Одним словом, получалась сложная, ненадежная и дорогостоящая программа: только для одного полета на Луну требовалось три запуска ракеты Н-1. Высока была и степень технического риска. Чего стоили только стыковка на орбите ракетных блоков массой по 75 тонн, перекачка в невесомости десятков тонн топлива, включая жидкий кислород, а также его хранение в условиях космоса в течение нескольких дней до момента прилета экипажа. Кстати, только для орбитального корабля «Буран» была создана двигательная установка на керосине и жидком кислороде, предусматривающая длительное его хранение в условиях невесомости.

Эти недостатки были видны и тогда. Поэтому проектанты постоянно прорабатывали новые варианты схем экспедиции и лунных кораблей, но до конца 1963 года так и не смогли прийти к единственному варианту. В результате 14 декабря 1963 года С.П. Королев утвердил исходные данные по основным характеристикам комплексов Н-1, которые включали четыре варианта корабля Л-3 и два варианта тяжелого межпланетного корабля.

К этому моменту сложилось тяжелое положение и с самим носителем Н-1. В ОКБ-1 основные силы были брошены на разработку конструкторской документации. Сам С.П. Королев постоянно следил за ходом работ. У его первого заместителя В.П. Мишина Н-1 также находилась в центре внимания. Проектные работы возглавляли К.Д. Бушуев и С.С. Крюков, конструкторские работы — С.О. Охапкин, а всем, что связано с бортовым оборудованием, включая курирование смежников, занимался еще один заместитель С.П. Королева — Б.Е. Черток. Основные смежники по созданию Н-1, которых было существенно больше, чем при разработке «семерки» и «Востока», были прописаны еще в Постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 24 сентября 1962 года. Однако большинство из них были загружены сверх меры выполнением других Постановлений, связанных с серийным производством баллистических ракет наземного и морского базирования: Р-36, УР-100, РТ-2 и других. Контроль за этими работами осуществляло Министерство обороны. Так что в случае невыполнения заданий или срыва по срокам могли полететь шапки главных конструкторов и директоров заводов, независимо от их ведомственной принадлежности.

У ракеты Н-1 такого контролера не было. Формально им должна была стать Комиссия по военно-промышленным вопросам при ВСНХ. Именно она подготавливала проекты Постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР по вопросам создания ракетно-космической техники. Именно она формировала межведомственные план-графики разработки и изготовления ракетной техники, а затем следила за их выполнением. Кстати, такой график по Н-1 был утвержден ВПК 2 июля 1963 года. Только ВПК могла объединить организации, входящие в разные министерства и ведомства. Однако и она была не всесильна. У нее не было рычагов воздействия на военных, от которых зависело строительство технической позиции и стартового комплекса Н-1 на космодроме, но они в 1963 году на это выделили копейки.

Вообще успех любого крупномасштабного дела зависит от хорошей организации работ и наличия достаточного и регулярного финансирования. При создании Н-1 не было ни того, ни другого. С.П. Королев, хоть и был главным конструктором Н-1, не мог серьезно влиять на положение дел в других организациях, особенно если они входили в состав других министерств и ведомств. О роли ВПК уже говорилось. С точки зрения С.П. Королева наилучшим решением было бы учреждение Специального Комитета или Управления при Совете Министров СССР по типу тех, которые были образованы сразу после войны для координации работ по созданию атомного оружия под руководством Л.П. Берия и баллистических ракет под руководством Г.М. Маленкова. Однако, по мнению советского руководства Н-1 до такого уровня не дотягивала. Но и с деньгами дело тоже обстояло не лучшим образом. Финансирование шло жиденьким ручейком (на уровне 30-40% от требуемого уровня в год), выделяемые под Н-1 деньги не позволяли начать производство систем и агрегатов ракеты и их испытания, не говоря уже о серьезных капиталовложениях, необходимых для строительства новых заводских корпусов и стендов, монтажно-испытательного корпуса и стартовых позиций на космодроме. Этих денег фактически хватало только на выпуск конструкторской документации.

С таким положением дел С.П. Королев, конечно, смириться не мог, поскольку был хорошо знаком с ходом работ по программе «Сатурн-Аполлон» и с успехами Вернера фон Брауна, с которым у него шло заочное соревнование. И если поначалу Королев опережал Брауна в создании мощной ракеты (Р-7) и запуске первого спутника, то теперь стал отставать, и это отставание постепенно увеличивалось. Но что он мог сделать при мизерном финансировании. Тем не менее, понимая, что рано или поздно советское руководство проснется и прикажет штурмовать Луну, отстаивая "превосходство" социалистического строя, Королев продолжал разработку Н-1 и вел проработки лунной экспедиции, одновременно добиваясь от руководства решения вопроса по Луне.

Надо сказать, что не только с фон Брауном конкурировал С.П. Королев. В «лунную» гонку включились также В.Н. Челомей и М.К. Янгель. О разработке в ОКБ-52 лунного облетного корабля ЛК-1 уже рассказывалось в этой главе. Однако С.П. Королеву стало известно, что в Реутове идет проработка суперракеты УР-700 и пилотируемого лунного корабля ЛК-700. О них будет рассказано чуть позже.

Тогда же главный конструктор днепропетровского ОКБ-586 Михаил Кузьмич Янгель предложил свои услуги в части разработки ракеты-носителя для лунной экспедиции. Ракета-носитель Р-56 создавалась в соответствии с Постановлением от 16 апреля 1962 года на базе тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты Р-46, проект которой был разработан в ОКБ-586 в начале 60-х годов, но которая уступила дорогу челомеевской УР-500. При стартовой массе в 1200 тонн она была способна вывести на орбиту полезный груз массой 35-40 тонн. В качестве основного полезного груза для Р-56 предполагались орбитальные ядерные боеголовки. Однако рассматривалось также выведение на полярную орбиту военных космических станций или платформ оружия, на стационарную орбиту — спутников глобальной связи массой 6 тонн, на траекторию полета к Марсу и Венере — тяжелых автоматических станций массой 6-8 тонн, а также автоматического аппарата для мягкой посадки на Луну. Кроме беспилотных аппаратов М.К. Янгель предложил использовать Р-56 для доставки на окололунную орбиту пилотируемого корабля массой 12 тонн. Запуском двух ракет Р-56 можно было обеспечить проведение пилотируемой лунной экспедиции с высадкой космонавта на поверхность Луны. При этом лунный орбитальный и посадочный корабли порознь выводились на окололунную орбиту. После их стыковки дальнейшая схема полета повторяла схему полета «Аполлона». Подлипкам же оставалось создание пилотируемых кораблей лунного комплекса Л3.

Ракета Р-56 состояла из транспортабельных блоков. Первая и вторая ступени — связки из четырех Р-46 диаметром по 3,8 метра; третья ступень создавалась на базе второй ступени Р-46. Четвертая ступень должна доставлять груз (орбитальный или посадочный корабль) на траекторию полета к Луне и выводить на окололунную орбиту. На всех ступенях Р-56 должны стоять ЖРД, работающие на АТ и НДМГ. На первой ступени — 16 двигателей РД-253 от УР-500 разработки В.П. Глушко, на второй — четыре РД-254 (высотный вариант предыдущего двигателя), на третьей — один РД-254 или РД-0213. Четвертая ступень Р-56, являвшаяся также разгонным блоком, оснащалась четырехкамерным ЖРД РД-280 многократного запуска с тягой 12 тонн и удельным импульсом 350 секунд, разрабатываемым В.П. Глушко под американское горючее «аэрозин». Длина собранной ракеты Р-56 — 67,8 метра.

В 1962 году для повышения надежности носителя В.П. Глушко предложил установить на первой ступени Р-56 четыре сверхмощных двигателя РД-270 тягой 640 тонн при удельном импульсе 301 секунда, работающих на тех же компонентах. Этот двигатель Глушко начал разрабатывать по собственной инициативе, но так и не довел его до ума. По крайней мере, ни одного полностью успешного полномасштабного огневого испытания проведено не было.

Стоит сказать и о том, что Янгель предлагал и моноблочный вариант Р-56 общей длиной 67,8 метра и диаметром первой и второй ступеней 6,5 метра, у которого возникли бы те же проблемы при транспортировке, что и у Н-1. Как бы то ни было, однако янгелевский проект не нашел поддержки у Межведомственной комиссии, и согласно Постановлению от 19 июня 1964 году все работы по нему были прекращены. Да и сам М.К. Янгель не стал сражаться за свое детище.

Ведя борьбу с В.Н. Челомеем и М.К. Янгелем, С.П. Королев с ведома ВПК не гнушался подтасовывать цифры потребных затрат, которые сознательно занижал. В противном случае и В.Н. Челомей, и М.К. Янгель без труда доказали бы, что их проекты можно реализовать быстрее и дешевле. Естественно, что планы создания Н-1 были несбалансированны. Так, например, куйбышевскому заводу «Прогресс» было запланировано производство до четырех носителей Н-1 в год. В то же время его производственные мощности позволяли сделать всего полторы штуки. Для расширения производства требовались дополнительные капитальные затраты, но именно они и были вычеркнуты из всех Постановлений.

К началу 1964 года отставание по созданию Н-1 составило 1-2 года и было настолько ощутимым, что для активизации работ по Н-1 требовалось вмешательство высшего советского руководства. 17 марта 1964 года состоялась встреча Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущева с главным конструктором ОКБ-1 С.П. Королевым, которого сопровождали В.П. Мишин, Н.Д. Кузнецов и Н.А. Пилюгин. В ходе встречи, на которой С.П. Королев обрисовал общее положение дел, в том числе у американцев, и перспективы развития ракетно-космической техники, Н.С. Хрущев поддержал необходимость создания Н-1. Однако он остался равнодушен к перспективам создания водородных ЖРД и ядерных двигателей. Тем не менее, уже через неделю после встречи С.П. Королев при рассмотрении плана работ ОКБ-1 на 1964-1966 годы высказал мнение о возможности ориентироваться на использование водорода в качестве топлива и на осуществление лунной экспедиции по однопусковой схеме. Планом предусматривались разработка эскизного проекта Л-3 в 1964 году; изготовление и испытание в 1966 году; разработка эскизного проекта ТМК и ТМКЭ (с электрореактивным двигателем) в 1964 году; разработка водородной ступени для Н-1 в 1964 году; отработка ступени с двигателем в 1967 году. Это было началом поворота С.П. Королева к однопусковой схеме.

Встреча с Н.С. Хрущевым имела еще один положительный момент. 19 июня 1964 года вышло еще одно Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, в соответствии с которым срок начала ЛКИ ракеты Н-1 был перенесен на 1966 год. По предложению ОКБ-1 к работам по Н-1 были привлечены ОКБ-586 (М.К. Янгель) и ОКБ-456 (В.П. Глушко). Для технической и научной экспертизы спорных вопросов был образован Совет по комплексу Н-1 под председательством М.В. Келдыша. Правда, в этом Постановлении ничего не говорилось о полезных нагрузках для Н-1.

Практически сразу после принятия Постановления 23 июня 1964 года состоялось совещание главных конструкторов организаций, участвующих в создании Н-1. Основным было выступление С.П. Королева, в докладе которого были представлены различные (в который уже раз) варианты ракеты Н-1. Исходя из предпосылки, что ближайшей серьезной задачей будет полет человека на Луну, он предложил в качестве основных варианты носителя с различным количеством кислородно-водородных ступеней (В1, В2, В3). Однако, учитывая отставание у А.М. Исаева и А.М. Люльки с созданием кислородно-водородных двигателей, а также отсутствие стендовой базы и достаточных мощностей для производства жидкого водорода, было предложено на начальном этапе отрабатывать ракету Н-1 с использованием кислорода и керосина в качестве топлива на всех ступенях (вариант К). Здесь впервые были рассмотрены в качестве разгонных ступеней блоки Г и Д. При этом отработку двигателей для верхних ступеней предполагалось проводить на ракете ГР-1 (8К713). Но следом за вариантом «К» следовало тут же развивать вариант «В3» с кислородно-водородными блоками Г и Д, поскольку именно применение водорода позволяло осуществить лунную экспедицию в однопусковом варианте. В варианте «К» при грузоподъемности в 75 тонн лунную экспедицию можно было реализовать только со сборкой комплекса на орбите.

Как уступка В.П. Глушко С.П. Королевым был предложен вариант «Д-А» на компонентах топлива НДМГ-АТ. Вместе с тем были приведены аргументы против этого варианта. В.П. Глушко, в свою очередь, пытался предложить использование новой пары фтор-аммиак, а также «гидразин-50», но не получил одобрения. Черту под спорами о компонентах топлива подвел М.В. Келдыш.

В итоге совещание за исключением В.П. Глушко одобрило предложения С.П. Королева:

ü одобрить предложенную ОКБ-1 схему тяжелого носителя Н-1;

ü считать основной задачей носителя обеспечение экспедиции на Луну;

ü принять для ракетных блоков носителя в качестве компонентов топлива жидкий кислород и керосин, но при этом форсировать работы по водороду.

Если работы непосредственно по Н-1 шли в рамках Постановлений, то с основной задачей должно было определиться, в первую очередь, советское руководство. А его, в свою очередь, должен был кто-то подтолкнуть. Поэтому С.П. Королев и М.В. Келдыш от имени присутствовавших на совещании главных конструкторов обратились к Председателю ВПК Л.В. Смирнову с требованием решить этот вопрос на правительственном уровне. Однако тот побоялся обращаться наверх с этим вопросом. Тогда С.П. Королев и М.В. Келдыш сами при поддержке Д.Ф. Устинова обратились лично к Н.С. Хрущеву. К середине 1964 года успехи американцев в работах по программе «Сатурн-Аполлон» стали очевидны не без помощи С.П. Королева даже для советского руководства: 28 мая 1964 года был осуществлен запуск ракеты-носителя «Сатурн-1» с макетом основного блока корабля «Аполлон». Возникла угроза утраты приоритета в космических исследованиях, и первым человеком на Луне станет американец.

В результате 3 августа 1964 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О работах по исследованию Луны и космического пространства», в соответствии с которым головными направлениями исследования космического пространства на ближайшие годы были определены:

Ø облет Луны пилотируемым космическим кораблем ЛК, выводимым форсированной ракетой-носителем УР-500К, с возвращением и посадкой на Землю (головной исполнитель — ОКБ-52) — 1966 — I полугодие 1967 года;

Ø высадка экипажа корабля, выводимого тяжелой ракетой-носителем Н-1, на поверхность Луны с его возвращением и посадкой на Землю (головной исполнитель — ОКБ-1) — 1967 — 1968 годы.

