«Техника-молодежи» 1993 г. №5, с.40-41
Сначала из советских пусковых шахт взлетели две межконтинентальные ракеты SS-11. За ними — ракета средней дальности SS-20. Еще одна баллистическая стартовала с нашей подлодки класса "Дельта" (по натовскому обозначению) в Белом море. Затем по находившимся в пути SS-11 были выпущены две советские же противоракеты АВМ-Х-3, а со стартового комплекса в Тюратаме (так военные предпочитают называть всем известный Байконур) на низкую орбиту отправился спутник "Космос-1379". Через 1 ч 16 мин. он выдвинулся на высокую с апогеем 1010 и перигеем 977 км. Спустя еще 2 ч он, приближаясь к апогею, пролетел в непосредственной близости от "Космоса-1375" и через 30 мин. сгорел в плотных слоях атмосферы.
Конечно, это проходили всего лишь учения: первый удар ракетами SS-11 и SS-20 "по США и Европе", второй — ракетой подводного базирования — еще по одной условной цели. Далее — АВМ-Х-3, перехват ответного удара, который имитировался все теми же SS-11. А чтобы американцы не определили, откуда и какие ракеты запущены, где находится советская подлодка, пришлось "уничтожить" их разведывательный спутник. Это и проделал "Космос-1379", охотившийся за "1375-м".
О том, что у нас есть противоспутниковое оружие, объявил в июне 1960 года Н. С. Хрущев. Он пообещал: всякий разведывательный спутник над СССР (в апреле у американцев такой появился) будет сбит, как и самолет U-2, пилотировавшийся Г. Пауэрсом. А через четыре года в Советском Союзе вступили в строй войска противокосмической обороны...
Американцы в то время для уничтожения спутников приспособили ракету "Nike-Zeus". Они полагали, что и мы станем использовать 20-метровую трехступенчатую ракету АВМ-1. Она бы шла к цели практически по вертикали и сближалась с ней с большой скоростью. Здесь требовался очень точный расчет — правда, радиус поражения увеличивала ядерная боеголовка. На АВМ-1 ее мощность составляла 2-3 Мт. Дальность эффективного полета ракеты, как и у "Nike-Zeus", равнялась примерно 320 км. В Пентагоне определили даже наиболее вероятное базирование такого оружия — полигон в Сары-Шагане на берегу озера Балхаш.
Как бы в подтверждение этой версии, осенью 1962 года Советский Союз произвел на высоте 400 км над Средней Азией три ядерных взрыва, а за два дня до первого на орбиту ушел "Космос-11". Казалось логичным, что он предназначался для изучения радиационных воздействий на спутники. Наконец, СССР тогда уже имел ракету SS-5 (она перехватывала цели на высоте 1300 км), не уступавшую американской "Thor", и, следовательно, мог создать аналогичную заокеанской противоспутниковую систему.
И вдруг в 1968 году американцы обнаружили у нас новый метод перехвата.
19 октября на орбите 551x490 (км далее опускаются) появился "Космос-248" — 4,5-тонный спутник, напичканный, похоже, аппаратурой для измерения расстояния до перехватчика и изучения воздействий взрыва. На следующий день на орбиту 245x136 вышел "249-й". Затем у него включился двигатель, он перебазировался на орбиту 2177x514, охватывающую орбиту "248-го", в конце второго витка сблизился с ним и взорвался. Советский Союз объявил — запланированные научные исследования выполнены. Американцы, наоборот, посчитали полет неудачным, поскольку "249-й" самоликвидировался на расстоянии более 1 км от цели, а именно 1 км составлял, по подсчетам, радиус поражения перехватчика — по сути, мощнейшей гранаты, дающей облако металлических осколков. Ошибку исправил "252-й" — прошел в заветном километре от цели.
В октябре 1970 года история повторилась: "374-й" не сбил "373-го" — дело завершил "375-й". Как и на первых испытаниях, это произошло через 3,5 ч после запуска перехватчика, после двух его витков и ближе к перигею. Но были и отличия. В 1968-м перехватчики запускались на низкие орбиты, а затем поднимались на более высокие и эллиптические. Выходя на траекторию, сходную с траекторией цели, они успевали ее изучить. Теперь же сразу принималась высокая эллиптическая орбита, и перехватчик низвергался на "жертву" со скоростью до 400 м/с — времени хватало лишь на беглый осмотр.
В декабре следующего года "Космос-462" ликвидировал мишень уже на высоте 257 км, что было в 2-3 раза ниже, чем раньше, и значительно труднее — ведь она двигалась с большей угловой скоростью. Это значило: теперь наши перехватчики способны уничтожать американские спутники фоторазведки, летавшие примерно на таких же высотах.
После перерыва, вызванного, вероятно, международной разрядкой, в 1976 году испытаний возобновились. В феврале, на орбите 624x554, "Космос-803" ждал перехватчика четверо суток. Наконец рядом с ним, дважды до того поменяв орбиту, на пятом витке, почти над самой Гаваной, медленно продефилировал "804-й". "Отрабатывался детальный осмотр вражеского спутника", — пришли к выводу в Пентагоне.
