Разнородность нынѣ существующихъ терминовъ вызываетъ безусловную необходiмость установленія одного общаго языка. Въ настоящее время либо примѣняются различныя русскія слова, отчего часто происходитъ даже непониманіе другъ друга, либо вводятся въ оборотъ иностранныя слова, главнымъ образомъ французскія, которыя попросту произносятся и пишутся по-русски. Нечего и говорить, что нѣтъ нужды въ изъятіи изъ техники тѣхъ иностранныхъ словъ, которыя получили уже широкое примѣненіе, но, съ другой стороны, есть безусловная необходимость въ установленіи опредѣленной русской терминологіи, составленной по однородной схемѣ, тамъ, гдѣ вопросы воздухоплаванія, выйдя за предѣлы спеціальной науки, сдѣлались повседневными явленіями практической жизни. А для распространенія такого языка по всей Россіи, чтобы его примѣняли одинаково какъ въ литературѣ, такъ и на практикѣ, какъ учрежденіями правительственными, такъ и общественными организаціями и промышленными фирмами, — необходимо, чтобы этотъ вопросъ былъ разсмотрѣнъ въ какомъ либо компетентномъ обществѣ; послѣднее можетъ выяснить желательность установленія того или иного языка путемъ напр. анкеты, послѣ чего списки принятыхъ терминовъ должны быть разосланы всѣмъ заинтересованнымъ учрежденіямъ и организаціямъ, а равно — по возможности — и всѣмъ редакціямъ періодическихъ изданій, для повсемѣстнаго примѣненія.

Ниже приводится перечень тѣхъ понятій, которыя требуютъ наиболѣе опредѣленныхъ и однородныхъ терминовъ, съ тѣми словами, которыя считаются нами наиболѣе для того подходящими.

Воздухоплаваніе - это слово должно остаться только для обозначенія: 1) всѣхъ отраслей науки и техники о пребываніи и передвиженіи въ атмосферѣ, и 2) понятія о состояніи и развитіи этого самого дѣла. Напримѣръ, слово воздухоплаванiе умѣстно слышать въ такихъ фразахъ: „въ институтѣ введено преподаваніе воздухоплаванія", или-же: "въ Германіи воздухоплаваніе прогрессируетъ весьма быстро". Но какъ-то неумѣстно видѣть это слово въ примѣненіи къ опредѣленію самого понятія о пребываніи или передвиженіи въ атмосферѣ, въ особенности если при этомъ опредѣляется и самый характеръ такого явленія. Для выраженія послѣдняго понятія будетъ самымъ подходящимъ слово летанiе, такъ какъ оно больше отвѣчаетъ современной техникѣ такого передвиженія. Поэтому именно этому слову надо предоставить самое широкое распространеніе, взявъ его корень, равно какъ и корень слова воздухъ, за основные при дальнѣйшѣмъ словообразованіи, а отнюдь не производя новыхъ словъ отъ выраженія „воздухоплаваніе", — которое само по себѣ является словомъ производнымъ. Летаніе — вотъ терминъ опредѣляющій самое явленіе передвиженія въ воздухѣ. А въ зависимости отъ характера этого явленія можно различать газолетаніе (или летаніе съ помощью газа) и летаніе механическое (авіація). Летаніе послѣдняго рода можетъ быть парящимъ, винтокрылымъ (винтовымъ) и гребнымъ. Этіми словами, понятными сами по себѣ, устраняется необходимость примѣненія иностранныхъ словъ, ничего неговорящихъ.

Переходя отъ явленія летанія къ приборамъ, служащимъ для этой цѣли, приходится подыскать слово для опредѣленія вообще всякаго аппарата, предназначеннаго для передвиженія въ воздухѣ; у насъ до сихъ поръ такого слова нѣтъ. Примѣняютъ часто слова: воздухоплавательный аппаратъ, летательный приборъ, воздушное судно; но ни одно изъ этихъ выраженій не можетъ быть признано подходящимъ, что доказывается и тѣмъ, что ни одно изъ нихъ не привилось. Вводить французское слово aéroneuf, конечно, нежелательно, и такъ какъ одного слова для этого понятія не подыщешь, то можно предложить выраженіе воздушный снарядъ, примѣнимое одинаково удобно ко всѣмъ типамъ аппаратовъ, служащихъ для летанія.

