время творческую обстановку для решения всех частных задач с позиций общего замысла. Поэтому основная часть творческого наследия С.П. Королева — это тактика и стратегия создания ракетно-космических систем.

В связи с этим полезно вспомнить выступление академика П.Л. Капицы на Международном симпозиуме в Праге в 1959 г. по планированию науки. Именно особенности творческой деятельности С.П. Королева дали основание П.Л. Капице высказать тезис об ученых нового типа:

"Теперь мы часто обсуждаем, как должна быть организована научная работа, которая по своим масштабам требует участия большого, слаженного творческого коллектива. Кто должен руководить работой такого коллектива — ученый или администратор?

(...) Поскольку для организации решения всякой новой научной проблемы надо находить свои организационные формы, руководитель крупной научной проблемы, даже если он сам лично и не работает в науке, должен быть человеком с большим творческим талантом. Не знаю, почему руководитель такого великолепного достижения в науке, как пуск первого спутника, недостоин Нобелевской премии, хотя, может быть, он лично и не выполнял научной работы, связанной с подготовкой этого уникального опыта?

(...) мы должны начинать специально воспитывать и готовить людей — организаторов больших проблем (...) Они встречаются очень редко, и, по-видимому, это один из уникальных видов человеческого таланта.

(...) одна из задач будущего — это воспитание и развитие нового типа ученого-организатора (...) Этот тип ученых-руководителей в настоящее время находится в начальной стадии своего развития, но в будущей науке больших масштабов будет играть решающую роль"¹.

Есть глубокий смысл в том, что именно особенности творчества С.П. Королева послужили П.Л. Капице основанием для обобщающих выводов о роли ученых будущего — ученых нового типа. Ибо космонавтика является той областью, где в наибольшей степени проявились тенденции современной науки: комплексный подход к решению проблем, необходимость привлечения многотысячных коллективов, использование последних научных достижений. В связи с этим историческая оценка творчества С.П. Королева, т.е. оценка, получаемая методами исторической науки, приобретает особое значение как средство познания факторов прогресса современной науки и выявления характерных черт ученого будущего.

Убедительные выводы на этот счет сделал академик А.Л. Яншин, анализируя труды В.И. Вернадского по всеобщей истории науки:

"(...) исследования, выполненные с учетом особенностей современной научно-технической революции, очень нужны. Они могли бы иметь большое значение для правильной организации управления наукой, для оценки положительных и отрицательных сторон планирования научных исследований, при котором могут преобладать нежелательные волюнтаристские тенденции, а творческая, наиболее живая и тонкая сторона научной мысли может незаслуженно остаться в тени"².

Успехи в области космонавтики могли быть достигнуты при непременном соответствии принципов ее развития объективным закономерностям научно-технической революции. Самым важным условием в этом смысле было преобразование мышления людей — развитие у них способности мыслить комплексно, видеть теоретические и практические задачи в неразрывной связи. Так возникла объективная потребность в ученых нового типа, в лидерах, организаторах науки, которые могли бы выступить инициаторами подобных преобразований, разрабатывать методы управления этим процессом и были бы способны сделать его средством решения практических задач. Одним из таких ученых был С.П. Королев.

Всякая историческая оценка индивидуального творчества предполагает наличие в качестве исходных предпосылок конкретного документального материала (научных трудов, изобретений, патентов и т.п.), позволяющего воссоздать творческую деятельность личности. Для оценки творческого вклада в выполнение комплексных программ, по масштабу аналогичных космическим, существующие методы исторического анализа индивидуального творчества оказываются совершенно недостаточными. Современный этап развития науки потребовал коренного изменения характера исходных предпосылок для анализа научной деятельности руководителя комплексных программ, его роли в процессе достижения выдающихся научных результатов. Было бы неоправданным упрощением конечный результат разработки приписывать только руководителю комплексной программы. В этом случае вне поля зрения исследователя окажется весь сложный процесс взаимодействия научных коллективов и отдельных исследователей.

¹ Капица П.Л. Будущее науки // Наука о науке. М.: Прогресс, 1966. С. 108-110.

² Яншин А.Л. Предисловие к кн.: Вернадский В.И. Труды по всеобщей истории науки. 2-е изд. М.: Наука, 1988. С. 14.

В основу нового подхода к решению этой непростой задачи можно положить соображения, высказанные выдающимся американским физиологом Уолтером Кенноном. Подведя итоги своей многолетней, очень плодотворной и многогранной деятельности, он пришел к выводу, что конкретным выражением воздействия объективных факторов развития науки — социальных, общественно-организационных и логических — являются "рабочие принципы"³ как объективная категория сознания личности, синонимами которых можно считать "научные принципы" или "творческие методы". Для воссоздания творческого процесса необходимо эти научные принципы извлечь из весьма разнородной массы документального материала. Именно в этом состоит задача историка, посвятившего себя изучению творческого наследия ученого новой формации.

Отправляясь от понятия "ученый нового типа" в том смысле, как оно изложено выше, можно воссоздать процесс развития отечественной космонавтике. Движущими силами этого процесса были научные принципы С.П. Королева, его творческие методы. Именно поэтому они составляют основное богатство его наследия.

Совместная работа строилась таким образом, что главным конструктор систем и агрегатов ракеты, работавшим в разных ведомствах, предоставляло право принимать самостоятельные решения в пределах поставленной общей задачи. Это позволяло во многих случаях обходить трудности, связанные межведомственными согласованиями, и усиливало персональную ответственность каждого за решение поставленной задачи. Однако благодаря четко установленному принципу единоначалия окончательный выбор варианта технического решения делал С.П. Королев. Он мог советоваться со специалистами, требовать проработки новых вариантов, проведения дополнительных экспериментов, но в конце концов должен был нести персональную ответственность за разработку в целом. Поэтому каждый реализованный проект носил печать его индивидуальных качеств, и это обстоятельство нужно иметь в виду при оценке ракетно-космических систем, выполненных под руководств С.П. Королева.

Изучая шаг за шагом логику развития космонавтики, выявляя те факторы прогресса, которые были непосредственно связаны с влиянием С.П. Королева как руководителя, и учитывая его личностные качества, а также взаимосвязи объективного характера — политические, социальные, административные, можно получить историческую оценку его творчества. В этом состоит специфика исторической оценки творчества ученых-лидеров, таких, как С.П. Королев.

³Ярошевский М.Г., Чеснокова С.А. Уолтер Кеннон (1871-1945). М.: Наука, 1976. С. 326

С.П. Королев не писал мемуаров, но у него была заветная папка, в которую собирались вырезки из газет с его пометками. Эти вырезки — летопись довоенной авиации, все, что связано с испытаниями самолетов и планеров, с большими и малыми событиями в летной и инженерной практике, имеющими отношение к летательным аппаратам — современным и будущим. Все это бережно хранилось в течение всей его жизни. В его отношении к этим вырезкам как к реликвиям, в стремлении сохранить, несмотря на все превратности судьбы, казалось, не такие уж нужные для его практической деятельности свидетельства прошлого проявилась целостность личности С.П. Королева. В строках газетных вырезок, подчеркнутых его рукой, в его пометках, сделанных в те далекие времена, угадываются черты характера будущего главного конструктора, прослеживается связь его зрелых научных концепций с принципами, которыми он руководствовался в начале своего творческого пути.

В одной из газетных вырезок есть подчеркнутые С.П. Королевым слова, которые и сегодня звучат как его инженерное кредо: "(...) довести свои идеи до технического осуществления".

Наглядное проявление такой творческой программы можно обнаружить не только в работе С.П. Королева над проектами космических кораблей, но и в его инженерной деятельности в период увлечения планеризмом. Тогда, в начале 30-х годов, конструирование планеров было не просто стремлением приобщиться к авиации, которая увлекала С.П. Королева с юношеских лет, а возможностью для молодого инженера получить в кратчайший срок реальные результаты своей деятельности. Такое инженерное честолюбие делало С.П. Королева убежденным противником созерцательного отношения к техническим идеям.

В 1934 г. он писал: "(...) очень прочно укрепилось убеждение о пригодности ракетных аппаратов для полетов в межпланетном пространстве. На эту тему имеется особенно много импровизаций и иногда столь неграмотных предложений и схем, каких, кажется, до сих пор еще ни одна новая идея не порождала. А если повнимательнее вглядеться в сущность вопроса, то дело обстоит далеко не так просто и ясно"⁴.

И далее: "(...) полет человека в таких аппаратах в настоящее время еще невозможен (...) Понятно, что ракета благодаря своим исключительным качествам, т.е. скорости и большому потолку (а значит, и большой дальности полета), является очень серьезным оружием. И именно это надо особенно учесть всем интересующимся данной областью, а не беспочвенные пока фантазии о лунных перелетах и рекордах скорости несуществующих ракетных самолетов"⁵.

⁴ Королев С.П. Ракетный полет в стратосфере // Пионеры ракетной техники: Ветчинкин. Глушко. Королев. Тихонравов. Избранные труды (1929-1945 гг.). М.: Наука, 1972. С. 449.

⁵ Там же. С. 450.

Разговор о ракете как об оружии тогда, в 1934 г., был вполне уместным: с приходом к власти в Германии Гитлера с его агрессивными устремлениями угроза войны стала реальностью.

С.П. Королев великолепно понимал, насколько первые удачные разработки в области жидкостных ракет далеки от конструкции космической ракеты. В то же время его деятельная натура не позволяла ему мириться с мыслью, что люди еще многие годы должны довольствоваться только мечтой о космическом полете. Уже тогда он искал пути для достижения цели.

Как прагматик он считал, что нужно начинать с разработки аппарата для полета человека не в космос, а в стратосферу, чтобы добиться хотя и более скромных результатов, но в обозримые сроки.

С.П. Королев не только искал убедительные технические доводы, чтобы обосновать свои позиции, но и отстаивал их. Уже тогда проявлялась решительность его характера.

