С завистью думает современный астроном о тайнах мироздания, которыя увидит из стеклянных окон своего межпланетнаго корабля будущий моряк вселенной. То, о чем смутно лепечет нам слабый луч света, едва улавливаемый телескопом, во всем величии предстанет изумленному взору космического путешественника. И кто предскажет, как чудесно расширятся тогда наши знания о миpе миров, какия новыя тайны исторгнет человеческий разум из глубин вселенной!

Новое и необычайное ожидает будущаго небеснаго странника не только за стенами его корабля. Внутри межпланетнаго дирижабля он сможет наблюдать целый ряд любопытных явлений, которыя в первые дни путешествия будут привлекать его внимание и поражать ум не менее, чем величественная панорама, разстилающаяся за окнами каюты.

Едва ли кто-нибудь даже во сне переживал ощущения, подобныя тем, какия предстоит испытать будущему космическому страннику внутри его межпланетнаго корабля. Ощущения эти будут поистине фееричны. В коротких словах, дело идет о том, что внутри межпланетнаго снаряда нет тяжести: все предметы полностью утрачивают в нем свой вес! Закон тяготения словно отменяется в этом маленьком мире. Достаточно лишь немного подумать, чтобы убедиться в безспорности этого вывода. Но не легко привыкнуть к мысли, что внутри небеснаго корабля не обнаруживается ни одно из тех проявлений силы тяжести, к которым мы так привыкли на Земле.

Ради ясности, допустим сначала, что «Ракета» Циолковскаго (или пушечное ядро Жюля Верна) свободно падают в мировом пространстве. Сила внешняго тяготения должна действовать одинаково как на самый снаряд,

Полная невесомость

так и на предметы внутри его: поэтому она должна сообщать им равныя перемещения (ведь тяжелыя и легкия тела падают с одинаковою скоростью). Следовательно, все предметы внутри снаряда будут оставаться в покое по отношению к его стенкам. Разве может тело «упасть» на пол каюты, если этот пол сам «падает» с точно такою же скоростью?

При всей своей простоте мысль эта настолько необычайна, настолько неожиданна, что даже будучи понята, она неохотно принимается сознанием. Остановимся же на ней немного дольше. Перенесемся мысленно, напр., внутрь Жюль-Верноваго ядра, свободно падающаго в мировом пространстве. Вы стоите на полу каюты и выпускаете из рук карандаш. Естественно, вы ожидаете, что он упадет на пол. Так полагал и Жюль-Верн, не продумавший до конца своей собственной идеи. Не то случилось бы в действительности: карандаш повиснет в воздухе, ни на иоту не приближаясь к полу! В пространстве, конечно, он будет перемещаться под действием земного притяжения, но не забывайте, что точно такое же перемещение под действием тяжести получит и само ядро. Если, например, земное притяжение в течение секунды приблизит карандаш к Земле на одну сажень, то и все ядро приблизится на одну сажень: разстояние между карандашом и полом каюты не изменится, а следовательно, падение предметов внутри каюты не обнаружится.

Но так будет не только при падении небеснаго снаряда на Землю, а и при полете его вверх и вообще при всяком свободном движении его по инерции в любом направлении в «поле» тягогения. Ядро, летящее вверх, в сущности, тоже падает: скорость его взлета все время уменьшается под действием земного притяжения на определенную величину, — на ту именно, на которую ядро опустилось бы за тот же промежуток времени, если бы оно не имело движения вверх. То же самое должно происходить, конечно, и со всеми предметами внутри снаряда. Вы помните, как в романе «Вокруг Луны» труп собаки, выброшенный пассажирами из окна, продолжал в мировом пространстве следовать за ядром, а вовсе не упал на землю? «Этот предмет — замечает романист, — казался неподвижным, как и ядро, и следовательно, сам летел вверх с такою же скоростью». Но если предмет казался неподвижен вне ядра, то почему он должен перестать казаться таким внутри ядра?

Удивительно, как часто люди близко подходят к истине, и не заметив ея, проходят мимо...

Теперь, думается, читатель достаточно убедился уже, что внутри межпланетнаго снаряда не может наблюдаться падения тел. Но если предметы в каюте небеснаго корабля не могут падать, то не могут они и оказывать давления на свои опоры. Короче говоря: в межпланетном снаряде все предметы становятся абсолютно невесомы.

