| еловек и мечта неотделимы. | Мечта, словно чудесная «машина времени» из фантастического романа, может перенести нас даже на века вперед. Перед нашим |
Так и с полетами в космос. Подвиги первых космонавтов вселили уверенность в реальности того, о чем сейчас мечтают и над чем уже сейчас работают ученые и инженеры. Межпланетные сообщения теперь не далекое завтра, каким оно казалось сравнительно недавно. Луна, Марс, Венера — реальные цели космических путешествий. О них говорят ныне в таком же не вызывающем сомнения тоне, как об управляемых термоядерных реакциях и освоенном дне океана.
В новой Программе партии наряду с другими задачами названы и будущие полеты в космос. Так почему же рядом поставлены, казалось бы, столь далекие, не сопоставимые между собой дела?
С помощью спутников расширятся знания о космическом пространстве, об окрестностях нашей планеты и о самой Земле. Служба «искусственных лун», включая и внеземную станцию «Большой спутник», даст многое не только науке, но и практике.
«Беспредельны космические дали, но освоение прилегающих к Земле пространств космоса — проблема не такого уж далекого будущего. Вероятно, сначала автоматические станции полетят к Луне и спустятся на ее поверхность. Затем с визитом на Луну явится человек. Организация на Луне постоянной научной станции, а впоследствии и промышленного объекта позволит использовать неизвестные еще нам ресурсы этого вечного спутника Земли.
Затем — рейсы к ближним планетам солнечной системы — Марсу и Венере. Это, пожалуй, вполне реально для ближайших лет.
Создание огромных, весом в десятки тонн, межпланетных кораблей с экипажем, состоящим из нескольких человек, позволит осуществить длительные (около двух-трех лет) космические полеты. А далее...
Впрочем, сейчас трудно предаваться мечтам, ибо в наше замечательное советское время бывает и так, что жизнь опережает мечту. Ясно лишь одно: космонавтика имеет безграничное будущее, ее перспективы беспредельны, как сама вселенная», — говорит Главный конструктор наших космических кораблей.
Земля не есть что-то совершенно исключительное и изолированное от всего остального, что зовется вселенной. Она — член планетной солнечной семьи. Многое из ее прошлого и будущего можно понять, изучая Луну и планеты. Не случайно науки сугубо земные становятся и небесными одновременно, — и ботаника, биология, география теперь интересуются не одной только Землей. Их начинают занимать другие миры, и рождаются науки не просто о небесных телах -? о жизни на них!
И для них, этих звездных наук, полеты в космос откроют возможность, в которой они нуждаются так остро, -— возможность проверки гипотез и теорий опытом, экспериментом. Можно выращивать растения, подобные марсианским, в горах, где климат (но лишь отдаленно, конечно!) похож на климат Марса, каким мы его себе представляем. Можно собрать коллекцию минералов, напоминающих лунные. Но когда ботаники и геологи получат подлинные образцы, когда наблюдения и снимки дадут объективные показания о природе иных миров — какой это будет потрясающий триумф науки!
Вероятно, не оправдаются некоторые предположения и выяснятся новые факты, неизвестные раньше. Одни теории рухнут, уступая место другим. Постепенно будут стираться «белые пятна» уже не в знаниях о самой Земле, а о наших соседях по небу — далеких и близких. Ведь создан же сейчас глобус Луны, и вся его поверхность благодаря советской автоматической межпланетной станции обрела истинные свои очертания: на глобусе перестали быть безыменными, неведомыми горы, кратеры, моря. Еще раньше мы узнали, что у Луны нет магнитного поля, нет поясов радиации.
Таковы результаты первых лунных рейсов — на смену логическим доводам и теоретическим построениям пришло точное знание.
А в современный мощный телескоп можно различить на поверхности «серебряного шара» детали до полусотни метров в поперечнике! Можно установить, из каких пород сложена она, какую имеет окраску. Вот почему картины лунной природы, которые рисуются воображению, близки к действительности.
Сияющая мертвенно-белым светом Луна не белая на самом деле, а скорее всего темная, коричневато-черная; таков цвет ее пористых поверхностных пород, покрытых пылью и пеплом. Воздуха там практически нет, как нет и воды — разве только что в связанном виде. Выдвигалось предположение, что, может быть, в подлунье есть лед.
Луна интересует астрономов, и лунные перелеты позволят заполнить такую анкету:
— Что представляют собою «белые лучи», которые тянутся по прямым чуть ли не по всему серебряному шару, никуда не сворачивая?
— Что за странные темные пятна то появляются, то исчезают на дне лунных «морей»?
— Как произошел рельеф нашего вечного спутника — своеобразный и сложный, с горами, будто свернутыми в кольца?
— Луна, возможно, сохранила ничтожные следы атмосферы — каковы же состав и плотность, ее?
— Чем покрыта поверхность Луны — слоем пыли или пористым веществом?
И еще получим ответы на множество вопросов.
Остается не так уж долго ждать, пока новая наука — назовем ее планетографией (ведь есть же география, и есть селенография, от слова «Селена» — Луна) — обогатится интереснейшими данными.
За лунным глобусом последуют карты Марса — подробные, достоверные и сделанные не на основе зарисовок того, что видно в телескоп. Киноаппарат или телевизор запечатлеют с близкого расстояния поверхность красноватого марсианского шара.
Марс, где, вероятно, теплится жизнь в ее простейших формах, отдаленно напоминает нашу планету. Поэтому изучение его поможет лучше понять то, что происходит на Земле. Чрезвычайно сложны и многообразны явления, которые совершаются вокруг нас в природе. Их иногда бывает легче разгадать, если рассматривать в «чистом виде», если картину упростить, как упрощают, вводя допущения, математическую задачу. Марс и даст такую возможность — своим сходством с Землей, но сходством не в деталях, а в отдельных общих чертах. И уж, конечно, совершив полеты вокруг Марса, побывав на его спутниках — Фобосе или Деймосе, наконец, высадившись на самую планету, мы узнаем, есть ли там растения, каналы, водоемы, что представляют собой загадочные фиолетовые облака марсианской атмосферы.
Но пусть в орбиту хозяйственной деятельности человека войдет вся наша планета, к чему мы сейчас и стремимся. Пусть он освоит самые глубокие недра, освоит океан и океанское дно, овладеет скрытой в атомах силой, сделает атмосферу источником химического сырья, направит созидающую мощь науки на розыск новых путей производства жизненных благ. Наступит время, о котором мечтали лучшие сыны Земли и которое коротко зовется светлым словом «коммунизм». То время не за горами, и нынешнее поколение будет жить при коммунизме, как торжественно заявила партия.
И люди наступающей коммунистической эры считают планомерную разведку космического пространства — одним из генеральных направлений прогресса.
В Программе Коммунистической партии, принятой XXII съездом КПСС, сказано:
«Большие возможности в открытии новых законов и явлений природы, в исследовании планет и Солнца создали искусственные спутники Земли и космические ракеты, позволившие человеку проникнуть в космос».
