«Техника-молодежи» 2000 г №2, с.48-51
| ФАМИЛИЯ |  | Генеральный конструктор С.П.Непобедимый. | |
| Сергей АЛЕКСАНДРОВ | ТАКАЯ | ||
И все же неоднократные публикации отражали хотя и важную, но лишь одну сторону его деятельности — историю оперативно-тактического ракетного комплекса «Ока».
Между тем, КБМ и его многолетний руководитель С.П. Непобедимый, это:
— первый в стране противотанковый управляемый ракетный комплекс (ПТРК) «Шмель», самый распространенный в мире ПТРК «Малютка», первая в мире сверхзвуковая противотанковая управляемая ракета (ПТУР) «Штурм» (и ее глубокая модификация «Атака»), первый в мире двухканальный ПТРК «Хризантема»;
— первый в мире переносной зенитный ракетный комплекс (ПЗРК) «Стрела-2» и его нынешний наследник «Игла»;
— система активной защиты танков «Арена» и созданный на тех же принципах комплекс активной защиты шахтных пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет (МБР), впервые в мире реализовавший неядерный маловысотный перехват баллистических целей;
— высокоточные оперативно-тактические ракеты «Точка», «Точка-Р», «Точка-У» и «Искандер-Э».
А кроме того, — прерванная по независящим от разработчиков причинам программа МБР мобильного базирования «Гном», разработка оружия «космос-космос»...
Сегодня мы расскажем о некоторых, наиболее необычных и наименее известных системах, созданных Сергеем Павловичем.
ДИПЛОМ. МВТУ им. Н.Э. Баумана он окончил в 1945-м, а дипломным проектом были «Носимые ракетные системы для борьбы с танками на большой дистанции».
Суть дела: существовавшие в то время фаустпатроны, базуки и другие подобные образцы имели дальность всего в десятки метров. Нет, ракетные снаряды тех же немецких гранатометов — «офенроров» могли лететь и дальше, но резко падала точность.
Неуправляемая ракета устойчива на большой скорости и неустойчива на малой. Но максимальную скорость она развивает, естественно, к моменту полного выгорания топлива, пройдя уже какой-то путь. Первый вариант — направляющие такой длины, чтобы нужная скорость развивалась до схода с них, но тогда конструкция получается громоздкой.
Традиционная для артиллерии закрутка снаряда хотя и достаточно обычна сейчас для ракетной техники, всегда вызывает определенные вопросы. Например, как будет вести себя вращающаяся кумулятивная струя, не сократит ли расход рабочего тела на закрутку ту самую дальность, ради которой все затевается?
Сергей Непобедимый предложил и обосновал другое решение. Короткие, компактные направляющие и стартовый двигатель, выгорающий практически мгновенно. Снаряд уже летит, скорость достаточна, стабилизаторы работают, стартовые возмущения успокаиваются. И вот только здесь, через замедлитель, запускается маршевый двигатель!
Потом, много лет спустя, этот принцип использовали в «Игле». Нет, на точность самонаводящейся ракеты участок начальной неустойчивости не влияет — влияет на дальность и скорость. А самое для переносного комплекса главное ~ исключалось поражение стрелка и пространства за ним реактивной струей.
«ГНОМ». Разговоры об этой идее идут со времен Ф.А. Цандера, а воз и ныне там... В данном случае Непобедимому помешали причины, весьма далекие от научно-технических.
В конце 50-х гг перед ракетчиками была поставлена задача: создать мобильный комплекс межконтинентальной дальности, максимально приспособленный к требованиям войск (читай — предельно простой в эксплуатации).
Магистральным путем решения задачи было и остается применение твердотопливных (предельно простых в эксплуатации из-за отсутствия жидких, почти всегда — ядовитых, компонентов топлива) двигателей. Однако у них есть серьезнейший (и, увы, непреодолимый) недостаток — меньший, чем у жидкостных, удельный импульс. А значит, при прочих равных, для достижения той же дальности (т.е. скорости) нужно больше топлива, ракета будет тяжелее.
В то время уже проектировались твердотопливная ракета РТ-1, при стартовой массе 34 т летевшая на 2400 км, и РТ-2, соответственно — 51 т и 10000 км («ТМ», № 4 за 1998 г.). Но для мобильного комплекса требовалось не более 32 т! Элементарно: по мостам (причем стратегическим, укрепленным) может пройти машина весом до 65 т, а было уже известно, что масса пустого транспортера примерно равна массе ракеты.