Строго говоря, в этом любопытном факте не должно бы быть для нас ничего неожиданнаго или новаго. Мы, ведь, нисколько не изумляемся, например, тому, что на Луне все тела тяготеют не к Земле, а к центру Луны. С какой же стати предметы внутри небеснаго корабля должны падать к Земле? Ведь мы знаем, что с того момента, как

Снарядъ— планета

«Ракета», прекратив работу двигателя, изменяет свой путь единственно лишь под действием притяжения Земли или иных мировых тел, — она превращается, уже в миниатюрную планету, в самостоятельный мир, имеющий свое собственное, крайне ничтожное, напряжение тяжести. Внутри снаряда могло бы проявляться разве лишь взаимное притяжение предметов и притягательное действие стенок снаряда. Но нам известно уже, как ничтожно взаимное притяжение мелких тел и какия медленныя, незаметныя движения оно способно вызвать. А влияние притяжения стенок снаряда должно быть еще незаметнее: в небесной механике доказывается, что если бы снаряд был строго шарообразный, то притягательное действие такой оболочки равнялось бы нулю, ибо притяжение любого ея участка уравновешивалось бы обратным действием диаметрально противоположнаго участка.

По этому признаку — полному отсутствие тяжести — будущие пассажиры межпланетнаго корабля безошибочно смогут определить, не глядя в окно, движутся ли они в пространстве, или нет. Для них совершенно немыслимы сомнения в роде тех, которыя, по описанию Жюля Верна, будто бы смущали пассажиров в первыя минуты межпланетнаго полета:

«— Николь, движемся ли мы?

«Николь и Ардан переглянулись: они не чувствовали движения ядра.

«— Действительно: движемся ли мы? — повторил Ардан.

«— Или спокойно лежим на почве Флориды? — спросил Николь.

«— Или на дне Мексиканского залива!.. — прибавил Мишель».

Подобныя сомнения совершенно невозможны для пассажиров свободно движущагося межпланетнаго корабля. Им не придется заглядывать в стеклянныя окна своей каюты, чтобы решить, движутся ли они: непосредственное ощущение невесомости сразу укажет им, что они уже перестали быть пленниками Земли и превратились в обитателей новой миниатюрной планетки, лишенной тяжести.

Мы так привыкли к силе тяжести, не покидающей нас ни в железнодорожном вагоне, ни на палубе парохода, ни даже в корзине аэростата или в сидении аэроплана — мы так сжились с этой неустранимой силой, что нам крайне трудно представить себе ея отсутствие. Чтобы помочь читателю вообразить себе, при каких необычайных, почти сказочных условиях будет протекать «невесомая» жизнь пассажиров в каюте межпланетнаго корабля, попытаемся набросать здесь в главнейших чертах своеобразную картину этой жизни.

Вы пробуете сделать шаг в каюте небеснаго корабля — и плавно, как пушинка, летите к потолку: легкое усилие мускулов ваших ног вполне достаточно, чтобы сообщить вашему невесомому телу заметную поступательную скорость. Вы летите к потолку (нельзя сказать «вверх»: ведь в мире без тяжести нет ни верха ни низа), ударяетесь о него — и обратный толчок относит ваше невесомое тело снова к полу. Это падение не будет грузным; вы почувствуете довольно легкий удар, но его достаточно, чтобы опять оттолкнуть вас к потолку и т. д. Если, желая как-нибудь прекратить эти невольныя и безконечныя колебания, вы ухватитесь за стол, то нисколько не пособите делу: стол, ничего не весящий, легко полетит вместе с вами, и будет качаться, туда и назад, попеременно отталкиваясь от потолка и пола. К

Феерическия условия жизни

чему бы вы ни прикоснулись — все немедленно же приходит в движение, не быстрое, но зато нескончаемое. Полка с книгами поплывет в воздухе, не растеривая своих книг; ящик с провизией и посудой будет лететь «вверх дном», не роняя своего содержимаго. Словом, в каюте небеснаго корабля будет царить невероятный хаос, исключающий всякую возможность покойной жизни, если мы заранее не позаботимся накрепко привинтить все к полу, к стенам, к потолку.

Впрочем, многие предметы обстановки будут совершенно излишни в этом мире без тяжести. К чему вам стулья, если вы можете висеть в воздухе в любом положении, не утомляя ни единаго мускула? Стол тоже довольно безполезен: все поставленное на него унесется, как пух, при малейшем толчке или дуновении. Лучше заменить стол особыми станками с зажимами. Не нужна вам и кровать, ибо вы не удержитесь на ней ни одной минуты — при малейшем движении улетите прочь; пружинный матрац будет бросать ваше тело к потолку, как мяч. Чтобы спать покойно, без невольных странствований по всем углам каюты, вам необходимо будет пристегнуть себя ремнями к своему ложу. Перина — совершенно излишняя роскошь там, где нет тяжести: вам будет очень мягко и на жестком полу: ведь ваше тело ничего не весит, оно не давит на пол, а следовательно вы не будете испытывать ощущения жесткости. Подобно сказочному Левиафану (из книги Иова), который —

На острых камнях возлегает И твердость оных презирает,

вы сможете нежиться на самом твердом ложе, «презирая» его жесткость.