Одновременно это Постановление открыло финансирование, поэтому именно эту дату можно считать началом советской лунной программы. Здесь была прописана кооперация по созданию комплекса Л3, и устанавливались сроки выпуска эскизного проекта — декабрь 1964 года. Кстати, Постановлением предусматривалось изготовление в 1966 году четырех ракет Н-1, в 1967 году — шести и в 1968 году — также шести носителей. С помощью такого количества предполагалось не только отработать ракету методом пусков, но и опередить ушедших вперед американцев.

Сразу же после выхода Постановления 13 августа 1964 года С.П. Королев собрал совещание с участием главных конструкторов, представителей Министерства обороны, Академии наук и ВПК. Здесь впервые была изложена схема лунной экспедиции в однопусковом варианте. Также впервые было заявлено о проработках по увеличению грузоподъемности Н-1 с 75 до 92 тонн, поскольку первоначальной грузоподъемности не хватало для реализации полета космонавтов на Луну без сборки лунного комплекса на околоземной орбите.

Будет интересно сравнить основные вехи начала работ по пилотируемому полету на Луну в СССР и США. За точку отсчета в США обычно берется выступление Президента Джона Кеннеди 25 мая 1961 года, объявившего высадку космонавта на Луну до конца 60-х годов национальной задачей. В Советском Союзе о таком можно было только мечтать, но за точку отсчета можно взять Постановление от 3 августа 1964 года. Отставание — 3 года и 2 месяца.

Решение по выбору ракеты «Сатурн С-5» для проведения лунной экспедиции состоялось 21 декабря 1961 года, о чем было объявлено НАСА 9 января 1962 года. Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР о создании ракеты Н-1 выходили неоднократно (23 июня 1960 года, 13 мая 1961 года, 16 апреля 1962 года, 24 сентября 1962 года, 19 июня 1964 года), но все они касались трехступенчатого носителя для вывода на орбиту неопределенной полезной нагрузки массой 75 тонн. Только в Постановление от 3 августа 1964 года были прописаны головная часть ракеты Н-1 и ее применение для осуществления лунной экспедиции. Отставание — 2,5 года.

При этом к моменту начала работ по ракете «Сатурн-5» американцы уже провели первые стендовые огневые испытания двигателей первой ступени F-1 (10 февраля 1961 года), а также второй и третьей ступеней J-2 (4 октября 1962 года). Более того, уже были заключены контракты на создание первой ступени S-IC с компанией «Боинг» 15 декабря 1961 года, второй ступени S-II с компанией «Норт Америкэн авиэйшн» 11 сентября 1961 года и третьей ступени S-IVB с компанией «Дуглас эйркрафт» 20 декабря 1961 года.

Первые огневые испытания НК-15 прошли в декабре 1963 года. Отставание — 2,5 года. Огневые испытания НК-9 начались еще в 1960 году, однако, они настолько затянулись, что для ракеты Р-9 были выбран двигатель В.П. Глушко РД-111, правда, не без козней последнего, а ракета ГР-1, на первой ступени которой устанавливались двигатели НК-9, и вовсе не полетела.

Еще 21 октября 1960 года Целевая Космическая Группа определилась с конструкцией командного модуля корабля «Аполлон». Для его разработки 28 ноября 1961 года была выбрана компания «Норт Америкэн авиэйшн», с которой 21 декабря 1961 года был подписан контракт. НАСА окончательно определилось со схемой лунной экспедиции 11 июля 1962 года, а 7 ноября 1962 года был подписан контракт с компанией «Грумман» на разработку лунного модуля.

Схема советской лунной экспедиции была впервые озвучена на совещании главных конструкторов 13 августа 1964 года, а примерный облик лунного орбитального и посадочного кораблей был представлен в эскизном проекте в декабре 1964 года. Отставание составило 2-3 года.

Таким образом, уже к моменту начала разработки в СССР лунной экспедиции мы отставали от американцев как минимум на 2 года. Надо сказать, что, если не считать выполнения целевой задачи — высадки человека на Луну, это отставание сохранялось и в дальнейшем, несмотря на энтузиазм трудовых коллективов и бодрые заверения С.П. Королева и В.П. Мишина. Первый запуск ракеты «Сатурн-5» состоялся 9 ноября 1967 года и оказался успешным, а первый запуск ракеты Н-1 20 февраля 1969 года закончился аварией. Первый полет командного модуля корабля «Аполлон» в беспилотном варианте (Block I) состоялся 26 февраля 1966 года, а советский лунный орбитальный корабль не летал вообще. Первый полет американского лунного модуля в беспилотном варианте состоялся 22 января 1968 года, а первый полет советского лунного посадочного корабля — 24 ноября 1970 года.

Для ликвидации этого разрыва В.Н. Челомей в инициативном порядке предложил оригинальную концепцию лунной экспедиции прямой схемы. Причем свое предложение он сделал во время показа ракетной техники Н.С. Хрущеву на полигоне Тюра-Там в середине сентября 1964 года. Челомеевская концепция базировалась на мощной ракете УР-700 со стартовым весом 4823 тонны, которая строилась по блочному принципу с использованием отработанных на ракете УР-500К технологий и должна была выводить на околоземную орбиту полезный груз массой 151 тонну в составе разгонного блока и корабля ЛК700 с двумя космонавтами на борту.

Схема "прямой" экспедиции по проекту УР700-ЛК700 практически не отличалась от "прямого" варианта проекта «Нова» — «Аполлон», от которого американцы отказались в конце 1961 года. Она предусматривала выведение на околоземную орбиту космического корабля с разгонным блоком и последующий старт его к Луне. Торможение и выход корабля ЛК700 на окололунную орбиту, а также сход с нее выполнялось с помощью специального тормозного блока. На высоте нескольких километров от поверхности Луны тормозной блок сбрасывался, а мягкое прилунение корабля на посадочные опоры осуществлялось с помощью двигателей взлетного блока аналогично лунному кораблю программы Н1-Л3. ЖРД всех блоков, так же как и двигатели ракеты-носителя УР-700, должны были работать на топливе АТ-НДМГ, что, вообще-то, грозило экологической катастрофой целому региону в случае аварии ракеты на старте.

Два космонавта корабля ЛК700 находились в возвращаемом аппарате, напоминающем ВА, разработанном для облетной программы УР500К-ЛК1.

После выполнения задач полета, связанных с пребыванием экипажа на Луне, осуществлялось отделение посадочных приспособлений и запуск двигателя взлетного блока с работой его на полной тяге. После старта с Луны корабль ЛК700 мог либо сначала выйти на окололунную орбиту, а потом стартовать с нее к Земле (один вариант проекта), либо сразу выходить на траекторию полета к Земле (второй вариант). После проведения с помощью ЖРД взлетного блока коррекции траектории перед подлетом к Земле должно было производиться отделение ВА с последующим входом в атмосферу, управляемым спуском и парашютной посадкой.

Опираясь на разработки, сделанные в ОКБ-52, В.Н. Челомей пытался убедить руководство отраслью в том, что при финансовой поддержке, используя задел, созданный в предыдущих работах, его ОКБ сможет быстро реализовать программу и обеспечить приоритет СССР в высадке на Луну. В этом его поддерживали В.П. Глушко и некоторые главные конструкторы. Но поскольку по Н-1 был уже большой задел, да и деньги вложены немалые, все оставили как есть, а работы по УР-700 ограничились выпуском технического предложения в конце 1965 года, которое тут же положили под сукно.

Почти одновременно с В.Н. Челомеем предложил свой вариант сверхтяжелого носителя руководитель Казанского КБ П.Ф. Зубец. Согласно проекту ракета была оснащена гибридным двигателем с твердым топливом (например, полиэтиленовая шашка) и жидким окислителем. Однако несовершенство такого двигателя и низкие энергетические характеристики приводили к необходимости увеличения стартовой массы почти в 1,5 раза при той же полезной нагрузке. Поэтому экспертная комиссия, куда входил, в том числе и М.К. Янгель, этот проект забраковала.

Получив дополнительный импульс, ОКБ-1 под руководством С.П. Королева разработала и выпустила в декабре 1964 года предэскизный проект ракетно-космического комплекса Н1-Л3, в состав которого входили ракета-носитель Н-1 и лунная система для посылки на поверхность Луны с последующим возвращением на Землю экипажа из двух человек (посадка на Луну предусматривала одного человека). Проект был рассмотрен и одобрен комиссией под председательством Президента Академии наук СССР М.В. Келдыша, а 10 февраля 1965 года был утвержден план создания лунной системы Л3 с пуском в 1967 — 1968 годах. В тот же день ВПК поручила министерствам представить свои предложения, согласовать и утвердить в первом квартале 1965 года план-график создания и изготовления комплекса Л3. Однако он не был утвержден ни в 1965, ни в 1966 годах. В ВПК ведь тоже сидели не дураки, и они не хотели отвечать своей головой за потолочные цифры, которые были предписаны Постановлением.

Чтобы вывести лунный ракетный комплекс Л3 на околоземную орбиту при однопусковой схеме требовалось увеличить грузоподъемность Н-1 как минимум до 90 тонн. Этого удалось достичь за счет форсирования тяги двигателей НК-15 до 154 тонн и увеличения их количества на первой ступени до 30 за счет вставки шести таких же двигателей в центральной части днища. С увеличенной заправкой топливом стартовая масса Н-1 достигла 2750 тонн при массе полезного груза 92 тонны. Впоследствии потребовалось увеличить выводимую полезную нагрузку до 95 тонн, для чего увеличили объем топливных баков за счет цилиндрических вставок, изменили наклонение опорной орбиты с 65 до 51,8°, применили переохлажденный кислород и форсировали двигатели всех трех ступеней на 2%. При этом стартовая масса ракеты-носителя Н-1 возросла до 2820 тонн. Понимая, что изменение конструкции носителя повлечет за собой переделку технологической оснастки на заводе «Прогресс» и, как следствие, задержку в изготовление ракет Н-1, С.П. Королев предлагал на первом этапе использовать Н-1 с 24 двигателями на первой ступени и грузоподъемностью в 75 тонн для вывода корабля на окололунную орбиту, а уж потом перейти на вариант с 30 двигателями на первой ступени. Правда, это предложение не прошло.

Как уже говорилось, первые три ступени ракеты Н-1 (11А52) были геометрически подобными и представляли собой усеченный конус. Первая ступень (блок А) при стартовой массе 1880 тонн имела сухую массу 130 тонн. Максимальный диаметр ступени составлял 16,9 метров, а минимальный 10,3 метра, высота — 30,1 метра. На первой ступени были установлены 30 двигателей НК-15 (11Д51) конструкции Н.Д. Кузнецова (24 двигателя по окружности и 6 в центре), которые развивали суммарную тягу 4615 тонн. Управление полетом осуществлялось за счет дросселирования тяги двигателей.

Вторая ступень (блок Б) имела массу в заправленном состоянии 560,7 тонны при сухой массе 55,7 тонны. Максимальный диаметр ступени составлял 10,3 метра, а минимальный 7,3 метра, высота — 20,5 метра. На этой ступени были установлены 8 двигателей НК-15В (11Д52) с высотным соплом, развивающими тягу 179 тонн каждый при удельном импульсе 347 секунд.

Третья ступень (блок В) имела массу в заправленном состоянии 188,7 тонны при сухой массе 13,7 тонны. Максимальный диаметр ступени составлял 7,6 метра, а минимальный 5,5 метра, высота — 11,1 метра. На этой ступени были установлены 4 двигателя НК-9В или НК-19 (11Д53) с высотным соплом, развивающими тягу по 41 тонне каждый при удельном импульсе 347 секунд.

В целом, три ступени ракеты-носителя Н-1, обеспечивающие выведение лунного ракетного комплекса на околоземную орбиту, также представляли собой усеченный конус общей высотой 62 метра. Общая высота ракетного комплекса Н1-Л3 на старте, включая систему аварийного спасения, составляла 105,3 метра. В системе управления, разработанной под руководством Н.А. Пилюгина, были применены БЦВМ.

Как уже говорилось, сварка баков из готовых лепестков, изготовление ракетных ступеней и сборка ракеты производились в монтажно-испытательном корпусе на площадке №112. Как и все предыдущие ракеты Н-1 собиралась в горизонтальном положении. Перевозка собранной ракеты и установка ее на стартовый стол, расположенный в 5 км от технической позиции, осуществлялись с помощью специального транспортно-установочного агрегата. Размеры этой повозки были таковы, что для ее перемещения использовались два мощных тепловоза, едущих по параллельным железнодорожным линиям. Стартовый комплекс Н-1 на площадке №110, разработанный в ГСКБ «Спецмаш» под руководством В.П. Бармина, состоял из двух расположенных рядом стартовых позиций. Однако система заправки у них была одна, что не позволяло осуществлять параллельные пуски ракет. Интервал между двумя пусками с разных стартовых столов составлял примерно 2 недели, а с одного и того же — 1,5-2 месяца. Это тем более удивительно, что техническое задание на старт выдавалось еще в ту пору, когда лунная экспедиция задумывалась в трехпусковом варианте. В этом вопросе, впрочем, как и во многих других в проекте Н1-Л3, не сходились концы с концами.

Лунный ракетный комплекс состоял из лунного орбитального корабля (ЛОК), лунного корабля (ЛК), разгонного ракетного блока Г и тормозного ракетного блока Д. Блок Г был оснащен одним двигателем НК-9В или НК-19 (как на третьей ступени) с тягой в 41 тонну и удельным импульсом 347 секунд. Масса заправленного блока Г составляла 61,8 тонны, пустого — 6 тонн, его диаметр — 4,1 метра. Весь лунный ракетный комплекс на участке выведения был закрыт головным обтекателем с максимальным диаметром 5,9 метра.

На блоке Д массой 18,2 тонны (сухая масса 3,5 тонны) был установлен двигатель 11Д58 тягой 8,5 тонн и удельном импульсе 349 секунд, разработанный в ОКБ-1 еще для глобальной ракеты ГР-1. Первоначально предполагалось оснастить блоки Г и Д кислородно-водородными двигателями, разрабатываемыми в ОКБ-2 (А.М. Исаев) и ОКБ-165 (А.М. Люлька). Но эти работы находились в начальной стадии, и пришлось применить то же топливо, что и на первых трех ступенях Н-1.

