Тарантоги
Хыбек. Пан профессор Тарантога?
Тарантога. Да. Вы не из газеты? А то я не даю никаких интервью.
Хыбек. Да нет же, нет. Не из газеты... Я получил от вас письмо.
Тарантога. Письмо? Минуточку... Какое письмо?
Хыбек. Но, пан профессор!.. Неужели вы забыли про объявление в «Дневнике»... Я написал вам... и получил ответ с приглашением зайти сегодня...
Тарантога. А-а! Так вы — Хыбек?! Магистр Хыбек! Ну конечно. Простите, не узнал. На фотографии вы выглядите иначе.
Хыбек. Потому что это старая фотография, тогда я еще не носил очки. (Кладет на кресло папку, папка падает, он ее поднимает.) Простите, ради бога. Я так волнуюсь! Всю жизнь я мечтал о полетах к звездам... даже когда еще никто и не слышал о спутниках...
Тарантога. Похвально, весьма похвально. Знаете, я получил массу предложений, но по многим причинам выбрал вас... Вы знакомы со стенографией, не так ли?
Хыбек. Да, знаком. Я работаю оценщиком, окончил экономический и товароведческий факультеты, но астронавтика интересовала меня с детства, я читал все, что только мог достать. И знаете, почти все понимал. А вы действительно собираетесь строить ракету?
Тарантога. Ракету? Об этом мы еще поговорим. Так, значит, мой выбор пал на вас, поскольку мне казалось, что я вас почему-то знаю. Может быть, вы слушали мои лекции?
Хыбек. Увы, нет. Как-то не пришлось... Но если бы пришлось, то наверняка бы слушал... А что касается фотографии, то пан профессор, наверно, узнал меня потому, что я уже бывал у вас. Вы тогда еще не носили бороды, а я учился... Это было в пятьдесят первом году. Двадцать седьмого апреля.
Тарантога. В пятьдесят первом? Вы были у меня? Что-то не помню. Интересно, зачем?
Хыбек. Вы не помните? Я был только несколько минут при весьма странных обстоятельствах. Впрочем, честно говоря, я до сих пор не знаю, зачем тогда к вам приходил...
Тарантога. А-а! Вспомнил! Ну конечно, это было забавно! Вы не знали, зачем пришли... и я тоже не знал. Хе-хе!
Хыбек. Но если вы выбрали меня именно из-за этого, то, стало быть, я приходил не зря. Не знаю, как сказать, но я так благодарен вам... Мне понадобится отпуск? Если да, я могу похлопотать о больничном...
Тарантога. Отпуск? Зачем отпуск?
Хыбек. Ну как же! Ведь в объявлении было сказано, что вы ищете спутника...
Тарантога. Действительно я так написал. Но отпуск... нет, отпуск не понадобится.
Хыбек. Значит, пока что еще ракету не строят? Ну да, наверно, лимиты... Я понимаю...
Тарантога. Никакой ракеты не будет. Молодой человек, прошу слушать внимательно: я открыл новый способ путешествия в космосе!
Хыбек. Новый? А как же ракета?
Тарантога. Без ракеты. По моему методу можно переноситься с места на место без каких бы то ни было экипажей, снарядов, самолетов или звездных кораблей...
Хыбек. Совершенно без?
Тарантога. Абсолютно. С помощью моего аппарата можно лететь к звездам, не выходя из этой комнаты. Там (указывает на пространство между шнурами) наступает контакт.
Хыбек. Между этими шнурками?
Тарантога. Я умышленно отгородил эту часть комнаты. Перегринатор — так я назвал свой аппарат — нацелен туда, видите? Разумеется, первые опыты я проводил в малом масштабе. Благодаря этому я мог, например, не наклоняясь, коснуться собственной пятки или взять что-либо со шкафа в другой комнате, не вставая с этого стула. Ну, а первый серьезный эксперимент я провел вчера. Это была Луна...
Хыбек. Луна? Тут? Между шнурками?
Тарантога. Не вся, разумеется. Я вошел в контакт, то есть соприкоснулся с кратером Эратосфен. Может быть, вы знаете, это большой погасший лунный вулкан, его видно в обычный бинокль...
Хыбек. Знаю, знаю. И что, удалось?
Тарантога. Он был тут. Южная вершина вулканической горки. Она простиралась примерно отсюда... досюда... (Показывает.)
Хыбек (стоя у шкафа). А что тут случилось?
Тарантога. В момент выключения горка задела за шкаф. Коснулась боком, при этом кусочек откололся. Вот этот.
Хыбек (поднимая камень). Невероятно. Это камень с Луны?
Тарантога. Да. И все потому, что прицельник был еще недостаточно хорошо проградуирован. К счастью, все кончилось без серьезных последствий, только от толчка у соседей этажом ниже отскочило немного штукатурки...
Хыбек. Феноменально! Но я не понимаю...
Тарантога. Луна и Земля находятся в пространстве. В трехмерном пространстве. Это пространство я перегибаю. Мой аппарат складывает его вдвое, в четвертом измерении, так что происходит соприкосновение исходного пункта с намеченным...
Хыбек. Гениально! Почему никому до сих пор это в голову не пришло?
Тарантога. Понятия не имею. Но нам пора. Сегодняшний опыт будет уже настоящей космической разведкой. Я намерен вступить в контакт с четырьмя планетами нашего Млечного Пути. Как вы, возможно, догадались, я выбрал планеты, во многом подобные Земле...
Хыбек. Пан профессор, это превосходно! Благодаря достижениям науки, которыми смогут поделиться с нами тамошние цивилизации, человечество поднимется на вершины расцвета!
Тарантога. Вы так думаете? Если бы так, если бы! Молодой человек, извольте сесть с той стороны. Сейчас трогаемся. Давайте договоримся. Вы будете записывать все происходящее, в особенности разговоры с существами с иных планет. Вот вам бумага и карандаш...
Хыбек. Но я же ничего не пойму.
Тарантога. Поймете, поймете. Этот аппарат (показывает аппарат под столом) — наш переводчик. Специальный электронный мозг. Он улавливает колебания воздуха, вызванные речью, и переводит на понятный нам язык. Вам будет казаться, что эти чужие звездные существа говорят по-польски. Разумеется, это только иллюзия. Время от времени может попасть выражение, которого машина не сумеет перевести. Тогда прошу записать его дословно, так, как услышите... Ясно?
Хыбек. Да, пан профессор! Что вы делаете? Неужели уже?
Тарантога. Я включил капацитроны. Необходимо некоторое время, прежде чем наберется достаточное количество энергии, способной согнуть пространство. Это указатель величины потенциала сгиба. Энергию мы черпаем из электросети, поэтому свет немного сел. Видите? Падение напряжения.
Хыбек. Что это так гудит?
Тарантога. Гравитационное поле подвергается сжатию, двузначно лимитированному детерминантом Лоренца-Фиц-Джеральда, разумеется ковариантно, вдоль геодезических линий...
Хыбек. Не улавливаю...
Тарантога. Это ничего. Зарядка продлится еще немного. Мы можем поговорить. Там перед нами наступит трансмогравифлекция, то есть сгибание пространства. Когда мы начнем входить в соприкосновение — вы это почувствуете по миганию вон этих указателей, — я подам знак рукой. И тут уж прошу не двигаться. Ни одного движения, потому что наша сторона может тогда перевесить, от чего упаси нас боже.
Хыбек. А что тогда произойдет?
Тарантога. Образуется складочка. Небольшая рябь в окружающем нас пространстве. Вчера в момент соприкосновения я чихнул...
Хыбек. И что случилось?
Тарантога. Еще сорок секунд... Что вы сказали? Вы видите этот стул? Вчера это были два стула... Вследствие того, что в пространстве образовались волны, произошло взаимное проникновение материи. Хорошо, что этим дело и кончилось. Если бы на этих стульях сидели люди, из них получились бы существа, сросшиеся как сиамские близнецы.
Хыбек. Ужасно!
Тарантога. Поэтому прошу не шевелиться. Когда контакт установится, опасность пройдет. Естественно, есть еще иные опасности — со стороны жителей чужой планеты. Но того, что сделают они, увидев нас, мы предсказать не можем...
Хыбек. А нет ли у вас какого-нибудь оружия?
Тарантога. Наша экспедиция носит мирный характер. В крайнем случае я выключу аппарат, и мы вернемся. Вот выключатель. Если случится что-нибудь непредвиденное и я не смогу повернуть выключатель сам, извольте сделать это за меня, вот так... Что-то сегодня долго заряжается. Видимо, соседи опять включили электрическую плитку, а ведь я их так просил... Ну, еще немного... Внимание, юноша, сейчас я подам знак! Не двигайтесь, что бы ни случилось или появилось. Правда, ракеты у нас нет, но это путешествие к звездам, и вы обязаны меня слушаться, так, как если бы я был командиром. Капацитроны заряжены, прицел на Орионе. Внимание, тронулись!
Хыбек. Профессор, что это было?
Тарантога. Наверно, какой-то метеор.
Хыбек. А почему ничего не видно?
Тарантога. Потому что мы в космической пустоте...
Опять что-то пролетает, теперь уже между ними. Шум.
Хыбек. Ох. Это тоже метеор?
Тарантога. Видимо, мы попали в рой. (Вытаскивает из-под кресла два шлема, один надевает сам, второй подает Хыбеку.) Наденьте, так будет безопасней... (Спустя минуту.) А это что? Вибрация? Весь столик дрожит... Вчера этого не было. Странно. (Прикасается к аппарату.) Аппарат не греется...
Хыбек. Профессор, это не вибрация — это я. Ноги у меня трясутся... Но это просто от возбуждения, а не от страха, уверяю вас.
Тарантога. Немедленно прекратите! Ни одного движения! Внимание, прибываем!
Над аппаратом зажигается сигнал. Этот сигнал всегда будет гореть во время «пребывания на иной планете». Долгое время ничего не происходит.
Хыбек. Пан профессор, может быть, это безлюдная планета?
Слышны медленно приближающиеся шаги.
Тарантога. Тихо!
Существо. Фу, как высоко! Не для моих ног. Хозяйка! (Снимает мешок.) Едва дошла. Ой! Куда ни посмотри, везде галенты сидят, верещат, пристают, на что это похоже? Нельзя спокойно пройти! Хозяйка! Я яйца принесла! Опять куда-то подевалась... (Выходит в прихожую.)
Хыбек. Пан профессор, что это значит? Ведь это же местная, из деревни. Видно, заблудилась...
Тарантога. Исключено! Прицельник показывает, что мы в созвездии Ориона. Четвертая планета слева...
Хыбек. Но она же из деревни!
Тарантога. Ну и что? На других планетах тоже могут быть деревни.
Хыбек. Простите, но она говорит о яйцах! Это обычная баба, торговка... Наверно, ошиблась этажом, а дверь была не прикрыта...
Тарантога. Вы так думаете? Можно спросить ее, с какой она планеты, только она, наверно, не знает.
Хыбек. Может, заглянуть в мешок? (Встает.)
Тарантога. Лучше не надо! Оставьте! Так нельзя.
Хыбек (нюхая). Немного молочком отдает, а немного хлевом... Профессор, это действительно деревенская баба. И мешок... (Существо возвращается.)
Существо. Чтой-то это вы? Вы — здешний? (Увидела Тарантогу.) Что, в гости к хозяйке приехали?
Хыбек. Нет, мы тут живем. А не ошиблись ли вы, бабонька?
