Дорогой Александр Васильевич!

Так давно не слышал Ваш дружеский голос и вдруг получаю Ваше письмо с предложением написать статью в ежегодник "Наука и человечество".

Большое спасибо за память, мне было очень приятно Ваше предложение.

Жаль только, что так мало времени осталось, хотя по состоянию моего здоровья я раньше вряд ли смог бы начать работу.

Поэтому, принимая с благодарностью Ваше предложение, я все же [вынужден предупредить, что] не успею написать в названные Вами сроки: конец октября-начало ноября с.г.

Быть может, возможно отложить эти сроки?

Я мог бы представить две работы, а именно: одна о некоторых проблемах и перспективах исследований космического пространства и планет (скажем — ближайших к Земле планет) Солнечной системы.

Вторая — о К.Э. Циолковском, но в разрезе главным образом его научных и технических предложений и работ и т.д. (такой материал у меня собран, так как я хочу когда-нибудь написать что-то очень хорошее о Константине Эдуардовиче, тем более что я его лично знал немного¹. Пусть это будет некоторое "начало" (для меня). Мне думается, что статья о К.Э. Циолковском может иметь не только познавательный характер, как попытка научной биографии, но, учитывая современные дела в космосе, полезно на страницах международной печати рассказать о К.Э. Циолковском, с тем чтобы осветить и укрепить замалчиваемый кое-где приоритет нашей Родины.

Представляю мои соображения на Ваш суд и решение.

Мои дела идут неплохо, я, видимо, почти поправился, хотя и придется быть очень осторожным и лечиться многие ближайшие месяцы.

Здесь, в Сочи, чудесно, тепло и солнечно. Все еще купаемся в море (я, конечно, очень мало), хотя наступило заметное похолодание.

В Москве буду утром 22/Х, а на работе, видимо, к концу октября.

Желаю Вам, дорогой Александр Васильевич, всего самого наилучшего.

Крепко жму Вашу руку. Жду от Вас весточки, очевидно, уже в Москве.

Ваш С. Королев

ААН, ф. 1546, оп. 1,№83.

¹ См. комментарий на с. 175.

Письмо С.П. Королева от 18 октября 1962 г. из Сочи на имя председателя редколлегии ежегодника "Наука и человечество" А.В. Топчиева.

В 1962 г. готовился первый выпуск ежегодника, к участию в котором были привлечены крупнейшие ученые, в том числе зарубежные. Вступительную статью к этому выпуску ежегодника написал М.В. Келдыш (Наука и человечество. М.: Знание, 1962).

Обращает на себя внимание готовность С.П. Королева взяться за подготовку не одной статьи, о чем, по-видимому, шла речь в письме А.В. Топчиева, а двух статей. К этому времени, как следует из публикации на с. 363, у С.П. Королева уже сложилось определенное мнение о путях развития космических исследований, и ему было что сказать читателям.

Тема второй статьи, предложенной С.П. Королевым, отражала его глубокое уважение к творческому наследию К.Э. Циолковского и заботу о приоритете отечественной науки.

Как следует из письма ответственного редактора ежегодника В.Р. Келера от 25 октября 1962 г. на имя А.В. Топчиева, планировалась публикация обеих статей, предложенных С.П. Королевым:

"Глубокоуважаемый Александр Васильевич!

Если Вы согласитесь, то мне кажется — надо поблагодарить Сергея Павловича за обе темы и просить любезно сделать обе. Но, вероятно, тема о космических перспективах более интересна и неотложна, и ее прекрасно было бы иметь ко второму выпуску (т.е. в портфеле редакции, скажем, в декабре). А о Циолковском хорошо бы получить к третьему выпуску, в апреле или мае" (Там же).

Статьи, однако, в ежегоднике опубликованы не были. Зная обязательность С.П. Королева и, в частности, его подчеркнуто благожелательное отношение к предложению А.В. Топчиева, трудно предположить, что такое случилось по его вине. Вероятнее всего, препятствием для публикации статей С.П. Королева стала принятая редколлегией ежегодника форма представления материала каждого из авторов. Все разделы ежегодника открывались короткими биографиями авторов с их фотографиями. В тот период С.П. Королев мог публиковаться только под псевдонимом, и такая форма оказалась для него неприемлемой.

1. Самое ценное было в Германии (трофейная техника) не сама техника, а то, что мы объединились и создали основы коллектива. Дать уровень техники на это время — он не высок был! — и показать, как дальше развивались отношения главных конструкторов и даже министров.

2. 9/VI 1954 г. "История развития" и вопросы о полете человека (отдельным разделом), см. здесь работы К.Э.Ц. [К.Э. Циолковский] — отдельная глава!

15/VI 1954 г. Торможение определяется нужным запасом топлива! Это самое главное!!! — речь идет о спуске с орбиты. Как у них решается этот вопрос, см. Циолковского, Цандера, Кондратюка, Зенгера и др.

3. Заметки к тексту и атласу. Весь материал "текста" и "атласа" должен быть построен на отечественной технике. Допускается там, где это уместно, указать текст к конструкции старых типов (ГИРД и другие организации).

(...) К разделу текста "Тактика и экономика" надо обработать данные по корреспонденциям "Правды" и других газет за июль-сентябрь 1950 г.

4. Раздел: классификация (типы РДД). См. еще вариант о спуске, начиная с какой-то Н [высоты], только "Тюльпана" [головной части]. Для этого, вероятно, потребуется меньше топлива. См.: Циолковский, Цандер, Кондратюк и иностранные схемы. Подраздел о "спутнике" — взять из работы М.К. Тихонравова. См. работы Циолковского, Цандера, Кондратюка.

5. Глава о Циолковском (но очень кратко его жизненная биография и подробно научная), техническая биография с комментариями об использовании идей и предложений Циолковского, творившего и жившего в тяжелейших условиях (см. материалы из Калуги — более подробно о его жизни).

Деятельность Кибальчича, Мещерского, Цандера (несколько подробнее Кондратюка и др.).

6. О научном (и воспитательном!) значении работ Ф.А. Цандера. Примечание: может быть, это был бы отдельный раздел: "Основоположники советской ракетной техники"? (см. еще Кибальчич — о нем надо сказать, как действительно было с его работами? а Кондратюк? Тихомиров, Петропавловский, Лангемак?).

7. Краткий технический анализ конструкций, разработанных п/я № 651 [ОКБ-1] за все годы, т.е. что и как совершенствовалось (и совершенствовалось ли?). Статья закрытая, специальная. Заодно этот материал будет и хроникой, и сводкой всех наших работ.

8. Подробнее описание (открытое) 1, 2 и 3-го спутников (с исторической предпосылкой основных идей и работ по поводу спутников), но особенно важно сделать фундаментальные, крупные (!) выводы о практическом значении этих работ (действительно, какой размах сейчас это приобрело!?).

9. Научная биография (либо характеристика научной деятельности) К.Э. Циолковского в сборник "Наука и человечество".

Личный архив Н.И. Королевой. Публикуется с сокращениями.

В публикации помещены отдельные заметки, сделанные С.П. Королевым в разные годы во время отдыха в Сочи. Последняя запись имеет прямое отношение к документу, опубликованному на с. 382.

Товарищи делегаты!

В докладе секретаря парткома была дана острая партийная оценка производственной деятельности нашего коллектива и разобраны вопросы партийной жизни нашей парторганизации.

Я считаю такие оценки достаточно полными и по-партийному принципиальными. Я не буду останавливаться на показателях нашей работы. Цифры у нас благополучные, но что скрывается за этими цифрами?

Мне хочется остановиться только на одном вопросе нашей производственной деятельности, может быть, не совсем обычном — на вопросе воспитания ведущих кадров, научно-конструкторских, производственных, руководящих товарищей, которые выполняют ответственные задания в нашем коллективе.

План нелегкий, 13 тем идут в металле, 5 — в разработке. Темы сложные, трудные, и все радовались успехам, не буду об этом говорить, перейду к существу дела.

В самом деле, посмотрите, база производственная и техническая у нас отличная. Сказать, что нам чего-то существенного не хватает для нашего производства, не можем. Партия и правительство не жалеют никаких сил и средств для обеспечения нашей работы. Сказать, что у нас слабые кадры, тоже не можем.

Товарищи! Мне кажется, что наш коллектив заслуженный и может быть отмечен как коллектив высококвалифицированный. Это относится к нашему рабочему классу. Это относится к конструкторам, к научным работникам. Спрашивается, почему же в таком случае у нас так много срывов и недостатков, о которых говорилось в докладе секретаря парткома?

Товарищи делегаты! Вы помните, что в докладе секретаря парткома не случайно так остро освещены эти недостатки. Мне кажется, без острой, принципиальной критики ошибок в нашей работе мы дальше двигаться не сможем, потому что на наш коллектив возложены очень серьезные задачи. Конечно, при этом вопрос воспитания кадров всегда должен стоять на повестке дня.

Партия учит нас все время заниматься кадрами. Все время думать, видеть, чувствовать, как работает тот или иной человек. Говорить о воспитании кадров вообще — не буду. Это задача каждого из присутствующих. Я хотел бы сказать о работе ведущих руководящих товарищей в нашем коллективе. К сожалению, перечень печальных примеров, который можно привести и который был приведен в докладе секретаря парткома, достаточно велик для того, чтобы служить иллюстрацией моего выступления. Остановлюсь на некоторых вопросах и постараюсь дать более полное освещение, чем в докладе секретаря парткома.

Взять работу куста т. Садовского. В течение 2 лет ведем отработку изделия и все время натыкаемся на различные недоработки. Этим летом выявилось, что целый ряд параметров был выдан неправильно. Чем объяснить? Тов. Крюков, Лавров — опытный человек — просмотрели ошибку т. Рапопорта, а т. Гладкий, доктор наук, заслуженный человек, поправил ошибку. Ошибка ошибке рознь. Если это ошибка, давайте поправим. Если человек творческий, принципиальный — для себя сделал прежде всего вывод, но чем объяснить неряшливость в работе? Знали, что выданы неточные исходные данные. Шла какая-то возня, одни по-своему считали, другие по-своему. Самое худшее по работе т. Дребезгова — ведущего конструктора куста т. Садовского — то, что сейчас никого не беспокоит, что, по сути дела, работа заведена в тупик. Перерыв длился 2 месяца. Перед этим месяц. Конец года, кончаются сроки обязательств. Почему нет партийного беспокойства у тт. Крюкова, Лаврова, Ветрова, нашего испытателя т. Шабарова? Жизнь идет по своему руслу, звонят телефоны, ходят бумаги, выполняется план, изделия не отрабатываются, и непонятно почему. Я считаю, что это указывает на то, как недостаточно ответственно относятся к работе многие руководители.

Или взять, например, изделие т. Мельникова. Расскажу краткую историю. Сделали около 200 ответственных испытаний. После испытаний делают предусмотренную переборку агрегата, но собирают не из тех деталей, которые были проверены при испытаниях. Это допускается тт. Мельниковым, Соколовым, коллективом отдела № 13, т. Вачнадзе. Где были тт. Ключарев и Беляев? Где техническая принципиальность на нашем заводе? Ребенку ясно, что собирать из случайных деталей нельзя. Разбирая этот случай на руководстве, послали т. Мельникова на место испытаний, чтобы объективно, со всей партийной ответственностью рассказал об этих ошибках. Вчера прочитал не подписанную т. Мельниковым справку, не хочет ставить подпись под своей ошибкой. Написал, что ошибка произошла вследствие отступления главного конструктора.

Тов. Мельников — один из наиболее грамотных, хороших ученых, и, может быть, т. Мельников, Вам моя критика покажется тяжелой, но, думаю не только Вам должно быть тяжело. Должны беспощадно вскрывать недостатки, должны воспитывать правдивость и честность перед коллективом.

Я думаю, что тт. Мишин и Турков должны сделать выводы из названных примеров. Я имею в виду, что т. Мишину нужно сделать выводы по кусту т. Садовского, а также тт. Туркову, Беляеву и коллективу приемки. Когда я спрашиваю, почему так получается, то они говорят, что не могут сказать, мы хотели сделать как лучше. Когда я отчитывался перед руководством и мне задали такой же вопрос, я тоже сказал, что мы хотели сделать как лучше. Мне бы хотелось, чтобы действительно делалось как лучше.

А взять следующие примеры и случаи. В докладе говорилось о том, что по новому изделию т. Хомякова выброшен огромный кусок работы и все начато заново. Тут назывались по 2 тысячи изменений, "черные книги". Порядка в этом деле нет. Мы об этом поднимали вопрос на конференции не раз. Новому составу парткома нужно включить в план этот участок нашей производственной работы, вопрос состояния технической документации. Пришла пора спросить с руководства конструкторских отделов, долго ли они будут отчитываться по фиктивным планам. Говорят, что документация выпущена, а потом вносят 2 тысячи изменений. Что остается от такой документации? Большой упрек в адрес отдела № 15 и т. Болдырева: они сильно наспециализировались на изменении чертежей. Может быть, нам дать такое поручение по сборочным цехам — нельзя ли уничтожить "черные книги"? Зачем эти отписки? Для того, чтобы обойти плохо сделанную продукцию. На ХХП съезде много говорилось о перспективах развития промышленности, о росте производительности труда. Как-то не вяжется практика "черных книг" с современными методами производства.

Много ошибок и неразберихи в кусте т. Бушуева. Когда посмотришь деятельность этого куста за 10 месяцев, а я там часто бываю, то за 10 месяцев т. Бушуев 15 раз изменял планы отделам. Какой смысл вести такую работу? Чтобы поставить галочку, чтобы считать, что план выполнен? Разве это воспитание кадров? Прежде всего посмотрите на себя, постарайтесь воспитать себя, тогда не нужно будет 15 раз корректировать план.

По вопросам качества в кусте т. Бушуева наиболее неблагополучно. Очень сложные, серьезные объекты выпускаются с необеспечением качества. Выступал т. Горбатенко¹ и очень правильно сказал, что делали то, что могли.

Или взять историю с клапанами. Из 170 — 106 возвращено. Странно выглядит позиция т. Чертока, который был техническим руководителем этой работы. Сейчас эти клапаны привели к большим неприятностям по объекту, по которому в целом получены хорошие результаты. Сказать, что нет базы, — не можем, что неквалифицированные люди — не можем. И тем не менее удар за ударом падает на нашу голову, потому что мы плохо готовили производственный процесс в научно-техническом отношении. Почему плохо? Я называю фамилии, потому что им много дано, прежде всего потому, что коллектив видит в них своих руководителей. Мне хочется, чтобы товарищи подумали о своей работе.