Теоретически, выход предложил еще Фридрих Артурович Цандер: использовать в качестве окислителя атмосферный воздух. Во-первых, почти вдвое уменьшается масса топлива, а во-вторых, удельный импульс воздушно-реактивного двигателя в принципе намного, чуть не в 10 раз, больше.
Противотанковая управляемая ракета «Малютка» — 40 лет в строю. «Штурм» — ocновa огневой мощи боевых вертолетов. |
Тогда еще возглавлявший КБМ его основатель, выдающийся конструктор минометов Б.И. Шавырин предложил установить на первой ступени ПРЯМОТОЧНЫЙ ТВЕРДОТОПЛИВНЫЙ двигатель. Уже было известно, что не в 10, но в 2 раза больший удельный импульс он развивал шутя, в плотных слоях атмосферы позволял разогнаться до 3 «Махов» — а больше и не надо.
Одно это делало межконтинентальную (11000 км) баллистическую ракету «Гном» уникальной. Но прекрасные заявленные характеристики предстояло еще реализовать «в железе»...
Говорят, один из наших выдающихся конструкторов-артиллеристов, чьи пушки прошли от Бреста до Берлина и Порт-Артура, на вопрос Сталина, сможет ли он воссоздать Фау-2, сказал: смогу, если дадите мне пятьдесят электриков. Может быть, это легенда, однако уровень понимания особенностей новой техники рядом специалистов она отражает. И Шавырин чуть было не сделал «Гном» еще более уникальной, уже компоновочно.
Первую, прямоточную ступень он предложил разместить впереди. А в ее хвостовую часть вставлялась вторая, уже чисто ракетная, с боеголовкой. И в полете, при разделении, маршевые двигатели стягивали бы первую ступень со второй.
При всей оригинальности, это чуть не загубило идею на корню: несмотря на то, что «вложенную» ракету предложил еще Оберт в 1929 г, реализована такая схема и по сей день только применительно к противолодочным системам («ТМ», № 10 за 1996 г). Да еще на макеевской Р-39/РСМ-52 подобным образом размещен блок всплытия, но там дело происходит под водой.
Непобедимый, возглавивший КБМ после смерти Б.И. Шавырина в 1965 г., предложил более привычный облик: первая ступень с боковыми воздухозаборниками, на ней — вторая, далее — головная часть (ГЧ). В заданные 32 т укладывались. Проблем оставалось еще немало, хотя двигатель уже работал на стенде в Тураеве — достаточно сказать, что прямоточник на нулевой скорости не включается, нужен стартовый разгон. Кроме того, Сергей Павлович искал способы повышения мобильности «Гнома»: вместе с создателем экранопланов Р.Е. Алексеевым предложил разместить межконтинентальный комплекс на «корабле-макете» (известном и под названием «Каспийский монстр»). Однако дальше стендовых образцов ракета «не пошла», заработали факторы, от техники далекие.
Конструктор Московского института теплотехники А.Д. Надирадзе, опираясь на имеющийся уже у него опыт создания мобильной оперативно-тактической ракеты «Темп», предложил проект МБР на обычных твердотопливных двигателях, но стартовой массой 26 т. Его поддержало руководство Миноборонпрома, и в результате мы имеем 45-тонный «Тополь» на 7-осной МАЗовской «сороконожке», в составе комплекса суммарной массой 98 т...
 Оперативно-тактическая ракета «Точка». |
«ХРИЗАНТЕМА». В № 10 за 1999 г мы уже писали о «Хризантеме», серийный выпуск которой вроде бы, наконец, развернут в Саратове. Но всегда интересно, как родилось «изделие», и почему оно именно такое? История первого в мире двухканального противотанкового ракетного комплекса началась летом 1981 г, когда, дабы попугать польскую «Солидарность», в Белоруссии проводились большие маневры с боевыми стрельбами. Всевозможные ПТРК лихо поражали радиоуправляемые танки-мишени, но ездящие, стреляющие и взрываемые машины подняли настоящую стену дыма и пыли. Сквозь нее просто ничего не было видно, а уж чтобы наводить ракеты по лазерному лучу...
И хотя военные клятвенно заверяли, что в реальном бою такой плотности взрывающейся техники (и, соответственно, такой пылищи) не бывает, министр обороны Д.Ф. Устинов посетовал: «как же стрелять, если ничего не видно?» И потребовал: проблему решить!
