Сканировал Игорь Степикин
«САЛЮТ-6»: ОРБИТЫ МИРА И ДРУЖБЫ
ДВАДЦАТИЛЕТИЮ КОСМИЧЕСКОГО ПОЛЕТА ЮРИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА ГАГАРИНА ПОСВЯЩАЕТСЯ ЭТА КНИГА
Москва
«Молодая гвардия» 1981
078(02)—81
В создании книги принимали участие молодежные издательства братских социалистических стран:
«Народна младеж» (НРБ),
Газетно-журнальный комбинат Венгерского коммунистического союза молодежи (ВНР),
«Юнге вельт» (ГДР),
Молодежное издательское агентство (ПНР),
«Млада фронта» (ЧССР).
Составитель Л. Поспелов
Издательство «Молодая гвардия», 1981 г.
ЗВЕЗДНАЯ ГАВАНЬ - ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ
* * *
Ах этот день двенадцатый апреля,
Как он пронесся по людским сердцам!
Казалось, мир невольно стал добрее,
Своей победой потрясенный сам.
Какой гремел он музыкой вселенской,
Тот праздник, в пестром пламени знамен,
Когда безвестный сын земли смоленской
Землей-планетой был усыновлен.
Жилец Земли, геройский этот малый
В космической посудине своей
По круговой, вовеки небывалой,
В пучинах неба вымахнул над ней...
В тот день она как будто меньше стала,
Но стала людям, может быть, родней.
Ах этот день, невольно или вольно
Рождавший мысль, что за чертой такой
На маленькой Земле — зачем же войны,
Зачем же все, что терпит род людской?
Ты знал ли сам, из той глухой вселенной
Земных своих достигнув берегов,
Какую весть, какой залог бесценный
Доставил нам из будущих веков?
Александр ТВАРДОВСКИЙ
Двадцать лет минуло с тек пор, как, первый космический корабль, ведомый человеком, оторвался от земного причала, чтобы оставить вечный след в звездных просторах. Первым космическим пилотом был наш советский человек, коммунист Юрий Гагарин.
За двадцать шесть лет до его звездного полета провозвестник космической эры Константин Эдуардович Циолковский сказал: «Не хочется умирать на пороге проникновения человека в Космос. Я свободно представляю первого человека, преодолевшего земное притяжение и полетевшего в межпланетное пространство... Он русский... Он — гражданин Советского Союза. По профессии, вероятнее всего, летчик... У него отвага умная, лишенная, безрассудства...
Представляю его открытое русское лицо, глаза сокола».
Юре Гагарину было в то время около года...
Юрий Гагарин стал основателем новой земной профессии — космонавт. Он имел право сказать об этой профессии, о тех требованиях, которые предъявляет она к людям.
В 1968 году Юрий Алексеевич Гагарин должен был выступить с докладом «Космонавт — это профессия» на конференции по исследованию и использованию космического пространства в мирных целях, проводимой в рамках ООН.
Не удалось Юрию Алексеевичу выступить с этим докладом...
27 марта 1968 года он ушел в последний полет...
Он мечтал о новых космических стартах, напряженно готовился лететь командиром одного из «Союзов». Летал днем и ночью на самолетах различных типов, прыгал с парашютом, осваивал новую технику, изучал самые разные теоретические дисциплины: астрономию и астрофизику, геологию и медицину...
Подготовленный им доклад — его завет человечеству. Он любил людей и хотел, чтобы на нашей голубой планете не было войны. «Необходимо, чтобы профессия космонавт была мирной профессией и результаты исследований, проводимых в каждом космическом полете, использовались для процветания жизни» — в этой благородной задаче видел Юрий Гагарин главное предназначение новой профессии — космонавт.
ЮРИЙ ГАГАРИН
КОСМОНАВТ -ЭТО ПРОФЕССИЯ
Человеку от природы свойственны стремления ко всему новому, неизвестному, непреодолимая жажда познания окружающего мира. В этом залог непрерывного, беспредельного прогресса человечества.
Во все концы Земли идут экспедиции. Ученые ищут, находят и вновь исследуют неведомое, чтобы отдать его людям. Беспокойное племя пионеров, первооткрывателей обходит сушу, бороздит океан, опускается на дно моря и взлетает в заоблачные выси.
Наш замечательный соотечественник К. Э. Циолковский еще полстолетия назад утверждал: «Планета есть колыбель разума, но нельзя вечно жить в колыбели... Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство». Сейчас мы являемся свидетелями того, как сбываются пророческие слова.