Мне думается, что партийный комитет недостаточно проводил воспитательную работу с руководящим составом. У нас сложилась такая практика, когда ответственные лица не выполняют задания, партком допускает слабину. Я считаю, что администрация, главный конструктор, заместители тоже виноваты.

Я как член парткома и главный конструктор несу двойную ответственность и постараюсь эти ошибки в своей работе поправить.

Какие могут быть предложения по вопросам дальнейшей организации работ и воспитания руководящих кадров? Люди все самостоятельные, с громадным опытом работы и большими заслугами в наших делах. Мне кажется, что партийная организация в силах справиться с любым заслуженным товарищем. Главное в нашей работе — это чувство личной ответственности. Нельзя плыть по течению, жить по старинке, уступать текучке, надо, сталкиваясь с трудностями, решать вопросы, а не так, как кто-то из выступавших товарищей сказал, — перекладывать решение вопросов на других. Есть такой нехороший пример "спихотехники". Часто на производственных совещаниях происходит такая "спихотехника", часто товарищи по этому поводу спорят.

Новому составу парткома нужно строго руководствоваться уставом партии, опираясь на силы партийной организации, спрашивать с каждого выполнение порученного дела.

Большим упущением является отсутствие технической критики. На III конференции говорили об этом. Если техническая критика должна быть от главного конструктора, то мое выступление считайте технической критикой. Но этого мало. Дело, которым мы занимаемся, трудное и сложное, времени мало, поэтому мы должны обстоятельно смотреть и критиковать то, что мы делаем. Это предложение должно найти отражение в решении конференции как наказ новому составу парткома.

Я хотел остановиться еще на одном вопросе. Мы скоропалительно и невнимательно готовим производственные процессы. Графики заблаговременно не прорабатываются и зачастую остаются на бумаге. Одним из важных факторов является заблаговременная подготовка производственного процесса, причем я понимаю эту подготовку только как непосредственную подготовку самого производства.

Мне кажется, особую трудность в разработке новых изделий представит создание стендов. Им нужно уделять особое внимание. Правильно спроектировано, когда подготовлен и проведен эксперимент, когда опираются на весь опыт, — в этом мы неоднократно убеждались.

Хочу в заключение сказать, что в жизни коллектива, а это видно по докладу и выступлениям товарищей и, думаю, прозвучит в будущих выступлениях, много нерешенных вопросов, трудностей, ошибок, но я бы сказал, что это жизнь. Со всем этим можно было бы справиться, но одну вещь простить нельзя — неряшливость в работе, бездеятельность, самоуспокоенность и зазнайство. Мне кажется, основная задача по воспитанию высококвалифицированных и заслуженных научных кадров заключается в том, чтобы в данной обстановке поднять личную ответственность каждого руководителя, поднять и одновременно проконтролировать — в этом задача нового состава парткома.

Я не сомневаюсь, что этот участок, являющийся одним из участков работы парткома, по-партийному будет взят под контроль. Наш коллектив с честью, как выполнял и ранее, выполнит план 1962 г. и очень нелегкий план 1963 и 1964 гг.

РЦХИДНИ, ф. 2416, оп. 2, № 878, л. 29-33. Публикуется впервые.

¹ Из выступления т. Горбатенко: "Непроизводительно идет работа в течение рабочего дня. Слаб контроль со стороны мастеров. Несвоевременное обеспечение деталями, приборами создает трудности и штурмовщину в работе. Мы делаем не всегда то, что запланировано, а что можно" (Там же, л. 14).

VII партконференция ОКБ-1 (отчетно-выборная) состоялась 16 ноября 1962 г. Свое выступление на конференции С.П. Королев посвятил в основном задачам воспитания руководящих кадров. Недоработки и неудачи, которые случались в работе ОКБ-1 и особенно стали заметны в отчетный период, главный конструктор относил главным образом за счет безответственности и равнодушного отношения руководителей к своим обязанностям. Цель воспитательной работы с руководящими кадрами он видел в формировании обостренного чувства ответственности за порученное дело. Однако принятое конференцией решение по этому поводу носило формальный и расплывчатый характер: "Считать главной задачей парторганизации, руководства и всего коллектива предприятия выполнение заданий партии и правительства, советской Родины в порученной нам области науки и техники и дальнейшее совершенствование партийного руководства хозяйственной деятельностью предприятия. Вся организаторская, партийная и идеологическая работа должна быть подчинена выполнению этой задачи" (Там же, л. 52).

Не случайно С.П. Королев вынужден был повторно, на конференции в 1963 г., вернуться к вопросу о воспитании руководящих кадров, и принятое тогда решение в большей мере отвечало сути поднятого им вопроса (см. с. 431).

Не было ни одного выступления С.П. Королева на конференциях, где бы не ставился вопрос о повышении качества изделий. И на этот раз в связи с выступлением С.П. Королева было принято такое решение: "Для повышения качества изделий своевременно выполнять экспериментальные работы, повышать качество конструкторской документации, добиться значительного сокращения числа извещений производству, ОТК и представителям заказчика, существенно повысить качество и надежность выпускаемых заводом изделий" (Там же, л. 52).

Уважаемые товарищи!

Позвольте выразить Вам признательность за Вашу заботу о подготовке кадров специалистов, способных в дальнейшем стать исследователями космоса, планет Солнечной системы, будущих участников дальних космических рейсов. Мне кажется, что задача подготовки таких специалистов в МФТИ поставлена Вами весьма своевременно. Можно ожидать, что длительные полеты в космос будут систематически осуществляться начиная, например, с 1964 г. и, по всей видимости, получат весьма широкое распространение для решения самых разнообразных научных и прикладных задач.

Здесь очень важным будет наличие в составе экипажей космических кораблей, а также на наземных службах грамотных физиков — исследователей, теоретиков и экспериментаторов, имеющих достаточную математическую подготовку.

Было бы очень интересно ознакомиться с Вашими дальнейшими планами в этом направлении и программами.

Хотелось бы, чтобы подавляющее большинство товарищей, специализирующихся в этой области, отвечали современным медицинским требованиям, предъявляемым к летчикам-космонавтам, и были поставлены в такие условия, чтобы эта готовность сохранилась.

К сожалению, все эти и многие иные вопросы потребуют значительных усилий для их практического разрешения.

Со стороны нашей организации мы окажем МФТИ необходимое содействие.

Приношу также благодарность за высказанное Вами лично мне приглашение участвовать в определении комплексного учебного плана. Однако в силу большой загруженности и по состоянию здоровья я, к сожалению, не смогу принимать в этом участие.

Думаю, что многие наши товарищи из ОКБ с успехом выполнят эту задачу.

АРКК.д. 3134, л. 9, 10.

Письмо С.П. Королева руководству МФТИ от 1 января 1963 г.

В настоящее время сложилось напряженное положение дел по разработке комплекса наземного оборудования изделия Н-1.

Как известно, Экспертная комиссия под председательством т. Келдыша М.В., рассмотрев представленные материалы, в своем заключении рекомендовала "считать предпочтительнее для изделия Н-1 вариант вертикальной сборки ступеней изделия на стартовой площадке" (имея в виду использование портала для сборки).

Дополнительная проработка в ОКБ-1 показала возможность вертикальной сборки изделия в высотной части МИК с последующей транспортировкой на стартовую площадку всего изделия в вертикальном положении.

По технологии проведения работ этот вариант не отличается от рекомендаций Экспертной комиссии, так как в том или ином случае сборка проводится в вертикальном положении.

Работы и исследования ГСКБ Спецмаш (главный конструктор т. В.П. Бармин) — головного исполнителя по комплексу наземного оборудования экспериментальной стартовой позиции, опыт работы этой организации с изделиями других главных конструкторов обосновывают целесообразность горизонтальной сборки изделия Н-1 в МИК с последующей транспортировкой на стартовую позицию и установкой изделия на пусковое устройство с помощью транспортера-установщика.

Вариант горизонтальной сборки изделия выгодно отличается от варианта вертикальной сборки возможностью отказаться от сложного и громоздкого портала или высотной части МИК и должен быть самым тщательным и внимательным образом проработан в ОКБ-1.

Вам, товарищи, хорошо известно, что до настоящего времени в наших отношениях с ГСКБ Спецмаш имеет место известная напряженность, отсутствует повседневный деловой контакт. Это, с одной стороны, объясняется большой загруженностью ГСКБ Спецмаш работами по комплексам наземного оборудования других изделий и медленным разворотом дел по комплексу Н-1, с другой — отсутствием повседневного контроля за ходом работ в ГСКБ Спецмаш.

Совершенно очевидно, что такое положение дел далее не может быть терпимо, это ведет к срыву сроков создания наземного комплекса Н-1.

Необходимо немедленно, с сегодняшнего дня, приступить к резкому исправлению дел, к восстановлению деловых, творческих отношений с ГСКБ Спецмаш.

В результате личной договоренности с т. Барминым В.П. принят следующий план действий на ближайшее время: с 28 января единой комиссией из представителей ГСКБ Спецмаш и ОКБ-1 приступить к рассмотрению технических обоснований вариантов комплекса наземного оборудования, выбору единого направления в дальнейших работах и составлению реального плана работ, обеспечивающих создание комплекса наземного оборудования изделия Н-1 в сроки, предусмотренные постановлением ЦК КПСС и Совмина по теме Н-1 (начало летных испытаний — 1965 г.).

Комиссии необходимо закончить работу и выдать согласованные рекомендации не позднее 9 февраля с.г.

Со стороны ОКБ-1 в совместную комиссию выделяются следующие товарищи: Воскресенский Л.А (руководитель), Мелешин П.И. (зам. руководителя), Крюков С.С., Новожилов П.П.

Тов. Крюкову С.С. и Корженевскому Э.И. необходимо в кратчайший срок (10-15 дней) еще раз просмотреть силовую и конструктивную схемы изделия с целью обеспечения возможности горизонтальной сборки изделия, транспортировки в горизонтальном положении, перевода блоков и изделия в целом из вертикального положения в горизонтальное и из горизонтального в вертикальное и подготовить к выдаче ГСКБ Спецмаш все необходимые исходные данные по этим вопросам.

Однако, несмотря на всю привлекательность и очевидную целесообразность варианта горизонтальной сборки изделия, необходимо ясно представлять, что удовлетворительного технического решения этого варианта еще нет, что Экспертная комиссия рекомендовала вариант вертикальной сборки и может случиться, что нам придется окончательно остановиться на варианте вертикальной сборки.

В связи с этим тт. Крюкову С.С., Воскресенскому Л.А и другим товарищам необходимо продолжить работы по варианту вертикальной сборки изделия в МИК и не позднее 10-15 февраля подготовить проспект по этому варианту с техническими и иллюстративными материалами (схемы, плакаты, графики, экономические расчеты и т.п.).

Думаю, товарищи, что вы хорошо понимаете принципиальную важность всех затронутых вопросов и примете все возможные меры к правильному их решению в кратчайшие сроки.

АРКК, д. 3454, л. 1.

Публикуемая памятная записка от 26 января 1963 г. относится к критическому периоду в разработке носителя Н-1 в связи с разногласиями между ОКБ-1 и ГСКБ Спецмаш по наземному комплексу этой ракеты.

Конфликт возник при подготовке эскизного проекта носителя Н-1, когда ГСКБ устранилось от участия в этих работах и специалистам ОКБ-1 пришлось взять на себя подготовку соответствующих материалов. Экспертная комиссия отметила их достаточность для подготовки ТТТ на комплекс наземного оборудования, его отдельные системы и агрегаты. Как член Экспертной комиссии В.П. Бармин подписал такое заключение (Там же, д. 3117, л. 1). Однако он планировал разработку предэскизного и эскизного проектов до сентября 1963 г., что было недопустимо при установленных постановлением сроках начала испытаний носителя (1965 г.). В связи с этим С.П. Королев вынужден был обратиться к Л.В. Смирнову с предложением о привлечении НИИ-138 В.В. Мещерякова и Ж.Я. Котина к работам по наземному оборудованию Н-1. О позиции ГСКБ он писал: "Мы предвидим со стороны ГСКБ не только возражения против наших предложений, но и, что хуже всего, не ждем от ГСКБ настоящей, горячей, хорошо продуманной и оперативной работы по Н-1" (Там же, д. 3417, л. 190). Так и произошло на самом деле: В.П. Бармин официально поставил вопрос об отказе от работ по носителю Н-1 (Там же, д. 3135, л. 24—28).

В связи с такой ситуацией С.П. Королев обратился 26 января 1963 г. к своим заместителям с публикуемой памятной запиской, причем он считал ее содержание строго конфиденциальным и распорядился ознакомить с ней только адресатов.

Сложность ситуации заключалась в том, что ГСКБ было монополистом по разработке наземного оборудования ракетно-космических комплексов, к тому же имело многочисленные заказы М.К. Янгеля, В.Н. Челомея и МО. Поэтому В.П. Бармин мог позволить себе в споре с С.П. Королевым занимать предельно жесткую позицию. С другой стороны, ГКОТ не хотел рисковать, привлекая к работам по наземному оборудованию для Н-1 другие организации взамен ГСКБ. Так что С.П. Королев находился в очень сложном положении.

Публикуемый документ свидетельствует о том, что в критических ситуациях С.П. Королев никому не передоверял решение вопросов, брал руководство на себя.

Дальнейшее развитие событий и тактику, использованную С.П. Королевым для положительного решения вопроса, можно узнать из документа, опубликованного на с. 395.

1. Мне думается, что не следует выпускать раздельные материалы — "Основные положения" и "Исходные данные для выпуска документации". И почему "Исходные данные" выпускаются с оговоркой — "для документации"?

Все это неправильно.

"Исходные данные" (ИД) есть единый и единственный документ такого рода, выпускаемый в основном и, как правило, проектантами, и он должен составляться и выпускаться целевым назначением для разработки конкретного аппарата в целом, а также всех его вариантов.

Попытка создавать много исходных документов с разными оговорками лишь запутает все дело и приведет к различным произвольным толкованиям технических данных.

Я рекомендую составить сразу один документ. Можно сделать в нем разные разделы и даже приложение к нему по вариантам и т.д.

2. В присланных материалах ясно показано, что не предполагается облетный вариант для исследования Венеры. Это, видимо, правильно, но было бы целесообразно с технической стороны такую возможность сохранить, а это в ИД никак не показано и не отражено.

Неясна в ИД роль зондов. Если это отработочные варианты, то почему их так мало?