В 1934 г. с трибуны Всесоюзной конференции по изучению стратосферы он заявил:

"(...) взоры многих с несколько излишней легкостью обращаются к ракете. Пусть не истолкуют этих моих слов в том смысле, что я противник ракет, отнюдь нет! Я глубоко уверен, что очень многое в будущем принадлежит именно реактивным летательным аппаратам, но в настоящее время в представление о них крайне необходимо внести некоторую ясность. И пусть не гневается на меня профессор Н.А. Рынин, но впредь в его докладах о реактивных аппаратах хотелось бы видеть материал, преподанный с известной технической критикой"⁶.

Чего стоит одно это "впредь" молодого инженера, обращенное к знамени тому профессору, который был признанным авторитетом в области космонавтики.

Стремясь к конкретной деятельности, приносящей осязаемые результаты С.П. Королев не начал с разработки самолета, а на первых порах ограничила созданием планеров. Этот принцип в работе — соразмерять технические решения с реальными возможностями — стал для С.П. Королева основополагающим.

Как бы развивая мысль о необходимости "довести свои идеи до технического осуществления", он подчеркивает эпиграф к одной из статей, сохранившихся в его заветной папке: "Мы должны искать успеха не в талантах отдельных лиц, а в энтузиазме всех"⁷. Именно такое сочетание индивидуальных творческих устремлений с коллективным характером их осуществления стало одним из главных условий успешной разработки грандиозных проектов ракетно-космических систем.

Каждый элемент, каждый агрегат сложнейшей ракетно-космической системы должен составить единственную и неповторимую, как в живом организме, ее часть. И только при этом условии система будет выполнять свое назначение. Чтобы обеспечить такую гармоничность конструкции и надежность эксплуатации ракетно-космических систем, требовались огромные коллективные усилия людей, объединенных единой волей, и принятие решений по отдельным, даже частным вопросам с единых технических позиций. Вот почему залогом успеха в решении всех проблем космонавтики были общность идей, глубокое взаимопонимание и коллективные действия всех главных конструкторов, способность С.П. Королева создать обстановку доверия и взаимного уважения.

⁶ Королев С.П. Полет реактивных аппаратов в стратосфере // Пионеры ракетной техники Ветчинкин. Глушко. Королев. Тихонравов. Избранные труды (1929-1945 гг.). М.: Наука, 1972 С. 373, 374.

⁷ Журн. "Прожектор". 1935. № 6.

Вот что означал на деле принцип "(...) искать успеха (...) в энтузиазме всех", который был не просто замеченной в молодости красивой фразой, но стал руководством к действию.

То, что сейчас называется комплексным подходом к проблеме, у С.П. Королева в начале его инженерной деятельности выражалось в желании узнать обо всем новом, что имело отношение к авиации или ракетной технике. В заветной папке собраны не только уникальные по своей полноте публикации об авиации и планеризме довоенного периода, но и статьи с его пометками о новых материалах, бортовых источниках тока, новом типе стекла и многом другом. К 1934 г. у него уже сложилось понимание важности комплексного подхода к разработке ракеты. В своей книге "Ракетный полет в стратосфере", изданной в 1934 г., он выделяет фразу, которая в духе времени звучала как лозунг: "В центр внимания — ракетный мотор!". И далее: "Значит ли это, что всеми остальными сопутствующими вопросами не следует заниматься? Конечно, нет. Ими заниматься следует и нужно. И такие вопросы, как, например, достижение устойчивого полета, рациональная система управления РЛА, приспособления для взлета, контрольные и измерительные приборы для регистрации различных данных на очень больших высотах и многие другие, надо решать. Но в каждом таком случае, работая над одной из подобных задач, надо помнить, что это будет работа не над ракетой, а над каким-то ее частным вопросом и что хорошо разработать, например, управление — еще не значит иметь хорошую ракету". Там же можно найти и суждение о роли науки: "От общих мест, рисунков и схем — к глубокой научной проработке каждой отдельной темы!"⁸

⁸ Пионеры ракетной техники: Ветчинкин. Глушко. Королев. Тихонравов. Избранные труды (1929-1945 гг.). М.: Наука, 1972. С. 451.

Теперь становится особенно очевидной большая роль исходных позиций молодого С.П. Королева относительно "хорошей ракеты".

В годы заключения нравственные и творческие позиции С.П. Королева подверглись суровым испытаниям. Он был арестован 27 июня 1938 г. по обвинению, как тогда формулировали, во "вредительстве". Обвинение строилось на отдельных негативных результатах технических испытаний, причем естественные неудачи в процессе создания новой техники рассматривались как злой умысел. На этом основании все его разработки квалифицировались как "подрыв государственной промышленности". На него возложили ответственность чуть ли не за существование самой проблемы создания ЖРД. Даже ухитрились обвинить в преднамеренном уничтожении реактивного самолета, созданного по его собственной инициативе. Этот самолет был доработан уже в его отсутствие. Имя конструктора не упоминалось.

Находясь в заключении, Сергей Павлович не переставал писать в различные инстанции, доказывая абсурдность и ложность предъявленных ему обвинений. Три года безответных просьб разобраться по существу и дать ему возможность продолжить важную для страны работу — и ни одной просьбы о помиловании. В эти суровые годы он сумел сохранить чувство собственного достоинства. Поселись в его душе робость, желание приспособиться, пойти на компромисс — и не стало бы того Королева, который в послевоенные годы взялся за дело неимоверной трудности и ответственности. Проблемы, которые ему пришлось решать, были по плечу только человеку сильному духом. Годы репрессий не сломили его. Наверное, в жизни С.П. Королева это была самая важная победа⁹.

С первых шагов своей деятельности в должности главного конструктора Сергей Павлович уделял много внимания научным исследованиям. Он заблаговременно заботился о накоплении сведений, необходимых для полета человека в космос, не упускал ни единой возможности для проведения экспериментов, связанных с полетами живых организмов в космосе, с отработкой систем спасения. Без всякого преувеличения можно сказать, что все разработанные в его КБ конструкции превращались в летающие лаборатории.

Он сохранил интерес к этим вопросам до конца жизни, заполненной множеством больших и малых дел, часто весьма далеких от науки, и в этом наиболее отчетливо проявились его качества истинного ученого. Он поддерживал постоянный контакт со многими академическими институтами. Творческое содружество двух выдающихся ученых — М.В. Келдыша и С.П. Королева — стало одним из важнейших условий успешного развития космонавтики.

С.П. Королеву пришлось пройти через многие испытания, которые выработали в нем необходимые качества для претворения в жизнь его морально-этических и научных принципов. Впоследствии они помогли ему обеспечить успешное развитие космонавтики.

В заветной папке есть газетная вырезка со стихотворением "Разговор со спутником Земли". В нем рукой Сергея Павловича подчеркнуты две строки:

"Ваш труд я возмещу с лихвой, Пусть я потом сгорю"10.

Эти строки перекликаются с его стремлением к полной самоотдаче и звучат как обращение к его соратникам.

⁹ Ветров Г.С. С.П. Королев и космонавтика: Первые шаги. М.: Наука, 1994. С. 135.

¹⁰ Коринец Ю. Разговор со спутником Земли // Газ. "Правда". 1957. 9 окт.

Исходным моментом зарождения нового конструкторского коллектива обычно является масштабная техническая задача, поставленная в связи с практическими потребностями. Не только первый успех и способность удержаться на достигнутом уровне, но и умение все время совершенствовать свои разработки, а главное — гармония между способностью руководителя видеть перспективу и ответной реакцией подчиненных ему людей вырабатывают определенный стиль в работе. Появляется общность взглядов и интересов, происходит адаптация различных характеров, вкусов, и в итоге формируется коллектив со своими традициями и нравственными критериями в служебных взаимоотношениях. Такому коллективу, сформировавшемуся как своеобразная конструкторская школа, уже не страшна смена руководителя. Жизнеспособность коллектива в новых условиях может служить мерой таланта и мудрости его создателя. Время показало, что такими достоинствами обладает коллектив, созданный С. П. Королевым и преобразованный ныне в Ракетно-космическую корпорацию "Энергия", носящую его имя.

С.П. Королев как главный конструктор начинал с малого. В НИИ-88 он руководил конструкторским отделом № 3, который насчитывал 60 инженеров и 55 техников. Кроме того, по его заданиям работали тематические отделы НИИ-88, в обязанности которых входило обслуживание и других главных конструкторов (кроме С.П. Королева, в НИИ было еще три главных конструктора).

Несмотря на скромные возможности, С.П. Королев с первых шагов в новой должности приступил к реализации своей идеи, изложенной в письме П.В. Дементьеву в 1944 г.: создание Особого конструкторского бюро по ракетам дальнего действия (см. с. 85). Возглавив отдел № 3 НИИ-88, С.П. Королев организовал в нем тематические подразделения и структуру, соответствующие такому ОКБ. Дальнейшими его усилиями в 1951 г. отдел был оформлен как ОКБ в составе НИИ-88, а в 1956 г. выделен в самостоятельную организацию — ОКБ-1.

Ракетная техника была новой отраслью промышленности. Поэтому министерства не сразу научились оперативно решать ее проблемы и считаться с требованиями С.П. Королева. На первых порах даже мелкие вопросы приходилось решать с большими усилиями. Например, сохранились письма С.П. Королева от 1947 г., в которых он дважды обращался с просьбой о закреплении за отделом выпускника МВТУ им. Н.Э. Баумана, выполнявшего дипломный проект под его руководством.

В этой отрасли промышленности больше, чем в любой другой, темпы развития зависели от конкретных успехов и реальных результатов, подтверждающих возможность совершенствования ракетных конструкций. Поэтому интенсивное развитие ракетно-космической техники стало возможным благодаря успешной работе коллектива ОКБ-1 как головной организации и умелым действиям главного конструктора. Активное участие С.П. Королева в работе всех звеньев ОКБ-1, быстрая и гневная реакция на каждое отступление от его распоряжений создавали особую атмосферу, в которой не оставалось равнодушных. Строгость Сергея Павловича не подавляла людей, а была импульсом для пробуждения инициативы и смелости. Если не удавалось решить задачу в срок, установленный главным конструктором, нужно было обязательно сообщить ему об этом и предложить выход из положения. Из-за сложности задач и сжатых сроков исполнения такая ситуация считалась нормальной и естественной, но любая попытка скрыть неудачу строжайше пресекалась. Достаточно было только один раз пережить справедливый гнев главного конструктора, чтобы подавить в себе желание уйти от ответственности, когда речь шла о выполнении его указаний. При этом главным мотивом было желание проявить свои способности и не показаться жалким и никчемным в глазах Сергея Павловича, который был образцом преданности делу.

