МЕЖДУНАРОДНАЯ КОСМИЧЕСКАЯ СТАНЦИЯ |
Универсальный стыковочный модуль
30 апреля.
В.Воронин специально для НК.
В Государственном космическом научно-производственном центре им.М.В.Хруничева в 1997 году начаты работы над третьим российским модулем для Международной космической станции. Им станет Универсальный стыковочный модуль (УСМ).
Универсальный стыковочный модуль впервые появился в 1993 году в проекте орбитального комплекса 180ГК «Мир-2». Для пристыковки научных и служебных модулей, ферменных конструкций и стыковочных отсеков и обеспечения их функционирования в проекте новой станции было предусмотрено целых три УСМ. Их проектировали и планировали изготовлять в НПО «Энергия». Это был последний вариант проекта «Мира-2» перед тем, как он слился с «Альфой».
УСМ должны были обеспечивать решение следующих задач: дальнее сближение и стыковка в автоматическом режиме со станцией «Мир-2» в составе корабля-модуля, отделение блока служебных отсеков корабля-модуля от УСМ, стыковка к осевому стыковочному агрегату УСМ в автоматическом режиме целевых модулей с последующей перестыковкой с помощью манипулятора системы автоматической перестыковки АСПр на боковые стыковочные агрегаты, а также стыковка пилотируемых и грузовых транспортных кораблей, прокладка транзитных электрических и гидравлических магистралей и их стыковка с целевыми модулями, проход космонавтов по наружной поверхности УСМ и проведение работ снаружи. Модуль предполагалось выводить на орбиту с помощью РН «Зенит-2». Его стартовая масса составляла порядка 8000 кг.
Однако 26 августа 1993 г. совместная российско-американская рабочая группа по перспективному сотрудничеству в космосе представила отчет, в котором был предложен план развертывания Международной космической станции и ее предлагаемая конфигурация. Проект совместил в себе практически целиком последние варианты перспективных станций «Мир-2» и «Альфа». По предложенному тогда Россией варианту в МКС вошли и три Универсальных стыковочных модуля. Их запуски должны были последовать сразу после выведения на орбиту в октябре 1996 г. Базового блока станции «Мир-2» и первого «Союза-спасателя» с тремя членами экипажа. Старты УСМ получили тогда обозначения 3Р, 4Р и 7Р. Первый из них предполагалось пристыковать к нижнему стыковочному узлу переходного отсека Базового блока станции, второй – к осевому стыковочному узлу переходного отсека, третий – к осевому узлу второго УСМ.
Однако при работе над окончательным вариантом проекта МКС произошли изменения. По просьбе американской стороны вместо двух Универсальных стыковочных модулей в состав станции решено было включить Энергетический блок ФГБ. Этот элемент должен был выводиться на орбиту первым в мае 1997 г. Оставшийся один УСМ должен был занять нижний узел ПхО Служебного модуля (так стал называться Базовый блок). Согласно графику сборки МКС от 1 ноября 1993 г., запуск этого УСМ с помощью РН «Зенит-2» был запланирован на август 1997 г. (полет 4Р).
Но уже к концу декабря 1993 г. и этот план был пересмотрен. Совместная российско-американская техническая группа, работавшая в США, с учетом оценок и предложений разработала новый график сборки станции. График более полно учитывал возможности сторон по изготовлению и выводу на орбиту отдельных частей МКС, их управление и эксплуатацию. Старт УСМ был сдвинут на сентябрь 1997 г.
В середине 1994 г. график пришлось корректировать опять. Начало строительства станции сдвинулось на ноябрь 1997 г. Был изменен и порядок сборки. В новой редакции графика от 28 сентября 1994 г. запуск УСМ был назначен на июнь 1998 г. и получил обозначение 3Р вслед за СМ (полет 1Р) и первым «Союзом» (полет 2Р).
Рис.1. Проект УСМ РКК «Энергия» (1995 год) |
К тому времени модуль разрабатывался в НПО «Энергия». Он должен был быть оснащен двумя осевыми и шестью радиальными стыковочными узлами (рис.1). К трем радиальным узлам на второй стадии сборки станции планировалось пристыковать российские Исследовательские модули (ИМ-1, ИМ-2, ИМ-3). На два радиальных стыковочных узла, расположенных в центре УСМ, можно было бы устанавливать небольшие герметичные контейнеры с научной аппаратурой. Запуск УСМ продолжал планироваться с помощью РН «Зенит-2», хотя прорабатывался и облегченный вариант УСМ в расчете на РН «Союз-У». Для доставки к МКС модуль должен был оснащаться отделяемым ПАО.
Коренное изменение судьбы УСМ произошло 29-30 января 1996 г. Тогда в Вашингтоне состоялось заседание 6-й сессии Российско-американской межправительственной комиссии по экономическому и технологическому сотрудничеству, возглавляемой Председателем Совета Министров РФ Виктором Черномырдиным и вице-президентом США Альбертом Гором.
На сессии российская сторона объявила, что существенно меняет планы сборки российского сегмента МКС. РКА решило отказаться, по крайней мере до 2000 года, от использования РН «Зенит-2» для запуска модулей и компонентов станции. В качестве причин такого решения Генеральный директор РКА Юрий Коптев назвал необходимость выдерживать жесткий график, наличие всего одной стартовой установки «Зенита», что повышало риск срыва сборки, а также высокую стоимость этого носителя.
Все полезные нагрузки, рассчитанные на запуск на «Зените», подлежали пересмотру. Универсальный стыковочный модуль решено было изготовить на базе «дублера» ФГБ 77КМ №17502 и запустить с помощью РН «Протон-К». Его разработка и изготовление поручалось ГКНПЦ имени М.В.Хруничева. В составе УСМ должны были остаться шесть стыковочных узлов: два осевых и четыре радиальных. Оставалось прежним и место УСМ в составе станции – надирный узел СМ.
14 мая 1996 г. Контрольный совет по Международной космической станции утвердил новый базовый график сборки МКС с запуском первого элемента в июне 1998 г. График учитывал и изменение порядка сборки российского сегмента в связи с вышеизложенными соображениями. Старт УСМ, хоть и сохранил обозначение 3Р, однако был сдвинут аж на декабрь 2000 г.
В 1997 г. было выпущено техническое задание на УСМ, выполнен эскизный проект. Целью разработки УСМ было создание модуля, который мог решать следующие задачи:
– стыковка к осевому узлу и последующую перестыковка на боковые узлы УСМ российских целевых модулей и Стыковочного отсека 2 и связь их интерфейсов с СМ;
– пристыковка транспортных грузовых кораблей и пилотируемых транспортных кораблей к УСМ;
– дозаправка баков СМ или ФГБ через свои магистрали от осевого пассивного стыковочного узла УСМ;
– прием, переработка и распределение электроэнергии от солнечных батарей российского и американского сегментов;
– размещение гиродинов;
– размещение не менее двух базовых точек европейского манипулятора ERA;
– развертывание бортового комплекса управления российского сегмента МКС на основе бортовой вычислительной системы;
– размещение научно-исследовательского, экспериментального и иного целевого оборудования;
– задействование двигателей УСМ для управления МКС по крену с запиткой от баков Служебного модуля.
Несмотря на то, что большинство работ по УСМ были переданы в Центр Хруничева, головным предприятием по УСМ осталась РКК «Энергия». На эту фирму были возложены организация и осуществление разработки, изготовление и испытания УСМ.
При проектировании УСМ максимально заимствованы конструктивные и компоновочные решения, разработанные для модулей станции «Мир», а также ФГБ. Выведение УСМ будет проводиться трехступенчатой РН «Протон-К» на опорную орбиту с наклонением 51.6° и высотой 342х220 км. Высота монтажной и рабочей орбиты составит 410-450 км. Автономный полет УСМ рассчитан на 7 суток. Работа в составе МКС – 15 лет. Прорабатывается вариант, чтобы спустя такой большой срок модуль мог с помощью своих систем отделиться от МКС и самостоятельно сойти с орбиты.
Конструкция УСМ состоит из трех приборно-герметичных отсеков (ПГО-1, -2 и -3) и герметичного адаптера (ГА). Бортовые системы и оборудование УСМ, как и на всех модулях 77-й серии для станции «Мир» и на ФГБ, делятся на служебный и станционный борт. Системы служебного борта разрабатывает ГКНПЦ им.М.В.Хруничева, системы станционного борта – РКК «Энергия».
В состав служебных систем входят система управления, командно-измерительная система «Компарус», система управления бортовым комплексом, радиотелеметрическая аппаратура «Сириус», активная радиотехническая система стыковки «Курс-А», дополненная новой аппаратурой миллиметрового диапазона «Курс-ММ-А», система измерения текущих навигационных параметров, двигательная установка, солнечные батареи, прочие механизмы и устройства.
В состав станционного борта УСМ вошли: комплекс целевых нагрузок, система управления бортовой аппаратурой, система электроснабжения с силовыми интерфейсами, система обеспечения теплового режима, система бортовых измерений, пассивная радиотехническая система стыковки «Курс-П», дополненная новой аппаратурой миллиметрового диапазона «Курс-ММ-П», система телеоператорного режима управления, система стыковки и перестыковки (один активный гибридный стыковочный агрегат АСА-Г на конической части ПГО, пять пассивных стыковочных агрегатов АСП на ГА, два гнезда манипулятора перестыковки на ГА), средства жизнеобеспечения, другие системы и средства.
Масса УСМ на старте должна составить 23500 кг, на орбите – 19340 кг, длина -12.579 м, максимальный диаметр – 4.050 м.
Первоначально для изготовления УСМ планировалось действительно использовать ФГБ-2 77КМ №17502 – дублер основного ФГБ. Однако потом в Центре Хруничева от такого плана отказались. Было решено корпус для УСМ изготовить новый, так как корпус ФГБ-2 требовал очень больших доработок. Требовалось срезать старый ГА с двумя стыковочными узлами, лишние топливные баки (их на ФГБ-2 16, а для того, чтобы добраться до станции хватит и четырех), убрать ниши для приводов солнечных батарей. Последнее было вызвано тем, что на УСМ будут установлены укороченные неориентируемые солнечные батареи (площадь 20 м2), необходимые только для того, чтобы добраться до станции. Первоначально после стыковки их планировалось демонтировать, но затем конструкторы Центра Хруничева решили сделать их складными.
Внутренний гермообъем корпуса УСМ тоже кардинально отличался от ФГБ-2. Там должны были стоять шесть гиродинов, блоки научной аппаратуры и экспериментального оборудования. Гермоадаптер планировалось использовать как запасную шлюзовую камеру в случае неисправностей Стыковочного отсека-2.