Существо. Это в чем же? Я яйца принесла. А хозяйки нет? Так, может, вы возьмете? Яички что надо!
Хыбек. Нет! Нет! Идите. Нам яйца не нужны.
Существо. Как хотите. Но яйца-то какие! Только взгляните. (Протягивает яйцо величиной с дыню.)
Хыбек. Бог ты мой!
Тарантога. Ага, вот видите! Разве я не говорил? Это Орион! (Обращается к существу.) Моя милая, хозяйки нет, но это ничего. Мы можем взять эти яйца...
Хыбек. Да! Да! Как только она... вернется, мы ей отдадим...
Существо. Ну, так как? Уж и не знаю. Вы берете, значит, или не берете?
Тарантога. Берем! Конечно берем! Только скажите, пожалуйста, чьи эти яйца?
Существо. Как чьи? Мои! Вы что думаете, я по соседям стану собирать? У меня свое хозяйство! Яйца — свеженькие...
Тарантога. Вы меня не так поняли. Меня интересует, милая, чьи эти яйца, то есть кто их снес?
Существо. Шутки шутите? А кто бы мог снести? Известно кто — пштемоцль...
Тарантога. А как он выглядит?
Существо. Послушайте, что вы мне голову морочите? Что вы, пштемоцля никогда не видели, что ли?
Тарантога. Видели, видели, ну конечно же видели. Положите яйца на стол! Садитесь, коллега!
Существо. Значит, берете?
Тарантога. Конечно. Благодарим за труды.
Существо. «Благодарим» — это хорошо, а деньги где?
Хыбек. Профессор, скажите, что хозяйка заплатит в другой раз.
Тарантога. Это было бы нечестно. Моя милая, а почем эти яйца?
Существо. По четыре мурпля, господа! Почти даром.
Тарантога. Увы, моя милая, у нас сейчас нет наличных. Может быть, вы взяли бы себе что-нибудь взамен?
Существо. Что-нибудь? Это что же? Что может быть другое вместо денег?
Тарантога. Что угодно. Можете взять любую вещь из этой комнаты, например вот эту вазу...
Существо. Нет, господа! Я слишком стара для этого. Давайте-ка платите, или дело не пойдет!
Хыбек. Профессор, но это же бесценный для науки экземпляр. Яйца неизвестного существа! Заговорите ее, а я выключу! Яйца лежат за пределами действия аппарата — вернемся, и они останутся нам!
Тарантога. Нет, это было бы несолидно. Моя милая, послушайте! Мы не можем вам заплатить мурплями, потому что у нас нет таких денег, а нет их у нас потому, что мы прилетели с другой планеты. Мы прибыли к вам издалека, и нам совершенно необходимы эти ваши яйца, потому что у нас, на Земле, таких нет. Мы дадим вам взамен что угодно.
Существо. Хватит. Нижайше благодарю. Рассказывайте такие штучки своей бабушке! С другой планеты, смотрите-ка! Поодевались, как обезьяны, проводов понатягивали, шнуров понавешали и, пожалуйста, — «с другой планеты». Сказать правду? Яичек дармовых захотелось. (Закидывает мешок за спину.)
Тарантога. Оставьте яйца, мы дадим вам все, что вы захотите!
Существо (задерживаясь в дверях). Ну и настырный! Вы что, по-орионски не понимаете, или как? Ну, так я по-другому скажу: старая перечница, вместо того чтобы наряжаться, берись за честную работу, сам себе пштемоцлей выращивай, так будут тебе и яйца!
Выходит, хлопнув дверью. Профессор выключает аппарат. Звуковые, световые эффекты. Светлеет. Тишина.
Тарантога. Мы на Земле...
Хыбек. Забрала! Какая жалость! Пан профессор, что вы наделали?!
Тарантога. Я наделал? Простите, но...
Хыбек. Но почему она была так невероятно похожа на наших крестьянок?
Тарантога. Потому, что тоже была крестьянкой. Вы слышали, как она сказала: «по-орионски». Вы не понимаете? Крестьянка с планеты Орион, ничего больше. Правда, невероятно человекообразна!
Хыбек. Как она могла сказать «по-орионски», если они там не знают, что мы эти звезды называем Орионом?
Тарантога. Потому что вы слышали не то, что она говорила, а лишь то, что переводил наш электронный мозг. Отсюда впечатление, что она говорила по-польски. Юноша, прошу записать: «Контакт с homo rusticus orionesis, или с человеком сельским орионским». И эти незнакомые выражения тоже. Вы их помните?
Хыбек (пишет). Да. Галента и пштемоцль. Это, должно быть, птица, размером, наверно, со слона. А что может означать «галента»?
Тарантога. Может быть, местные хулиганы? Жаль, жаль этих яиц.
Хыбек. Надо было выключить, как я советовал. Тогда остались бы.
Тарантога. Нет, так не годится. Вы кончили, Хыбек?
Хыбек. Да, пан профессор.
Тарантога. Хорошо. Совершим второй полет. Нашей целью будет солнце из созвездия Стрельца, в самом центре Галактики. Я только установлю прицельник... Готово, внимание!
Хыбек. Пан профессор, а нельзя ли так установить прицельник, чтобы войти в контакт с существами более образованными?
Тарантога. К сожалению, это невозможно. Капацитроны заряжены, двигаемся!
Эффекты. Появляется что-то вроде очень странного, низкого стола. В нем — отверстия, в каждом из них сидит один каленусец. Всего их трое. Лицами они повернуты друг к другу. Поверхность стола между ними покрыта богатым узором. Кроме того, в ней находятся различные, пока закрытые клапаны. Каленусцы похожи на людей, совершенно лысы, на этих лысинах могут быть различные вещи: например, дополнительные уши, носы или антенны.
III
Каленусец 1. Коллеги, поступили новые сведения. Послушайте! В южном полушарии наступило резкое повышение благосостояния. Есть многочисленные жертвы. Бюро Прогнозов предупреждает, что возможен дальнейший, угрожающий рост жизненного уровня. Или вот еще: работники Министерства Блаженства обнаружили во время очередной облавы в лесах скопления индивидуумов, питающихся кореньями. По их словам, они сбежали от цивилизации, так как им было так хорошо, что они не могли выдержать. Что вы на это скажете?
Каленусец 2. Действительно, серьезное положение.
Каленусец 3. А что делает НАПУГАЛ? Где их обещанные вулканы?
Каленусец 1. Наверно, опять недовыполнение?
Каленусец 2. Снижение выпуска продукции, говорите? Сейчас узнаем. Алло, прошу соединить с НАПУГАЛом! Это Наивысшая Палата Ужасов и Галлюцинаций? Говорит тайный МЕЖВЕДКОКОТ. Что? Не слышно? Тайный Междуведомственный Комитет Конструктивных Тревог, говорю... Да, алло! Где там главный Инженер? Давайте его сюда!
Каленусец 1 нажимает кнопку. В столе открывается клапан, из него вылезает голова Инженера.
Каленусец 1. Инженер, что там с вашим новым объектом?
Инженер. Вы имеете в виду вулкан?
Каленусец 1. Да, он действует?
Инженер. Он сейчас в стадии испытательного запуска...
Каленусец 1. У нас есть другие сведения...
Инженер. Были объективные трудности. Лава не хотела течь.
Каленусец 1. Почему?
Инженер. Кратер засорился.
Каленусец 1. Кратер, говорите, засорился? И что? Почему не прочистили? Я за вас должен это делать? Не знаете, что происходит? У меня тут сообщения из страны. Наступило резкое повышение жизненного уровня. Отмечаются многочисленные случаи благосостояния. Вы слышите?
Инженер. Слышу.
Каленусец 1. И что? Жизненный уровень повышается, благосостояние сумасшествует, а вы мне тут бормочете что-то про объективные трудности? Вы должны запустить вулканы в серийное производство, понятно? Искусственные наводнения, искусственные взрывы вулканов, землетрясения — вот что сегодня нужно больше всего. Мы чувствуем колоссальную недостачу в опасностях, да и страхов маловато. Лозунг дня: больше жизненных невзгод для масс! Только благодаря им возродится дух самопожертвования, надежда на лучшее завтра, героизм и всеобщая молодцеватость. Ясно?
Инженер. Ясно.
Каленусец 1. Ну! Привет!
Голова исчезает, клапан захлопывается.
Каленусец 2. Ну и работает этот НАПУГАЛ! Их последнее наводнение было чистым посмешищем...
Каленусец 3. А что делает ВЫПУГАЛ?
Каленусец 1. Послушаем. Алло, соедините меня с Высшей Палатой Универсально-Глобального Амбулаторного Лечения! Алло! ВЫПУГАЛ? Это Тайный МЕЖВЕДКОКОТ. Есть там кто-нибудь из правления? Включите его на меня!
Каленусец 1 нажимает кнопку, открывается клапан, появляется голова Доктора.
Каленусец 1. Как дела, Доктор?
Доктор. Скверно, господин председатель! Наши работники спешат к жертвам благосостояния днем и ночью, но в последнее время усилились случаи бедствия, являющегося результатом роста благосостояния. Эту опасную болезнь можно победить только более интенсивным ухудшением или затруднением жизни...
Каленусец 1. Но, Доктор, зачем вы рассказываете нам вещи, которые знает любой ребенок? Я спрашиваю, что вы делаете?
Доктор. Применяем широкую гамму медицинских процедур. Более легкие случаи вылечиваем дома или амбулаторным путем, а индивидуумов, особенно впечатлительных к тяготам благосостояния, изолируем в наших ужасницах.
Каленусец 1. А почему население бежит в леса?
Доктор. Проявление достойной сожаления темноты. Кроме того, мы получаем слишком мало индивидуальных медикаментов. Раздражительницы, кошмарницы и череподавилки, имеющиеся в продаже, — это старые, слабодействующие модели...
Каленусец 1. Так сделайте соответствующую заявку в Ведомство. Привет!
Голова исчезает, клапан захлопывается.
Каленусец 1. Коллеги, надо действовать! До сих пор Тайный МЕЖВЕДКОКОТ охватывал только НАПУГАЛ и ВЫПУГАЛ. Теперь пришла необходимость включить в дело Министерства Низменных Инстинктов и Централь Ночных Кошмаров и Видений. Есть какие-нибудь предложения?
Каленусец 2. Я считаю, что, вместо того чтобы дискутировать, мы должны как можно скорее слиться. Иначе мы не разработаем ничего.
Каленусец 1. Согласен. Коллеги, сливаемся!
Каленусец 3. Под столом или над столом?
Каленусец 2. Под столом.
Каленусец 1. Над столом.
Тарантога. Господа, простите, пожалуйста! Мне кажется, вы жители планеты Каленусии...
Каленусец 1. Не мешайте! Конференция! Евфрозий, я еще не чувствую твоего сознания.
Тарантога. Простите, господа, но речь идет о деле величайшего значения. Мы прибыли к вам таким необычным способом, чтобы вступить с вами в контакт, как раса разумная, населяющая отдаленный звездный мир...
Каленусец 2. Что он там плетет? Выключайтесь, а то я вас... ух как напугаю!
Тарантога. Господа, уверяю вас, вы имеете дело с жителями далекой планеты, которые благодаря новому изобретению...
Каленусец 1. Не хочет отстать! Кто это?
Каленусец 2. Это тот тип с Земли, о котором нам говорили вчера. Он построил первый телетактор на самодельных элементах и возомнил о себе бог весть что...
Каленусец 1. С Земли... Земля... Земля... А, вспоминаю! Это такая съеженная скорлупка, полная воды, замерзшая с двух сторон, в самом диком уголке Галактики...
