«Техника-молодежи» 1961 №10, с.6-9, 12-13, 20-21

А. и Б. СТРУГАЦКИЕ Аркадии и Борис СТРУГАЦКИЕ — авторы нескольким научно-фантастических книг. Профессии у братьев разные: Аркадий — филолог, Борис — физик. Но у обоих одинаковая увлеченность одинаковое пристрастие — космос. Сейчас Стругацкие закончили работу над новой книгой. В ней говорится о людях, живущих при коммунизме.

Мы живем в замечательное время. Заканчивается стотысячелетний виток спирали истории. Человечество идет к коммунизму. Коммунизм — это могучее объединение человечества, человечества богатого и свободного. Богатого знанием и свободного от забот о хлебе насущном, от гнетущей эксплуатации, не зависящего от природы и диктующего природе свои законы.

Есть люди, которые представляют себе этот коммунизм как-то странно. Человечество перестает трудиться. Изобилие создают машины. В баках для питьевой воды — лимонад. Или даже пиво. Есть все и в любых количествах. Нет только невыполнимых желаний. Человечество томно нежится на полном иждивении машин. Нечего хотеть, не о чем мечтать, не к чему стремиться.

Это не коммунизм. Это мертвящая скука. Коммунизм — это братство закаленных бойцов, знающих, жизнерадостных, честных. Да, будет изобилие. Да, будут машины — множество хитроумных машин, выполняющих всю неприятную и однообразную работу. Но не для того, чтобы человек заплыл салом от лени. Изобилие и машины нужны для того, чтобы освободить человека для выполнения высшего его назначения — для творчества.

Мы уверены: коммунизм — это не жирный рай проголодавшегося мещанина и не сонно-розовая даль поэтического бездельника, коммунизм — это последняя и вечная битва человечества, битва за знание, битва бесконечно трудная и бесконечно увлекательная. И будущее — это не грандиозная богадельня человечества, удалившегося на пенсию, а миллионы веков разрешения последнего и вечного противоречия между бесконечностью тайн и бесконечностью знания.

НОВЫЙ ЛИК ЗЕМЛИ В. САВЧЕНКО Молодой инженер-электрик Владимир САВЧЕНКО первые свои рассказы опубликовал в журналах «Знание — сила» и «Техника — молодежи». С тех пор его произведения привлекают внимание читателей. Недавно вышла его первая научно-фантастическая повесть «Черные звезды». Сейчас В. Савченко работает над новой книгой — «Племя людей».

Д

орог человеческому сердцу наш большой дом — планета Земля. Мы любим ее снежно-белую, с лютыми морозами, со звоном сосулек и шумом ломающегося льда. Мы любим ее в ярком наряде тропических сочных красок, душно-знойную и благоуханную. Мы любим ее с таежными непроходимыми топями, неожиданными песчаными бурями, с уродливыми и прелестными колючками-кактусами.

Но за этой теплой и искренней любовью мы не забываем, что планета Земля — планета для жизни людей «малооборудованная». Такой она досталась нам от природы. Но уже сейчас мы взялись Землю исправлять и благоустраивать. Лесозащитные полосы, искусственные каналы, повороты рек...

А каким будет облик нашей планеты через 18 тысяч лет, к тому времени, когда увидел ее вновь профессор Барн, герой одного из моих рассказов?

...Профессор слонялся по этажам и залам музея истории Земли, слабо надеясь среди тьмы законсервированных и заспиртованных столетий набрести и на свой XX век.

В большом зале со сферическим потолком он и набрел на Деда с его стайкой неспокойных малышей. Они стояли, сгрудившись вокруг большого матового шара, насаженного на наклонную ось. Шар светился. Это была медленно вращающаяся Земля XX века. Дед повернул что-то и сказал: — Потом в Северном океане изменили направления двух теплых течений. И вот смотрите...

Берн увидел, что снежный покров зимы над Сибирью, на Аляске, в Канаде стал позже появляться и раньше исчезать.