В 1997 г. в КБ «Салют» (филиал Центра Хруничева) была разработана конструкторская документация на обечайки гермокорпуса, силовой интерьер, установку части аппаратуры служебного борта, гермоплаты. Разрабатывается КД на солнечные батареи, механизм поворота СБ и другие агрегаты новой разработки. Был изготовлен корпус объемно-конструкторского макета и велось изготовление габаритных макетов агрегатов и приборов для проведения макетирования УСМ. Выданы задания на системы служебного борта и заключены договора на доработку этих систем под задачи УСМ.
В ноябре 1997 г. на Ракетно-космический завод (другой филиал Центра Хруничева) была передана техническая документация на гермокорпус модуля. Это было сделано раньше разработки технической документации на весь модуль, так как изготовление гермокорпуса – самое трудоемкое и долгое дело.
На 1998 г. планируется окончательный выпуск конструкторской документации на гермокорпус в сборе, установку аппаратуры, монтаж бортовой кабельной сети, на агрегаты новой разработки, на все стендовые изделия. РКЗ планировал начать изготовление отдельных узлов и агрегатов УСМ. В 1999 г. предполагалось завершить агрегатную сборку модуля, а в начале 2000 г. полностью собранный УСМ планировалось передать на электрические испытания в РКК «Энергия». Во второй половине 2000 г. Универсальный стыковочный модуль должен был быть отправлен на космодром Байконур. Его запуск намечался на декабрь 2000 г.
Однако в январе и апреле 1998 г. РКК «Энергия» уведомила Центр Хруничева об изменении задач и конструкции УСМ. Прежде всего это был поворот гермоадаптера со стыковочными агрегатами на угол 45° по часовой стрелке относительно остального корпуса. Теперь Стыковочный отсек-2 будет располагаться вдоль оси +Z станции (направо по ходу полета), Исследовательский модуль-1 вдоль оси -Z (налево по ходу полета), а Исследовательский модуль-2 вдоль оси -X (в плоскости орбиты).
В ПГО решено установить дополнительный иллюминатор для визуального контроля за стыковкой транспортных и грузовых кораблей к агрегатному отсеку СМ. В системе электропитания решено заменить никель-кадмиевые аккумуляторные буферные батареи на никель-водородные и разместить их не внутри герметичного корпуса, а снаружи на термоплатах. Тем самым в УСМ высвобождается 2,5 м3 свободного объема. Изменены состав и количество гермопроходников. Снаружи УСМ решено установить газодинамические защитные устройства для исключения загрязнения элементов конструкции от работающих двигателей и дренажей. Также снаружи будут установлены реперные устройства для совместной работы с автоматической оптической системой и для измерения параметров относительного положения стыкуемых модулей.
Принято решение снять с УСМ шесть гиродинов в связи с размещением их на новом Стыковочно-складском модуле (МСС). В связи с исключением из состава российского сегмента МКС двух специализированных Модулей жизнеобеспечения (МЖО-1 и МЖО-2) решено на освободившемся месте от выноса наружу буферных батарей и от убранных гиродинов смонтировать часть систем МЖО. Это будут десорбер регенерируемых поглотительных патронов скафандра, системы регенерации воды из урины СРВ-У, сушильная камера, средство сепарации и сбора воды системы «Электрон», умывальное устройство, сауна.
Все эти изменения практически свели к нулю разработанную в Центре Хруничева документацию на корпус, а также рабочие компоновки по размещению аппаратуры и приборов снаружи и внутри корпуса. В связи с этим изменились сроки работ над УСМ. РКК «Энергия» обещала скорректировать проектные компоновки к маю и до сентября 1998 г. выдать согласованные габаритно-установочные чертежи агрегатов и приборов систем станционного борта. Если это будет сделано, то Центр Хруничева до конца года сможет выпустить новую документацию на корпус, завершить выпуск документации на агрегаты новой разработки, на установку агрегатов и приборов служебного борта, стыковочных и некоторых других агрегатов станционного борта. Будет также выпущена документация на головной обтекатель и промежуточный отсек между УСМ и РН, документация на стенд-электроаналог систем служебного борта 2Х77КМС, проведено макетирование модуля на объемно-компоновочном макете в части служебного борта. Тогда станет реальным вовремя изготовить Универсальный стыковочный модуль и запустить его в апреле 2001 г.
Рис 2. Проект УСМ ГКНПЦ им. М.В.Хруничева (1998 год)
|
Очередные изменения российского сегмента
30 апреля.
В.Кирилов по материалам РКК «Энергия».
С 25 по 30 апреля в Москве проходил Совет главных конструкторов по Международной космической станции с участием американских специалистов. Американскую делегацию возглавлял менеджер программы МКС Рэнди Бринкли. На Совете были рассмотрены ход работ над созданием элементов МКС (прежде всего – российских) и график пусков по программе.
Перенос сроков запусков
Особое внимание было уделено состоянию работ со Служебным модулем 17КСМ №12801. В начале 1998 г. для ускорения подготовки модуля к запуску рассматривалась возможность его отправки сразу на космодром Байконур после завершения агрегатной сборки в ГКНПЦ им. М.В. Хруничева. Там должны были пройти дооснащение СМ оставшейся аппаратурой и электрические испытания. Однако эта спешка повышала риск неудачи при старте и дальнейшем полете модуля. Рисковать столь дорогим изделием не хотелось. Поэтому было решено придерживаться прежнего плана и провести сначала дооснащение и полный цикл испытаний в РКК «Энергия». В принципе, СМ можно было бы перевезти туда уже в середине апреля, так как сборка в Центре Хруничева могла быть закончена именно к этому сроку. Но на единственном рабочем месте для испытания СМ на Контрольно-испытательной станции (КИС) в «Энергии» в это время идут испытания электрического аналога СМ Х17КСМ №24008, которые продлятся до середины мая. По существующим планам, перевозка СМ из Центра Хруничева в «Энергию» может состояться около 20 мая. Совет главных конструкторов одобрил такую последовательность работ.
В связи с этим запуск модуля 17КСМ №12801 возможен лишь в марте-апреле 1999 г. Поэтому Совет рекомендовал вновь пересмотреть график запусков первых элементов МКС. Иначе первый элемент станции – ФГБ 77КМ №17501, запущенный 30 июня 1998 г., будет оставаться в «одиночном плавании» на орбите слишком долго, бесцельно расходуя топливо и ресурс. Ранее обсуждалась возможность сдвинуть запуск ФГБ на 25 августа 1998 г., а Unity (бывший Node 1) – на 17 сентября. Однако теперь на Совете было высказано пожелание перенести старт ФГБ на срок «не ранее» ноября 1997 г.,? а Unity – на декабрь 1998 г. Тогда в конце апреля 1999 г. станет возможным начало работы на МКС первого экипажа.
Такой сдвиг сроков в очередной раз поверг в уныние американских специалистов. Рэнди Бринкли высказался о понимании проблем России со Служебным модулем, но предложил оставить утверждение планов первых пусков высшему руководству космических агентств на совместном совещании по МКС в конце мая в Москве (предварительно 28-29 мая).
Изменение состава российского сегмента
На Совете был в очередной раз были внесены изменения в состав российского сегмента МКС (еще в наследство от проекта «Мир-2» он носит обозначение 27КСМ). В преддверии Совета, 21 апреля, руководители РКК «Энергия» (Юрий Семенов, Николай Зеленщиков) и Центра Хруничева (Анатолий Киселев, Анатолий Недайвода) при согласии Генерального директора РКА Юрия Коптева подписали «Решение по уточнению состава модулей российского сегмента МКС». В нем говорится, что «на основании проектных проработок РКК «Энергия» им. С.П. Королева и ГКНПЦ имени М.В. Хруничева выявлена возможность сокращения номенклатуры модулей российского сегмента без изменения его задач и возможностей».
Решено исключить четыре модуля: два модуля жизнеобеспечения (МЖО-1 и МЖО-2) и два стыковочно-складских модуля (МСС-1 и МСС-2). Эти аппараты по прежнему проекту должны были быть разработаны и изготовлены РКК «Энергия» на основе небольших герметичных отсеков (типа Стыковочного отсека 316ГК станции «Мир») и выводиться на орбиту РН «СоюзУ» или ее модификацией «Союз-2» (если та будет к нужному времени готова).
Теперь же предложено вместо этих четырех небольших модулей создать новый большой стыковочно-складской модуль МСС на базе уже созданного запасного варианта ФГБ, именуемого также ФГБ-2 и имеющего пока обозначение 77КМ №17502. Ранее этот аппарат Центр Хруничева предлагал использовать как грузовой корабль-танкер. Теперь он, выполнит те же функции, но при этом останется в составе МКС на 15 лет.
Переделка под МСС затронет герметичный адаптер ФГБ-2, на котором должен появиться еще один (третий) стыковочный узел. МСС сохранит 16 топливных баков. Внутри него смонтируют 6 гиродинов, а оставшиеся секции можно будет использовать для установки научной аппаратуры или складирования различных грузов. МСС разместится на нижнем («надирном») стыковочном узле ФГБ 77КМ №17501, где ранее планировалось разместить малый МСС-1.
Создавать МСС будет, естественно, ГКНПЦ. Тем самым этот Центр создает для МКС уже четыре больших модуля: ФГБ, Служебный модуль, Универсальный стыковочный модуль и Модуль стыковочно-складской. «Энергия» оставила за собой Научно-энергетическую платформу (НЭП) и два Стыковочных отсека (СО-1 и СО-2). При всем при этом «Энергия» остается формально головной фирмой по российскому сегменту МКС. Центру Хруничева придется также значительно переделать проект Универсального стыковочного модуля (УСМ). Из него предложено перенести в новый МСС шесть гиродинов, установить снаружи УСМ электрические аккумуляторы, а в освободившемся объеме смонтировать системы, планировавшиеся для установки на МЖО-1 и МЖО-2. Также решено развернуть на УСМ герметичный адаптер с пятью пассивными стыковочными узлами на 45°, чтобы улучшить зоны обзора и повысить эффективность применения научной аппаратуры на российских исследовательских модулях.
Из-за этих переделок старт УСМ уже пришлось перенести с декабря 2000 г. на апрель 2001 г. Новый срок запуска МСС пока не утвержден. Предварительно он стоит между июнем и сентябрем 2001 г., причем это раньше, чем прежние планы запуска МСС-1 и МСС-2 в феврале и мае 2002 г. соответственно. (Старты МЖО-1 и МЖО-2 планировались на январь и март 2003 г.)