Лунный орбитальный корабль (ЛОК или 11Ф93) при стартовой массе 9850 кг внешне был похож на «Союз» и состоял из спускаемого аппарата от корабля «Союз» (масса — 2800 кг) с креслами для двух космонавтов, бытового отсека, на котором был расположен специальный отсек с двигателями ориентации и причаливания и агрегатом стыковки, приборно-агрегатного отсека цилиндрической формы и ракетного блока И с двигательной установкой, включающей двухкамерный разгонный двигатель тягой 3388 кг (удельный импульс 314 секунд) и сближающе-корректирующий двигатель тягой 417 кг, работающих на самовоспламеняющихся компонентах АТ и НДМГ. Оба двигателя были разработаны в КБ Химмаш под руководством А.М. Исаева. Бытовой отсек служил одновременно шлюзовой камерой при переходе космонавта в скафандре «Кречет» через открытый космос в лунный корабль. В системе энергопитания впервые в отечественной практике были применены кислородно-водородные топливные элементы. Для обеспечения встречи на окололунной орбите ЛОК и ЛК были оборудованы радиотехнической системой измерения параметров взаимного сближения «Контакт», разработанной в ОКБ МЭИ под руководством А.Ф. Богомолова. Спасение космонавтов при аварии ракеты на старте обеспечивалось системой аварийного спасения. Вход в атмосферу, снижение и посадка спускаемого аппарата происходили абсолютно аналогично кораблю 7К-Л1, то есть с двойным погружением в атмосферу.

Лунный корабль (ЛК или 11Ф94) состоял из герметичной кабины космонавта, отсека с двигателями ориентации и пассивным плоским ячеистым агрегатом стыковки, лунного четырехопорного посадочного агрегата и ракетного блока Е, разработанного в КБ «Южное» (бывшее ОКБ-586) под руководством М.К. Янгеля. Непосредственно работы по блоку Е в Днепропетровске возглавлял будущий главный конструктор ракеты-носителя «Энергия» Б.И. Губанов. Двигательная установка блока Е состояла из основного и резервного двухкамерного двигателей, также разработанных в КБ «Южное». Тяга резервного и основного двигателей на взлете составляла 2000 кг. На участке горизонтального маневрирования тяга основного двигателя дросселировалась в пределах от 540 до 1200 кг. Резервный двигатель мог работать только при взлете или при аварии в процессе снижения.

Конструкция агрегата стыковки лунного корабля была такова, что попадание штанги стыковочного агрегата ЛОК в любое место приводило к стыковке аппаратов. Система энергоснабжения была построена на аккумуляторных батареях, расположенных на внешней части корпуса ЛК. В системе управления, разработанной также под руководством Н.А. Пилюгина, была применена бортовая вычислительная машина. Кабина была рассчитана только на одного космонавта, одетого в скафандр «Кречет». Давление кислородно-азотной атмосферы внутри кабины составляло 560 атм. Масса ЛК с космонавтом перед спуском на Луну составляла 5560 кг, включая блок Е массой 2950 кг. Взлетная масса ЛК составляла 3800 кг.

С помощью первых трех ступеней Н-1 на околоземную орбиту высотой 220 км выводится лунный ракетный комплекс массой 91,5 тонны с двумя космонавтами на борту. С помощью блока Г комплекс переводится на траекторию перелета к Луне. При перелете коррекции траектории проводятся с помощью двигателя блока Д. При подлете к Луне блок Д включается на торможение, и лунный ракетный комплекс переходит на круговую орбиту спутника Луны высотой 110 км. В результате коррекций перицентр орбиты понижается до высоты 16 км. Космонавты из спускаемого аппарата переходят в бытовой отсек ЛОК и, надев скафандры, разгерметизируют его. Затем командир через открытый космос по поручням переходит в лунный корабль, который после этого вместе с блоком Д выталкивается из цилиндрической оболочки, раскрываются посадочные опоры лунного корабля, а пустая цилиндрическая оболочка ЛК отделяется от ЛОК. На высоте 16 км двигатель блока Д вновь включается на торможение и корабль вместе с блоком Д направляется к Луне. На высоте 3-4 км ЛК совершает "мертвую петлю", во время которой блок Д отделяется от корабля. Блок Д падает на поверхность, а пилот, используя автоматическое и ручное управление и, регулируя тягу двигателя блока Е, совершает посадочный маневр и опускается на поверхность.

После посадки лунного корабля пилот, отдохнув и проверив работу систем, открывает люк кабины и, спустившись по трапу, ступает на поверхность. Автономная система жизнеобеспечения скафандра позволяла находиться на поверхности Луны около 4 часов. За это время космонавт должен был установить на Луне государственный флаг СССР и научные приборы, собрать образцы лунного грунта, провести телевизионный репортаж, фото и киносъемку района прилунения. После возвращения космонавта в ЛК в определенный момент времени включался двигатель блока Е и лунный взлетный аппарат, отделившись от лунного посадочного аппарата, должен был возвратиться на лунную орбиту.

Сближение и стыковка выполняются без помощи наземных средств и ЦУПа автоматически. Активным кораблем выступает ЛОК, пассивным — ЛК. После стыковки командир экипажа покидает кабину ЛК и переходит по наружной поверхности в бытовой отсек ЛОК. Пилот ЛОКа, также одетый в скафандр, готов прийти ему на помощь. После перехода бытовой отсек герметизируется, наполняется воздухом, космонавты снимают скафандры и занимают место в спускаемом аппарате, захватив с собой контейнер с образцами лунного грунта. Бытовой отсек отделяется от ЛОК вместе с ЛК, космонавты проводят ориентацию орбитального корабля и, включив двигатель ракетного блока И, выводят корабль на траекторию полета к Земле, причем масса ЛОК перед стартом к Земле составляет 7530 кг. При подлете к Земле спускаемый аппарат отделяется, совершает управляемый спуск в атмосфере с двойным погружением и, используя парашютную систему и двигатели мягкой посадки, приземляется на территории СССР.

Проектирование комплекса Н1-Л3 в целом и ракеты-носителя велось ОКБ-1 в отделе Я.П. Коляко под общим руководством С.С. Крюкова. Лунные корабли проектировались во вновь созданном отделе И.С. Прудникова, который подчинялся заместителю главного конструктора К.Д. Бушуеву.

В марте 1965 года для координации работ в ракетно-космической отрасли было образовано Министерство общего машиностроения. Первым министром был назначен бывший Председатель ВСНХ РСФСР Сергей Александрович Афанасьев. В целом это был шаг в правильном направлении, но он оказался полумерой. По-прежнему, важнейшие решения принимались в ВПК и ЦК КПСС, а за Министерством общего машиностроения оставалась лишь реализация планов, спущенных свыше. Конечно, образование МОМ способствовало разворачиванию массового производства МБР и ликвидации ракетного диспаритета. Однако порядка в космических делах оно так и не навело, став еще одним контролером и промежуточным звеном между ВПК и предприятиями ракетно-космической отрасли.

1965 год в ОКБ-1 прошел под знаком эскизного проектирования комплекса Л3. Уже с самого начала выявился жестокий дефицит по массе полезной нагрузки. Никогда при начале разработки конструктора не оставляют себя без резерва по массе. Здесь же он был отрицательным. Не спасало даже повышение грузоподъемности Н-1 с 75 до 92, а затем и до 95 тонн. Именно по причине дефицита массы на Луну должен был высаживаться лишь один космонавт. По этой же причине пришлось отказаться от стыковочного узла со сквозным переходом, необходимо было сбрасывать бытовой отсек перед стартом к Земле, время зависания над поверхностью Луны перед посадкой было ограничено 20 секундами, а продолжительность пребывания космонавта на Луне 5 часами. Для сравнения: у американцев запасов топлива на посадочной ступени было достаточно для полета над поверхностью в течение 2 минут, и они считали, что этого мало.

И хотя конструктора проявляли изобретательность и постоянно находили резервы, общая масса полезной нагрузки не уменьшалась, поскольку при создании космического аппарата всегда существует тенденция роста массы. С.П. Королев прекрасно все это знал, но старался не афишировать свои трудности. Он понимал, что возврат к трехпусковой, или даже к двухпусковой схеме невозможен. Причиной этого были существующие мощности куйбышевского завода «Прогресс» по изготовлению ракеты Н-1, которые составляли 1,5 изделия в год при запланированных четырех (С.П. Королев настаивал на 6-8). Очевидно, что отработать ракету, а затем опередить американцев было бы абсолютно нереально.

Такое положение дел не помешало технической комиссии под руководством М.В. Келдыша, созданной решением Совета по комплексу Н-1 от 26 января 1965 года, подготовить к сентябрю 1965 года положительное заключение на предэскизный проект, а эскизный проект по комплексу Н1-Л3 был готов к декабрю 1965 года. По сути дела, все играли в одну и ту же игру. ЦК КПСС призывало отметить выдающимися достижениями в освоении космического пространства предстоящую 50-ю годовщину Великого Октября. Естественно, что наилучшим ответом на «заботу» партии был бы запуск к Луне гигантской ракеты Н-1. Потому-то и шла постоянная накачка со стороны ЦК КПСС, ВПК и Министерства общего машиностроения. Однако это мало помогало делу. Все предприятия ракетно-космической отрасли и так были по горло загружены заказами, в том числе по созданию ракетно-ядерного щита. Только в ОКБ-1 в 1964 году шли работы по 24 темам. Еще летал «Восход», шла сдача на вооружение МБР Р-9, разрабатывалась твердотопливная МБР РТ-2, начались пуски спутника связи «Молния», продолжались запуски межпланетных станций к Луне, Венере и Марсу, разрабатывались и уже изготавливались корабли 7К-ОК. И все это не считая ракеты Н-1 и лунных кораблей комплекса Н1-Л3. Очевидно, что переварить все это, да еще в сроки, установленные свыше, коллектив ОКБ-1 и завода №88 был просто не в состоянии. Впрочем, С.П. Королев стал постепенно передавать часть тематики другим предприятиям: спутник связи «Молния» в Красноярск-26 М.Ф. Решетневу, межпланетные станции в Химки Г.Н. Бабакину. Правда, это не помешало ему же проглотить лунный облетный корабль, отобрав его у В.Н. Челомея.

Тем не менее, тяжелое положение и с весовым дефицитом, и с отработкой двигателей у Н.Д. Кузнецова, ни для кого не было секретом. В этих условиях в качестве спасителя проекта лунной экспедиции с новым предложением выступил В.П. Глушко. На этот раз не со 150-тонным двигателем РД-253, а с разрабатываемым по своей инициативе двигателем РД-270, работающем также на компонентах АТ-НДМГ. Причем двигатель предполагалось использовать и на первой ступени Н-1 (11Д43), и на второй (11Д44). Его тяга на уровне моря должна была составить 640 тонн, в вакууме 685 тонн, удельный импульс 301 и 322 секунды соответственно. Давление в камере сгорания — 266 атмосфер. С.П. Королев дал отрицательное заключение на его применение.

Однако В.П. Глушко нашел единомышленника в лице В.Н. Челомея. Вместе они смогли добиться выхода в октябре 1965 года приказа министра общего машиностроения С.А. Афанасьева о разработке нового тяжелого носителя УР-700 на основе двигателя РД-270.

С.П. Королев понимал, что возможностями существующего носителя Н-1 он связан по рукам и ногам. Никаких резервов по массе, а ведь еще не разработана даже конструкторская документация на лунный ракетный комплекс — ЛОК, ЛК, блоки Г и Д. Поэтому параллельно в ОКБ-1 шла проработка возможных путей повышения грузоподъемности ракеты Н-1. При этом основной упор делался на форсирование двигателя НК-15 и использование водорода на верхних ступенях. О ядерном ракетном двигателе речь уже не шла.

Первый вариант (Н-1У) предполагал увеличение массы полезной нагрузки с 92 до 95 тонн путем совершенствования весовых характеристик без существенной переработки изделия. Он и был, в конце концов, реализован в изделиях №8 и 9, но, к сожалению, полететь им не удалось.

В случае использования на третьей ступени (блок В) жидкого водорода вместо керосина (вариант Н-1УВ-III) вес полезного груза вырастал до 115 тонн. В принципе, это то, к чему всегда стремился С.П. Королев. Применение водорода на верхних ступенях позволило бы спокойно реализовать лунную экспедицию в однопусковом варианте. Однако значительная задержка в их создании позволяла надеяться на них только в перспективе.

Повысить грузоподъемность ракеты можно было и при форсировании двигателей за счет повышения давления в камере сгорания (вариант Н-1Ф). При этом тяга единичного двигателя первой ступени НК-15 возрастала со 150 до 175 тонн, а тяга двигателя второй ступени НК-15В — со 175 до 200 тонн. За счет перекомпоновки топливных отсеков увеличивался запас топлива на второй и третьей ступенях. Стартовый вес ракеты возрастал с 2750 до 2950 тонн, а вес полезной нагрузки — с 95 до 100 тонн.

Естественно, что применение водорода на верхних ступенях также позволило бы существенно увеличить массу полезной нагрузки. Так, при использовании водорода лишь на третьей ступени (вариант Н-1ФВ-III) масса выводимого полезного груза составила бы 125 тонн, что было уже сравнимо с американским носителем «Сатурн-5». А при замене керосина на водород в качестве топлива на второй и третьей ступенях (вариант Н-1ФВ-II,III) масса полезной нагрузки выросла бы уже до 150 тонн.

Вполне логичным был бы и следующий шаг, который заключался в коренной модернизации двигателей первой ступени НК-15 с доведением тяги до 250 тонн без изменения основных габаритов за счет резкого повышения давления в камере сгорания (вариант Н-1М). При увеличении запасов топлива на первой ступени масса полезного должна была составить сразу 155 тонн. Если же и на второй ступени поставить форсированные до тяги 280 тонн двигатели, то с увеличением объема топливных баков конечная масса полезного груза была бы уже 175 тонн.

Разумеется, что и для этого варианта рассматривалось применение водорода на второй и третьей ступенях. Ракета в варианте Н-1МВ-III обладала бы грузоподъемностью в 185-205 тонн в зависимости от применяемых на второй ступени двигателей, а в варианте Н-1МВ-II,III — 230 тонн. Таким образом, ракета Н-1М с кислородно-водородными верхними ступенями позволила бы реализовать полет на Луну по прямой схеме в однопусковом варианте. Правда, при этом стартовая масса ракеты была бы порядка 5000 тонн, а высота ракеты на стартовом устройстве — в пределах от 135 до 165 метров. Фактически это была бы новая ракета. А, учитывая, что суммарная тяга двигателей первой ступени вырастала с 4500 до 7500 тонн, стартовый комплекс надо было делать заново.