Ну, решение, собственно, напрашивалось, выбор-то небогат: оптика или радиоволны, и если первая не работает... Но радиодиапазон велик, а нужно было, чтобы луч радиолокатора был по своим параметрам, в частности — по угловой расходимости (определяющей точность и помехоустойчивость), близок к световому
 Схема межконтинентальной баллистической ракеты «Гном»: а) предложение Б.И.Шавырина; б) окончательный вариант. |
Требуемыми свойствами обладают радиоволны субмиллиметрового диапазона, их Сергей Павлович и решил использовать, оставив, правда, и лазерный канал — на случай хорошей видимости и чтобы бить одновременно по двум целям. Однако беда в том, что в стране тогда не существовало элементной базы радиотехники субмиллиметрового диапазона! Ее еще только предстояло создать.
В первом приближении задача была решена уже к 1984-му, когда заработал стендовый образец «Хризантемы». Однако до серии прошло целых 15 лет, и не только в «перестройке» дело. Достаточно сказать, что, в конце концов, радиоканал пришлось полностью переделывать! Но теперь «Хризантема» способна поразить цель на дистанции до 6 км действительно в любую погоду. И сквозь любой дым.
«ОРУЖИЕ САМООБОРОНЫ». ...«Трайдентовская» или «МХовская» боеголовка приближается к цели. Да, где-то очень далеко и давно (минут 20 назад) ее засекли локаторы, и что? Все равно у русских антиракеты стоят только у Москвы, а это далеко, цель же данной ГЧ — ну... скажем, ракетная шахта в среднем Поволжье. И если автомат способен испытывать удовольствие от успешно выполняемой целевой задачи, то он рад: через несколько секунд у русских будет одной ракетой меньше. Однако...
Откуда-то снизу, сбоку вырастает облако стальных снарядиков, в которое головка врезается со скоростью около 6 км/с. И мгновения спустя у сталебетонной крышки ракетной шахты падают только истерзанные обломки; пусть они радиоактивны, но выполнить содержимому шахты СВОЮ задачу это не помешает..
Вместо «МХовской» — наша, макетная «голова», вместо защищаемой шахты — полигон на Камчатке, а все остальное вполне реально. В конце 80-х разработка КБМ впервые выполнила перехват ГЧ межконтинентальной баллистической ракеты не только без использования ядерного заряда (это-то новинка еще 1960 г), но и без... ракеты.
Задача: повысить стойкость защищенных объектов (ибо ничто не способно выдержать ПРЯМОЕ попадание ядерного боеприпаса) к воздействию баллистических ракет. Сложность в том, что при дальнем перехвате очень трудно выделить цели на фоне ложных. При ближнем же остается предельно мало времени на срабатывание оборонительного комплекса.
Система управления антиракеты сработать просто не успеет. Пушка? Но не хватает никакой скорострельности: для разрушения ГЧ нужно попадание нескольких поражающих элементов, и все это при больших абсолютных и относительных угловых скоростях цели... Многостволка? Современные системы ведут огонь не из всех стволов одновременно (чем и достигается их чудовищная, но недостаточная в данном случае, скорострельность). Кстати, любой комплекс, подобный описанным, противоречит Договору ПРО 1972 г... Но сама идея многоствольности хороша.
Блок из нескольких сотен стволов. В каждом из них — снаряд и заряд пороха. Их детонация производится синхронно, централизованно, и с таким расчетом, чтобы снаряды подходили на рубеж перехвата не одновременно, а равномерно заполняя некий объем пространства (как атомы в кристаллической решетке). Им даже не требуется очень большой скорости, пусть километр они пролетят за полторы секунды. И в километре от защищаемого объекта перед головкой ракеты встанет стальное облако.
Сергей Павлович подчеркивает, что это — система защиты шахт, бункеров, но не городов. Она предполагает, что сам объект попадание обломков, пусть даже радиоактивных, выдержит.
Самое интересное — такой комплекс под вышеупомянутый Договор ПРО не попадает: это ведь даже не средство перехвата, а, по существу, «активная броня»!
Кстати, об «активной броне». Известно, что противотанковая ракета в принципе способна пробить любую броню, которую танк в состоянии возить. Уже привычные «коробочки» динамической защиты (ДЗ), сбоку (снизу) плашмя выстреливающие на перехват кумулятивной боевой части (БЧ) стальной лист, — лишь частичное решение проблемы. Для противодействия тандемным (а есть уже и «трехступенчатые») БЧ блоки ДЗ должны быть интегрированы в конструкцию, а значит, — танк требуется полностью перекомпоновать. Это сложно и дорого, да и нужно ли? Но воевать-то нужно сейчас, танков старых много, и они еще очень даже ничего, если повысить их стойкость к ПТУРам. Как? Уничтожая ракеты на подлете!