Можно ответить: их мало, потому что нет аппаратуры. Но тогда, очевидно, надо принять такой минимальный комплект аппаратуры (бортовой рабочей аппаратуры, аппаратуры для надежной радиосвязи и кое-что для науки), чтобы можно было сделать таких зондов не два, а, скажем, хотя бы четыре экземпляра.

Прошу продумать это предложение о создании самого простого (с точки зрения осуществления летом этого года) варианта "Зонда".

Нельзя не отметить и другую сторону этого вопроса: полет "Зонда" сам по себе представляет очень большой интерес и с научной стороны, и для будущих, очень далеких межпланетных полетов.

Пожалуй, даже первый дальний полет было бы правильным совершить по траектории "Зонда", как это намечено сейчас нашими планами. С этой точки зрения вариант "Зонда", видимо, будет повторяться и в будущем, а значит, в ИД эта сторона тоже должна найти свое отображение.

3. Почему проводится некая линия на различные типы спускаемых аппаратов (СА) и кому это нужно?

Почему в этом вопросе мы снова и снова, с легкостью необыкновенной, отступаем от схемы унификации отсеков, с таким трудом и далеко не полно принятых для первых унифицированных аппаратов?

Мне думается, что дальнейшее глубокое и широкое введение унификации в схеме и конструкции последующих вариантов является одним из важнейших вопросов, которому должен быть посвящен серьезный раздел в наших ИД.

4. Нужно ли нам сейчас такое многостороннее дублирование различных радиосистем?

Быть может, сейчас можно уже что-то выбрать, а кое-что и отбросить (только для третьего варианта!).

Но хотелось бы эти вопросы обсудить и согласованно принять с организациями — разработчиками систем.

Второе: дублирование радиосистем (даже внутри данной системы) необходимо — и капитальное, а не такое, как было у нас сейчас.

Здесь имеются в виду полностью развязанные полукомплекты (системы с автономными программниками, питанием пр.).

Этот вопрос требует особого и тщательного освещения и весьма точной записи в ИД.

5. Все сказанное в предыдущем пункте относится ко всем бортовым системам без какого-либо исключения.

6. Должен быть (независимо от требований, изложенных в пп. 4, 5) особо тщательно разработан раздел о надежности и живучести объекта.

Здесь, кроме вопросов дублирования, следует тщательно продумать:

вопросы автоматического обеспечения живучести, ее рабочую схему (с определением аварийных этапов с первого и далее);

вопросы управления с Земли для повышения живучести;

вопросы методики и практики отработки элементов и систем на надежность и живучесть.

7. Вопросы научных исследований почему-то сводятся лишь к перечню приборов и их весам (кстати, почему-то без веса креплений, антенн, вспомогательных приборов, источников питания и т.д.).

Видимо, надо эти разделы ИД разработать подробнее, а может быть, изложить их в отдельном документе как приложение к ИД.

8. Совершенно необходимо сделать практически одинаковыми сами аппараты третьего и второго унифицированных вариантов. А "начинка" всех родов может быть разной, и для этого необходимо предусмотреть соответствующие мероприятия.

Надо сохранить (и сохранять далее) все то, что конструктивно и технологически трудоемко и сложно в производстве.

Впечатление от присланных Вами материалов в этой части весьма плохое: как будто все только и задались целью побольше переделать и сделать так, чтобы третий вариант как можно меньше походил на второй. При таком положении у нас долго не будет аппаратов третьего варианта.

Рекомендую этот вопрос особо тщательно и лично проработать.

Перечень отличий и изменений целесообразно приложить к ИД как приложение № 1.

9. Что-то капитальное надо делать с "захватом и удержанием звезды". Здесь, очевидно, нужны какие-то принципиально новые, дублирующие схемы.

Вообще хотелось бы на дальних космических объектах не иметь таких "одиночных узлов", выход которых из строя означал бы полную аварию и неудачу всего космического рейса.

Проблемы астроориентации и астронавигации в этом смысле являются труднейшей задачей.

10. Все сказанное выше однозначно (в принципе) должно быть отнесено и к процессу коррекции (в комплексе, плюс КТДУ), к фотографированию и т.д.

Здесь, очевидно, есть такие средства:

надежность элементов и всей данной системы;

полное раздельное дублирование комплексов и принципиальное дублирование схем и систем;

широкое развитие схемы живучести, возможно, с применением задающих автоматов-программников на борту, действие которых развязывается дублированной командой с Земли, а возможно, даже является автономным.

11. Что за новые провода и кабели и новые материалы применяются сейчас для космических объектов? А кроме того, множество "открытых контактов, постоянные неприятности с замыканием на корпус" и т.д.

Надо бы в ИД особо оговорить требования к этим разделам.

12. Чрезвычайно затруднены испытания при подготовке объектов на тех-позиции.

Нельзя ли потребовать в БКС и других соответствующих местах и отсеках вывести контрольные штепсели, по которым можно было бы, не разбирая весь объект, определить зону возможных повреждений?

На такие переделки, вероятно, надо идти, начиная с некоторого экземпляра.

13. Надо еще и еще раз подвергнуть ревизии значения веса, отпускаемого на аппарат и его службы, с целью всемерного расширения лимитов для аппарата. В то же время надо тщательно лично Вам снять вес, в первую очередь не прибегая к серьезным переделкам, а затем и путем принципиально новых решений, особенно по приборам.

Чрезвычайно интересен вопрос о переходе на магниевые сплавы и дальнейшее снижение (только для рабочих условий в космосе) запасов прочности и теплозащиты.

Мне кажется, что детальная "весовая сводка" могла бы быть в виде приложения № 2 к ИД (либо потом, в виде дополнения), но в строгом соответствии с лимитами весов, оговоренными в ИД.

14. Мне думается, что составление ИД — дело основных по данному комплексу проектных отделов и ведущего конструктора и они должны выпускаться только за их подписями.

Вопросы же внешние надо предварительно согласовать, а в отдельных важных случаях договоренность оформлять письменно.

Мне кажется, что ИД должны обсуждаться на руководстве либо на Ученом совете и после этого подписываться ГК.

АРКК, д. 3135, л. 29-35.

Письмо С.П. Королева К.Д. Бушуеву. Отправлено с космодрома 7 февраля 1963 г.

1. Возвращаю вам ряд материалов по полигонной экспериментальной позиции для изделия Н-1 с моими замечаниями. Прошу их проработать и реализовать.

2. В связи с перерывом наших переговоров с ГСКБ и их неправильными и односторонними действиями по Н-1 была проведена консультация с руководством ГКОТ, и сейчас предлагается следующий порядок действий:

а) ОКБ-1 подготовит в ближайшие дни планы-графики работ по всем разделам, связанные с созданием экспериментальной позиции по Н-1; в этих планах ГСКБ (т. Бармину) будет по-прежнему поручено осуществление всего комплекса стартовой позиции, а далее ГКОТ будет осуществлять силами ГСКБ эти работы согласно постановлению;

б) создание комплекса технической позиции целесообразно поручить НИИ-138 (т. Мещерякову), о чем с ним следует немедленно начать переговоры;

в) весь комплекс строительных работ следует поручить ЦПИ-31 (т. Кузнецову И.И.); согласование с ним этого вопроса надо начать теперь же;

г) по другим разделам поручения надо выдавать ряду других исполнителей;

д) все эти работы основываются на том, что эскизный проект по Н-1 запущен и сейчас можно и необходимо приступить к разработке непосредственно технической рабочей документации, минуя излишние этапы; на это в общей сложности отводится 6 месяцев (кроме особо трудных отдельных мест, по которым сроки могут быть удлинены);

е) все без исключения работы (и, в частности, ГСКБ) проводятся под непосредственным или под общим руководством ОКБ-1, как головного исполнителя по всему комплексу Н-1 (борт-Земля-применение).

3. Посылаю вам самый предварительный проект: "Укрупненный план-график работ на 1963-1964 гг. по созданию полигонной экспериментальной позиции".

За недостатком времени, а также из-за отсутствия ряда необходимых сведений составить эти графики более подробно, а также составить развернутые графики по следующим разделам здесь не удалось.

Поэтому прошу вас немедленно приступить к составлению детальных планов-графиков примерно по типу прилагаемых.

4. В прилагаемых материалах для соответствующих этапов предусмотрено, что если ГСКБ будет вести работы неудовлетворительно, то остальные исполнители смогут сами довести дело до конца.

5. Вместе с тем надо отчетливо себе представить всю сложность и трудоемкость работ по созданию окончательных исходных данных, технической рабочей документации, а затем всего комплекса Н-1.

В сложившейся обстановке решение именно этой задачи в данное время, быть может, решающим образом определяет весь ход работ по Н-1.

От коллектива ОКБ-1 и всех нас персонально потребуются огромные усилия, чтобы успешно решить эту задачу.

Поэтому при разработке в ОКБ-1 планов-графиков работ по экспериментальной подготовке Н-1 надо всем основным руководителям кустов, отделов и основным коллективам запланировать время и лучшие силы для этих работ практически до конца 1963 г.

Если в ближайшие 2-3 месяца не будут до конца основательно решены все вопросы по исходным данным, а в течение затем полугода не будет выпущена основная техническая рабочая документация, то все работы по теме Н-1 резко отстанут со всеми возможными последствиями.

Прошу вас к 23 февраля с.г. подготовить для первого просмотра все планы-графики, как это намечено выше.

В конце февраля ОКБ-1 должно представить их в ГКОТ, а затем далее для одобрения и реализации.

6. Для успеха дела было бы необходимо по всем буквально вопросам, агрегатам, системам, видам работ и т.д. к 23 февраля подготовить персональный состав рабочих групп ОКБ-1 согласно этапам по планам-графикам.

Наиболее трудным периодом будет март-апрель с.г. и далее до августа — на период составления и уточнения исходных данных и разработки основных разделов технической рабочей документации.

Для того чтобы дело двигалось, нужно от ОКБ-1 много работников, человек 250-300, не меньше!

Рекомендую посмотреть такую возможность, как переключение на эти работы почти целиком отделов № 10, 7, 5, 20, 19, отдела т. Чарнко, части технологов и некоторой части конструкторов из самых основных отделов КБ (как это ни трудно кажется на первый взгляд).

7. Надо к 23 февраля подготовить и подробно расписать всех смежников, всю кооперацию. Без этого постановка каких-либо вопросов в ВСНХ и других инстанциях будет неконкретной.

8. В укрупненных планах-графиках предусмотрена защита технического рабочего проекта. Это, на наш взгляд, единственный этап такого рода, который следует сохранить на 1964 г.

9. Очень важен вопрос транспортировки изделия с ТП на СП.

При всех кажущихся преимуществах вертикальной сборки на ТП (что неизмеримо лучше, чем сборка в башне на СП) необходимо самым тщательным образом срочно проработать вариант сборки изделия на ТП и его транспортировку на СП в горизонтальном положении с последующим подъемом и установкой на пусковое сооружение.

Вот этот вариант должен быть проработан самым серьезным образом и в наиболее короткие сроки; для оценки его особенностей привлеките НИИ-138 (т. Мещерякова), ЦКБТМ (т. Кривошеина), и, конечно, ГСКБ (т. Бармина), которое обещало эти работы сделать.

АРКК, д. 3461, л. 164-170.

Документ подготовлен 14 февраля 1963 г. С.П. Королевым на космодроме (отпечатан под диктовку) и адресован его заместителям. В этот период возникли большие трудности с организацией работ по носителю Н-1 в связи с отказом В.П. Бармина участвовать в разработке наземного комплекса для этой ракеты (см. с. 392). С.П. Королев предпринял ряд организационных мер, позволивших в конечном итоге переломить ход событий.

Публикуемый документ дает наглядное представление о том, как действовал С.П. Королев в критических ситуациях, и о его личных усилиях в разрешении возникающих проблем.

Начиная с 12 апреля 1961 г., когда был совершен первый космический полет летчиком-космонавтом т. Гагариным Ю.А., за прошедшие 2 года на космических кораблях "Восток" совершено шесть полетов общей продолжительностью 383 ч. За 259 витков вокруг Земли покрыто расстояние в 10,6 млн км. При этом выполнена обширная программа научно-технических и медико-биологических исследований, имеющих большое значение для подготовки дальнейших длительных полетов человека в космос.

Проведенные полеты показали, что космический корабль "Восток" и его бортовое оборудование обладают высокой надежностью. Возможности корабля "Восток" в плане осуществления научных исследований в условиях длительного космического полета еще не исчерпаны.

Проведенная проработка показывает, что на кораблях "Восток" могут осуществляться длительные космические полеты человека, продолжительностью до 10 сут, на орбитах с максимальной высотой апогея порядка 1000-1200 км. При этих полетах могут решаться следующие задачи.

1. Дальнейшие медико-биологические исследования в условиях длительного космического полета, в том числе:

исследование влияния длительной невесомости и перехода к перегрузкам и нормальной гравитации на систему кровообращения, анализаторы и мышечный тонус человека;

исследование влияния длительной невесомости на газообмен, обмен веществ, функции пищеварения;

определение относительной биологической эффективности космической радиации (на животных);

проверка аналитических возможностей и работоспособности человека в космосе;

проверка эффективности различных видов наземной тренировки, фармакологических средств на повышение работоспособности космонавта;

исследование методов биологической и физической дозиметрии;

осуществление первых экспериментов по выходу животного в скафандре из корабля в космическое пространство.

2. Общие научные исследования с помощью космонавта: спектрография, исследования излучений системы Земля-атмосфера и др.

Полеты кораблей "Восток" и эксперименты на них в соответствии с предлагаемой программой будут иметь большое значение для последующих разработок по теме "Союз".

Для расширения возможностей использования кораблей "Восток" и повышения безопасности полета человека на вновь изготовляемых кораблях намечается осуществление следующих мероприятий.

А. Устанавливается дублирующий пороховой тормозной двигатель, что существенно повышает безопасность полета, позволяет отказаться от принципа аэродинамического торможения и перейти к орбитам с высоким апогеем, порядка 1000-1200 км.

Б. Устанавливается система ионных датчиков в дополнение к имеющимся солнечным датчикам ориентации и визуальным средствам ручной ориентации. Ионные датчики позволяют осуществить ориентацию корабля в любое время суток (в отличие от солнечных датчиков).

В. На корабле устанавливается парашютно-реактивная система приземления, что позволит осуществить мягкую посадку корабля с космонавтом с вертикальной скоростью, не превышающей 2 м/с (в этом случае катапультирование используется как аварийное средство приземления космонавта).