Бурное развитие науки и техники сделало возможным выведение на околоземную орбиту в октябре 1957 года первого искусственного спутника Земли. В 1961 году человек впервые шагнул из своей «колыбели» в бескрайние просторы вселенной. А спустя четыре года вышел за порог космического корабля и взглянул на Землю, так сказать, со стороны, через тонкое стекло скафандра.
Так началась космическая эра человечества, началось освоение космоса, началось становление новой профессии — космонавт.
Сейчас вокруг нашей планеты вращаются по своим орбитам многие сотни сложных и умных автоматов. Они помогают изучать строение Земли, предсказывать погоду, водить суда, осуществлять беспроволочную связь между самыми отдаленными точками Земли и многое другое. И все же, несмотря на огромное значение автоматических орбитальных и межпланетных станций, решающее слово останется за человеком.
Любой, даже самый совершенный автомат работает по заранее определенным программам. Человек же может в ходе работы изменить эту программу в соответствии со сложившейся обстановкой, отметить в окружающем такие тонкости и нюансы, которые недоступны автоматическим системам. Трудно переоценить значение личных впечатлений, личного восприятия, пусть даже не всегда точного, но зато эмоционально окрашенного, что подчас гораздо важнее строгих, сухих данных, зафиксированных машиной. Ведь недаром говорится: лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать.
Сейчас можно с уверенностью сказать, что спор между автоматом и человеком решен. Автомат — слуга, помощник, без него порой не обойтись, но лидирующее место человека в космическом полете будущего утверждено.
Однако это вовсе не означает, что в космический полет может пойти любой, изъявивший такое желание. И дело не только в хорошем здоровье. Современная техника, тем более космический корабль, предъявляет к человеку, который ею управляет, довольно жесткие требования. И если даже летчиком, выполняющим полеты в пределах нижних слоев атмосферы — обычно не выше 20—25 километров, — может стать далеко не всякий, то понятно, почему космический полет сегодня остается привилегией людей, прошедших весьма строгий отбор и длительную специальную подготовку.
Космонавт — это человек, деятельность которого протекает в необычных условиях, оказывающих на его организм сильное воздействие, нередко близкое к предельно переносимому.
В настоящее время, когда количество членов экипажа космического корабля вынужденно ограничено, а космический полет является сложным мероприятием, космонавт должен обладать еще и глубокими познаниями в различных областях науки и техники, опытом и навыками исследовательской работы. Кроме того, он должен обладать высокими чисто человеческими качествами и, конечно же, иметь большое желание летать в космосе.
Успех полета — завершающего этапа труда многочисленных коллективов — зависит от того, насколько космонавт подготовлен к выполнению поставленных задач.
Поэтому проблема профессионального отбора и подготовки членов экипажей космических кораблей имеет огромное значение.
Следует, правда, отметить, что указанная проблема важна не только для космонавтики. Сейчас немало отраслей человеческой деятельности требуют участия людей с определенными личными и профессиональными качествами. Нередко они необходимы для различных профессий.
Естественно, что принципы и методы выявления и воспитания нужных качеств, разработанные в одной области, с успехом используются в другой.
Поскольку сама космонавтика — логическое развитие авиации, многое для отбора и подготовки космонавтов было заимствовано из авиационной практики. С другой стороны, опыт подготовки и осуществления космических полетов обогащает авиационную медицину, способствует совершенствованию профессионального отбора и подготовки летного состава, особенно летчиков гиперзвуковой и стратосферной авиации.
Научные данные, полученные при подготовке к космическим полетам и при выполнении самих полетов, дали многое для понимания реакций человека на сильные, необычные, так называемые стрессовые воздействия. Они позволили уточнить границы переносимости таких воздействий и расшифровать механизмы адаптации к ним. Эти данные имеют большую ценность для общей и профессиональной медицины. В частности, существует определенная аналогия в условиях и характере деятельности космонавтов и исследователей морских глубин: длительное пребывание в ограниченном пространстве кабины космического корабля или батискафа, большая эмоциональная нагрузка, искусственная атмосфера, состояние своеобразной «невесомости» при выполнении рабочих операций вне батискафа, использование при этом специального снаряжения и т. д. Освоение Мирового океана, таящего в себе огромные энергетические, химические и пищевые ресурсы, чрезвычайно важно для будущего всего человечества, поэтому система отбора и подготовки космонавтов может быть в большой степени использована в практике подводных исследований.