Юрий Семенов: ФГБ полетит на полгода позже
28 апреля.
В.Романенкова. ИТАР-ТАСС.
Строительство Международной космической станции, вероятно, будет задержано еще на шесть месяцев. Специалисты стран-участниц проекта предложили в четверг 28 апреля запустить первый элемент станции в ноябре-декабре 1998 г. вместо 30 июня, сообщил в эксклюзивном интервью ИТАР-ТАСС Президент аэрокосмической корпорации «Энергия» Юрий Семенов.
Окончательное решение будет принято в мае, когда главы космических агентств России, США, Европы и Японии соберутся в Москве.
«Задержка вызвана проблемами двух участников проекта – России, которой не хватает денег на завершение работ над третьим сегментом (модулем – Ред.) станции, и Соединенных Штатов, которым не хватает времени на поставку программного обеспечения четвертого элемента станции», – сказал Семенов.
Таким образом, не имеет смысла запускать первый сегмент – российский Функционально-грузовой блок – в июне. Этот блок готов к запуску уже несколько месяцев и проходит последние проверки на Байконуре.
Специалисты надеются решить проблемы с сегментами станции в течение шести месяцев. Планируется запустить третий сегмент – российский Служебный модуль – в апреле 1999 г. Этот модуль несет все системы жизнеобеспечения, и первый экипаж сможет отправиться на станцию, как только этот модуль будет запущен.
Генеральный директор РКА Юрий Коптев заявил в марте, что он получил от правительства гарантии достаточного финансирования работы над Служебным модулем. Только 20 млн из запланированных 99.5 млн $ были выделены предприятиям в 1997 г., и ситуация не улучшилась.
Коптев подчеркнул, что «американцы признали свое отставание» в программном обеспечении четвертого сегмента станции – Лабораторного модуля.
Семенов планирует обратиться к российскому правительству и проинформировать его о кризисе в финансировании работ над МКС.
Создание Международной космической станции было в прошлом году отложено по вине России, которая не имеет денег на то, чтобы доделать Служебный модуль. Запуск ФГБ был тогда отложен с ноября 1997 на июнь 1998 г., и другие запуски были отсрочены на несколько месяцев. |
Таким образом, перегруппировка российского сегмента позволяет сократить расходы по финансированию программы МКС, уменьшить общую трудоемкость разработки и приблизить сроки начала эксплуатации систем жизнеобеспечения (на полтора года) с уменьшением грузопотока на МКС.
Новая конфигурация российского сегмента теперь стала компактней. Появилось три свободных стыковочных узла: два боковых на МСС и один боковой на УСМ. На них в случае необходимости можно размещать дополнительные модули или научную аппаратуру. Теперь на этих портах найдется место для украинского или китайского научных модулей (о присоединении которых к российскому сегменту МКС в разное время шел разговор на высшем уровне). К осевым узлам МСС и УСМ, как и планировалось ранее, будут причаливать пилотируемые и грузовые транспортные корабли.
Однако и такая конфигурация может вполне в ближайшее время измениться. До сих пор не определен до конца облик двух российских Исследовательских модулей МКС (ИМ-1 и ИМ-2). Пока их планируется создавать в расчете на вывод с помощью РН «Союз-2». Такой вариант предполагает использование приборно-агрегатного отсека кораблей «Прогресс М», на котором устанавливается небольшой герметичный отсек. Однако, учитывая запаздывание работ по этому носителю и загруженность производственной базы РКК «Энергия» – Завода экспериментального машиностроения выпуском пилотируемых и грузовых транспортных кораблей, эти модули, скорее всего, опять же будет делать ГКНПЦ им. М.В.Хруничева. В КБ «Салют» Центра Хруничева есть хорошие наработки по варианту Исследовательских модулей на базе аппаратов 77-й серии. Однако работа по определению их облика и там затянулась. Центр Хруничева пока только завершает подготовку и передачу материалов по Исследовательским модулям в РКА и ЦНИИМаш, которые будут рассматривать вопрос о включении вариантов тяжелых ИМ в конфигурацию МКС. Центр Хруничева рассчитывает, что увеличение массы и объема для целевой нагрузки позволят интегрировать Исследовательские модули в международную систему доставки целевого оборудования и выйти на международный рынок размещения целевых нагрузок на МКС на коммерческой основе. Унификация рабочих мест на всех модулях российского сегмента МКС позволит сделать научную программу более гибкой и эффективной.
Скорее всего, именно эта последовательность развертывания МКС будет обсуждаться на майской встрече.
Дэниел Голдин о состоянии программы МКС
И.Лисов. НК.
23 апреля 1998 г. Администратор NASA Дэниел Голдин выступил с защитой бюджета NASA перед сенатским подкомитетом по делам ветеранов, жилищной программе и независимым агентствам. Это подразделение является головным в Сенате по подготовке закона о разрешении финансирования NASA на очередной финансовый год.
Касаясь состояния работ по МКС в России, Д.Голдин, в частности, отметил: «Проблема не в качестве: наша уверенность в технических возможностях России непоколебима... Вопрос в неопределенности финансирования МКС российским правительством, которая не только препятствует возможности РКА идти по графику разработки Служебного модуля, но и способности производить корабли «Прогресс» и «Союз»... как для «Мира», так и для МКС».
Д.Голдин сообщил, что Министерство финансов РФ перечислило РКА 20 млн $ в течение 9-13 марта, и «были сообщения о том, что перечислено еще 15 млн». Еще 44.5 млн $ должны быть перечислены до конца мая. РКА также получило ранее в этом году 40 млн $ из средств 1998 г. для оплаты критических работ подрядчикам. Подписанный Президентом Ельциным 27 марта бюджет на 1998 г. включает 100 млн $ на программу МКС, заявил руководитель NASA. «Однако это не покрывает полностью необходимого в 1998 г. финансирования. Из внебюджетных источников необходимы дополнительные 240 млн $ для полного обеспечения российского участия в МКС. Мы будем внимательно следить за фактическим распределением этих средств.»
В части финансирования МКС в NASA Д.Голдин отметил, что из запрошенных дополнительно в сентябре 1997 г. 430 млн $ Конгресс согласился выделить 230 млн в виде дополнительного финансирования и перераспределения части средств с других программ NASA. Таким образом, в текущем финансовом году требуется перетащить с других программ еще 200 млн $, а всего в 1999-2003 ф.г. требуется дополнительное финансирование в сумме 1.4 млрд $.
Со ссылкой на представителей NASA в России Д.Голдин сообщил, что на СМ установлены 95% компонентов, а оставшиеся 2-5% будут установлены в течение следующих двух недель. Закончена установка кабельной сети на комплексном стенде СМ, и с ноября выполняются автономные испытания. На летном СМ выполнен второй этап установки кабельной сети. Без существенных проблем идут ресурсные испытания компонентов. «Хотя имеется постоянный прогресс, русские признают, что СМ на 3-4 месяца отстает от графика с датой старта в декабре.»
Администратор NASA сообщил, что на 28 апреля назначен Совет главных конструкторов российского сегмента МКС, а на 29 апреля – Совместный смотр программы. В мае, в зависимости от фактического состояния работ по СМ и Лабораторному модулю, NASA либо примет решение о включении в план запусков Временного модуля управления ICM, либо подтвердит даты запусков СМ, ФГБ и Node 1. 25 мая Контрольный совет по МКС должен утвердить с согласия всех международных партнеров новый график сборки. Наконец, 29 мая на встрече глав космических агентств новый базовый график сборки будет узаконен.
|
НОВОСТИ ИЗ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ |
Работа над «космическим» законодательством продолжается
Е.Девятьяров. НК.
20 марта в третьем, последнем чтении Госдумой был принят закон «О конверсии оборонной промышленности в Российской Федерации», уже вступивший в силу к моменту выхода этого номера журнала. Но этим «космическая» деятельность Комитета по конверсии и наукоемким технологиям Государственной Думы не ограничивается. В настоящее время в комитете ведется подготовка двух чисто космических законов: «О государственной поддержке потенциала космической индустрии и космической инфраструктуры РФ» и «О правовом регулировании взаимодействия субъектов космической деятельности с иностранными и международными организациями». И, наконец, согласно плану, на очереди в комитете стоит разработка законопроекта с условным названием «О государственных полигонах».
Об этих законах и проблемах Комитета рассказал корреспонденту НК один из их авторов – заместитель председателя Комитета Александр Поморов.
– В Государственной Думе не так много депутатов, которых интересуют проблемы отечественной космонавтики, и еще меньше тех, кто активно участвует в создании нормативно-правовой базы по регулированию космической деятельности. Чем Вы это объясняете?
– Я думаю, здесь все дело в том, что большинство народных избранников, работающих в Думе, не имеют технического образования. А как депутаты могут заниматься космическим законодательством, если они с трудом представляют, что такое космос и как космические аппараты могут там летать и не падать? Что касается меня, то я 22 года проработал в атомной промышленности, участвовал в проведении первых взрывных работ на Новой Земле, занимался изготовлением плутония и т.д. Георгий Васильевич Костин (председатель Комитета – Ред.) на Воронежском механическом заводе занимался разработкой и изготовлением ракетных двигателей, был даже его директором. Инсаф Шарифуллович Сайфуллин – доктор технических наук, профессор Казанского университета. Иван Никитчук долгое время проработал в Арзамасе-16. Знания и опыт этих и других людей позволяют им заниматься космической проблематикой.
– Вы являетесь одним из авторов «конверсионного» закона. Как бы вы могли его прокомментировать?
– Причиной, которая заставила нас взяться за разработку данного закона, стала явная неадекватность действующего конверсионного законодательства реальным процессам в стране. Действующий закон РФ «О конверсии оборонной промышленности в Российской Федерации» был принят еще 20 марта 1992 г. С тех пор уже поменялись Конституция РФ, Гражданский кодекс, в корне изменилось экономическое законодательство, включая закон о приватизации. В связи с этим закон больше не мог обеспечивать эффективного регулирования процесса конверсии и стал приобретать спонтанный характер. Им не могли в полной мере управлять ни государство, ни органы власти на местах. Поэтому потребовалось принятие нового закона, в котором законодательное регулирование процесса конверсии приводится в соответствие с назревшими проблемами.
– А что вы можете сказать о современном состоянии производственно-технологической базы оборонной промышленности?