АРКК.д. 3135, л. 135-138.

Письмо С.П. Королева от 20 марта 1963 г. Л.В. Смирнову, С.А. Звереву, Н.И. Крылову, К. А. Вершинину, А.И. Соколову. В тот же день письмо было направлено с нарочным в Оборонный отдел ЦК КПСС.

1. Все стендовые огневые испытания натурных двигателей на ракете производятся для всех ступеней на емкостях блока В и только с единичными двигателями.

При этих испытаниях в вариантах по схеме блоков А и Б устанавливаются соответствующие натурные элементы схемы и по возможности близко воспроизводятся все те условия, в которых работает двигатель в действительности.

Измерительная схема должна разрабатываться сразу для всех трех вариантов.

2. Основное внимание при предварительной стендовой отработке ДУ всех ступеней должно быть обращено на холодные испытания.

Здесь имеется в виду прежде всего тщательная отработка заправки емкостей рабочими компонентами, отработка слива, изучение температур, давлений и пр., а также отработка наддувов. Стендовые холодные испытания блоков В и Б — на сооружении № 2, а блока А — на спецустановке. Особое внимание при стендовых холодных испытаниях должно быть уделено отработке схемы каждой ступени с "шапкой" двигателя.

Для холодных проливок и испытания "шапок", возможно в уменьшенном количестве, в НИИ-229 должна быть построена специальная установка в виде подставки, на которую устанавливается блок А в упрощенном для этих испытаний составе. Было бы очень удачно, если бы около этой установки блока А на принятом для стартовой позиции расстоянии можно было разместить установку стендовых емкостей для окислителя и горючего, что позволило бы отработать заодно и полигонную схему хранилища, заправки и слива.

Подобное предложение, как нам кажется, способствовало бы наилучшей отработке ДУ всех ступеней при меньших затратах.

Для стендовых холодных испытаний необходимо изготовить по одному комплекту емкостей блоков В и Б и, видимо, почти полностью один экземпляр ступени А в сокращенном комплекте. Следует иметь в виду, что здесь потребуется проведение довольно значительных дополнительных конструкторских работ.

3. Учитывая огромное количество жидкостей, которые необходимы при холодных испытаниях блоков А и Б, следовало бы проработать вопрос о замене для этих испытаний жидкого кислорода жидким азотом.

4. Все испытания отбрасываемых и разделяющихся элементов, отсеков, панелей и т.д. следует проводить на натурной матчасти, но обязательно с максимальным использованием тех отсеков и блоков, о которых говорилось выше, в разделе отработки ДУ. Только там, где это действительно необходимо и если нет иного решения, можно идти на создание специальных установок либо стенда в НИИ-229.

Если такой стенд окажется возможным использовать достаточно полно и если эти работы возьмет на себя НИИ-229 (что расширяет фронт ведущихся работ), то в этом случае создание специального стенда будет целесообразным.

Вместе с тем надо стремиться к тому, чтобы не делать лишних работ, не проводить ненужных испытаний, не создавать сложных сооружений, особенно для разовых испытаний.

5. При осуществлении подготовительных работ для экспериментальной отработки Н-1 надо стремиться как можно полнее использовать комплект чертежей, не создавая по возможности всякого рода дополнительной документации, а при необходимости иметь ее в минимальном объеме.

Необходимо также заранее и комплексно предусмотреть и проработать все элементы, измерительные схемы, крепления и пр. на случай повторного и дальнейшего использования матчасти.

АРКК.д. 3134, л. 75-78.

Эту памятную записку от 6 апреля 1963 г. С.П. Королев адресовал своим заместителям. Он предложил вариант стендовой отработки ракеты на имеющейся экспериментальной базе с минимальными дополнениями. Таким образом он рассчитывал сократить сроки отработки ракеты и избежать необходимости строительства новых дорогостоящих капитальных сооружений.

В ответ на письмо т. Глушко В.П. от 09.02.1963 г. об использовании на IV ступени изделия 8К78 двигателя 8Д710 докладываю вам следующее.

I. Согласно Постановлениям от 20.03.1958 г. и от 22.05.1959 г. и ТЗ ОКБ-1 от 05.09.1957 г., двигатель 8Д711 (8Д710) разрабатывался ОКБ-456 как основной [выделено автором] двигатель III ступени космической ракеты 8К73, предназначенной для полетов к Луне и для вывода на орбиту вокруг Земли тяжелого корабля-спутника по программе "Восток". В соответствии с указанными постановлениями ОКБ-456 должно было обеспечить поставку этих двигателей с сентября 1958 г. для полетов к Луне и с IV квартала 1959 г. для запуска тяжелых кораблей-спутников.

Однако ОКБ-456 (главный конструктор В.П. Глушко) эти постановления не выполнило: двигатель 8Д711 (8Д710) не был отработан ни в 1958 г., ни в 1959 г., ни в 1960 г. Только в середине 1961г. ОКБ-456 сообщило (от 28.06.1961 г.): "В настоящее время заканчиваются доводочные стендовые испытания в ОКБ-456 и НИИ-229 кислородно-керосинового двигателя 8Д710".

Поэтому ОКБ-1 вынуждено было при осуществлении в 1959 г. полетов советских космических ракет к Луне и при выводе на орбиту вокруг Земли в 1959-1960 гг. тяжелых кораблей-спутников по программе "Восток" исполь зовать ракету-носитель 8К72, на III ступени которой был установлен резервный [выделено автором] двигатель 8Д714 (РО-5) конструкции ОКБ-1 ГКОТ и ОКБ-154 ГКАТ. Этот двигатель разрабатывался согласно вышеуказанным постановлениям и был своевременно отработан. Если бы не была предусмотрена разработка такого резервного двигателя, против которой В.П. Глушко в свое время возражал, эти важнейшие для нашей страны пуски не были бы осуществлены и приоритет Советского Союза в области освоения космоса не был бы обеспечен.

Из изложенного выше ясно, что ОКБ-1 также не могло ориентироваться на двигатель 8Д710 и при разработке в 1960 г. новой ракеты-носителя 8К78, предназначенной для посылки АМС к Марсу и Венере, и вынуждено было разрабатывать двигатель для IV ступени этой ракеты собственными силами. Этот двигатель С1-5400 был создан в сжатые сроки (за 8-10 месяцев) и обеспечил 12.02.1961 г. с первого же раза запуск с орбиты ИСЗ автоматической межпланетной станции к Венере.

Вот оценка этой работы нашим генеральным заказчиком в заключении (от 08.12.1961 г.) по техническому проекту ОКБ-1 ГКОТ "Кислородно-керосиновый ракетный двигатель С1-5400 с замкнутой схемой": "Следует отметить, что двигатель С1-5400 принципиально новой схемы, ранее не применявшейся в отечественных ракетах, разработан и доведен до летных испытаний в чрезвычайно короткий срок. При этом ряд специализированных двигателе-строительных ОКБ (456 и др.) не смогли до настоящего времени отработать двигатель замкнутой схемы и считали эту задачу перспективной, подлежащей реализации только в последующие годы. В связи с этим разработка двигателя С1-5400 явилась примером и стимулом технического прогресса для других ведущих двигателестроительных конструкторских организаций".

II. Двигатель ОКБ-456 8Д710 никогда не предназначался для IV ступени блока Л ракеты-носителя 8К78, так как он не приспособлен для запуска с орбиты ИСЗ после длительного пребывания в условиях глубокого вакуума и невесомости.

Двигатель 8Д710 применяется на изделиях ОКБ-586 лишь на активном участке при выведении на орбиту.

Для того чтобы иметь возможность использовать двигатель 8Д710 на блоке Л носителя 8К78, ОКБ-456 необходимо полностью и заново отработать двигатель для его запуска и работы после длительного пребывания в условиях невесомости и глубокого вакуума. В своем современном виде двигатель 8Д710 для этой цели непригоден, и В.П. Глушко, предлагая его, говорил неправду.

В случае применения на блоке Л двигателя 8Д710 ОКБ-1 и смежным организациям также пришлось бы провести значительные проектные, конструкторские, производственные и экспериментальные работы или, по существу говоря, полностью переконструировать, передовести и заново отработать имеющийся сейчас носитель 8К78.

Все это, несомненно, отбросило бы далеко назад и сильно задержало бы ведущиеся сейчас работы по дальним космическим полетам (не говоря уже о том, что ранее это было просто неосуществимо, так как двигатель 8Д710 не был еще закончен, как показано выше).

III. Самое главное заключается в том, что применение двигателя 8Д710на блоке Л не только не дает никакого выигрыша, но и ухудшает летные характеристики, как об этом неоднократно сообщалось В.П. Глушко (от 09.05.1960г. и от 02.07.1960 г.). Так, например, для варианта полета к Венере в 1964 г. вес полезной нагрузки снижается на 50 кг по следующим причинам:

вес конструкции блока Л вместе с двигателем возрастает на 30 кг за счет увеличения его габаритов и перераспределения компонентов топлива;

вес остатков незабора топлива в баках возрастает за счет больших секундных расходов; в сумме это уменьшит вес полезного груза на 60 кг;

вес отсека БОЗ возрастает на 60 кг из-за удлинения и усложнения системы сброса, что эквивалентно уменьшению веса полезного груза на 20 кг;

вес блока Л увеличивается на 100 кг вследствие возрастания нагрузок и потребного усиления конструкции, что эквивалентно уменьшению веса полезного груза на 30 кг.

Таким образом, суммарное уменьшение веса полезного груза равно 110 кг. Увеличение веса полезного груза за счет большей на 12 ед. удельной тяги двигателя равно 60 кг и не компенсирует его уменьшения за счет других факторов.

Таким образом, в целом получается не улучшение, а ухудшение характеристик ракеты и снижение веса полезного груза на 50 кг. Здесь В.П. Глушко также сказал неправду, и его ошибка заключается в незнании существа вопроса и в использовании устаревших представлений о значениях величин удельной тяги и удельного веса двигателя в полном отрыве от характеристик и свойств современной космической ракеты.

IV. Утверждение В.П. Глушко о том, что "половина отказов в работе IV ступени (четыре из восьми) была вызвана ненормальной работой ее двигателя конструкции ОКБ-1", не соответствует действительности. Отказы IV ступени в пяти случаях не связаны с работой ее двигателя, а при пуске 01.04.1962 г. причина однозначно не установлена из-за отсутствия необходимой информации. В двух случаях (24.10.1962 г. и 04.11.1962 г.) действительно имели место отказы двигателя С1-5400.

Этот двигатель, в отличие от всех ранее разработанных и испытанных кислородных двигателей, запускается на орбите спутника Земли после длительного пребывания в глубоком вакууме и состоянии невесомости. Воспроизведение этих условий на земле не представляется возможным. Поэтому окончательная проверка двигателя С1-5400 (так же, как и двигателей, запускаемых в обычных условиях) возможна только при летных условиях и по результатам неизбежны определенные доработки. По результатам указанных аварийных пусков ОКБ-1 разработаны и внедрены мероприятия, повышающие надежность двигателя С1-5400. После внедрения этих мероприятий изготовлено 18 двигателей и проведено без замечаний 28 огневых испытаний, в том числе контрольно-технологические испытания всех двигателей, и 10 длительных ресурсных испытаний на семи двигателях.

ОКБ-1 считает, что двигатель С1-5400 в настоящее время отработан надежно и обеспечит предстоящие в 1963 г. запуски объекта Е-6, "Зонд", запуски МВ в 1964 г. Подтверждением этому является нормальная работа этого двигателя при запуске 02.04.1963 г. с орбиты ИСЗ автоматической станции "Луна-4".

V. Мы были бы признательны ОКБ-456 и В.П. Глушко, если бы они, будучи действительно обеспокоены недостаточной надежностью, по их мнению, двигателя С1-5400 и имея большой опыт в разработках двигателей, оказали нам в этой работе помощь, как это делало неоднократно ОКБ-1, например, в освоении ОКБ-456 рулевых двигателей, титановой камеры сгорания для двигателя 8Д710 и ряде других разработок.

На деле же совсем другое. Еще в 1958 г., когда ОКБ-1 предусмотрело как резервную работу над РО-5 совместно с ОКБ-154 (С.А. Косберг), В.П. Глушко резко выступил против этого и всячески охаивал эти работы, ОКБ-154 и С.А. Косберга. В.П. Глушко внес тогда предложение закрыть работы по РО-5 и обещал на месяц сократить сроки поставки двигателей 8Д711 (8Д710) (т.е. не в сентябре, а в августе 1958 г.), что и было занесено во все графики.

А что из этого вышло? Мы не можем согласиться с утверждением В.П. Глушко о тщетности наших усилий при пусках космических ракет и что "ни одна из этих ракет не достигла цели и не выполнила основной поставленной задачи".

Достигнута немаловажная цель: советские космические ракеты первыми осуществили полеты с автоматическими межпланетными станциями к Луне 02.01.1959 г., 12.09.1959 г., 04.10.1959 г., к Венере 12.02.1961 г., к Марсу 01.11.1962 г., к Луне 02.04.1963 г. Осуществлены полеты кораблей "Восток" и "Зенит" и впервые полеты советских летчиков-космонавтов.

1. Двигатель 8Д710 для использования на блоке Л ракеты 8К78 непригоден.

2. В случае если на базе двигателя 8Д710 создавать блок Л, потребуется заново отрабатывать двигатель.

3. Двигатель С1-5400 с начала летных испытаний поднимался на ракете-носителе 13 раз (с 10.10.1960 г. по 02.04.1963 г.):

7 отказов до запуска С1-5400, не связанных с его работой;

1 отказ, причина которого однозначно не установлена;

2 отказа по вине С1-5400;

3 нормальных полета с запуском объектов "Венера-1", "Марс-1", "Луна-4".

В настоящее время двигатель С1-5400 ОКБ-1 надежно отработан на стенде (проведено 199 испытаний на 133 двигателях, в том числе после последних доработок 28 испытаний подряд без замечаний на 18 двигателях), производится серийно и обеспечит дальнейшие космические полеты ракеты-носителя 8К78.

4. Вести работы по использованию для блока Л двигателя 8Д710 взамен С1-5400 нецелесообразно.

АРКК, д. 3135, л. 168-175. Публикуется впервые.

Письмо С.П. Королева от 15 апреля 1963 г. Л.В. Смирнову и С.А. Звереву.

Публикуемый документ позволяет прояснить многие аспекты конфликта между С.П. Королевым и В.П. Глушко, оказавшего негативное влияние на развитие космонавтики.