По типу, воздушные снаряды можно раздѣлить на: 1) газолеты (летающіе съ помощью газа); 2) самолеты (летающіе исключительно механически) и 3) воздушные змѣи (летающіе механически, но съ помощъю нежесткой связи съ землей). Изъ этихъ словъ только первое (газолетъ) является новымъ, такъ какъ самолетомъ уже окрещенъ оффиціально аэропланъ въ Отдѣлѣ Воздушнаго Флота. Противъ введенія газолета, кромѣ вполнѣ понятнаго вначалѣ неблагозвучія, говоритъ еще то обстоятельство, что слово аэростатъ существуетъ уже давно и къ нему всѣ привыкли. Однако авторъ этихъ строкъ находитъ многое и въ пользу предлагаемаго слова: 1) будучи легкимъ въ произношеніи, даже благозвучнымъ, оно вполнѣ ясно опредѣляетъ собой сущность понятія; 2) въ словообразованіи этого выраженія можно провести полную аналогію съ тѣми словами, которыя опредѣляютъ собой снаряды для передвиженія по землѣ и водѣ, какъ-то: паровозъ, пароходъ, теплоходъ, электровозъ и т. п.; 3) это слово имѣетъ корень отъ общаго термина летаніе, и схема его производства однородна съ выраженіемъ самолетъ, благодаря чему достигается извѣстная стройность всей терминологіи. Отдѣльнымъ типамъ тѣхъ и другихъ воздушныхъ снарядовъ можно дать такія названія. Газолеты: а) шары (свободные и привязные); 6) змѣйковые газолеты; в) управляемые газолеты. А самолеты: а) парящiе (аэропланы); б) винтокрылые (геликоптеры), в) гребные (орнитоптеры). При этомъ надо замѣтить, что практически ввести предлагаемые термины вовсе не будетъ трудно, такъ какъ для управляемыхъ аэростатовъ такъ и останется сокращенно примѣняемое сейчасъ въ военномъ вѣдомствѣ одно слово управляемый, а аэропланы, при отсутствіи въ практической жизни другихъ аппаратовъ тяжелѣйшихъ воздуха,— будутъ именоваться сокращенно только самолетами, какъ они, тоже оффиціально, уже именуются въ Отдѣлѣ Воздушнаго Флота.

Въ раздѣленіи по типамъ управляемыхъ и самолетовъ надо тоже установить общіе термины. Для управляемыхъ за наиболѣе распространенными типами лучше оставить названіе: жесткой системы, полужесткой (типъ Лебоди), полумягкой (типъ Астра) и мягкой (типъ Парсеваля). Самолеты (парящіе) по количеству несущихъ поверхностей можно называть одноповерхностными, двуповерхностными и т. д., или-же можно оставить прежнія имена моноплановъ, биплановъ и т. д.; не слѣдуетъ лишь вводить терминъ однопланъ, такъ какъ здѣсь соединяются въ одно корни русскіе и иностранные, что уже некрасиво (какъ напр. странно было-бы слышать въ математикѣ двуномъ — вмѣсто биномъ, или въ соціалогіи одногамія — вмѣсто моногамія, и т. п.); одинаково хотѣлось-бы видѣть русскія слова и въ наименованіи частей воздушныхъ снарядовъ, гдѣ къ тому-же въ примѣненіи иностранныхъ словъ нѣтъ рѣшительно никакой необходимости, а между тѣмъ вездѣ на заводахъ, на аэродромахъ, въ мастерскихъ даже простые рабочіе щеголяютъ изуродованными французскими словами. Вотъ русскія названія частей современныхъ самолетовъ: а) несущiя поверхности — крылья (а не планы); б) корпусъ (а не фюзеляжъ); в) хвостъ (а не стабилизаторъ); г) телѣжка (а не шасси); органы движенія — двигатель и винтъ; органы управленія — руль высоты, руль поворотный, крылышки устойчивости (aіleron) или способъ перекашиванія (gauchissement). Детали ѣтихъ частей должны именоваться: въ остовахъ крыльевъ — прогоны (longeron) и ребрышки (nervure), въ корпусѣ — стойки (montant) поперечины и прогоны (longeron — отъ главныхъ крыльевъ къ хвосту), въ телѣжкѣ — амортизаторы, полозья, костыли, дуги, рессоры, въ скрѣпленіяхъ — стяжки (tandeur), зажимы, трубочки, ушки и т. п. Изъ деталей управляемыхъ можно предложить нѣкоторую замѣну русскими словами, какъ напр. гондола — ладья, аппендиксъ — придатокъ, баллонетъ — воздушный мѣшокъ, и т. п.