Большие возможности... Большие — будут еще больше по мере того, как станет разворачиваться штурм неба. Даже в век термоядерной энергетики нет смысла пренебрегать даровой энергией Солнца. А она со временем действительно станет даровой, когда заработают в окрестностях Земли заатмосферные гелиостанции на полупроводниках. Люди, обживающие космос, научатся, вероятно, накапливать энергию в сверхмощных аккумуляторах или передавать ее без проводов. Все ценное, что найдется на Луне и планетах, тоже будет поставлено человеку на службу. Но едва ли не самым ценным явится тот драгоценный груз знаний, который привезут из ближних и дальних рейсов ракеты-автоматы, пассажирские ракетные корабли.
Скептики возразят: что дадут эти знания практике? Не лучше ли расходовать средства на насущные нужды людей, чем на запуск ракет в космос? Они забывают, что наука — это техника будущего, а значит, и практические результаты для каждого из нас.
Заявил же крупнейший западногерманский ученый физик Макс Борн, что, по его мнению, космические полеты — «лишь выражение человеческой страсти к приключениям, стремление человека к крайностям и к нарушению всех признанных границ. Это чудовищно дорогой спорт, экстравагантная роскошь, за исключением некоторых кругов большого бизнеса, делающих на нем деньги».
Когда подобный вопрос был поднят в Организации Объединенных Наций, то советский представитель ответил: «Это все равно, как если бы крестьянин, увидев трактор, стал бы с сожалением думать о том, сколько кос и серпов можно было бы наделать из такого количества железа».
Но в век спутников и ракет, в век бурного вторжения завтрашнего дня науки в нашу повседневность (примеров великое множество) пользу космических полетов скоро нельзя будет отрицать. Она докажется практикой, жизнью!
Не надо преуменьшать трудности сложных и длительных рейсов, тем более высадок на Луну, постройки лунной станции, посещения Марса, Венеры. Но не зря в каждом из официальных отчетов об искусственных спутниках, об обитаемых спутниках-кораблях говорится о грядущих полетах именно туда, к далеким небесным мирам. Ростки отдаленного завтра появляются уже сегодня, и уверенность в успехе самых дерзких устремлений зиждется на успехах, уже достигнутых сейчас.
Техника космических путешествий даст возможность доставить все необходимое для невиданной стройки на Луне, как сделает это она и для создания острова в небе — Большого спутника Земли. На первых порах понадобятся строительные машины, оборудование, вездеходы, миниатюрные атомные электрогенераторы, запасы пищи, кислорода. Сырье, быть может, потом научатся добывать из лунных пород. Пищу — белковые водоросли, овощи, фрукты — станут выращивать под яркими солнечными лучами днем, под искусственным солнцем — ночью.
Наблюдательный пост почти за 400 тысяч километров от Земли — не слишком ли фантастично даже в наш начавшийся космический век?
Нет, современная техника может осуществить и не такие смелые проекты.
...Глубоко в подлунье, где не страшны ни знойная жара долгого лунного дня, ни лютый холод длинной лунной ночи, ни метеоритная бомбардировка, разместился маленький городок. Он словно крошечный кусочек Земли, перенесенный в далекий, чуждый мир.
Снаружи, у подножия скалы и на площадке вверху, поблескивает в солнечных лучах какое-то строение. Всмотритесь получше, и вы различите застекленную оранжерею, а в ней — зелень, приятно оживляющую одноцветный, мрачный пейзаж. На площадке — солнечная полупроводниковая батарея, электростанция подлунного города. Она его освещает, обогревает, она питает энергией то, что нуждается в электричестве, вплоть до кухонной электроплиты.
Через входной шлюз вы, сняв скафандр, попадаете в верхний этаж станции на Луне. Проходите через изолированные друг от друга помещения лабораторий, центра управления всем разнообразным хозяйством городка, пункта связи с Землей, жилые комнаты, столовую, кухню... Под ними, в нижнем этаже,— склады продовольствия, горючего, инструментов, запасных частей.
Другой переход ведет на поверхность, в обсерваторию. Отсюда астрономы наблюдают в мощные телескопы Солнце, Землю, планеты и звезды, ловят радиоизлучения из космических далей. Ученым здесь, на лишенной воздуха Луне, вселенная без помех раскрывает свои тайны.
Поодаль, на ракетодроме, высится корабль, готовый стартовать на родную планету: он привезет на станцию смену, пополнение всевозможных запасов, доставит на Землю очередную партию образцов минералов, снимков, записей — всего, что добыто кропотливым трудом лунных «поселенцев». Ведь не только астрономы, но и селенологи (Селена — Луна) работают тут. Вездеход, их подвижная лаборатория, могущая к тому же летать, как ракетный корабль, не раз выходил в разведочные рейсы.
Что это? Фантазия из «Окна в будущее» на страницах научно-популярного журнала?
Пока — да.
Осуществимая?
Да, потому что возможности техники завтрашнего дня возрастут неизмеримо.
Спутники-автоматы подготовили выход человека на круговую орбиту. Искусственная планета и автоматические станции, улетевшие к Венере и Марсу, — первые ласточки лунных и межпланетных путешествий. И не случайно после приземления корабля «Восток-2» английский журнал «Нью сайенс» писал, что запуск спутников вокруг Луны, спуск на нее с доставкой приборов и вездеходов, а также новые, более сложные полеты человека, по-видимому, уже в пределах возможностей советской ракетной техники и высадка первого человека на Луну может состояться еще до 1965 года.
Заместитель председателя Международной ассоциации астронавтов, западногерманский ученый профессор Зенгер добавляет: «Предполагаю, что одним из дальнейших полетов, находящихся в рамках ваших возможностей, будет облет Луны человеком».
Еще дальше идет французский специалист Альберт Дюкрок, который говорит: «Завтра Луна будет завоевана. Я повторяю: завтра... Если мы будем исходить из 20-летней перспективы, то должны будем признать, что человек освоит Луну».
Логично предположить, что там окажутся полезные минералы, ценные элементы и руды. Почему бы не быть там тем же богатствам, за которыми мы охотимся в недрах земных, и даже таким, о которых здесь, на Земле, не знаем? Если так и если экономическая выгодность добычи и доставки лунных сокровищ станет очевидной, то возникнут шахты или открытые карьеры на Луне.
Сейчас это картины, нарисованные лишь воображением писателя либо художника. Но, возможно, в будущем появятся на Луне дороги, проложенные среди горного хаоса, по равнинам «морей» и вдоль склонов хребтов, тягачи-вездеходы, вывозящие руду, экскаваторы, грызущие породу... И, конечно, уже не один, а несколько поселков, настоящие города вырастут к тому времени на «лунной целине».
Фантазия уводит еще дальше, и мысленному взору представляется уже обжитая Луна, своего рода филиал Земли, созданный человеческим разумом и руками... На основании радиоастрономических данных высказано предположение, что на Луне есть слой мерзлоты, ледяные склады в подлунье. Если это так, то будущее население лунных городков водой обеспечено.