– В 1997 г. степень износа активной части основных фондов «оборонки» достигла 72%, а величина находящегося в эксплуатации морально устаревшего оборудования превысила 40%. Отечественная ракетно-космическая отрасль находится в аналогичной ситуации. Около 68% космических аппаратов, входящих в орбитальную группировку – основу космической деятельности России, выработали свой ресурс и могут отказать в любой момент. Это угрожает обеспечению даже минимальных потребностей в космической связи, телевещании, в получении метеорологических данных и контролю опасных природных явлений. Исчерпан запас ракет-носителей, космических аппаратов, выработан технический ресурс почти всех стартовых комплексов и средств управления полетом космических аппаратов. С 1997 г. практически не ведутся работы по восполнению запаса РН и КА, продлению гарантийных сроков использования объектов наземной инфраструктуры. Сроки начала летных испытаний по программе «Спектр», предусмотренные Федеральной космической программой России на период до 2000 г. и международными соглашениями, переносятся примерно на один год. Причина – недостаточное финансирование работ. Это приведет к невыполнению Россией своих обязательств и возмещению ущерба зарубежным партнерам из-за того, что по большинству их систем, аппаратуры и приборов гарантийный ресурс будет исчерпан.
– Вы как-то пытались повлиять на увеличение финансирования работ?
– Да, конечно. При формировании поправок к проекту федерального закона «О федеральном бюджете на 1998 г.» депутатами нашего комитета совместно с работниками РКА было сделано немало для того, чтобы в максимально возможной степени увеличить ассигнования на космическую деятельность. Такое плодотворное сотрудничество нам хотелось бы иметь и с другими ведомствами. Я считаю, что урезанию финансирования «оборонки» есть альтернативный путь – приоритетное ее финансирование, и в том числе из внебюджетных источников. Приведу некоторые примеры. Отечественные и зарубежные эксперты единодушно прогнозируют в ближайшие 10-15 лет стремительное развитие рынка коммуникационных услуг и обеспечивающей его инфраструктуры. Это, по сути дела, будет определять все развитие ракетно-космической техники. До 2000 г. в мире планируется запустить 546 космических аппаратов. При этом будет нарастать объем запусков полезных нагрузок. Здесь у России есть большие преимущества: запуск полезных нагрузок с помощью отечественных РН обходится более дешево. Освоение этого рынка, а также рынка услуг за счет создания многоразовых космических транспортных систем могло бы дать России сотни миллиардов долларов. Именно такой подход мы имеем в виду, когда говорим об авангардной роли «оборонки» в подъеме отечественной экономики.
– А каково Ваше отношение к проекту Международной космической станции?
– К участию России в проекте МКС отношение двойственное. С одной стороны, международное сотрудничество крайне выгодно предприятиям космической отрасли страны. Оно помогает нашей космонавтике в целом сохранять имеющийся потенциал, не потерять передовые позиции. В то же время, к такому сотрудничеству следует относится с определенной степенью осторожности. Нужно исключить любую возможность, при которой из России посредством такого сотрудничества просто стараются выкачать весь научно-технический багаж знаний и опыта, который был накоплен за многие годы.
– Вы были на космодроме Плесецк и знакомы с трудностями, которые он сейчас переживает. Пытаетесь ли Вы как-то повлиять на сложившуюся там ситуацию?
– Да, положение на космодроме тяжелое. Оно во многом отражает общее положение, в котором находится страна. Поэтому как-то серьезно помочь, а это прежде всего денежными средствами, сейчас, думаю, не получится. 14 апреля в Государственной Думе прошли слушания на тему «О положении в оборонном комплексе», где среди прочих поднимались и проблемы Плесецка. В числе других вопросов, например, обсуждалась ситуация, сложившаяся в связи с ликвидацией Министерства оборонной промышленности. Его задачи взял на себя департамент Министерства экономики, в котором пока нет квалифицированных кадров, способных грамотно определять дальнейшие пути развития промышленности. Я считаю такую реорганизацию не просто управленческим недомыслием, а попыткой развалить оборону страны.
|
Новый этап исследований Луны
Ю.Зайцев специально для НК.
Луна, ставшая к середине 1960-х годов ареной нешуточной космической гонки, на целое десятилетие приковала к себе внимание специалистов-ракетчиков, политиков и ученых. Затем, после успешного завершения программы высадки человека на Луну – Apollo, интерес к ней постепенно упал. В ее изучении наступила длительная пауза: почти 20 лет к ней не был послан ни один КА. Однако сегодня мы, по-видимому, находимся на пороге нового всплеска интереса к нашему извечному спутнику.
Он вызван несколькими причинами. Прежде всего, переработан и осмыслен фактический материал, полученный исследователями на первом этапе. Во-вторых, появились новые технологии и инструменты, позволяющие получить научные данные с ранее недоступной детальностью и точностью. И, наконец, Луна оказалась не столь безжизненна, как предполагалось – на ней был найден лед, что значительно упрощает проблему ее освоения, создания постоянно действующих обитаемых станций для научных исследований и решения практических задач использования лунных ресурсов.
Исследования Луны имеют ключевое значение для решения вопросов фундаментальной геологии: механизма формирования Земли и планет, понимания ранней истории Земли, включая образование континентов, океана, зарождения биосферы. Также как исследования океанической коры методами глубинного бурения в последние десятилетия способствовали коренному изменению представлений о земной тектонике и динамике геологический процессов, именно исследования Луны могут привести к новому прорыву в науках о Земле.
К сожалению, на Земле, вследствие ее сейсмической активности, практически полностью стерты следы ранней истории – первые 500-700 млн лет. Напротив, на Луне активные геологические процессы прекратились очень рано. Даже в небольшой коллекции пород, доставленных оттуда, присутствуют образцы с возрастом 4.5 млрд лет, т.е. столь же «старые», как Земля. Отсутствие атмосферы и воды способствовали сохранению основного химического состава пород и древнего облика Луны.
Благодаря сейсмической стабильности и отсутствию атмосферы, Луна – идеальное место для размещения астрофизических обсерваторий, а на ее обратной стороне они будут к тому же еще и экранированы от земных помех.
Наибольшее внимание, с точки зрения быстрой практической отдачи, привлекает возможность добычи лунных кислорода и изотопа гелия-3, который позволяет использовать в будущей термоядерной энергетике реакторы, отличающиеся экологической чистотой и большим ресурсом работы. Кислород же, получаемый путем нагрева реголита в солнечной печи до 2000-3000°С, может использоваться как в ракетных системах, так и для жизнеобеспечения лунных станций. Уже сейчас очевидно, что такой способ его добычи более выгоден, чем доставка с Земли. Весьма перспективным представляется и поэтапное создание лунной стационарной научно-производственной базы с универсальным технологическим комплексом. Пониженная гравитация и глубокий вакуум благоприятны для развития «лунной» металлургии и получения сплавов повышенной чистоты и однородности.
Первой процесс возвращения к космическим исследованиям Луны начала Япония запуском в 1990 г. аппарата Muses-A, от которого был отделен лунный микроспутник.
Затем в 1995 г.(?) американцы запустили КА Clementine, впервые выполнивший полную съемку лунной поверхности, включая полярные области. При этом в районе Южного полюса была обнаружена депрессия, на дно которой никогда не падает солнечный свет и температура здесь не поднимается выше -230°С. Помимо обычного водяного льда, обнаруженного позже, здесь могли вымораживаться летучие вещества, выделяющиеся из недр Луны и из падающих на ее поверхность комет и метеоритов. Были также обнаружены новые структуры поверхности и определена мощность лунной коры. Таким образом, уже первая экспедиция КА нового поколения к Луне оказалась успешной.
Второй американский аппарат Lunar Prospector, работающий ныне на окололунной орбите, подтвердил наличие льда на нашем вечном спутнике.
Сейчас готовят новые запуски к Луне японцы; очень активно ведут себя в этом направлении представители ЕКА. Всерьез задумывается о пусках беспилотных лунных КА Китай.
Готовят новую программу многостадийных длительных исследований и российские ученые. Первые эксперименты направлены на изучение проблем внутреннего строения Луны, в частности, на определение размера ее ядра, что имеет критическое значение для решения проблемы ее происхождения. Гипотеза о формировании Луны из вещества земной мантии справедлива только в том случае, если наша соседка имеет очень небольшое ядро – примерно 0.4% своей общей массы, или не имеет ядра совсем. Напротив, гипотеза формирования Луны из вещества солнечного состава требует наличия ядра порядка 4.5-5.5% массы планеты.
Для решения этих вопросов на лунной поверхности может быть развернута сейсмическая сеть. С этой целью на Луну следует сбросить пенетраторы (внедряемые зонды), содержащие сейсмометры по крайней мере в трех точках: на видимой стороне, обратной стороне и в районе Южного полюса. Возможно также использование компактных (малоапертурных) групп пенетраторов на одном или нескольких участках поверхности, которые, помимо сейсмометров, должны иметь в своем составе тепловые зонды.
Для передачи данных измерений с пенетраторов может использоваться полярный спутник-ретранслятор, имеющий, помимо приемо-передающей аппаратуры, приборы дистанционного зондирования для изучения рельефа поверхности и картографирования, а также инструменты измерения теплового поля, что в совокупности с термозондами на пенетраторах позволит получить детальную картину теплового режима Луны.
Создание сейсмической сети, возможно, потребует нескольких пусков для размещения достаточного числа пенетраторов. При достаточном финансировании первые запуски могут быть выполнены уже в 1999 г.
На следующем этапе, который займет период 2001-2010 гг., будут решаться вопросы хронологии Луны, состава летучих составляющих ее коры в различных регионах, изучаться содержание гелия-3 на участках с различной морфологией и минералогией. Селенологические исследования могут быть продолжены с использованием луноходов, а также устройств отбора и доставки образцов лунных пород на Землю, в том числе из зоны вечной тени, что имеет исключительное значение для понимания происхождения легколетучих веществ, включая углерод и воду, на Луне и в околоземном пространстве. Луноход, помимо прочего, должен оснащаться устройством для анализа содержания гелия-3 в лунном реголите.
Третий этап, очевидно, потребует участия человека и включает строительство лунной станции и отработки технологии горных работ на Луне.
Внешний вид КА «Луна-25» |
Говоря о конкретном воплощении такого плана, надо подробнее остановиться на устройстве и способах применения лунных станций с пенетраторами.
Как известно, последней из серии отечественных лунных аппаратов была автоматическая станция Е-8-5М «Луна-24», доставившая на Землю лунный грунт из предгорного района. Соответственно, первый российский аппарат из новой серии будет называться «Луна-25». Его запуск на траекторию «Земля-Луна» (время полета – 3 суток) планируется выполнить с космодрома Плесецк с помощью относительно дешевой РН «Молния» с разгонным блоком Л.