Касаясь самого явленія летанія, надо отмѣтить и здѣсь отсутствіе общихъ опредѣленныхъ терминовъ. Пребываніе и передвиженіе въ атмосферѣ воздушныхъ снарядовъ можетъ именоваться либо полетомъ, — главнымъ образомъ, если этимъ опредѣляется самый фактъ явленія, — либо какимъ другимъ словомъ изъ числа употребляемыхъ для опредѣленія аналогичныхъ перемѣщеній по землѣ или по водѣ, — въ зависимости отъ цѣли этого передвиженія (напр. воздушное путешествіе, развѣдка, экскурсія и т. п.). Но для снарядовъ, связанныхъ съ землей (привязные шары, воздушные змѣи), умѣстнѣе примѣнять выраженіе подъемъ. Точно такъ-же представляется болѣе соотвѣтствующимъ характеру явленія дать особые термины для понятій объ отправленіи воздушныхъ снарядовъ въ воздухъ и объ обратномъ возвращеніи ихъ на поверхность земли или воды: для привязныхъ снарядовъ — подъемъ и спускъ, для свободныхъ шаровъ и управляемыхъ - отлетъ и спускъ, для самолетовъ - взлетъ и слетъ. Всякія причаливанія къ землѣ за время одного полета или путешествія (это относится главнымъ образомъ къ спорту) можно именовать вообще промежуточными остановками, а въ частности: спусками — для газолетовъ и залетами — для самолетовъ. Слетъ аэроплана съ остановленнымъ въ воздухѣ двигателемъ, неимѣющій до сихъ поръ установленнаго термина, находитъ удобное названіе парящаго слета (vol plané).

Относительно именованія лицъ, совершающихъ полеты, надо сказать слѣдующее. Слово воздухоплаватель, имѣющее аналогичноѣ слово мореплаватель въ дѣлѣ морскомъ, должно обозначать всякое лицо, совершающее воздушное путешествіе въ то время, когда о немъ идетъ рѣчь, — совершенно независимо отъ цѣли и характера его участія въ этомъ полетѣ. То лицо, для котораго участіе въ полетахъ сопряжено съ исполненіемъ извѣстныхъ служебныхъ обязанностей (въ военномъ дѣлѣ, въ спортѣ), именуется летчикомъ, этому слову въ морскомъ дѣлѣ аналогично слово морякъ. Лица, непосредственно управляющія воздушными снарядами, именуются пилотами или, какъ и въ морскомъ дѣлѣ; рулевыми. Тѣ-же лица, которыя не принадлежатъ к составу команды воздушнаго снаряда (командиръ, помощники его, механики, рулевые и т. п.), называются пассажирами. Для права управленія воздушнымъ снарядомъ надо выдержать соотвѣтствующій экзаменъ для полученія пилотскаго диплома.