А затем, как и на Луне, появятся постоянные научные станции на Марсе. Еще один соседний мир будет возвращен к жизни, еще одна колония человечества возникнет в межпланетном пространстве, которая, быть может, тоже приумножит ресурсы Земли...
Относительно Венеры, «утренней и вечерней звезды», трудно строить подобные планы. Современные представления о ней еще противоречивы. До последнего времени считалось, что она представляет собою либо бесплодную пустыню, либо покрыта горячим океаном, что атмосфера ее состоит преимущественно из углекислого газа. Теперь же советскими астрономами сделаны новые открытия: в атмосфере Венеры обнаружены еще азот и молекулярный кислород, есть в ней и водяные пары. Не исключено, что под сплошным облачным покровом, куда пока что заглядывал лишь луч радиолокатора, господствует 30—50-градусная жара. Значит, на этой планете-оранжерее возможна органическая жизнь в простейшей форме.
Мы знаем уже немало дерзких замыслов: и переделать природу Африки, чтобы вернуть к жизни бесплодные земли пустынь, и построить плотину через Берингов пролив, и отеплить океан «атомными грелками», и многие другие. Но не слишком ли архисмелое предприятие мы задумали?
Нет, здесь с фантастами в смелости мысли соперничают ученые. Очистить атмосферу от углекислоты, насытить ее кислородом — вот путь, который они предлагают для того, чтобы превратить Венеру в живую планету, пригодную для высокоорганизованной жизни (если ее там нет сейчас. Ведь мы о Венере еще так мало знаем!).
Американский астроном Саган считает, что знакомые уже нам одноклеточные водоросли хлореллы, попав на Венеру, начнут хозяйничать на ней, беспрепятственно размножаясь и тем самым переделывая ее. Правда, работу их придется взять под строгий контроль, чтобы кислорода выделялось не слишком много и не слишком мало.
А далее на уже переделанной таким образом планете начнет властвовать подлинный хозяин — человек. В теплом климате, вблизи от Солнца, жизнь, вероятно, будет развиваться пышным цветом. И Венере не придется переживать те превратности космической судьбы, какие выпадали на долю земного шара — вроде великого оледенения или катаклизмов, уничтожавших целые материки. Ведь с самого начала ее новой истории планета окажется под контролем человека — человека атомного и космического века!
Возможно, в солнечной системе найдутся и еще небесные тела, которые подвергнутся «оживляющей» переделке — спутники планет, например.
Так или иначе, высокоразвитая жизнь во владениях Солнца перестанет быть ограниченной только пределами Земли.
Наш разговор о целях покорения космоса и богатствах вселенной был бы не закончен, если ничего не сказать об астероидах — малых планетах. Это глыбы сырья, которые носятся в мировом пространстве. Трудно, правда, рассчитывать встретить «золотой метеор» — болид из чистого золота, который придумал в одном из своих романов Жюль Верн. Впрочем, ценность золота весьма условна. Для промышленности и техники куда ценнее редкие элементы, да и вообще нас интересуют многие клетки менделеевской таблицы. И охота за ними — конечно, не сейчас — возможно, пойдет и на небе.
Теоретически нельзя отрицать возможность и других находок, о которых сейчас никто не предполагает. Но даже если и не будут сделаны какие-либо удивительные находки, то все равно, знания, которые обогатят людей, — вот главная цель межпланетных путешествий. Ведь природа бесконечно разнообразна в своих творениях, и почему бы ей в подходящих условиях не повториться в том или ином виде еще и еще раз на других небесных мирах?
Человек уже сейчас задумывается и о путешествиях к соседним солнцам, звездам, где, возможно, есть жизнь в высших ее формах. Разум, побеждая расстояние, ищет пути к нашим соседям, отделенным биллионами километров от нашего Солнца.
Казалось бы, такой перелет невозможен: для него не хватит никакой самой длинной человеческой жизни. Для него не найдется источников энергии, и нельзя представить себе корабль, способный преодолеть космические бездны. Ведь свету (а световая скорость — 300 тысяч километров в секунду — наивысшая в природе) надо четыре года, чтобы добраться до Альфы Центавра, самой близкой к нам звезды.
Но, предположим, найдется корабль, способный полететь вдогонку за светом, и перелет не будет чрезмерно долгим. Все равно человек не в состоянии его перенести. Затеряться на многие годы в бескрайнем космосе, встретить неведомые опасности, пойти на безмерный риск — нет, это лишь для фантастики, не больше! Французский ученый и инженер Роберт Эно-Пельтри, известный деятель космонавтики, вынес еще давно приговор: исследование даже ближайших звездных систем, по-видимому, навсегда закрыто для человека...
Но все чаще встречаются теперь в литературе (научной!) слова «фотонный» или «квантовый» звездолет. Найден давно искомый корабль вселенной для полетов к мирам иных солнц.
Выражение «дорога к звездам» уже сейчас перестает быть поэтической вольностью. А в будущем — скорее всего, весьма далеком — оно обретет практический смысл.
Слово «фотос» — значит «свет», и фотонный звездолет можно образно назвать световой ракетой. Ее движет поток световых частиц — фотонов. Частицы эти невообразимо малы, но скорость их колоссальна — и в результате возникает нужная тяга. 100 тысяч, 200 тысяч километров в секунду для фотонного звездолета не предел. Так скорость сократит большие расстояния, сократит сроки межзвездных путешествий, хотя они и остаются достаточно большими.
Пусть путешествие к звездам — дело даже не XX, а XXI или XXII веков. Пусть трудности, которые мы одолеваем сейчас, не идут ни в какое сравнение с тем, что предстоит сделать для решения такой «сверхзадачи человечества». Что же, разрешима в конце концов эта сверхзадача, перед которой бледнеет все достигнутое ныне или в ближайшем будущем, или нет?
Предоставим слово ученому — члену-корреспонденту Академии наук СССР А. А. Ильюшину. В дни запуска первых спутников (за несколько лет до беспримерных полетов Гагарина и Титова) он отметил, что мы уже теперь могли бы послать за пределы солнечной системы искусственные небесные тела небольшого веса.
И, несомненно, наступит время, когда станет реальностью фотонный звездолет. Возможно, сначала на нем не будет людей. Разведать неведомое, узнать об опасностях, подстерегающих в пути, помогут звездолеты-зонды. Подобно автоматическим спутникам, они первыми отправятся за пределы солнечных владений и приблизятся к тем районам Галактики, где вокруг звезд вращаются темные планетоподобные спутники, среди которых могут найтись и обитаемые миры. Приборы соберут информацию об этих мирах, о звездных системах, похожих на нашу, телевизионные приемники примут их изображения, рация — их возможные сигналы. Все результаты наблюдений будут записаны на магнитную ленту, и, выполнив заданную программу, автомат направится в обратный рейс.