За частным на первый взгляд эпизодом, о котором идет речь в документе, отчетливо просматриваются серьезные издержки в организации работ по РКТ. Задолго до описываемых событий, в докладной записке от 4 июля 1960 г. М.И. Неделин обращал внимание на неудовлетворительное состояние работ по ЖРД (Там же, д. 1924, л. 21). По этому поводу 8 августа 1960 г. С.П. Королев писал в ГКОТ: "ОКБ-1 считает, что причиной сложившегося отставания (...) явилось малое количество ОКБ, которые до недавнего времени занимались разработкой ракетных двигателей, и отсутствие в этих ОКБ подразделений, специализирующихся по перспективным проработкам" (Там же).

Эти критические замечания относились прежде всего к ОКБ В.П. Глушко, которое было монополистом в разработке мощных ЖРД. Такое положение дел сохранялось еще многие годы, и, как следует из публикуемого документа, В.П. Глушко стремился сохранить свое положение монополиста, что наносило серьезный ущерб даже при решении одной частной задачи.

Такая порочная практика в организации работ по ЖРД оказала отрицательное влияние и на все последующие ракетные проекты, включая тяжелый носитель Н-I.

Следует учесть, что двигатель 8Д710, о котором идет речь в документе, вначале разрабатывался под индексом 8Д711 на компонентах кислород + НДМГ и был первым образцом ЖРД такого типа. Успех этой разрабртки имел принципиальное значение для последующего внедрения в практику ракетостроения такой пары компонентов. Рассчитывая на успех, ОКБ В.П. Глушко согласовало в 1960 г. с ОКБ-1 ТЗ на разработку двигателя на компонентах кислород + НДМГ для тяжелого носителя Н-I, что было оформлено соответствующим постановлением (Там же).

В течение 3 лет, с 1958 по 1960 г., ОКБ В.П. Глушко не смогло создать двигатель на компонентах кислород + НДМГ (Там же, д. 2326, л. 28). С.П. Королев отнесся с пониманием к трудностям своего основного смежника, в письме от 13 февраля 1960 г. он писал В.П. Глушко, что вынужден использовать для ракеты-носителя 8К72 резервный двигатель, и отмечал: "В то же время ОКБ-1 все еще не имеет данных о фактических характеристиках двигателя 8Д711 и степени его отработанности. Мы неоднократно просили Вас как можно скорее провести официальные стендовые испытания двигателя 8Д711. После получения окончательных характеристик двигателя 8Д711 ОКБ-1 проработает вопрос об использовании этого двигателя на вновь разрабатываемых изделиях и результаты согласует с ОКБ-456" (Там же, д. 1923, л. 22). Позднее в протоколе согласования характеристик двигателя 8Д711 от 19 декабря 1961 г. были указаны такие условия его эксплуатации, которые практически исключали использование ЖРД на компонентах кислород + НДМГ:

"1. С целью обеспечения работоспособности двигателя необходимо производить захолажи-вание НДМГ до температуры -(20-40)° С.

2. Конкретная температура захолаживания своя для каждого двигателя и определяется при технологическом испытании двигателя" (Там же, д. 2324, л. 286).

Обладая монополией на разработку мощных ЖРД, ОКБ В.П. Глушко имело заказы от двух ракетных ОКБ — М.К. Янгеля и В.Н. Челомея — на двигатель с использованием высококипящих компонентов АТ + НДМГ и могло диктовать свои условия также и ОКБ С.П. Королева. Неудача с парой компонентов кислород +НДМГ поставила В.П. Глушко перед выбором: либо предложить для С.П. Королева ЖРД с освоенными компонентами АТ + НДМГ, что сулило "спокойную жизнь", либо браться за проблематичную разработку мощных ЖРД на кислороде-керосине. Трудности В.П. Глушко с отработкой ЖРД для ракеты Р-9 на таких компонентах в 1960—1964 гг. дали ему повод утверждать, что создание кислородного двигателя нужной для Н-I мощности невозможно. Однако позднее это было им самим опровергнуто. В то же время положение монополиста позволило В.П. Глушко начать многолетнюю изнурительную тяжбу с ОКБ-1 за внедрение в конструкцию тяжелого носителя компонентов АТ + НДМГ, которая в конечном итоге закончилась его поражением. Но ущерб развитию космонавтики был нанесен невосполнимый — и моральный и материальный: разработка носителя Н-I, способного обеспечивать перспективные космические программы в течение десятилетий, была прекращена.

Разработав двигатель 8Д710 на компонентах кислород + керосин взамен двигателя 8Д711, В.П. Глушко воспользовался трудностями ОКБ-1 с отработкой носителя 8К78 и потребовал замены неудачного, по его мнению, двигателя IV ступени этого носителя С1-5400 на свой двигатель 8Д710. Обращают на себя внимание попытка В.П. Глушко дискредитировать работу ОКБ-1 в целом и ультимативный тон его предложений, адресованных через голову ОКБ-1 непосредственно в директивные органы.

Позиция В.П. Глушко приобретает особый оттенок, если учесть, что речь шла о замене двигателя неординарного, созданного по новой, весьма прогрессивной схеме. И приоритет в решении этой трудной задачи имело не ОКБ-456, как полагалось бы по логике вещей, а ракетное ОКБ-1.

Мною подписан интересный и нужный в данный момент «Технический отчет о возможности дублирования ТДУ корабля "Восток" пороховым РД малого импульса».

Хотелось бы провести дополнительные прикидочные расчеты:

а) нельзя ли с помощью нескольких небольших пороховых двигателей (ПРД) сделать небыстрый маневр на орбите (например, с уходом из плоскости в сторону и т.п.)?

б) нельзя ли с помощью ПРД выйти на полярную орбиту путем комбинированного вывода?

Следует иметь в виду, что перевод корабля "Восток" на новый носитель открывает нам некоторые резервы веса.

Но даже в таком виде, как это изложено в упомянутом отчете, "Восток" приобретает многие новые и ценные качества.

Каким образом воплотить эти предложения в жизнь? Видимо, первую партию кораблей "Восток" 1963 г. трогать не следует и нельзя, но партию будущего года надо бы сделать в таком виде, чтобы была возможность летать на больших высотах даже при значительном снижении полезного груза. Это представляет интерес для первого полета животных и даже на непродолжительное время.

Прошу Вас подготовить к 20 июня с.г. план действий и предложения по модернизации корабля "Восток".

АРКК, д. 3134, л. 159, 160. Публикуется впервые.

Письмо С.П. Королева К.Д. Бушуеву, отправленное с космодрома 3 июня 1963 г.

Рассмотрев сложившееся положение по весовым характеристикам корабля "Союз" и Ваши предложения от 8/VI 1963 г. по снижению полного веса корабля, рекомендую проведение следующих мероприятий.

1. Перенести активную часть стыковочного узла с корабля 7К на корабль 9К. Пассивную часть стыковочного узла установить на корабле 7К. При этом необходимо на 7К предусмотреть еще один разъем, по которому можно было бы осуществить аварийное отделение 7К от 9К даже в случае заклинивания стыковочного механизма.

Снижение веса объекта 7К за счет этого мероприятия — 90 кг. Срок -15/VII с.г. Исполнитель [не указан].

Учитывая, что величина общего веса стыковочного узла (и пассивной и активной частей) отражается на суммарном весе кораблей 7К и 9К, которые могут применяться в состыкованном виде для маневра, необходимо проработать еще один вариант узла с существенно меньшим весом. Срок проектной проработки — июль с.г. Исполнитель [не указан].

2. Еще раз необходимо просмотреть отдельные конструктивные решения силовых узлов, шпангоутов, обечаек, материалы конструкции, провести необходимую доработку чертежей и добиться снижения веса конструкции корабля на 100 кг. Срок — июнь с.г. Исполнитель [не указан].

3. Для перспективного варианта корабля разработать несколько сокращенную программу измерений, использовать новые, более легкие приборы и обеспечить уменьшение веса аппаратуры измерений (радиолиния, формирующие устройства, коммутаторы, датчики и т.д.) не менее чем на 30 кг. Исполнитель [не указан].

4. Разработать второй вариант системы управления спуском (СУС) с уменьшением веса на величину не менее 50 кг. По этому варианту разработать схемы, чертежи, передать в производство и затем экспериментально отработать эту схему. Срок проектной и схемной разработки — июль с.г. Исполнители [не указаны].

5. Проработать вопрос об исключении из системы программно-командной радиолинии, устанавливаемой на 7К, гибкого программника. При этом необходимо учитывать, что оставшаяся часть аппаратуры должна обеспечивать возможность осуществления старта ракетной системы 7К-9К с заданной точностью. Срок — июнь с.г. Исполнитель [не указан].

6. Немедленно начать разработку второго варианта однокомпонентных управляющих органов. Всячески форсировать эти работы. Исполнители [не указаны].

Работы по двухкомпонентным управляющим двигателям прекращать не следует. Более того, крайне необходимо договориться со смежниками о разработке не только основного варианта, но и микродвигателей с тягой, уменьшенной в 10-20 раз, чтобы устанавливать их на общем коллекторе агрегатного отсека. В этом случае после отработки таких двигателей при первых полетах можно будет в дальнейшем снять пневмосистему управляющих органов СОУД. Срок выдачи и согласования дополнения к ТЗ — 10/VII с.г. Исполнитель [не указан].

Таким образом, эти два направления работ (по объединенной системе од-нокомпонентных двигателей и по объединенной системе двухкомпонентных управляющих двигателей малой и большой тяги) будут дублировать друг друга и окажется действительно возможным обеспечить снижение веса за счет этого мероприятия на 100 кг.

7. Не согласен с увеличением веса солнечных батарей и бортовой кабельной сети (БКС) сверх заданного лимита, это недопустимо. Нужно предупредить об этом разработчиков.

Необходимо принять меры к облегчению бортовой кабельной сети за счет использования новых облегченных типов кабеля, облегченных разъемов, облегченной "оплетки". Разработку БКС надо поставить под жесткий контроль, создав для этого специальную контрольно-техническую комиссию.

Недопустимо неоправданное увеличение сечений кабеля и применение экранировки по соображениям "прочности".

8. Не согласен с предложением о снятии бытового отсека в перспективном варианте. На это рассчитывать нельзя.

Вопрос о снятии бытового отсека необходимо будет прорабатывать для варианта использования корабля 7К только в качестве трехместного спасательного корабля.

9. Не согласен на составление какого-то нового графика по теме "Союз" и, следовательно, опять новую ревизию затянувшихся сроков. Все работы должны проводиться по утвержденному графику. Допущенные отделами-разработчиками ошибки в весовом хозяйстве должны срочно и эффективно исправляться. Предлагаемые к немедленному введению мероприятия должны выполняться как текущее рабочее задание, как обеспечение заданных исходных данных.

Вторые варианты должны разрабатываться как дублирующие резервные в дополнение к основному плану работ.

Все без исключения вопросы и рекомендации, изложенные в данном письме и могущие возникнуть в процессе проработки, должны быть полностью закончены не позднее чем в июле с.г. (включая выпуск всего комплекта рабочей документации).

План дополнительных экспериментальных работ прошу доложить.

Обращаю Ваше внимание, что отделы и другие подразделения ОКБ-1, не выполняющие утвержденного плана-графика работ по теме "Союз" и превысившие лимиты весов по кораблям, подлежат лишению права на премиальное вознаграждение, а их руководители будут привлечены к административной ответственности.

При Вашем согласии с техническими рекомендациями этого письма начинайте действовать возможно энергичнее.

АРКК, д. 3135, л. 188-193.

Письмо С.П. Королева К.Д. Бушуеву, отправленное с космодрома 11 июня 1963 г.

Сегодняшнему совещанию предшествовали доклады космонавтов, осмотр материальной части и медицинское обследование космонавтов. За прошедшие 2-3 года проделана немалая работа, и на сегодняшнем совещании необходимо дать оценку этой работе.

Полет опытных кораблей "Восток-5" и "Восток-6" можно считать окончанием заводских испытаний опытной серии кораблей "Восток". На кораблях "Восток" совершено шесть полетов с человеком на борту, при этом общий налет кораблей составил 259 витков, 383 ч, 10 млн 641 тыс. км.

В США за тот же период полет космических кораблей с человеком на борту составляет 34 витка, 43 ч и 1,4 млн км.

Сейчас этап опытных работ окончен, результаты неплохие, накоплен значительный опыт. Следует обсудить технические стороны спутника "Восток" и дальнейшие перспективы его использования.

По моему мнению, наблюдается углубление разрыва у медиков между практикой и теорией, между опытом и анализом этого опыта. Медики усиленно защищают теорию об исключительности обстановки в космическом полете и забывают практическую сторону этого вопроса. Мы — за квалифицированную подготовку летчиков-космонавтов. Однако не следует забывать, что экипажи космических кораблей будут состоять не только из летчиков, но и из инженеров, специалистов, ученых, врачей, исследователей.

Мы считаем, что медицина необоснованно ограничивает продолжительность полета кораблей. По нашему мнению, вся методика медицинской подготовки, система отбора и медицинских исследователей в полете не совсем правильны.

Вопросы О.Г. Газенко:

1. Как влияет невесомость на человека, плохое это влияние или человек чувствует облегчение?

2. Чего следует бояться при продолжительных полетах? Какие неприятности ожидают медики при полетах в течение 10, 30 сут и в течение 3 лет?

3. Намечаются ли в настоящее время какие-то основные требования, нормативы для отбора кандидатов, есть ли обоснованная методика отбора?

Все предложения по итогам полетов кораблей "Восток", высказанные в докладах и выступлениях, следует включить в решение сегодняшнего совещания. Как видно, "Восток" не исчерпал всех своих возможностей и целесообразно его дальнейшее применение для учебно-тренировочных целей. При изготовлении новых кораблей такого типа следует считать целесообразным специализацию каждого корабля по решению ряда задач.

Для дальнейших космических полетов необходимо проработать следующие перспективные вопросы:

мягкая посадка и другие средства приземления;

управляемость парашютов космонавта;

вопросы создания искусственной тяжести;

обеспечение ручного управления кораблем;

разработка бортовых счетных машин;

совершенствование наземного комплекса.

По вопросам медико-биологического обеспечения следует установить необходимые условия и критерии отбора космонавтов. Биоэксперименты должны сопутствовать основной задаче — работе человека в условиях космического полета.

Серьезный успех и особое значение имел полет женщины. На борту корабля, конечно, должен быть летчик-командир, но должны быть и другие специалисты: инженеры, врачи, научные экспериментаторы. Для них необходима перспектива снижения требований по отбору.