С. П. Королев использовал каждый повод, чтобы подчеркнуть необходимость выходить за рамки узкой специализации, учитывать все, что может повлиять на конечный результат в каждом, даже частном вопросе. Нельзя было пытаться в разговоре с ним делить вопросы на "свои" и "чужие". Он внимательно следил за всеми изменениями технической документации и тщательно взвешивал каждое новое предложение, чтобы не допустить неоправданного затягивания сроков, и так реагировал на задержки в работе, как будто ему наносили личную обиду. Особенно важно было научиться сдерживаться самому и научить этому своих помощников в условиях разработки новых конструкций, когда на каждом шагу подстерегал соблазн усовершенствований. Требуя от сотрудников ОКБ-1 смелости в решении технических вопросов, С.П. Королев не допускал, чтобы в окончательном варианте решения выходили за установленные им рамки.

Чтобы чувствовать внутреннюю убежденность в правильности своих распоряжений и сделать их действенными, Сергею Павловичу нужен был духовный контакт с подчиненными ему людьми. Поэтому он окружал себя соратниками, не только готовыми поддержать его точку зрения, но и способными высказать свое мнение, даже если оно расходилось с общим или мнением самого главного конструктора. Важным достоинством характера своих подчиненных С.П. Королев считал твердые убеждения и ради этого готов был не обращать внимания на строптивость, упрямство или честолюбие. Общаясь с такими людьми, он как бы оттачивал свои доводы и проверял убедительность своих технических позиций.

С.П. Королев стремился быть осведомленным во всех вопросах, возникавших в ходе разработки, изготовления и испытаний ракет. Это было необходимо не только для того, чтобы своевременно принимать нужные решения. Каждый сотрудник начинал по-настоящему ощущать важность выполняемой работы, если ее результатами интересовался главный конструктор. Это делало работу значительнее, осмысленнее и возвышало сотрудника в собственных глазах — условие крайне необходимое в любом деле.

С.П. Королев придавал большое значение не только полноте информации, но в не меньшей степени и ее своевременности с обязательным соблюдением субординации — право первой информации было у главного конструктора. В этом он видел осуществление на деле принципа единоначалия. Для него единоначалие и личный авторитет были синонимами. Поэтому он строго следил за беспрекословным исполнением своих требований. Реакция С.П. Королева на упущения в работе была исключительно действенной не только за счет интонации и тембра голоса или выражения глаз. Он обладал поразительной способностью так сформулировать смысл проступка, что вина становилась совершенно очевидной и поэтому особенно мучительной для провинившегося.

Своим энтузиазмом, своей целеустремленностью Сергей Павлович создавал вокруг себя сферу притяжения, в которую попадал каждый человек, способный к конкретной деятельности, желающий найти приложение своим способностям. У каждого, кто общался с главным конструктором, возникала уверенность в том, что он нашел дело своей жизни. Такое чувство было необходимой психологической предпосылкой для обеспечения эффективных действий всего коллектива. Самым замечательным результатом организаторской работы С.П. Королева было стремление подчиненных ему людей добиваться новых сложных заданий, которые воспринимались как знак особого доверия главного конструктора.

С.П. Королев решительно шел на изменение структуры ОКБ, создавая, казалось бы, несвойственные его специализации новые отделы и даже новые тематические направления. Например, когда возникла потребность в замене газовых рулей управляющими двигателями, в ОКБ была организована разработка ЖРД. И, что особенно примечательно, это новое направление продолжало развиваться. В рамках ОКБ был разработан один из первых в нашей стране ЖРД по новой, так называемой замкнутой, схеме, обеспечивающей наивысшую эффективность двигателя. Так же решительно С.П. Королев пошел на создание в ОКБ приборного производства. Именно это позволило добиться в короткие сроки выдающихся результатов, таких, как фотографирование обратной стороны Луны, создание спутника связи, и обеспечило возможность пилотируемых космических полетов.

С.П. Королев был вынужден заниматься такими несвойственными профилю ОКБ работами, потому что соответствующие смежные организации браться за это не торопились. Добиваясь положительных результатов, он мог аргументировано требовать от них проведения разработок с учетом полученного в ОКБ опыта и таким образом обеспечивать повышение общего технического уровня работ. Можно сказать, что главный конструктор не только составлял стратегические планы, но и активно добивался их осуществления.

Все нововведения организационного характера осуществлялись "на ходу", без пагубных для дела пауз. Когда в 1959 г. ОКБ-1 расширили за счет территориально примыкавшего к нему артиллерийского КБ, С.П. Королеву, несмотря на иную специализацию присоединенного коллектива, удалось в считанные дни рассеять естественное недоверие к новому "хозяину" и найти для каждого нужную и подходящую работу. Эффективность его действий в таких ситуациях обеспечивалась, кроме высокого авторитета, твердости характера, личного обаяния, еще и глубокими конкретными знаниями в области текущих и перспективных работ ОКБ, что делало мнение главного конструктора аргументированным и убедительным.

Структура ОКБ-1 при всей ее динамичности сохраняла одну неизменную особенность — обеспечивала замкнутый цикл разработки ракет: от проектирования до испытания. Сложность ракетной конструкции и глубокие взаимосвязи ее систем и агрегатов порождали в ходе разработки множество проблем. Одной из них была координация работ смежных организаций, выполнявших задания ОКБ-1. Особое значение приобретала сбалансированность требований к отдельным системам и агрегатам, чтобы совокупность их характеристик в полном объеме обеспечивала выполнение ТТТ на ракету в целом. Для этого требовалось установить, какие характеристики должна иметь каждая система или агрегат и есть ли реальные возможности для их получения, чтобы обойтись без последующей корректировки технических заданий и вести одновременную разработку всех частей ракеты. С.П. Королев придавал этому этапу разработки серьезное значение и предусматривал все условия для успешного выполнения необходимых исследований. В ОКБ-1 были созданы подразделения, которые обосновывали возможность выполнения принятых технических заданий, контролировали работу смежных организаций в целях увязки технических характеристик систем и агрегатов и обеспечивали деловые взаимоотношения между главными конструкторами и оптимальность окончательных решений.

Увязка всех систем и агрегатов на самой ранней стадии проектирования и до выпуска технической документации на ракету способствовала ритмичной работе ОКБ-1. Контроль за ходом разработок в смежных организациях позволял своевременно обнаружить расхождения полученных характеристик с техническими заданиями. В этом случае благодаря постоянным деловым контактам со смежниками оперативно выбиралось рациональное техническое решение. Наиболее сложную часть доработки, связанной с изменениями, С.П. Королев, как правило, брал на себя.

Чтобы свести к минимуму количество доработок, важно было завершить цикл экспериментальных работ до окончательной сборки. Поэтому над конструкцией ракеты начинали работать одновременно все специалисты: теоретики, проектанты, конструкторы, технологи и экспериментаторы. Не было формальных временных границ перехода от одного этапа к другому. Когда отдельные отсеки проходили испытания, чертежи других элементов конструкции продолжали поступать на завод. В такой организации работ был свой ритм, обеспечивающий экспериментальную проверку всех элементов конструкции до начала летных испытаний.

В отличие от классической схемы, когда проверяется каждый фактор в отдельности, а уже потом их совокупность, в ракетном деле, учитывая уникальность и одноразовый характер эксперимента, при каждом пуске нужно было проверить возможно большее число технических решений, чтобы добиться высокого качества летно-тактических характеристик при минимальных затратах материальной части. Поэтому С.П. Королев считал степень оснащенности ракеты средствами контроля таким же важным критерием качества, как рациональную схему и минимальный вес конструкции, как надежные двигатели и систему управления. Он всегда отстаивал свое право использовать каждый этап натурных испытаний до сдачи изделия заказчику для опробования новых технических решений и внесения изменений, направленных на совершенствование конструкции. Такая концепция расширяла содержание программ летных испытаний и имела перспективный характер.

С.П. Королев требовал, чтобы результаты экспериментальной отработки ракет оценивались не количеством замечаний и выявленных недоработок, а оперативностью и действенностью их устранения.

У С.П. Королева была особая линия поведения в отношении со смежниками. Даже если их позиция была явно ошибочной, он запрещал подчиненным доводить дело до конфликта и лично улаживал возникшие противоречия. Однако все знали, что Сергей Павлович мог ставить вопросы перед смежниками твердо и бескомпромиссно.

Партнерство главных конструкторов на деловой основе, которое тщательно формировал С.П. Королев, давало весьма ощутимый эффект. Созданный по его инициативе, хотя и не утвержденный директивными органами, Совет главных конструкторов был, по существу, межведомственным органом, решения которого были обязательными для всех участников работ и устраняли многие организационные проволочки. Если быть точным, то по форме это было совещание главных конструкторов, которое в дальнейшем стали называть Советом.

Благодаря согласованным действиям членов Совета существенно упрощалась процедура утверждения технических решений, повышалась ответственность главных конструкторов и развивалась их инициатива. Такая форма совместной работы позволяла также находить технические решения, наиболее подходящие для разработки в целом.

В состав Совета входили С.П. Королев как руководитель работ и главные конструкторы, ответственные за разработку основных агрегатов ракеты -двигателей, систем управления и наземного оборудования. Основные участники работ подчинялись различным ведомствам. Для полной реорганизации промышленности под новые задачи требовалось определенное время, и Совет главных конструкторов помогал преодолевать в переходный период межведомственные барьеры.