...Все ближе Солнце, постепенно оно превращается из точки в диск, растущий с каждым новым миллионом километров пути. Позади — орбита Плутона, планет-гигантов, пройден пояс астероидов. Дальше, мимо Марса — к Земле... Включается радиомаяк, извещающий о прибытии межзвездного скитальца. Навстречу ему взлетает корабль, либо приводные радиостанции заставляют его закончить путешествие на внеземной станции, лунном ракетодроме или круговой орбите в окрестностях Земли...
Когда-нибудь (дата остается открытой) произойдет и событие столь же торжественное и великое для наших потомков, как для нас полеты первых кораблей «Восток». По звездной трассе полетит человек! С какой-то из внеземных станций звездолету будет дан старт. Он уйдет, чтобы вернуться лишь через долгие годы... Но радио поможет держать с ним связь, даже когда Солнце превратится для звездолетчиков в яркую точку — такую же, какие во множестве рассеяны всюду по небу.
Однако, кроме техники, есть еще медицина. Нельзя не учитывать, что полет с субсветовыми скоростями может повлиять на физиологию человека. Как будут протекать жизненные процессы в таких условиях?
Если удастся погрузить космонавта в анабиоз — резко притормозить на время все жизненные функции организма, — то для «замороженного астронавта» как бы остановится время. Проведя многие годы в полете, он попадает в иной мир в том же возрасте, в каком отправился с Земли. Чудеса? Почти да, если бы не подтверждение практикой.
В природе мы находим множество примеров приспособления животных и растений к неблагоприятным условиям. Иногда это полная остановка жизнедеятельности: например, образование необычайно стойких к охлаждению, к отсутствию влаги и кислорода спор или семян у растений. Иногда это лишь замедление жизненных процессов — во время зимней спячки у животных Сибири и Арктики. В суровые зимы температура летучих мышей падает до нуля, но тем не менее они не погибают и весной, с наступлением теплых дней просыпаются.
Первые опыты по замораживанию животных уже ведутся зарубежными учеными. Им удалось, например, погрузить в анабиоз некоторых животных на сутки при температуре в ноль градусов и на 5—10 дней при температуре один-два градуса тепла. Обезьяны в состоянии анабиоза не дышали, и сердце у них не билось. Однако их удалось оживить. Так же благополучно провели пять с лишним часов в замороженном виде хомяки.
При охлаждении живых организмов может произойти кристаллизация льда. В этом одна из причин всех опасностей, стоящих на пути погружения в анабиоз человека. Сейчас найдены совершенно безвредные препараты, которые не дают образовываться ледяным кристаллам. Они позволили заморозить сердце грызуна до минус 10 градусов. Оттаяв, оно вновь начало биться.
Югославским ученым Ж. Радуловичем были проведены очень интересные опыты, непосредственно имеющие отношение к космическим полетам. Животные, погруженные в анабиоз, были убиты электричеством, углекислым газом, большой дозой рентгеновых лучей, кровопусканием. Через сутки их нагрели, и... они ожили.
Быть может, анабиоз защитит человека в полете от поражения излучениями, от отравления углекислым газом и в других аварийных случаях? Надо только обеспечить автоматическое оживление человека, когда минует опасность.
Как бы мы ни старались все предусмотреть, совсем исключить случайность нельзя. Фактор неизвестности остается и в дальних полетах даже в пределах солнечной системы. Надо быть готовым к риску — к риску подвергнуться каким-то неизвестным воздействиям извне, к риску потерять в силу каких-то неизвестных обстоятельств запасы пищи и воды, лишиться снабжения кислородом. Что делать тогда? Прибегнуть опять-таки к анабиозу или искусственно впасть в состояние летаргии.
Тогда приостановятся все жизненные процессы, и человек станет нечувствительным ко всему, он не будет нуждаться в кислороде, пище и воде. Глубокое охлаждение вместе с применением особых лекарственных средств помогут «выключиться из жизни», чтобы вновь вернуться к ней, когда опасность исчезнет либо корабль автоматически дойдет до поверхности Земли.
Сейчас мы еще только знакомимся с анабиозом, сделаны только первые опыты. Часы и дни — это еще не месяцы и годы. Но перспективы таковы, что стоит потрудиться!
Вероятно, не обязательно прибегать к полному анабиозу, а достаточно лишь понизить до минимума обмен веществ, замедлить дыхание, кровообращение и другие жизненные функции. Этого можно достичь охлаждением всего до 15—20 градусов, а не до нуля и ниже. Даже охлаждение до 20—28 градусов повышает устойчивость животных к кислородному голоданию. В разреженном воздухе больших высот они проживут тогда дольше в 4—5 раз, чем при нормальной температуре.
Холод, вероятно, окажется тем чрезвычайно эффективным средством в космической медицине, которое поможет людям перенести межзвездный полет. В состоянии гибернации — при небольшом охлаждении — космонавту потребуется намного меньше кислорода и пищи. Зарубежные ученые считают, что тогда снимется с повестки дня психологический фактор: длительная изоляция и однообразие полета не будут так пагубно влиять на человека.
Так или иначе — используя анабиоз или гибернацию, — но земляне станут когда-нибудь межзвездными путешественниками, увидят чужие земли под светом чужих солнц, увидят...
Что встретят они, достигнув цели, пока невозможно предугадать. Сейчас нас особенно интересует вопрос о жизни во вселенной. В эпоху начавшихся космических путешествий он приобретает, как никогда, актуальность и остроту. Ведь нам предстоит познакомиться с иными мирами, на которых, несомненно, встретится иная жизнь.
Жизнь! Она вездесуща. Она хитроумно изворотлива в своей приспособляемости. Могут быть сделаны открытия, нежданные и негаданные, потому что трудно отрешиться от привычного. Тут, пожалуй, перед природой побледнеет даже очень смелая фантазия писателя, все же мыслящего земными категориями.
Сначала речь пойдет о реально существующих, невыдуманных обитателях, казалось бы, необитаемых миров.
Это — изумительные существа.
Они переносят температуру, близкую к абсолютному нулю, и не погибают даже в сильной жаре.
Они живут при давлении в тысячу атмосфер, в ядовитых газах и не нуждаются в кислороде.
Они способны размножаться с быстротой, превосходящей всякое воображение, — из одного такого существа крайне быстро получаются триллионы. Они невидимки, и рассмотреть их можно только в микроскоп. А обитают микроорганизмы всюду: на океанском дне, куда не проникают солнечные лучи, где господствует огромное давление, и то нашли великое множество представителей мира мельчайших.
Приспособляемость примитивных, да и не только примитивных живых организмов к крайностям природных условий поразительна. Советский ученый профессор Л. Лозина-Лозинский в своей лаборатории космобиологии в Ленинграде ведет интереснейшие опыты. Он облучает инфузории ультрафиолетом — и они выживают; подвергает живые клетки глубокому охлаждению, нагревает их до температуры кипящей воды — и они не погибают. Исследователь помещает насекомых в глубокий вакуум, и среди них находятся такие, которые переносят столь высокое разрежение.