Широкие горизонты, необъятность которых даже трудно себе представить, открывают космические полеты для развития многих отраслей науки. Астрономы на космических станциях получат идеальные условия для проведения наблюдений без помех, существующих в земной атмосфере. Колоссальные возможности открываются в космосе для физиков, генетиков, геофизиков, биологов, ботаников и многих других представителей самых, казалось бы, земных профессий.
Конечно, космические полеты требуют немалых затрат, и было бы наивным думать, что эти затраты окупятся немедленно, сегодня же. Как известно, открытие Колумбом Америки не обошлось без издержек. Однако не надо быть историком, чтобы осознать важность Великих географических открытий, необычно ускоривших общественный прогресс и вовлекших в его орбиту народы всех континентов. Не будь их, история человечества за истекшие столетия выглядела бы несравненно беднее.
Проникновение в космос, как и другие великие дела человечества, нельзя рассматривать только сквозь призму повседневных интересов и текущей практики. Если бы люди на протяжении всей истории руководствовались лишь удовлетворением своих повседневных нужд, то, наверное, человечество до сих пор бы вело пещерный образ жизни.
Я уже подчеркивал, что освоение космоса требует усилий многих и многих коллективов. Несомненно, специалисту почти любой отрасли науки и техники хотелось бы самому провести интересные, нужные и важные исследования в условиях космического пространства. Свидетельство тому — огромное число желающих стать космонавтами.
Но пока космический полет, к сожалению, удел немногих. И этим немногим нужно очень многое знать и многое уметь, чтобы сочетать в своем лице и оператора, управляющего сложной машиной, и ученого, выполняющего большой объем научных исследований самого разнообразного характера. При этом космонавты, как уже говорилось, должны обладать многими специфическими качествами, чтобы сохранять высокую работоспособность в весьма сложных условиях.
Этими качествами, как правило, обладают летчики, имеющие опыт полетов на современных самолетах. В своей профессиональной деятельности они часто работают в условиях, близких к таковым в космическом полете.
Наконец, у этой категории людей уже выработаны навыки быстрых двигательных реакций, развиты способность ориентировки, умение оценить сложную обстановку полета, в ограниченное время принять обоснованное решение и быстро его реализовать.
Вот почему космонавты сейчас отбираются из летчиков. Однако даже самых лучших летчиков необходимо специально готовить к выполнению космического полета.
Подготовка профессионального космонавта ведется по нескольким направлениям: летной и парашютной, инженерно-технической, медико-биологической подготовке и специальным тренировкам.
Летной подготовке уделяется большое внимание. Полеты на больших высотах знакомят космонавтов с внешней обстановкой, близкой к обстановке космического полета. Она позволяет сохранять хорошую форму. Выполнение фигур высшего пилотажа готовит летчика к работе в условиях знакопеременных перегрузок и кратковременной невесомости, тренирует вестибулярный аппарат, вырабатывает навыки пространственной ориентации. Полеты в закрытой кабине и в облаках помогают вырабатывать высокие операторские навыки, умение абстрагироваться от конкретной окружающей обстановки.
В то же время маршрутные полеты дают возможность отрабатывать визуальную ориентировку по земным ориентирам. На специально оборудованном самолете-астролаборатории осваивается астронавигация, развиваются навыки ориентирования по звездам и проведения наблюдений, астроизмерений и расчетов. Полеты на групповую слетанность развивают глазомер, быструю и точную реакцию на внешние возмущения, способствуют выработке профессиональных приемов, необходимых для космонавтов. Так что космонавты не порывают с авиацией. Наоборот, без постоянной летной работы не может быть настоящего покорителя вселенной.
Космонавты много времени уделяют и парашютной подготовке. Она формирует и вырабатывает самообладание и дисциплинированность, устойчивость к большому нервно-эмоциональному напряжению в неожиданных или аварийных ситуациях, способность быстро оценивать, анализировать обстановку и отвечать на ее изменения точными координированными действиями.
Особенно необходимы прыжки с парашютом при подготовке к работе в открытом космосе. Здесь можно привести несколько аналогий: выход из космического корабля и выброс из самолета (преодоление психологического барьера), свободное «плавание» в космосе и свободное (особенно в первые секунды) падение парашютиста, ориентировка в пространстве после выхода из корабля и ориентировка в свободном падении. Восприятие информации, принятие обоснованных решений в условиях повышенных эмоциональных и физиологических нагрузок аналогичны в том и другом случаях.