Каленусец 3. Она самая! У Космоса тоже есть свои забитые досками провинции. Эй, вы там, выключайтесь! Нам не о чем говорить!
Тарантога. Господа, мы жаждем с вами связаться от имени науки и человечества!
Каленусец 2. Настойчивый, как старый робот. Послушайте, вы знаете с кем разговариваете? Едва восемьсот тысяч лет назад вылезли из пещер, и уже вам потребовались космические контакты? Между нами и вами сорок миллионов лет развития. Понимаете? Развивайтесь следующие тридцать девять миллионов, тогда поболтаем, а сейчас прошу выключиться.
Тарантога. Но наше эпохальное изобретение...
Каленусец 1. Нет, это неслыханно! Господин волосатый, ваше изобретение у нас что-то вроде игрушки: таким способом у нас путешествуют детишки в люльках.
Каленусец 2. Это электронные люльки.
Каленусец 3. А детишки синтетические и телеуправляемые.
Каленусец 1. Ясно? О том, что вы собираетесь сюда влезть и мешать, мы знали уже три недели назад.
Тарантога. Как это возможно?
Каленусец 2. Не верит!
Каленусец 3. Может быть, дать ему понюхать антиматерии?
Каленусец 1. Не надо. Попробуем по-хорошему. (В микрофон.) Дайте сюда Малый Мозг.
Сбоку выдвигается что-то вроде стены, представляющей собой электронный мозг. Стена может походить на гротескное лицо; различные циферблаты, огни, динамики и т. п.
Каленусец 1. Сообщи последние сведения с Земли.
Мозг. Как доносит Каленусианское Космическое Агентство, некий Тарантога, представитель слаборазвитой расы существ подмыслящих, домашним способом уже три недели строит первый земной телетактор. Электронная Комиссия по Делам Слаборазвитых Планет обсудила три возможности. Первая: возвратить указанного Тарантогу в эмбриональную стадию. Вторая: ликвидировать Солнечную систему со всеми планетами и Землей. Третья: не делать ничего. По предложению электронного стратега операционной группы принято третье предложение. Наш корреспондент с Юпитера сообщает: «На Земле родился ребенок, который на двадцатом году жизни, вероятно, откроет формулу Галараманаса и общую теорию пересадки от сознания к сознанию...»
Каленусец 1. Достаточно.
Мозг отступает и исчезает.
Тарантога. Господа, прошу вас только об одном! Скажите, где родился этот ребенок!
Каленусец 1. Это совершенно секретное сообщение. Прощайте, господин волосатый!
Тарантога. Но, господа, так нельзя. Ведь...
Каленусец 2. Ничего не поделаешь. Подайте мне череподавилку!
В столе открывается клапан, рука подает череподавилку.
Хыбек. Пан профессор, я должен на них кинуться?
Тарантога. Нет. Соблюдайте спокойствие!
Хыбек. Пан профессор, он целится!
Профессор выключает аппарат. Немного дыма, может быть вспышка, и все исчезает.
Хыбек. Как это записать, пан профессор? Встреча с расой чересчур развитой?
Тарантога. Может быть, она и была развитой, но невоспитанной. Как он меня называл? «Господин волосатый»?
Хыбек. Интересно, что даже в космосе встречается хамство. Сейчас, я только закончу запись. «Глухая галактическая провинция, забитая досками». Вот, пожалуйста! Уж лучше космическая крестьянка. Но что они там делали? Зачем им эти искусственные вулканы и череподавилки?
Тарантога. Кажется, они страдают от чрезмерного благосостояния и таким образом пытаются хоть немного его уменьшить. Увы, этой проблемы мы понять не в состоянии. Капацитроны заряжены, можно лететь. Внимание! Наша цель — земноподобная планета в созвездии Большой Медведицы.
Звуковые, световые эффекты. Тишина. Появляется участок оплавленных руин, рядом лежит большой металлический шар. Около него Робот с квадратной головой. У этой головы есть крышка.
Робот. Татата-татата-татата-тата. Татата-татата-тата-та-та. Нет, тут подошла бы, пожалуй, более сильная рифма. Интересно, ничего в голову не приходит. Попробуем по-другому... (Открывает крышку головы, вынимает оттуда лампу, вставляет другую, закрывает голову.)
Татата-татата-тата-цветы
Татата-татата-тата-винты
Цветы-винты. Это уже что-то. Гораздо лучше...
Тарантога. Простите...
Робот. Татата... Что? А, человек!
Тарантога. Действительно. А вы, кажется, здешний Робот? Не правда ли?
Робот. Я? Робот? Недурно. Я — Электронный Стратегический Мозг I Класса для Комбинированных Тотальных Операций на Суше, на Море и в Воздухе. Троекратно засыпанный, дважды полностью сожженный и собранный заново, многократно отмеченный за всеобщее заражение атмосферы. Сейчас, ввиду отсутствия другого занятия, занимаюсь искусством...
Тарантога. Искусством? Вот как ... И что вы делаете?
Робот. Стихи сочиняю. Я делал это и раньше, но между бомбардировками никогда не было времени, чтобы отшлифовать форму. Собственно, я создал элегию. Желаете послушать?
Тарантога. С удовольствием, немного позже. А не могли бы мы перед этим встретиться с кем-нибудь из жителей планеты?
Робот. С каким жителем?
Тарантога. Ну, хм, с живым...
Робот. С живым? С человеком? Но их, увы, уже нет. Впрочем, вас тоже нет. Хотя мне кажется, что вас двое, но это невозможно.
Тарантога. Почему вы считаете, что нас нет?
Робот. Потому что вы только галлюцинация. У меня это время от времени бывает, так что я в этом разбираюсь. Это у меня началось после третьей контузии.
Тарантога. Нет, уверяю вас, мы действительно тут.
Робот. А, каждая галлюцинация так говорит. Не утруждайтесь. То, что вас нет, нисколько не мешает. Я все равно могу вам продекламировать. Уж лучше такие слушатели, чем никаких.
Тарантога. Мы охотно послушаем, но лучше немного позже. Вначале мы хотели бы...
Робот. Через минуту может быть поздно.
Тарантога. Почему?
Робот. Мне не к чему объясняться перед галлюцинацией. Слушайте! Элегия о судьбе роботов под названием «Сиротья доля».
Утром росистым брожу по полянам.
В рощах зеленых стоит тишина,
Ветер тоскливо поет над курганом...
Мне же сиротья судьба суждена... Реки взбухают и льды торосятся, Белки хвосты распушили свои, Вон головастики в лужах резвятся... А у меня только линзы искрятся. И даже сны проржавели мои. Сосны да ели, липы да буки... Дятел в лесу не устанет стучать... Мне же достались лишь вечные муки Жизни железной. Даже без скуки: Ведь не умеют диоды скучать! Птичкой хотел бы я в небо взметнуться, Или лягушкой зеленою стать, Рыбкою шустрою вдруг обернуться, Или личинкою в почву ввернуться... Роботом жизнь мне дано коротать! Нет, не заплачет никто над могилой, Снег почернеет, увянут цветы... Только роса, как слеза из глаз милой, На конденсатор мой капнет уныло И упадет на винты!.. |
Робот. Неплохо, правда? Особенно окончание.
Тарантога. Действительно, стихотворение впечатляет... Но, может быть, вы все-таки скажете, где ваше человечество?
Робот. А его уже нет. Так что мне осталась только поэзия. Мой антиколлега в значительно худшем положении, бедняга! У него таланта — ни на грош!
Тарантога. Ваш антиколлега? Кто это?
Робот. Стратегический Мозг противной стороны. Теперь-то он жалеет. А ведь я ему говорил, объяснял: «Не так, говорю, тщательно. Не до конца. Не всех сразу, а то будет... фарш!» А он: нет и нет. Дескать, обязанности перед всеми, мол, приказ главнокомандующего, война-де тотальная. Служака. И вот вам результат! Материки затоплены водой испарившихся океанов, все, что осталось, — выжжено, ни одной стратегической цели. Обоюдная победа. И все потому, что избыток патриотизма.
Тарантога. Что вы говорите! Но это же немыслимо! Ужасно! Чудовищно!
Робот. Совершенно с вами согласен. Уж эта мне скрупулезность! Надо было вовремя заключить мир, отстроилось бы то, другое, а там, глядишь, можно было бы начать сначала, а так что? Приходится слагать сонеты. По правде говоря, они мне уже боком выходят.
Тарантога. А ваш коллега?
Робот. Вы хотели сказать антиколлега? Ну что ж, некоторое время он еще командовал, отдавал приказы, бомбардировал, но в конце концов сбавил тон. Иногда захаживает ко мне, поигрываем в шахматишки. Что-то ведь надо же делать. Может быть, вы играете в шахматы? Я охотно сменил бы партнера.
Тарантога. Простите, но после того что я услышал, просто невозможно сосредоточиться.
Робот. Согласен. А жаль: я никогда еще не играл с галлюцинацией. Все-таки хоть какое-то разнообразие. Эх, паскудная доля! (Встает, скрипя потягивается.) Ужасно скрипит в суставах. Это от влаги, после всех этих испарившихся океанов... (Подходит к шару и начинает слегка постукивать по нему ногой.)
Тарантога. Это что?
Робот. Супербомба. Оставил себе одну на память. Правда, я так и не знаю точно: а может, и она тоже — моя галлюцинация. Увлекательная проблема, правда? Тут я как-то раз пытался ее разрешить...
Тарантога. А, может, лучше бы вам этого не трогать? А как вы пытались?
Робот (поднимает с земли сломанную рукоятку). Потянул за запальник, а он оторвался. Совершенно проржавел от влаги. Хотя, может быть, это тоже только иллюзия? Есть у меня одна мыслишка. Попробую по-другому... (Начинает все сильнее бить по шару.).
Тарантога. Прошу вас! Не делайте этого! Робот (переставая стучать). А то что?
Тарантога. Бомба может взорваться.
Робот. Скорее всего нет. Я вижу ее так же четко, как вас, а вас-то ведь нет. Значит, и ее нет.
Тарантога. Но она есть! Есть! Клянусь вам, есть!
Робот (на минуту переставая стучать). Это вы так говорите! С логической точки зрения это ошибка. То, что одна галлюцинация говорит о другой галлюцинации, не имеет никакого значения. Я могу спокойно попытаться... (Стучит сильнее, бомба начинает дымить.)
Хыбек. Пан профессор, бежим!
Тарантога. Дорогой робот, уверяю вас, что как пришельцы с Земли...
Робот стучит изо всех сил, бомба дымит.
Хыбек. Профессор, бежим скорее!
Бросаются к выключателю. В этот момент блеск, дым, грохот. Когда дым рассеивается, оба, Хыбек и Тарантога, лежат под столиком.
Тарантога. Что это было?
Хыбек. Ну, кажется, я цел... А где робот?
Тарантога. Вовремя я успел выключить. Я думаю...
Хыбек. О чем?
Тарантога. Может быть, на сегодня хватит?
Хыбек. О пан профессор, попытаемся еще раз! В конце концов мы найдем, наверно, планету, жители которой уделят нам малую толику своих изобретений и научных открытий. Какой это будет триумф!
Тарантога. Ну и энтузиаст же вы, юноша. Не сдаетесь так легко, да? Ну, пусть будет по-вашему, летим, но только в последний раз... (Садятся. Профессор проверяет кабели.) Аппаратура действует прекрасно. Наша цель — Крабовидная туманность. Внимание!