Напрашивается мысль, что простейшие организмы, вероятно, можно встретить и в суровых условиях космоса, на других планетах, столь отличных от Земли. Они, безусловно, приспособились к тому, чего не перенесут другие живые существа. Вот почему астробиологи справедливо считают микробов возможным населением небесных миров и даже планет-гигантов, окутанных ядовитой аммиачно-метановой атмосферой. И вот почему был тщательно стерилизован контейнер и вымпел, доставленный нашей ракетой на Луну: если имеется там жизнь, то земные микробы не должны ей помешать развиваться.
До сих пор не было ни малейшего повода говорить о внеземных микробах. Никаких внеземных микроорганизмов, никаких следов жизни, занесенной откуда-то, не было найдено — не было найдено до недавнего времени.
Интересное открытие сделал ленинградский исследователь Б. Тимофеев. В каменном метеорите, упавшем в 1889 году на Украине, он нашел — хотелось бы так и сказать — следы жизни. Приходится же говорить осторожнее и точнее: найдены спороподобные образования. Еще надо выяснить, каково их происхождение, действительно ли это органические остатки. Но уже сам факт такой находки — событие в науке.
Вероятно, поэтому за рубежом вызвали сенсацию исследования американского микробиолога доктора Сислера. Он взял один крупный метеорит в довольно обширной коллекции подобных камней с неба. Соблюдая всяческие меры предосторожности, ученый добыл «пробу» из внутренней части долетевшего до Земли осколка. В ней оказались микробы. Сислер подверг их действию ядов и смертоносных лучей — такой пытке, которую не выдержали бы земные создания. А эти выжили! И не только выжили, а дали потомство! Значит, они пришельцы из космоса? Категорически утвердительный ответ дать все же нельзя. Но мысль такая напрашивается.
Туркменские ученые Ч. Байриев и С. Мамедов много лет занимаются изучением «горного воска» — озокерита. Недавно они обнаружили, что этот минерал населен громадным количеством микроорганизмов. Свойства их удивительны. Они переносят столь высокие температуры, при которых гибнет все живое. А сам озокерит — высокомолекулярное углеводородистое соединение — образуется при участии бактерий-палочек, подобно тому как коралловые рифы являются постройками, созданными живыми организмами.
Органические вещества, похожие на озокерит, были обнаружены учеными еще в прошлом веке в метеоритах, выпавших в Венгрии, на Украине, в Африке. Не означает ли это, что на других небесных телах есть микроорганизмы?
Для проверки кусочки подобных метеоритов нагревались до 150 градусов при давлении 6—8 атмосфер. На другой день под микроскопом оказались подвижные живые существа, пришельцы из космоса. Они были названы теплоустойчивыми метеоритными палочками. Изучение их свойств продолжается.
Очевидно, придется принимать меры предосторожности, не только посылая автоматы в другие миры. Кто знает, какие микробы, с какими свойствами находятся там? Если они губительны, от них надо уберечь и космонавтов и жителей Земли. Космомикробиологам уже пора задуматься и над таким вопросом.
Теперь — о существах немикроскопических, которых, конечно, нам хотелось бы встретить где-нибудь во вселенной.
Не потому ли так настойчиво некоторые энтузиасты ищут следы неведомых пришельцев, посетивших нас в далеком прошлом или сравнительно недавно?
Каким убедительным доказательством множественности обитаемых миров были бы такие следы! Интересно, что и Циолковский не отрицал возможности подобных находок, но только добавлял: это, однако, не мешает стремлению земного человечества самому искать своих соседей не только на Земле, но и там, у них дома! Не ждать, пока они прилетят, полететь к ним в гости! Ракета ведь, добавлял он, способна доставить нас и к другим звездам, в миры, среди которых, несомненно, найдутся «земли» и разумные существа.
Кого можно надеяться встретить, если допустить, что существуют планеты, подобные нашей, на которых тоже расцвела жизнь? Самый правильный ответ был бы: мы не знаем. Быть может, «та» жизнь отстала от нашей, быть может, ушла далеко вперед. Возможно, совсем иные, не похожие на земные, формы жизни откроются межзвездным путешественникам в какой-нибудь из планетных систем. Ведь писал же видный астроном, профессор Павел Петрович Паренаго: в других условиях место отряда приматов из класса млекопитающих могла бы занять и другая ветвь животного мира.
Остроумную гипотезу выдвинули английские астрономы. Допустим — а это правдоподобно, — что на планетах-гигантах есть моря жидкого аммиака, говорят они. Аммиак играет там такую же роль, как вода на Земле. Роль же кислорода будет играть тогда азот. И живые существа (если они существуют, конечно!) — обитатели Юпитера и Сатурна — дышат азотом и пьют аммиак... «Но что они делают там на самом деле, надо еще посмотреть», — добавляют англичане.
И все же вероятнее предположение, что эволюция идет в целом по одному, одинаковому всюду и везде пути. Отклонения могут быть, конечно, но тип разумного существа определен общебиологическими закономерностями. Это — Человек. Потому ученый и писатель-фантаст Иван Антонович Ефремов изображает такой гипотетический портрет жителя неведомой планеты — спутника неведомой звезды.
У него странное, но, несомненно, человеческое лицо. Круглая голова без ушей и носа, с безволосой толстой и гладкой кожей, с клювообразным безгубым ртом. Громадные выпуклые глаза делают это лицо одухотворенным, в них светится разум.
Насколько верен подобный портрет, может ответить будущее — вполне вероятно, даже не слишком далекое. Ведь внутригалактическая радиосвязь становится реальностью: сегодня принципы и расчеты, завтра — практика. А тогда, установив контакт с соседями по вселенной, мы сможем узнать и о них самих, узнать о внеземных цивилизациях.
Поиски жизни на просторах бесконечной вселенной пойдут своим путем. Этим займется радиоастрономия, это сделают путешественники к звездам, когда настанет их час,
Весьма заманчиво найти собратьев по разуму, живущих где-нибудь в созвездии Эридана или Кита. А они, несомненно, существуют. Виднейший английский ученый Ловелл считает, что миллиард миллиардов звезд имеют планеты, на которых условия благоприятствуют появлению жизни!
В наше время трудно найти открытых противников идеи Джордано Бруно о множественности обитаемых миров, кроме разве что оголтелых церковников. Да и те сейчас тщательно маскируются и не воюют с наукой в открытую, «в лоб». Больше того, они и науку объявляют «промыслом божьим», хотят примирить ее с господом богом. Ведь костер не аргумент для просвещенного XX века! Суть, впрочем, осталась та же, и потому полеты космонавтов нанесли церкви удар не менее сильный, чем учение Коперника и Галилея.
Но мы отвлеклись. Надо вернуться к нашему разговору о поисках жизни за пределами Земли. Вполне понятно, что начать их надо на Луне и планетах, о которых известно куда больше, чем о землях далеких солнц.
Луна обитаема? Ну, знаете, это уж слишком!.. Однако перелистаем фантастику.