Наверное, пора уже думать о транспортном применении космических аппаратов, о методах лечения невесомостью, о проведении специальной летной тренировки (буксировки за ракетами).

Следует со всей серьезностью поставить, наконец, вопрос о проведении отбора работников промышленности кандидатами в космонавты.

АРКК, № 21509. Публикуется впервые.

26 июля 1963 г. состоялось расширенное заседание главных конструкторов под председательством С.П. Королева.

Публикуемый документ — протокольная запись выступления С.П. Королева на совещании. Он акцентировал внимание на необходимости подготовки к длительным космическим полетам с участием космонавтов-исследователей. Его резкая оценка сложившейся ситуации была связана с чрезвычайно осторожной позицией, занятой медиками в вопросах предстартовой подготовки космонавтов. 29 апреля 1963 г. состоялось объединенное заседание медико-биологической секции Отделения биологических наук АН СССР и Президиума АМН СССР. Рассмотрев вопрос о подготовке к 7-суточному космическому полету, заседание пришло к следующему заключению:

"(...) При организации подготовки будущих полетов впредь предусматривать проведение наземных зачетных экспериментов в макетах кабин кораблей с космонавтами по времени более продолжительному, чем планируемый полет" (Там же, д. 2743, л. 2—4). Получив протокол этого заседания, С.П. Королев наложил такую резолюцию: "Не могу согласиться! Самое большее: 1 сутки (до 3 суток) можно разрешить космонавту сидеть сейчас при подготовке, иначе это приведет к утомлению. Вообще пора поменьше мучить людей по программе для кроликов!" (Там же). Выделив слово "сейчас", С.П. Королев хотел подчеркнуть временный характер предлагаемых методов подготовки космонавтов до установления научно обоснованных нормативов.

Президиум Междуведомственного научно-технического совета по космическим исследованиям при АН СССР во исполнение Постановления ЦК КПСС и Совмина СССР от 24 сентября 1962 г. рассмотрел на совместном заседании 28 апреля с.г. материалы ОКБ-1 о создании первоочередных космических объектов на базе носителя Н-I.

После тщательного анализа рекомендаций, высказанных на Президиуме МНТС, и дополнительной проработки, проведенной ОКБ-1, представляется целесообразным разрабатывать следующие наиболее важные научные задачи с помощью носителя Н-I:

изучение и освоение Луны;

изучение планет Солнечной системы;

непосредственное изучение небесных тел, Земли, космического пространства с помощью обитаемой станции — Орбитального космического института.

На базе Н-I могут быть созданы следующие космические объекты для изучения и освоения Луны.

1. Корабль для облета Луны весом порядка 24 т с возвращением к Земле.

2. Спутник Луны (без возвращения к Земле) весом порядка 14 т.

3. Пилотируемый спутник Луны с последующим возвращением его к Земле весом порядка 10 т.

4. Самоходный аппарат с мягкой посадкой на Луну (без возвращения на Землю) весом порядка 6 т (посадочный вес до 8 т).

5. Экспедиционный комплекс для высадки людей с оборудованием на поверхность Луны с возвращением на Землю.

Для осуществления экспедиции с людьми на Луну с возвращением на Землю надо будет собрать на орбите вокруг Земли (используя метод стыковки, разрабатываемый по теме "Союз") ракетный комплекс общим весом порядка 200 т (что обеспечит посадку на Луну корабля весом 5 т).

Для выведения на орбиту спутника Земли комплекса общим весом 200 т потребуются три пуска носителя Н-I и осуществление двух стыковок на орбите.

Осуществление экспедиции с людьми на поверхность Луны должно рассматриваться как основная задача программы изучения и освоения Луны.

Все остальные перечисленные здесь задачи являются сопутствующими, решение которых облегчит решение основной задачи — осуществление экспедиции.

Полет первого экспедиционного корабля с возвращением его на Землю, видимо, целесообразно осуществить без человека на борту (с подопытными животными) с целью проверки надежности всего комплекса экспедиции.

Последующей высадке на Луну экспедиции с людьми должна предшествовать посадка запасного экспедиционного корабля (без экипажа) для обеспечения возвращения людей экспедиции в случае повреждения экспедиционного корабля при посадке на Луну. Целесообразно, видимо, также для полета экспедиции с людьми высадить на поверхность Луны 1-2 автомата-самохода.

На базе Н-I могут быть созданы следующие космические объекты для изучения ближайших планет.

1. Тяжелый межпланетный корабль (ТМК) для облета Марса и Венеры весом до 17 т с возвращением на Землю.

Целесообразно летную отработку ТМК, всех его бортовых систем начать с орбитальных полетов вокруг Земли, полетов на большие удаления от Земли по траектории зонда. ТМК может быть также использован для облета Луны.

2. Автоматические спутники Марса и Венеры (без возвращения на Землю) весом порядка 3 т.

3. Автоматические планетные станции (АПС) для исследования Марса и Венеры с весом при входе в атмосферу до 17 т при весе спускаемого на поверхность планеты груза 30-50% веса АПС.

4. Осуществление экспедиции на Марс с возвращением.

При использовании двигателей на химическом топливе общий вес экспедиционного комплекса, отправляемого к Марсу, должен быть порядка 180-200 т, при использовании аэродинамического торможения в атмосфере Марса — порядка 130-140 т, при этом на орбите Земли должен быть собран комплекс общим весом в первом случае — порядка 660-330 т, во втором случае — 460-540 т.

Для сборки на орбите Земли комплекса такого веса потребуется от 6 до 12 пусков носителей Н-I.

5. Автоматическая планетная станция весом 6 т для полета к Меркурию.

Б. Изучение дальних планет

С использованием носителя Н-I возможны полеты к дальним планетам Солнечной системы без возвращения на Землю автоматических космических аппаратов следующих весов:

к Юпитеру — 3 т,

к Сатурну — 1,5 т,

к Урану — 1 т,

к Нептуну — 0,8 т.

Носитель Н-I в трехступенчатом варианте позволит вывести на круговую орбиту вокруг Земли с высотой полета 300 км груз 75 т, с высотой полета 38000 км — 16 т, при эллиптической орбите с апогеем 38000 км и перигеем 500 км — 30 т.

Четырехступенчатый вариант носителя Н-I позволит вывести на эллиптическую орбиту с апогеем 400000 км, перигеем 300 км груз до 24 т.

Возможность выведения таких грузов на орбиты с большим удалением от Земли позволит создать тяжелую орбитальную станцию с обширным комплексом оборудования для решения многих научных задач в комплексе.

В качестве первого этапа создания Космического института можно рассматривать создание орбитальной станции на высоте 500 км весом 70 т, выведенной одним носителем Н-I.

В дальнейшем, применяя стыковку на орбите, вес Орбитального института может быть доведен до 200-300 т (используя три-четыре пуска носителя Н-I).

Орбитальная станция должна иметь регулярные сообщения с Землей с помощью кораблей типа 7К (система "Союз") для смены экипажа, доставки дополнительного оборудования, продовольствия и т.п.

Вопрос о рациональной высоте полета постоянно действующей орбитальной станции должен решаться с учетом радиационной опасности от космического облучения.

С помощью такого Орбитального космического института могут производиться:

регулярные фотометрические, спектрографические и поляриметрические наблюдения за Солнцем, солнечной короной, планетами, звездами, туманностями и другими небесными объектами в тех участках спектра рентгеновских, ультрафиолетовых и инфракрасных волн, в которых наблюдения с Земли невозможны вследствие непрозрачности земной атмосферы;

регулярные оптические (астрономические) наблюдения за планетами и Солнцем с повышенной разрешающей способностью (за счет отсутствия помех от турбулентности атмосферы);

регулярные прямые измерения интенсивности первичных космических лучей, околоземных радиационных поясов, околоземного магнитного и электростатического полей, плотности микрометрического вещества, концентрации заряженных частиц;

регулярные метеорологические, актинометрические и спектрографические наблюдения поверхности Земли;

длительные наблюдения за длинноволновым и средневолновым радиоизлучением межзвездной среды в диапазонах, в которых наблюдения с Земли невозможны вследствие непрозрачности ионосферы;

регулярное радиозондирование ионосферы Земли из космического пространства;

регулярные наблюдения за химическим составом верхней атмосферы.

Орбитальный институт позволит исследовать поведение материалов в условиях космического пространства, явится вспомогательной космической базой для отработки ТМК, его систем и агрегатов, электрореактивных двигателей и проведения целого ряда физико-химических и биологических исследований.

На базе тяжелого носителя Н-I предлагается разрабатывать в ближайшие годы следующие космические объекты.

1. Экспедиционный комплекс для высадки на поверхность Луны людей с оборудованием с последующим возвращением на Землю.

Возможные сроки разработки: проектно-конструкторские работы — 1 год;

изготовление блоков экспедиционного комплекса, отработка, предварительные испытания [не указан].

2. Самоходный аппарат с мягкой посадкой на Луну (без возвращения на Землю).

Возможные сроки:

проектно-конструкторские разработки — 1 год; изготовление, отработка — 2 года.

3. Пилотируемый спутник Луны с последующим возвращением на Землю. Возможные сроки:

проектно-конструкторские разработки — 1 год;

изготовление, отработка, предварительные испытания — 2 года.

4. Тяжелый межпланетный корабль для облета Марса и Венеры с возвращением на Землю (ТМК-1 на химических источниках энергии).

Возможные сроки:

проектно-конструкторские работы — 1 год;

изготовление, отработка, предварительные испытания — 2 года.

5. Автоматические спутники Марса и Венеры (без возвращения на Землю).

Возможные сроки:

проектно-конструкторские работы — 1,5 года;

изготовление, отработка, предварительные испытания — 1,5 года.

6. Автоматические планетные станции для осуществления посадки на Марс и Венеру (либо для пролета около планет).

Возможные сроки выполнения:

проектно-конструкторские работы — 1,5 года;

изготовление, отработка, предварительные испытания — 2 года.

7. Экспедиционный комплекс для высадки людей с оборудованием на поверхность Марса с возвращением на Землю.

Работа ограничивается эскизным проектом со сроком выполнения в 1966-1967 гг.

8. Семейство автоматических планетных станций для исследования планет Солнечной системы.

Работа ограничивается эскизным проектом со сроком выполнения в 1966-1967 гг.

Применение водородных ЖРД и атомных водородных двигательных установок (АДУ) существенно расширяет возможности Н-I.

Перевод II и III ступеней на АДУ позволит выводить на круговую орбиту вокруг Земли грузы весом до 200 т. Соответственно возрастают веса грузов, выводимых на траекторию полета к Луне, Марсу, Венере и другим планетам.

Так, например, при использовании АДУ с водородом на IV ступени и водородного двигателя на ракетном лунном взлетном блоке окажется возможным осуществить посадку на Луну корабля весом 5 т с человеком с возвращением на Землю, т.е. осуществить полет экспедиционного корабля с возвращением на Землю без стыковки на орбите, используя одиночный пуск носителя Н-I.

Большую перспективу использования носителя Н-I для полетов к планетам Солнечной системы открывает применение электрореактивных двигателей (ЭРД) с ядерно-энергетической установкой.

Так, например, для сборки на орбите Земли экспедиционного комплекса для полета к Марсу с высадкой на поверхность планеты с последующим возвращением на Землю потребуются в случае применения ЭРД только два пуска носителя Н-I (общий вес экспедиционного комплекса 130-140 т), в то время как при использовании двигателей на химическом топливе потребуются 6-12 пусков носителя Н-I (общий вес экспедиционного комплекса 500-800 т).

При применении ЭРД окажется возможной отправка на орбиту спутника Марса с возвращением на Землю корабля с экипажем и весом корабля 20 т, используя одиночный пуск носителя Н-I.

Работы по рациональному повышению полезной отдачи носителя Н-I позволят в дальнейшем существенно расширить программу освоения человеком Луны и планет Солнечной системы.

Постановлением правительства было поручено ГКОТ, ГКАТ, ГКРЭ, ГК по АиМ, ГКЭ, ГКХ, МО СССР, Совмину РСФСР, Совмину УССР, АН СССР, АН УССР:

обеспечить выполнение работ по созданию изделия 11А52 в объеме и сроки, согласно приложению № 1 постановления;

в 3-месячный срок разработать и утвердить мероприятия по обеспечению выполнения заданий, предусмотренных постановлением правительства;

в 3-месячный срок разработать и согласовать конкретный план-график работ по созданию изделия 11А52, комплектующих агрегатов, аппаратуры, системы управления и комплекса наземного оборудования.

Межведомственный план-график разработки и изготовления 11А52, агрегатов, аппаратуры и комплектующих элементов утвержден ВПК ВСНХ СССР 2 июля 1963 г.

Утвержденный план-график предусматривает следующие основные этапы работ:

а) разработка и выпуск технической документации

на баки, корпусные, хвостовые и переходные отсеки, силовые кольца, формы и аппаратуру изделия — июль 1963 г., на двигатели — июль 1963 г., на комплексную систему управления — III квартал 1964 г.;

б) изготовление экспериментальных установок и проведение экспериментальных работ (холодных и огневых испытаний на блоках изделий) — II квартал 1964 г.- II квартал 1965 г.;

в) изготовление блоков А, Б, В для первого летного изделия — октябрь 1965 г.

В настоящее время в ОКБ-1 завершена проектно-конструкторская завязка изделия и осуществляется разработка рабочей технической документации.

В результате проработки и обсуждения нами принят горизонтальный вариант общей сборки ракеты и ее транспортировки на стартовую позицию.

Более детальную проработку этого варианта сборки ведет ГСКБ, мнение которого в части общей сборки и транспортировки сходно с мнением ОКБ-1.

Основная техническая документация (на емкости всех ступеней, переходные отсеки, каркасы и др.) должна быть выдана, согласно нашему приказу от 31 марта с.г., в мае-июле с.г., и только небольшая часть, а именно техническая документация на хвостовые отсеки и по силовым кольцам — в августе, документация на монтаж двигательных установок и агрегатов ПГСХ должна быть выдана в сентябре, а на монтаж приборов и кабелей — в конце 1963 г.-марте 1964 г.

Однако до настоящего времени не утвержден конкретный план-график работ по созданию комплекса наземного оборудования (предложения ГКОТ, согласованные со всеми комитетами и ведомствами, представлены 17 июля с.г.).

Также не утверждены государственными комитетами и ведомствами предусмотренные п. 96 Постановления от 23.09.1962 г. мероприятия, обеспечивающие создание комплекса Н-I.