Конечно, в фантазии С.П. Королеву не откажешь. Но насколько это было реально в тех условиях, когда создание и отработка Н-1 шли тяжело. Впрочем, этого С.П. Королеву узнать не довелось, как не довелось ему довести до ума свое любимое детище — Н-1. 14 января 1966 года Главный конструктор отечественной космонавтики Сергей Павлович Королев умер во время операции.

Это была серьезная потеря для всей нашей космонавтики. Ведь помимо блестящих организаторских способностей он пользовался заслуженным авторитетом и уважением, как среди коллег по работе, так и среди высшего государственного руководства. Это, среди прочего, помогало ему находить общий язык с руководителями самого разного уровня и решать сложнейшие вопросы в условиях социалистического планового бардака. После смерти С.П. Королева нередко возникали вопросы: а смогли бы мы опередить американцев, если бы он прожил еще несколько лет. Конечно, история не знает сослагательного наклонения. Но, учитывая, что уже при жизни С.П. Королева СССР отставал от США как минимум на 2 года, вряд ли бы ему удалось ликвидировать это отставание в условиях недостаточного финансирования и в рамках советской системы.

После смерти С.П. Королев возникла пауза, поскольку трудно было подобрать достойного главного конструктора ОКБ-1. Секретарь ЦК КПСС Д.Ф. Устинов пытался провести на этот пост своего ставленника — первого заместителя министра общего машиностроения Г.А. Тюлина. Однако руководство ОКБ-1 своим письмом в ЦК КПСС добилась назначения главным конструктором бывшего первого заместителя С.П. Королева Василия Павловича Мишина. Перед его назначением прошла реорганизация ОКБ-1, которое в марте 1966 года было переименовано в Центральное конструкторское бюро экспериментального машиностроения (ЦКБЭМ).

На нового главного конструктора свалилась все та же масса проблем. Среди них были и технические проблемы, и жестокий дефицит по массе, и недостаток денег, и многотемье, и связанная с этим распыленность средств. На все это налагалось сильное давление со стороны Министерства, ВПК и ЦК КПСС, обязующее производственные коллективы достойно встретить 50-ю годовщину Великого Октября. Для ЦКБЭМ это означало начать летные испытания Н-1 и обеспечить пилотируемый облет Луны на корабле 7К-Л1. Однако дела по Н-1 шли очень плохо. Срывались все сроки, записанные в очередных Постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Подогревали обстановку и сообщения об успехах американцев по реализации программы «Аполлон». В частности, в США 25 августа 1966 года была запущена ракета-носитель «Сатурн-1В», которая вывела на орбиту экспериментальный образец основного блока «Аполлон» (Block I). Среди прочего это означало, что работы по программе «Аполлон» идут в соответствии с намеченным планом. В отличие от американцев нам похвастать было нечем.

В связи с этим Д.Ф. Устинов, который отвечал перед Политбюро ЦК КПСС за реализацию лунной программы, созвал в декабре 1966 года в головном институте отрасли ЦНИИМАШе совещание, на котором присутствовали Президент Академии наук СССР М.В. Келдыш, Председатель ВПК Л.В. Смирнов, министр общего машиностроения С.А. Афанасьев, директор ЦНИИМАШа Ю.А. Мозжорин, а также их заместители. От головной организации ЦКБЭМ был С.О. Охапкин, заместитель В.П. Мишина (тот был в отпуске). Из других главных были Н.А. Пилюгин и В.П. Бармин. С докладом выступил Ю.А. Мозжорин. Он объективно представил катастрофическое положение дел с Н-1. По его прогнозу даже при резком увеличении финансирования летные испытания раньше 1969 года начаться не могли. Как показала жизнь, Ю.А. Мозжорин оказался прав. Но тогда его сообщение вызвало бурю возмущения, истинного или показного. О том, что дела плохи, знали все. Но, видимо, не думали, что настолько плохо. Представитель ЦКБЭМ С.О. Охапкин заверил всех, что при должной помощи они обеспечат начало летных испытаний Н-1 в 1967 году, а полет космонавта на Луну в 1968 году. С тем и расстались.

Следствием этого совещания явилось еще одно Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР об ускорении работ по исследованию Луны, вышедшее 4 февраля 1967 года. Им устанавливался срок пилотируемого облета Луны — июнь-июль 1967 года, а первой экспедиции на Луну — сентябрь 1968 года, хотя все понимали нереальность этих сроков. Фактически, только с этого момента финансирование пошло полным потоком, но время было уже упущено. На это время приходится начало огневых стендовых испытаний отдельных ступеней Н-1 в НИИ-229 (НИИХИММАШ) под Загорском. 13 апреля 1967 года состоялось первое огневое испытание блока В, а 23 июня 1968 года — первое огневое испытание блока Г. Кроме того, там же проводились огневые испытания отдельных двигателей блока А и многоразовые включения блока Д. Блок Д также проходил испытания при запусках корабля 7К-Л1 в качестве четвертой ступени ракеты «Протон-К» (первый запуск блока Д в космосе — 10 марта 1967 года). Для того чтобы проводить в НИИХИММАШе огневые испытания ракетных блоков Н-1 там помимо стендов пришлось построить завод для сборки этих ступеней. Однако испытаний полностью снаряженной первой ступени не проводилось, поскольку так и не удалось добиться строительства стенда по причине недостатка финансирования. Именно из-за неотработанности двигательной установки блока А в связке все запуски Н-1 закончились аварией на участке работы первой ступени. Следует также отметить, что испытанные ступени в космос не летали, поскольку двигатели НК-15 и НК-9 не были рассчитаны на многоразовое включение. И в этом смысле практика отработки ракетных ступеней в нашей стране резко отличалась от американской, поскольку у них каждая полетевшая в космос ступень ракеты «Сатурн-5» проходила прожиг на стенде.

1967 год знаменателен еще и попыткой, как руководства ЦКБЭМ, так и ракетно-космической отрасли в целом, встретить трудовыми достижениями 50-летний юбилей. Сверху шли постоянные накачки: «Американцам Луну не отдавать». Но с Н-1 был полный провал. Летные испытания лунного облетного корабля 7К-Л1 сопровождались многочисленными авариями ракеты носителя 8К82К. Поэтому ничего удивительного не было в том, что руководство ЦКБЭМ чтобы как-то отмазаться приступило к программе пилотируемых полетов кораблей «Союз» после двух не слишком удачных беспилотных пусков. Закончилось все это, как известно, гибелью Владимира Комарова. Одним словом, плановая работа была подменена штурмовщиной и желанием досрочно отрапортовать.

9 ноября 1967 года в США был произведен первый запуск ракеты «Сатурн-5». Теперь даже советскому руководству стало ясно, что американцы не блефуют, и полет американских астронавтов на Луну не за горами. Тогда же стало ясно, что сроки, принятые в феврале, нереальны, и летно-конструкторские испытания Н-1 перенесли на III-й квартал 1968 года. Но и новый график не выдерживался — не хватало денежных средств. Для координации лунной программы Советом Министров был создан «Лунный совет», который возглавил министр общего машиностроения С.А. Афанасьев. Первое заседание «Лунного совета» состоялось 1 декабря 1967 года. В принципе, этот совет должен был быть создан сразу после принятия Постановления от 3 августа 1964 года. Теперь же с его созданием ВПК просто перекладывала ответственность за провал лунной программы, который стал очевиден всем, на плечи С.А. Афанасьева. Другой целью создания совета было желание подменить им Совет главных. Когда-то Совет главных имел большой вес, его решения были обязательны к исполнению. После смерти Королева во главе Совета стал В.П. Мишин как главный конструктор ЦКБЭМ. Авторитарный стиль руководства В.П. Мишина, заносчивость, нежелание считаться с мнением других внесли разлад в деятельность Совета главных, что, конечно же, влияло и на работу по лунной программе.

Вообще-то говоря, В.П. Мишин недаром был первым заместителем С.П. Королева, а после его смерти стал главным конструктором и продолжателем его дела. Он также «по-ленински» ввязывался в драку, не особенно просчитывая последующие ходы и выдавая желаемое за действительное. Чего стоят создание Н-1 под среднепотолочную грузоподъемность, перехват у В.Н. Челомея пилотируемого облета Луны под предлогом унификации космических кораблей для полета к Луне и 7К-ОК, начало разработки военно-исследовательского корабля, отнятого у Д.И. Козлова. Просто у В.П. Мишина эти большевистские черты были более ярко выражены.

Только к концу 1967 года на космодроме Байконур было закончено сооружение монтажно-испытательного корпуса на площадке №112 и первой стартовой позиции на площадке №110. Началась сборка ступеней ракеты Н-1. Еще в процессе строительства МИК был собран макет ракеты Н-1, который 25 ноября 1967 года был вывезен на стартовую позицию для проверки сопряжения бортовых и наземных систем, а также для тренировки персонала. 12 декабря 1967 года макет вернули обратно в МИК. 7 мая 1968 года первый летный образец ракеты Н-1 был вывезен на стартовую позицию площадки №110.

Чем дальше уходило время, тем меньше оставалось шансов сохранить свое лицо. Осенью 1967 года Министр общего машиностроения С.А. Афанасьев на основании Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 17 ноября 1967 года поручил В.Н. Челомею в течение года выпустить эскизные проекты по ракете-носителю УР-700 и лунному кораблю ЛК700. Как уже говорилось, Генеральный конструктор Центрального конструкторского бюро машиностроения (так с 1966 года стало называться ОКБ-52) Владимир Николаевич Челомей с начала 60-х годов по собственной инициативе работал над проектом лунной экспедиции.

Основу ракетно-космического комплекса составляла ракета-носитель УР-700. Поскольку одним из основных недостатков ракеты Н-1 была нетранспортабельность ее ступеней, для УР-700 была выбрана пакетная схема, состоящая из блоков с освоенным производством для ракеты «Протон» диаметром 4,1 метра (4-я степень негабаритности). Шесть блоков первой ступени и три блока второй ступени образовывали связку. Каждый блок был оснащен двигателем РД-270 (8Д420) тягой 640 тонн, разработанным в ОКБ-456 под руководством В.П. Глушко также по своей инициативе. Все девять двигателей обоих ступеней начинали работать со старта, однако топливо (АТ и НДМГ) для двигателей второй ступени перекачивалось из дополнительных баков первой ступени. После выработки топлива в баках первой ступени ее блоки отбрасывались, а топливо начинало поступать из баков уже второй ступени. Третья ступень создавалась на базе первой ступени ракеты УР-500К, того же диаметра (4,1 метра), но меньшей длины. Только вместо шести подвесных баков горючего использовалось лишь три, и, соответственно, на ней были установлены три двигателя РД-254 (11Д44) тягой по 175 тонн. Третья ступень вместе с расположенным на ней лунным кораблем ЛК-700 устанавливалась на вторую ступень. Однако на старте и вторая и третья ступени находились внутри пакета из шести блоков первой ступени.

Общая стартовая масса ракетно-космического комплекса УР-700 — ЛК700 должна была составлять 4823 тонны. Суммарная тяга девяти двигателей РД-270, развиваемая на старте, — 5933 тонны. Первые три ступени ракеты-носителя УР-700 должны была выводить на околоземную орбиту полезный груз массой 151 тонну в составе разгонного блока и корабля ЛК700 с двумя космонавтами на борту. Для этой ракеты в КБ общего машиностроения под руководством В.П. Бармина разрабатывался стартовый комплекс, однако, просматривался и вариант запуска УР-700 со стартового стола Н-1.

Лунный корабль ЛК700 предназначался для проведения экспедиции с экипажем их двух человек на поверхность Луны по прямой схеме и состоял из следующих элементов:

Ø блок доразгона с опорной орбиты ИСЗ, оснащенный тремя двигателями 11Д23 (РД-0217) тягой по 23,5 тонны (КБ ХА — бывшее ОКБ-165);

Ø блок коррекции и торможения у Луны, оснащенный одним двигателем 11Д23 для торможения и тремя двигателями коррекции 11Д416 тягой по 1,67 тонны (КБ Химмаш — бывшее ОКБ-2);

Ø блок мягкой посадки на Луну, использующий те же три двигателя коррекции 11Д416;

Ø блок взлета с Луны и коррекции, оснащенный одним двигателем 15Д13 тягой 13.4 тонны (ОКБ-117 имени В.Я. Климова);

Ø возвращаемый аппарат;

Ø аварийная двигательная установка.

Блок доразгона, предназначенный для выведения космического корабля на траекторию полета к Луне, состоял из трех ракетных блоков, созданных на базе первой ступени ракеты УР-100 и оснащенных каждый одним двигателем РД-0217 (11Д23) тягой по 23,5 тонны. Масса корабля ЛК700 на трассе перелета составляла 50,5 тонн.

При подлете к Луне на высоте 200-500 км включается тормозной двигатель (11Д23), который уменьшает вертикальную скорость до 30 м/с на высоте 4,3 км, после чего выключается. Далее снижение вплоть касания поверхности осуществляется с помощью небольших двигателей 11Д416, использовавшихся на перелете для коррекции. Посадка производится на шесть посадочных опор в форме лыж, причем на этом этапе корабль ЛК700 сильно смахивает на командный модуль корабля «Аполлон». После посадки оба космонавта, переодевшись в скафандры, выходят на поверхность. Время пребывания корабля на поверхности Луны — 12-24 часа. Старт корабля с Луны и перелет к Земле также осуществляется по прямой схеме без промежуточного выхода на окололунную орбиту. В течение всего полета оба космонавта корабля ЛК700 находились в возвращаемом аппарате в виде усеченного конуса с аэродинамическим качеством 0,35, напоминающем ВА, разработанном для облетной программы УР500К-ЛК1. На носовой части ВА для связи с Землей установлена остронаправленная антенна.

Общая длина корабля ЛК700, включая блоки доразгона и торможения, а также аварийную двигательную установку составляла 21,2 метра.

Масса корабля ЛК700 на поверхности Луны — 17,1 тонны.

Масса корабля при старте с Луны — 14,8 тонны.

Масса корабля при подлете к Земле — 5,8 тонны.

Масса возвращаемого аппарата — 3,1 тонны.