Отступили в глубь острова вечные льды Гренландии, постепенно расширилась темно-серая полоса воды в Ледовитом океане, съежилась белая шапка льдов. А на светло-серых песках Сахары рождалось море; оно разрасталось, отблескивая на солнце, принимало форму разрезанной груши.

Вот возникло еще одно — на юго-западе материка, у реки Конго. Пески пустынь стали блекнуть, покрываться пятнами оазисов, квадратами рощ и полей, темными полосами лесов.

Опять смена красок, опять мелькание лет.

— Управление погодой! По всей планете! — крикнул Дед.

Некоторое время мелькание лет не приносило изменений. Но вдруг какие-то розовые участки стали появляться на поверхности океанов.

— Воды на Земле было слишком много, — сказал Дед. — В два раза больше, чем суши. И воду решили превратить в сушу. Нашли великолепное средство — быстрорастущую породу розовых кораллов. Смотрите...

На вращающемся шаровом экране ярко выделилась розовая точка в мелкой части Южно-Китайского моря, Берн увидел, как за столетие, сократившаяся в полторы минуты, на синей поверхности вырос бело-розовый коралловый остров. Скоро он стал величиной с Суматру.

У Берна сильно заколотилось сердце: новые материки создавали по чертежам. Берн смотрел — и у него дух захватывало от несказанной дерзости Человека.

Неслыханным вызовом извилистым линиям и хаотическим нагромождениям природы вставали прямые стены коралловых хребтов для управления ветрами; ровные, будто по линейке проведенные линии водоразделов; спроектированные по всем правилам гидрологии, стремились к морям прямые и широкие, как дороги, коралловые русла рек, еще не наполненные водой, в глубине материка они разветвлялись на лучеобразные притоки. На примерно равных расстояниях друг от друга появлялись кольцевые впадины будущих озер. Люди строили материки, как дома.

С веками силы природы все же сгладили острые углы, исказили безукоризненную, режущую глаза геометричность линий искусственных материков. Местами намылись новые отмели, косы, местами поднялось или опустилось дно...

— Так Земля приобрела свой нынешний вид, — буднично сказал Дед и выключил шар-зкран.

В. НЕМЦОВ Владимир НЕМЦОВ — автор научно-фантастических повестей и романов «Золотое дно», «Семь цветов радуги», «Осколок солнца», «Последний полустанок». Сейчас писателя увлекают проблемы коммунистического воспитания молодого поколения. Об этом его новая книге «Волнения, радости, надежды». О н ходит среди нас, и мы его часто встречаем в заводских цехах, на стройках, на колхозных полах, в лабораториях и кабинетах. Короче говоря, человек будущего — это наш современник, обладающий настоящим советским характером, что отличает самых лучших, передовых строителей коммунизма. Наиболее полно этот характер раскрыт в проекте Программы нашей партии. В каждой строке ты чувствуешь решимость, уверенность в достижении намеченной цели, величие души, чистый нравственный облик советского человека. С незапамятных времен люди противопоставляли сердце уму. Об этом писали философы и поэты. У каждого из них торжествовали либо трезвый, глубокий ум, либо высокие, благородные чувства, которые возводились поэтами на недосягаемый пьедестал душевной красоты. Но вот сейчас, когда перед тобой открывается светлая дорога к осуществлению самой заветной мечты, как бы воедино сливаются и гениальность мысли и торжество чувств. Сущность нашей великой Программы можно выразить в двух словах: любовь к человечеству. И эту всепоглощающую страстную любовь надо воспитывать в каждом молодом человеке именно потому, что сегодняшнему подрастающему поколению выпадет счастье воспитывать того самого совершенного человеке будущего, о котором мы пока только мечтаем. Пройдет двадцать лет, и вот сегодняшний малыш, первенец молодой советской семьи, войдет в новый мир великой реальной мечты человечества.