О комплексах ПРО танка говорят уже давно, реальны же пока два, оба наши: тульский «Дрозд» и коломенская «Арена». Только у «Дрозда» навстречу приближающейся ракете стартует маленький реактивный снаряд, тогда как разработка КБМ использует вышеописанный принцип: перед подлетающей ракетой образуется разрушающая ее стена осколков. Конструктивно это те же (почти) блоки ДЗ, но установлены на наклонных направляющих, которые окружают башню танка, как трибуны — арену стадиона (отсюда название). ПТУР засекается радиолокатором, подходящий по расположению блок выстреливается в ее сторону, чуть выше, и подрывается в заданной точке. Можно настроить систему и так, чтобы осколки били по ракете сбоку, что эффективнее.
Еще острее стоит та же проблема для кораблей. Они, во-первых, сегодня если и бронированы, то куда слабее танков, а во-вторых, как правило, атакуются одновременно несколькими ракетами. Для флота предложена такая система: боевые блоки запускаются горизонтально, с верхней палубы (уложены у стыка с фальшбортом), поток осколков идет в плоскости, перпендикулярной траекториям блока и подлетающей ракеты.
Принципиальное отличие в системе обнаружения: если на танк ставится радар, то на корабли предлагается оптико-электронный комплекс. Ведь для судостроителей каждая лишняя антенна — непроходящая головная боль...
ЭТО СТРАШНОЕ СЛОВО «ДЕМОКРАТИЯ»... Так уж сложилось исторически, что в нашей стране почти не было бывших Генеральных конструкторов — с этой должности, как правило, уносили (ногами вперед). Либо, по тем или иным, зачастую весьма далеким от техники, причинам снимали. В нынешнем кошмаре ситуация несколько изменилась, но и сегодня у руля относительно благополучных «фирм» все те же бессменные Симонов, Михеев, Семенов, Козлов, Ковалев...
Непобедимый ушел. Сам. И не просто с поста — из организации.
Когда немного очухались от перестроечного угара наши околовоенные СМИ, когда «кусать» первого и последнего Президента Советского Союза стало не только безопасным занятием, но и хорошим тоном, когда из «гэкачеписта» покойный маршал Ахромеев стал, наконец, национальным героем, из статьи в статью пошла гулять версия: Сергей Павлович своим уходом выразил протест против ликвидации — по Договору о ракетах средней и меньшей дальности — никоим образом под него не попадавшего комплекса «Ока».
Было такое. Но историю с «Окой», надеюсь, еще оценит, вместе со многим другим, военная коллегия Верховного суда. А с фирмой, которой Сергей Павлович отдал всю жизнь, его заставило распрощаться другое «достижение перестройки» — выборы руководителей предприятий.
Мы — журнал — тоже в свое время прославляли сей «процесс», наглухо забыв, что жизнь — штука сложная, все в ней связано со всем... То, что произошло в Коломне, в то время творилось по всей стране.
Наши организации, создающие сложную современную технику, жестко завязаны на военные структуры. В том числе это выражается и в военной дисциплине труда: приказ начальника — закон для подчиненного. Разумеется, если выясняется, что начальник ошибся, его можно и нужно поправить, и чем раньше, тем лучше, но это должно быть аргументировано. Желательно — расчетами. Еще лучше — опытом, квалификацией исправляющего. И всегда нужно помнить, что сроки жесткие, отечественное производство не всемогуще, государственный карман не бездонный, и лучшее — зачастую враг хорошего...
Но в любой организации есть люди, запросы которых превосходят их способности. Избавиться от них при Советской власти было практически невозможно: в отличие от бескорыстных романтиков, они очень хорошо знают свои права.
Большинство же остальных, к сожалению, не воспринимают судьбу своего завода, КБ, страны, наконец, как свою собственную. И по сей день «голосуют сердцем» (помните 1996-й?), со всеми вытекающими последствиями... Неудивительно, что именно некомпетентные горлопаны, не умеющие работать, но «всем удобные», как правило, и победили на выборах руководителей трудовых коллективов в конце 80-х — начале 90-х.