Голова прелестной блондинки (мелодично). Приветствую вас на Грелирандрии. Я — старшая звездная космического отеля нашей планеты. Сюда направляют всех путешественников, прибывающих с иных солнечных систем при помощи таких приспособлений, как то, которым воспользовались вы. Какое время суток сейчас на вашей планете, в том месте, в котором вы находитесь?
Тарантога. Вечер.
Голова. Следовательно, добрый вечер, дорогие гости. Чем можем служить?
Тарантога. Мы — в системе Крабовидной туманности?
Голова. Совершенно верно!
Тарантога. Можем ли мы задавать вам вопросы?
Голова. Не только вопросы, вы можете выражать желания, которые мы исполним по мере своих возможностей. Именно для этого я тут и сижу.
Тарантога. А кто вы?
Голова. Я — невидимый автомат для исполнения желаний наших дорогих гостей из космоса.
Тарантога. А вы не ошибаетесь? Я вас прекрасно вижу, как, впрочем, и этот ...э... шкаф, в котором вы находитесь...
Голова. Это иллюзия, дорогие гости. Вы видите не меня, а такой образ женской красоты, который является вашим идеалом.
Тарантога. Ах вот как? Ехм, мхм! А... простите... этот шкаф, он что, тоже не существует?
Голова. Нет. Он существует лишь в виде пучка электромагнитной энергии. Все остальное — иллюзия, созданная для удобства наших гостей. Никакого шкафа нет. Поскольку я могу свободно зондировать ваш мозг, я вижу, что последнее время вы мечтаете о приобретении холодильника. Видимо, этим и объясняется ваша фата-моргана. Чем еще могу служить?
Хыбек. Скажите, а могли бы мы встретиться с каким-нибудь вашим ученым?
Голова. Ну разумеется. Тотчас же. Извольте пройти дальше.
Шкаф и Голова исчезают, слышны различные звуки, как будто движущегося лифта. Загорается длинная стрелка. Тарантога и Хыбек выходят. Лаборатория. Несколько странных приборов, но в общем-то довольно пусто. По обе стороны сцены стоят два больших шкафа. При желании их можно принять за лифты. У каждого дверь, фронтом в зал, рядом с дверями — большие кнопки, как у лифта. Когда эти кнопки нажимают, слышен странный звук, а над шкафом загорается что-то вроде рефлектора-электронагревателя — антенна, направленная к такой же антенне противоположного шкафа. Кроме этого, у шкафа должна быть задняя стенка, которая открывается, чтобы актеры могли оттуда выходить. Фон произвольный, например может быть черный занавес. У каждого шкафа стоит ученый. Стало быть, их двое. Оба в халатах. Нечеловеческие, странные физиономии.
Ученый 1. Ну как? Попробуем еще раз?
Ученый 2. Сейчас. Сначала надо покончить с Панкратием. (Открывает шкаф, в нем — скелет.) Помогите мне.
Выносят скелет и кладут где-то сбоку.
Ученый 1. Неприятная история с этим Панкратием, верно?
Ученый 2. Что делать. Наука требует жертв. Где следующая?
Ученый 1. Уже ждет. (Кричит в сторону кулис.) Алло! Давай!
Входит женщина. Ученый 1 провожает ее к первому шкафу, закрывает за ней дверь, нажимает кнопку.
Ученый 2. Ну?
Ученый 1 (открывает дверь, шкаф пуст). Уже распалась. Можешь включать.
Ученый 2. Опять разница!
Ученый 1. Минимальная.
Ученый 2. Ну, знаешь! Будут рекламации! Присмотрись к ее лицу. Кроме того, она ниже.
Ученый 1. Это электромагнитное смещение. Эффект Допплера.
Ученый 2. Так не годится. Ты проверял контура?
Ученый 1. Проверял. Попробуем теперь наоборот. Ладно?
Ученый 2. Ладно.
Ученый 1. Еще больше сократилась! Что же делать?
Ученый 2. Придется применить усилитель. Пойдем, поможешь принести.
Хыбек. Алло! Будьте любезны!
Хыбек. Куда-то исчезла. Странные порядки. Никого...
Тарантога. Кажется, мы заблудились...
Хыбек. А это что? (Открывает шкаф.) Ага! Профессор! Лифт!
Тарантога. Вы так думаете?
Хыбек. Наверняка лифт. (Исследует шкаф изнутри.) Но внутри нет кнопок. (Находит кнопку рядом с дверью.) О, тут есть. Я сяду, а вы нажмите. Я поеду первым, а вы за мной.
Тарантога. А кто нажмет мне?
Хыбек. Я могу снова спуститься по лестнице.
Тарантога. Разве что так.
Хыбек. Профессор, мы зря теряем время! (Входит в шкаф. Закрывает дверь.)
Тарантога (нажимает кнопку. Звук, свет). Что это? Кажется, я совершил глупость... Хыбек! (Открывает дверь. Пусто.) Странно. Лифт стоит, а Хыбека нет. Хыбек! Пан магистр! (Нажимает кнопку второй раз.)
Входят оба ученых, неся усилитель. При виде Тарантоги ставят аппарат на пол.
Тарантога. Господа! Хорошо, что вы пришли! Кажется, лифт испортился.
Ученый 1. Какой лифт?
Ученый 2. Откуда вы тут взялись?
Тарантога. Мы пришли с магистром Хыбеком оттуда... Он поехал первым наверх. Этим лифтом...
Ученый 1. Это не лифт.
Тарантога. Нет? А что?
Ученый 1. Телепортер.
Тарантога. Не понимаю. Так где же все-таки Хыбек?
Ученый 1. Вы нажимали кнопку?
Тарантога. Да.
Ученый 1. Ну, стало быть, вашего друга уже нет.
Тарантога. Нет? Вы шутите!
Ученый 1. Нет.
Ученый 2. Досадно, конечно, но на двери комнаты есть табличка: «Не входить».
Тарантога. Одна молодая особа сказала, чтобы мы вошли... Но что с Хыбеком, ради бога?..
Ученый 2. Мы исследуем проблему пересылки по радиотелеграфу живых существ с места на место. Это передатчик...
Ученый 1. А это — приемник...
Ученый 2. Если вы действительно нажали кнопку, то ваш друг уже разложен на атомы...
Ученый 1. Да, но прошу не принимать этого близко к сердцу.
Тарантога. Боже! Я разложил Хыбека на атомы и должен не принимать этого близко к сердцу?!
Ученый 1. Конечно. Сейчас ваш коллега появится в приемнике. Орибазий, будь другом...
Ученый 2. С усилителем или без?
Ученый 1. А я знаю? Пусть будет без.
Ученый 2. Включил.
Из второго шкафа по очереди выходят два Хыбека.
Хыбек 1. Странная история. Это, кажется, не лифт.
Хыбек 2. У меня в голове закружилось, а потом я словно уснул.
Хыбеки 1 и 2 (вместе). Профессор! (Глядя друг на друга.) Вы кто?
Хыбек 2. Хыбек.
Хыбек 1. Хыбек.
Сказали это автоматически. Потом удивились.
Хыбек 1. Простите, как вы сказали?
Хыбек 2. Я сказал: Хыбек. А что?
Хыбек 1. Ничего. Только Хыбек — это я. Магистр Хыбек.
Хыбек 2. Но не Януш. Януш — это я.
Хыбек 1. Ничего подобного, это я.
Хыбек 2. Тоже мне! Откуда вы тут взялись?
Хыбек 1. Пришел с профессором.
Хыбек 2. Неправда, это я! Профессор!
Хыбек 1. Профессор!
Тарантога. Мне кажется, я схожу с ума.
Ученый 1. Сколько раз вы нажали кнопку?
Тарантога. Раз. Ага, и потом еще раз. А разве это имеет какое-нибудь значение?
Ученый 1. Разумеется. Вы дважды передали своего коллегу. Дважды, понимаете? Вот и все.
Тарантога. Дважды? Что значит дважды? Так который же из них Хыбек?
Ученый 1. Оба. Это ваш друг дважды.
Хыбек 1. Что он говорит?
Хыбек 2. Это невозможно! У меня есть удостоверение личности!
Хыбек 1. У меня тоже! Есть только один магистр Хыбек! Я!
Хыбек 2. Ничего подобного. Хыбек — это я!
Тарантога (к ученым). Господа! Не стойте так, сделайте что-нибудь! Как это могло случиться?
Ученый 2. Очень просто. Вы дважды выслали одну и ту же атомную схему. Вы сделали дублет.
Хыбек 1. Довольно! Профессор, идемте к директору!
Хыбек 2. Идемте, только я с профессором, а не вы!
Голоса Хыбеков:
— Отстань!
— Только без рук!
— Вы еще об этом пожалеете!
— Бесстыдник!
— Хам!
Ученый 1. Господа! Успокойтесь! Успокойтесь! Сейчас мы все приведем в порядок. (Начинает вталкивать их в шкаф.)
Хыбек 1. Что, еще раз?
Хыбек 2. Почему я? Пусть он войдет!
Ученый 1. Вы должны войти оба! Оба! Орибазий, помоги мне!
Слышны голоса:
— Не толкайтесь!
— Ой! Нога!
— Ну, что там еще?
— Я не согласен!
Ученый 1. Уфф! Наконец-то.
Тарантога. И что теперь будет?
Ученый 1. Порядок будет. Мой коллега включит телепортер. Сейчас. Орибазий! Куда он подевался?
Тарантога (показывает на шкаф). Туда. Вы его сами втолкнули.
Ученый 1. Не может быть! Это точно?! (Открывает. Шкаф пуст.) Хм. Ну, это не так страшно... только надо как следует отрегулировать. Да, скажите, а у вашего коллеги нет искусственной челюсти или мостика?
Тарантога. Не знаю. А разве это имеет какое-нибудь значение?
Ученый 1. Конечно. Мостик вызывает помехи. На всякий случай немного отойдите.
Тарантога. А что, может быть взрыв?
Ученый 1. Нет, просто Орибазий не любит телепортации и может немного... покричать. После передачи он долго не может успокоиться. Внимание!
Ученый 2. Евтаназий! Ты — подлец! Ты что, спятил, что ли? Зачем ты меня выслал? Смотри, что произошло! (Рвется к нему.)
Хыбек. Что такое? Перестаньте меня дергать!
Ученый 2. Я тебе покажу, как телеграфировать коллег!
Хыбек. Отсоединяйтесь!
Ученый 2. Не могу! Не видите, что ли? Мы срослись!
Хыбек. Я протестую!
Ученый 1. Господа, не нервничайте! Все наладится. Я пропущу вас сквозь селекционный фильтр.
Ученый 2. Как же, наладится! Этот фильтр никуда не годится!
Хыбек. Не дергайтесь так, у меня голова мотается, как на веревочке.
Ученый 1. Войдите, прошу вас, войдите. Ну войдите же опять! Сейчас мы это исправим.
Ученый 2. Не хочу!
Ученый 1. Но, Орибазий...
Ученый 2. А если не удастся?
Ученый 1. Удастся, удастся...
Ученый 2. (обращается к Хыбеку). Не толкайтесь!
Хыбек. Это вы толкаетесь! Ой! Осторожнее! (Входят.)
Ученый 1. Господа!
Ученый 2. Посчитаемся потом!
Тарантога. И долго еще это протянется?
Ученый 1. Уважаемый, эта техника в зачаточном состоянии. Ошибки неизбежны. Но у нее огромное будущее! Согласитесь: какое удобство в путешествиях!