Инженерно-техническая подготовка космонавтов тоже имеет свои особенности и занимает важное место в общей системе космической подготовки.
Современный космический корабль — реальное воплощение новейших достижений науки и техники. Для того чтобы изучить конструкцию самого корабля и всех его рабочих систем, космонавт участвует в макетировании, компоновке корабля, в отработке и проверке его оборудования в испытательных лабораториях, в составлении и отработке программы полета и полетной документации.
Для успешного решения всех этих вопросов космонавты изучают небесную механику, астрономию, физику верхних слоев атмосферы и космического пространства, навигацию, метеорологию, вычислительную технику, геологию, теорию автоматических систем, радиосвязь, ракетные двигатели, конструкцию космического корабля, методы проведения научных исследований в космическом пространстве и многое другое.
Отработку навыков по управлению кораблем и его системами, по работе с оборудованием и по выполнению различных операций полетного задания космонавты могут проводить только на специальных тренажерах в отличие от летчика, который обучается пилотированию в реальном полете на самолете с дублирующим управлением. Космонавт перед настоящим полетом выполняет много имитированных операций здесь, на Земле.
На одном только тренажере, конечно, невозможно смоделировать и воссоздать все элементы и ситуации космического полета, поэтому для тренировок создается множество различного оборудования.
Кроме конкретной отработки навыков в управлении и эксплуатации космического корабля и его систем на всех этапах полета, космонавтов обучают конкретным действиям, которые необходимы им после его выполнения, то есть после приземления или приводнения. Для этого проводятся тренировки с использованием средств жизнеобеспечения, имеющихся у космонавтов, после посадки в различных климато-географических зонах — в пустыне, в степи, в лесу, а также в случае посадки на воду, когда эти средства необходимо использовать на плаву.
Важный раздел профессиональной подготовки — медико-биологическая, или специальная медицинская подготовка. Она направлена на повышение функциональных возможностей организма, на улучшение переносимости сильных и необычных факторов космического полета и, следовательно, на повышение работоспособности космонавта. И здесь большую роль играет спорт — гимнастика, плавание, прыжки в воду, хоккей, лыжи и т. п. Кроме того, космонавты выполняют большую программу целенаправленных физических упражнений на специальных снарядах типа батута, лопинга и других.
Проходят они исследования и тренировки и на центрифуге и в барокамере, выполняя при этом ряд операций по управлению кораблем и отдельными его системами. Во время испытаний и тренажа в сурдокамере оценивается уровень работоспособности в условиях длительной изоляции от внешней среды.
В первых полетах советских космических кораблей «Восток» основное внимание уделялось вопросам изучения переносимости человеком условий космического полета. С помощью телеметрической аппаратуры передавались параметры, характеризующие функциональную деятельность организма космонавта: пульс, дыхание, электрокардиограмма, энцефалограмма и другие физиологические характеристики. Кроме того, космонавт сам оценивал свое состояние и проводил эксперименты по исследованию устойчивости вестибулярного аппарата, психофизических возможностей человека в полете и т. д.
Уже в самых первых полетах выполнялся достаточно большой объем научно-технических экспериментов. Это и получение данных для изучения физики земной атмосферы путем фотографирования, и наблюдения горизонта Земли при различной освещенности, и исследование метеорной опасности, и наблюдение и фотографирование облачного покрова нашей планеты для исследования возможности определения различных метеорологических явлений и прогнозирования их развития, и исследование солнечного излучения и солнечной короны, вопросов астронавигации, развития растений в условиях невесомости и другие.
Для выполнения даже перечисленных исследований необходимы достаточно разносторонние и глубокие знания. Решение большего числа вопросов одному человеку было затруднительно, требовалось сконструировать корабль, способный вынести на орбиту несколько человек — специалистов по различным направлениям. С этой целью в Советском Союзе и был создан многоместный исследовательский корабль «Восход».
Конструкция его предусматривала максимальные удобства для работы.
В этих условиях экипаж получал в одном полете значительно больший объем информации, чем это было при полете на одноместных кораблях.
Космонавты собрали новые данные для развития космической техники, исследовалась групповая деятельность, проведены прямые медицинские наблюдения и инструментальные психофизиологические исследования жизнедеятельности организма человека в полете, выполнен большой объем геофизических экспериментов и исследований в области физики Солнца, структуры и свойств атмосферы и околоземного космического пространства.
