17 октября 1933 г. состоялось торжественное заседание, посвященное полету стратостата «СССР». С докладом выступил начальник ВВС РККА Я. И. Алкснис. Свои новые стихи, посвященные подвигу стратонавтов, прочитали поэты С. Щипачев («Мой полет в стратосферу») и С. Кирсанов («Стратостат "СССР"»).

Доклад Алксниса доказывал, что не зря тратятся большие деньги на создание очень сложных летательных аппаратов и что риск, связанный с полетами в стратосферу, необходим для успешного развития нашей страны.

Чтобы у земли достигнуть на самолете скорости звука (около 1200 км/ч), необходим мотор в 30 000 л. с. Если же подняться на высоту 11-12км, т. е. в стратосферу, то за счет меньшей плотности атмосферы ту же скорость можно обеспечить с мотором в 2000 л. с. Но такому высотному мотору необходимо придать нагнетатель, который можно создать, детально зная особенности стратосферы. «Вот поэтому весь научный мир, вся промышленность устремили свои взоры на стратосферу», — подчеркивал Алкснис [99, с.8].

Главным назначением аэростата, изобретенного в 1783 г. братьями Монгольфье, было, по мнению его создателей, изучение атмосферы. В докладе, подготовленном для французской Академии наук, они писали: «Аэростат может найти многостороннее применение в области физики, например для изучения скорости и направления различных ветров, дующих в атмосфере... На нем можно подниматься до самых облаков и там на месте... изучать метеоры» [100, с.97].

Первую попытку вести научные наблюдения с помощью аэростата сделал в 1803 г. французский физик бельгийского происхождения Робертсон. Обширную программу научных наблюдений впервые осуществил академик Я. Д. Захаров в 1804 г. с участием Робертсона в качестве пилота привезенного им в Россию аэростата [101, с.95; 102, с.61]. В 1804-1806гг. ценные результаты были получены также французскими физиками Био и Гей-Люссаком. Для астрономических наблюдений аэростаты начали использоваться позже. Одними из первых полеты такого рода совершили 3 июня 1881 г. во Франции Фильфред де Фонвиль и Липпман [103, с.154]. Уникальный по своему замыслу и полученным результатам полет на аэростате осуществил в 1887 г. наш великий соотечественик Д. И. Менделеев [104].

Особое значение для исследователей атмосферы приобретала высота подъема аэростата, что сулило получение новых научных результатов. Более 70 лет рекорд высоты подъема, достигнутый Робертсоном в 1803 г. (7300 м), не был превзойден [105].

Было очевидно, что нужны специальные меры для осуществления высотных полетов. 7 октября 1875 г. на заседании Физического общества при Петербургском университете Д. И. Менделеев выдвинул идею создания специальных аэростатов для изучения высших слоев атмосферы (стратостатов) с герметичной металлической гондолой для экипажа и автономной системой снабжения кислородом [106, с.41].

Вопрос о специальной высотной гондоле обсуждался в Петербурге в 1911 г. на Международной конференции по изучению атмосферы. С сообщением на эту тему выступил известный воздухоплаватель А. М. Кованько. Из-за недостатка выделенных Академией наук средств (180 рублей) проект осуществлен не был [107, с. 18].

Разработку герметичной гондолы осуществил в 1931 г. выдающийся швейцарский физик Огюст Пиккар. Главной задачей он считал не достижение рекордных высот полета, а изучение космических лучей.

Несмотря на принятые меры, первый полет стратостата 26 мая 1931 г. не обошелся без неожиданностей. При взлете гондола была слегка деформирована, в полете оказалось невозможным открыть газовый клапан, и экипаж оказался в трудном положении. Однако полет закончился благополучно. Была достигнута высота около 16 000 м. [107]. Аналогичный полет со своим ассистентом Казинсом Пиккар совершил 19 августа 1932 г.

Первый полет советского стратостата «СССР» состоялся 30 сентября 1933 г. Экипаж стратостата: командир Г. А. Прокофьев, радист Э. К. Бирнбаум, пилот инженер-конструктор К. Годунов. Большим достижением создателей стратостата «СССР» была оболочка с удельным весом, почти в 2 раза меньшим, чем у оболочки стратостата Пиккара. В конструкции гондолы были предусмотрены специальные меры для безопасного приземления в виде амортизатора, поглощающего удар гондолы о землю. Стратостат был снабжен высотомером, ртутным барометром, метеорографом, приборами для взятия проб воздуха и определения интенсивности космического излучения. Через четыре часа после старта стратостат поднялся на высоту 19 000 м. Весь полет продолжался 8 ч 15 мин. Программа научных экспериментов была полностью выполнена. Стратостат после приземления был пригоден для повторного использования.

