...Прыжки с парашютом несколько раз отменяли: подводила погода.
Однажды Юра проспал, и автобус из аэроклуба уехал без него. Что делать? Еще подумают, что испугался... Гагарин вернулся в общежитие, разбудил учащегося Храмова (он заведовал техникумовским мотоциклом) и попросил его подбросить на аэродром в Дубки. Они быстро доехали. Но прыжки снова не состоялись.
Наконец выдался погожий день. В автобусе ребята и девчата. Ю.А. Гагарин вспоминал: "Им тоже надо прыгать. Смотрю на них, а они бледные, растерянные. Неужели и у меня такой вид? Девушки подшучивают:
- А ты почему такой спокойный? Наверное, уже не раз прыгал?
- Нет, - говорю, - впервые...
Не верили мне девчата.
И только когда мы стали надевать на себя парашюты, убедились, что я не лгу. У меня не ладилось дело с лямками и карабином так же, как и у них".
- Прыгать с парашютом одно удовольствие, - сказал им инструктор парашютной подготовки А.А. Андронов. - Делайте так, как я, и парашют не подведет.
Самолет, который пилотировал летчик Д. Мартьянов, поднялся на нужную высоту, и все увидели, как инструктор легко выбрался из кабины на крыло, оттолкнулся от него и полетел вниз... Через несколько секунд парашют раскрылся, и Андронов благополучно приземлился недалеко от ребят.
Подкатил самолет. Мартьянов, сбавив обороты двигателя, крикнул:
- Гагарин! К самолету...
"У меня аж дух захватило, - писал Ю.А. Гагарин. - Как-никак это был первый полет, который следовало закончить прыжком с парашютом. Я уже не помню, как мы взлетели, как оказался на заданной высоте. Только вижу - инструктор показывает рукой: вылезай, мол, на крыло. Ну, выбрался я кое-как из кабины, встал на плоскость и крепко уцепился обеими руками за бортик кабины. А на землю и взглянуть страшно: она где-то внизу, далеко-далеко. Жутковато... Никогда еще не приходилось бывать на такой высоте...
- Не трусь, Юрий, внизу девчата смотрят! - подбодрил меня инструктор.
В самом деле, на земле ждали своей очереди девчонки. Усилием воли взял себя в руки, собрался...
- Готов?
- Готов!
- Ну, пошел!
Гагарин, как учили, оттолкнулся от шершавого борта самолета и полетел в пустоту. Земли он не видел. Дернул за кольцо, услышал легкий шум за спиной, стал считать секунды... А парашют не раскрывался. Хотел крикнуть - и не смог, воздухом забило дыхание. Рука невольно потянулась к кольцу запасного парашюта. Где же оно? И вдруг Гагарина сильно дернуло. Оказалось, что купол основного парашюта раскрылся вовремя, только нужно было немного подождать. Из-за переживаний и нервного напряжения время как бы остановилось. Стало спокойней. Земля прекратила стремительный бег навстречу ему.
Так авиация преподнесла Гагарину свой первый урок: находясь в воздухе, не сомневайся в технике, не принимай скоропалительных решений.
Вдруг земля резко ускорила свой бег навстречу. Скоро приземление. Юра развернул парашют по ветру, вытянул ноги и благополучно коснулся земли.
Подтянул быстро нижние стропы, погасил парашют. Потом уложил его в сумку и гордый и довольный пошел докладывать руководителю прыжков о выполнении задания.
После прыжка все показалось простым и надежным. На обратном пути в автобусе шутили, обменивались мнениями о прыжках. Вспоминали, что кто-то кричал: "Мама!", кто-то ухватился за борт кабины: хочет прыгнуть, а пальцы не разгибаются; кто-то ушибся слегка...
В столовую Юра опоздал, но все-таки зашел туда.
- А я тебе оставила завтрак, - сказала повар Клавдия Федоровна Большакова. - Ребята сказали, что ты уехал на парашютные прыжки. - Она подала ему кашу с маслом и села рядом. - Моя дочка тоже мечтает стать летчицей. Она даже об этом написала Маресьеву письмо.
- Эк, куда хватила! - удивился Юрий. - А сколько ей лет?
- Тринадцать. В шестом классе учится.
- Надо сначала десятилетку закончить, а там уже думать об авиации. Пусть сначала попробует позаниматься в парашютной секции - посоветовал Гагарин. - Это дело нелегкое, сам сегодня убедился.
- Не прыгнул? - ужаснулась повариха.
- Прыгнул, - улыбнулся Гагарин - Мы же индустрики!
- И что, страшно?
- Было страшно. Первый раз ведь... А теперь не страшно. Могу еще прыгать.
Вот как только будет защита диплома...
В этот день Юра впервые почувствовал "вкус" неба.
30 апреля 1955 года в первомайском приказе директора Ю.А. Гагарину была объявлена благодарность "за высокие показатели в учебе, хорошее поведение и активное участие в общественной работе".
С 3 по 9 мая в техникуме комиссия занималась распределением молодых специалистов. Литейщикам предлагали работу в десяти краевых и областных управлениях трудовых резервов. Отличникам предоставлялось право выбирать место назначения первыми. Юра Гагарин был в их числе, но от выбора отказался:
- Выбирайте, ребята, а я решил стать летчиком.
Он писал: "Я не мог бросить начатое дело... Мне нравилась военная дисциплина, нравилась военная форма. Мне хотелось быть защитником Родины".