В отличие от предыдущих аппаратов разработки НПО им.Лавочкина, КА «Луна-25» будет создан там же, но на совершенно новой базе, с применением новейших технологий, в частности, негерметичных приборных контейнеров, высокопроизводительных солнечных батарей и малогабаритных приборов научных и служебных подсистем.
Конструктивно аппарат представляет собой восьмигранную панель, снизу которой смонтирована двигательная установка (ДУ), включающая четыре бака с однокомпонентным топливом (гидразин), двигатели коррекции и стабилизации, арматуру и системы наддува. Сверху панели установлены три зонда-пенетратора с системами закрутки, а также системы терморегулирования и управления аппарата, элементы электроавтоматики, радиокомплекс и антенны. К четырем боковым граням крепятся панели солнечных батарей.
На трассе «Земля-Луна» проводятся две коррекции: первая – на вторые сутки полета, чтобы траектория КА прошла через одну из точек посадки пенетраторов, и вторая – в начале третьих суток полета, с последующей ориентацией аппарата, чтобы продольная ось пенетратора была сориентирована по вертикали к поверхности на момент внедрения в грунт.
Примерно за 20 ч до встречи с Луной производится закрутка первого пенетратора вокруг продольной оси и его отделение. Сам КА после этого осуществляет маневр перевода траектории на вторую прицельную точку и переориентацию для отделения второго пенетратора. Затем операция повторяется для десантирования третьего пенетратора. Процесс отделения всех трех пенетраторов должен составить не более трех часов.
После отделения от КА пенетратор, стабилизированный вращением, продолжит сближение с Луной. На высоте 10 км от поверхности, чтобы погасить скорость, по сигналу бортового лазерного высотомера будет включена его тормозная ДУ, состоящая из пакета твердотопливных ракетных двигателей (РДТТ). Затем будет выдана команда на отделение РДТТ, которые под действием центробежных сил отойдут от пенетратора, а сам он с вертикальной скоростью порядка 80±10 м/с «воткнется» в грунт. Допустимый наклон поверхности или суммарный угол встречи при внедрении не должен превышать 20°. Точки посадки пенетраторов на поверхность Луны образуют примерно равносторонний треугольник, что важно для проведения сейсмических экспериментов.
После отделения последнего пенетратора КА будет переведен на пролетную траекторию, в условном перицентре которой ДУ выдаст тормозной импульс, в результате чего аппарат выйдет на полярную орбиту искусственного спутника Луны (ИСП), с целью последующей ретрансляции информации с пенетраторов на Землю. Для удобства связи период орбиты ИСЛ выбирается кратным земным суткам.
Прорабатывается возможность использования для полета на Луну электроракетного двигателя. В рассмотренном выше варианте это практически не дает выигрыша в массе КА; цель в ином – отработать и использовать универсальный КА с ЭРД и солнечной энергетикой, единый для различных экспедиций: к Луне, Фобосу, астероидам и кометам. Запуск в этом случае должен осуществляться с помощью трехступенчатой РН типа «Союз». В будущем, используя спиральный разгон с малой тягой, можно будет при том же носителе обеспечить доставку к Луне тяжелых КА массой до трех тонн.
Наш комментарий.
В тех условиях, в которых сейчас оказалась отечественная космонавтика, очень тяжело (если вообще реально) планировать новую национальную или международную программу межпланетных исследований. Тем отраднее выглядят проекты НПО им.Лавочкина. Однако следует отметить, что проявление элементов новизны в данном случае вызвано, с одной стороны, высоким состоянием передовых технологий (бортовой негерметичный приборный комплекс, новые батареи и применение пенетраторов), а с другой – весьма низким уровнем финансирования (использование недорогой РН «Молния» и сравнительно ограниченный круг задач экспедиции). Но, как и в любой другой проблеме, недостатки проекта являются по сути обратной стороной его достоинств.
Дело в том, что по совершенно аналогичному пути идут национальные программы исследования Луны других государств: то же применение пенетраторов, луноходов и сосредоточение сил при каждом отдельном этапе на проведение небольшого числа экспериментов. Это можно признать рациональным.
Представляется, что, используя огромный опыт и технологический задел, разработчики смогут создать новый аппарат и выполнить с его помощью программу, являющуюся альтернативой сложным и весьма дорогостоящим проектам типа «Марс-96», которые сейчас выглядят по меньшей мере неоправданно рискованно и где каждая неудача очень больно бьет по престижу отечественной космонавтики.
|
ПРЕДПРИЯТИЯ. УЧРЕЖДЕНИЯ. ОРГАНИЗАЦИИ |
О конверсии на предприятиях РКА
Е.Девятьяров. НК.
В настоящее время в условиях повального сокращения государственных заказов единственным средством выживания для предприятий ВПК становится переориентация части производственных мощностей на выпуск продукции гражданского назначения. Благодаря проведению конверсионных НИОКР удается сохранять рабочие места, поддерживать в необходимом техническом состоянии уникальные технологии ракетно-космической отрасли. Кроме того, высокое качество конверсионной продукции позволяет ей успешно конкурировать и даже вытеснять с отечественного рынка аналогичную импортную продукцию.
Затронула конверсия и предприятия РКА. Например, такие организации, как НПО автоматики и приборостроения, Центр Келдыша, НИИ прикладной механики, НИИ физических измерений, НИИ точных приборов, НПО измерительной техники и еще ряд других заняты разработкой и выпуском уникальных систем управления, датчиков и гироскопических устройств, которые можно использовать в различных отраслях экономики.
РКА проводит линию на создание сертификационных центров гражданской продукции на испытательных базах своих предприятий, используя при этом опыт существующих и вновь создаваемых центров. Таким образом, в ЦНИИмаш появится центр для проведения сертификации оборудования и технологических процессов в интересах РАО «Газпром», а в НИИхиммаш будет создан центр по испытаниям нефтегазовой трубопроводной арматуры и буровых растворов, а также моделированию динамики процессов в нефтегазовых скважинах.
Анализ динамики роста объема выпуска непрофильной продукции показывает, что предприятия ракетно-космической отрасли с каждым годом все больше вовлекаются в конверсию. В 1996 г. объем такой продукции, произведенной предприятиями РКА, составил 320.2 млрд руб, в 1997 г. – 437.6 млрд руб. Кроме того, в 1997 г. были оформлены сертификаты на 15 новых изделий. С внедрением их в производство в 1998 г. предприятия РКА создадут за счет собственных средств дополнительные конверсионные мощности в объеме 196 млн деноминированных рублей.
Тем не менее, темпы конверсии могли бы быть выше, если бы на ее проведение не задерживалось выделение средств из Федерального бюджета. В НК (№9, 1998) сообщалось, что в 1997 г. программа конверсии предприятий РКА профинансирована только на 15%, или 20 млрд руб. К чему приводит отсутствие финансирования, прекрасно знают на Воронежском механическом заводе (ВМЗ), головном в России по производству космических ракетных двигателей. В 1988-1995 гг. на нем при отсутствии всякой финансовой поддержки проводилась конверсия спецпроизводства. В общей сложности на эти цели было израсходовано около 55 млн деноминированных рублей собственных средств. В связи с этим завод сейчас находится в сложном финансовом положении. Отсутствие средств не позволяет не только развивать, но и сохранять имеющиеся высокие технологии. Тем не менее было налажено производство комплексного перерабатывающего оборудования (вакуумные куттеры, колбасные линии и др.) и основной части спектра устьевого оборудования для добычи нефти и газа. Оборудование защищено патентами развитых стран, соответствует международным требованиям качества и зачастую превосходит зарубежные аналоги. ВМЗ, к примеру, уже потеснил на российском рынке американскую фирму «Камерон», являющуюся одной из ведущих в мире по выпуску оборудования для нефтегазодобывающих предприятий. Все это позволяет России экономить значительные валютные ресурсы и весьма перспективно для развития страны в целом.
Юбилей самарского «Прогресса»
12 апреля – двойной праздник для работников Государственного ракетно-космического научно-производственного центра «Прогресс». Кроме того что 37 лет назад полет Юрия Гагарина открыл человечеству дорогу в космос, в этот же день 40 лет назад этот завод в Куйбышеве (сейчас Самара) начал выпускать ракеты.
С тех пор все космические корабли, начиная с первого «Востока» и до пилотируемых и грузовых кораблей, к станции «Мир» запускаются с помощью носителей, сделанных в Самаре. Модификации РН среднего класса «Союз» удерживает ныне абсолютный рекорд как в числе пусков (1616), так и в надежности.
Сейчас в Самаре ведется работа по модификации носителя для увеличения его грузоподъемности, что позволит использовать улучшенные ракеты «Союз» в программе МКС, в соответствии с которой необходимо обеспечить запуск 50 грузовых и пилотируемых КК. Выход на международный рынок пусковых услуг мог бы во многих отношениях пополнить бюджет завода, деятельность которого крайне стеснена нехваткой финансирования. Контракты с фирмой Starsem (Франция) и NASA представители «Прогресса» считают очень выгодными для себя. Уже этой осенью ракеты «Союз» выведут в космос первые 12 спутников связи системы Globalstar. |
Inmarsat будет приватизирован в течение года
М.Тарасенко. НК.
Международная организация морской спутниковой связи (Inmarsat) будет реорганизована в частную компанию в первом квартале 1999 г. Все основные вопросы, связанные с приватизацией организации Inmarsat, были решены на Ассамблее участников, состоявшейся в апреле в Лондоне. Следующее собрание участников, намеченное на сентябрь, должно окончательно утвердить график преобразования. Процедура приватизации и необходимые документы в настоящее время прорабатываются специально нанятой Inmarsat инвестиционной банковской фирмой SBC Warburg Dillon Read (SBC). Inmarsat также решает, в какой стране зарегистрировать новую компанию (сейчас организация имеет штаб-квартиру в Лондоне).
По мнению Бетти Эльуайн, президента и управляющей американской компании COMSAT, владеющей 22% в уставном капитале Inmarsat, «приватизация пойдет на пользу его владельцам и пользователям за счет создания независимой коммерческой компании, которая сможет более эффективно конкурировать на мировом рынке мобильной связи».
COMSAT не признан монополистом
28 апреля.
М.Тарасенко. НК.