Не менее важную роль играли согласованные действия главных конструкторов при увязке разработанных ими составных частей ракеты в одно целое. Фактически именно этот этап означал рождение конструкции ракеты, так как отступление от ранее принятых решений по одному из агрегатов ракеты могло привести к коренным изменениям других агрегатов и ракеты в целом. Эта стадия разработки ракеты всегда была наиболее сложной, дискуссионной, требующей большого инженерного мастерства, решительности, дипломатических способностей, а также готовности поступиться личными интересами.

В этом деле не было места излишней осторожности, заботе о собственном спокойствии. Последовательное улучшение ракетных конструкций во многом обеспечивалось именно благодаря согласованным действиям главных конструкторов и их готовности разделить риск новых технических решений.

Требовательность С.П. Королева к совершенствованию систем и агрегатов ракеты подкреплялась конкретной и действенной помощью. Он добивался необходимых ассигнований, оберегал от неприятностей, если случались неудачи, и был щедр на поощрения.

Забота о деловом сотрудничестве главных конструкторов занимает в организаторской деятельности С.П. Королева, наверное, первое место. Они не были подчинены ему административно. Каждый из них являлся руководителем научно-технического направления и имел полную самостоятельность в принятии технических решений, каждый был крупнейшим авторитетом в своей области и яркой индивидуальностью как ученый. Поэтому С.П. Королеву нужно было обеспечить "совместимость" талантов, готовность каждого участника работ — руководителя научной школы — подчиняться коллективному мнению, интересам комплексной программы.

Чтобы непрерывно чувствовать пульс деятельности многочисленных организаций, реагировать на каждое осложнение в их работе и искать то единственное решение, которое не нарушает гармонии задуманной конструкции ракеты, главный конструктор должен был обладать выдающимися качествами ученого-организатора: умением держать тысячи людей в состоянии творческого напряжения, находить компромиссные решения, направлять коллективные усилия на решение наиболее важных в данный момент задач.

Для этого нужны были великолепная инженерная интуиция, широкий научный кругозор, сильный характер и большой авторитет. Всеми этими качествами Сергей Павлович обладал в полной мере. Но этого было недостаточно. Нужен был сильный сплоченный коллектив, нужны были верные помощники, единомышленники. Он искал людей, находил их, доверял им и умел с них спросить. Это позволяло ему добиваться завершения разработок в очень сжатые сроки и обеспечивать их высокие характеристики. Такой итог мог быть достигнут только ценой коллективных и согласованных действий главных конструкторов на деловой основе.

Решение задач, поставленных перед ОКБ-1, было невозможно без широкого использования современных научных достижений. Организация научных работ в ОКБ-1 была гибкой и нестандартной. К проектным работам привлекались институты Академии наук СССР и академий наук союзных республик, отраслевые институты и крупные ученые. При этом предусматривались научные работы по соответствующим направлениям и в ОКБ-1. Без перевода на инженерный язык, без тщательного отбора научных результатов применительно к особенностям разрабатываемых конструкций научные исследования, выполнявшиеся вне ОКБ-1, использовать было трудно.

Только совместные работы ОКБ-1 и специализированных научных организаций обеспечивали достаточную эффективность внедрения научных исследований в разработку ракет, так как в этом случае рекомендации для выбора конструктивных характеристик могли сочетать в себе академическую строгость и глубину с инженерным подходом к решению проблем.

С.П. Королев пропагандировал идеи космических полетов, стремясь привлечь к работам ОКБ-1 широкий круг исследователей. Выступая с докладом на юбилейной сессии МВТУ им. Н.Э. Баумана в сентябре 1955 г., он обратился к преподавателям и студентам с призывом заняться проблемами космонавтики:

"(...) Огромны задачи, стоящие на разрешении, и огромна ответственность за их успешное и своевременное решение. Немало есть и существенных пробелов в работе.

(...) Будет уместным отметить хотя бы один такой пробел, а именно малое, недостаточное участие коллектива научных работников, профессорско-преподавательского состава и студентов старших курсов в разработке новейших проблем ракетной техники.

Хотелось, чтобы в работах советских ученых и техников по завоеванию все новых, все больших высот активно участвовали научные силы одного из старейших и заслуженных наших научных коллективов, каким является МВТУ им. Баумана, давший жизнь в свое время авиационной науке и ряду других отраслей"¹¹.

¹¹АРКК, № 36565.

В ОКБ-1 проводились разработки по всем направлениям космической программы. На определенном этапе стало ясно, что для нормального развития этих работ нужно передать ряд тем в другие организации. Темы, подлежащие передаче, находились в разных стадиях разработки. Благодаря тому что одновременно передавался весь накопленный в ОКБ-1 опыт, сохранилась непрерывность развития космонавтики и были созданы условия для получения учениками и последователями С.П. Королева новых выдающихся результатов в исследовании космоса.

Поэтому самый значительный итог организаторской деятельности Сергея Павловича состоит в том, что работы, выполненные под его руководством, послужили базой для развития отечественной ракетно-космической техники.

В марте 1947 г. С.П. Королев выступил перед сотрудниками своего КБ с докладом о новом подходе к выбору конструктивной схемы баллистической ракеты. Это было его первое программное выступление после назначения главным конструктором.

Прежде всего С.П. Королев сообщил, что ОКБ-1 поручена разработка ракет, имеющих дальность во много раз большую, чем у разработанной в Германии самой совершенной для того времени ракеты А-4 (дальность около 300 км). Далее он подчеркнул, что конструктивная схема немецкой ракеты не может быть принята для перспективных разработок ОКБ-1, и предложил свой вариант решения задачи.

Было уже известно, что нагрузки на конструкцию БРДД при полете на активном участке существенно меньше, чем на нисходящей ветви траектории пассивного участка. С.П. Королев предложил схему с отделением головной части от корпуса ракеты в конце активного участка и ее самостоятельным поле том до цели. Это уменьшило нагрузку на корпус и позволило выполнить раке ту с несущими баками, а за счет усовершенствования системы управления убрать стабилизаторы. Оставалось обеспечить прочность и устойчивость головной части при подходе к цели.

В целом новая схема давала выигрыш в величине начального веса ракеты, причем с увеличением заданной дальности этот выигрыш становился все ощутимее. Прежде чем новая конструктивная схема обрела жизнь, потребовалось решить множество сложных задач. Полностью она была реализована лишь в 1953 г.

Необходимо, однако, посмотреть шире на это давнее событие. Четкие конструкторские концепции С.П. Королева, сформулированные им в первые же месяцы работы ОКБ-1 и позволившие совершенствовать летно-тактические характеристики ракет, оказали большое влияние на темпы развития отечественной РКТ. Были дискуссии, рассматривались различные проекты. Но все мнения и частные решения становились законченными разработками благодаря конкретной цели, которую поставил главный конструктор, — реализовать новую конструктивную схему.

В действиях С.П. Королева по внедрению новой схемы особенно четко прослеживаются его деловые качества. Работу начинали в трудных условиях. КБ С.П. Королева было образовано при артиллерийском заводе, не имевшем соответствующих научных и конструкторских кадров, требующем коренной переоснастки. Для начала была восстановлена документация ракеты А-4 и на ее основе создана экспериментальная ракета Р-1. Это позволило отработать технологию, освоить изготовление оснастки, наладить кооперацию НИИ, КБ и заводов, столь необходимую для создания таких сложных конструкций, как баллистическая ракета дальнего действия. Одновременно разрабатывался проект ракеты Р-2, в котором предусматривалась частичная реализация новой схемы: отделяющаяся головная часть и несущий бак с горючим. Чтобы заблаговременно отработать один из главных элементов новой схемы — отделяющуюся головную часть, предусматривались специальные эксперименты на ракете Р-1 А.

Тогда же, в 1947 г., началась разработка эскизного проекта ракеты Р-3. В проекте были не только определены данные для разработки конструкции ракеты Р-3, но и обобщены все исследования по ракетам и рассмотрены различные варианты сверхдальних ракет. Такой масштабный подход к решению конструкторских задач был типичен для Сергея Павловича.

Особенно примечательным в этом смысле был 1949 г. Весной были проведены испытания ракеты Р-1 А и проверены конструкторские решения по отделяющейся головной части. Осенью испытывалась вторая серия ракет Р-1 (первая серия была испытана осенью 1948 г.), и полученные результаты дали основание сдать эту ракету заказчику в 1950 г. Осенью же 1949 г. проводились пуски экспериментального варианта ракеты Р-2 (Р-2Э). Даже неполное использование всех возможностей новой схемы позволило убедиться в ее достоинствах. Вес конструкции ракеты Р-2Э был всего на 350 кг больше соответствующего веса ракеты Р-1, выполненной по схеме ракеты А-4, а дальность в 2 раза больше. И наконец, в декабре 1949 г. состоялась успешная защита эскизного проекта ракеты Р-3. Одним из самых ярких аргументов при защите этого проекта были результаты успешных испытаний ракет Р-1 и Р-2, подтвердившие высокий уровень и, что немаловажно, технологичность конструкторских решений, т.е. возможность серийного производства ракет.

Полноценность конструкторских решений, принятых С.П. Королевым на начальном этапе, глубина проектных разработок, достаточный уровень их согласования с реальными производственными возможностями обусловили стремительный темп работ, который непрерывно возрастал, а результаты становились все более значительными.

В проекте ракеты Р-3 определились три направления разработок — темы Н-1, Н-2, Н-3, которые в конечном итоге качественно изменили состояние отечественной ракетной техники.

Тема Н-1 должна была завершиться созданием ракеты по новой схеме. Первые испытания такой ракеты состоялись в 1953 г., а ее окончательный вариант был сдан заказчику в начале 1956 г.

Темой Н-2 предусматривалась разработка ракет длительного хранения. Первые испытания ракет этого типа состоялись в 1953 г. Дальнейшие работы в этом направлении позволили оснастить ракетами Военно-Морской Флот СССР.

