Желательно смотреть с разрешением 1280 Х 800

Сканировал Игорь Степикин

Стартовая площадка орбитальной космической станции.

Сегодня, когда научно-фантастическая живопись, посвященная освоению космоса, утвердилась как новое направление искусства, мы с особым интересом всматриваемся в истоки рождения картин о будущем.

И здесь встает перед нами фигура замечательного художника Юрия Швеца.

Сейчас мы смотрим с удивлением, как ему удалось сделать поразительные наброски и картины к кинофильму «Космический рейс». Ведь в годы, когда этот фильм снимался, не было ни космических полетов, ни космонавтов, ни даже проектов той техники, которая вывела человека во вселенную.

Но в эти годы еще жил Константин Эдуардович Циолковский. И он помог ему увидеть грядущее собственными глазами.

Мы знакомим читателя лишь с небольшой частью произведений Юрия Швеца. Но и по ним можно почувствовать смелый размах работы космического художника, на десятилетия опередившего свое время.

Когда космонавт Алексей Архипович Леонов принес в редакцию первые зарисовки космических далей, сделанные им на борту звездного корабля, мы приветствовали их как реальное утверждение живой фантастики изображения вселенной. Так мечты гениального ученого, талант незаурядного художника и острый глаз художника-космонавта распахнули заветные двери «вторжения» в космос средствами искусства. Сегодня через эти двери входят многие живописцы, и среди них молодые художники, чьи работы представлены на выставке нашего журнала «Грядущий день космонавтики», экспонируемой сейчас за рубежом.

ИНЕССА ЛОМАКИНА, Ленинград
ЗОЛОТЫЕ ЯБЛОКИ И ПРОСПЕКТ ГАГАРИНА НА ЛУНЕ
У истоков космической живописи

На снимке слева направо: Ю. Швец, К. Циолковский, В. Журавлев.

Ангар. Перед стартом.

Выдуманное должно быть правдивым, фантазия не может быть безудержной. Так считал художник Юрий Павлович Швец (1902— 1972 гг.) и любил приводить слова писателя И. Бунина о том, что, если вы скажете, что на яблоне вырастут золотые яблоки, — это сказка, а если скажете, что на груше выросли яблоки, это уже абсурд...

Наверное, мы все запомнили, как художник из украинского села в фильме «Гори, гори, моя звезда» расписывал яркими красками незрелые яблоки. И этот безмолвный художник в исполнении Олега Ефремова вырастал в символ крылатого искусства, призванного пробуждать в человеке мечту и веру. Рассказывая о Швеце, я начну с этой ассоциации: она как бы донесет атмосферу его детства и юности, потому что Юрий Павлович — украинец, рос на Полтавщине в семье батрака, где было шестеро детей, и в первые годы революции он работал почтальоном, сторожем, курьером, позже учителем. И наконец, в местном драматическом театре-студии «Просвит» актером и декоратором.

Уже в 20-е годы он учился и закончил в Киеве почти параллельно два вуза, определявшие его пристрастия: музыкально-драматический институт имени Лысенко по классу знаменитого профессора Муравьевой — как артист-вокалист и художественный институт — как кинохудожник-постановщик.

Что касается его творчества как кинохудожника, то оно было щедрым и ярким, а в «космическом» кино — этапным. Именно он был художником таких популярных фильмов, как «Георгий Саакадзе», «Великий гражданин», «Гибель «Орла», «Аршин мал алан» и др. Около пятидесяти фильмов оформил Ю. Швец. Но по-настоящему выразил себя прежде всего в фильмах-сказках, ставших уже классикой. Не одно поколение выросло на фильмах, в которых принимал участие художник, и сейчас не сходят с экрана «Золотой ключик», «Новые похождения Кота в сапогах», «Тайна горного озера»... Наши родители помнят потрясающий успех первого в мире кукольного фильма «Новый Гулливер», поставленного в 1935 году на «Мосфильме» А. Птушко. Всю технику, которую выставили лилипуты против Гулливера, как и многое другое в этом фильме, придумал художник Ю. Швец. Однако весь каскад фантастических конструкций и декораций уже не был случайным. Наступило время, когда художник «заболел» космосом. На его счету уже был фантастический фильм «Город под ударом» (1933), и вот теперь на «Мосфильме» шла работа над «Космическим рейсом»...

Мы все хорошо понимаем роль в кинематографе режиссера, оператора, сценариста, но мы часто забываем о том, что самый первый зрительный образ нового фильма создает художник. Именно в его эскизах рождается то, что затем будет снято.