Въ заключеніе надо замѣтить, что при образованіи новыхъ словъ во всѣхъ сферахъ примѣненія летанія въ практической жизни и во всѣхъ прикладныхъ отрасляхъ, слѣдуетъ исходить изъ корней отъ основныхъ словъ воздухъ и летаніе, а не отъ того общаго слова воздухоплаваніе, отъ котораго такъ часто производятъ слова теперь (напр. воздухоплавательный отдѣлъ, воздухоплавательная школа, воздухоплавательная рота и т. п.). Здѣсь возможна полная аналогія съ словообразованіемъ въ морскомъ дѣлѣ, гдѣ не вызываютъ никакого недоумѣнія такія выраженія, какъ морское министерство, морская карта, морской журналъ, морское собраніе и даже морская пѣхота. Аналогично и въ воздушномъ дѣлѣ надо говорить: воздушное вѣдомство, воздушное право, воздушная гаванЬ, воздушная фотографія, воздушная рота, воздушный паркъ, воздушный инженеръ, воздушная промышленность, воздушный журналъ, и т. п., какъ говорятъ уже давно воздушное судно, воздушный змѣй, воздушный шаръ.*) Примѣненіе во всѣхъ этихъ выраженіяхъ прилагательнаго „воздухоплавательный" представляется такъ же неумѣстнымъ, какъ и въ морскомъ дѣлѣ слова ,,мореплавательный". Въ нѣкоторыхъ случаяхъ, напр. при указаніи на извѣстную активность, можно брать производныя отъ корня лет; напр. прилагательное авіаціонный или другія могутъ выражаться словами летательный или летучій (летательная машина, летучій отрядъ).

*) Мне возражали, что въ дѣлѣ передвиженія на водѣ не примѣняѣтся терминъ водяной, который аналогичѣнъ понятію воздушный. Отвѣчу, что отъ существительнаго вода ѣсть два производныхъ прилагательныхъ: водяной (качество) к водный (состояніе), тогда какъ и море и воздухъ имѣютъ производными только по одному прилагатѣльному, которыя примѣняются одинаково для опредѣлѣнія и качества предмета и его состоянія. А разъ терминъ воздушный ѣсть ѣдинственный производный отъ коренного слова, то очевидно его слѣдуѣтъ примѣнять всюду, какъ и терминъ морской.

Вышеприведенными образцами можно пожалуй и ограничиться въ общей терминологіи воздушнаго дѣла въ практической жизни, такъ какъ вопросъ о терминологіи спеціально въ техникѣ и спортѣ не входитъ въ рамки настоящаго очерка. Тамъ можетъ быть будетъ и лучше оставить слова иностранныя, но въ общихъ понятіяхъ требуется точный, опредѣленный и однородный по характеру языкъ, доступный общему пониманію.