Особенно важными были работы по выбору конструктивной схемы сверхдальней ракеты в рамках темы Н-3. Требования по дальности были связаны с необходимостью перехода от одноступенчатых ракет к многоступенчатым. Нужны были новые идеи, которые позволили бы обеспечить достижение космических скоростей при существовавшем в тот период уровне техники. В работах пионеров ракетной техники, которые пытались решить такую же задачу, предлагаемые конструктивные схемы были весьма далеки от реальных.

Немецкий ученый Герман Оберт, один из пионеров ракетной техники, предлагал схему космической ракеты с использованием аэростатов в качестве первой ступени, которые должны были поднять ракету на границу плотных слоев атмосферы. Там должен был производиться старт. Таким образом можно было уменьшить расход топлива на преодоление силы тяжести и сопротивление атмосферы.

В схеме космической ракеты Ф.А. Цандера, оригинальной и очень заманчивой, обязательной операцией было измельчение элементов конструкции в полете по мере того, как в них отпадала надобность, и их сжигание.

Были и другие варианты конструктивных схем, позволявших добиваться космических скоростей, но все они требовали коренного переосмысления конструктивных решений.

Таково было положение дел, когда ОКБ-1 С.П. Королева приступило к созданию многоступенчатых ракет.

Летом 1948 г. был момент, когда желанная цель казалась если не достигнутой, то, во всяком случае, весьма близкой. В июле М.К. Тихонравов, один из соратников С.П. Королева по ГИРД, но не работавший в то время в ОКБ-1 С.П. Королева, в докладе на конференции в Академии артиллерийских наук привел результаты расчетов по конструктивной схеме многоступенчатой ракеты, которую он предложил назвать "пакетной". Идея такой ракеты не была новой. В свое время К.Э. Циолковский доказал, что, взяв большое число одноступенчатых ракет, связав их между собой гибкими трубами для перекачки топлива из одной ракеты в другую и осуществив старт всех ракет одновременно, можно добиться для одной из них неограниченно большой скорости. По мере расходования топлива часть ракет подзаправляется за счет других, которые прекращают полет. А оставшиеся получают возможность наращивать скорость. Последняя ракета может достигнуть сколь угодно большой скорости в зависимости от первоначального количества ракет. В том виде, как описал К.Э. Циолковский, осуществить его идею было практически невозможно.

М.К. Тихонравов предложил использовать в этой схеме, кроме гидравлических связей, связи механические, т.е. скрепить ракеты между собой в "пакет", взяв в качестве базовой одну из одноступенчатых ракет, разработанных в ОКБ-1 С.П. Королева. Расчеты подтвердили, что при этом может быть достигнута желаемая конечная скорость. Что касается веса полезного груза, то этот вопрос требовал дополнительной проработки.

С.П. Королев, отдавая должное "пакетной" схеме, в разделе эскизного проекта ракеты Р-3, посвященном перспективным схемам многоступенчатых ракет, подчеркивал, что от базовой ракеты зависят компоновка и аэродинамическое качество "пакетов". Поэтому в каждом отдельном случае должна быть разработана совершенно новая базовая ракета. Однако в итоговом отчете по теме Н-3 (1951 г.) он, выступая с рабочими предложениями по конструктивным схемам ракет дальнего действия, уже не упоминает "пакет", состоящий из одинаковых ракет, а говорит о схеме их ракетных блоков различных размеров как практически пригодной для реализации. Именно такой совершенно оригинальный вариант двухступенчатой ракеты Р-7 стал одним из самых замечательных инженерных творений нашего века, убедительным свидетельством глубины и зрелости конструкторских идей С.П. Королева.

Модификация этой двухступенчатой ракеты с дополнительной III ступенью, названная позднее ракетой-носителем "Восток", позволила осуществить первый космический полет человека, а четырехступенчатая модификация -ракета-носитель "Молния" — запуск автоматических аппаратов к Луне, Марсу, Венере и создать первые космические системы связи.

Масштабность мышления С.П. Королева в полной мере проявилась в конструкторских разработках для космической программы, охватывающей множество научных и народнохозяйственных задач и положившей начало современному этапу интенсивного изучения и использования космического пространства.

С первых шагов инженерной деятельности С.П. Королев каждую новую разработку рассматривал не локально, а с позиций далекой перспективы. Начавший свой путь в космонавтику с изучения трудов К.Э. Циолковского, он не мог не смотреть на каждую новую конструкцию ракеты как на определенный этап решения более общей задачи. Перед ним всегда стояла конечная цель -полет человека в космос. Эта тенденция находила выражение в преемственности разработок, выполненных под руководством С.П. Королева, которая служила реальным средством обеспечения эволюции РКТ.

Принцип проектирования, основанный на "привязке" каждой текущей темы к задачам следующего этапа разработок, требовал постоянных поисков новых, неординарных инженерных решений, работающих на перспективу. Тем самым в коллективе создавалась обстановка постоянной творческой напряженности. Чтобы наилучшим образом использовать такие тенденции, необходимо было выбрать главные направления научного поиска, дающие необходимый эффект. Самой важной особенностью, определявшей выбор принципов проектирования, явились системные свойства ракетной конструкции: зависимость летно-тактических характеристик от множества факторов, т.е. от характеристик различных систем, агрегатов и их отдельных элементов. При этом каждый из факторов, даже на первый взгляд самый второстепенный, будучи выбран неудачно, мог стать причиной необратимого отступления от заданной полетной программы, которое равносильно аварийному исходу полета ракеты, именно аварийному — в этом отличие автоматически управляемой ракеты от пилотируемых летательных аппаратов.

Проектирование любой машины и агрегата — это всегда конкурс вариантов, неравнозначных по стоимости, удобству эксплуатации, срокам изготовления и еще множеству критериев, вплоть до технологических процессов изготовления узлов и деталей. Умение проектировать в конечном счете заключается в том, чтобы учесть все эти критерии и из множества возможных вариантов выбрать единственный, в котором сочетание составных частей наиболее полно отвечает поставленной задаче. Выбор оптимального варианта на этапе проектирования всегда требует огромного опыта, широкого кругозора и творческого воображения. Системные свойства ракетной конструкции придают процессу проектирования ту особенность, которая определяла направление творческой деятельности С.П. Королева в этой области. На первый взгляд, речь идет об ординарных обстоятельствах, сопутствующих созданию любой машины: конструктивные характеристики, принятые на этапе проектирования, в ходе последующих этапов — конструирования, изготовления и экспериментальной отработки — неизбежно изменяются. Именно чувствительность ракетной конструкции к любым изменениям диктовала основной принцип ее конструирования: наличие достоверных исходных технических решений. Без них процесс разработки ракеты превратился бы в бесконечный поток изменений, которые с учетом ее системных свойств непрерывно приводили бы к ситуации "нос вытащил — хвост увяз".

Только строжайшее соблюдение этого принципа позволяло вести параллельную разработку всех составных частей ракетной конструкции. Самые чувствительные к изменениям проектных решений составные части ракеты — двигательная установка и система управления — являются наиболее трудоемкими в изготовлении и отработке и в то же время оказывают наибольшее влияние на летно-тактические характеристики. Поэтому в случае недостоверных исходных решений в полной мере проявляются системные свойства, что приводит к "топтанию на месте".

Поэтому С.П. Королев уделял вопросам проектирования особое внимание. Проектный отдел находился в его прямом подчинении. Он лично подбирал инженерный и руководящий состав проектного отдела; там же состоял на партийном учете. Текущие проектные вопросы Сергей Павлович обсуждал на рабочих местах с участием непосредственных исполнителей. Другими службами ОКБ-1 он руководил через своих заместителей.

Достоверность проектных решений в первую очередь определялась теоретическими исследованиями, причем способ их внедрения был гибким и нестандартным. Теоретической базой проектных работ служили пять основных научных направлений: баллистика, аэродинамика, устойчивость движения, внешние нагрузки и прочность. Каждое из этих направлений до определенного времени развивалось независимо от задач ракетной техники. Многочисленные проблемы, связанные с разработкой ракет дальнего действия, наполнили эти теоретические направления новым фундаментальным содержанием.

Разработка ракеты начинается с баллистики и кончается ею. Чтобы определить основные характеристики ракеты — величину полезного груза, дальность полета, точность попадания, необходимо прежде всего решить баллистическую задачу. С помощью баллистических исследований определяются технические характеристики отдельных систем и агрегатов ракеты, назначаются обоснованные величины допустимых отклонений конструктивных параметров и формулируются требования для контроля процесса изготовления ракеты и подготовки ее к пуску. По мере углубления в баллистические расчеты ракета как бы оживает, раскрываются многообразие и сложность взаимосвязей не только ее конструктивных характеристик, систем и агрегатов, но и различных этапов ее разработки и испытания.

Обращает на себя внимание тщательность, с которой были выполнены в ОКБ-1 С.П. Королева исследования по баллистике. Это были не просто решения, вызванные к жизни текущими задачами проектирования, а фундаментальная теоретическая работа, в которой учитывались общие особенности ракет дальнего действия. Этим объясняется ее непреходящее значение.

Современная баллистическая ракета дальнего действия почти лишена стабилизаторов, без которых, с житейской точки зрения, трудно представить летательный аппарат такого типа. Однако простота внешних очертаний ракеты непосредственно связана с особенностями влияния атмосферы на ее движение. Если можно сказать, что самолет выполняет свое назначение благодаря аэродинамическим силам, то баллистическая ракета в значительной степени — вопреки им. Поэтому история создания ракетных конструкций — это история покорения атмосферы, история интенсивного развития аэродинамики — науки о силах, действующих на тело при движении в атмосфере, и о процессах, происходящих на его поверхности.

Программа полета ракеты, как и любого летательного аппарата, может быть выполнена при условии обеспечения устойчивости ее движения. В данном случае задача усложнялась тем, что параметры, влияющие на движение ракеты, изменяются во время полета. Потребовались серьезные теоретические исследования, специальные лабораторные эксперименты, точное согласование многих характеристик ракетной конструкции с характеристиками автоматических систем регулирования. Поэтому проектирование этих систем нужно было начинать с момента появления первых контуров ракеты, когда ее внешние очертания позволяли судить о распределении аэродинамических сил по корпусу, определить центр тяжести и оценить жесткость корпуса ракеты.