Каким же он должен вырасти? Люди старшего поколения многое сделали, чтобы воспитать здоровую и морально чистую молодежь. Они старались передать им все лучшее, чем обладали сами, что выбрали из многовекового жизненного опыта и культуры наших предшественников. И любовь к человечеству, и страсть борьбы за прекрасное будущее, и наше доброе, большое сердце — все это для вас, юные!

Мы уверены, что наши внуки унаследуют и благородные стремления и радость труда... Только мы хотим большего. Ведь речь идет о совершенстве, об идеальном человеке. Это не значит, что в будущем как бы нивелируются черты характера, то есть все люди станут похожими друг на друга... Нет и еще раз нет!

Но, что самое главное, в человеке будущего возникнет нетерпимость, естественное отвращение к сделкам со своей совестью. Совесть станет властвовать над всеми его поступками, ибо она рождена, воспитана обществом, станет единой для каждого члена великой коммунистической семьи. Это подтверждается не догмой, а жизнью, на основе ее и создан моральный кодекс строителя коммунизма.

Ну, а другие черты характера человека, который виден нам сквозь ясные дали времени? Они могут быть совсем уж земными, сегодняшними, со всей противоречивостью чувств, которые переполняют сердце и плещутся через край... А совесть — твой главный судья — здесь ни при чем. Совесть не прикажет эти чувства скрывать, коли они благородны и чисты.

Я представляю себе этих завтрашних людей самыми разными — и пылкими и ревнивыми, с душой, открытой для всех, или сдержанных. молчаливых, которые прячут в себе и горе и радости. Ничего не поделаешь, такие люди тоже будут существовать в завтрашнем дне. Надо их уважать.

Раздумья, чувства, желания...

Все это останется. Все это будет. Человеку, которому тогда, в начале самых счастливых веков, исполнится двадцать лет, как и прежде, придется страдать и от неразделенной любви или мучиться от разрыва с любимой. Будет ночами он бродить по улицам прекрасных советских городов, мчаться к другим планетам и тосковать в разлуке.

Но любовь станет иная, очищенная от шелухи прошлого: никаких браков по расчету, ничего другого, низменного, что омрачает и опошляет это всесильное чувство. И опять главное: тут уже совесть неумолима, она судит человека без скидок на пережитки прошлого — пора бы им давно исчезнуть!

Не знаю, сколь правомерно писать об этом в журнале, в основном посвященном технике, но я бы добавил к разговору о чувствах несколько слов еще о любви. Но уже — к природе. Она может быть решительной, действенной — и проявлением ее будут, например, борьба с эрозией почвы, орошение в засушливых районах, лесонасаждение. Обо всем этом сказано в проекте новой Программы нашей партии. Но эту огромную народнохозяйственную задачу нельзя оторвать от исконной любви человека (сегодняшнего и особенно завтрашнего) к природе, к «зеленому другу», к рощам и садам, паркам, газонам, цветам, к пернатым и четвероногим нашим любимцам. Пусть любовь эта скромна, незаметна, но она поэтична и воспитывает с самого раннего возраста благородные, гуманные чувства, что характерно для человека будущего.

Оглянитесь, друзья, — человек будущего всюду, ищите с ним ваше счастливое Завтра!

А. ДНЕПРОВ PИC. В. КАРАБУТА Кандидата физико-математических наук Анатолия ДНЕПРОВА читатели знают как автора интересных научно-фантастических рассказов и повести «Уравнение Максвелла». В своих произведениях писатель рассказывает о судьбах выдающимся научных открытий в капиталистическом обществе. Сейчас А. Днепров готовит к печати новый сборник — «Пятое состояние». С уществует глубокая «обратная связь» между тем, что человек делает, и тем, каков он есть. Прогресс науки и техники и особенно материально-технические достижения оказывают самое непосредственное влияние на творческие способности членов общества. Если продолжать аналогию с «обратной связью», то здесь мы имеем положительную «обратную связь», когда каждое новое достижение человечества на пути к коммунизму стимулирует и убыстряет решение других, более грандиозных задач.