У нас вызывает особую тревогу совершенно неудовлетворительное состояние дел с решением ряда вопросов по обеспечению выполнения запланированного большого объема работ по капитальному строительству, проектированию и изготовлению специального и нестандартного оборудования, выделению крупногабаритного универсального оборудования, материально-техническому обеспечению и финансированию работ.

Указанное выше постановление ЦК КПСС и Совмина, обязывающее различные ведомства решать эти вопросы, до сих пор не выполнено.

Требуется безотлагательно решить особо важные вопросы, изложенные в прилагаемой справке [не публикуется], где также даны наши предложения, которые просим рассмотреть. Задержка этих решений уже сейчас остро ощущается и в дальнейшем может отрицательно сказаться на выполнении конечных сроков создания комплекса Н-I.

АРКК, д. 3454, л. 9. Публикуется с сокращениями.

Документ отправлен 27 июля 1963 г. в ГКОТ (С.А. Звереву) и ГКРЭ (В.Д. Калмыкову) с просьбой поддержать эти предложения перед ВПК ВСНХ. Отмечалось, что докладная записка представлена также председателю МНТС по космическим исследованиям при АН СССР М.В. Келдышу. Документ аналогичного содержания был направлен 30 июля 1963 г. Н.А. Пилю­гину, Н.Д. Кузнецову, М.С. Рязанскому.

В соответствии с нашей договоренностью Вам направляются эскизный проект по теме "Союз" и технический отчет с дополнительными данными по кораблям-спутникам "Восток".

В 8-м томе проекта "Союз" кратко изложены вопросы возможного приме­нения этой системы для решения задач военного характера, разработанные, по нашему мнению, совершенно недостаточно. В материалах "Восток" описаны предложения, которые ОКБ-1 собирается осуществить в 1964 г. для проведе­ния стрельбы в космосе и ряда других задач.

Однако ОКБ-1 не имеет технических возможностей, соответствующих кадров специалистов и не собирается заниматься вопросами боевого примене­ния в космосе.

Поэтому мы вносим предложение: ОКБ-52 провести разработку комплек­са вопросов возможного боевого использования системы "Союз" в основном при полетах в ближайшем космосе на околоземных орбитах. Большой интерес представила бы даже предэскизная проработка подобного проекта.

В случае Вашего принципиального согласия эти вопросы можно было бы вынести в госкомитеты.

АРКК,д. 3135, л. 236.

Письмо позволяет судить о характере деловых взаимоотношений ОКБ-1 с ОКБ-52, кото­рое возглавлял В.Н. Челомей. Направлено 30 августа 1963 г.

Передавая информацию по новым разработкам ОКБ-1, С.П. Королев видел в этом допол­нительную возможность для расширения космических программ, рассчитывая на то, что В.Н. Челомей возьмет на себя в совместных с ОКБ-1 проектах решение задач военного харак­тера и тем самым полнее будут учтены интересы МО, финансирующего разработки.

Исследование и освоение Луны, являясь дальнейшим шагом в освоении космического пространства, позволит подготовить научную и техническую базу для осуществления дальних космических полетов человека и непосред­ственного исследования планет Солнечной системы и околосолнечного про­странства.

Основными задачами исследования и освоения Луны являются:

получение научной информации о природе и свойствах ее поверхности;

достижение Луны человеком с целью непосредственного изучения и исследования возможностей использования ее для практических целей.

Исследование Луны с помощью автоматических аппаратов началось в СССР 2 января 1959 г. запуском объекта Е-1 и продолжено запусками объектов Е-1 12 сентября 1959 г., Е-2 4 октября 1959 г. и Е-6 3 апреля 1963 г. Аппаратура, установленная на этих объектах, позволила произвести первые исследования магнитного поля, поясов радиации, ионосферы вблизи Луны и впервые получить изображение большей части невидимой с Земли стороны Луны.

Для обеспечения дальнейших работ в области исследования и освоения Луны предлагается следующий план.

А. Работы, осуществляемые на базе использования ракеты Р-7

1. Исследование поверхности Луны с помощью автоматической станции с целью проведения первых научных исследований лунной поверхности и получения ее телевизионного изображения в месте прилунения (тема Е-6).

Эта работа проводилась на основании Постановления от 13 мая 1961 г.

2. Облет Луны кораблем с экипажем с целью наблюдения поверхности Луны, отработки навигации на трассе Земля-Луна, отработки возвращаемого корабля со второй космической скоростью и отработки сборки ракетной системы на орбите спутника Земли (тема Л-1).

В процессе работ по этой теме осуществляются:

отработка корабля 7К в орбитальных полетах;

отработка сближения и сборки космической ракеты 9К с блоком 11К и кораблем 7К;

отработка ракетной системы, собираемой на монтажной орбите, и корабля 7К в полетах вокруг Луны;

облет Луны кораблем 7К с экипажем.

3. Исследование поверхности Луны с помощью самоходных автоматических аппаратов с целью изучения отдельных ее районов, выбора посадочных площадок для кораблей лунной экспедиции и отработка средств мягкой посадки (тема Л-2).

Б. Работы, осуществляемые на базе тяжелого носителя Н-I

1. Разработка комплекса средств лунной экспедиции с целью высадки на Луну и возвращения на Землю первых лунных экспедиций (тема Л-3).

В ходе работ по этой теме осуществляются:

запуски на монтажную орбиту блоков ракетной системы лунной экспедиции с помощью трехступенчатой ракеты Н-I;

сборка космической ракеты на орбите спутника Земли;

выведение на монтажную орбиту корабля Л-3 без экипажа и сборка его с собранной космической ракетой;

полет с посадкой на поверхность Луны и возвращение на Землю корабля Л-3 без экипажа;

накопление на орбите спутника Земли элементов космической ракеты, сборка ракетных систем, основного и запасного кораблей лунной экспедиции;

высадка в заданном районе на поверхность Луны запасного экспедиционного корабля;

высадка в том же районе лунной экспедиции и ее возвращение.

2. Разработка комплекса средств для полета экспедиции на орбиту спутника Луны с последующим возвращением на Землю с целью осуществления широкой программы исследования Луны с орбиты ее спутника и картографирования ее поверхности (тема Л-4).

В ходе работ по этой теме осуществляются:

выведение на орбиту спутника Луны и возвращение на Землю корабля без экипажа;

выведение на орбиту спутника Луны и возвращение на Землю корабля с экипажем.

3. Разработка комплекса средств для доставки и высадки на поверхность Луны в заданные районы оборудования лунных станций, тяжелых самоходных аппаратов для исследования поверхности Луны и перевозки экипажей и грузов лунных экспедиций с целью осуществления широкого комплекса исследования и освоения Луны с помощью постоянных станций (темы Л-3, Л-5).

Параллельно с созданием космических аппаратов должны вестись работы по созданию атласа карт лунной поверхности и исследование Луны наземной аппаратурой. Радиационные наблюдения на дециметровом и сантиметровом диапазонах позволят уточнить структуру и рельеф поверхности, а исследования радиофизическими методами дадут новые сведения о плотности, теплопроводности и температурном режиме лунной поверхности.

Ниже приводится краткое описание основных объектов, предназначенных для осуществления программы исследования и освоения Луны.

Стартовый вес — 1470 кг.

Вес полезного груза (АЛС) — 82 кг.

Скорость прилунения — до 20 м/с.

Время полета к Луне — 3,5 сут.

На базе аппарата Е-6 возможно создание аппарата У-6А, в котором путем дальнейшей модернизации вес полезного груза может быть повышен до 150 кг. Это позволит увеличить количество научно-исследовательской аппаратуры.

Ракетная система предназначена для осуществления облета Луны и возвращения на Землю корабля с экипажем в составе 2 чел. Ракетная система состоит из космического корабля и ракетного блока 9К, разрабатываемого по проекту "Союз".

Космический корабль состоит из:

спускаемого аппарата, в котором экипаж находится при выведении корабля на монтажную орбиту и при возвращении на Землю после облета Луны;

бытового отсека, предназначенного для работы и отдыха членов экипажа во время полета;

приборного отсека, в котором размещаются аппаратура системы управления, арматура системы терморегулирования, источники тока;

агрегатного отсека, в котором размещается корректирующая двигательная установка;

навесного отсека сближения, сбрасываемого перед стартом с монтажной орбиты;

стыковочного узла.

Все названные отсеки располагаются последовательно друг за другом. Сверху, на головном обтекателе, закрывающем корабль при старте, крепится ферма порохового двигателя системы аварийного спасения. При аварийной ситуации спускаемый аппарат и бытовой отсек отделяются от остальной части космического корабля и с помощью этого движения удаляются на безопасное расстояние от ракеты-носителя, после чего срабатывает штатная система приземления.

Выведение корабля на траекторию облета Луны осуществляется с помощью космической ракеты 9К, заправленной танкерами 11К на монтажной орбите. Космическая ракета 9К, танкеры-заправщики ПК и корабль выводятся на монтажную орбиту с помощью ракеты-носителя ПАЗ 11 (ракета-носитель "Союз").

Перед стартом с монтажной орбиты система ориентации и стабилизации разворачивает космическую ракету в необходимое положение, после чего включается двигательная установка 9К и корабль выводится на траекторию облета Луны. В полете к Луне с помощью наземных и бортовых радиосредств производится определение действительной траектории полета и ее корректировка с помощью корректирующей двигательной установки. При полете вблизи Луны для проведения кинофотосъемки ее поверхности и других научных наблюдений автоматическими системами или вручную осуществляется соответствующая ориентация корабля.

После облета Луны, на участке возвращения, производится контроль траектории и ее коррекция. Цель коррекции — исправить ошибки траектории, возникающие из-за возмущающего действия Луны, и обеспечить необходимую точность траектории возвращения на Землю. При подлете к Земле корабль ориентируется по вектору скорости и включается система управления спуском.

На высоте 120-150 км выдается команда на отделение спускаемого аппарата от других отсеков корабля. Приземление экипажа осуществляется в спускаемом аппарате. Введение парашютов производится на высоте 10-18 км.

Основные характеристики корабля для облета Луны:

Число членов экипажа, чел. Стартовый вес ракетной системы, выводящей корабль с монтажной орбиты на траекторию, кг Вес корабля при облете, кг Вес спускаемого корабля, возвращаемого на Землю, кг Высота полета над поверхностью Луны, км Время полета по траектории облета Луны, сут Скорость перед входом в атмосферу при возвращении, км/с Количество носителей, обеспечивающих сборку и заправку космической ракеты на монтажной орбите Ракета-носитель, выводящая на орбиту отделяемые блоки

2 23000 5100 23000 1000-20000 7-8 11000 6 11А511

Самоходный аппарат Л-2 предназначается для проведения научных исследований на поверхности Луны и выбора района посадки кораблей лунной экспедиции. В соответствии в этим Л-2 должен иметь возможность исследовать большие площади поверхности Луны и иметь телевизионную установку, которая позволяла бы вести панорамный обзор исследуемой местности и управлять с Земли его движением.

На выбранной взлетно-посадочной площадке могут расставляться радиомаяки, которые позволят обеспечить точную посадку экспедиционного корабля в заранее выбранном месте. Кроме того, аппаратура, установленная на Л-2, предназначена для выполнения следующих научных исследований:

изучения рельефа поверхности Луны;

измерения механических свойств поверхности Луны (прочности поверхностного слоя, плотности грунта по глубине, распределения температуры по глубине и т.п.);

изучения микроструктуры поверхности;

измерения магнитного поля;

прецизионного измерения силы тяжести;

измерения интенсивности радиационного излучения на поверхности Луны.

Ракетная космическая система, доставляющая аппарат Л-2 на поверхность Луны, собирается на монтажной орбите и состоит из:

собственно самоходного автоматического аппарата Л-2;

космической ракеты, выводящей аппарат на траекторию полета к Луне и обеспечивающей его мягкую посадку.

Самоходный аппарат состоит из:

ходовой части с приводом, обеспечивающей продвижение аппарата по поверхности Луны со скоростью до 4 км/ч;

приборного контейнера с аппаратурой;

системы энергопитания.

Космическая ракета состоит из:

разгонной ступени, выводящей аппарат Л-2 с монтажной орбиты на траекторию полета к Луне;

тормозной ступени, обеспечивающей гашение скорости при подлете к Луне и коррекцию траектории в полете к Луне;

посадочного устройства с юстировочной двигательной установкой, обеспечивающей мягкое прилунение аппарата;

системы управления.

В качестве разгонной ступени используется разрабатываемая по проекту "Союз" космическая ракета 9К.

Порядок сборки космической ракеты на монтажной орбите следующий:

на орбиту выводится космическая ракета 9К и затем заправляется с помощью четырех танкеров-заправщиков ПК (также разрабатываются в составе проекта "Союз");

на орбиту выводится объект 13К и стыкуется с заправленной ракетой 9К.

В состав объекта 13К входят аппарат Л-2, посадочное устройство, тормозная ступень и навесной отсек, обеспечивающий сближение и стыковку объекта 13К с ракетой 9К.

Ракетно-космическая система после сборки и проверок ориентируется в заданном направлении и стартует к Луне. В полете к Луне производится радиоконтроль траектории и ее коррекция. При подлете к Луне корабль ориентируется для выполнения маневра посадки в заданном районе, на высоте 200-300 км от поверхности Луны включается двигатель тормозной ракетной ступени, которая гасит основную часть скорости корабля.

После выключения двигателя тормозная ступень отбрасывается и включаются юстировочная двигательная установка и аппаратура управления посадкой.

Аппарат достигает поверхности Луны при скорости снижения 2-4 м/с. Энергию удара о поверхность Луны поглощают амортизаторы посадочного устройства. После посадки управляемый с Земли аппарат начинает выполнять предусмотренные программой задачи.

Основные характеристики Л-2:

Стартовый вес космической ракеты, выводящей корабль с аппаратом Л-2 на траекторию полета к Луне, на круговой околоземной орбите, кг Полетный вес тормозной ступени с аппаратом Л-2 и посадочным устройством, кг Скорость прилунения, м/с Средняя скорость аппарата по поверхности Луны, км/ч Максимальная дальность пробега по Луне, тыс. км Количество носителей, обеспечивающих сборку системы на монтажной орбите Тип ракеты-носителя, с помощью которой выводятся на монтажную орбиту составные части системы

23000 5000 2-4 2-4 2,5 6 11А511

При выборе схемы осуществления лунной экспедиции рассмотрены три группы вариантов, предусматривающие: сборку и заправку ракетных систем на поверхности Луны, на орбите спутника Земли или на орбите спутника Луны.