Для всех машин и сооружений определение эксплуатационных нагрузок облегчается возможностью их нормирования, т.е. выбора соответствующих условий эксплуатации. Для ракетных конструкций возможность такого выбора крайне ограниченна и расчет на прочность должен проводиться для реальных нагрузок. Требуются тщательное изучение условий полета, аэродинамической компоновки, особенностей управления и построение с учетом этих данных рациональной схемы нагружения задолго до окончания разработки ракеты — на этапе определения основных летно-тактических характеристик, до разработки рабочих чертежей и проведения прочностных расчетов. Поэтому определение нагрузок приобрело самостоятельное значение и стало одним из основных научных направлений проектирования ракет.

Есть еще одна особенность процесса разработки ракеты, которая делает определение нагрузок наиболее ответственным. Вес полезного груза, для которого создается ракета, а также основные ее характеристики устанавливаются до того, как разработаны чертежи, система управления, двигатель ракеты и определен вес каждой детали. По существу, на начальном этапе создания ракеты баллистиками формировалась гипотеза о величине полезного груза, а конструкторская разработка превращала гипотезу в реальность. Главным ориентиром при этом служила несущая способность, однозначно зависящая от нагрузок на конструкцию. Она являлась как бы эталоном, с помощью которого определяется допустимость того или иного технического решения, связанного с силовым воздействием. Каждая попытка изменить несущую способность в сторону больших нагрузок неизбежно приводит к уменьшению полезного груза. Поэтому заданная несущая способность очень бдительно оберегалась от изменений, которые были возможны только с разрешения главного конструктора. Естественно, что самое серьезное внимание уделялось разработке общих принципов определения несущей способности. Наиболее важным принципом является установление несущей способности по летным нагрузкам. Операции же, связанные с подготовкой ракеты к пуску, по нагрузкам лимитировались.

Ракета отличается от любой другой конструкции сложным напряженным состоянием. На нее действуют сжимающие усилия от перегрузок, растягивающие — от наддува баков, изгибающие моменты — от ветра и при работе органов управления. Все это сопровождается интенсивным нагревом конструкции и изменяется в течение полета. Поэтому для обоснования прочностных характеристик ракет, определяющих весовое совершенство конструкции, имела большое значение разработка теоретических методов расчета и общих принципов статических испытаний, которые не потеряли своей актуальности и в настоящее время. Наиболее существенным был вывод о возможности проведения статических испытаний по отдельным отсекам, агрегатам или узлам.

Самый глубокий теоретический анализ не позволял устанавливать характеристики систем и агрегатов на этапе проектирования; свою неизбежную долю в их изменение вносили все последующие этапы разработки. И такие изменения необходимо было предусматривать, чтобы в дальнейшем не менялись летно-тактические характеристики. При этом нужно было считаться с тем, что широкие пределы изменения характеристик — это "спокойная жизнь" для разработчика элемента ракетной конструкции, но в то же время прямой ущерб для эффективности конструкции в целом. Поэтому выбор величин изменений, возможность уложиться в отведенные для каждой характеристики пределы изменений, необходимость отстаивать назначенные величины — это наиболее сложная и дискуссионная, полная драматических ситуаций стадия разработки ракеты.

Характерной чертой С.П. Королева как главного конструктора на этой стадии разработки было жесткое требование обеспечения высоких летно-тактических характеристик за счет отдельных систем и агрегатов. В этом отношении важную роль играли принцип преемственности технических решений, сочетание новых элементов с отработанными и многократно проверенными, тщательная экспериментальная проверка новых элементов. Такая техническая политика просматривается при конструировании космической ракеты Р-7, основанном на предшествующих разработках ракет Р-1, Р-2, Р-5, М5РД и Р-5Р.

При разработке космических аппаратов и кораблей принцип преемственности играл такую же роль: подготовительными этапами для них были эксперименты на геофизических ракетах. Преемственность касалась не только основных технических решений (схема ракеты с несущими баками), но и отдельных технологических процессов, материалов, элементов электрических схем. Она была всесторонней и подкреплялась привлечением конструкторов и технологов к обсуждению проектных решений на самой ранней стадии. На период проектирования создавались комплексные бригады специалистов в различных областях, и благодаря этому переход к последующим этапам разработки не был связан с какими-либо неожиданными осложнениями.

Качество исходных технических решений определялось не только характеристиками отдельно взятых систем и агрегатов ракеты, но и возможностью их совместной работы для обеспечения заданных летно-тактических характеристик. В связи с этим важным принципом проектирования было обеспечение достаточной "грубости" конструкции, чтобы выполнение программы полета не зависело от неблагоприятного сочетания отдельных характеристик систем и агрегатов ракеты.

При переходе от одного этапа разработки к другому ракета обрастала новыми техническими подробностями, круг участников разработки расширялся, перераспределялись их роли, но проектирование ракеты продолжалось вплоть до сдачи ее заказчику. Впрочем, и этот рубеж был весьма условным, так как непрерывный процесс проектирования позволял выявлять наряду со слабыми элементами конструкции и возможности ее дальнейшего совершенствования, выходящие за пределы тактико-технических требований. Типичным в этом отношении является пример разработки семейства многоступенчатых ракет на базе первой космической ракеты.

Непрерывный процесс проектирования, кроме всего, означал ответственность за обеспечение летно-тактических характеристик именно разработчиков исходных технических решений, что позволяло осуществлять непрерывный контроль за ходом разработки с наиболее общих технических позиций.

В этом состоял принцип обеспечения надежности ракетно-космической системы на этапе проектирования — видеть в каждом элементе ракеты средство обеспечения заданных летно-тактических характеристик. Если в ходе разработки возникали тупиковые ситуации, требующие пересмотра принятых ранее технических характеристик, то тогда решение брал на себя главный конструктор, потому что только у него было реальное средство, чтобы ликвидировать возникшие трудности, — резерв по величине полезного груза. Главный конструктор был его полновластным хозяином и неизменно предъявлял предельно жесткие требования к элементам ракетно-космических комплексов. В его умении распорядиться весовым резервом проявились способность разобраться с исчерпывающей глубиной в самых разнообразных вопросах, оценить истинные размеры трудностей, выдержать натиск попавших в трудное положение, уговорить, заставить, мобилизовать на поиски новых решений в, казалось бы, безнадежных ситуациях, а также большое личное мужество — взять на себя ответственность, когда все остальные отступали перед возникшими трудностями.

Вопрос об использовании весового резерва как бы завершал сложную иерархию принятия решений в процессе проектирования, и роль "последней инстанции", которую при этом играл С.П. Королев, делала его главным участником разработки ракетно-космических систем.

Особый дар Сергея Павловича как главного конструктора состоял в том, что он сумел организовать проектирование ракеты с учетом ее системных свойств еще до того, как вопросы системного подхода были сформулированы хотя бы в общем виде. Именно поэтому область космонавтики представляет интерес для научного анализа как пример практической реализации принципов управления комплексными проектами. Каждый такой пример — это грандиозный эксперимент, неповторимый по масштабам и своеобразию системных свойств и поэтому бесценный по научным результатам, и не столько в виде конечного итога, а главным образом в виде осмысленного процесса достижения этого итога, который может быть успешно использован в иных условиях и поэтому имеет непреходящее значение.

Наверное, самым замечательным в характере Сергея Павловича Королева была способность мечтать. Причем его мечты больше походили на реальные прогнозы, и, может быть, поэтому он охотно ими делился. Доверие и уважение сотрудников к нему основывались прежде всего на том, что свои мечты он превращал в конкретную программу действий и был самым активным их исполнителем. Однако, не будь у него решительного характера и дипломатических способностей, многие вопросы в таком сложном деле, как ракетная техника, обросли бы огромным количеством согласующих и уточняющих бумаг и механизм разработки ракет постоянно бы пробуксовывал. Не зря он старался окружать себя людьми тоже решительными, способными взять на себя ответственность.

Разработка ракет и космических аппаратов была связана с каждодневными, ежечасными техническими загадками, требующими немедленных действий. Поэтому в коллективе необходимо было поддерживать состояние постоянной готовности взяться за решение самой сложной задачи, воспитывать в каждом участнике работ непосредственную заинтересованность. Когда успех дела зависит от действий коллектива, очень важно, чтобы руководитель обладал умением воздействовать на подчиненных ему людей не только с помощью директив и распоряжений, а и силой своего авторитета.

Коллектив, куда С.П. Королев пришел главным конструктором, был пестрым по составу: инженеры с довоенным стажем, фронтовики, которые многое позабыли, молодежь, только что окончившая вузы. Для всех них он был просто главным конструктором, как любой другой. Они совсем не знали его довоенной биографии, способной внушить особое уважение.

Сергей Павлович знакомился с каждым сотрудником на рабочем месте. Из них ему предстояло в процессе работы построить монолитный коллектив, способный решать сложнейшие задачи.

Впервые как главный конструктор он выступил перед коллективом ОКБ-1 с докладом, определившим направление работ почти на 10 лет вперед. Он начал с перспективы и заставил посмотреть на текущие проблемы как на составную часть огромной по своим масштабам, увлекательной и вполне реальной задачи.

При формировании авторитета Сергея Павловича Королева большую роль сыграли его настойчивость в достижении цели, активность технических позиций и убедительность тех результатов, которых он добивался. Его выступления на совещаниях отличались наступательным духом, он ставил вопросы как рачительный хозяин большого дела, которого все интересует и все заботит. Он никогда не ограничивался констатацией фактов, а использовал их, чтобы ставить новые задачи, причем логика его рассуждений была такова, что факты делали поставленную задачу совершенно обязательной для исполнения. Вот такая напористость, умение мыслить масштабно, способность нацелить на главное, увлечь за собой вызывали уважение и никогда не оставляли равнодушными ни тех, кто работал под его руководством, ни тех, кто принимал решения в государственном масштабе.