Сегодня кинокамеры снимают старты ракет с космодромов, ведут репортажи космонавтов непосредственно в полете... А представьте 1934 год. Для первого советского космического фильма нужно выстроить ангар, эстакаду для старта ракеты, космические пейзажи... Волею судеб художнику предстояло встретиться с К. Э. Циолковским: он согласился быть главным консультантом «Космического рейса». Не раз Швец вместе с режиссером фильма В. Журавлевым ездил в Калугу. Старый ученый стал соавтором создаваемой картины. Он требовал от киноколлег точности, исправлял в сценариях малейшую вольность с наукой, подготовил специальный «Альбом космических путешествий», заполненный своими расчетами, схемами, рисунками, в которых даже изобразил для съемочной группы, как именно должен выходить космонавт через люк корабля без разгерметизации кабины, как будет передвигаться в космосе вокруг ракеты.

В эскизах, привезенных Швецом, Циолковского интересовало абсолютно все: цвет неба вокруг Луны, цвет немигающих звезд, движение теней и их густота, положение Солнца и Земли на небе Луны, поскольку в фильме шла речь о том, как попадает человек на планету и что делает на Луне. Особенно обрадовали молодого художника слова похвалы Циолковского, что созданные им конструкции «по всем законам механики, техники» правильны...

От того времени осталась не только фотография, опубликованная в газете «Вечерняя Москва» 1935 года, на которой сняты Циолковский, Журавлев и Швец за обсуждением эскизов к будущему фильму. Сохранились и опубликованы письма Циолковского к режиссеру «Космического рейса», в которых он называет постановку фильма геройством, пишет о грандиозности замысла, о том, что уже сценарий «хорошо познакомит нашего советского зрителя с начатками сегодняшних научных данных о звездоплавании. Он ставит вполне научный прогноз завтрашних достижений и обязательно возбудит интерес к изучению этого дела».

Особенно восхищало художника письмо, датированное 24 января 1935 года. «Как я сам гляжу на сущность космических путешествий? Верю ли я в них? Будут ли они когда-нибудь достоянием человека?.. До последнего времени я предполагал, что нужны сотни лет для осуществления полетов с астрономической скоростью (8—17 км/с). И это подтверждалось теми слабыми результатами, которые получены у нас и за границей. Но непрерывная работа в последнее время поколебала эти мои пессимистические взгляды: найдены приемы, которые дадут изумительные результаты уже через десятки лет».

Луна. Океан бурь. Проспект им. Гагарина 1996 год. Текущий ремонт. Звездная служба.

С каждой победой в космосе художник возвращался к пророческим словам Циолковского, дар научного предвидения которого словно осветил все последующее творчество Швеца.

Именно с тех пор, на какой бы студии страны ни ставился фильм, связанный с космической темой — игровой или научно-популярный, — Швец устремлялся туда. Космос стал главной темой художника. Его творчество составило этап в советском «космическом» кино, следующим рубежом которого стали уже документальные съемки.

Жанр его картин мы называем научно-фантастическим и с полным правом ставим ударение на первой части этого определения. Среди его кинофильмов: «Небо зовет», «Вселенная», «Луна», «Марс» и др.

Швец писал много, тщательно. Только к «Утренней звезде» он выполнил более ста эскизов. Успех фильмов на международных кинофестивалях был и его успехом. «Вселенная» была отмечена премией в Каннах, «Луна» в Триесте получила золотую медаль — за фантастику...

Сорок лет назад, в 1933 году, начал этот художник свое путешествие по планетам. Его работы, выполненные в разное время темперой, акварелью, карандашом, каждая по-своему рассказывают сегодня о космических мечтаниях этого художника. Однако главное в них — не проникновение в новый мир, не космическое безмолвие. Лейтмотив работ Швеца на всем протяжении творчества: тема освоения космоса человеком. «Космодром на Луне» (1958), «На Марсе. Встреча двух миров» (1961), наконец, одна из последних работ, датируемая 1972 годом, «Луна. Океан бурь. Проспект им. Гагарина. 1996 год». Всю жизнь он мечтал о космических победах и не задумывался над тем, что делает он сам для этих побед. Так было до последнего дыхания художника, погибшего в автомобильной катастрофе. Фантазия художника, десятилетия назад предвосхитившая действительность, на многих полотнах Швеца уже воспринимается как отражение реальности. И это еще раз свидетельствует о силе его искусства, призванного пробуждать в человеке мечту и веру.