Мне кажется, что люди коммунистического будущего в единицу времени смогут добиваться значительно больших научных, технических и творческих успехов. Это значит, что, скажем, за один год будет сделано больше научным открытий, решено больше технических проблем, создано больше выдающихся произведений литературы и искусства. Такое повышение производительности творческого труда при коммунизме произойдет потому, что для труда будут созданы все необходимые условия, и потому, что к творчеству будет привлечено все больше и больше людей.

Обязательно наступит такое время, когда на Земле не останется ни одной проблемы, ни одной задачи, которая не была бы под силу человеку.

Откровенно говоря, лично меня сейчас волнуют проблемы не очень отдаленного будущего. Что произойдет в ближайшие 30--50 лет?

Кое-что об этом периоде можно сказать с определенностью. Конечно, будет успешно решена проблема межпланетных сообщений.

Можно надеяться, что ученые освоят технику искусственного фотосинтеза, и, овладев термоядерными источниками, человечество получит изобилие энергии для всех своих нужд. Несомненны и полная комплексная механизация и автоматизация всех видов производства.

Я предвижу большие успехи в области биологии и медицины. Создание живой клетки в лабораторных условиях станет подлинной революцией в науке. Ее последствия трудно переоценить. Непосредственные ее результаты — создание изобилия продуктов питания, управление процессами жизни, решение проблемы долголетия и полная ликвидация всех болезней и недугов.

Мирное соревнование народов станет единственным методом доказательства, чья экономическая и социальная система лучше. Такое соревнование само по себе сулит величайшие блага для всего человечества. В нем-то и проявятся, как проявлялись до сих пор, благодаря всемирной системе телевидения в любой стране земного шара можно будет увидеть и услышать передачи из любой другой страны. Реактивная и ракетная авиация сблизит все народы, и путешествия в самые отдаленные пункты Земли займут часы и минуты. Постепенно разовьется охватывающая весь земной шар автоматическая телефонная связь. Ученый в Москве, не отходя от своего квартирного телефона, получит нужную ему справку из библиотеки Конгресса США, а его американский коллега получит исчерпывающий ответ на вопрос из Библиотеки имени Ленина. И кто знает, может быть, семиклассница из Калуги перед экзаменом по иностранному языку спросит по телефону свою подругу в Лондоне, как пишется слово "Friendship".

Будущее представляется мне чудесным. Но чем прекраснее его контуры, тем больше труда и усилий нужно приложить, чтобы оно стало реальным. Фантазия и мечта о будущем без борьбы и труда бессмысленны. Сколько незаметной, будничной работы нужно выполнить, чтобы построить наше коммунистическое будущее! Сколько барьеров и препятствий нужно преодолеть! Но мы их, конечно, преодолеем.

ЛЮДИ ПЕРЕДНЕГО КРАЯ Г. ГУРЕВИЧ Георгий ГУРЕВИЧ — инженер-строитель по образованию, автор семи книг, вышедших в Детгизе. издательстве «Молодая Гвардия», Трудрезервиздате. Он писал о биологии, геологии, космонавтике, электротехнике, энергетике, кибернетике, спорте. В последнее время писатель увлечен проблемой долголетия, проблемой борьбы со старостью.

Е

сть проблемы, которые будут волновать и мучить людей во все времена. Первая из них — проблема жизни и смерти, старости и молодости.

Как-то прескверно устроено это в природе. Только человек наберется ума-разума, определит свой путь и признание, глядь, пришла пора седеть, слушаться врачей, соблюдать диету, глотать таблетки, держаться за сердце и поясницу. А потом... потом мы обязаны покинуть этот замечательно интересный мир.