Именно эти качества, а не высокое служебное положение постепенно поднимали его над окружающими людьми и делали его мнение непререкаемым.

Вся его деятельность, связанная с формированием личного авторитета, не была непроизвольным актом человека, только беспредельно увлеченного своим делом. Он вполне сознательно добивался такого авторитета, не упуская случая подчеркнуть значительность личности главного конструктора. Такой авторитет рождал особую власть, которая нужна была ему как главному конструктору не меньше, чем полководцу: он держал в руках нити управления сотнями предприятий, конструкторских бюро и институтов, ему были доверены огромные материальные средства.

С.П. Королев требовал неукоснительного выполнения своих указаний, моментально реагируя при малейшем намеке на недостаточное внимание к его решениям. Некоторые сотрудники, хорошо зная эту его особенность и желая ускорить решение вопроса, начинали свой доклад словами: "Сергей Павлович, ваше указание не выполняется..." Такой преамбулы было достаточно, чтобы к данному вопросу главный конструктор проявил особое внимание.

О всех значительных событиях в жизни ОКБ-1 должны были докладывать в первую очередь ему. Нарушение этого порядка он воспринимал как неуважение к себе и мог лишить виновного своего доверия. Среди сотрудников это считалось самым суровым наказанием.

Он настолько тонко чувствовал взаимосвязь между многочисленными проблемами, что, подчиняя все разработки единому техническому замыслу, не подавлял творческой и инженерной индивидуальности участников разработки, а стремился добиться их самостоятельности и инициативы. Такое практическое выражение получал у него принцип коллективизма. В каждом сотруднике КБ он видел не просто сослуживца, а своего единомышленника и соратника, потому что огромный объем работ и многочисленные проблемы требовали предельной слаженности всего коллектива. Поэтому, когда речь шла о наказании подчиненных ему людей, ему всегда было трудно принимать суровые решения. Если под давлением обстоятельств все же приходилось накладывать взыскание, то оно носило как бы локальный характер, не заслоняя достоинств провинившегося, и поэтому играло воспитательную роль. Сергей Павлович не драматизировал отдельные промахи в работе, а лишь досадовал, что человек оказался хуже, чем он думал. Он продолжал верить в его способность отвечать за дело, порученное ему, и, что особенно важно, такое убеждение сохранялось у тех, кто испытал на себе его гнев. Он мог, например, объявить сотруднику выговор за упущение в работе, но в то же время очень высоко ценить его научные заслуги и говорить о нем очень тепло, как о близком для себя человеке.

Если человек не выдерживал испытания доверием, он лишался расположения С.П. Королева. А выдержать такое испытание было чрезвычайно трудно, потому что попавший в поле зрения главного конструктора должен был работать за двоих, для него в запасе были самые срочные и ответственные задания, самые темпераментные "разносы" и в качестве утешения только такой довод: "Ты мне нужен, поэтому тебе и достается". Он очень дорожил такими людьми, и его близость к ним иногда выражалась в том, что он отступал от стандартных форм руководства и, как это бывает между добрыми друзьями, допускал маленькие хитрости и лукавство, которое не унижало человеческого достоинства, а помогало разрядить обстановку. Напряженная работа не вытравляла в нем эмоций, свойственных здоровому жизнерадостному человеку.

Чтобы облегчить решение вопросов в смежных организациях, С.П. Королев иногда отправлял туда своих представителей в собственной, знакомой всем машине, поднимая таким образом их престиж. Этой же цели служили и другие приемы. Например, на совещаниях с участием смежников Сергей Павлович всячески старался подчеркнуть, что такой-то из его сотрудников особенно полезен при обсуждении данных вопросов. Он демонстративно просил его сесть рядом с собой, чтобы, как он говорил, можно было посоветоваться. Создавалось впечатление, что без помощи этого специалиста главный конструктор обойтись не может. В дальнейшем смежники принимали этого специалиста как особо доверенное лицо, и вопросы с ним решались на уровне главного конструктора.

Сергей Павлович был самым увлеченным ракетной техникой сотрудником конструкторского бюро и всем своим отношением к работе убеждал, что этому делу стоит посвятить жизнь. Он приходил на работу первым, а уходил последним. Он хотел, чтобы все сотрудники без исключения разделяли с ним его увлеченность, и с нетерпимостью относился к любым проявлениям делячества и равнодушия, считая это признаком профессиональной непригодности.

Он обладал счастливым даром мгновенно переходить от состояния глубокой сосредоточенности и суровой требовательности к душевному шутливому разговору. Стремление и умение передать свой оптимизм, свою веру и убежденность были весьма важными чертами его творческого стиля, которые во многом способствовали успеху в осуществлении самых сложных проектов.

Конечно, можно вспомнить, что Сергей Павлович бывал несправедливым и неприятным. Вне всякого сомнения, есть люди, которых он когда-то обидел и которые ему эту обиду не простили. В общении с людьми он был разным и по житейским меркам далеко не идеальным. Огромная доля личной ответственности, которую он не мог разделить ни с кем из своих подчиненных, делала его временами требовательным до деспотизма, властным до надменности, сосредоточенным до отчужденности и одиночества. При неудачах он становился задумчивым, грустным и даже казался особенно добрым. Во всяком случае, каждый, кто с ним общался в такие периоды, чувствовал, что Сергей Павлович надеется на помощь каждого человека, с этим делом связанного, хотя таких слов и не произносил. Такое доверительное, душевное отношение создавало обстановку необыкновенного творческого подъема.

С.П. Королев дорожил целостностью коллектива, заботился, чтобы люди не уходили от него. Как-то в минуту откровенности он неодобрительно отозвался об одном известном авиаконструкторе за его невнимание к своим сотрудникам: "Никого из тех, кто с ним начинал, рядом не осталось, разбрелись по другим КБ". Свои размышления он закончил словами: "Никого из вас я от себя не отпущу". И действительно, он воспринимал уход кого-либо из сотрудников как предательство.

Практическое осуществление задуманных проектов зависело от множества людей разной квалификации, со своими крупными и мелкими житейскими заботами (не следует забывать, что это были трудные послевоенные годы). Так что, кроме технических, постоянно возникали социальные и психологические проблемы.

Несмотря на то что Сергей Павлович имел репутацию очень грозного начальника, к нему не боялись обращаться с обычными житейскими просьбами. Он никогда не оставлял их без внимания и даже испытывал особое удовольствие, которое доставляла ему возможность проявить заботу. Ему нравилось быть добрым и щедрым. Он любил продемонстрировать свое могущество. Для него, человека безусловно честолюбивого, это было особенно важно. Если речь шла о жилье для сотрудников, о строительстве спортивного комплекса, Дворца культуры и т.п., он лично занимался этими вопросами, рассматривал проекты, вносил поправки и умел выбрать подходящий момент, чаще всего -успешное завершение важного этапа работ КБ, чтобы добиться положительного решения вопроса.

Забота главного конструктора была той отдушиной, которой мог воспользоваться каждый сотрудник ОКБ-1. Она снимала в коллективе напряжение, которое С.П. Королев создавал своей исключительной требовательностью.

Сергею Павловичу нравилось, когда его считали всемогущим. Он даже специально добивался такой репутации, чтобы завоевать доверие к себе как к руководителю, способному обеспечить условия для выполнения всех задач ОКБ-1 и уверенность в реальности всех намеченных планов, какими бы фантастическими они ни казались.

С таким человеком хотелось идти рядом. Он знал, куда вести, и умел прокладывать дорогу своим идеям так, что доля славы доставалась каждому, идущему с ним вместе. Он сумел создать в ОКБ-1 такую обстановку, что практически каждый сотрудник готов был в нужный момент совершить Поступок. Объединенные общей целью, четко поставленной и обращенной к нравственным началам человеческой души, эти Поступки стали той силой, которая обеспечила реальные достижения в области космонавтики. Как историческую личность всемирного масштаба Сергея Павловича Королева в конечном итоге создал его же коллектив, воспринявший его мысли, устремления, стиль, поверивший ему и поэтому способный отдавать общему делу весь творческий потенциал.

Эффективность творческих методов и научных принципов С.П. Королева наиболее ярко проявилась при осуществлении программы космических исследований. Именно при разработке космических аппаратов и кораблей более всего требовались его твердость и мужество, энтузиазм и широта научного кругозора, способность видеть взаимосвязь проблем, потому что в этой области проходил рубеж человеческих знаний, с которого начиналась неизвестность. Чтобы перейти этот рубеж, нужно было не только разрешить множество научных, инженерных и организационных проблем, но и преодолеть инерцию в представлении о космосе как о сфере, далекой от наших повседневных забот и практических интересов. Все это, вместе взятое, — и многочисленные проблемы, и настороженное отношение к идее космических исследований -было завязано в один тугой узел противоречивых соображений. Лишь один факт не вызывал сомнения — межконтинентальная ракета, разработанная под руководством С.П. Королева, позволяла осуществить запуск на орбиту Земли искусственного спутника. Все остальное, начиная с первой линии рабочего чертежа спутника Земли и кончая созданием космонавтики как самостоятельного научного направления, еще предстояло совершить.

С.П. Королев заставил поверить в реальность этих задач, в необходимость осуществления широкой программы исследования космоса, что привело в конечном итоге к образованию новой отрасли промышленности по разработке средств освоения космоса. Такая действенность его научных и технических позиций во многом определялась огромным авторитетом С.П. Королева как руководителя сложных проектов ракетных систем, успехом, который ему сопутствовал, его способностью создавать деловую и творческую обстановку в работе над комплексными проблемами, его готовностью взять на себя ответственность за практическое решение всех задач, связанных с исследованием космоса. Главными же факторами становления космонавтики как самостоятельного научного направления, как отрасли промышленности были целеустремленность С.П. Королева в осуществлении космической программы, его способность предвосхитить перспективу в этой области и спроецировать ее в сегодняшний день, забота о престиже отечественной науки.