Руководители партии и правительства направили экипажу стратостата, рабочим, конструкторам, организаторам полета поздравления, отметив полученные результаты как большое достижение советской техники. Члены экипажа были награждены орденами Ленина. В печати западных стран полет стратостата «СССР» получил высокие оценки [108].

Через месяц после завершения полета стратостата «СССР», 31 октября 1933 г., АН СССР организовала в Ленинграде общегородское совещание, посвященное итогам полета в стратосферу. Там было принято решение о созыве Всесоюзной конференции по изучению стратосферы, которая состоялась в Ленинграде с 31 марта по 6 апреля 1934 г. Открывая конференцию, академик С. И. Вавилов прежде всего обратил внимание на важность обсуждаемых проблем для развития фундаментальных наук: «Исследования последних десятилетий обнаружили чрезвычайно много аномалий в верхних слоях атмосферы, где происходят энергичные фотохимические превращения и фотоэлектрические процессы, образуется, например, озон в таких количествах, которые играют первостепенную роль для поверхности земли. Достаточно сказать, что жизнь в ее привычных формах едва была бы возможна на земной поверхности при отсутствии слоя озона. Создать сейчас точную теорию верхних слоев атмосферы, конечно, нельзя и прежде всего потому, что нет достаточных количественных данных. Стратосферу прежде всего надо изучать всевозможными доступными методами» [109, с. XXII].

Академик А. Ф. Иоффе в своем выступлении обратил внимание на одну из важнейших проблем изучение стратосферы, которая не потеряла своей актуальности и в наши дни: «Если все свойства стратосферы представляют проблему, интересующую не только специалистов, но и очень широкие круги, то проблема космических лучей является наиболее загадочной и сейчас, быть может, наиболее актуальной. Изучение космических лучей важно не только потому, что они дают нам представление о свойствах самой стратосферы, но и потому, что эти лучи являются вестником того, что происходит в мировом пространстве» [Там же, с.385].

Активное участие в подготовке Всесоюзной конференции по изучению стратосферы принял также Осоавиахим [110, с. 14]. До проведения конференции решили организовать постоянно действующий Комитет по изучению стратосферы — Стратком.

Основной задачей Страткома явилась организация общественности для изучения свойств стратосферы, связанных с обеспечением высотных полетов. Полученные таким путем результаты предполагалось передавать в соответствующие организации для практического использования. Стратком был также призван организовывать изучение средств и способов осуществления полета человека в стратосферу. На Стратком ложились задачи по организации конструкторских работ над образцами летательных аппаратов, подготовке личного состава и проведения научно-исследовательских работ, включая создание приборов для исследования стратосферы [111, с. 76].

Стратосферный комитет был организован также при Авиационном всесоюзном научно-техническом обществе (Авиавнито). Его работа была особенно активной благодаря участию специалистов ЦАРИ, ЦИАМа и авиационных заводов [112].

Королев проявил большой интерес к созываемой в Ленинграде Всесоюзной конференции по изучению стратосферы. Однако, чтобы добиться разрешения на поездку, ему пришлось пустить в ход весь свой авторитет и настойчивость.

В связи с осложнениями по работе и изменением служебного положения он не сумел получить командировку на конференцию как сотрудник РНИИ. Тогда он обратился за содействием к УВИ, хотя с 1 января 1934 г. РНИИ вышел из подчинения УВИ и перешел в систему Наркомтяжпрома. В конце концов Королев попал на конференцию как консультант УВИ по вопросам ракетной техники [113, с.31].

Программа конференции по изучению стратосферы охватывала практически все научные направления, связанные с обсуждаемой проблемой. Участнику конференции нужно было проявить большую оперативность, чтобы суметь ознакомиться с работой хотя бы нескольких из восьми тематических секций: аэрологической, акустической, оптической, секций электромагнитных волн и космических лучей, астрономической, биологической и технической. Последняя была самой обширной, имевшей два отделения — московское и ленинградское [109, с.XXI ]. Королев участвовал в работе технической секции, где выступил с докладом: «Полет реактивных аппаратов в стратосфере» [114].