Сроки создания системы УР-700 — ЛК700 в эскизном проекте оценивались в 4 года, то есть наиболее реальным с точки зрения В.Н. Челомея было проведение лунной экспедиции с высадкой на Луну в 1972 году.

Рассмотренная схема была представлена как экспедиция первого этапа. Для проведения комплексной лунной экспедиции необходимо осуществить 2-3 пуска ракеты УР-700. Первым пуском на поверхность Луны доставляется тяжелая стационарная лунная база. Вторым пуском на Луну доставляется экипаж на корабле ЛК700, при этом база используется в качестве маяка. После посадки корабля его экипаж переходит в стационарную базу, а корабль консервируется. Возможна также доставка третьим пуском УР-700 тяжелой подвижной лаборатории, с помощью которой члены экипажа лунной базы могут совершать поездки для исследования удаленных районов. В дальнейшем предусматривалась смена экипажа лунной базы через каждые 3-6 месяцев.

В эскизном проекте помимо непосредственно лунной экспедиции рассматривались и другие возможности создания ракетно-космических систем на базе УР-700 — ЛК700, в том числе для исследования космического пространства и планет Солнечной системы:

■ марсианский автоматический комплекс;

■ автоматический комплекс для доставки проб грунта и научной информации с поверхности Марса на Землю;

■ автоматический спутник Юпитера;

■ полет к Юпитеру с выходом из плоскости эклиптики для исследования полярных областей Солнца, что было реализовано при полете АМС «Улисс»;

■ автоматический полет к Сатурну;

■ пилотируемый облет Марса;

■ пилотируемый облет с исследованием Солнца, Марса, Венеры и Меркурия;

■ пилотируемый спутник Марса;

■ пилотируемая экспедиция на Марс.

Кроме задач по исследованию Солнечной системы В.Н. Челомей пытался нагрузить свою ракету многочисленными задачами и в ближнем космосе. В основном, это были разведывательные и боевые комплексы для инспекции, перехвата и уничтожения, как спутников противника и головных частей МБР, так и наземных объектов. Короче говоря, уже тогда В.Н. Челомей планировал масштабные «звездные войны». Правда, было среди этих задач и создание коммерческой системы тяжелых стационарных спутников связи.

В целом, эскизный проект по системе УР-700 — ЛК700 отличался продуманностью и по многим параметрам выгодно отличался от Н1-Л3. Здесь и применение отработанных двигателей, ракетных ступеней и технологий, здесь и применение наработок по другим проектам, здесь и транспортабельность составных элементов ракеты УР-700. Да и с весами здесь был полный порядок, поскольку ракета УР-700 в отличие от Н-1 проектировалась под конкретный лунный корабль ЛК700. По сути дела, у этого проекта было два крупных недостатка. Первым из них являлся двигатель первой и второй ступеней РД-270, а точнее — его неотработанность. Но иного и трудно было бы ожидать, так как деньги на его создание текли тоненькой струйкой, поскольку его разработка никакими Постановлениями не предусматривалась.

Но, пожалуй, главным недостатком было все же использование токсичных компонентов топлива АТ и НДМГ абсолютно во всех ракетных блоках ракеты УР-700 и корабля ЛК700. Но если применение этого топлива в двигателях корабля было оправдано с точки зрения его длительного хранения, то использование его на первых ступенях вызывал сильное сомнение. Взрыв на старте или вскоре после старта ракеты, содержащей 1193 тонны несимметричного диметилгидразина и 3161 тонну четырехокиси азота, грозил экологической катастрофой всему региону. Казахи бы просто все вымерли.

Несмотря на столь колоссальную грузоподъемность ракеты УР-700, в эскизном проекте просматривались варианты еще большего ее повышения, имея в виду использование ракеты для полетов к планетам Солнечной системы. Наиболее естественным путем была замена компонентов топлива на третьей ступени. В случае применения кислорода и водорода и установки на третьей ступени девяти двигателей 11Д54 тягой по 40 тонн (удельный импульс 456 секунд), разработанных в Воронежском КБ Химавтоматики (бывшее ОКБ-154), масса выводимого полезного груза возрастала со 154 до 185 тонн. При замене кислорода на сверхядовитый фтор и установке на третьей ступени трех двигателей РД350 тягой по 150 тонн масса полезного груза на низкой круговой орбите составила бы уже 215 тонн. Еще большего эффекта можно было достичь, установив на третьей ступени семь ядерных ракетных двигателей РО-31, также разработанных в КБХА. В этом случае ракета могла бы вывести на орбиту 230-250 тонн полезного груза. В общем-то, рассмотренные здесь варианты напоминают предложения С.П. Королева по Н-II.

Осенью 1968 года проекты по ракете УР-700 и кораблю ЛК700 были закончены, но время уже ушло, что прекрасно понимал и сам В.Н. Челомей. В конце концов, 31 декабря 1970 года, уже после высадки американцев на Луну, все работы по ракете УР-700, лунному корабля ЛК700 и двигателю РД-270 были прекращены.

В то время как в Советском Союзе принимались бесконечные Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР об ускорении работ по Н1-Л3, экспериментальная отработка элементов космического корабля «Аполлон» и ракет семейства «Сатурн» близилась к завершению. А началась она в 1963 году испытаниями системы аварийного спасения с макетом отсека экипажа, в том числе при запусках по баллистической траектории ракеты «Литл Джо-2» с полигона Уайт-Сэндз. Параллельно проводилась отработка ракеты «Сатурн-1» (первый пуск — 27 октября 1961 года), причем усложнение испытаний шло постепенно. В первых четырех пусках использовалась штатная первая ступень и натурный макет второй ступени, наполненный водой. При пятом пуске 29 января 1964 года ракета уже была в штатной комплектации, но вместо полезной нагрузки она вывела на орбиту балласт. И только, начиная с шестого пуска 28 мая 1964 года, ракета «Сатурн-1» стала выводить на околоземную орбиту макет основного блока корабля «Аполлон». Вообще, все 10 запусков ракеты «Сатурн-1» были успешными. Были отработаны инженерные решения, использованные затем в ракетах «Сатурн-1В» и «Сатурн-5».

Для испытаний в полете штатного основного блока корабля «Аполлон» была подготовлена ракета-носитель «Сатурн-1В». Как уже говорилось, основным ее отличием от ракеты «Сатурн-1» была замена второй ступени S-IV с шестью кислородно-водородными двигателями LR-10 на ступень S-IVB с одним двигателем J-2 тягой 102 тонны. Кроме того, была увеличена заправка первой ступени S-IB и форсированы двигатели Н-1 до тяги 93 тонны. 26 февраля 1966 года состоялся первый запуск этой ракеты, которая вывела на баллистическую траекторию экспериментальный образец основного блока корабля «Аполлон-1» модели Block I без экипажа. Программа полета, включавшая вход в атмосферу и посадку на воду, была успешно выполнена.

Следующий запуск под обозначением «Аполлон-2» был произведен 5 июля 1966 года. На этот раз полезной нагрузки ракета-носитель «Сатурн-1В» не несла. Целью программы полета явилось исследование возможности повторного запуска кислородно-водородного двигателя J-2 в космосе. Программа была выполнена. Экспериментальный образец основного блока «Аполлон-3», запущенный 25 августа 1966 года, полностью повторил программу «Аполлона-1». Ракета-носитель «Сатурн-1В» была признана достаточно отработанной для использования при запусках пилотируемых аппаратов.

Первоначально предполагалось в ходе ЛКИ производить парные запуски ракет-носителей «Сатурн-1В». При этом одна ракета должна была выводить основной блок с экипажем, а вторая — лунную кабину. На орбите астронавты должны были осуществить встречу основного блока с лунной кабиной. Запуск первого пилотируемого командного модуля корабля «Аполлон» был назначен на 21 февраля 1967 года. Однако при подготовке к пуску 27 января 1967 года на борту корабля произошел пожар, и все три астронавта Вирджил Гриссом, Эдвард Уайт и Роджер Чаффи сгорели заживо. Этому во многом способствовала чисто кислородная атмосфера в кабине и сложный механизм открытия люка. Причем в первом своем полете Вирджил Гриссом едва не утонул из-за несвоевременного открытия люка капсулы, но тогда его спасли. На сей же раз его экипаж не удалось спасти именно из-за невозможности быстрого открытия люка. Короче говоря, кому суждено сгореть, тот не утонет.

Пожар корабля «Аполлон» 27 января 1967 года привел к отсрочке пилотируемых запусков более чем на полтора года. Этот несчастный случай подтолкнул руководителей компании «МакДоннел Дуглас» выйти еще с одним предложением об использовании своего корабля «Джемини» в лунной программе. В частности предлагалось, как это уже было в 1962 году, создать на базе корабля «Джемини В» корабль-спасатель, для вызволения астронавтов, застрявших на Луне или окололунной орбите, причем стартовать он должен был без экипажа. Это последнее предложение компании, как и предыдущие также осталось без ответа. Тем более что уже началось сокращение финансирования лунной программы. Надо сказать, что в середине 60-х годов были еще две попытки компании «МакДоннел» вклиниться в программу полетов к Луне. Одно из них возникло в марте 1964 года, когда НАСА отказалось от простого облета Луны. По мнению же руководителей компании такой облет можно было бы осуществить, используя ракету-носитель «Сатурн-1В» и корабль «Джемини». Еще через год, в июне 1965 года, для этой цели предлагалось использовать ракету-носитель «Титан-3С» с разгонным блоком, состоящим из двух ступеней «Транстейдж». Но поскольку все эти предложения шли вразрез с «генеральной линией» НАСА, то таковыми они и остались.

К моменту окончания доработок командного модуля корабля «Аполлон» была готова ракета «Сатурн-5», которая одна могла вывести на орбиту и основной блок, и лунную кабину. Поэтому программу ЛКИ подкорректировали.

9 ноября 1967 года со стартовой площадки №39 космодрома на мысе Кеннеди был произведен первый запуск новой самой тяжелой ракеты-носителя «Сатурн-5», которая вывела на орбиту полезный груз массой 127 тонн, включая ступень S-IV и корабль «Аполлон-4» массой 43 тонны. Сам корабль состоял из штатного основного блока и макета лунной кабины. Вторым включением двигателя J-2 третьей ступени корабль был переведен на вытянутую эллиптическую орбиту с высотой апогея 17 700 км, после чего основной блок отделился и, включив маршевый двигатель, поднял апогей до 18 350 км. После полета по орбите с помощью второго включения маршевого двигателя разогнался до второй космической скорости (11,1 км/с), с которой отсек экипажа вошел в атмосферу и совершил посадку на воду. В этом полете прошли испытания начального и заключительного этапов лунной экспедиции, то есть выведения и посадки.

При запуске 22 января 1968 года с помощью ракеты-носителя «Сатурн-1В» на орбиту был выведен штатный образец лунной кабины без посадочных опор. В этом полете были проведены всесторонние испытания ЛК.

Программа полета корабля «Аполлон-6», запущенного 4 апреля 1968 года с помощью ракеты-носителя «Сатурн-5», была усложненным вариантом программы «Аполлона-4», однако полет его прошел не столь успешно. Во-первых, при выведении отключились два из 5 двигателей J-2 второй ступени, а во-вторых, не прошло второе включение двигателя третьей ступени. Поэтому основной блок был отделен, и все маневры совершались при помощи маршевого двигателя. Вследствие этого не удалось разогнать основной блок до 2-й космической скорости, и отсек экипажа вошел в атмосферу со скоростью 9,4 км/с. Неполадки, происшедшие в полете, сочли не настолько серьезными, чтобы производить еще один запуск беспилотного корабля, а испытания основного блока были полностью успешными. Такой результат был достигнут за счет большого объема наземных испытаний. В частности, каждая из трех ступеней за 1-2 года до пуска проходила огневые испытания, во время которых ДУ работает столько же, сколько и в полете. И это, не считая того, что каждый двигатель проходил еще огневые испытания на заводе-изготовителе, а также при сдаче заказчику, то есть компании, изготавливающей конкретную ступень ракеты «Сатурн-5». Фактически все двигатели были многоразового использования.

Наступило время пилотируемых полетов. Поначалу планировалось совершить три полета на околоземной орбите прежде, чем лететь к Луне. При этом в полете «Аполлон-7» испытывался только командный модуль, в полете «Аполлон-8» — совместно командный модуль и лунная кабина, а «Аполлон-9» должен был совершить полет по эллиптической орбите с удалением от Земли до 6000 км.

Первый успешный пилотируемый запуск по программе «Аполлон» был осууществлен 11 октября 1968 года. Корабль «Аполлон-7», который вывела на околоземную орбиту ракета-носитель «Сатурн-1В», пилотировал экипаж в составе Уолтер Ширра, Дон Эйзел и Уолтер Канингем. В ходе полета астронавты проводили сближение командного модуля со второй ступенью S-IVВ и через 11 суток совершили посадку в Атлантическом океане.

Согласно первоначальной программе далее должны были последовать до пяти запусков ракеты-носителя «Сатурн-5» с выведением на околоземную орбиту командного модуля с лунной кабиной. Однако после успешного завершения полета «Аполлона-7» руководство космической программы США, зная о работах по лунной программе в Советском Союзе, и, несмотря на неготовность лунной кабины, приняло решение, что следующий запуск будет к Луне. В этом был определенный риск, ведь двигатель лунной кабины служил резервом в случае отказа маршевого двигателя командного модуля. К тому же новая ракета-носитель «Сатурн-5» всего лишь дважды стартовала в космос, причем один раз частично успешно. Но стремление быть первыми все-таки перевесило. В декабре 1968 года стартовое окно в СССР открывалось на две недели раньше, что, конечно же, нервировало американцев, которые не знали, что советским специалистам было не до пуска: нужно было разобраться с отказами при полете автоматической станции «Зонд-6».

И вот 21 декабря 1968 года космический корабль «Аполлон-8» без лунной кабины с помощью мощной ракеты-носителя «Сатурн-5» стартовал к Луне. Стартовая масса ракеты «Сатурн-5» вместе с кораблем «Аполлон-8» составила 2860 тонн. После трех суток полета «Аполлон-8», затормозившись с помощью маршевого двигателя командного модуля, вышел на орбиту искусственного спутника Луны. Впервые трое землян Фрэнк Борман, Джеймс Ловелл и Уильям Андерс посмотрели с близкого расстояния на Луну. После 10 витков вокруг Луны, в ходе которых осуществлялись коррекции орбиты, корабль «Аполлон-8» стартовал к Земле и спустя трое суток приводнился в Тихом океане. Так была проложена первая дорога к естественному спутнику Земли.

