Идея нашего соотечественника К. Э. Циолковского о межпланетных перелетах, разработанная независимо от него рядом германских ученых, привлекает к себе в Германии все больше и больше сторонников. В числе выдающихся германских ученых, живо интересующихся проблемой звездоплавания, назовем проф. Дрезденского Политехн. Ин-та Р. Мизеса, директора Геттингенской Аэродинамической лаборатории Прандтля, знаменитого венского астронома Макса Вольфа и, наконец, корифея современной физики — Альберта Эйнштейна. Они проверяли спорные места математических исследований К. Э. Циолковского и нашли их безусловно правильными.
В настоящее время в звездоплавательных кругах Германии находит себе признание еще одна идея К. Э. Циолковского — о создании близ Земли искусственного ее спутника, который послужит базой и вокзалом для далеких межпланетных рейсов. Мысль эта была высказана нашим соотечественником еще в 1920 г., в научной повести „Вне Земли“, а затем разработана в его „Исследовании мировых пространств“ (1926 г.). Теперь к той же идее пришли и крупнейшие представители немецкого звездоплавания.
Идея эта, при всей своей фантастичности, так естественно вытекает из современных звездоплавательных планов, что эволюция заатмосферного транспорта едва ли сможет пройти мимо этого необходимого этапа. Вопрос ставится остро: или быть искусственному спутнику — и тогда проблема звездоплавания разрешится сравнительно легко, или же отказаться от создания спутника — и тогда межпланетные перелеты, вероятно, останутся неосуществимой мечтой.
Объясним, для чего выдвинут подобный проект. Отправление ракеты-звездолета непосредственно с Земли в дальнейший рейс, с возвращением на родную планету (даже и без высадки на другие планеты), возможно лишь при том непременном условии, что аппарат будет заряжен огромным количеством горючего. Здесь дело не в абсолютном количестве: технически не будет препятствий к тому, чтобы отправить в мировое пространство ракету величиною хотя бы с океанский пароход. Трудность, и притом неодолимая в том, что масса горючего должна быть чудовищно велика по сравнению с массой незаряженной ракеты, превышая ее в сотни paз. Построить звездолет, вес оболочки которого составлял бы всего несколько тысячных долей веса его горючего запаса — конструктивная задача, не разрешимая теми техническими средствами, которыми мы располагаем сейчас или можем предвидеть в будущем.
Это невыгодное соотношение резко меняется к лучшему, если подъем звездолета совершается не непосредственно с Земли, а с внеземной станции, со спутника, свободно обращающегося вокруг Земли хотя бы на небольшом расстоянии (но, конечно, за пределами атмосферы). Для отправления нефтяной ракеты в полет к лунной орбите и обратно (без высадки — рекогносцировочный полет) непосредственно с Земли нужны: начальная скорость 11 километров в секунду и запас горючего не менее, чем в 120 раз тяжелее незаряженной ракеты. А такой же полет с внеземной станции, кружащейся в 35 000 км от земной поверхности, может быть осуществлен, по моим расчетам, при начальной скорости (относительно станции) всего один км и при запасе горючего, составляющем менее половины веса незаряженной ракеты. Разница, как видите, огромная. Для прочих межпланетных рейсов получаются сходные соотношения.
Как же мыслится создание искусственной луны? Конечно, она будет состоять не из горных пород, как естественные небесные тела. Подобно всем детищам современной техники, это будет металлическая конструкция, — ракета или, вернее соединение многих ракет, пущенных последовательно в круговой полет около земного шара и собранных затем в одно целое. Чтобы ракета вечно кружилась вокруг Земли, нет надобности постоянно расходовать энергию, а следовательно, и горючее. Затрата энергии нужна лишь для первоначального импульса; дальше ракета превращается уже в небесное тело, подчиненное законам Кеплера и Ньютона. К такому искусственному островку в мировом пространстве будут приставать ракеты-звездолеты, пущенные с Земли; возобновив здесь запасы горючего, они отправятся в дальнейший путь, с легкостью разрывая слабые оковы тяжести, привязывающие их теперь к покинутой Земле.
Условия существования внутри (конечно, не на поверхности) этой „звездобазы“ будут совершенно своеобразны, напоминая режим подводной лодки. Однако, в отличие от подводного судна, здесь возможно использование солнечного света (сквозь стеклянные и кварцевые окна), а, следовательно, и произрастание растений и в миниатюре весь тот круговорот материи и энергии, который существует в земной природе. Полное отсутствие тяжести наложит на весь „быт“ искусственного мирка необычайный отпечаток.
Спутник-станция будет обходить кругом земного шара в некоторый промежуток времени, определяемый расстоянием искусственной луны от Земли. Если станция будет устроена на расстоянии одного земного поперечника (13 000 км) от поверхности нашей планеты, то период обращения составит всего 7 часов с небольшим: спутник будет обгонять Землю в ее суточном движении, восходить на западе и закатываться на востоке. Но можно устроить спутник и на таком расстоянии, чтобы он обходил Землю ровно в одни сутки. Тогда искусственная луна будет стоять в зените одного определенного места на земном экваторе — большое удобство для межпланетного вокзала.
Однако, если отправление с внеземной станции в мировое пространство будет осуществляться сравнительно легко, то зато самое сооружение этой станции и достижение ее с Земли представит огромные трудности. Центры проблемы звездоплавания переносятся теперь именно сюда. Все дело в преодолении этого этана; других значительных трудностей на пути осуществления межпланетных перелетов современная техника не предвидит. Во всяком случае, создание внеземной станции — дело гораздо легче исполнимое, нежели отправление ракет прямо с Земли в мировое пространство с обратным возвращением.
Итак, проблема звездоплавания упирается в создание искусственного спутника Земли, земного вокзала и базы для небесных путешествий. Вот задача, поставленная перед астрономом и инженером — задача безусловно трудная, но не неодолимая.
Я. Перельман.