Федеральная комиссия по связи США (FCC) обнародовала приказ, удовлетворяющий запрос корпорации COMSAT, о признании компании COMSAT World Systems не имеющей монопольного положения в области связи и снятии ряда антимонопольных ограничений, действовавших в ее отношении. FCC признала, что компания COMSAT испытывает значительную конкуренцию со стороны других операторов спутниковых систем, как американских, так и зарубежных, а также со стороны подводных волоконно-оптических линий связи, соединяющих США со 117 другими странами. FCC также отвергла требования конкурентов COMSAT об увязке монопольного статуса компании COMSAT с сохранением ее исключительного права на прямой доступ к спутниковой системе Intelsat. В приказе FCC утверждается, что Intelsat не препятствует доступу других американских спутниковых компаний на рынки свыше 110 государств, на долю которых приходится в общей сложности 98% зарубежного связного трафика США. Что же касается тех стран, связной доступ к которым осуществляется только через спутники Intelsat, то в отношении этих стран действующие антимонопольные ограничения сохраняются.
|
Справка из архива «Видеокосмоса»:
Ребров Михаил Федорович, украинец, родился 3 июля 1931 г. в Ленинграде в семье военного. Когда Михаилу было всего пять лет, отец уехал на войну защищать республиканскую Испанию и в 1936 получил звание Героя Республики Испания. Потом Великая Отечественная… В отставку его отец ушел в звании генерала-майора с должности заместителя начальника Главного ракетно-артиллерийского управления ГРАУ МО СССР.
По его стопам и пошел Михаил. После окончания средней школы он поступил в МВТУ им. Баумана на факультет «Ракетная техника», но вскоре принял решение стать не только ракетчиком, но еще и военным и после первого курса перевелся в Военно-воздушную инженерную академию имени Н.Е.Жуковского, которую успешно закончил.
Получив звание инженера-лейтенанта, Михаил Ребров был направлен и около года прослужил военным инженером по спецоборудованию в 49-м истребительном авиационном полку Московского округа ПВО в Кашире. Во время службы Михаил почувствовал призвание к литературному творчеству и послал свои очерки в журнал «Вестник воздушного флота» (который позже стал называться «Авиация и космонавтика»). Молодого литератора заметили в 1957 г., в год начала Космической эры, он стал корреспондентом, затем редактором отдела журнала.
В 1964 г. военного журналиста Михаила Реброва перевели в газету Министерства обороны «Красная звезда», где он проработал редактором отдела науки, техники и космонавтики, а также научным обозревателем до самой кончины.
В том же 1964 г., после удачного полета первого многоместного корабля «Восход», у Главного конструктора Сергея Павловича Королева возникла мысль послать журналиста в космос, чтобы профессионально
| 24 апреля 1998 г. после болезни ушел из жизни космический журналист
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ РЕБРОВ
Все, кто знал Михаила Федоровича, навсегда запомнят его как доброго и отзывчивого человека, всегда готового прийти на помощь в трудную минуту. Многие космонавты и конструкторы называли его другом, и это не случайно, ведь Михаил Федорович всю жизнь отдал освещению достижений отечественной космонавтики на страницах военной периодики. Особое внимание в своем творчестве Михаил Федорович Ребров уделял человеческому фактору. Его книга «Советские космонавты» выдержала не одно переиздание. Он был удостоен высшей награды Союза журналистов медали «Золотое перо».
Михаил Федорович был другом нашей редакции, всегда с большим вниманием относился к творчеству молодых журналистов. Этот замечательный человек навсегда останется в нашей памяти. |
осветить космический полет. Среди нескольких приглашенных попробовать свои силы журналиста был и Михаил Ребров. И только он один успешно прошел медицинское обследование и получил заключение комиссии о годности к спецтренировкам.
Вскоре Ребров был откомандирован в ЦПК для освещения подготовки космонавтов, где сам принял участие в тренировках. Барокамеры, центрифуги, полеты на невесомость, выживание в различных климатических условиях, поездки на космодромы и прыжки с парашютом – все это прошел Михаил Федорович. В 1965 г. ему даже посчастливилось участвовать в испытаниях системы ручного управления при моделировании возвращения на Землю со второй космической скоростью спускаемого аппарата лунного облетного корабля 11Ф91 по программе «УР500К-Л1».
Одновременно с подготовкой Михаил Ребров окончил факультет журналистики Высшей партийной школы при ЦК КПСС и стал профессиональным журналистом. В начале семидесятых руководитель подготовки космонавтов Николай Каманин предложил ему вступить в отряд космонавтов ЦПК, но Михаил не поддался искушению и остался верным журналистике. С тех пор Михаил Ребров стал автором нескольких книг, более 1000 газетных и журнальных публикаций и по праву считался одним из ведущих космических журналистов Советского Союза. Он был активным членом Союза писателей СССР и Союза писателей России, а также академиком Академии космонавтики имени К.Э.Циолковского.
За многолетнюю деятельность в области пропаганды отечественной космонавтики полковник-инженер, журналист Михаил Ребров был награжден орденом Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почета», орденом Дружбы народов и 12-ю медалями.
Вечная память о Михаиле Федоровиче Реброве навсегда войдет в историю отечественной космонавтики. |
Биографии членов экипажа полета STS-90
Подготовлены С.Шамсутдиновым и И.Лисовым по архивным материалам компании «Видеокосмос».
Командир экипажа
Ричард Алан Сиэрфосс (Richard Alan Searfoss)
Подполковник ВВС США
301-й астронавт мира 189-й астронавт США
Ричард Сиэрфосс родился 5 июня 1956 г. в г.Маунт-Клеменс, шт.Мичиган. Он имеет степени бакалавра по авиационной технике (1978) и магистра по аэронавтике (1979).
В 1980-1987 гг. Сиэрфосс служил летчиком, а затем летчиком-инструктором ВВС, летал на F-111. В 1987-1988 гг. он прошел обучение в Школе летчиков-испытателей ВМФ США в Пэтьюксент-Ривер. После этого Сиэрфосс был летчиком-инструктором в Школе летчиков-испытателей ВВС на авиабазе Эдвардс в Калифорнии. Имеет налет более 4200 часов на 56 типах самолетов.
NASA отобрало капитана ВВС Сиэрфосса кандидатом в 13-ю группу астронавтов в январе 1990 года. В июле 1991 г. он завершил общекосмическую подготовку и получил квалификацию пилота шаттла.
Ричард Сиэрфосс выполнил свой первый космический полет на «Колумбии» (STS-58) с биомедицинской лабораторией SLS-2 с 18 октября по 1 ноября 1993 г. Второй полет он совершил с 22 по 31 марта 1996 г. на борту «Атлантиса» (STS-76) и станции «Мир».
После этого Сиэрфосс руководил Отделением эксплуатации шаттла и Отделением операций Отдела астронавтов NASA, возглавляя группу из нескольких астронавтов и инженеров, занимающихся разработкой различных систем для шаттла и МКС.
18 апреля 1997 г. Сиэрфосс был назначен командиром экипажа STS-90 по программе Neurolab. Этот полет стал для него третьим.
Подробная биография Р.Сиэрфосса опубликована в НК №7, 1996, стр.56.
Пилот
Скотт Даглас Альтман (Scott Douglas Altman)
Лейтенант-коммандер (капитан 3-го ранга) ВМФ США
Ранее опыта космических полетов не имел
стал 374-м астронавтом мира 235-м астронавтом США
Скотт Альтман родился 15 августа 1959 г. в г.Линкольн, шт.Иллинойс, но считает своей родиной г. Пекин этого же штата, где до сих пор живут его родители – Фред и Шарон Альтман.
Окончив в 1977г. среднюю школу в г.Пекин, Альтман поступил в Университет Иллинойса. В мае 1981 г. после окончания университета ему была присвоена степень бакалавра наук по авиационной и космической технике.
В августе 1981 г. Альтман, окончивший перед тем Школу кандидатов в офицеры Резерва авиации в г.Пенсакола, шт.Флорида, был призван в ВМФ США в звании энсайна. После подготовки в штатах Флорида и Техас в феврале 1983 г. он получил «золотые крылья» летчика ВМФ и был направлен на авиастанцию Мирамар в г.Сан-Диего, шт.Калифорния, где летал на F-14. В составе 51-й истребительной эскадрильи Скотт Альтман участвовал в двух боевых походах в западную часть Тихого и в Индийский океаны.
Интересная деталь: в качестве пилота F-14 он снялся в двух эпизодах фильма «Топган» с участием Тома Круза, демонстрируя в одном высокую технику пилотирования аварийного самолета, а в другом – возмутительное воздушное хулиганство.
В августе 1987 г. Альтман был отобран для дальнейшего обучения по совместной программе в аспирантуре ВМФ и Школе летчиков-испытателей. Он закончил Школу с отличием в составе группы 97 в июне 1990 г., получив одновременно степень магистра наук по авиационной технике.
Следующие два года Альтман служил летчиком-испытателем, выполняя различные испытания самолета F-14, а также участвовал в оценке со стороны ВМФ экспериментального самолета ВВС F-15 S/MTD. Затем он был направлен в 31-ю истребительную эскадрилью на авиастанцию Мирамар обеспечивать первое оперативное развертывание самолетов F-14D Super Tomcat, где был офицером по техническому обслуживанию, а позже – офицером оперативного отдела штаба 31-й истребительной эскадрильи.
В 1993 г. в течение шести месяцев Альтман участвовал в полетах над Южным Ираком в качестве ведущего штурмовиков при проведении операции «Южная вахта», за что был награжден «Воздушной медалью» ВМФ. По состоянию на январь 1998 г. Альтман имеет налет свыше 3400 часов на более чем 40 типах самолетов.
8 декабря 1994 г. Скотт Альтман был отобран кандидатом в 15-ю группу астронавтов NASA. В марте 1995 г. он прибыл в Космический центр им.Джонсона и приступил к общекосмической подготовке, которую окончил в июне 1996 г., получив квалификацию пилота шаттла. До назначения в экипаж работал в Отделении эксплуатации шаттла и его систем Отдела астронавтов NASA над техническими вопросами посадки и выкатывания орбитальной ступени.
18 апреля 1997 г. Альтман был назначен пилотом в экипаж STS-90 по программе Neurolab.
Альтман состоит членом Ассоциации выпускников Университета Иллинойса, Ассоциации Сигма-Хи, пожизненным членом Ассоциации военно-морской авиации и Военного ордена мировых войн, полноправным членом Общества летчиков-испытателей. Кроме упомянутой выше «Воздушной медали» ВМФ, он награжден Благодарственной медалью ВМФ и Медалью ВМФ «За достижения».
Альтман женат на урожденной Джилл Шэннон Лумер. У них трое детей: Дэниел Джозеф (род. 3 марта 1980), Александер Скотт (6 января 1988) и Майкл Фредерик (12 августа 1992).