Буквально на каждом шагу будет подстерегать вас неожиданное и необычайное. Вы хотите налить воды для питья: опрокидываете графин над стаканом, но вода не льется... Нет тяжести, следовательно, нет и причины, побуждающей жидкость выливаться из опрокинутаго сосуда. Вы ударяете рукой по дну графина, чтобы вытряхнуть из него воду и — новая неожиданность: из гpафина вылетает большой

Жидкости в условиях невесомости

колеблющийся водяной шар, плавно движущийся в воздухе. Это не что иное, как огромная водяная капля: в мире без тяжести жидкости принимают сферическую форму, как масло в знаменитом опыте Плато. Если эта гигантская водяная капля ударится о пол или стенку каюты, она растечется по нему тончайшим слоем и расползается во все стороны. Пить в межпланетном дирижабле нельзя будет так, как мы привыкли. Зачерпнуть жидкость мудрено: она соберется в шар, если она не смачивает стенок сосуда, — и тогда вы не донесете до рта этой водяной пилюли, ибо при малейшем толчке она умчится прочь. Если же жидкость смачивает станки посуды, она облечет его ровным жидким слоем со всех сторон, и вам придется подолгу облизывать сосуд, испытывая муки Тантала.

Приготовление обеда из невесомых продуктов тоже будет сопряжено с немалыми и довольно неожиданными затруднениями. Чтобы довести воду до кипения, придется повозиться чуть не целыя сутки. В самом деле: при обычных условиях вода в кастрюле нагревается сравнительно быстро только потому, что нижние, нагретые слои воды, как более легкие, поднимаются вверх, заменяясь холодными, выше лежащими; это перемешивание

Тепловыя явления

происходит само собой, пока все слои воды не нагреются до кипения. Но пробовали ли вы нагревать воду сверху? Попробуйте — вы убедитесь, что это безконечная история: нагретый слой останется наверху, и теплота может передаться нижележащим слоям только через воду же, — а теплопроводность воды, как известно, ничтожна; можно довести воду наверху сосуда до кипения, между тем на дне его будут оставаться нерастаявшие куски льда. В невесомом мире небеснаго корабля также не будет этого благодетельнаго перемешивания слоев при нагревании жидкости, — так как нагретые и ненагретые слои одинаково невесомы — и следовательно вскипятить всю воду в кастрюле обычным путем будет довольно трудно. В невесомой кухне невозможно и жарить на открытой сковородке: упругие пары масла тотчас же отбросят жаркое к потолку.

Даже обыкновенное пламя не будет гореть в каюте небесного корабля. Образующиеся при горении пламени негорючие газы — углекислота, водяной

Горение в невесомой среде.

пар и др. — не могут здесь удаляться сами собой, как на Земле, вследствие своей высокой температуры и легкости. Они будут оставаться тут же, окружая огонь и прекратив к нему доступ воздуха. Пламя задохнется в продуктах собственнаго горения. Ведь тушение пожаров на том и основано, что, заливая пламя водой, мы облекаем его негорючими водяными парами и так прекращаем доступ к нему воздуха. В каюте космическаго корабля это тушение будет происходить само собою. Устроив в фантастическом вагоне-ядре газовое освещение, Жюль-Верн в сущности обрек своих героев на пребывание в темноте. В будущем межпланетном снаряде освещение необходимо устроить электрическое, и даже для кухни придется пользоваться исключительно электрическими безпламенными нагревателями.

А не отразится ли полное отсутствие тяжести на отправлениях человеческаго организма? К счастью, нет. Дыхание, кровообращение и все другия функции почти совершенно не зависят от тяжести. Если бы отсутствие веса было смертельно, мы умирали бы при каждом прыжке, так как, падая, мы на мгновение лишаемся веса и уподобляемся

Безвредность отсутствия веса.

пассажирам небеснаго корабля; вес есть давление на опору, а при своем падении тело не имеет опоры — поэтому оно не имеет и веса *). Путешествие по океану вселенной будет во всяком случае менее опасно для здоровья пассажиров, чем плавание по водяному океану, почти неизбежно сопряженное с морской болезнью.

*) См. прибавление 8-ое в конце книги (стр. 102).

Все эти житейския неудобства — курьезныя, необычайныя, неожиданныя, но по существу безвредныя и невинныя, — заставят будущих моряков вселенной отрешиться от многих глубоко укоренившихся привычек. Но, конечно, едва ли кто-нибудь откажется из-за этого совершить путешествие в таинственныя глубины мироздания. Люди терпели горшия лишения, чтобы изучить нашу маленькую Землю, и не остановятся перед ними, когда дело будет итти об изследовании вселенной.