Тарантога. А их сейчас действительно нигде нет?
Ученый 1. Чего, удобств?
Тарантога. Да нет, Хыбека и вашего коллеги.
Ученый 1. Можете убедиться сами. Прошу! (Открывает дверь, шкаф пуст.)
Тарантога. Так где же они?
Ученый 1. Они превратились в пучок радиоволн, плывущих с этой антенны к той. (Смотрит на часы.) О, уже поздно! Мне пора на обед. Отступите немного — включаю.
Ученый 1. Прекрасно. Но где Орибазий? Орибазий! (Заглядывает в шкаф.)
Тарантога. Как вы себя чувствуете, Хыбек?
Ученый 1. Нет его! Что такое! Ни следа... А! Пожалуйста! (Вынимает что-то из шкафа.) Видите? Пряжки от помочей! От Орибазия передались только пряжки! Остальное не передалось. Замирание.
Тарантога. Какое замирание?
Ученый 1. Обычный фединг, замирание радиоволн. Вы не слышали о фединге?
Тарантога. Ужас какой-то! И как вы теперь поступите?
Ученый 1 (снимает халат). Я? Пойду обедать. В нашей столовке совсем недурно кормят...
Тарантога. Как! А ваш коллега?
Ученый 1. Он только тормозил развитие исследований.
Ученый 1. Простите.
Хыбек (спокойно, решительно). Вы из Бохни?
Ученый 1. Как, простите? Не понял.
Хыбек (конфиденциально, с чувством). А под зад хочешь?
Тарантога. Но, пан магистр!
Ученый 1. Сейчас... Кажется, были помехи.
Хыбек. Веселый разговор.
Тарантога. Коллега Хыбек, что вам...
Хыбек. Тарочка-отарочка...
Тарантога. А это что такое?
Ученый 1. ПРОПС. Сейчас подстроим. (Крутит.)
Хыбек. Вы знаете Крупку?
Ученый 1. Нет, еще не то...
Хыбек. Жаль. А то я бы вам прочел...
Тарантога. Что с ним?!
Ученый 1. Помехи. Затухание. Тут... (Показывает на голову Хыбека.) Ну, а сейчас как?
Хыбек. Марысенька...
Ученый 1. Что за Марысенька?
Хыбек. Так, есть одна. Ничего!
Ученый 1. Еще не то. А теперь?
Хыбек. Одолжите сотняжку. Я отдам.
Ученый 1. Кажется, немного получше... (Крутит.)
Тарантога. Что вы, собственно, делаете?
Ученый 1. Произошла атрофия интеллекта, так я подгоняю ему Протез Психики. Сокращенно ПРОПС.
Хыбек. Господа! Что за горшок вы напялили мне на голову?
Ученый 1. О! О! Пожалуйста!
Хыбек. Извольте сейчас же это забрать!
Ученый 1. Прелестно! Превосходно! Сколько будет восемьдесят шесть на тридцать четыре?
Хыбек. Смотрите, как бы я не начал вас учить математике!
Ученый 1. Чуть многовато агрессивности... минуточку... Модуляторчик... готово...
Хыбек. О чем вы, собственно, думаете? Вы знаете, кто я?
Ученый 1. Порядок. Лучше не будет. Ваш коллега оптимально восстановлен. Прошу больше не подкручивать усилитель интеллекта, потому что тогда ваш друг примется открывать и изобретать. Если же он неожиданно поглупеет, подключите его к розетке, лучше всего на ночь, чтобы он подзарядился. Вот штеккер. Я кладу ему в карман, видите?
Хыбек. Какой штеккер? И вообще, что все это значит? Профессор!
Тарантога. Ничего, ничего! Так надо, дорогой мой... (К Ученому.) Как мы можем попасть в дирекцию?
Ученый 1. Идите со мной. Я вас провожу. Я иду в столовую, нам по пути.
Тарантога. Это нормальные двери? Не телепортер?
Ученый 1. Нормальные, нормальные... Идите. (Хыбеку.) Осторожнее, а то у вас протез упадет! (Выходит.)
Ученый 2. Евтаназий! Где этот стервец! Где он?!
Директор. Приветствую вас, господа! Присаживайтесь, пожалуйста! Мне уже звонили... Кажется, произошло недоразумение?
Тарантога. Ничего страшного. Мы не помешали?
Директор. Что вы! Прошу вас, садитесь, садитесь! Я — Директор института. А вы, кажется, с Земли? Стало быть, вы — млекопитающие, не так ли?
Тарантога. Действительно...
Директор. По сему случаю прошу попробовать... (Подает баночку.) Прошу вас, смелее, это наши пилюли для млекопитающих, прелесть...
Тарантога. Благодарю...
Директор. Надеюсь, это маленькое недоразумение, случившееся в лаборатории, не нарушит наших сердечных отношений. Чем могу быть полезен?
Тарантога. Скажите, не могла бы развитая цивилизация вашей планеты помочь нашей, земной науке?
Директор. Ну конечно, конечно же! Помощь другим планетам — наша слабость! С чего бы начать? (Нажимает кнопку. Сбоку выдвигается поднос, на нем небольшие конусы.) Это средство от быгоней. Радикальнейшее! Любой быгонь от такой дозы гибнет на месте.
Тарантога. А что такое эти быгони?
Директор (в микрофон). Алло! Семерка? Немедленно отогнать! Отогнать, говорю! Да. Пока все. (К профессору.) Ну, с быгонями покончено. Кроме того, мы можем подарить вам чудесный противозвездный препарат, патентованный под названием антизвездол. Вот рекламная проба... Есть у нас и новые аппараты для чистки летающих тарелок. Какое количество вы хотели бы взять? Одну ракету? Две?
Тарантога. Нет, благодарим, вероятно, нам это не пригодится. Может быть, у вас найдется что-нибудь еще?
Директор. А, черт побери! Эморданы, хорошенькое дельце! (Нажимает кнопку. Надпись «СЕКТОР VI» гаснет, зато загораются слова: «СЕКТОР XV» и «СЕКТОР XXV». Директор лихорадочно нажимает бесчисленные кнопки, одновременно крича в микрофон.) Алло! Секция двойников?! Прошу немедленно затоплять сверху донизу! Да!
Директор. Эморданы в это время года — редкость. К счастью, у нас еще было несколько сотен гриташков... Да... Вы простите... Нас все время перебивают... Как там у вас с выхвостками? Тяжеловато? Догадываюсь. Это сущее бедствие! У меня на складе есть новейшие четвертолеты, с помощью которых вы раз и навсегда избавитесь от всех выхвостков. Вот модель... (Подает четвертолет, взятый из шкафа.)
Тарантога. Но простите...
Директор. Ничего, ничего. Не стоит благодарности. Межпланетная солидарность — прежде всего. Как там у вас эмнегезы? Филуют? А часто?
Тарантога. Собственно...
Директор. Один момент... (Кричит в микрофон.) Внимание! Тревога первой степени! Запустить все ламиглатницы!
Тарантога. Что бы у него попросить? Может, средство от облысения?
Хыбек. Пан профессор, что-нибудь для долголетия!
Тарантога. О, действительно!
Директор. Я вас слушаю...
Тарантога. А... может быть, какое-нибудь средство для продления жизни?
Директор (достает из ящика банку, полную больших пилюль). Извольте. Средство абсолютно безотказное в действии.
Директор. Одну минуту, господа... (В микрофон.) Тревога второй степени! Секция охлаждения! Немедленно дайте мне эту секцию! Что? Алло! Замораживайте всех ученых! Как? Нет, не штуками, целыми отделами! Гуманистов в последнюю очередь! Последними, говорю! Быстро! (Слышен отдаленный гул.)
Тарантога. Простите, что-нибудь случилось?
Директор. Да нет, ничего особенного. Просто средство предосторожности, кралофикция всегда начинает с ученых, так что мы на всякий случай упаковываем их в наши подземные холодильники. О чем мы с вами говорили? Ах да. О средстве для долголетия? Этот препарат, так называемая двувечность долголетия, как вы видите, совершенно безопасен, принимать следует три раза в день в течение двух недель... Простите...
Ученый 1. Господин директор! Господин директор!!
Ученый 2. Директор тебе не поможет, стервец!
Ученый 1. Не убивай меня! Я этого не переношу!!
Директор. Фу, что за бесцеремонность! И вы, доктор, не могли сделать этого у себя? Неужели вы не видите — у меня гости! Так надымили...
Директор. Нет, настоящий скандал! Простите, ради бога... (Вытаскивает за кулисы обоих мертвецов.) Простите мне эту неприятную сцену...
Тарантога. Но это ужасно! Они — мертвы?
Директор. В данный момент да. Но ведь у нас есть атомные схемы ученых, так что мы их воскресим. Другое дело, что они устраивают такие сцены по нескольку раз на неделе.
Тарантога. Не может быть!
Директор. Темперамент ученых! В высокоразвитой цивилизации научные споры зачастую кончаются на атомном уровне. Так, что я говорил? Да. Значит, средство для продления жизни...
Директор. Не обращайте внимания, мы переживаем довольно трудный период, кажется... Ох!
Директор (в микрофон). Алло! Восьмая секция! Восьмерка! Дайте немедленно, алло! Почему ничего не слышно?
Директор (в микрофон). Взрывайте все, что удастся. В любой последовательности, только быстрее! Давайте! Не тяните! (Грохот.) Ну наконец-то у нас будет минута покоя. (Звонок.) Алло? Алло! Отогревать поочередно. Всех, конечно всех. Что? Лифты остановились? Тогда оставьте гуманистов под конец, не горит! Дорогие господа, это средство, которое вы видите, позволяет многократно продлить жизнь...
Директор. Простите, пожалуйста, вы можете одолжить мне средство, которое я только что подарил?
Тарантога. (подавая). Ну конечно...
Директор. Благодарю.
Директор (садясь). Ну как? Скажите, плохое средство? Алло? Пятая секция? Пришлите две дюжины коробок противобыгонного. Что? Секции нет? Что значит нет? Взорвана? Почему взорвана? В спешке? Как это «в спешке»? Какое мне дело! Средство должно быть немедленно доставлено. У меня инопланетные гости... (К ним.) Уфф! Простите. Такие времена, что делать...
Директор. А, ничего особенного. Эморданы, конделаки, быгони, кроме кралофикции — ничего нового. Разве только то, что камчолы в последнее время начали немного длинноусить.
Тарантога. Это животные?
Директор. Ха-ха-ха! Что за мысль? От животных у нас уже давно и следа не осталось! Проще сказать, это неудачные побочные продукты нашего производства...
Тарантога. Живые?
Директор. Конечно. У нас все живое.
Тарантога. Не понимаю. Что значит — все?
Директор. У нас и фабрики и машины — все живое. Вот, например, несколько лет назад мы запустили инкубатор плавленых сырков. Производством руководил искусственный мозг. Такой мозг, как вы знаете, небезотказен... Он неожиданно разладился и начал производить быгоней. По ошибке, понимаете?
Тарантога. Вместо сырков?
Директор. В определенном смысле. С конделаками была другая история...
Хыбек (тихо, не спуская глаз со стриптиза). Господин Директор, кто это?
Директор. Кто «кто»?
Хыбек (показывая головой). Эта дама...
Тарантога. Какая дама?! О чем вы, Хыбек? Тут никого нет!
Хыбек. То есть как нет, я же вижу...
Директор. Кого вы видите?
Хыбек. У вас что, глаз нет? Красивая девушка...
Директор (встревоженный). Красивая?