А почему обязаны, собственно говоря? Я уверен, что люди не захотят мириться с неизбежной старостью, найдут ее причину и устранят, отыщут способ сделать стариков молодыми. Но вот проблема: сумеют ли врачи миллиардам земных жителей возвращать молодость? Быть может, надо продлевать жизнь только самым нужным, самым достойным, особо отличившимся?

И я представил себе этакое торжество выбора отличившихся. Встают кандидаты, отчитываются: как прожил жизнь, что создал полезного, каких детей воспитал, чего добился, что упустил. И судьи, беспристрастные и умудренные, несколько подавленные ответственностью, выносят решение.

Мне виделись тут темы для десятков драм: соревнование творцов, неудача, самопожертвование, благородство разлуки друзей и любящих — один уходит в молодость, другой остается стареть. Но потом я подумал: «Все это заманчиво литературно, драматично, трагично, сценично... но не по-коммунистически». Мне думается, что в конституциях коммунистического времени будет пункт: «Каждый гражданин Солнечной системы имеет право на молодость».

Но... Опять встает проблема: где же люди будут жить? Ведь планета наша не резиновая. Сто миллиардов человек на ней разместится, в лучшем случае — двести миллиардов. А дальше?

И люди примутся переделывать космос, приспосабливать его для жилья, снабжать атмосферой Луну, утеплять Марс, охлаждать Венеру, кроить большие планеты, строить эфирные острова с искусственной тяжестью. С восхищением и удивлением думаем мы о могучих наших потомках, об их невообразимой технике, позволяющей перестраивать миры...

Но проблема возникает снова. Опять неравенство. Одни — большинство — живут на старых благоустроенных планетах, пользуются высшими достижениями техники, дышат стерилизованным воздухом, купаются в теплом море, гуляют в березовых рощах. А другие, не вылезая из скафандра, рискуя жизнью, ворочают космические глыбы, готовя почву для рощ и соль для будущих океанов.

А может быть, наши потомки и не захотят преодолевать это неравенство? Быть может, космические строители будут гордиться своей трудной жизнью, как гордятся наши пограничники, грудью заслоняющие мирную страну, как гордятся целинники, приехавшие из светлых городов в пустую степь, — все, кого страна посылает на передний край труда.

В наше время передний край проходит через целину и тайгу. Потом он окажется в пустынях и джунглях, потом на дне морском, потом в космосе. Но передний край будет всегда, и всегда он останется самым трудным краем владений человеческих. А молодежь, несомненно, всегда будет считать своим почетным долгом поработать на опасном переднем крае, будет рваться туда, чтобы испытать свою силу и стойкость, чтобы побеждать.

Рис. С. МЕДВЕДЕВА

В.САПАРИН

Виктор САПАРИН, главный редактор журнала «Вокруг Света», давно работает в жанре научной фантастики. Он автор ряда книг. Несколько лет назад вышли его книги «Новая планета» и «Удивительное путешествие». Им написаны рассказы, объединенные в сборник «Однорогая жирафа». Сейчас он работает над новой книгой. Небольшой отрывок из нее мы печатаем.

Г

олубая планета решительно и спокойно вошла в круг иллюминатора. Дом! Родная планета!

«Что знает о ней Лоо, густолохматый, с большой грудной клеткой, широкими ступнями с перепонками между пальцев?» — подумал Карбышев. Земля....

За головной ракетой к ней летели и остальные пассажирские корабли. Шестеро обитателей Венеры — гости землян — находились сейчас вместе с Лоо на борту. А где-то сзади, в межпланетном пространстве, уже с большими интервалами мчались по кривым орбитам грузовые ракеты, часть которых будет садиться на Луне, а те, что с более мощными тормозными двигателями, — не Азиатском, Африканском и Австралийском космодромах.

Шар в окне уже не шар, он Земля.

Корабль вступил в зону земных связей, и Карбышев заказал информационную сводку главных событий за три с половиной года. Конечно, они получали время от времени сообщения там, на Венере (теперь это уже там), но ему захотелось повторить все заново.