Скотт Альтман – шатен с зелеными глазами, рост – 193 см, вес – 102 кг. Он увлекается классическими автомобилями, полетами и компьютерами, много читает и участвует в спортивных соревнованиях.
Специалист полета-1
Д-р Ричард Майкл 'Рик' Линнехан (Richard Michael 'Rick' Linnehan)
347-й астронавт мира 220-й астронавт США
Ричард Линнехан родился 19 сентября 1957 г. в г. Лоуэлл, шт. Массачусетс. Он имеет степени бакалавра наук по зоологии и микробиологии (1980) и доктора ветеринарной медицины (1985). В 1986-1988 гг. он проходил подготовку в интернатуре по медицине животных в различных зоопарках.
По окончании интернатуры Линнехан был призван в Армию США и начал службу в звании капитана в Военно-морском центре ВМФ США в Сан-Диего в качестве главного клинического ветеринара.
В марте 1992 г. NASA отобрало Линнехана кандидатом в 14-ю группу отряда астронавтов. В августе 1992 г. он начал и спустя год окончил курс общекосмической подготовки, получив квалификацию специалиста полета.
Первый космический полет Ричард Линнехан совершил с 20 июня по 7 июля 1996 г. на борту «Колумбии» (STS-78) с лабораторией Spacelab по программе LMS-1.
12 августа 1996 г. Линнехан был назначен в экипаж STS-90 в качестве специалиста полета. Это его второй космический полет.
Подробная биография Р.Линнехана опубликована в НК №16, 1996, стр.52.
Специалист полета-2
Кэтрин Патрисия 'Кей' Хайэр (Kathryn Patricia 'Kay' Hire)
Коммандер (капитан 2-го ранга) Резерва ВМФ США
Ранее опыта космических полетов не имела стала 375-м астронавтом мира 236-м астронавтом США
Кэтрин Хайэр родилась 26 августа 1959 года в г.Мобайл, шт.Алабама. В 1977 г. она окончила среднюю школу Мёрфи в г. Мобайл. Окончив в 1981 г. Военно-морскую академию США, получила степень бакалавра наук по технике и менеджменту.
По окончании Академии Хайэр была призвана в ВМФ и прошла подготовку офицера-летчика ВМФ. В октябре 1982 г. она получила квалификацию летчика ВМФ и была направлена в 8-ю эскадрилью океанографических разработок на авиастанции Пэтьюксент-Ривер, шт.Мэриленд. В течение трех лет она пилотировала специальный самолет P-3, на котором проводились океанографические исследования в различных районах, и налетала 1500 часов. Хайэр занимала должности координатора океанографического проекта, командира миссии и руководителя отряда.
С января 1986 г. Хайэр проходила службу в учебном подразделении авиации ВМФ на авиабазе Мазер, шт.Калифорния, в должностях инструктора по звездной навигации, менеджера курса навигации и менеджера цикла подготовки штурманов. Она обучала своих курсантов в аудитории, на тренажере и на борту самолета Т-43, налетав еще 700 часов.
В январе 1989 г. Хайэр перешла в резерв ВМФ, а с мая 1989 г. начала работать в Космическом центре им. Кеннеди сначала в качестве инженера компании EG&G (с местом работы в Корпусе подготовки орбитальных ступеней), а с июля 1989 г. – в должности инженера по механическим системам шаттла компании Lockheed Space Operations.
В 1991 г. в Технологическом институте Флориды Кей Хайэр защитила магистерскую диссертацию по космической технике и в том же году получила квалификацию инженера испытательных проектов по шаттлу. Хайэр работала в качестве оператора в Центре управления запусками, отвечающего за технические аспекты межполетной подготовки шаттлов. Она также была руководителем проверки скафандров EMU и российской стыковочной системы ODS, а в ноябре 1994 г. была назначена супервизором по механизмам орбитальной ступени и стартового сооружения.
8 декабря 1994 г. Кэтрин Хайэр была отобрана кандидатом в 15-ю группу астронавтов NASA. Она стала первым астронавтом, отобранным из числа сотрудников Космического центра им. Кеннеди. В марте 1995 г. она приступила к общекосмической подготовке, которую завершила в июне 1996 г., получив квалификацию специалиста полета. С апреля 1996 г. и до назначения в экипаж она работала в Центре управления полетами шаттла оператором связи (капкомом).
18 апреля 1997 г. Хайэр была назначена специалистом полета в экипаж STS-90 по программе Neurolab.
Параллельно с работой в Центре Кеннеди и Центре Джонсона Хайэр выполняла задачи в составе вспомогательного подразделения VP-0545 и Центра боевых противолодочных операций ВМФ (подразделения 0574 и 0374). Хайэр стала первой женщиной в США, назначенной в боевой экипаж, – 13 марта 1993 г. она стала штурманом-радистом патрульного самолета 62-й патрульной эскадрильи и летала в Исландию, Пуэрто-Рико и Панаму.
После отбора в отряд астронавтов и переезда в Хьюстон Хайэр служила на Объединенной базе резерва ВМФ Нью-Орлеан в составе подразделений 0482 (авианосец CV-63 Kittyhawk) и 0682 (Центр тактического обеспечения). По состоянию на апрель 1997 г. она является командиром 111-го отряда 7-го флота ВМФ США на авиастанции Даллас, шт. Техас. Хайэр налетала свыше 2500 часов на различных типах самолетов.
Кэтрин Хайэр является членом Ассоциации военно-морской авиации, Американского института аэронавтики и астронавтики, Института навигации, Общества женщин-инженеров и Ассоциации парусного спорта США.
Она награждена Медалью «За службу в национальной обороне» и имеет нашивки «За специальные операции» Береговой охраны США и «За дальний поход» ВМФ и Корпуса морской пехоты США.
Кэтрин Хайэр не замужем. Ее мать, Кэтрин Спёрдьюто Хайэр, проживает в г. Орандж-Бич, шт. Алабама, отец – Роберт Хайэр умер.
Кэтрин – сероглазая блондинка, рост – 165 см, вес – 58 кг. Она увлекается парусными гонками, лыжами, подводным плаванием и рыбалкой.
Специалист полета-3 Д-р Дэфидд 'Дейв' Рис Уилльямс (Dafydd 'Dave' Rhys Williams)
Астронавт Канадского космического агентства (CSA)
Ранее опыта космических полетов не имел стал 376-м астронавтом мира 7-м астронавтом Канады
Дэфидд Уилльямс родился 16 мая 1954 г. в г. Саскатун провинции Саскачеван. Он окончил среднюю школу в г.Биконсфилд провинции Квебек. В 1976 г. в Университете МакГилла (г. Монреаль) получил степень бакалавра наук по биологии, а в 1983 г. в том же университете ему были присвоены степени магистра наук по физиологии, доктора медицины и магистра хирургии.
В 1985 г. Уилльямс окончил резидентуру по семейной практике при медицинском факультете Университета Оттавы, а в 1988 – по скорой помощи при Университете Торонто.
Дэфидд Уилльямс прошел подготовку в области физиологии высших беспозвоночных в Лаборатории Фрайди-Харбор Университета штата Вашингтон, США. Позднее его интересы сместились в область нейрофизиологии позвоночных: при подготовке магистерской диссертации он занялся фундаментальными исследованиями роли гормонов в изменении деятельности областей центральной нервной системы (ЦНС), вовлеченных в регулирование цикла сна и бодрствования. Работая в Нейрофизиологической лаборатории Аллановского института психиатрии, Уилльямс ассистировал в клинических исследованиях потенциалов медленных волн ЦНС.
Его клинические исследования по медицине скорой помощи включали оценку первичной подготовки и сохранения навыков реанимации в части сердечно-сосудистой системы, исследование выживания пациентов после внебольничных остановок сердца, раннюю идентификацию травматических пациентов с высоким риском, а также эффективность иммунизации против столбняка для лиц пожилого возраста.
В 1988 г. Уилльямс стал врачом скорой помощи Центра наук о здоровье Саннибрук, а также лектором кафедры хирургии Университета Торонто. Он участвовал в работе комиссии по использованию авиации скорой помощи при Министерстве здравоохранения провинции Онтарио как ученый в области скорой помощи, а затем как представитель сообщества врачей скорой помощи. Кроме того, он проводил тренировки врачей и медицинского персонала по реанимации при травмах и сердечных заболеваниях.
С 1989 по 1990 гг. Дэфидд был врачом скорой помощи и главным врачом Клиники скорой помощи Вестмаунт. Затем он вернулся в Саннибрук директором программы перспективных средств жизнеобеспечения сердечных больных и координатором подготовки по медицине скорой помощи. Впоследствии он стал и.о. директора отделения служб скорой помощи Саннибрукского центра, ассистентом профессора хирургии и заместителем профессора медицины в Университете Торонто.
Д-р Уилльямс был отобран в отряд астронавтов Канадского космического агентства (CSA) в июне 1992 г. Он прошел первоначальную подготовку и в мае 1993 г. был назначен менеджером группы космической медицины отряда астронавтов CSA. Он также осуществлял надзор за оперативными работами по космической медицине и координировал проект экспериментальной камеры CAPSULS, а в феврале 1994 г. участвовал в 7-суточном эксперименте по имитации условий космического полета. В рамках проекта CAPSULS он был руководителем эксперимента по исследованию и оценке первичной подготовки и сохранения навыков реанимации астронавтами, не имеющими медицинского опыта, членом экипажа и главным врачом экипажа.
Уилльямс оставался и остается активным исследователем в области наук о жизни и космической медицины, является руководителем или соисследователем ряда экспериментов. Недавно он получил должность ассистента профессора хирургии Университета МакГилла. Дэфидд участвует в клинической работе Госпиталя Св.Марии и Главного госпиталя Монреаля.
С марта 1995 по май 1996 гг. Уилльямс проходил общекосмическую подготовку в Космическом центре им.Джонсона в США вместе с 15-й группой американских кандидатов в астронавты NASA. Окончив ОКП, он получил квалификацию специалиста полета, работал в Отделении полезных нагрузок и обитаемых модулей Отдела астронавтов NASA, а 12 августа 1996 г. был назначен в экипаж STS-90.
Д-р Уилльямс является членом Колледжа врачей и хирургов провинции Онтарио, Медицинской ассоциации провинции Онтарио, Колледжа семейных врачей Канады, Королевского колледжа врачей и хирургов Канады, Канадской ассоциации врачей скорой помощи, Ассоциации аэрокосмической медицины, Канадского общества аэрокосмической медицины, Канадского аэронавтического и космического института. В прошлом был членом Общества неврологии Нью-Йоркской академии наук и Монреальского физиологического общества. За время обучения и медицинской практики был удостоен ряда именных стипендий, премий и наград.