Успешный полет «Аполлона-8» к Луне вывел на первое место американцев, однако оставалась еще возможность, хотя и призрачная, первыми ступить на Луну. Но для этого нужно было, чтобы полетела Н-1. Первые две собранные ракеты Н-1 №1Л и 2Л были предназначены для проведения динамических испытаний, примерок на стартовом комплексе и отработки технологического процесса подготовки и заправки. Первый летный образец Н-1 №3Л, который был вывезен на стартовую позицию 7 мая 1968 года, пришлось возвращать в МИК для доработки из-за обнаружения трещины в корпусе первой ступени. Только в январе 1969 года ракета была вновь вывезена на старт. К этому времени не проходили еще летные испытания ни лунный орбитальный, ни лунный посадочный корабль, и общее отставание от США уже составляло не менее 3 лет. Учитывая огромный объем работ на космодроме по Н-1, заместитель В.П. Мишина по наземным испытаниям Б.А. Дорофеев в 1969 году был назначен Главным конструктором по отработке, модернизации и проведению летных испытаний ракеты Н-1. А в июле 1972 года он был назначен Главным конструктором по направлению по теме Н-1.

Первый испытательный полет Н-1 №3Л состоялся 21 февраля 1969 года. ЛОК и ЛК заменили автоматическим кораблем 7К-Л1С, оснащенного многими системами корабля Л3 и мощной фотоаппаратурой. В случае успешного запуска, он должен был выйти на орбиту Луны, сделать ее качественные фотоснимки и доставить их на Землю. Хотя между 3-й и 10-й секундами полета система КОРД (контроль работы двигателей) ошибочно отключила два из 30 двигателей 1-й ступени, ракета все же продолжала полет за счет избыточной тяговооруженности. На 66-й секунде полета из-за сильной вибрации оборвался трубопровод окислителя одного из двигателей и начался пожар. Ракета могла бы еще лететь, но на 70-й секунде, на высоте 14 км, система КОРД отключила сразу все двигатели, и ракета упала в степь в 52 км от старта.

После успешного полета «Аполлона-8» настало время испытания корабля «Аполлон» в штатной комплектации, то есть командного модуля и лунной кабины. Это и стало основной задачей очередного запуска. 3 марта 1969 года с помощью ракеты-носителя «Сатурн-5» (стартовая масса 2950 тонн) на околоземную орбиту был запущен космический корабль «Аполлон-9». На его борту находились астронавты Джеймс Макдивитт, Дэвид Скотт и Рассел Швейкарт. В ходе полета проводились перестроения комплекса, характерные для полета к Луне. После выведения на околоземную орбиту командный модуль отделился от последней ступени ракеты-носителя, развернулся и, состыковавшись с лунной кабиной, вытащил ее из переходника. Наиболее ответственный момент наступил на пятые сутки полета. Макдивитт и Швейкарт перешли в лунную кабину и отстыковались от основного блока, в котором остался Д. Скотт. В ходе автономного полета проводилось включение двигателя посадочной ступени, имитирующее посадку на Луну, а после ее отделения включения двигателя взлетной ступени. Максимальное удаление от основного блока составило 90 км. После маневров лунная кабина сблизилась и состыковалась с основным блоком. После 10-суточного полета отсек экипажа с астронавтами благополучно приводнился в заданном районе.

Учитывая, что предыдущие два пуска ракеты-носителя «Сатурн-5» с экипажем прошли успешно, решено было отказаться от дальнейших полетов на околоземную орбиту и сразу приступить к освоению Луны, а дальнейшие совместные испытания командного модуля и лунной кабины проводить уже на селеноцентрической орбите. 18 мая 1969 года с помощью ракеты-носителя «Сатурн-5» космический корабль «Аполлон-10» с экипажем в составе Джона Янга, Томаса Стаффорда и Юджина Сернана стартовал к Луне. После трех суток полета «Аполлон-10» вышел на орбиту искусственного спутника Луны. В составе лунного комплекса находился и посадочный модуль — лунная кабина. Астронавты Т. Стаффорд и Ю. Сернан перешли в лунную кабину и, отделившись от основного блока, пилотируемого Джоном Янгом, совершили самостоятельный полет по окололунной орбите. В ходе полета с помощью двигателя посадочной ступени совершались маневры, имитирующие посадку на Луну, при этом минимальное расстояние до поверхности составило 14 км. После стыковки аппаратов основной блок с помощью маршевого двигателя стартовал к Земле и приводнился в Тихом океане, а посадочный модуль затормозился и упал на Луну. Это была генеральная репетиция перед посадкой на Луну.

После гибели ракеты Н-1 №3Л следующий летный образец №4Л был отправлен на доработку для улучшения ее характеристик по живучести и грузоподъемности. Потом этот носитель зарезервировали для доставки на Луну резервного лунного корабля.

Второе испытание Н-1 №5Л с автоматическим кораблем 7К-Л1С и макетом ЛК состоялось 3 июля 1969 года. В 23 часа 18 минут ракета оторвалась от стартового стола, но когда она поднялась чуть выше молниеотводов, взорвался один из двигателей, и возник пожар. Подъем резко замедлился, ракета начала наклоняться. Сработала система аварийного спасения, и СА корабля 7К-Л1С приземлился в двух километрах от стартовой позиции. Ракета упала на стартовый стол, от взрыва разрушился стартовый комплекс и все шесть подземных этажей стартового сооружения. Причиной взрыва оказался посторонний предмет, попавший в кислородный насос двигателя при запуске. На доработку и испытания двигателей конструкторам потребовалась почти два года.

Наконец 16 июля 1969 года началась историческая экспедиция. В этот день с космодрома на мысе Кеннеди был запущен космический корабль «Аполлон-11» с экипажем в составе Нейла Армстронга, Эдвина Олдрина и Майкла Коллинза, при этом стартовая масса ракеты «Сатурн-5» вместе с кораблем «Аполлон-11» составила 2943 тонны. После выхода на окололунную орбиту Н. Армстронг и Э. Олдрин перешли в лунную кабину, которой дали имя «Орел», и, отделившись от командного модуля, совершили посадку на поверхность Луны в Море Спокойствия. 21 июля 1969 года Нейл Армстронг первым из землян ступил на поверхность другого небесного тела. Следом за ним ступил на Луну и Э. Олдрин. М. Коллинз остался дожидаться своих товарищей на окололунной орбите. Первые космонавты пробыли на Луне 21 час 36 минут. Они доставили на Землю 22 кг лунного грунта.

Еще задолго до триумфального полета «Аполлона-11» стало ясно, что опередить американцев при том положении дел, которое сложилось в советской лунной программе, не было никакой возможности. А послать на Луну всего лишь одного космонавта после того, как по ней походили Н. Армстронг и Э. Олдрин, — это был бы шаг назад. В то же время возможности по повышению грузоподъемности Н-1 в ее первоначальном виде были практически исчерпаны. Ведь той массы полезного груза на околоземной орбите (95 тонн) с трудом хватало на то, чтобы высадить на Луну хотя бы одного космонавта. И конструкторам ЦКБЭМ приходилось проявлять максимум изобретательности, чтобы втиснуться в жесткие лимиты по массе лунного корабля. Требовались нетрадиционные подходы. Одним из них был переход на жидкий водород в качестве топлива для верхних ступеней Н-1. Так, в частности, в ОКБ-276 (Н.Д. Кузнецов) проводилась проектная проработка кислородно-водородного двигателя НК-15В с тягой в пустоте 200 тонн для модернизированной второй ступени ракеты-носителя Н-1. И даже В.П. Глушко, не принимавший участия в создании Н-1 и враждебно относившийся к В.П. Мишину, предложил создать кислородно-водородный двигатель с тягой в пустоте 250 тонн.

Еще большего эффекта давало использование кислородно-водородных разгонных блоков. Вместе с началом работ по Н-1 были развернуты работы по созданию кислородно-водородных двигателей. В ОКБ-165 (ныне НПО «Сатурн») под руководством главного конструктора А.М. Люльки велась разработка двигателей 11Д54 для третьей ступени Н-1 (6-8 двигателей) и 11Д57 для блока С (один двигатель) с тягой по 40 тонн каждый при удельном импульсе 456 секунд. В ОКБ-2 (ныне КБХИММАШ) под руководством главного конструктора А.М. Исаева разрабатывался двигатель 11Д56 тягой 7,5 тонны для блока Р, и в июне 1967 года прошли их первые огневые испытания. Для сравнения: первые огневые испытания первого американского кислородно-водородного двигателя RL-10 прошли в 1960 году, а первые испытания двигателя J-2 для ракет класса «Сатурн» — в 1961 году. Кстати, именно двигатель 11Д56 под названием КВД-1 явился причиной международного скандала в 90-х годах, когда Россия продала Индии и сам двигатель, и технологию его изготовления. Он же оказался и первым (и пока единственным) отечественным кислородно-водородным двигателем, запускавшемся в космосе. Причем вывела его туда стартовавшая 18 апреля 2001 года индийская ракета-носитель GSLV.

Учитывая работы по созданию кислородно-водородных двигателей, вполне естественно, что новые модификации Н-1 разрабатывались в расчете на их применение. В одном из вариантов (программа Н1-Л3ВIV) блок Г заменялся на кислородно-водородный блок С. В этом случае при снижении массы лунного ракетного комплекса на опорной орбите до 92,6 тонны его масса на трассе Земля-Луна возрастала на 3,6 тонны, а на орбите Луны — на 1,3 тонны. Это позволяло увеличить экипаж ЛОК до 3 человек и втиснуть в лунную кабину двух космонавтов. Очевидно, что для того, чтобы получить новое качество, нужно было увеличить массу полезной нагрузки на орбите искусственного спутника Земли.

В мае 1969 года в ЦКБЭМ был выпущен аванпроект по теме Н-1М, который рассмотрел многие проблемы по исследованию космоса, в том числе широкомасштабное изучение Луны, полет на Марс, постоянная орбитальная станция. Для выполнения поставленных задач была предложена новая ракета-носитель Н-1М со стартовым весом 4250 тонн и массой выводимой полезной нагрузки 150 тонн. Причем эта ракета коренным образом отличалась от того варианта, который предлагал еще в 1965 году С.П. Королев. На первой ступени устанавливалось 36 двигателей НК-15 тягой по 154 тонны каждый. В качестве разгонного блока использовались кислородно-водородные блоки С и Р. Водород использовался и на третьей ступени — блок М. Блок С был предназначен для разгона к Луне, а блок Р — для торможения и выхода на орбиту Луны. Лунный орбитальный корабль с экипажем из трех человек был внешне похож на ЛОК программы Н1-Л3, но масса его возросла до 14,5 тонн, а стыковочный узел был оборудован внутренним переходом подобно «Союзу». Лунный посадочный корабль ЛКМ-Э обеспечивал посадку на Луну и пребывание на ней двух или даже всех трех космонавтов. Перед стартом к Земле бытовой отсек ЛОК не отстреливался.

Несмотря на индекс Н-1М ракета представляла собой фактически новую разработку, а уровень затрат на ее создание был сопоставим с расходами по теме Н1-Л3. Естественно, что в условиях жиденького финансирования Н-1 на новые траты никто не пошел. К тому же, главный конструктор ЦКБЭМ В.П. Мишин предлагал начать создание ракеты Н-1М параллельно с отработкой Н-1. Поэтому для создания лунного комплекса стали рассматриваться варианты со сборкой на орбите Земли или Луны с помощью двух-трех запусков уже разработанной Н-1. Но для их реализации требовалось сначала отработать саму Н-1. А с этим, как видно, возникали сложности.

Соединенные Штаты Америки же, наращивая усилия, с успехом продолжали реализацию программы «Аполлон». 14 ноября 1969 года стартовал корабль «Аполлон-12», на борту которого находились астронавты Чарльз Конрад, Аллан Бин и Ричард Гордон. Старт проходил в грозовую погоду и чуть было не окончился трагически. Реактивная струя от двигателей ракеты-носителя «Сатурн-5» вызвала электрический разряд в облаках, от которого отключились некоторые системы корабля. Тем не менее, ракета отработала штатно и вывела корабль к Луне. Лунная кабина, которую пилотировали Ч. Конрад и А. Бин, совершила посадку на поверхность Луны в Океане Бурь всего в 200 метрах от автоматической станции «Сервейор-3». Во время выходов на поверхность астронавты сняли с «Сервейора» телекамеру, ковш-захват, срезали кусок кабеля. Время пребывания астронавтов на поверхности Луны составило 31 час 30 минут.

Поскольку политические цели программы «Аполлон» были достигнуты, стали раздаваться голоса о прекращении дальнейших полетов. Чтобы хоть как-то обезопасить себя от возможных дальнейших сокращений (ведь уже были отменены полеты «Аполлон-18, -19, -20») НАСА назначило командирами экипажей на два ближайших полета опытнейшего Джемса Ловелла и первого американца «заглянувшего» в космос» Алана Шепарда.

Очередной запуск по программе «Аполлон» состоялся 11 апреля 1970 года. В этот день начался полет «Аполлона-13» с экипажем в составе Джеймса Ловелла, Джона Суиджерта и Фреда Хейса. Астронавты должны были исследовать лунную поверхность в районе кратера Фра Мауро. Уже после выхода на трассу перелета к Луне на борту взорвались баки с кислородом, в результате чего полностью обесточился основной блок. Астронавты перешли в пристыкованную лунную кабину. Посадка была отменена. Специалисты подозревали, что в результате взрыва оказался поврежденным маршевый двигатель. Поэтому для коррекции траектории, необходимой для возвращения на Землю, пришлось четырежды включать двигатель посадочной ступени, рассчитанный на одно длительное включение. Космонавты оказались на грани гибели. И только благодаря мужеству экипажа и поддержке наземного центра управления полетом в Хьюстоне «Аполлон-13», совершив облет Луны, вернулся на Землю. Ну, как тут не поверить в магию числа 13. Этот полный драматизма полет послужил основой для одноименного голливудского фильма. Между прочим, экипаж не только сам спасся, но и спас от закрытия всю программу «Аполлон», которое бы неминуемо последовало в случае их гибели.