Для проверки возможности проведения работ в открытом космосе был создан космический корабль «Восход-2». Экипаж в составе П. Беляева и А. Леонова впервые осуществил на нем выход космонавта в межпланетное пространство. Результаты этого эксперимента блестяще подтвердили возможность работы человека вне корабля.
Космонавты выполняли также ряд научно-технических и медико-биологических экспериментов. Особенностью этого полета явилось и использование системы ручного управления при спуске корабля на Землю.
В связи с дальнейшими работами по исследованию космического пространства возникали все новые и новые вопросы. Для их решения требовался принципиально новый космический корабль. Это был «Союз». Запуск его был осуществлен 23 апреля 1967 года. Целью полета было испытание существенно новых, более сложных систем корабля и выполнение серии исследований и экспериментов.
От момента старта и до заключительного этапа полет протекал успешно. Космонавт В. Комаров полностью выполнил программу испытательного полета и осуществил все операции по ручному спуску с орбиты. Нелепая трагическая случайность — отказ парашютной системы — привела к гибели нашего товарища. Конечно, любой космический полет связан с определенным риском, особенно первый, испытательный, на новом корабле. За достижения, способствующие движению вперед, человечеству иногда приходится платить очень дорогой ценой, нередко ценой жизни лучших своих сынов. Но это движение по пути прогресса неодолимо. Эстафету научного подвига подхватывают другие и, верные памяти товарищей, идут дальше. Ведь нет большего счастья, чем служить людям.
Усложнение полетов, а вместе с этим и космических кораблей потребует новых методов и тренажных средств для выработки навыков, обеспечивающих профессиональную деятельность космонавтов. Потребуются новые специалисты, обладающие еще большими знаниями. Ведь вслед за освоением околоземного пространства последуют полеты человека к планетам солнечной системы.
Осуществление длительных полетов на большие расстояния возможно только на многоместных космических кораблях. Встает вопрос о разделении функций между членами экипажа и их специализации в соответствии с обязанностями в полете. В зависимости от задач каждого полета потребуется определенный отбор в состав экипажа необходимых специалистов.
В нашей стране придается большое значение освоению космического пространства в целях расширения наших познаний о вселенной, изучения новых закономерностей и использования их на благо человека. Необходимо, чтобы профессия космонавт была мирной профессией, и результаты исследований, проводимых в каждом космическом полете, использовались для процветания жизни.
Я также уверен в том, что достижения в области методов подготовки космонавтов найдут полезное применение в решении аналогичных проблем в других сферах человеческой деятельности на Земле.
ТАМАРА КУТУЗОВА, журналист
СТО ВОСЕМЬ МИНУТ ИСТОРИИ
В ряду десятилетья каждый год
Мы метили космическими вехами.
Но помним: к звездам начался поход
С гагаринского русского «Поехали!».
ГЛАВНЫЙ ИСПЫТАТЕЛЬ
Он был под землей, но видел небо. Голубой океан уходил в бесконечность вселенной. Человек смотрел в перископ и видел все, что происходит на Земле и в небе. Прямо над ним стояла ракета. Космический корабль готовился в путь. Заместитель Главного конструктора по испытаниям Леонид Александрович Воскресенский провел много стартов на своем веку. Еще тогда, когда в космос взлетела первая советская космическая ракета, он стоял у перископа.
Многое видел этот человек в свой перископ за годы испытаний. Ракеты взлетали и не взлетали — истинно смелые поиски никогда не проходят гладко.
Это человек, о котором уже при жизни складывали легенды. Но все, что он перенес, легендарнее самой смелой легенды. Он сгорал в огне и не сгорел, взрывался и оставался жив. Он видел в перископ космический корабль, поднявший во вселенную первый спутник. И вот теперь — Гагарин! Л. Воскресенский, человек закаленной воли, неслыханного самообладания, в тот день, 12 апреля 1961 года, волновался. Теперь можно в этом признаться. Но тогда ни один человек не заметил его волнения.
— Испытателям не до эмоций, — рассказывал мне сам Л. Воскресенский, — эмоции мешают в работе, а работа на старте напряженная. Представляете, что такое подготовить космический корабль «Восток» к старту? Это огромный труд множества людей, труд тяжелый и ответственный. Если где-нибудь рабочим и прощают брак — только не у нас. Его не должно быть и доли процента. Потому что от этого зависит самое главное — жизнь человека. Видимо, по этой причине и народ у нас подбирается особый, умеющий работать быстро и точно, на совесть.