Кошмарные насекомоподобные селениты Уэллса... Его же — селенит-ученый, мозг с жалкими придатками-ножками... Селениты слоноподобные, птицеподобные, с крыльями, но похожие на людей... Да, здесь фантазия явно переборщила. Наш вечный спутник — мертвое царство минералов. Единственные его обитатели, существование которых еще можно допустить, — микробы. Однако только ли они одни?
Ученые составили любопытный график. На нем снизу-вверх разместилась температурная шкала — градусы ог абсолютного нуля до больших плюсовых температур, а слева направо идет шкала давлений — от вакуума до нескольких тысяч атмосфер, от мирового пространства до океанского дна. График показывает области температур и давлений, которые существуют на Луне и планетах. И тут же — перечень живых организмов, животных и растений, которые могли бы при таких условиях жить.
Быть может, мы встретимся на Луне со спорами, бактериями, а может быть, и примитивными живыми существами, какой-то низшей формой жизни. Как, на мертвой Луне?..
Но можно ли сейчас, после наблюдения профессором Козыревым выброса газа из лунных недр, утверждать, что она действительно мертва? Конечно, на ней могли сохраниться лишь едва заметные следы атмосферы. Конечно, там нет условий, хотя бы слабо напоминающих марсианские. А все же мертвая Луна не совсем мертва. На лунной поверхности нет-нет да и замечали изменения — появлялись пятна, менялась окраска.
Американский астроном В. Пикеринг предположил, например, что пятна обязаны своим появлением полчищам «муравьев» или «термитов» (быть может, и не похожих в точности на своих земных собратьев). Этих крошечных существ так много — десятки миллиардов, — что они заметны даже с Земли...
Говорили и о лунных мхах или лишайниках, об инее, «выпадающем в длинные двухнедельные лунные ночи... Но говорили и о другом — о Луне, лишенной всякой жизни, всяких следов атмосферы.
Ни одна планета не внушала таких больших надежд найти жизнь за пределами Земли, как Марс. Пусть чрезвычайно суров марсианский климат, пусть сильно разрежена его атмосфера, пусть мало влаги, однако вездесущая жизнь, по всей вероятности, обосновалась и на этой далекой дряхлеющей планете. Некоторые ученые утверждают: растительность на Марсе — мхи, лишайники, кустарники — существует. На чем основаны их утверждения?
В нашей Арктике и высоко в горах климат сходен с предполагаемым марсианским. И астробиологи пошли от обратного: стали искать растения Марса на Земле! Их поиски дали удивительные результаты. Оказалось, что в холоде и разреженном воздухе живут необыкновенные растения не зеленой, а синеватой или голубоватой окраски. Именно так могла бы выглядеть и марсианская флора. Именно такие же могут у них происходить сезонные перемены. И, наконец, недавние исследования спектров «морей» — темных пятен на Марсе — показали, что они сходны со спектрами земных растений и водорослей. Будущие медико-биологические исследования ответят на вопрос, какова на самом деле жизнь на планетах. И тогда эти предположения можно будет уточнить.
Нельзя не признать правоту академика В. Г. Фесенкова, который призывает доверять прежде всего опыту. А опыт? Его добудут автоматические межпланетные станции, его дадут полеты космонавтов.
Они расскажут о том, что творится на Луне, что делается в марсианских пустынях и какова Венера, если заглянуть за ее облачное покрывало. Они убедительно докажут, что жизнь существует не только на планете Земля.
Они расскажут нам о всей «экзосфере Солнца», как называют иногда зону космического пространства, благоприятную для развития жизни, где не слишком холодно, не слишком жарко. В этой зоне — Земля, Венера, Марс. И поиски надо вести дальше, то есть не в семье Солнца, а в планетных системах других звезд...
Калуга. Циолковский. Космос.
Эти три слова неразрывно связаны одно с другим.
Сорок лет своей жизни отдал проблеме межпланетных сообщений скромный калужский учитель. Сорок лет, многие из которых прошли не только в тяжелом, упорном труде, но в лишениях и борьбе.
Его справедливо считают подлинным изобретателем космической ракеты, первооткрывателем дороги во вселенную. Не будучи инженером, он разработал — с принципиальной стороны — все основные черты будущего межпланетного корабля. Пожалуй, нет ни одной крупной технической идеи в современном ракетостроении, которую нельзя было бы найти на страницах многочисленных книг и статей, подписанных его именем.
Можно удивляться полноте предвидения, можно, конечно, слегка снисходительно относиться к наивному для наших дней стилю трудов «самоучки» (так ведь иногда полупрезрительно говорили о нем), но игнорировать факты нельзя. И теперь, кроме, быть может, немногих заведомых упрямцев, никто в мире не осмеливается оспаривать бесспорный приоритет русского ученого, патриарха космонавтики.
Не будучи по образованию философом, он выдвинул стройную систему взглядов на космическое будущее человечества, глубоко материалистическую по своему существу. В основе ее лежит положение о том, что род человеческий никогда не погибнет, даже если погаснет Солнце, что может произойти лишь через миллионы и даже миллиарды лет. Даже если с нашей Галактикой случится катастрофа, люди не погибнут. «Верю в блестящее будущее человечества, верю, что человечество не только наследует Землю, но и преобразует мир планет. Отсюда, из сферы Солнца, начнется расселение человека по вселенной. В этом я глубоко убежден. Это удел земного человека. Он должен преобразовать многие планетные системы».
Какое жизнеутверждение звучит в этой мысли Циолковского по сравнению с высказываниями некоторых буржуазных ученых — пророков грядущей гибели человека, существа, якобы бессильного перед стихийной, слепой мощью природы! И какой силой мысли, какой верой в человеческий разум надо было обладать, чтобы так горячо, с неистовой страстью защищать его от мракобесов нынешнего века!
Он вдохновенно и убедительно писал о преимуществах жизни в космическом пространстве, между планетами. Кажется, будто он сам побывал там.
Но никогда не звал ученый-мечтатель все человечество покинуть Землю ради неба: это лишь выход на случай какой-либо космической катастрофы, выход, продиктованный верой в бесконечный прогресс людского рода. Он призывал к освоению околосолнечного пространства именно в интересах Земли. И первый же «великий шаг» Циолковский видел в выходе на круговую орбиту, в создании внеземных станций — небесных поселков. Он не только разработал основы будущей техники космических путешествий, хотя и этого достаточно, чтобы имя ученого из Калуги навсегда осталось бы в веках. Ему ракета нужна была как средство овладения энергией Солнца, овладения безбрежными просторами космоса, пространством, которому нет края и конца. В ней он увидел поразительную возможность расселения людей по солнечной, а затем и по другим звездным системам, возможность бесконечного путешествия — существования в бесконечной вселенной. Так мог видеть будущее только мыслитель с поистине титаническим размахом воображения!
Чтобы оценить по достоинству то, что сделано им, надо вспомнить время, когда выдвигались и развивались подобные идеи.
Жизнь калужского мыслителя оборвалась в 1935 году, через два года после первого робкого взлета советской жидкостной ракеты.