Общее впечатление от доклада Королева было таким, как будто он собирался взяться не откладывая за создание реактивного аппарата и нести личную ответственность за сроки исполнения этой работы. Он прежде всего призвал к осторожности в оценках ракеты как средства изучения атмосферы: «...когда применение авиационных моторов для полета в высших слоях атмосферы встречает некоторые затруднения или даже становится невозможным, взоры многих с несколько излишней легкостью обращаются к ракете» [114, с.373]. При этом, однако, Королев высказывал уверенность, «что очень многое в будущем принадлежит реактивным летательным аппаратам», и именно поэтому считал нужным показать в докладе «не фантастические, а реальные задачи сегодняшнего дня, стоящие на разрешении» (курсив мой. — Г. В.). Чтобы подчеркнуть практическую потребность в решении этих задач, Королев напоминает известные соображения о невозможности достижения больших высот с помощью аппаратов, снабженных высотной винтомоторной группой.

Рассматривая возможность применения реактивных аппаратов, Королев имел в виду решение задачи в достаточно полном объеме: «...мною будет освещен ряд отдельных вопросов в связи с полетом реактивных аппаратов в стратосфере, причем, особо подчеркиваем, именно полетов, а не подъемов, т. е. движения по какому-то маршруту для покрытия заданного расстояния» [Там же, с.374].

Дискуссионность проблемы высотных полетов проявилась с особой силой на заседаниях технической секции конференции. Резкий отпор получили популяризаторы ракетных полетов за отрыв от реальных проблем. Это обстоятельство вынудило Королева быть особенно осмотрительным в своих прогнозах, чтобы не попасть в разряд прожектеров. С резкой критикой такой категории участников конференции выступила газета «Техника». Однако название статьи, опубликованной 24 апреля 1934 г., — «Нельзя ли поближе к земле, товарищи!»,- настраивало читателя на критический лад [115]. Автора статьи очень разочаровали итоги работы технической секции: «Наспех состряпанный, малосодержательный проект, в котором нельзя было прощупать определенной линии, никак нельзя было принять за документ, пригодный для обсуждения».

На фоне таких язвительных оценок в адрес технической секции конференции особенно весомым было мнение о докладе, который автор статьи назвал «чрезвычайно добросовестным, серьезным». И далее писал: «Инженер показал, чем мы располагаем в действительности для завоевания стратосферы»³⁶.

³⁶ Фамилия инженера, к которому отнесены эти слова, в статье не названа. Однако с большой долей вероятности можно считать, что автор статьи имел в виду доклад Королева. Во-первых, примерно такие же оценки доклада Королева приведены в «Правде» от 8 апреля 1934 г. (см. ниже), причем фамилия Королева там названа, и только его фамилия. Во-вторых, ни один доклад, прочитанный на конференции (в том числе и доклад М. К. Тихонравова [116]), кроме доклада Королева, не содержал развернутого и объективного анализа состояния вопроса. Определенное сомнение относительно выдвигаемой версии возникает в связи с тем, что в «Технике» имелся в виду инженер из Военно-воздушной академии.

Такое несоответствие со служебным положением Королева можно объяснить тем, что он, как документально установлено, был одет в осоавиахимовскую форму, которая мало отличалась от военной, что и могло ввести в заблуждение автора статьи. В книге [109] опубликована фотография участников конференции, и среди них Королев в упомянутой форме.

По итогам конференции председатель Стратосферного комитета Осоавиахима П. С. Дубенский подготовил для ЦС доклад, в котором так же высоко оценил доклады по реактивной технике, и в том числе, как ясно из приводимой ниже цитаты, доклад Королева: «Хорошо подготовленные доклады по реактивным двигателям дали возможность конференции судить, что даже при наличии тех больших достижений, которые мы имеем в области реактивного движения, ближайшим этапом для использования этого движения для полета человека является освоение ракет для подъема приборов, зондирующих атмосферу. В этом отношении применение ракет является наиболее верным способом для достижения высот более 30 км» [117, с.105].

Наиболее полную и конкретную оценку доклада Королева дала газета «Правда» в статье «Конференция по стратосфере закрылась» [118]: «Логически продуманным концом конференции явились доклады представителей ЦАГИ, ВВА и Реактивного НИИ об осуществлении полетов в стратосферу на управляемых аппаратах — стратопланах и разнообразных видах ракет.

...В интересном докладе инж. С. П. Королев (РНИИ) подверг анализу возможность и реальность полета реактивных аппаратов в высших слоях атмосферы». И далее приводится перечень вопросов из доклада Королева как первоочередных для осуществления ракетного летания.