Приближалась защита дипломных работ. К 20 мая Юра Гагарин должен был представить на отзыв свой дипломный проект литейного цеха Г.Ф. Цукерману - консультанту, начальнику литейного цеха завода "Серп и молот". 20 мая в аэроклубе вышел приказ о допуске курсантов-пилотов к учебным полетам на самолете Як-18. Гагарин допускается к полетам, которые должны начаться 30 мая на учебном аэродроме в Дубках. Туда должны выехать все курсанты, жить в палатках и готовить технику к полетам.
Как совместить полеты и защиту диплома?
Летчик-инструктор отделения, где обучался летному делу Юрий, Дмитрий Павлович Мартьянов вошел в положение Гагарина и разрешил ему в любое свободное время приезжать на аэродром и учиться летать.
Юра Гагарин получил отличный отзыв и рецензию на свой дипломный проект и записался в числе первых на защиту. Консультант Г.Ф. Цукерман так оценил работу: "Представленный проект свидетельствует о хорошей подготовке учащегося и об умении решать технические и методические вопросы.
Оценка проекта:
Пояснительная записка - 5.
Графическая часть - 5.
Общая оценка - 5".
Первая защита дипломных работ была назначена на 23 июня. Перед этим ночью прошел сильный дождь. Дипломники поднялись рано, перекусили, по-праздничному оделись и гурьбой отправились в техникум.
Перепрыгивая через очередную лужу, староста группы Аркадий Балашов уронил дипломный проект вместе с чертежами в грязь. Все ахнули: пропали три месяца напряженного труда. Исправить что-либо невозможно: все в грязи и воде. Что делать?
Гагарин, как мне рассказывали, предложил всей группой пойти к заместителю директора В.Г. Филиппову: может быть, он сможет уговорить членов Государственной квалификационной комиссии допустить Балашова к защите в таком "мокром и грязном виде". Так и сделали.
Члены комиссии разрешили Балашову защищаться первому, Гагарину - второму.
Защита их прошла блестяще. Порадовали и их товарищи по группе: В.С. Порохня, Ф.И. Петрунин, Е.В. Стешин, А.Г. Шикин и А.И. Медведев. Они тоже защитили дипломные проекты на "отлично" и получили дипломы с отличием.
Ныне диплом с отличием Саратовского индустриального техникума на имя Гагарина Юрия Алексеевича экспонируется в музее Звездного городка. Любой индустрик, оказавшись там, обязательно остановится у гагаринского диплома и будет гордиться им как собственным, потому что он, индустрик, и Гагарин вышли из одних и тех же стен индустриального техникума.
Гагаринская группа "обмывала" дипломы на Зеленом острове посреди Волги. Заодно и прощались с великой русской рекой, с Саратовом. Договорились встретиться здесь через 10 лет в 1965 году. Сбудется ли?
"Товарищи уезжали, а я все никак не мог оторваться: крепкими корнями врос в землю Саратовского аэроклуба", - писал Ю.А. Гагарин в книге "Дорога в космос".
Теперь можно было вплотную заняться самолетом.
20 июня 1955 года курсанты приехали в летний лагерь в Дубках: провели собрание, где начальство познакомило будущих летчиков с правилами лагерной жизни, расписанием занятий. Юрия Гундарева назначили старшиной отряда, Юрия Гагарина - старшиной второго звена.
Началась активная подготовка к полетам. Она начиналась на земле. В специально оборудованных классах имелись макеты аэродрома, служб, самолетов, щиты с оборудованием зон полета. Здесь преподаватели и инструкторы отрабатывали детали полета, начиная с посадки в самолет и кончая приземлением и стоянкой. Казалось, чего проще - сесть в самолет, но и это оказалось для курсантов делом непростым.
Поначалу лагерная жизнь молодым людям показалась чересчур строгой, но потом привыкли. Юра Гагарин всегда любил порядок и старался здесь добиваться того же от всех курсантов своего звена. Правда, не всем это нравилось.
За каждым отделением звена закреплялся один самолет, летчик-инструктор и техник. За гагаринским отделением закрепили самолет Як-18 №6. Их наставниками в летном деле были летчик-инструктор Д.П. Мартьянов и техник С.Е. Фомин. Самолет был совсем новый, надежный и легкоуправляемый.
Для обслуживания самолета техник привлек курсантов. На многих фотографиях, сделанных курсантом В. Калашниковым, Юра Гагарин изображен в тот момент, когда он обслуживает самолет. "Прежде чем подняться в воздух, - писал Ю.А. Гагарин, - мы основательно изучили самолет Як-18, немало потрудились на аэродроме. Нам пришлось мыть машины, таскать баллоны, работать под руководством инструкторов и техников. Возвращались с аэродрома усталые, пропахшие бензином и маслом, в комбинезонах, на которых темнели масляные пятна".
Вскоре курсантам выдали летное обмундирование, шлемофоны. Все с нетерпением ожидали самостоятельных полетов. Д. Мартьянов сразу же выделил Гагарина: настойчивый, сообразительный, аккуратный.
После первого полета он вдруг предложил Юрию запросить командный пункт на взлет. Не всякому это он доверял сразу. Гагарин запросил по рации разрешение на взлет. Разрешение дали. Юра энергично нажал на сектор газа, оказалось - слишком сильно.
Мартьянов спокойно сделал замечание. Гагарин исправил ошибку и поднял машину в воздух. Когда закончился полет, Юра обратился к Дмитрию Павловичу за разъяснениями, но инструктор сдержался, ничего не сказал, хотя ошибок в пилотировании было много. Мартьянов дал Гагарину возможность поверить в себя как летчика.
назад в начало вперед