Потребовалось некоторое время для доработки системы энергопитания, поэтому очередной запуск к Луне состоялся лишь 31 января 1971 года. При этом стартовая масса ракеты «Сатурн-5» вместе с кораблем «Аполлон-14» составила 2986 тонн. Пилотировал «Аполлон-14» экипаж в составе первого американского астронавта Аллана Шепарда, а также Эдгара Митчела и Стьюарта Руса. В ходе этой экспедиции был также критический момент, грозивший отменой посадки на Луну. После выхода на трассу полета к Луне при перестроении отсеков удалось только с шестой попытки состыковаться с лунной кабиной. Кроме того, замыкание в одной из электрических цепей грозило выключением посадочного двигателя задолго до достижения лунной поверхности, а при спуске в течение некоторого времени не захвата поверхности бортовым радиолокатором. Но, в конце концов, все закончилось успешно, и лунная кабина с А. Шепардом и Э. Митчелом совершила посадку в материковый район Фра Мауро. При выходах астронавты использовали ручную двухколесную тележку, при этом они собрали 44,5 кг лунного грунта и прошли пешком около 3 км. Кстати, во время этого похода Эдгар Митчел оступился, упал и не смог самостоятельно подняться. Ему помог А. Шепард. Это к слову о том, что советский космонавт должен был высаживаться на Луну в одиночку. А общая продолжительность пребывания А. Шепарда и Э. Митчела на Луне составила 33 часа 30 минут.

Последние три полета по программе «Аполлон» относились к этапу J. Он характеризовался увеличенным (до 67 часов) временем пребывания астронавтов на Луне и расширением программы научных исследований. В связи с этим возрастала масса и командного модуля (до 48,7 тонны), и лунной кабины (до 16,3 тонны). Соответственно возрастал стартовый вес ракеты-носителя «Сатурн-5». В связи с этим тяга двигателя F-1 была форсирована и достигала 710 тонн. Одновременно была понижена высота опорной орбиты: с 191 до 167 км. Для увеличения ресурса лунной кабины на ней была установлена еще одна батарея емкостью 415 Ампер-часов. Кроме того, начиная с этого полета, астронавты использовали усовершенствованные скафандры.

Первоначально планировалось провести 5 полетов этапа J. Однако в связи с сокращением финансирования были отменены полеты «Аполлона-18 — 20». После пересмотра программы решению задач этапа J были посвящены полеты «Аполлона-15 — 17». В первом полете этапа J («Аполлон-15») приняли участие астронавты Дэвид Скотт, Джеймс Ирвин и Альфред Уорден. Полет начался стартом ракеты-носителя «Сатурн-5» 26 июля 1971 года. Астронавты Д. Скотт и Дж. Ирвин посадили лунную кабину у подножия лунных Апеннин. Новым в этой экспедиции было использование при передвижении по Луне самоходного аппарата «Ровер» (LRV), представлявшего собой небольшой четырехколесный автомобиль массой 218 кг с электрическим двигателем. На нем Скотт и Ирвин проехали около 10 км, собрали 78,6 кг образцов горных пород и грунта, установили научную аппаратуру и отражатель лазерного излучения. Общая продолжительность пребывания их на Луне составила 67 часов. В течение этого времени А. Уорден проводил картографирование лунной поверхности с орбиты. При возвращении на Землю не произошло заполнения одного из куполов основного парашюта. Однако двух других оказалось достаточно для успешного приводнения.

За месяц до экспедиции «Аполлона-15» 27 июня 1971 года состоялся третий пуск Н-1 №6Л. Полезной нагрузкой служил лунный ракетный комплекс с макетами ЛОК и ЛК. В этот раз программой полета предусматривался маневр увода ракеты-носителя от стартового комплекса. После его выполнения из-за возникновения неучтенных газодинамических моментов ракета начала наклоняться. Через 4,5 секунды угол наклона составил 14 градусов, через 48 секунд — около 200 градусов, продолжая увеличиваться. От больших перегрузок при вращении на 49 секунде полета началось разрушение 2-й ступени, и от комплекса оторвалась головная часть вместе с третьей ступенью, которые упали в 7 км от старта. Первая и вторая ступени продолжили полет, но на 51-й секунде КОРД отключила все двигатели, ракета упала в 20 км от старта, не долетев всего лишь 5 км до площадки 31, и взорвалась, образовав воронку 15-метровой глубины. Итогом работы комиссии, расследовавшей причину аварии, было решение вместо 6 рулевых сопел установить на первой и вторых ступенях по 4 рулевых двигателя от блока Д.

Параллельно с испытаниями ракеты-носителя проводились ЛКИ лунного корабля на орбите Земли. Этот его беспилотный вариант получил обозначение Т2К и состоял из ЛВА без стыковочного агрегата и ЛПУ без посадочных опор. Под названием «Космос-379» он был 24 ноября 1970 года выведен на околоземную орбиту ракетой «Союз». На четвертые сутки полета был включен двигатель блока Е, который сымитировал зависание над лунной поверхностью. Затем ЛПУ было отделено от ЛВА, проведено второе включение двигателя блока Е, имитирующее взлет с поверхности Луны. После этого успешно произведена репетиция маневров при стыковке с ЛОК.

Второе испытание лунного корабля в варианте Т2К началось 26 февраля 1971 года (корабль получил обозначение «Космос-398») и прошло по той же программе. Третье орбитальное испытание лунного корабля под названием «Космос-434» состоялось 12 августа 1971 года. На этом ЛКИ лунного корабля, подтвердившие его высокую надежность, успешно закончились.

К этому времени в США входила в заключительную стадию программа «Аполлон» — этап J. О полете «Аполлона-15» уже рассказывалось выше. «Аполлон-16» вместе с астронавтами Джоном Янгом, Чарльзом Дьюком и Томасом Маттингли был запущен 16 апреля 1972 года. Местом посадки лунной кабины, которую пилотировали Янг и Дьюк, было выбрано плоскогорье в районе кратера Декарт. Астронавты трижды выходили на поверхность Луны, собрали 95,2 кг образцов грунта и проехали на луноходе около 27 км. Общая продолжительность пребывания их на Луне составила 71 час.

Последний старт пилотируемой экспедиции к Луне состоялся 7 декабря 1972 года. Корабль «Аполлон-17» пилотировали Юджин Сернан, Рональд Эванс и единственный геолог, побывавший на Луне, Харрисон Шмитт. Сернан и Шмитт провели большой объем научных исследований на поверхности в районе Тавр-Литтров и собрали около 113 кг лунного грунта, проехав на луноходе около 30 км. Продолжительность пребывания последней экспедиции на Луне составила 75 часов.

На этом завершилась грандиозная космическая программа «Аполлон», на которую было потрачено свыше 24 миллиардов долларов. Всего было запущено к Луне 7 кораблей «Аполлон», из них 6 удачных. На Луне побывало 12 американских астронавтов, которые привезли на Землю свыше 400 кг образцов лунного грунта.

После первой посадки на Луну в конце 1969 года НАСА предложило программу перспективных исследований Луны, состоящую из трех этапов.

∆ На первом этапе (1974-1977 гг.) предлагалось увеличить продолжительность пребывания космонавтов на Луне до 3 суток, а радиус действия луноходов — до 10 км.

∆ На втором этапе (1978-1981 гг.) предлагалось вывести на полярную селеноцентрическую орбиту "стандартный блок" обитаемой станции типа тех, которые к тому времени должны были использоваться на околоземной орбите. Предусматривалось, что численность экипажа станции на окололунной орбите составит 6 человек. Астронавты осуществляют съемку и зондирование Луны, а также анализ образцов, доставленных с поверхности Луны. Периодически со станции в различные районы Луны в специальном посадочном аппарате высаживаются экспедиции в составе 3 человек. Станция на ОИСЛ потребует для своего обслуживания три типа транспортных кораблей, рассчитанных на многократное использование: транспортные корабли класса "Земля-орбита", транспортные корабли с ЯРД и транспортные корабли-буксиры. Первые совершают рейсы между Землей и орбитальной станцией на околоземной орбите, вторые — между станциями на геоцентрической и селеноцентрической орбитах, а третьи — между станцией на селеноцентрической орбите и

∆ На третьем этапе (1980-1983 гг.) предлагалось начать строительство обитаемой базы-станции на поверхности Луны. Предусматривалось, что она состоит из "стандартных" блоков обитаемой станции и доставляется на Луну транспортными кораблями-буксирами. Вначале на базе-станции будет несколько человек, к 1984 году численность персонала базы-станции считали возможным довести до 25 человек, а к 1986 году — до 50 человек. Пребывание космонавтов на базе-станции могло бы достигать нескольких месяцев

Однако уже к этому времени началось сокращение бюджета НАСА, в том числе и из-за войны во Вьетнаме. Поэтому сначала отменили три пуска по программе «Аполлон» (этап J), а затем после возвращения «Аполлона-17» и вовсе поставили крест на всей пилотируемой программе полетов к Луне. Часть оставшихся неиспользованными ракет-носителей «Са-турн-1В» и «Сатурн-5», а также основной блок корабля «Аполлон» были использованы в программах «Скайлэб» и ЭПАС. Так триумфально закончилась программа «Сатурн-Апол-лон», ставшая образцом организации крупномасштабных космических проектов.

Последнее испытание советского лунного корабля в автоматическом режиме намечалось провести во время четвертого пуска РН Н-1 №7Л 23 ноября 1972 года. На ракете установили штатные ЛОК и ЛК, оснащенные для автоматического полета. Во время этого запуска планировалось и первое испытание штатного лунного орбитального корабля. ЛОК (объект Т1К) должен был запускаться с помощью ракеты-носителя «Протон», но программу отменили: было решено производить летно-конструкторские испытания ЛОКа в составе корабля Л-3. Лунный ракетный комплекс в случае удачи должен был выполнить полную программу полета с посадкой на Луну, взлетом и стыковкой в беспилотном режиме. Старт был дан в 9 часов 11 минут. На 90 секунде полета в соответствии с программой (за 3 секунды до отделения 1-й ступени) двигатели перешли в режим конечной тяги. Отключились 6 центральных ЖРД, отработавших расчетное время. Затем скорость подъема резко снизилась. Это привело к возникновению гидравлического удара, из-за чего разрушились топливные трубопроводы, и начался пожар. Ракета взорвалась на 107-й секунде полета.

Понимая, что надежность работы ДУ первой ступени Н-1 зависит, в первую очередь от надежности каждого двигателя, в 1971 году Н.Д. Кузнецову было выдано техническое задание на создание модифицированных двигателей. В соответствии с ТЗ в ОКБ-276 продолжили работу по фактически многоразовым двигателям, поскольку начали они ее еще раньше — в 1970 году.

Двигатели проходили многократные огневые испытания на стенде по полной программе и затем без переборки устанавливались на ракете. Усовершенствованные двигатели НК-15 получили название НК-33, НК-15В — НК-43, а НК-9В — НК-31. Две партии двигателей для ракет Н-1 №8Л и 9Л были изготовлены и испытаны. К началу 1974 года ракета №8Л была собрана. Ее запуск планировался на август 1974 года. В этом пуске в качестве полезной нагрузки устанавливался штатный лунный комплекс Л3, который должен был выполнить всю программу с посадкой на Луну в беспилотном варианте. Если бы все пошло штатно, и ракета Н-1 №9Л с той же программой выполнила задачу, то уже при запуске Н-1 №10Л на борту лунного орбитального корабля находились бы 2 космонавта, одному из которых выпала бы участь высадиться на Луну. Хотя, впрочем, рассматривался вариант простого выхода лунного орбитального корабля на окололунную орбиту с отработкой перехода космонавта, облаченного в новый скафандр «Кречет», из ЛОК в ЛПК и обратно и автоматической посадкой лунного корабля ЛКР на поверхность Луны. Там бы он оставался в качестве резервного до прилета космонавта при запуске Н-1 №11Л. Всего же было запланировано до 6 пилотируемых лунных экспедиций.

После аварийного пуска Н-1 №7Л в 1972 году руководству отрасли удалось привлечь для работы по Н-1 ОКБ-456 (В.П. Глушко) и ОКБ-154 (С.А. Косберг). В ОКБ последнего к тому времени был разработан проект мощного ЖРД тягой 250 тонн, работающего на топливе АТ+НДМГ, и специалисты брались переделать под керосин и кислород. Но интерес к "лун-ной гонке" падал, и проект не вышел из "бумажной" стадии.

В.П. Глушко кроме повторного предложения использовать на Н-1 свой двигатель РД-253 от "пятисотки" прорабатывал возможность создания огромного ЖРД тягой около 5000 тонн с кольцевой камерой сгорания и соплом внешнего расширения с центральным телом. Однако его разработка и в наши дни представляется весьма проблематичной.

Параллельно в ЦКБЭМ под руководством главного конструктора В.П. Мишина продолжались работы по лунной экспедиции с существенно лучшими характеристиками, чем у американцев на базе уже созданной Н-1. Периодические неудачи со стыковкой «Союзов» вызвали опасения за судьбу космонавта, побывавшего на Луне. Ведь в случае нестыковки ЛК с ЛОК он был обречен на гибель. Поэтому стали рассматривать полет к Луне по прямой схеме с одним кораблем без разделения экипажа, но для этого требовалось 2-3 запуска ракеты-носителя Н-1.

При двухпусковой схеме со сборкой на орбите Земли первым выводился кислородно-водородный блок С, а затем блок Р с лунным кораблем и экипажем из 3 человек. После стыковки образовывался лунный ракетный комплекс, который и выводился к Луне с помощью блока С. Включением двигателя блока Р корабль выводился на окололунную орбиту. Масса комплекса на орбите Луны составила бы 41-44 тонны, а на поверхности Луны — 16-17 тонн.

При трехпусковой схеме масса комплекса на орбите Луны увеличивалась до 55-60 тонн, а на поверхности Луны — до 26-28 тонн. Сборка на орбите ИСЗ требовала стыковки 100-тонных ракетных блоков в автоматическом режиме, что и сегодня является нерешенной задачей, поэтому была выбрана схема сборки на окололунной орбите. Одновременно с целью повышения надежности было решено уменьшить количество ракетных блоков за счет создания единого разгонно-тормозного блока СР. Этот блок с максимальной массой 78 тонн был оснащен двумя двигателями 11Д56М тягой по 7,5 тонн при удельном импульсе 441 секунда разработки КБ Химмаш (А.М. Исаев). Он был предназначен для разгона к Луне с околоземной орбиты и торможения при выходе на окололунную орбиту.