Тогда о межпланетных полетах грезили лишь одиночки, над ними работали немногие энтузиасты. Не приходится говорить о конце прошлого и начале нынешнего века, когда рождалась космонавтика. Тогда и авиация едва-едва училась летать. И какой, наверное, абсурдной казалась мысль о полетах на Луну, к планетам и звездам, если человек оторвался только на метры от земли...
Мысль Циолковского устремлялась далеко вперед — к тем временам, когда космос перестанет быть для человека враждебной стихией, когда он научится создавать там «оазисы жизни».
Есть в одной из книг Константина Эдуардовича раздел, названный буднично просто: «План завоевания межпланетных пространств». Но вдумайтесь только, о чем идет речь. О покорении беспредельной вселенной.
Были ли когда-нибудь у человека столь фантастические, невероятно смелые планы? Бесспорно, нет!
Вот оно, космическое будущее человечества; оно в скупых по-деловому наметках.
Обитаемый спутник Земли — первенец «эфирных поселений». Путешествия по солнечной системе, достижение астероидов — «опорного и строительного материала». Использование энергии Солнца в широчайших масштабах для всевозможных нужд. Развитие «индустрии в эфире», колоний в поясе астероидов и иных местах.
Как понять слова: «индустрия в эфире»? Как к ним отнестись в эпоху космических путешествий? Послушаем самого ученого.
«Индустрия в эфире достигнет невообразимо пышного расцвета, и постройка самых громадных сооружений будет совершаться легко и быстро. Астероиды дадут в изобилии соответствующий материал...»
И еще: «...Когда поселятся в поясе астероидов, между Марсом и Юпитером, где не может быть нужды в сыром материале... поселения получат не только множество планеток, дающих сколько угодно вещества и не стесняющих своей тяжестью..., но и ужасающие пространства с солнечной энергией, общее количество которой в две тысячи миллионов раз больше того, которое получает сейчас наша планета».
Вот здесь-то мы и подходим к тому, что ученый-мечтатель считал главным для космонавтики завтрашнего (быть может, даже послезавтрашнего!) дня, о чем он думал с тех пор, как возникла у него идея межпланетной ракеты, ради чего он прожил всю свою творческую жизнь — от первого наброска «аппарата для передвижения в пустоте», сделанного восемьдесят лет назад, до идеи «космической эскадрильи», возникшей в середине 1935 года.
Главным он считал «горы хлеба и бездны могущества». Их добудут благодаря трудам Циолковского и его последователей, благодаря героям, начавшим штурмовать космос.
Без Солнца была бы невозможна жизнь, но ведь Земля получает голодный паек от дневного светила — менее одной двухмиллиардной части всей энергии, посылаемой самой близкой к нам звездой. Все остальное пропадает бесполезно. И Циолковский говорит, приведя эту поразительную цифру: вот какой энергией может завладеть человек, если сумеет устроиться в космосе!
«Достижение этой цели едва можно сравнить с открытием двух тысяч миллионов планет, таких, как Земля».
Солнечную энергию он считал главнейшим богатством вселенной и в овладении ею видел высшую цель космонавтики. Страницы многих его сочинений посвящены отнюдь не полетам на планеты. Правда, есть у него описание лунного перелета, и — о посещении планет и их колонизации говорится как о реальной задаче, хотя «далекой-далекой». Все же основным, что занимало ученого, было завоевание межпланетных пространств. И в книге, названной «Цели звездоплавания», речь идет опять об «эфирных жилищах», «индустрии в эфире», о поселениях, промышленности и солнечной энергетике за атмосферой.
Наконец, заглядывая в еще более далекое завтра, он писал: «Достигается предел, после которого неизбежно расселение по всему Млечному Пути. Начинается угасание Солнца. Оставшееся население солнечной системы удаляется от нее к другим солнцам, к ранее улетевшим братьям».
Эти слова завершают сугубо научную книгу с сухим, лишенным фантазии заголовком «Исследование мировых пространств реактивными приборами».
В пустоте возникнут целые поселения, появятся «дома» из стали и стекла, части для постройки которых доставят ракетные корабли.
Каждое жилище разделено на отсеки, чтобы уменьшить опасность метеоритной пробоины. Через застекленные стенки проникают солнечные лучи — и в жилые помещения и в оранжереи. Наладится круговорот веществ, подобный земному: растения очищают воздух, взамен дают плоды и чистый кислород.
Солнце обогревает жилища, приводит в действие энергетические установки. И, наконец, давлением своих лучей оно станет двигать жилища, превращая их в управляемые космические корабли. Они смогут переходить с одной орбиты на другую, путешествовать по солнечной системе, приближаться к Солнцу или удаляться от него...
Такой взгляд вперед на миллионы или на миллиарды лет мог сделать только человек с необычайно развитым воображением и огромной любовью к людям. Нет, он не был пессимистом, этот Гражданин Эфирного Острова, как назвал его известный советский писатель-фантаст Александр Беляев. Но им руководила забота о будущем, о грядущих поколениях, которые должны жить через множество веков.
Можно спорить о порядке — сначала планеты, потом межпланетное пространство, или наоборот. Циолковский отдавал предпочтение второму и думал, что люди прежде создадут поселения — искусственные небесные тела, станут овладевать энергией Солнца, использовать астероиды.
«Отсюда для нас откроется путь не только ко всем планетам нашей системы, но и путь к другим солнцам», — говорил он.
Но жизнь вносит свои поправки, оставляя неизменным одно — генеральное направление прогресса, которое ведет к покорению околосолнечного пространства. Уже с тяжелого спутника Земли стартовала автоматическая станция к Венере. Уже ракета облетела Луну и доставила на нее наш вымпел. Уже лунная станция начинает из ведения писателей переходить в ведение инженеров.
Циолковский наметил свой план лишь в самых общих чертах, дал только эскиз, рисующий облик Грядущего. Это вполне понятно — время расцвета ракетной техники пришло гораздо позднее. Поэтому сейчас сократились сроки, поэтому намного раньше, чем он предполагал, появились инженерные проекты станций вне Земли. Интересно, что его идея космических городов тоже стала достоянием инженерной мысли. Да, именно городов, поселков, «эфирных жилищ», о которых мечтал ученый!
Как представил бы себе постройку такого жилища современный инженер?
Он отправил бы на круговую орбиту сначала два космических корабля, и люди, одетые в скафандры, занялись бы их переоборудованием. Соединенные между собой, корабли составили бы первую ячейку будущего небесного острова. Пустые баки пошли бы под жилье и рабочие помещения для строителей. А в это время к месту стройки прибывали бы все новые и новые корабли, иными словами — все новые и новые части гигантского сооружения в космосе. Крупноблочное строительство вне Земли!
Так как тяжести нет, то даже самые крупные детали легко транспортировать и соединять. В ход идут элементы конструкции прибывающих кораблей, ставшие ненужными в безвоздушном пространстве. Другие необходимые части доставляются с Земли.