— «Венера-9» вступила в контакт с венерианцами, — послушно заговорил автомат-референт.

На экране показался городок полупрозрачных зданий, а затем сцена встречи землян с венерианцами. Значит, подобные события относят уже к земным новостям. Впрочем, теперь передают о делах человека во всей солнечной системе. Так и есть! Новости с Марса: открыта постоянная научная станция на Марсе — по примеру «Венеры-9». Потом пошли дела «чисто земные»: Якутский рудник-автомат вошел в строй. Скважина-шахта, пробуриваемая к центру Земли, прошла одну треть земного радиуса. А вот еще один проект, поистине грандиозный. Двенадцать институтов, занимающихся климатом, гляциологией, геофизикой, океановедением, небесной механикой и другими важными и интересными делами, пришли к выводу, что если попробовать изменить наклон земной оси к орбите, что на планете создадутся несравненно более благоприятные природные условия. Девять других институтов разработали технику поворота земной оси: вблизи Южного полюса в массиве Антарктиды соорудили глубокое жерло, своего рода сопло, начинили его горючим и запустили реактивный всепланетный двигатель. Земную ось после нескольких суток работы сместили на ничтожную долю градуса. Это только прикидка. Сейчас скрупулезно и детально изучают последствия опыта: пока они заметны главным образом для астрономов — им пришлось изменить а справочниках координаты всех звезд...

— Приготовиться, — бесстрастно произнес автомат. — Посадка.

Медленно, не быстрее чем лифт, корабль подходил к просторному, в крупных шашках из огнеупорного бетона космодрому. Клубы пыли (откуда она все-таки берется, ведь наверняка бетонное поле накануне скребли и мыли!), тихий толчок, тишина. Разбрызгиватели снимают пыль. В окно видно, что в километре стоят люди, можно различить цветы, развеваются флаги. Открытые машины мчатся к кораблю.

Карбышев притягивает к себе Лоо.

— Земля, — говорит он в ответ на пытливый взгляд юноши. — Земля!

О МЕЧТЕ — ДАЛЕКОЙ И БЛИЗКОЙ

Имя замечательного писателя-фантаста Ивана ЕФРЕМОВА широко известно и советским и зарубежным читателям. Его рассказы, повести «На краю Ойкумены» и «Звездные корабли» пользуются любовью читателей. Но не будет преувеличением сказать, что самая популярная за последние годы научно-фантастическая книга — роман Ефремова «Туманность Андромеды». В нем писатель первым нарисовал коммунистическое общество на нашей планете.

Рис. В. КАРАБУТА

А

вторы научно-фантастических произведений о будущем (и я в том числе) не раз получали упреки в слишком отдаленном прицеле своей фантазии. Не знаю, что отвечают на это мои собратья по перу. Однако необходимо, чтобы читатели поняли серьезную причину отсутствия больших романов о ближайшем будущем.

Историческое развитие человечества — чрезвычайно сложный процесс. К великому сожалению, до установления коммунистического общества на всей или большей части планеты мы еще не можем управлять этим процессом, подчинить его нашему желанию и предвидению. Закономерности общественного развития, впервые научно вскрытые марксизмом, выступают лишь на больших отрезках времени, в течение которых историческая необходимость проявляется в массе случайностей.

Чтобы понять и почувствовать эти закономерности для будущего, надо проецировать их на довольно значительный отрезок времени. Только так, проходя сквозь завесу скоротечных, полностью подверженных частным случайностям событий сегодняшнего времени, можно создать сколько-нибудь достоверную почву социологической фантазии о грядущем. Так, художник, отдаляясь от своей картины, сквозь, казалось бы, хаотическую массу разноцветных мазков видит строгую гамму красок, сплетающую из своей дробной светотени и пространство и форму. В непосредственном приближении к картине можно вырисовывать лишь отдельные ее участки. Правда, применяя технику старых мастеров, можно выписать с ювелирной точностью все без исключения детали произведения. Но писатель-фантаст не в силах этого сделать для будущего потому, что он не обладает столь подробным и точным знанием всех деталей, как пишущий о реально существующих вещах живописец. Естественно, писателю остается или отдалить свою картину будущей жизни, или ограничиться ее отдельными деталями, для которых вполне возможно «укороченное» предвидение.