Директор. Может, вы удержите коллегу...
Директор. Конечно! Пожалуйста! Пробка перегорела... (Показывает ее Тарантоге. После того как пробка вынута из ПРОПСа, девушка застывает, как статуя).
Хыбек (обеспокоенный ее неподвижностью). Ну что там еще?
Хыбек. Простите! Подождите! Не уходите!
Директор. Еще? Ну, а сейчас? (Докрутил до конца. Девушка размеренно уходит. Хыбек вскакивает, бежит за ней.)
Тарантога. Что с ним?
Директор. Ерунда! Электрическая галлюцинация. Перегорели пробки.
Вбегает Хыбек.
Хыбек. Ее нигде нет! Куда она подевалась?!
Директор. Это была иллюзия, дорогой мой. Электрическая иллюзия. Небольшой дефект в вашем ПРОПСе. Отдохните.
Хыбек. Эх, какая она была!
Директор. Может быть, еще одну пробочку?
Хыбек. Нет, благодарю.
Директор (Тарантоге). На всякий случай я дам вам несколько запасных. И прошу следить, чтобы ваш товарищ не начал на собственный страх и риск манипулировать своим ПРОПСом! К несчастью, это большое искушение...
Тарантога. Значит, эти протезы легко выходят из строя?
Директор. Случается. Но чаще их портят сами хозяева. Умышленно.
Тарантога. Зачем?
Хыбек украдкой опять пытается что-то подкрутить на своем ПРОПСе.
Директор. Прекратите!
Директор. Видели? Увы! Это одна из основных проблем нашей цивилизации. Цивилизация требует разума, поэтому мы создали ПРОПСы... Однако открылось широкое поле для различных злоупотреблений. В последнее время на черном рынке появились специальные, так называемые минусовые вкладки к ПРОПСам. Они запрещены, но спрос огромен!
Тарантога. Как они действуют?
Директор. Они отрицательные, то есть уменьшают разумность! После включения в одну минуту человек превращается в абсолютного идиота! Божественное ощущение!
Тарантога. Вы, наверно, шутите?
Директор. Что вы! Это общая мечта — хоть на часок, вечером, после ужина...
Тарантога. Стать идиотом?! Невероятно! Кто хочет быть идиотом?
Директор. Как кто? Каждый! Неужели вы не понимаете, сколь прекрасен мир кретина?
Тарантога. Что вы говорите? Но это же убожество духа...
Директор. Тоже мне! Какое убожество? По-вашему, кретин убог духом? Вы глубоко заблуждаетесь. Его душа — это райский сад, и вход в этот сад ломаного гроша не стоит! Человек интеллектуальный сначала намучается вдоволь, прежде чем найдет книгу, удовлетворяющую его, искусство, отвечающее его запросам, женщину, душа и тело которой находятся на требуемой им высоте! Кретин же неразборчив, кретину все равно, лишь бы это взволновало океан его воображения! Поэтому идиот всегда и всем доволен! Интеллектуальный человек только бы улучшал, переделывал, исправлял, и то ему не так, и это плохо, а кретин доволен!
Тарантога. Но ведь цивилизацию создал разум!
Директор. А это вы откуда взяли? Простите! Кто начал создавать цивилизацию? Пещерный человек! Вы думаете, он был разумен? Что вы! Он-то и был идиотом, он не отдавал себе отчета в том, что творил! Цивилизацию зачинали именно идиоты, а разумные люди уже пользуются последствиями, комбинируют, ломают себе голову, как вот я за этим столом! А, кроме того... как же скучны все эти модернистские повести, все эти антидрамы, антифильмы, но что делать, скука не скука, разум обязывает! Но... вечером, после работы, я надеваю себе такой малюсенький отрицательный протезик — вот он тут, в ящике, — и напеваю себе кретинские песенки о ручейке на лужайке, о том, что сердце мое в забвении... и плачу, и стенаю, и так мне хорошо... И ничего не стыжусь... Может быть, у вас случайно есть с собой какой-нибудь новый боевик, а?
Тарантога. Нет...
Директор. А жаль! Знакомые привозят с Земли, когда ездят туда. Ну, хватит об этом. Простите, заболтался! Так что же я хотел сказать? Ага! Вы хотели получить средство для продления жизни?
Тарантога. Вы уже любезно дали нам...
Директор. Да, правда... Вот тут — гарантия... Препарат продляет жизнь. Около сорока лет!
Тарантога. На сорок?
Директор. Не НА, а ДО. ДО сорока!
Тарантога. Как это до сорока? Мы живем дольше...
Директор. Не может быть?! Вероятно, у вас есть какое-то более сильное средство?
Тарантога. Нет, вообще без средства. Так живем...
Директор. И долго?
Тарантога. Бывает, что и до восьмидесяти, девяноста лет...
Директор. Феноменально! Я должен распорядиться, чтобы это проверили. Так... Что там еще? Ага, средство против полысения... Увы, господа, этой проблемы мы еще не решили. После того как вы узнали о способах решения проблемы борьбы с быгонями, эморданами, грезородящими, а также о методах соблюдения гигиены летающих тарелок, вы, я надеюсь, вернетесь из этой экспедиции на родную планету совершенно удовлетворенные! Счастливого пути и до свидания!
Хыбек. Сплавили нас.
Тарантога. Вы так думаете?
Хыбек. Ясно! Маневр космической бюрократии. Отделались звуком. Пфе! Пан профессор, в следующий раз это им не удастся!
Тарантога. В какой следующий раз?
Хыбек. А как же! Не можем же мы так... Располагая таким изобретением... Кроме того, я чувствую, что уже привык. Просто надо иметь больше уверенности. Не дадим себя сплавить. Наверно, у вас намечены еще какие-нибудь цели... Пан профессор...
Тарантога. Даже и не знаю... А может быть, хватит на сегодня?
Хыбек. Что вы!
Тарантога. Ну тогда ... ладно. Есть тут у меня на примете небесный объект, называемый NGG 687/43 по большому звездному каталогу Мессье. Это мне сообщил профессор Тромпка, астроном. Он предполагает, что наблюдаемые изменения светимости звезды вызваны искусственно.
Хыбек. Искусственно?
Тарантога. Да. Это говорило бы о наличии столь высокоразвитой цивилизации, что ее представители по собственному желанию уменьшают или увеличивают светимость родной звезды.
Хыбек. Так, как подкручивают фитиль керосиновой лампы?
Тарантога. Вот именно.
Хыбек. Так чего же мы ждем? Профессор, вперед!
Тарантога. Ну и ну! Больше выдержки, юноша! Впрочем, в интересах науки можно попытаться. Приготовьте чистую бумагу и карандаш.
Хыбек. Я готов.
Тарантога. Прекрасно. Внимание, трогаемся.
Лицо (звук исходит неизвестно откуда, голос низкий, но мягкий, бас огромного рассеянного добродушного существа). Взять... шесть квинтильонов звездного порошка... одну темную туманность... половину светлой... щепотку космической пыли... смешать... раскрутить... до появления спиральной лепешки. Хм, лепешка! А хорошая? Кто ее знает? Какой «кто»? Может, я? Хо-хо, большие трудности. Я? Да, я. Где? Вероятно, везде. И, возможно, даже еще дальше. И все, и все еще я? Ничего, только я? О, что за бесконечность. Хм. Слабо подходит. Может, добавить пару белых карликов?
Хыбек. Кто это?
Тарантога. Наверно, местное существо.
Хыбек. Сам себе читает кулинарные рецепты?
Тарантога. Скорее всего космические, что-то о звездах. Тише...
Лицо. Что я говорю? Шаровое или спиральное скопление? Может быть, больше не перемешивать? Будет слишком горячо. Еще получатся комочки...
Хыбек. Профессор, кажется, он бредит...
Тарантога. Тихо, тихо же!
Лицо. Я? Это кто, это я говорю? Скверно! Говорю и сам не замечаю, что говорю. Наверно, в результате всеприсутствия. Что должно было быть теперь? Спиральная галактическая лепешка...
Хыбек. Пан профессор, он, кажется, совершенно спятил!
Тарантога. Тихо!
Лицо. А это что? Что это я все говорю и говорю, а мне кажется, что вовсе и не я говорю!
Хыбек. Потому что это не вы говорите, а я.
Тарантога. Пан Хыбек!
Лицо. Ну?! Тут кто-то есть! Но что значит «тут»? «Тут» — это значит где? Кто-то говорил?
Хыбек. Да, я говорил.
Лицо. О?! Кажется, тут действительно кто-то есть. Не известно где, не известно кто. Ау!
Тарантога. Да! Простите, пожалуйста! Мы разумные существа с Земли, прибыли сюда...
Лицо. Разумные существа?
Тарантога. Простите, да.
Лицо. Больше чем одно?
Тарантога. Нас двое землян. Вы не желаете побеседовать? Впрочем, если мы помешали...
Хыбек. Нам хотелось бы, чтобы вы согласились.
Лицо. Кто?
Хыбек. Что «кто»?
Лицо. Кто должен согласиться?
Хыбек. Вы.
Лицо. Что это такое «вы»?
Тарантога. Если бы мы вас знали лучше, мы сказали бы «ты». Это вам ни о чем не говорит?
Лицо. Хм! «Вы». Где-то я уже это слышал... Хм. «Вы»... Это, кажется, когда есть больше чем один, а?
Тарантога. Да, именно так.
Лицо. Интересно. Стало быть, тебя больше чем один?
Тарантога. Да, нас двое.
Лицо. Очень интересно. Редкость. Откуда ты?
Тарантога. Мы из Млечного Пути, из Солнечной системы, с планеты Земля.
Лицо. С Земли? Что-то не помню. А что ты делаешь?
Тарантога. Я — ученый, я построил аппарат, на котором мы прибыли, а мой спутник — молодой любитель и поклонник астронавтики.
Лицо. А ведь и верно, тебя тут двое. Удивительно. Не могу привыкнуть. А что ты делаешь со звездами?
Тарантога. Пока еще ничего. Мы не так развиты, как вы.
Лицо. Вы? А, это я. Да, да. Хорошо. Пусть будет вы. Так, значит, тебя двое? А как ты выглядите?
Тарантога. Вы нас не видите?
Лицо. Нет.
Тарантога. Почему?
Хыбек. Может, вам что-нибудь в глаза попало?
Лицо. Нет, ничего не попало. Я вижу совсем неплохо. Туманность формируется, спиральные рукава развертываются. Неплохо построена. Неплохо. Магнитные эффекты... Ого, уже появились первые сгустки, протопланетные тоже! Ну, хорошо, это еще займет некоторое время, а пока можно поговорить. О чем шла речь? Ага, о зрении. Я смотрю не внутрь, а наружу. Внутри для меня нет ничего интересного...
Тарантога. Это должно означать, что мы находимся внутри?
Лицо. Хо-хо, а где же? Конечно. А у тебя глаза внутри?
Тарантога. Нет.
Лицо. Жаль.
Тарантога. Почему?
Лицо. Это была бы еще одна аномалия.
Тарантога. А какая первая?
Лицо. То, что тебя двое. А из чего ты, собственно, состоите, а?
Тарантога. Вас интересует материал? Мы созданы из белка.
Лицо. Из белка? Сейчас... сейчас, надо поискать...
Тарантога. Где?
Лицо. Ха... В просторах моей... информации... Белок? Ага... Что-о? Ты — из белка? И тебя — двое? Невероятно!
Тарантога. Почему?