По докладѣ мною настоящихъ соображеній относительно терминологіи на II Всероссійскомъ Возд. съѣздѣ въ Москвѣ, съѣздомъ было вынесено постановленіе о передачѣ вопроса о созданіи такого единаго языка научно-техническому комитету Императорскаго Всероссійскаго Аэро-Клуба. Однако при преніяхъ по возбужденному вопросу по существу, нѣкоторыми оппонентами были высказаны возраженія, на которыя я нахожу умѣстнымъ отвѣтить и здѣсь. Товарищъ мой по перу Н. А. Яцукъ, нашелъ, что для лучшаго взаимнаго пониманія между всѣми народами надо стремиться къ созданію общаго международнаго языка, а потому оставленіе иностранныхъ словъ и въ воздушномъ дѣлѣ надо признать желательнымъ. (Былъ приведенъ библейскій примѣръ о Вавилонскій башнѣ, недостроенной вслѣдствіе того, что, у строителей ея были перемѣшаны языки). Раздѣляя такой взглядъ принципіально, я не могу однако не замѣтить, что врядъ-ли вызывается необходимостью начать такое международное единеніе именно съ терминологіи по общимъ вопросамъ воздухоплаванія. Общій международный языкъ не установленъ до сихъ поръ даже въ такой важной области, какъ въ международной географіи относительно именъ собственныхъ, а вѣдь здѣсь идетъ рѣчь объ установленіи терминологіи лишь для общихъ понятій, что нужно прежде всего одной Россіи, а не всѣмъ народамъ. И не лучше-ли будетъ поэтому, откинувъ соображенія международнаго характера о братскомъ евангельскомъ единеніи всѣхъ народовъ, осуществить задачу созданія опредѣленнаго языка, доступнаго пониманію одному данному народу; такая задача будетъ легче по выполненію и скорѣе дастъ ощутительные результаты, устранивъ то Вавилонское столпотвореніе, которое существуетъ у насъ теперь. А кромѣ того, соображеніе Н. А. Яцука я призналъ-бы уважительнымъ только въ томъ случаѣ, если-бы и другія страны дѣлали шаги въ томъ-же направленіи; между тѣмъ мы видимъ, что если нѣкоторыя страны и оставляютъ у себя латинскіе или французскіе корни (мой оппонентъ приводилъ въ примѣръ Англію), то другія государства, какъ напр. Германія, тщательно замѣнили всѣ новыя понятія и термины нѣмецкими словами. Послѣднее, по моему, правильнѣе. Другое возраженіе касается вопроса объ умѣстности введенія русскихъ словъ вмѣсто иностранныхъ. Противниками такого введенія приводятся всегда неудачныя попытки замѣны уже обрусѣвшихъ словъ, какъ напр. галоши, площадь и т. п., причемъ и попытка замѣнить уже старое на нашемъ языкѣ слово аэростатъ газолетомъ относится къ числу такихъ-же, вызывающихъ лишь улыбку. Я не могу съ этимъ согласиться... Въ эволюціи русскаго языка всѣ понятія о новыхъ явленіяхъ, съ которыми мы знакомились черезъ западную Европу, получали сначала иностранныя названія, но по мѣрѣ развитія этихъ новыхъ явленій, съ проникновеніемъ ихъ въ практическую жизнь, иностранныя слова постепенно замѣнялись русскими. Вспомнимъ хотя-бы военные термины, введенные въ Россіи Петромъ Великимъ при созданіи первой теоріи военнаго дѣла: кавалерія, инфантерія, баталiя, викторія, и т. д. и т. д.; по мѣрѣ проникновенія въ жизнь всѣ эти термины были замѣнены русскими словами. Моими оппонентами приводятся слова: велосипедъ, автомобиль; неужели и ихъ надо замѣнить русскими? Да, отвѣчу я; эти названія умѣстны до тѣхъ поръ, пока обращеніе съ этими аппаратами не вышло за предѣлы одной техники или спорта, а разъ они вошли въ практическую жизнь, надо озаботиться подысканіемъ для нихъ и русскихъ названій... Вотъ и фактическое подтвержденіе тому: съ поступленіемъ на военную службу велосипедъ получилъ имя самоката, а автомобиль самохода. И если эти два слова не прививаются въ практическомъ обиходѣ, то только потому, что о введеніи ихъ никто не хлопоталъ въ свое время, да мало кто заботится и теперь...

Тѣмъ болѣе нельзя медлить съ введеніемъ русскихъ словъ въ воздухоплаваніи, гдѣ время еще не упущено. По отзывамъ военныхъ летчиковъ слово самолетъ*) весьма быстро и легко входитъ въ обиходъ среди нижнихъ чиновъ, и нѣтъ сомнѣній, что такъ-же легко привьется въ массахъ слово газолетъ, предпочтительно передъ ничего неговорящимъ словомъ аэростатъ. А съ введеніемъ этихъ двухъ словъ уже полъ-дѣла будетъ сдѣлано.

*) Въ частности противъ этого слова было то возраженіе, что имъ обозначается паромъ, служащій для переправы черезъ рѣки съ иопользованіемъ силы теченія. Намъ кажется, что это обстоятельство не можетъ быть помѣхой: вѣдь очень часто самыя обыденныя слова получаютъ въ спеціальномъ дѣлѣ совершенно особое значеніе, какъ напр. баба (для забиванія свай), кошка (развѣтленіе каната при забиваніи свай вручную) и т. п., не говоря уже о тѣхъ случаяхъ, когда предметы, о которыхъ идетъ рѣчь, имѣютъ какіе либо общіе характерные признаки.

К. Вайгелинъ.