Совсем другое дело — произведения, посвященные, так сказать, отдельном случаям жизни, частным психологическим, научным, техническим явлениям. Для тех, наоборот, чем более близкое будущее станет в них фигурировать, тем достовернее они окажутся.

Мечта «далекого прицела», как цветовая гамма картины или тональность музыкального произведения, пронизывает все и потому существует лишь в общем, широком плане, раздробляясь на части при попытках ее конкретизации. Непреодолимая для короткой человеческой жизни даль столетий и невозможность реализовать дальнюю мечту неизбежно абстрагируют ее, придают ей привкус печали. Но в то же время дальняя мечта становится как бы общим эталоном, шкалой для оценки и проверки современной жизни с точки зрения ее устремленности к будущему. Оговорюсь, что я имею в виду, конечно, лишь светлые мечты нашей литературы, а не мрачные обрисовки будущего в произведениях зарубежной фантастики. Там «мечта» такова, что от ее недостижимости испытываешь не печаль, а радость.

Мечта о ближайшем будущем характерна противоположным «звучанием». Она неизбежно конкретна, детальна и обладает не только четкими контурами, но и определенными путями для своего свершения. Следовательно, такая мечта должна быть действенной, могущей что-то изменить уже в самом близком времени. Ее страстно хочется видеть уже исполнившейся и хочется передать это яростное желание своим читателям (разумеется, когда эта мечта не узколичная, а отвечающая чаяниям многих людей).

Так расширилась и выросла моя большая и давняя мечта о том, чтобы как можно больше людей узнало о широком внедрении науки в жизнь, о распространении радости и поэзии научного поиска и открытия — всего, что составляет нелегкий, но полный интереса труд ученого.

Почти двадцать лет назад я начал свою писательскую деятельность, имея перед собой ту же цель пропаганды и распространения научных знаний. Тогда я писал рассказы о «необыкновенном» — о замечательных явлениях природы или научных открытиях, — сдобренные обыкновенными приключениями. Сейчас такие рассказы практически не нужны.

Поразительные открытия науки нарастают, как лавина, катящаяся по снежному склону. Сами по себе они так захватывающе интересны, что более не требуется мешать научные знания с развлекательными приключениями, будто горькое лекарство с сахаром. Хорошие научно-популярные книги разбираются читателями нарасхват, куда как быстрее иных надоевших приключений. Горячий интерес возбуждают и новые издания научно-популярной серии Академии наук, с которой когда-то приходилось воевать за популяризацию. Мечта о широкой популяризации науки неуклонно реализуется жизнью. Но действительность требует еще большего, высокого и дерзкого.

В последние годы возникла и набирает силу совершенно новая категория научных исследований — коллективная и добровольная научная самодеятельность. Эти новые пути участия советских людей е общественной жизни, без всякого сомнения, ведут очень далеко — к всенародной заинтересованности в научных исследованиях, возможных уже при развитии коммунистического сознания, к тому, что действовать в науке, обогащать ее и себя познанием в той или иной степени сможет каждый.

Конечно, нельзя самообольщаться и представлять дело свершающимся само собой. Для подлинного расцвета научной самодеятельности потребуется громадная помощь со стороны государства, партии, научных и технических обществ, ученых и писателей. Журналы, подобные «Технике — молодежи» или «Науке и жизни», могли бы стать во главе нового течения. Потребуется организация могучего всесоюзного общества любителей науки, которое займется помощью самодеятельным экспедициям и исследовательским группам.