Для С.П. Королева космические исследования были не просто одной из возможных сфер деятельности, а мечтой, которую он пронес через всю свою жизнь. Представление о жидкостной ракете было связано для него, как одного из пионеров ракетной техники, прежде всего с полетом в космическое пространство. С этого начиналась теоретическая космонавтика К.Э. Циолковского, и это осталось для Сергея Павловича во всей его практической деятельности задачей первостепенной важности. Никакие трудности в отработке образцов новых ракет не могли заставить его отступить от планомерного и последовательного развития технических средств изучения космоса. Каждая баллистическая ракета, разработанная в руководимом им ОКБ-1, была для него этапом на этом пути. У С.П. Королева была возможность отказаться от всех дополнительных работ, связанных с обеспечением научных экспериментов. Многочисленные проекты ракетных систем, которыми он руководил, давали для этого достаточные основания. Но он продолжал искать новые области применения ракет в научных целях, и с каждым годом масштаб этих работ расширялся.

Первые научные эксперименты по изучению космических лучей были проведены в 1947 г. с помощью ракеты А-4, в 1948 г. — ракеты Р-1, а эксперименты, проведенные в 1949 г. на ракете Р-1 А, позволили мотивировать в правительственных инстанциях необходимость широкомасштабного использования ракет для исследования верхних слоев атмосферы. Соответствующее Постановление было принято в декабре 1949 г. Начался этап планомерных исследований, в которых приняли участие многие институты Академии наук СССР и отраслевые институты. В январе 1950 г. была организована Комиссия АН СССР по координации этих работ под председательством президента — академика СИ. Вавилова. В состав комиссии входил и С.П. Королев. Прямым результатом деятельности комиссии была подготовка комплексного технического задания на проведение работ по исследованию верхних слоев атмосферы. Этим было положено начало разработке целого семейства исследовательских ракет на базе ракеты Р-1: Р-1Б, Р-1В, Р-1Д и Р-1Е. При переходе от одной модификации ракеты этого семейства к другой возрастало число научных задач, совершенствовались методы научных исследований, в поисках новых технических решений развивалось конструкторское мышление. По мере завершения работ над проектами новых баллистических ракет каждая из них переоборудовалась в летающую лабораторию. Так были созданы исследовательские ракеты Р-2А, Р-11А, Р-5А. Для космических исследований была использована и межконтинентальная ракета. Блестящим итогом этой работы стал запуск 4 октября 1957 г. первого искусственного спутника Земли. Это событие положило начало развитию космонавтики как самостоятельного научного направления, как новой отрасли промышленности.

3 ноября 1957 г., через месяц после запуска первого искусственного спутника Земли, был запущен второй спутник с живым существом на борту — собакой Лайкой, а 15 мая 1958 г. вышел на околоземную орбиту еще более совершенный третий спутник — летающая лаборатория. Это стало возможным благодаря способности С.П. Королева превратить космическую программу в своеобразную "цепную реакцию" космических рекордов, поддерживающую уверенность в реальности и целесообразности всех его предложений. Космос, который ранее был доступен лишь воображению фантастов, стал областью интенсивной практической деятельности инженеров и ученых, и теперь уже казались фантастическими достигнутые результаты космических исследований.

Чтобы расширить возможности космических исследований, в таком же стремительном темпе начинается разработка III, дополнительной ступени для межконтинентальной ракеты и параллельно с использованием энергетических возможностей новой трехступенчатой ракеты — космических аппаратов: пилотируемого космического корабля и автоматических аппаратов для полета к Луне. А чертежи четырехступенчатой ракеты и аппаратов для мягкой посадки на Луну и для исследования Марса и Венеры легли на стол главного конструктора еще до запуска трехступенчатой ракеты.

Вся эта обширная, сложная космическая программа находилась в непрерывном развитии. Вслед за одиночными полетами космических кораблей "Восток" с космонавтами Ю.А. Гагариным и Г.С. Титовым были осуществлены групповые полеты космонавтов А.Г. Николаева и П.Р. Поповича, а затем — космонавта В.Ф. Быковского и первой женщины-космонавта В.В. Терешковой. На смену космическим кораблям "Восток" пришли космические корабли "Восход". На первом корабле нового типа совершили космический полет три космонавта: В.М. Комаров, К.П. Феоктистов и Б.Б. Егоров. Во время полета на корабле "Восход-2" модифицированной конструкции, который пилотировал космонавт П.И. Беляев, второй член экипажа космонавт А.А. Леонов впервые осуществил выход в космическое пространство и провел намеченный комплекс исследований.

Еще при жизни Сергея Павловича была начата разработка кораблей типа "Союз", которые в дальнейшем обеспечили стыковку в космосе. Вслед за автоматической станцией для полета к Луне был разработан космический аппарат, с помощью которого получены первые снимки обратной, невидимой стороны Луны. Уточненные фотографии были сделаны во время полета автоматического аппарата типа "Зонд". Меньше месяца не дожил Сергей Павлович до выдающегося события в исследовании космического пространства — мягкой посадки первого автоматического аппарата на Луну.

Так же планомерно создавались конструкции автоматических аппаратов для исследования Марса и Венеры.

Большое научное значение имели результаты, полученные с помощью специальных спутников "Электрон", предназначенных для исследования внутреннего и внешнего радиационных поясов Земли. Одним из этапов обширной космической программы, которой руководил С.П. Королев, была система связи "Молния-1".

Космическая программа, развитая С.П. Королевым, охватывала все существующие в настоящее время направления: разработку аппаратов для исследования дальнего космоса, пилотируемых космических кораблей и искусственных спутников Земли для решения научных и народнохозяйственных задач. С его именем связаны основные достижения космонавтики: запуск первого ИСЗ, полет первого человека в космос, достижение второй космической скорости и разработка технических средств для мягкой посадки на другие планеты.

Все эти достижения были особенно значительными потому, что разработка космических аппаратов и кораблей не укладывалась в обычные представления об инженерных задачах, когда можно воспользоваться предыдущим опытом, заглянуть в справочник и найти там выработанные практикой нормативы. Необходимо было обеспечить компоновку приборов при жестких ограничениях по весу и габаритам, в предельно малых объемах сосредоточить аппаратуру, часто с несовпадающими требованиями к условиям эксплуатации, а также обеспечить работоспособность каждого элемента в космосе, модель которого воспроизвести имеющимися средствами можно было только приблизительно.

Время запуска автоматических аппаратов и пилотируемых кораблей выбиралось с учетом условий их эксплуатации, а в ряде случаев исходя из астрономических данных, и было строго связано не только с определенными датами, а часами и даже минутами. Это делало необходимой тщательную увязку действий многочисленных организаций различных ведомств.

Для обеспечения точной траектории космических аппаратов обычные средства, используемые для баллистических ракет, были недостаточны. Потребовалась разработка системы ориентации на Солнце и звезды с точностью нескольких угловых минут, методов коррекции траектории с помощью многократного включения двигателей и системы радиосвязи на сотни миллионов километров. Чтобы удовлетворить потребность в электроэнергии при длительных космических полетах, был создан новый вид источника энергии — солнечные батареи, снабженные системой постоянной ориентации на Солнце.

Полеты космических аппаратов были связаны с обеспечением старта последней ступени ракеты-носителя с орбиты. Особую трудность вызывал запуск двигателя в условиях невесомости из-за неопределенности положения жидких компонентов по отношению к входным магистралям. Потребовался большой цикл теоретических и экспериментальных работ, в результате чего было найдено простое и надежное решение.

Нельзя сказать, что перечисленные задачи были самыми главными: деления задач на главные и второстепенные не было — это был принцип разработки космических аппаратов и кораблей. Каждый элемент конструкции, проверенный в условиях космоса, какие бы функции он ни выполнял — сложные или простые, расценивался как величайшее достояние. Любое, даже незначительное изменение такого элемента тщательно изучалось и взвешивалось. Каждый этап развития космонавтики служил базой для последующего этапа не только в отношении отдельных элементов и систем, но и в отношении путей дальнейшего развития, которые не исчерпаны и в настоящее время. Так, групповые полеты одноместных космических кораблей были предварительным этапом для осуществления стыковки в космосе, а трехместный корабль стал прообразом космической станции "Салют".

По мере усложнения космических аппаратов расширялись возможности для проведения экспериментов в космосе. Требовались профессионалы. По настоянию С.П. Королева в состав экипажей космических кораблей были включены, кроме летчиков, ученые разных специальностей. Он уделял большое внимание методической стороне подготовки космонавтов, вникая во все детали при создании тренажеров, следил, чтобы условия подготовки были максимально приближены к реальным условиям полета. Как ни сложны и многочисленны были проблемы, связанные с обеспечением космического полета, самым важным и ответственным звеном в выполнении этой задачи был человек — тот, кто должен лететь в космос. Поэтому были использованы все средства, чтобы практически исключить риск, связанный с полетом человека, и ответственность за это брал на себя главный конструктор.

Была еще одна проблема, которая могла волновать только такого мудрого человека, как Сергей Павлович. Обращаясь к Юрию Гагарину после его возвращения из космического полета, он сказал ему: "Теперь тебе нужно выдержать испытание славой". С.П. Королев хорошо понимал, что, надев скафандр и услышав звук работающих двигателей, космонавт перестает быть просто одним из людей, а становится человеком из мифа, живущим среди нас. И это еще одно испытание для космонавта.

Достижения в области изучения космоса имеют особое значение при оценке творческого наследия С.П. Королева не только потому, что знаменуют открытие космической эры, но и потому, что выражают истинную глубину его творческой натуры. Только человек, наделенный выдающимися личностными качествами, способен добиться такого самовыражения в практических делах, ставших вехой в развитии цивилизации. Он сумел доказать, что РКТ может и должна служить гуманным целям, о чем мечтали пионеры космонавтики -К.Э. Циолковский, Р. Эсно-Пельтри, Р. Годдард, Г. Оберт, Ф.А. Цандер, Ю.В. Кондратюк.

В этом состоит общечеловеческое значение научной и инженерной деятельности академика Сергея Павловича Королева.

Г.С. Ветров