 Первый в мире многоканальный противотанковый ракетный комплекс «Хризантема». |
В КБМ, слава Богу, обошлось. Но человек, пожелавший победить на тех выборах, предвосхитил все нынешние «выборные технологии» (а скорее, просто внимательно прочитал Марка Твена — тот все описал еще век назад) — при том, что его прежние деяния вполне достойны пристального интереса, по крайней мере, забытого ныне народного контроля, а может — и прокуратуры.
Сергей Павлович не знал технических неудач. Противотанковые, переносные зенитные, оперативно-тактические ракеты из Коломны были едва ли не первыми в своих классах, иные остаются лучшими на планете, названия «Maljutka» и «Strela», а теперь — «Shtoorm» и «Igla» понятны без перевода во многих странах мира. А это, между прочим, — вполне реальные почет, уважение, награды, звания и премии сотрудникам фирмы. В Коломне КБМ — не градообразующее, но достаточно заметное предприятие, с развитой, в советские времена бурно растущей, социальной сферой; это — тоже немалая заслуга Непобедимого. Словом, на выборах он бы победил, это было очевидно. И вот тогда, не на него самого даже — на его жену, певицу, когда-то ради любимого человека оставившую сцену, обрушились телефонные звонки с угрозами...
 «Арена» на танке. |
И он ушел. Сам. Не просто с поста — из организации. Стал старшим научным сотрудником в своем же бывшем смежнике — ЦНИИ автоматики и гидравлики (ЦНИИАГ), разработчике систем управления и гидроприводов.
Небольшое отступление. Да, в начале века большевики (даже не столько они — разрушить старую Россию стремились многие) использовали схожий прием: солдатскими комитетами за 1917-й год армия была парализована, практически уничтожена. Только, в отличие от других тогдашних «участников процесса» и нынешних «р-реформаторов», большевики затем собирались строить, и уже в феврале 1918-го принялись создавать новую армейскую структуру, призванную служить обороне Отечества. И именно поэтому, несмотря ни на что, в Красную, а не в Белую армию пошла основная масса русских офицеров.
Тогда, восемь десятилетий назад, развал длился только год — до того, как большевики взяли власть. А потом начали строить. Железной рукой. Страну. Сверхдержаву. Не сразу, но получилось. Демократы у власти 9 с лишним лет, официально считающихся мирными. И если что-то еще работает — так лишь то, что осталось от той сверхдержавы...
ТОЛЬКО ВПЕРЕД! За любую из своих машин Непобедимый уже заслужил место в истории не только военной техники, но и XX века. Но...
— Сложное оружие, боевой комплекс живет не один год, — говорит Сергей Павлович. — По меньшей мере, 5-10 лет уходят только на разработку, от замысла до серии. Какое-то время нужно на развертывание производства, на обучение войск... Словом, с самого начала систему нужно задумывать так, чтобы через 10-15 лет она не устарела, а через 20 — 25 была пригодна к модернизации. Для этого в новое оружие (да в новый образец любой техники) нужно закладывать самое передовое, основываясь на последних научных достижениях. Самому организовывать соответствующие исследования, заказывать, если нет нужных...
Стремление Непобедимого использовать любые перспективные новшества лучше всего характеризует такой эпизод. В начале 1970-х были опубликованы результаты американских опытов по телепатической передаче информации. Значение «управления мыслью» для оружия объяснять не надо. Так вот, именно Сергей Павлович поддержал аналогичные исследования в нашей стране. Экспериментаторы убедились: возможно, но практическое применение — не близкое будущее. Ладно, Москва не сразу строилась...
Сегодня Непобедимый всем своим авторитетом, неформальными связями, опытом разработчика сложных систем проталкивает — иначе не скажешь — новые направления развития систем самонаведения. Разработанные в научно-техническом центре «Реагент», ЦНИИАГ и других организациях технологии производства датчиков и способы обработки информации, использующие элементы искусственного интеллекта, на многие порядки повышают чувствительность оптических устройств, что дает потрясающий качественный рывок: оптические системы начинают видеть сквозь облака, не нуждаются в подсветке, а если и нуждаются, то в такой слабой, что ее не фиксируют датчики противника... При этом сокращается и себестоимость устройств.
В письмах в самые высокие инстанции Сергей Павлович подчеркивает, что нельзя бесконечно жить на старом заделе: действительно, сегодня к принятию на вооружение только готовятся системы, созданные еще в Советском Союзе... Новых же научных разработок практически не ведется, а это чревато самыми катастрофическими последствиями: похоже, что XXI век мирным не будет!