В начале 1972 года в ЦКБЭМ был разработан детальный эскизный проект более совершенной лунной программы Н1-Л3М. В этом проекте была предусмотрена однокорабельная оригинальная двухпусковая схема высадки трех советских космонавтов в любой район лунной поверхности со временем их пребывания на ней до 14 суток (с дальнейшим увеличением до 30 суток) и прямым возвращением с поверхности Луны на Землю в любой момент времени.

Первым пуском Н-1 на околоземную орбиту выводится блок Д2. С помощью двух включений ДУ блока СР блок Д2 доставляется на орбиту Луны. Через 15 суток на околоземную орбиту выводится связка блока СР и корабля ЛКМ массой 25 тонн, который тем же путем выводится на окололунную орбиту. После отделения блока СР корабль ЛКМ совершает сближение и стыковку с блоком Д2 (масса сборки 48 тонн), с помощью которого производится торможение и сход с орбиты, а также снижение до высоты 3-5 километров. После сброса блока Д2 корабль осуществляет посадку на поверхность Луны с помощью своих двигателей. Масса корабля на Луне — 21 тонна. По окончании исследований корабль стартует прямо к Земле без промежуточного выхода на окололунную орбиту.

Сам корабль имел оригинальную компоновку, отличную от «Союза» и лунного орбитального корабля Л3, у которых бытовой отсек и спускаемый аппарат были расположены друг за другом. У корабля ЛКМ спускаемый аппарат был размещен внутри коконообразного отсека управления в верхней его части, что снижало массу САС. Этим проектом также предусматривалось увеличение до 100 тонн грузоподъемности Н-1 за счет замены керосина на первых трех ступенях на синтин (циклин). Использование же блока СР позволяло увеличить массу полезной нагрузки на трассе Земля-Луна до 47 тонн. В 1973 году был завершен выпуск рабочей документации. Реализация программы Н1-Л3М намечалась на 1978-1980 годы даже при том же уровне финансирования.

Одновременно под руководством В.П. Бармина в КБ общего машиностроения, известного созданием стартовых комплексов для ракет-носителей Р-7, «Протон» и Н-1, шла разработка проекта обитаемой долговременной лунной базы. Она началась в середине 60-х годов по предложению С.П. Королева. Более 10 лет выполнялись НИР «Колумб», «Большое кольцо», «Дали», «Освоение». На территории предприятия была создана полномасштабная модель станции, были решены многие технические проблемы, в том числе защита от радиации, обеспечены жизнедеятельность, связь, энергетика. В частности, вполне реальными были предложения по доставке на Луну ядерно-энергетической установки, которая обеспечит энергией завод по производству кислорода из лунных пород, нужды жизнедеятельности и все системы для научных исследований. Были разработаны эскизы транспортных и вспомогательных средств для обеспечения выполнения научной программы экспедиции. ОКБ-1 (ЦКБЭМ) С.П. Королева должно было обеспечить доставку космонавтов на ДЛБ.

За счет создания пилотируемого лунного комплекса Н1-Л3М и долговременной лунной базы можно было взять реванш у американцев за поражение на первом этапе лунной гонки. Но все кончилось в одночасье. К этому времени американская программа «Аполлон» успешно завершилась, на поверхности Луны побывало 12 астронавтов, и советская программа не принесла бы желаемых политических результатов. Поэтому руководство СССР потеряло к ней всякий интерес, финансирование фактически прекратилось, работы все более и более замедлялись. 22 мая 1974 года В.П. Мишин был освобожден от должности Главного конструктора ЦКБЭМ.

На базе ЦКБЭМ было создано Научно-производственное объединение «Энергия», директором и Генеральным конструктором которого был назначен Валентин Петрович Глушко. В состав НПО «Энергия» вошло также и КБ «Энергомаш», которым ранее руководил В.П. Глушко. Новый Генеральный конструктор начал с того, что с молчаливого согласия Министерства общего машиностроения, Академии наук СССР, ВПК и ЦК КПСС прекратил все работы по Н1-Л3, как напоминание о былом конфликте между ним и С.П. Королевым. С молчаливого потому, что не было никакого Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Фактически В.П. Глушко росчерком пера аннулировал высший государственный закон, каковым является Постановление ЦК КПСС и на основании которого было задействовано сотни предприятий Советского Союза и затрачены миллиарды рублей, и не понес за это никакого наказания. Но дело в том, что еще в начале мая 1974 года в кабинете Д.Ф. Устинова состоялось совещание, в котором приняли участие помимо хозяина кабинета Президент Академии наук СССР М.В. Келдыш, председатель ВПК Л.В. Смирнов, его заместитель Б.А. Комиссаров, министр общего машиностроения С.А. Афанасьев, его заместитель Г.А. Тюлин, министр авиационной промышленности П.В. Дементьев, заведующий отделом оборонной промышленности ЦК КПСС И.Д. Сербин и директор ЦНИИМаш Ю.А. Мозжорин. Практически все выступили за прекращение работ по Н-1, исходя из политической конъюнктуры. Единственным человеком, ратовавшим за продолжение работ, был Ю.А. Мозжорин, но все уже было предрешено. По результатам этого совещания не было выпущено никаких официальных документов, но именно после него был снят со своей должности главный конструктор ЦКБЭМ В.П. Мишин и назначен В.П. Глушко, которому был дан карт-бланш на закрытие работ по Н-1. Вот так кулуарно решались судьбы космических программ в СССР. А Постановление правительства о закрытии работ по Н-1 и списании затрат вышло только в феврале 1976 года.

Одновременно были прекращены работы по долговременной лунной базе, чья сметная стоимость уже превысила 50 миллиардов рублей. Ракету Н1 №8Л, уже подготовленную к запуску в августе 1974 года, разрезали на отдельные элементы, а документация была уничтожена. "Лунную группу" космонавтов окончательно расформировали еще в ноябре 1969 года, а космонавты приступили к подготовке по другим программам. И хотя пуски оставшихся ракет Н1 №8Л и 9Л не могли помешать работам по новой тематике, В.П. Глушко, по-видимому, опасался, что удачный запуск Н-1 не позволит тихо закрыть эту программу.

И только Н.Д. Кузнецову удалось сохранить 93 двигателя НК-33, НК-43 и НК-31 для двух ракет Н-1. Они 20 лет пролежали на складе, а в середине 90-х годов были предложены американцам для установки на модернизированной ракете «Атлас-2AR» («Атлас-3») и многоразовом носителе К-1 компании «Кистлер», причем все двигатели прекрасно сохранились и с успехом прошли огневые испытания. В настоящее время в ЦСКБ «Прогресс» и РКК «Энергия» на базе «семерки» разрабатывается проект ракеты-носителя «Ямал» («Аврора») с заменой двигателя РД-108 на двигатель НК-43. При этом с увеличением диаметра второй ступени и объема баков третьей ступени масса выводимого полезного груза возрастает до 11 тонн, что сближает возможности «Ямала» и днепропетровского «Зенита». Предполагается использовать двигатель НК-43 и на создаваемой по программе «Воздушный старт» ракете-носителю «Полет».

Между прочим, в конце 70-х годов, когда у В.П. Глушко возникли трудности при создании четырехкамерного двигателя РД-170, был предложен вариант установки на новый носитель связки форсированных двигателей НК-33 с тягой 205-207 тонн каждый. Применяя ЖРД Кузнецова вместо двигателей Глушко, можно было получить легкую двигательную установку, в десятки раз более дешевую и простую, чем РД-170. Естественно, что В.П. Глушко на это не пошел.

Возглавив НПО «Энергия», В.П. Глушко в том же 1974 году предложил комплексную ракетно-космическую программу, одним из пунктов которой было исследование Луны. При этом он, отказавшись от Н-1, предложил целое семейство ракет-носителей пакетной схемы с грузоподъемностью от 30 до 250 тонн, которые стали и называться по другому: РЛА — ракетные летательные аппараты. Всех их объединяла компоновка: вокруг центрального кислородно-водородного блока второй ступени диаметром 9 метров крепились боковые блоки первой ступени диаметром 6 метров, работающие на кислороде и керосине. Грузоподъемность ракеты зависела от количества "боковушек". Самая тяжелая из семейства РЛА-150 должна была вывести на орбиту полезный груз массой 250 тонн. Эта ракета получила название «Вулкан».

В расчете на такой носитель в конце 1974 года в НПО «Энергия» были разработаны тех. предложения по лунному экспедиционному комплексу ЛЭК «Звезда». Основу комплекса составлял лунный экспедиционный корабль, доставляемый на Луну и обратно по прямой схеме. Масса корабля на окололунной орбите составляла 60 тонн, на поверхности Луны — 37 тонн, а при старте с Луны — 22 тонны. Сам лунный экспедиционный корабль состоял из посадочной ступени, взлетной ступени и отсека управления с размещенным в нем спускаемом аппарате аналогично программе Н1-Л3М. Экипаж корабля — 3 человека. Старт с околоземной орбиты и торможение с выходом на орбиту Луны осуществлялся с помощью кислородно-водородного блока «Везувий». Для схода с окололунной орбиты и посадки на Луну использовалась посадочная ступень. Взлетная ступень обеспечивала старт с Луны и вывод на траекторию полета к Земле. В состав лунного экспедиционного комплекса входили также 2 лабораторно-жилых модуля на 3 человека каждый, луноход с герметичной кабиной, ядерная энергетическая установка и транспортный корабль доставки расходуемых материалов. Смена персонала экспедиции производилась 1 раз в год. Экспертная комиссия проекта ЛЭК сочла работы по нему неактуальными для текущего момента времени, и на первое место по приоритетности были поставлены работы по созданию многоразовой космической транспортной системы «Буран».

В ходе создания многоразовой космической системы «Буран» неоднократно менялись и параметры носителей. Так, в связи с унификацией "боковушек" (блок А) и первой ступени ракеты-носителя «Зенит», их диаметр составил 3,9 метра, что обеспечивало беспрепятственный провоз по железной дороге. Диаметр центрального блока (блок Ц) составил 8,8 метра. В эскизном проекте по «Бурану», выпущенном в марте 1977 года, ракеты сменили свои обозначения. Теперь самыми грузоподъемными стали РЛА-132 и РЛА-133. Первая из них РЛА-132 со стартовым весом 3810 тонн имела 8 "боковушек" нормальной размерности. Ее грузоподъемность составляла 170 тонн на опорной орбите и 41 тонну на окололунной. На РЛА-133 (стартовый вес 5800 тонн) было установлено уже 9 блоков А с увеличенной заправкой, при этом масса выводимого груза на опорную орбиту возрастала до 210 тонн, а на орбиту Луны — до 51 тонны.

Борясь за совершенство конструкции ракеты-носителя, было предложено применить переохлажденные ("шугообразные") жидкие кислород и водород и уменьшить диаметр центрального блока до 7,7 метра. Такие размеры блока Ц не позволяли установить на нем больше 8 блоков А. Поэтому в техническом проекте 1979 года исчезло упоминание о РЛА-133, а под именем «Вулкан» фигурировала РЛА-132 со стартовым весом 3750 тонн и выводимой полезной нагрузкой 160 тонн на орбите Земли и 36 тонн на орбите Луны. Такая грузоподъемность не обеспечивала при одном пуске ракеты-носителя «Вулкан» полет на Луну по прямой схеме. Переход же к схеме со стыковкой на орбите Луны повторял программу «Аполлон» и не давал ничего нового. Поэтому в проектных материалах 1979 года была предложена двухпусковая схема со стыковкой на орбите Луны лунного орбитального и лунного посадочного кораблей. Каждый из кораблей доставлялся к Луне с помощью ракеты-носителя «Вулкан» и кислородно-водородного блока «Везувий».

Лунный орбитальный корабль массой 36 тонн состоит из приборно-агрегатного отсека с двигательной установкой и спускаемого аппарата, размещенного внутри отсека управления. Спускаемый аппарат увеличенных размеров (масса 6,2 тонны) формой и габаритами аналогичен возвращаемому кораблю «Заря». Для перехода экипажа из СА в отсек управления служит люк в нижней части СА в лобовом теплозащитном экране. В верхней части ЛОК — андрогинный стыковочный узел. Численность экипажа — 5 человек. Продолжительность полета на орбите Луны — до 30-45 суток.

Лунный посадочный корабль массой 36 тонн внешне напоминает ЛЭК «Звезда», но со стыковочным узлом и без спускаемого аппарата. Масса его в момент посадки — 19 тонн. Продолжительность пребывания космонавтов на Луне — 15 (30) суток. ЛПК оснащен шлюзовой камерой, в которой одновременно могут находиться 3 человека в скафандрах.

Первым к Луне выводится лунный посадочный корабль, а через 1-3 месяца — ЛОК. После их стыковки на орбите Луны трое из пяти космонавтов переходят в ЛПК и совершают посадку на Луну. По окончании исследований космонавты в лунном взлетном аппарате стартуют с Луны и стыкуются с ЛОК, после чего ЛВА отбрасывается, а ЛОК стартует к Земле. Предполагалось создать на базе ЛОК лунную орбитальную станцию, а на базе ЛПК — лабораторно-жилой модуль как первый этап строительства лунной базы. Хотя от проекта долговременной лунной базы, разработанного под руководством В.П. Бармина, В.П. Глушко отказался. На базе ЛОК также предполагалось создать корабль-спасатель или транспортный корабль с экипажем 5-7 или 7-10 человек (в 2 яруса), выводимые ракетой-носителем РЛА-125 «Гроза» с двумя блоками А (будущая «Энергия-М»).

Программа многоразовой космической системы «Буран» поглощала все финансовые и людские ресурсы, а потому вероятность создания в обозримом будущем ракеты-носителя «Вулкан» была очень мала. В связи с этим была проработана возможность реализации лунной экспедиции на базе ракеты-носителя «Энергия» грузоподъемностью 90 тонн, при этом масса ЛОК и ЛПК на лунной орбите снижалась до 29 тонн. Соответственно снижалось и время пребывания космонавтов на Луне — до 5 суток. Но сначала работы по лунной программе откладывались до ввода в эксплуатацию МРКК «Буран». А после единственного пуска «Энергии» с «Бураном» 15 ноября 1988 года программа «Буран» пошла под откос и рухнула, похоронив под своими обломками советскую лунную программу. Возобновление интереса к пилотируемым полетам на Луну теперь следует ожидать лишь в ХХI веке и не раньше, чем закончится строительство международной космической станции. Возможно, сама станция станет базой для сборки лунных кораблей и перевалочным пунктом на пути к Луне.

далее