Сергей Павлович Королёв знал своих подчиненных, помнил не только ошибки в работе, но положительные стороны производственников. В конце 1952 г. с его согласия я был назначен заместителем начальника цеха главной сборки. Это было для меня признаком большого доверия. Наш цех пользовался особым вниманием со стороны Главного конструктора. Хотя формально опытный завод до 1956 г. не был в административном подчинении С.П., фактически с самого начала изготовления первых ракет конструкции его ОКБ Сергей Павлович непосредственно осуществлял руководство цехом главной сборки. Собственно, этот цех и организовал он. С ним советовались о структуре, размещении оборудования и рабочих мест. Сергей Павлович следил за техпроцессом и культурой производства. Задача была не из лёгких. Требовалось в короткое время, используя опыт авиационных и артиллерийских заводов, создать принципиально новый, не имеющий себе подобных сборочный цех, главный цех опытного завода. Нужно было в сжатые сроки разработать технологию сборки ракет; спроектировать и изготовить оснастку, стапели, приспособления, тележки и другое сборочное оборудование; научить рабочих и инженерно-технических работников специфике, особенностям изготовления ракет. Всеми этими вопросами занимался Главный конструктор. Вся работа строилась по его замыслам и указаниям. Мне кажется, он был влюблён в наш цех, как в своё детище. Случалось, Главный приходил в цех дважды за сутки. Поначалу такое частое посещение мне казалось даже странным, так как мой опыт работы в авиационной промышленности говорил о том, что видеть Главного конструктора вполне достаточно три, ну пять раз в году. А Сергей Павлович мог прийти рано утром, а затем в двенадцать ночи. Он мог несколько раз забежать к сварщикам и в выходной день.
Да, я сначала не понимал смысла этих посещений, но потом до меня дошло. Сергей Павлович через сборку придавал темп всему заводу, но вместе с тем в нашем цехе он как бы продолжал работать над конструкцией ракеты. Придя в цех, Сергей Павлович обычно говорил: «Со мной не ходить, нужно будет – найду».
Он мог подолгу стоять у изделия или агрегата. Осмысливал он при этом критически конструкцию или думал о принципиально новых изделиях, сказать трудно. Но мы, сборщики, знали, что в эти минуты Главному мешать не следует.
Он знал, что сборщикам достаётся много работы, поэтому стремился нам помогать. Любая просьба цеха выполнялась. Но, надо сказать, к тем, кого он любил, он был особенно требователен. К срыву сроков, к плохому качеству у него выработалось одно противоядие: строгость, беспощадность.
Мне никогда не забыть сборку первого спутника. Это было в августе 1957?г. Наш цех собирал ракету-носитель. В тот день мы уходили с работы очень рано, по нашим понятиям, – в 18.00. Только вышли из дверей цеха, как увидели красный «Москвич», из которого вышли Сергей Павлович и ведущий конструктор. Они подошли к нам. Сергей Павлович, как всегда, энергично поздоровался со всеми.
– Идите домой, мне никто не нужен, – сказал он добродушно. Отойдя немного, я всё же решил вернуться. Вхожу в пролёт цеха и вижу: стоит Сергей Павлович и беседует оживленно с ведущим конструктором. Увидев меня, подозвал к себе. Это был совсем другой человек, от прежнего хорошего настроения, улыбки ничего не осталось. Он резким голосом назвал меня по фамилии, а не по имени и отчеству (я знал: это плохая примета) и спросил: «Где ёмкости?» Я ответил, что они не готовы, будут поданы завтра утром (это было действительно так). Он резко взял меня за руку и повел в цех ёмкостей. Вышли и увидели ёмкости у ворот нашего цеха... Как сейчас помню, меня бросило в холодный пот. Он посмотрел на меня и тихо спросил:
– Вы член партии?
– Да. Вы это знаете.
Ранее мне приходилось видеть его не раз в возбуждённом состоянии, но таким я его ещё не видел. Он предложил директору завода и секретарю парткома, которых срочно вызвал к себе, снять с работы и исключить из партии меня и начальника цеха емкостей. При этом Сергей Павлович заявил: «Это не начальники цехов, а плохие коменданты! Они безответственные люди! Они не понимают поставленных задач, не понимают, что запуск первого искусственного спутника – начало освоения космоса, что сейчас нельзя терять время, так как до срока запуска его осталось очень мало!»
Утром следующего дня Сергей Павлович пришел в цех в хорошем настроении, да и сборка шла чётко, он похлопал меня по плечу и добродушно улыбнулся: «Здорово тебе вчера досталось! Я мог бы тебя уволить!» И этим жестом, и этой улыбкой он снял с меня всю тяжесть обиды на него и горечь переживаний за допущенный промах.
Чаще были встречи в цехе главной сборки деловые, спокойные, в атмосфере полного доверия к нашему труду.
С середины 50-х годов полным ходом шла сборка межконтинентальной баллистической ракеты. Едва первые образцы отправили на полигон, получаем неприятные сведения: изделия, успешно прошедшие в цехе полный цикл заводских испытаний, при повторных испытаниях на полигоне оказывались негерметичными... Это было ЧП. Никто не мог сразу установить причину. Сергей Павлович приходил в цех хмурый, молчаливый, задумчивый. Советовался с технологами, конструкторами, мастерами, рабочими и работниками ОТК. И поручал, и просил сделать всесторонний анализ техпроцесса сборки, технологии испытаний, конструкторской документации. В этой сложной обстановке он показал себя терпеливым, объективным, доверяющим людям руководителем. На третьем возвращённом в цех изделии причина была вскрыта. Оказалось, что неудачно выбран был материал для наконечника трубопроводов. Они деформировались во время длительной транспортировки по железной дороге, в результате чего и появилась негерметичность. После замены материала дефект устранили.
Работы по подготовке ракеты к запуску первого ИСЗ продолжались.
(Из книги «Академик С.П. Королёв. Учёный. Инженер. Человек»
по воспоминаниям современников, Москва, «НАУКА», 1986 г.)