Дэфидд Уилльямс женат на урожденной Кэти Фрэзер. У них двое детей: сын Эван (23 августа 1994) и дочь. Его мать, Изабель Уилльямс, проживает в г. Уилльямсбург провинции Онтарио, отец, Уилльям Уилльямс умер.
Уилльямс – шатен с карими глазами, рост – 185 см, вес – 86 кг. Он увлекается полетами, подводным плаванием, туризмом, парусным спортом, походами на каяках и каноэ, горными лыжами и дальними лыжными походами.
Специалист по полезной нагрузке-1
Д-р Джей Кларк Баки младший (Jay Clark Buckey, Jr.)
Ранее опыта космических полетов не имел стал 377-м астронавтом мира 237-м астронавтом США.
Джей Баки родился 6 июня 1956 г. в г. Нью-Йорк одноименного штата. В 1973 г. он окончил среднюю школу У.Треспера Кларка в г. Вестбери, шт. Нью-Йорк, в 1977 г. – Корнуэллский университет со степенью бакалавра по электротехнике, а в 1981 г. в медицинском колледже этого же университета получил звание доктора медицины.
В 1981-1982 гг. Баки проходил подготовку в интернатуре Нью-Йоркского госпиталя Коруэнеллского медицинского центра, а врачебную практику – в Медицинском центре Дартмут-Хичкок. В 1982-1984 гг. обучался в Юго-западном медицинском центре Университета Техаса на стипендию NASA по космической биологии.
С 1984 по 1995 гг. д-р Баки работал в Юго-западном медицинском центре Университета Техаса: в 1984-1986 гг. в должности исследователя-инструктора кафедры медицины, в 1986-1994 гг. являлся ассистентом профессора медицины, а в 1995 – заместителем профессора медицины.
В 1987-1995 гг. Джей Баки был летным врачом 457-й эскадрильи тактических истребителей Резерва ВВС США в Форт-Уэрте, шт.Техас. В 1995 г. перешел на работу в Медицинский центр Дартмут-Хичкок и с 1996 г. работает заместителем профессора медицины Медицинской школы Дартмут. В период подготовки к полету находится в длительном отпуске.
Д-р Баки являлся соисследователем и менеджером проекта эксперимента «Адаптация сердечно-сосудистой системы к условиям невесомости», выполненного в июне 1991 г. во время полета STS-40 c научной лабораторией SLS-1.
6 декабря 1991 г. NASA отобрало Дж.Баки, М.Феттмана и Л.Янга в качестве кандидатов в специалисты по полезной нагрузке для полета с лабораторией Spacelab по программе SLS-2. 29 октября 1992 г. Феттман был назначен в экипаж STS-58, а Баки и Янг являлись его дублерами.
4 апреля 1996 г. Баки вновь был отобран в качестве кандидата в специалисты по полезной нагрузке для полета по программе Neurolab и в мае того же года начал подготовку к полету. 28 апреля 1997 г. NASA назначило его в экипаж STS-90.
Д-р Джей Баки является членом Американского общества гравитационной и космической биологии (в 1991-1994 – член Исполнительного совета), Ассоциации аэрокосмической медицины и Американского колледжа врачей. Он имеет более 20 публикаций по космической физиологии, регуляции сердечно-сосудистой системы и эхокардиографической технике. Баки удостоен нескольких наград в области медицины, из которых стоит отметить диплом с отличием основного курса Школы аэрокосмической медицины ВВС США, два диплома NASA за разработку оборудования для программы SLS-1 и награду Университета Техаса за работу по этой программе.
Джей Баки женат на урожденной Саре Вудрофф Мастерс.
В их семье один сын и две дочери.
Его родители, Джей Баки-старший и Джин Баки, проживают в Форт-Майерс, шт.Флорида.
Баки увлекается историей и любит отдыхать на природе.
Специалист по полезной нагрузке-2
Д-р Джеймс А. Павелчик (James A. Pawelczyk)
Ранее опыта космических полетов не имел стал 378-м астронавтом мира 238-м астронавтом США
Джеймс Павелчик родился 20 сентября 1960 г. в г. Буффало, шт. Нью-Йорк, но родным местом считает г. Элма в том же штате, где живут его родители – Джозеф и Рита Павелчик.
В 1978 г. Джеймс Павелчик окончил Центральную среднюю школу «Ирокез» в г.Элма и поступил в Университет Рочестера, шт. Нью-Йорк. После завершения учебы в университете в 1982 г. он получил сразу две степени бакалавра искусств: по биологии и по физиологии. В 1985 г. Павелчик защитил диссертацию магистра наук по физиологии в Университете штата Пенсильвания, а в 1989 г. – диссертацию доктора философии по биологии в Университете Северного Техаса.
В 1989-1992 гг. д-р Павелчик обучался в постдокторантуре Юго-западного медицинского центра Университета Техаса в области сердечно-сосудистой нейрофизиологии. В 1990 г. проходил стажировку в отделении анестезии Королевского госпиталя в г. Копенгаген, Дания.
С 1992 по 1995 гг. он являлся ассистентом профессора медицины по кардиологии Юго-западного медицинского центра Университета Техаса и одновременно являлся директором Лаборатории автономной и нагрузочной физиологии при Пресвитерианском госпитале Далласа.
В 1995 г. Павелчик занимал должность ассистента профессора по биоинженерии Юго-западного медицинского центра Университета Техаса. С 1995 г. и по настоящее время – ассистент профессора физиологии и кинезиологии Университета штата Пенсильвания (г. Юниверсити-Парк, шт. Пенсильвания). На период подготовки к полету ушел в длительный отпуск.
Джеймс Павелчик участвовал в разработке прибора GASMAP для анализа метаболических газов в космическом полете. Он является соисследователем по нескольким экспериментам, выполненным в полете STS-90, и в ходе двух полетов по программе «Мир-NASA».
4 апреля 1996 г. Павелчик был отобран в качестве кандидата в специалисты по полезной нагрузке для полета по программе Neurolab. 28 апреля 1997 г. NASA назначило его в экипаж STS-90.
Д-р Павелчик является членом Американского сердечного общества, Американского физиологического общества, Американского колледжа спортивной медицины и Общества неврологии. Он соредактор опубликованной в 1994 г. книги «Потеря крови и шок». Павелчик был научным руководителем или соисследователем по 11 федеральным и штатным грантам и контрактам, имеет более 20 публикаций и написал три главы в книгах по регуляции и физиологии сердечно-сосудистой деятельности. Павелчик имеет ряд наград за работы в области медицины, в том числе премию «Молодой исследователь» NASA (1994).
Жена Джеймса Павелчика – Рут А. Павелчик (в девичестве – Андерсон) имеет степень доктора медицины. У них двое детей. Джеймс увлекается велосипедом, плаванием, столярными работами, филателией, не любит сидеть дома.
Дублер специалиста по полезной нагрузке
Д-р Тиаки Мукаи (Chiaki Mukai)
Астронавт Японского космического агентства (NASDA)
313-й астронавт мира
3-й астронавт Японии
Тиаки Мукаи, в девичестве Тиаки Наито, родилась 6 мая 1952 г. в г. Татебаяси, префектура Гунма, Япония. Она имеет ученые степени доктора медицины (1977) и доктора по физиологии (1988), в 1989 г. получила сертификат кардиохирурга.
С 1977 г. работала в госпитале Университета Кейо в Токио: сначала в качестве врача общей хирургии, а затем в должности ассистента профессора отдела кардиохирургии.
20 июня 1985 г. NASDA отобрало Тиаки Наито, а также Такао Дои и Мамору Моури в качестве кандидатов для полета на шаттле по национальной программе Spacelab-J. Все трое прошли подготовку к полету в Космическом центре им.Джонсона в Хьюстоне, США. В полете STS-47 по программе Spacelab-J, который состоялся в сентябре 1992 г., принял участие М.Моури, а Т. Мукаи и Т. Дои были его дублерами.
Свой первый космический полет Тиаки Мукаи совершила в июле 1994 г. в качестве специалиста по полезной нагрузке в составе экипажа «Колумбии» (STS-65) с лабораторией Spacelab по программе IML-2.
4 апреля 1996 г. Т.Мукаи была отобрана в качестве кандидата в специалисты по полезной нагрузке и 28 апреля 1997 г. назначена дублером специалиста по полезной нагрузке для полета по программе Neurolab (STS-90).
13 февраля 1998 г. Тиаки Мукаи получила назначение в экипаж «Дискавери» (STS-95), старт которого планируется на октябрь этого года.
Д-р Мукаи имеет награды и является членом многих научных и общественных организаций, имеет более 60 научных публикаций.
Она замужем, детей не имеет.
Дублер специалиста по полезной нагрузке
Д-р Александер Уилльям Данлэп (Alexander William Dunlap)
Опыта космических полетов не имеет
Александер Данлэп родился 15 июля 1960 г. в Гонолулу на Гавайях, США. Имеет степени бакалавра наук по зоологии (1982), бакалавра наук о животных (1984), доктора ветеринарной медицины (1989) и доктора медицины (1996).
В 1984-1985 гг. Данлэп работал техником-исследователем по электронным микроскопам в Университете Теннесси, в 1986 – техником компании Coleman Engineering в г.Мемфис, шт.Теннесси. В 1986– 1987 гг. он учился в школе ветеринарной медицины при Университете штата Луизиана, а затем проходил подготовку в интернатуре Лаборатории медицины животных Университета Теннесси. После получения звания доктора ветеринарной медицины, с 1989 по 1992 гг. Данлэп работал ветеринаром в клинике животных «Боулинг» в г.Колльервилл, шт.Теннесси.
В 1991-1995 гг. Александер Данлэп обеспечивал пять космических полетов шаттла: STS-40/SLS-1 (ветеринар проекта), STS-52 (эксперимент PSE-02), STS-56 (эксперимент PARE-03), STS-58/SLS-2, STS-70 (эксперимент NIH-R2). Он был одним из финалистов при отборе кандидатов в специалисты по полезной нагрузке для полета STS-58/SLS-2.
После получения в 1996 г. степени доктора медицины Данлэп проходил практику по ускоренной программе при кафедре семейной медицины Университета Теннесси.
4 апреля 1996 г. Данлэп был отобран в качестве кандидата в специалисты по полезной нагрузке и 28 апреля 1997 г. назначен дублером специалиста по полезной нагрузке для полета по программе Neurolab (STS-90).
Д-р Данлэп имеет награды и является членом нескольких научных и общественных организаций. Он не женат.
назад
к началу
|
|