Лицо. Ты — жидкие? Ты вливаетесь в сумерках в пещеры и пульсируете в них? А на заре проходите метаморфозу?
Тарантога. Нет. Ничего подобного! Мы никуда не вливаемся и не проходим никаких метаморфоз. Кроме того, мы не жидкие.
Хыбек. Вы перепутали нас с кем-то еще.
Лицо. Возможно... Сейчас ... Просторы... Того... Ну, просторы! Ага! Ох! Это вы... Может быть, вы люди?
Тарантога и Хыбек. Да, люди!
Лицо. О, протуберанцы! А может быть, вам только кажется? У вас есть ручки и ножки?
Тарантога. Есть руки и ноги.
Лицо. Есть? Хорошенькая история? О, что за удар! Люди! О, люди!.. Только двое? Ну, это еще не так плохо... А что, вас больше не замесилось?
Тарантога. Тут нас двое, но на Земле несколько миллиардов.
Лицо. Уже несколько миллиардов? Так быстро? Не ожидал. Я этого так боялся!.. О, что за встреча! О, это я... это вы... да, чудовищно! Просто не знаю, что и сказать!
Тарантога. О чем вы?
Хыбек. Что случилось?
Лицо. Увы! Ничего невозможно сделать! Я бессилен! Простите меня, простите! Я могу только молить вас понять меня. Это случайно, честное слово...
Хыбек. Это какое-то недоразумение...
Лицо. Если бы так, если бы! Но боюсь, что это трагическая действительность. У меня еще была слабая надежда, что не заквасилось, но, вижу, напрасно я так думал...
Хыбек. Но вы ничего плохого нам не сделали!
Лицо. Вам нет, а вас — да.
Тарантога. Как, простите, вы сказали? Нас?..
Лицо. Да, вас... Но, клянусь, это просто по рассеянности, случайно, по недосмотру! Я просто перестал мешать, солнечница у меня снизу подгорела, и получились сгустки. Потом при охлаждении все и выскочило... свернулось, получился клеевидный раствор, из этого раствора — всякие там желе, а из желе возникли вы через несколько миллиардов оборотов вокруг Солнца... Я уж и сам не знаю, как мне вас просить...
Хыбек. О чем вы говорите?
Тарантога. Минутку... Не хотите ли вы этим сказать, что все человечество создали вы?
Хыбек. Этого быть не может!
Лицо. Случайно, клянусь! Не умышленно! Я чересчур протяженный, меня чересчур много, избыток является моим главным врагом, несчастьем, ужасом. Я хотел сделать обычную солнечницу. А когда вернулся, было уже поздно...
Тарантога. Вы в этом убеждены? По имеющимся у нас данным, мы возникли в ходе биологической эволюции, из животных...
Лицо. И животные тоже были? Вот это история! Всегда одно и то же! Животные, да? Не хотел! Даю вам честное слово, не хотел! Как могу стараюсь этого избежать, потому что знаю, что это за неприятность...
Тарантога. Что, неприятность?
Лицо. Человечество. Может быть, у вас и цивилизация есть?
Тарантога. Конечно есть!
Лицо. О небо! И цивилизация тоже! Что же будет, что будет? И вы очень злитесь на меня?
Тарантога. По правде говоря, у нас еще не уложилось в голове то, что вы нам сообщили. Нам необходимо это продумать. Но вы, случайно, все-таки не ошибаетесь?
Лицо. Можно проверить точнее. Вы розовые внутри?
Тарантога. Да.
Лицо. И у вас непарная голова и от восьми до девяти отверстий?
Хыбек. Сейчас сосчитаю.
Тарантога. Коллега, в этом нет небходимости! Да, это совпадает!
Лицо. А щупальца какие-нибудь есть?
Тарантога. Нет.
Лицо. Это точно? Никогда не щупаетесь?
Тарантога. Почему же, случается, но не щупальцами.
Лицо. Но все-таки бывает? А внутри что-нибудь стучит?
Тарантога. Сердце? Да, бьется.
Лицо. Всегда?
Тарантога. Да, но...
Лицо. Сейчас! А клапан у вас есть?
Тарантога. Какой клапан?
Лицо. Ага, нет. Неплохо. А придатки есть?
Тарантога. Как они выглядят?
Лицо. Такие небольшие крылышки.
Тарантога. Нет. Вот видите!
Лицо. Еще минутку! А не склеиваетесь ли вы время от времени, чтобы потом расклеиться и распустить почки?
Тарантога. Уверяю вас, никаких почек мы не распускаем.
Хыбек. Стало быть, это не мы!
Лицо. Ах мои бедные люди, это вы, это вы! Ведь мне ни разу не приходилось видеть вас вблизи. Когда ваша солнечница пережарилась, я был так расстроен этим случаем и неминуемо грозящими последствиями, что бросил ее и удалился, надломленный, а ваш внешний вид воссоздал дедуктивным методом на основе знания других случаев пережарки... при помощи математики. Из этого у меня получились ручки, ножки, клапаны, придатки и почки. Так вы говорите, что почек нет? А что есть?
Тарантога. А зачем нужны почки?
Лицо. Для продолжения рода. Чтобы вас было все больше, увы...
Тарантога. Ага! Нет, мы не отпочковываемся.
Лицо. А как вы это делаете?
Тарантога. Рождаемся.
Лицо. Не может быть!
Тарантога. Почему?
Лицо. Чрезвычайная редкость. Космический феномен! Они рождаются... Кто бы мог подумать! И как вам это нравится?
Тарантога. Мы считаем это нормальным.
Лицо. Бедняги!
Тарантога. Д что вы, собственно, делаете, если можно узнать? Что это за солнечница?
Лицо. То есть как, что я делаю? Неба никогда не видели?
Хыбек. Вы имеете в виду звезды? Почему же, видели. Ну и что?
Лицо. Что? Это мне нравится! Неужели вы не заметили, что звезды шаровые, а туманности спиральные?
Тарантога. Заметили.
Лицо. И не задумывались над этим? Почему шаровые, спиральные, а?
Тарантога. Потому что они вращаются.
Лицо. Может быть, сами по себе?
Тарантога. Мы так и думали. А разве не так?
Лицо. Не так? Что за святая наивность! Они вращаются от помешивания. Понимаете?
Тарантога. Так это вы помешиваете? А можно спросить, зачем?
Лицо. Именно для того, чтобы не пригорело!
Тарантога. Странные вещи! Означают ли ваши слова, что вы... хм... перемешиваете галактики для того, чтобы в них не появились разумные существа?
Лицо. Как раз наоборот, для того и помешиваю, чтобы появились, но нормальные.
Тарантога. Так, значит, мы ненормальные?
Лицо. Ах... так вы об этом не знали?
Тарантога. Нет.
Лицо. О тензор! Что я наделал? Зачем я им сказал? О турбулентная пертурбация! Простите! Мне так неприятно. Но разве мог я знать?
Тарантога. Ничего, ничего. Может быть, вы нам объясните, каких разумных существ вы считаете нормальными?
Лицо. Я? Дорогие мои, об этом слишком долго говорить. Не проще ли будет, если, вернувшись к себе, вы осмотритесь на собственной планете, чтобы отметить, что там ненормального.
Хыбек. Однако мы хотели бы...
Лицо. Если вам этого так хочется, я, разумеется, могу в нескольких словах... Ох! Великие небеса, опять! Опять! Опять!
Хыбек. Что опять случилось?
Тарантога. Вам плохо?
Лицо. Плохо?.. Это все из-за вас! Из-за вас!
Хыбек. Что это значит?
Лицо. Вы заговорили меня. И опять пригорело — один спиральный рукав, снизу, на триста парсеков, и опять у меня убежала солнечница, и будут сгустки, и возникнет белок! И опять будет эволюция, и человечество, и цивилизация, и мне придется объяснять, извиняться, сгибаться вдвое, просить прощения, что это я случайно, что нечаянно... Но это вы, а не я! Это вы наделали! Идите уж, знать вас не знаю...
Хыбек. Э, так не пойдет! Извинения извинениями, а вы должны вести себя иначе!
Лицо. Что?
Хыбек. Да. Если считаете, что нас обидели, то извольте компенсировать!
Лицо. Что я должен сделать?
Хыбек. Просим дать нам ...э... машину для исполнения желаний! Вы это, наверно, сможете?
Лицо. Для исполнения желаний?
Тарантога. Но... коллега Хыбек... может быть...
Лицо. Хорошо. Пожалуйста. Как хотите. Для исполнения желаний? Проще всего. Но предупреждаю: с желаниями надо осторожнее! Вот ваша машина... А теперь прощайте. Задали мне хлопот. О люди, люди!..
Хыбек. Вы нам, кажется, тоже.
Хыбек. Пан профессор, мы можем возвращаться!
Тарантога. Ну и ну, а вы недурно начинаете, юноша!
Хыбек. А вы как хотели бы, профессор? Вот плоды нашего путешествия. Разве это была скверная мысль? Она пришла мне в голову в последний момент.
Тарантога. Юноша, я вами недоволен. Я вижу, вы не отдаете себе отчета в том, какова разница между космическим путешествием и хождением в роли просителя. Вы использовали ситуацию. Такая нескромность может бросить на нас тень. Кроме того, если уж вам так приспичило, надо было просить что-нибудь более полезное...
Хыбек. Тут какие-то надписи, но я не могу прочесть, потому что не по-нашему написано... О, есть! (Нашел листок на шнурке, привязанный к машине, словно этикетка с ценой. Читает.) «Универсальная модель... исполняет любые желания без ограничений. Изготовитель не несет ответственности за несчастья, причиняемые в связи с деятельностью аппарата третьим лицам...» Тоже мне! «Во время исполнения желаний катастрофического характера аппарат может быть уничтожен...»
Тарантога. Это, дорогой мой, звучит не особенно ободряюще! Что-то мне кажется, не придется нам воспользоваться этим приспособлением.
Хыбек. Но, пан профессор! Для начала мы можем потребовать что-нибудь небольшое, пробное... (Машине.) Прошу мяч для пинг-понга.
Тарантога (встает, удивленно поднимает). Откуда вам в голову пришла мысль с этим мячиком?
Хыбек. Не знаю. Так. Мне почему-то показалось, что это мелочь. Во всяком случае, действует... Ну! (Набирается духа.) О чем бы теперь? Хотите стать султаном?!
Тарантога. Глупости!
Хыбек (машине). Пусть профессор Тарантога станет властелином мира!
Тарантога (машине). Пусть профессор Тарантога останется тем, кем был! (Машина скрипя замирает.) Пан Хыбек, прекратите эти глупые шутки. И вообще, надо больше думать и действовать осмотрительнее!
Хыбек. Простите. Я больше не буду. А я могу стать властелином мира?
Тарантога. Нет!
Хыбек. Почему? Разве вам это мешает?
Тарантога (зло). Вы последний человек, в руки которого я отдал бы судьбы мира!
Хыбек. Почему? Если бы не я, мы вернулись бы ни с чем.
Тарантога. После того что мы узнали, это было бы, пожалуй, не так плохо...
Хыбек (машине). Ну, тогда прошу сто злотых. (Машина позванивает. К профессору.) Так вы поверили в сказки, что рассказывал этот странный тип? Я нет... Ого, есть! Пожалуйста! (Показывает стозлотовый билет, вынутый из машины.)
Тарантога. Но...
Хыбек (быстро машине). Прошу бриллиант, но большой! Большой! Или нет, пять бриллиантов! (Машина скрежещет.)
Тарантога. Довольно! Никаких бриллиантов и денег!