А 13 апреля, через 4 мин. после прохождения "803-го" над Тюратамом, вслед ему устремился "Космос-814". Его начальная орбита была весьма неожиданной — 479x116. Ведь цель находилась много выше. Но зато перехватчик за счет большей угловой скорости быстро ее нагонял. Нагнав же, включил двигатель, переместился на сходную орбиту и на 42-й минуте полета прошел в пределах километра от "803-го" — у СССР появилась противоспутниковая система быстрого реагирования.
Такой перехват, прозванный "выпрыгиванием", укладывался менее чем в один виток с момента старта и упрощал сближение. Теперь американским спутникам грозило уничтожение вне видимости своих наземных станций слежения. Если раньше они засекали маневры перехватчика, что служило предупреждением о готовящейся атаке, и разведывательные спутники "Big Berd", представлявшие собой основные мишени, могли с помощью бортового двигателя переместиться и избежать нежелательной встречи, то против "выпрыгивания" эти противодействия оказались бессильны.
На испытаниях 1976 и 1977 годов "выпрыгивание" отрабатывалось на целях, находящихся на круговой орбите средней высоты, затем — на высокой и низкой эллиптических и, наконец, на высокой круговой.
|
К концу 70-х доводка программы приостановилась: с американцами велись переговоры о противоспутниковых системах. Взамен отказа от своих перехватчиков СССР требовал от США моратория на испытания "шаттлов", которые были способны решать и противоспутниковые задачи. Но Пентагон не принял такое условие... Потому 18 апреля 1980 года на орбите 405x124 появился новый охотник. Почти сразу включив бортовой двигатель, "Космос-1174" перешел на 1025x362 и отправился к "1171-му", ожидавшему его уже две недели на орбите 1139x1091.
Имитация перехвата произошла над Ленинградом, на втором витке, — спутники разошлись в 60 км друг от друга. Однако "1174-й" еще раз сманеврировал, попал на орбиту 1160x380 и у восточных берегов Северной Америки пролетел в 70 км от "1171-го". На следующий день он вновь перебазировался и сблизился с целью над островом Пасхи уже на 20 км. Причем в это время точно под ними находился спутник морской радиоэлектронной разведки "Космос-1167", который, похоже, наблюдал за перехватом. Американцы отметили: "1174-й" использовал инфракрасное, а не радарное (как было до того) наведение и, поскольку он способен атаковать и со второго, и с третьего захода, возможно, испытывал лазерное противоспутниковое оружие. Не исключено, что заодно отрабатывал и многократное изучение цели. Во всяком случае, до конца расшифровать действия "1174-го" им так и не удалось.
Год спустя, зафиксировав еще два подобных перехвата, они констатировали: новая советская противоспутниковая система принята на вооружение. Обнаружили и базу перехватчиков — на том же Тюратаме. Там для них располагалось, по крайней мере, пять стартовых площадок. Подготовка носителя к запуску занимала час-полтора. В целом же вывод был таков: полномасштабная атака на американские спутники займет не менее дня. Главное, вне досягаемости останутся аппараты на геостационарной орбите (ее радиус 36 тыс. км), в том числе раннего оповещения о запусках ракет. Впрочем, некоторые западные публикации предупреждали — в СССР разрабатывается самонаводящееся противоспутниковое оружие, способное действовать с геостационарной орбиты, уничтожая и то, что находится на ней. О чем шла речь, можно пока лишь догадываться.
Испытания наших перехватчиков прекратились в 1983 году. Вряд ли, как некоторые поговаривали, это было уступкой в надежде удержать США от программы СОИ, скорее всего произошла переориентация на более эффективный способ противостояния.
Ведь разработку своих средств борьбы со спутниками продолжали и американцы. Они сконструировали двухступенчатую 5,2-метровую, 1,2-тонную ракету, подвешиваемую под фюзеляж истребителя-перехватчика F-15. Выгоды такого решения очевидны. Самолет выстреливал ракету над любой точкой планеты в любом направлении, пожертвовать ею гораздо дешевле, чем спутником-камикадзе, к тому же наземный стартовый комплекс перехватчиков в отличие от самолета — очевидная цель для первой атаки противника. В середине 80-х годов американцы начали испытания.
Как правило, F-15 наносил удар по спутникам, находясь в дозвуковом горизонтальном полете, и только по высокоорбитальным — при сверхзвуковом кабрировании. После набора нужной высоты и скорости первая ступень ракеты отделялась, вторая — 16-килограммовый перехватчик — захватывала цель своим инфракрасным прицелом и устремлялась к ней, развивая скорость 13,5 км/с.
Так вот, в августе 1992 года, после десяти лет неясных слухов, журнал "Aviation week and space technology" наконец-то опубликовал фото российского истребителя-перехватчика МиГ-31 с противоспутниковой ракетой под фюзеляжем. Если это действительно она — понятно, почему свернулась программа спутников-камикадзе в 83-м.