Несмотря на осторожность прогнозов Королева относительно сроков завершения работ по реактивным аппаратам, для него это была задача сегодняшнего дня, не терпящая отлагательства. Такая позиция наглядно проявилась в его выступлении на конференции. С трибуны конференции Королев обратился к представителю ВОИЗ³⁷ Чудновскому, который в своем приветствии заверял в готовности изобретателей оказывать помощь в освоении стратосферы. Королев поставил перед изобретателями ряд первоочередных задач: по топливам, по сплавам высокой огнестойкости, по насосам или другим устройствам для больших расходов топлива. Он указал и дополнительный перечень нерешенных вопросов по реактивным аппаратам: по управлению аппаратом, его устойчивости, посадке (задаче, по мнению Королева, весьма нелегкой), созданию принципиально новых приборов для управления аппаратом, различным наблюдениям и т. д.

Заключительная часть доклада содержала конкретные рекомендации, которые впоследствии стали основой успехов Королева по руководству космической программой: «Основное, что нужно сейчас, — это хорошая координированная работа ракетчиков и работников ряда других областей науки и техники.

Строго научно, серьезно и достаточно глубоко разрешив ряд задач, некоторые из которых я осветил в своем докладе, мы вплотную подойдем к поставленной цели» [114, с.380].

В связи с поручением УВИ Королеву нужно было подготовить доклад с анализом материалов конференции. Это обязывало его отнестись ко всем выступлениям с особым вниманием. Такой доклад Королев подготовил к 14 апреля, т. е. всего за неделю. Видимо, в ходе конференции он делал необходимые заметки³⁸ и обдумывал полученные сведения, и ему оставалось лишь изложить их на бумаге. Доклад получился обстоятельным — на 16 страницах [113, с.2]. В нем содержался краткий обзор всех докладов и выводы по каждому из них. Королев особо отметил, что в докладе С. И. Вавилова было сказано о большой роли ракетных аппаратов в изучении стратосферы.

³⁷ Всесоюзное общество изобретателей.

³⁸ Впоследствии это стало его привычкой. На каждом совещании, даже по текущим вопросам, он фиксировал все выступления, иногда одним словом или короткой фразой. Пользовался, как правило, цветными карандашами, чаще всего синим.

Королев не мог не обратить внимания на важный тезис в докладах С. И. Вавилова и А. Ф. Иоффе. Они считали изучение стратосферы частной задачей и указывали на необходимость изучения всего околоземного пространства³⁹. С.И.Вавилов: «Мы не ограничиваем нашей работы стратосферой в полном геофизическом смысле слова ...Такое ограничение слишком условно даже гипотетично, оно искусственно выключает ряд интереснейших вопросов, например о полярных сияниях, верхнем ионизационном слое, светящихся облаках, и т. д. Поэтому мы говорим об исследованиях вообще верхних слоев атмосферы, начиная от нижней границы стратосферы» [109, с. XXII]. А. Ф. Иоффе: «То, что является наиболее важным и характерным для космических лучей, существует, вероятно, только в стратосфере и только в высших ее слоях. Для изучения космических лучей вряд ли можно будет удовольствоваться высотами полетов, которые достигнуты в настоящее время. Необходимо подумать о методах изучения космических лучей на значительно большей высоте» [Там же, с.386]. Важность решения этой задачи подчеркивалась тем, что, по мнению А. Ф. Иоффе, «космические лучи являются одной из наиболее увлекательных и многообещающих проблем в современной науке» [Там же, с.388].

Это были планы на будущее, и осуществить их выпало на долю Королева. Путь к цели был долгим и трудным. Наверное, в немалой степени успеху способствовало убеждение, которое сложилось у Королева в начале его пути в космонавтику и которое он не побоялся высказать с трибуны конференции: «Работа над реактивными летательными аппаратами трудна, но необычайно интересна и многообещающа. Трудности, в конечном счете, несомненно преодолимы, хотя, быть может, и с несколько большими усилиями, чем это кажется на первый взгляд» [114, с.380].

³⁹Видимо, этот тезис оказал влияние на подготовку Королевым и окончательного текста доклада для публикации. Нетрудно заметить, что опубликованный текст доклада составлялся им после конференции (упоминание о Чудновском и т. д.). Королев также мог под влиянием докладов Вавилова и Иоффе расположить материал своего доклада так, что, как показывает Королев, главным средством для изучения верхних слоев атмосферы является реактивный аппарат с ЖРД. Именно таким способом можно было в ближайшее время решить перспективные задачи, поставленные Вавиловым и Иоффе.