Проходят дни, месяцы, годы, и постепенно вырастает огромная труба длиной в километр и диаметром в четверть километра. В ней разместятся всевозможные научные лаборатории, гигантские телескопы, радиолокаторы, телевизионный центр, энергетические солнечные установки, там же оборудуют космодром для приема и отправки ракет. Почти пятьдесят кораблей составляют это сооружение, и целая армия ученых разных специальностей будет в нем работать.
Однако стройка продолжается. На одном конце неподвижной трубы вырастает огромное колесо — жилая часть, собственно город. Оно вращается и тем самым создает тяжесть, которая может быть и меньше земной. А внутри... все земные удобства. Квартиры, в каждой из которых спальня, рабочий кабинет, гостиная, столовая, кухня; спортплощадки, театры, кино, поликлиники.
В том-то и была одна из главных задач строителей: человек должен чувствовать себя в космическом городе, как на Земле! И это действительно город — его население составит через три с половиной года от начала постройки, по расчетам современного «небесного архитектора», 20 тысяч человек! Люди будут там жить с семьями и в привычной обстановке.
Он, строитель, позаботится о защите от радиации, о бронированной наружной обшивке, предотвращающей метеорную опасность, об устойчивости всего гигантского сооружения — обитаемого спутника нашей планеты, о регулярной ракетной связи с Большой Землей. Он спроектирует специальные приспособления для перехода из неподвижной «трубы» во вращающееся «колесо», установит лифты для быстрого сообщения в жилой части города. Словом, будет продумана каждая мелочь, чтобы в межпланетном городе жизнь и работа шли нормально...
Инженер, автор проекта, не выдуман нами: это американский авиаконструктор Дорелл Ромик, опубликовавший свою идею несколько лет назад. «Как ни грандиозен этот проект, вероятно, и он когда-либо осуществится. Когда именно — трудно сказать, но дерзать нужно...» — говорит один из наших ученых, и он в своем мнении не одинок. Космический город возможен! Космическому городу быть! И 20 тысяч населения в нем — не предел... Невольно вспоминается Циолковский, сказавший первое слово о небесных городах!
Он ясно представлял себе, каков будет путь, ведущий к звездному будущему человечества. На чем основывались его мечты? Не просто на интуиции или маниакальной уверенности! Циолковский был подлинным ученым, гениальным творцом. Тогда, на заре века, лишь немногие верили в то, что человек когда-нибудь выйдет в космос. Калужский учитель физики верил в это. Он, а не кто иной, предвосхитил увиденные и заснятые советскими космонавтами картины — это как бы запечатленная его мечта.
Циолковский был не только ученым, но и мечтателем, провидцем. Желаемое превращалось для него в действительность: он уже поднимался на своем межпланетном корабле и видел потрясающие, никем доселе не виданные картины.
Ракета покинула Землю. Ускоренное движение окончилось, вместе с ним прекратилась и усиленная тяжесть, сменившись полной невесомостью. В мире без веса начались «чудеса»,.. Неприкрепленные вещи плывут по воздуху... Чувствуешь себя легко и свободно... (Гагарин: «Когда стало исчезать влияние гравитации, я чувствовал себя превосходно. Все вдруг стало делать легче, вообще появилось ощущение необычайной легкости. Знаете, это очень необычное чувство. И руки, и ноги, и все тело стали будто совсем не моими. Они ничего не весили. Сам не сидишь, не летишь, а как бы висишь в кабине. Все незакрепленные предметы тоже парят в воздухе».) Подобные ощущения испытывали Николаев и Попович, прожившие в условиях невесомости несколько суток.
В иллюминаторах корабля видна покинутая недавно Земля — зрелище феерическое, ни с чем не сравнимое. На небе неистовой черноты сияют ослепительно яркое, неземное Солнце и немерцающие звезды. (Гагарин: «Даже в нашем могучем русском языке, пожалуй, не найти таких сравнений, чтобы описать эту картину... Солнце удивительно яркое, невооруженным глазом, даже зажмурившись, смотреть на него нельзя. Оно, наверное, во много десятков, а то и сотен раз ярче, чем мы его видим с Земли. Огромная яркость! И звезды тоже яркие, четкие. Они выпукло выделяются на черном фоне космического пространства. Наша планета была как бы окружена ореолом голубоватого цвета. Потом эта полоса постепенно темнеет, становится фиолетовой, а затем черной... Красота-то какая!»
Дополняет Титов: «Земля наша замечательная. Голубые ореолы вокруг нее очень красивы. Прекрасное зрелище! Небо чуть темнее, чем у нас на юге. Солнце ослепительно яркое, и на него смотреть невозможно. Луну я видел дважды, она была на ущербе. Серпик ее такой же, каким мы его видим с Земли. Впечатление такое, будто космический корабль остается на месте, а Луна быстро проплывает мимо иллюминатора».) «Я фотографировал Луну, восход, — вспоминает Николаев. — Это очень красивое зрелище».
И разве не впечатляют такие гагаринские слова: «Я просто поражаюсь, как правильно мог предвидеть наш замечательный ученый все то, с чем довелось встретиться, что пришлось испытать на себе. Многие, очень многие его предположения оказались совершенно правильными. Полет наглядно убедил меня в этом».
Есть в сочинениях Циолковского одна замечательная фраза, ставшая крылатой, — «невозможное сегодня станет возможным завтра».
Прогресс человеческой мысли вселяет надежду на то, что предвидения Циолковского сбудутся в Грядущем.
Еще шире раздвинутся границы познанного мира. Уже не одна только солнечная система станет человечеству знакомой, как когда-то на заре истории его собственная планета — Земля. Пройдут века, и эпоха межпланетных путешествий сольется с эпохой перелетов межзвездных. Человечество сделает первый шаг к звездам, о котором теперь можно сказать лишь одно: он должен быть — он будет! Но и тогда, в этом далеком космическом Завтра, люди, достигшие звезд, не забудут, с чего оно начиналось. Никогда не померкнет подвиг советских ученых и героев-космонавтов, впервые проложивших дорогу во вселенную, подвиг страны, пославшей их в полет.
Мы начали штурм небес, и ему не будет конца, как нет конца у того Большого Мира, в котором живет Человек. Пусть все дальше и дальше уходят, пусть возвращаются с победой космонавты, раскрывая тайны вселенной!
И снова взлетают опытные ракеты, снова трудятся люди в белых халатах, продолжают тренировку будущие пилоты звездных кораблей. Это будни космической эры, но без них не было бы дней ее всепланетного торжества.
Космос и люди
Перед большим стартом
На пути во вселенную
«Террата»
Вы — космонавт
Групповой, многодневный
Через трудности к звездам
«Нельзя вечно жить в колыбели» |
| Ляпунов Борис Валерьянович Николаев Николай Александрович СКВОЗЬ ТЕРНИИ К ЗВЕЗДАМ 176 с, 16 л. илл. |
| Редактор В. Федченко Художник Л. Вендров Художественный редактор А. Степанова Технический редактор И. Егорова А09486. Подписано к печати I7/XII 1962 г |