Кристальная честность в работе — закон нашего коллектива. На всех других этапах есть время и найдутся люди, которые исправят твою ошибку. На запуске нет ни того, ни другого; нет времени на исправление ошибок, да и исправить их некому, кроме тебя самого. Поэтому у нас на стартовой площадке установилась традиция: если человек допустил ошибку — он немедля идет и говорит о ней честно и исправляет ее сам. Я почувствовал это особенно остро в ту ночь с 11 на 12 апреля. Тогда я много раз появлялся на стартовой площадке, чтобы убедиться, все ли идет в полном соответствии с планом подготовки. Я намеренно выискивал недостатки. Это было довольно трудной обязанностью. Люди, готовившие корабль для Гагарина, понимали, какую ответственную работу они выполняют, и приходили ко мне сами, если случались какие-нибудь неполадки в ходе подготовки. Были лишь мелкие неувязки, да и то мы их сразу устраняли. Подчас они получались оттого, что кое-кто перестарался, переусердствовал, что ли. В общем, мало что удалось мне выискать за время подготовки к старту. Все было отлажено и отработано заранее, когда мы проводили испытания. И вот наконец ракета готова. Юрий Гагарин в кабине космического корабля. Разводят фермы обслуживания. Мы спускаемся в бункер. Здесь против обыкновения много народу,каждому хочется стать участником такого исторического события. Опрашиваю операторов — все на местах, все в полном порядке. За пять минут до пуска встаю к перископу. Слежу за графиком пуска. Веду наблюдения за ракетой и одновременно слушаю все, что передается по радиосвязи и с измерительных пунктов. Главный конструктор Сергей Павлович Королев дает последние указания Юрию Гагарину, последние советы, По голосу слышу — Главный спокоен. У этого человека все мы переняли удивительное его спокойствие. Но мне кажется, самым спокойным человеком на старте 12 апреля был Гагарин. Ведь буквально перед самым пуском пульс у Юрия Гагарина был шестьдесят пять. А я видел, как, узнав об этом, многие на старте стали замерять свой пульс. Он был у стартовиков и сто и сто двадцать. Я слушал, как напевает Юрий свои любимые мелодии, как без тени волнения ведет доклады по радиосвязи, и мне показалось, что Гагарин просто репетирует полет, а не на самом деле собрался в космос. Но стрелка на моем секундомере неумолимо отсчитывает секунды. Я слежу за графиком, который расписан на карточке по секундам, и, чего греха таить, волнуюсь. Человек отправляется в космос! Такого еще не было на Земле. Четкий голос по громкой радиосвязи объявляет минутную готовность. Веду счет последним секундам перед пуском: «Четыре! Три! Два! Пуск!» И тут неожиданно по радио раздается:
— Поехали! — это весело крикнул Гагарин.
Не открывая глаз, теперь смотрю в перископ. Сработала автоматика. Запустились двигатели. Огромный столб огня и пыли окутал подножие ракеты. Я вижу все это и передаю по громкой радиосвязи. В бункер стал проникать грохот работающих двигателей. И вот вижу: ракета дрогнула, потом едва заметно поднялась вверх и пошла на подъем, сначала медленно, все ускоряя и ускоряя разгон. Я слежу за ней в перископ и передаю об увиденном всем. В бункере в эту минуту стоит такая тишина, что я слышу только собственный голос и понимаю, как люди ждут моего нового сообщения.
Корабль еще виден в перископ, когда мы услышали голос Гагарина. Он докладывал по радио Главному конструктору, как проходит полет. Главный спросил у Юрия о самочувствии, о работе приборов и аппаратуры, пожелал ему успешно продолжать полет.
Ракету было видно долго. Из огромной махины она превратилась в птицу, которая оставляет за собой серебристый инверсионный след. Потом птица становится звездочкой. Она еще долго горит на небе...