Хыбек. Ну вот, уже были готовы и исчезли. Профессор, не мешайте, это нехорошо! (Машине.) Кучу золота!
Тарантога. Никакого золота, ясно? Пан Хыбек, мое терпение тоже небезгранично. Не смейте превращать мой кабинет в склад денег и фальшивых банкнот! (Машина останавливается.)
Хыбек. Почему фальшивых? Это первоклассная сотенная, посмотрите!
Тарантога. Фальшивая, потому что была отпечатана не Эмиссионным Банком.
Хыбек. А золото?
Тарантога. Не нужно нам золото. И вам не стыдно отдавать такие распоряжения? Уж лучше бы узнали, сколько правды содержится в словах того существа. Почему вы не слушаете, что я говорю?
Хыбек (машине). Пусть пан профессор будет в хорошем настроении! (Машина звякает. Тарантога начинает смеяться.)
Тарантога. Ха-ха-ха! Тоже мне... ха-ха... но я...ха-ха... ей-богу... не могу!.. Хо-хо-хо... Здорово... но... ха-ха-ха... (Кричит сквозь смех.) Ха-ха, хочу быть ярым, ха-ха, злым хочу быть! (Машина дребезжит. Профессор перестает смеяться. Кричит.) Хватит с меня! Вы себе слишком много позволяете!
Хыбек (быстро машине). Прошу мешок золота и чтобы профессор перестал мне мешать...
Тарантога. Нет! Чтобы мне тут никакого золота не было и пусть немедленно он замолкнет!
Тарантога. О, наконец-то покой! (Хыбек строит умоляющие мины.) А вы перестанете? (Хыбек усиленно кивает головой.) Даете слово? (Хыбек утвердительно кивает.) Хорошо. (Машине.) Пусть начнет говорить...
Хыбек. Вы поступаете не по-человечески! В конце концов эту машину придумал я. (Профессор открывает рот. Хыбек кричит.) Хорошо, хорошо! Молчу! Придумайте что-нибудь другое. Знаю — долголетие! Теперь-то оно у нас в кармане! Теперь будет наше! Но сначала вернем назад время!
Тарантога. Зачем?
Хыбек. Таким образом вы станете моложе, сможете еще многое совершить. Сделаем так: сначала вернемся на... скажем, десять лет, а потом попросим долголетия. Или бессмертия! Пусть время отступит на десять лет!
Машина грохочет, за окном светает, одновременно электрическая лампа в комнате гаснет. Во время дальнейшего обмена фразами машина грохочет громче, смена дня и ночи происходит все быстрее, то загорается лампа, и за окном ночь, то лампа гаснет, за окном становится светло. Этот ритм все ускоряется, переходит в мигание, наконец в серость, потом наступает полная тишина, в которой слышен стихающий гул машины.
Тарантога. Сейчас... надо подумать.
Хыбек. О чем?
Тарантога. Это легкомысленно — машина может исчезнуть.
Хыбек. Почему бы ей исчезнуть?
Тарантога. Потому что в прошлом машины быть не может. Она тут сейчас.
Хыбек. Ничего подобного! Не бойтесь. Скорее! Скорее!
Тарантога. Хыбек! Что вы там наделали! Хыбек...
Хыбек. Все будет хорошо.
Тарантога (как бы просыпаясь). А это что?
Хыбек (робко, сейчас это юный студент). Простите...
Тарантога. Ничего. Небольшое головокружение... (Смотрит на Хыбека.) Простите, кто вы?
Хыбек. Я — Хыбек. Януш Хыбек.
Тарантога. Я — Тарантога. Но откуда вы тут взялись?
Хыбек. Я? Не знаю... Как-то даже странно... (Осматривается.) Где я?
Тарантога. У меня. Это моя квартира, и я как раз думаю, что привело вас сюда... Вы не знаете?
Хыбек. Нет...
Тарантога. Я тоже нет. Простите, а кто вы?
Хыбек. Я учусь в институте. Кончаю товароведческий, в будущем году буду писать магистерскую...
Тарантога. Хм. И вы не припоминаете, что вас ко мне привело? Я профессор точных наук.
Хыбек (вскакивает). Пан профессор? Ох, простите, пожалуйста. Прошу не обижаться, я действительно не знаю (про себя), как я мог сюда попасть.
Тарантога (поднимает со стола газету). 27 апреля 1951 года. Странно. Я мог бы поклясться, что пятьдесят первый год уже давно был.
Хыбек. Да?
Тарантога. Ну-с, юноша! Ситуация — довольно своеобразная... оба мы не знаем, что скрестило наши пути... Может быть, у вас есть ко мне какое-нибудь дело?
Хыбек. Не могу припомнить... Ей-богу нет.
Тарантога (встает). Ну, в таком случае... У меня срочная работа.
Хыбек. Из области астронавтики?
Тарантога. Я не интересуюсь астронавтикой. Откуда это пришло вам в голову?
Хыбек. Это мое тайное увлечение. Не обижайтесь, пожалуйста!
Тарантога. А на что бы мне обижаться? (Провожает его к двери.) Если вспомните, зачем вы были у меня, пожалуйста, позвоните.
Хыбек. Ох!
Тарантога. Что случилось?
Хыбек. Я нашел сто злотых! Тут, в маленьком карманчике! Сто злотых!
Тарантога. Поздравляю и надеюсь, вы не обидитесь, если я с вами распрощаюсь?
Хыбек. Что вы! Мне было очень приятно. Пан профессор, простите...
Тарантога. Итак, до свидания...
Хыбек. До свидания. Позвольте откланяться! (Выходит.)
Тарантога. Симпатичный паренек. Провал памяти, что ли? Ну и я тоже... Странно. Откуда ему пришла в голову эта астронавтика? А может быть, действительно ею заняться? А если попробовать? Да, это мысль! (Поворачивается и идет к столу.)
Станислав Лем
и его путешествия
в космос
Писать о космосе стало уже традицией. Что может быть проще, удобнее — сел герой рассказа в звездолет, долетел до альфы Эридана или Проксимы Центавра, напоролся по дороге на парочку-другую метеоритов и, установив (или не установив) контакт с шестиглазыми эриданцами или трехщупальцевыми центаврийцами, вернулся на Землю, чтобы стать живым памятником самому себе!
Но разве одни только космические полеты будут уделом и привилегией будущего? А Земля? Неужели на Земле не останется уже ничего достойного внимания?
Примерно вот так же, от космоса к Земле, развивалось и творчество Станислава Лема.
Начав откровенно космическими «Астронавтами», через «Магелланово облако» Лем пришел к основному: рассказу о Земле, познании, человеке.
И, пожалуй, наиболее примечательны в этом отношении «Путешествия профессора Тарантоги» — своеобразное продолжение «Звездных дневников Ийона Тихого».
С помощью минимальных «транспортных средств», отгородившись для верности от реального мира шнурками и прихватив с собой в качестве личного секретаря самого зауряднейшего канцеляриста, «магистра товароведческих наук» Хыбека, профессор Тарантога отправился в свое путешествие по земному будущему, нарисованному безудержной, с точки зрения ее создателей, но по существу бескрылой фантазией. Рубильник включен. Готово! Мы — в будущем. Это будущее — почти точная копия того, которым заполнены бесчисленные томики американских фантастических или околофантастических журналов, сборников, романов. Мы — в будущем, созданном мечтой буржуазного фантаста, единственная цель которого во что бы то ни стало доказать на потребу сильным мира сего, что будущее — это то же настоящее, только увеличенное в масштабах.
Естественно, чтобы войти в такое гипертрофированное настоящее, не требуется ни борьбы, ни мысли, ни особых усилий. И профессор Тарантога, включив свой аппарат в настенную розетку, безболезненно и легко переступает порог мира успокоительной, убаюкивающей «мечты». Итак, будущее перед нами.
Созвездие Ориона. Баба, продающая яйца. Ну конечно! А как же иначе! Если сегодня мы с аппетитом съедаем на завтрак куриное яйцо всмятку, то завтра, в мире всеобщего благоденствия, мы уже сможем полакомиться небольшим, размером в дыню, яйцом пштемоцля. Ведь до чего дошла техника! А мечта-то какая! Яйцо с дыню! И, кстати, совсем недорого: всего четыре мурпля.
Сегодня значительная часть человечества страдает от недостатка продуктов питания. Завтра этого не будет. Завтра будет благосостояние, и какое благосостояние! Беспредельное, чудовищное благосостояние, принявшее размеры всенародного бедствия. Уж если благосостояние — то такое, чтобы у современного обывателя волосы встали дыбом. Правда, в этом мире возможны и нарушения ритма производства, но виной этому не промышленники-благодетели, а безымянные и безответные роботы, которые по случаю «разладки» могут по ошибке вместо необходимых народу плавленых сырков начать массовый выпуск бесполезных быгоней, конделаков.
Сегодня могущества человека едва хватает на то, чтобы создать «какую-то мизерную атомную бомбу мощностью всего лишь в несколько сотен мегатонн».
Но завтра... О! Завтра человек достигнет небывалого, невероятного могущества. Он запросто будет ворочать галактиками, то и дело перемешивая их на своей космической сковородке. При этом о человечестве не станут и вспоминать. Что? Человечество? Да нет же, при чем тут человечество? Я! Вот что превыше всего. Я, а не человечество.
А как же человечество? Ну, не будет его, велика беда. Помешаем еще одну туманность, а там, глядишь, и заквасится — и будут животные, и будет цивилизация. И все пойдет по-старому.
«Путешествия профессора Тарантоги» — едкая и злая пародия на потуги реакционной буржуазной фантастики, отгородившейся шнурками от реального мира, от законов развития общества, изобразить мир будущего в виде огромного, разлившегося, застойного болота.
И Лем предупреждает: люди — это опасный путь, это путь вырождения, это путь сведения человека до роли букашки.
Показав, что может случиться, если восторжествует идеология личного могущества, личной наживы, благоденствия ради благоденствия, показав, к чему может привести такое положение, когда в завтрашний день проникнут магистры Хыбеки, для которых получить стозлотовый билет — предел мечтаний, Лем предупреждает: возвращайтесь, пока не поздно, в сегодня. Подумайте о достойном человека будущем. Будущее Хыбеков — это страшное будущее!
Космос — это хорошо. Но познание космоса — лишь частица общего процесса познания, а поэтому не забывайте о Земле, на которой мы живем. Здесь, на этой Земле, строить нам завтрашний день. И надо строить его так, чтобы не был он просто увеличенным до крайности миром настоящего, со всеми его пороками и недостатками. Нет, мир будущего — это качественно иной мир.
Вот о чем надо думать, вот к чему стремиться, вот за что бороться.
Мир всеобщего благосостояния? Да, но благосостояния разумного, не застывшего, не объедающегося яйцами пштемоцлей!
Мир знания? Да, но знания ищущего, прогрессивного, а не обращенного на борьбу с фиктивными тяготами, быгонями, конделаками!
Мир могущества? Да, но могущества общечеловеческого, а не безграничного могущества единиц, при котором роль отдельного, рядового человека сведена к пулю!
Нет, не только космос ждет нас. И на Земле еще очень много работы. Тут есть к чему приложить руки. Тут есть о чем пофантазировать. Разве не достойны внимания фантаста такие грандиозные задачи, как преобразование нашей планеты, подчинение природы человеку?
Космос — это хорошо, но не надо забывать и о Земле. Тут есть над чем поработать знанию, энергии, мысли.
Перевод с польского и послесловие
Е. Вайсброта