Предлагается осуществление по первой схеме, как более простой.

Ракетная система состоит из:

собственно корабля лунной экспедиции Л-3, который является модификацией корабля Л-1 и отличается от него наличием шлюзовальной камеры (в качестве последней может быть использован бытовой отсек) и частью бортовой аппаратуры;

космической ракеты, предназначенной для обеспечения полета корабля Л-3 на Луну и возвращения его на Землю.

Состав бортовой аппаратуры корабля Л-3 такой же, как на Л-1. Дополнительно устанавливаются системы и аппаратура, связанные с посадкой и стартом с поверхности Луны.

Космическая ракета лунной экспедиции состоит из:

разгонной ступени, обеспечивающей выведение экспедиционного корабля с монтажной орбиты на траекторию полета к Луне;

корректирующей двигательной установки, обеспечивающей коррекцию траектории;

тормозной ступени, обеспечивающей торможение корабля при подлете к Луне;

посадочно-взлетного устройства с котировочной двигательной установкой, обеспечивающей мягкую посадку корабля экспедиции на поверхность Луны;

стартовой ступени, обеспечивающей взлет экспедиционного корабля к Земле;

системы управления.

Посадочно-взлетное устройство должно погасить посадочную скорость корабля, равную 2-4 м/с, сохранив при этом его вертикальное положение. При старте корабля с Луны оно служит стартовым столом.

Космическая ракета выводится на околоземную орбиту одним носителем Н-1, затем дозаправляется на орбите из двух специальных заранее выведенных на орбиту носителем Н-1 танкеров с топливом. Затем с помощью носителя 11А511 на орбиту выводится корабль Л-3 с экипажем и стыкуется с космической ракетой.

Возможен вариант сборки космической ракеты из трех блоков, выводимых с помощью носителя Н-1.

После окончания сборки или заправки ракеты, проверки электрических цепей ракетная система ориентируется в заданном направлении и стартует с круговой орбиты в сторону Луны. На расстоянии 100-150 тыс. км от Земли с целью попадания в заданный район Луны производится коррекция траектории ракетной системы.

При подлете к Луне корабль ориентируется в положение, необходимое для совершения посадки. На высоте 200-300 км по команде высотомера включается тормозная ракетная ступень, которая гасит основную часть скорости корабля. После отбрасывания тормозной ступени включаются юстировочные двигатели, обеспечивающие мягкую посадку корабля со стартовой ступенью.

После проведения программы исследований экипаж возвращается на экспедиционный корабль, который стартует с Луны и возвращается на Землю.

Основные характеристики лунной экспедиции:

Число членов экипажа, чел. Стартовый вес космической ракеты на монтажной орбите, т Вес системы при полете к Луне, т Вес системы, совершающей посадку на поверхность Луны, т Вес корабля, подлетающего к Земле, т Вес спускаемого аппарата, т Время полета к Луне, сут Время пребывания на Луне, сут Время возвращения к Земле, сут Количество носителей Н-1, обеспечивающих сборку или заправку Носитель, обеспечивающий выведение корабля Л-3 на монтажную орбиту

2-3 200 62 21 5 2,5 2,5-3,5 5-10 2,5-3,5 3 11А511

Экипаж в составе 2-3 чел. находится на орбите спутника Луны с целью изучения Луны с близкого расстояния, картографирования ее поверхности с последующим возвращением на Землю.

Комплекс средств, обеспечивающих полет корабля Л-4, разрабатывается на базе ракеты Н-1 и комплекса "Союз" и состоит из:

собственно корабля Л-4, который является модификацией корабля 7К;

космической ракеты, предназначенной для обеспечения полета корабля Л-4 на орбиту спутника Луны и возвращения его на Землю.

Космическая ракета орбитальной экспедиции состоит из разгонного блока, обеспечивающего выведение корабля Л-4 с промежуточной орбиты на траекторию полета к Луне, торможение для перехода на орбиту спутника Луны и старт корабля Л-4 с орбиты спутника Луны к Земле.

Эта ракетная система выводится на промежуточную орбиту трехступенчатым носителем Н-1. Вместо разгонной ступени, состоящей из трех блоков 9КМ, может быть использована IV ступень ракеты Н-1 (после ее отработки).

Основные характеристики системы Л-4:

Стартовый вес космической ракеты (совместно с кораблем Л-4) на промежуточной орбите, т Вес корабля при подлете к Луне, т Вес корабля на орбите спутника Луны, т Вес корабля при возвращении на Землю, т Вес спускаемого аппарата, т Потребное количество носителей Н-1

75 17 12 5,5 2,5 1

Тяжелый самоходный аппарат предназначен для исследования поверхности Луны, передвижения экипажей лунных экспедиций во время пребывания на Луне, перевозки оборудования и грузов экспедиции и лунных станций. Конструкция этого аппарата предусматривает возможность как автоматического, так и ручного управления движением.

Скорость передвижения аппарата Л-5 по поверхности Луны до 20 км/ч. В пассажирском варианте он способен перевозить 3-5 чел. со всем необходимым снаряжением, в грузовом — до 3500 кг груза.

Космическая ракета, доставляющая корабль Л-5 на Луну, состоит из:

разгонной ступени, обеспечивающей выведение корабля с промежуточной орбиты на траекторию полета к Луне;

корректирующей двигательной установки, обеспечивающей коррекцию траектории;

тормозной ступени, обеспечивающей торможение корабля при подлете к Луне;

посадочного устройства с юстировочной двигательной установкой;

системы управления.

Основные характеристики системы Л-5:

Стартовый вес космической ракеты на промежуточной орбите, т Вес корабля при подлете к Луне, т Вес корабля при посадке на Луну, т Вес самоходного аппарата, т Потребное количество носителей Н-1

75 21 6,8 5,5 1

АРКК, № 21505. Публикуется впервые.

Документ утвержден С.П. Королевым 23 сентября 1963 г. В этот же день он отправил письмо в ГКОТ по поводу плана исследований космического пространства на 1965-1975 гг., составленного Академией наук СССР (Там же, д. 3136, л. 22).

Подготовка в 3-месячный срок плана по созданию первоочередных космических объектов с расчетом на использование тяжелого носителя Н-1 предусматривалась Постановлением от 24 сентября 1962 г. Ответственным исполнителем была определена Академия наук СССР. Однако в декабре 1962 г. на заседании МНТС по космическим исследованиям при АН СССР был рассмотрен план, представленный Академией наук, который предусматривал выполнение исследований в 1963-1964 гг. в основном с помощью автоматических космических станций (Там же, д. 3136, л. 9). При этом, естественно, план не был рассчитан на использование тяжелого носителя Н-1.

Ситуация усугублялась тем, что В.Д. Калмыков выступил с предложением отложить разработку космических объектов применительно к носителю Н-1 на более позднее время (Там же, д. 3280, л. 227). В связи с этим С.П. Королев направил 7 мая 1963 г. в правительство письмо, напомнив, что упомянутым Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров от 24 сентября 1962 г. предусматривались создание в 1962-1965 гг. ракетного комплекса Н-1 и разработка предложений по созданию первоочередных космических объектов (Там же). Видимо, именно это письмо С.П. Королева послужило импульсом для подготовки в короткие сроки упомянутого перспективного плана работ на 1965-1975 гг.

10 августа 1963 г. С.П. Королев получил письмо из ГКОТ с копией такого плана, направленного М.В. Келдышем Л.В. Смирнову (Там же, д. 3136, л. 9). В сопроводительном письме М.В. Келдыш, в частности, отмечал: "(...) В отличие от плана 63-64 гг. следующий этап исследований предполагает:

а) существенное увеличение роли человека как в прямых исследованиях в космосе, так и в освоении и изучении Луны и планет Солнечной системы; планируются облеты и спутники Луны, Марса и Венеры с человеком на борту, кратковременные экспедиции на Луну с целью ее изучения, подготовки к организации обитаемой лунной обсерватории и экспедиции на Марс;

б) исследование Луны и планет для создания на них обитаемых и автоматических обсерваторий и станций для проведения фундаментальных астрофизических и космофизических исследований;

в) создание орбитальных обитаемых станций для систематического и комплексного изучения Земли, околоземного космического пространства, Солнца, астрофизических и медико-биологических исследований;

г) увеличение удельного веса изучения дальнего космоса с помощью автоматических станций на ракетах-зондах с удалением от Земли на сотни миллионов километров и с выходом на большие высоты за плоскость эклиптики;

д) дальнейшее развитие космических систем, имеющих народнохозяйственное значение (связи, метеорологии, навигации), и создание новых служебных систем — космической службы Солнца, космической ионосферной службы, геофизической и дозиметрической систем".

С.П. Королев в упомянутом письме от 23 сентября 1963 г. сообщил в ГКОТ, что представленный Академией наук план на 1965-1975 гг. по содержанию не встречает возражений (Там же, л. 22). Этим планом для ОКБ-1 предусматривались следующие работы.

1. Автоматическая лунная станция для отработки мягкой посадки на базе носителя 8К78.

2. Космический корабль для облета Луны человеком с возвращением на Землю (с использованием стыковки на орбите — тема "Союз").

3. Самоходный автоматический аппарат для обследования заданных участков лунной поверхности в целях подготовки операции по высадке экипажа.

4. Космический корабль — спутник Луны с экипажем для длительных полетов вокруг Луны в целях картографирования ее поверхности с возвращением на Землю.

5. Разработка экспедиционного комплекса:

а) высадка на поверхность Луны запасного корабля с ракетой возвращения (без экипажа);

б) высадка на поверхность Луны корабля с экипажем и ракетой возвращения с задачами непосредственного физического наблюдения, фотографирования и взятия образцов лунной породы (с комплексом стыковки на орбите);

в) высадка на поверхность Луны самоходного аппарата для обслуживания экспедиции;

г) возвращение экипажа экспедиции на Землю (1967-1968 гг.).

6. Организация на Луне постоянной обсерватории для систематических исследований Луны, Земли, Солнца, космофизических и астрофизических исследований.

7. Автоматические аппараты для изучения атмосферы, околопланетного пространства и поверхности Марса.

8. Тяжелый межпланетный корабль с экипажем для облета Марса и подготовки экспедиции на Марс.

9. Тяжелый межпланетный пилотируемый корабль с электрореактивным двигателем для полетов к Марсу и Венере с выходом на орбиту спутников планет и возвращением на Землю.

10. Экспедиционный комплекс на Марс.

11. Автоматические аппараты для полетов к другим планетам Солнечной системы.

Вместе с тем С.П. Королев предложил принять следующую специализацию организаций, занятых разработкой космических аппаратов, чтобы исключить дублирование в работах:

ОКБ-1 — межпланетные полеты, исследования Луны, планет и космического пространства главным образом с помощью кораблей, пилотируемых человеком;

филиал № 3 ОКБ-1 — спутники для фотографирования Земли;

ОКБ-586 — научные спутники;

ОКБ М.Ф. Решетнева — спутники связи и телевизионно-навигационные спутники;

ОКБ-52 — космические аппараты служебного назначения;

организация А.Г. Иосифьяна — метеорологические спутники, службы — ионосферная и Солнца.

В связи с такой специализацией требовалась корректировка плана Академии наук и увеличивался объем работ ОКБ-1 за счет заданий другим организациям. По мнению С.П. Королева, нужно было поручить ОКБ-1 следующие дополнительные работы:

автоматические лунные станции для: а) организации службы Луны; б) астрофизических исследований, изучения вариаций космических лучей, исследования Солнца, наблюдения за Землей и т.д.;

тяжелые автоматические аппараты для фотографирования поверхности Марса и Венеры;

автоматические станции для посадки на поверхность Марса и Венеры и проведения большого объема исследований;

орбитальная обитаемая станция с возможностью изменения орбиты в полете и возвращения на Землю (около этого пункта С.П. Королев поставил знак вопроса);

межпланетные зонды, запускаемые перпендикулярно плоскости эклиптики на расстояние до 100 млн км и более;

ракеты-зонды в сторону кометы.

С.П. Королев завершает свое письмо предложением: "В преамбуле к плану следует поставить вопрос о создании с помощью спутников системы связи с космическими кораблями, улетающими от Земли на несколько лет, с целью повышения надежности связи между Землей и кораблем". Видимо, С.П. Королев имел в виду, в частности, реализацию своей идеи об "Орбитальном поясе" (см. с. 362).

Следует обратить внимание на то, что план Академии наук не содержал предложений по первоочередным космическим объектам, как это предписывалось Постановлением от 24 сентября 1962 г. Этот план представлял собой сумму предложений участников работ по космическим объектам. Отсюда и дублирование в работах, на которое обращал внимание С.П. Королев в своем письме в ГКОТ. Он предвидел, что первоочередными станут космические объекты по обеспечению лунной экспедиции, поэтому публикуемые предложения, по существу, восполняют упущения в плане Академии наук.

Они содержат технические подробности, позволяющие готовить конкретные задания для смежных организаций. Этот план также характеризует одну из главных особенностей творческой деятельности С.П. Королева. При всей зависимости ОКБ-1 от правительственных заказов, служащих определенным пропагандистским и политическим целям, каждый очередной шаг в изучении космоса был органичным элементом продуманной, рассчитанной на много лет программы. В данном конкретном случае обращает на себя внимание четкая увязка разделов плана, который отражал идею последовательного наращивания исследований.

Решающее значение придается сборке на орбите, позволяющей осуществить большой объем экспериментальных работ на имеющихся мощностях до полной готовности тяжелого носителя.

Особое внимание в плане уделено вопросам обеспечения безопасности пилотируемых полетов. Вся логика построения плана заключалась в достижении именно этой цели, вплоть до отправки на Луну резервного корабля, которым могла в случае необходимости воспользоваться лунная экспедиция. Такую же цель преследовал вариант выведения лунного экипажа на орбиту Земли не с помощью тяжелого носителя, еще недостаточно отработанного, а с помощью ракеты 8А511 (ракеты-носителя "Союз", по сей день находящейся в эксплуатации).

Важно отметить, что разовая лунная экспедиция была лишь начальным этапом. Предлагались варианты систем для обстоятельного, рассчитанного на многие годы освоения Луны.

Постановление по лунной экспедиции было принято только 3 августа 1964 г. При этом были разрушены взаимосвязи предложенного С.П. Королевым плана, что не могло не отразиться на качестве и сроках осуществления перспективных планов освоения космоса.