Человек, готовивший пуск космического корабля с Юрием Гагариным, рассказывал все это приглушенно, тихим голосом, что никак не вязалось с его суровым, будто обожженным, лицом. Но неожиданно он улыбается, и суровости как не бывало. И добавляет к рассказанному:
— Только когда я вернулся домой, выпил стакан коньяку — вот тогда я почувствовал, как все хорошо прошло!.. Как самый дорогой сувенир храню я теперь карточку, на которой расписан график последних секунд перед пуском Юрия Гагарина, На нем поставили 12 апреля свои автографы Главный конструктор Сергей Павлович Королев, Юрий Гагарин и все мои друзья, запускавшие первого человека с Земли в космос.
ОНИ ПОСЛЕДНИМИ ПОЖАЛИ ГАГАРИНУ РУКУ ПЕРЕД СТАРТОМ
Их двое, слесарей-монтажников, закрывавших на корабле крышку люка. Но на космодроме об этих двоих почему-то говорят как об одном. И называют их часто одним именем — ВВ (они Виктор и Владимир). Почему их жизнь так слилась воедино? Может быть, потому, что их судьбы похожи? Оба пришли на завод строить космические корабли еще подростками, один после школы. Вместе ушли в армию, служили в разных частях, но вернулись, будто сговорившись, на старое место. И вот уже который год занимаются одним делом — ведут монтаж ракетно-космических систем. Владимир стал Героем Социалистического Труда. Разговариваешь со сборщиками и кажется, что перед тобой высокого класса специалисты-инженеры, — таков уровень слесаря на нашем современном космическом предприятии. Корабль они знают не хуже иного квалифицированного инженера. Еще бы не знать — сами собирают, как говорится, по винтику. Это их руками был собран первый спутник.
Когда настало время готовить к полету в космос первого человека, Владимиру и Виктору поручили последнюю ответственную операцию — закрыть за космонавтом крышку люка космического корабля. Их долго тренировали, чтобы провести операцию как можно скорее. За два месяца до пуска оба слесаря-монтажника выехали на космодром и приступили к тренировкам.
Десятки раз Владимир и Виктор повторяли одну и ту же операцию — закрывали замки люка. Шла борьба за минуты и секунды. Ведущий конструктор нажимал кнопку секундомера и следил за каждым движением монтажников, пока эти движения не стали автоматическими. За несколько минут оба слесаря закрывали тридцать замков. Они были последними, кто пожал Юрию Гагарину руку перед стартом. В числе последних оставались они там, наверху, на площадке перед люком космического корабля. Когда я попросила обоих слесарей-монтажников рассказать о том историческом дне 12 апреля 1961 года, повел рассказ Владимир, как более разговорчивый, а Виктор лишь вставлял реплики и поправлял, как более пунктуальный. И перед глазами встала картина пуска Гагарина, будто это было вчера.
— Оставались считанные минуты до старта Гагарина, мы стоим на верхней площадке, только что завинтили крышку люка космического корабля. И вдруг по радиосвязи как гром сообщение: «Нет контактов люка! Нет контактов люка!» — «Давай!» —подал кто-то команду. И у нас в руках так замелькали гаечные ключи, что сам до сих пор дивлюсь, как это мы успели открыть и закрыть тридцать замков в один миг?! Это было за пределами возможного. Но мы знали — весь космодром замер в ожидании. В этой ситуации сделаешь невозможное!
А кончив, я глянул с верхней площадки вниз и первого, кого увидел, — Главного конструктора. Заложив руки за спину, Королев ходил около ракеты. Мне хотелось крикнуть ему, но уже стали разводить фермы обслуживания, а мы еще на мостике перед люком. В лифт затиснулись впятером, хотя обычно садились только трое. Ну, думаем, сейчас лететь нам со всей высоты ракеты...
— Гагарин вверх, а мы вниз, — добавляет Виктор.
— Ничего, благополучно приземлились, — продолжает Владимир, — и бегом со стартовой площадки, скорей в автобус. Приехали на наблюдательный пункт за пять минут до старта. Там собрались все, кроме стартовой команды, которая осталась в бункере. Обычно здесь бывает шумно, до запуска ведут всякие разговоры, обсуждают свои дела, даже спорят. А тут стоит такая тишина, что, ей-богу, я услышал, как вылез тюльпан из земли.
— Верно, — басит Виктор, — тепло было, и тюльпаны поднимались буквально на глазах.
А Владимир продолжает:
— Люди замерли в ожидании. Кто смотрит на часы, кто вдаль на ракету. А «колокольчик» (так мы зовем громкоговоритель) уже объявляет минутную готовность. И вот огромное облако, снопы огня и грохот, какой редко кто слышал. Мы с Виктором сто раз видели запуск, все это нам уже приелось. Но тут глаз оторвать не могли. И не только мы — рядом с нами стоят конструкторы, медики, телеметристы. Они тоже не новички на космодроме, но и они стоят как заколдованные. Ракета медленно-медленно поднялась и пошла. Пошла! И тут разразилась буря восторгов, люди заговорили, зашумели. А через секунду-другую снова все замерли: как там наш Юрий? Как перенесет перегрузки? Не прошло и нескольких секунд, как по всему космодрому раздалось;
— Заря! Я — Кедр! Все идет хорошо. Все в порядке! Чувствую перегрузки...
Все громкоговорители космодрома передали эти первые слова Юрия Гагарина. Что мы пережили в ту минуту!..
Отрабатывали ступени ракеты. Гагарий о каждой передавал на Землю. И конструкторы, разработавшие их, облегченно вздыхали, поздравляли друг друга.
Напряженное молчание настало в ожидании включения последней ступени. Она работает в очень сложных условиях, в безвоздушном пространстве. От ее включения теперь зависит, выйдет корабль на орбиту или не выйдет.
Главный конструктор двигателей последней ступени ракеты Косберг, вот такой маленький ростом, в ту минуту будто стал еще меньше... Мне почему-то показалось, что он врос в землю. На площадке не одна сотня людей, и все с немым вопросом смотрят на него.
И вдруг веселый голос Гагарина:
«Косберг включился!» — озорно передал прямым текстом, без шифра!
Что тут было... Косберг подпрыгнул выше собственного роста. Ребята кричат: «Качать Косберга!» А он стоит улыбается такой уставшей улыбкой и выговорить слова не может.
Мы с Витей уже не слышали, как передал Юрий, что вышел на орбиту, — это было ясно и так. Поехали мы к себе в гостиницу, спешим, торопим шофера, не пропустить бы Юрин репортаж.
Я быстро забежал в гостиницу, переоделся, сбросил ботинки — жарко и вышел босиком в коридор. А перед зданием нашим уже собралась толпа. Дело в том, что в этом же помещении пункт связи с космонавтом. И никого, кроме ответственных работников, туда не пускают. А мы на особом положении — мы тут живем! Связь у нас за стенкой, и с нами ничего не поделаешь: хочу — лежу, хочу — выхожу.
— Ох и злил он тогда дежурного... — вставляет Виктор.
— На улице люди ждали, — оправдывается Владимир. — Вот я и был в роли связного. И не только я, другие ребята тоже. Постоим, постоим в коридоре, послушаем — и всем!
Владимир помолчал и дальше начал серьезно:
— Юрий докладывал как раз о невесомости, когда я стал слушать. Выскочил я на секунду к ребятам, крикнул: «Невесомость хорошо!» — и снова в коридор.
Очень взволновал всех на космодроме Юрий, когда передал, что видит Землю! Как красиво он это сказал... А Земля ждала его. Мы его ждали.
Теперь все внимание на конструктора ТДУ — тормозной двигательной установки, от включения которой зависит приземление. Вот он, этот конструктор, стоит в гуще толпы и смотрит на часы.
«Сейчас, сейчас... — обещает он. — Через четыре секунды должна включиться». Четыре секунды прошло, но сообщения нет. То ли часы мои подвели, то ли... «Есть! Включилась ТДУ! Включилась ТДУ!» — разнеслось по всему космодрому.
Теперь стали ждать приземления. Как там наша крышка люка?.. Мы притаились у самой двери пункта связи и ждем. Все тихо. Только слышно, как ходит Главный конструктор. Это его шаги — я их отличу из тысячи: четкие, мерные, будто часовой механизм. Вот так же он ходил утром, когда мы исправляли контакты люка. И вдруг шаги замерли. Стало совсем тихо. В ту же секунду влетел к нам наш ведущий конструктор «Востока» — губа искусана в кровь! — и во всю мочь как гаркнет:
— Юрка стоит на Земле!
А у самого слезы на глазах. Все мы тогда плакали, солидные и несолидные...
НА ПРИЗЕМЛЕНИИ
Ракета еще стояла на старте, а за тысячи километров от нее, также на старте, стоял самолет, готовый по первому сигналу ринуться в небо и лететь к месту приземления. Трое инженеров-конструкторов летели обследовать «Восток» сразу после посадки. Как-то случилось так, что на все приземления то вместе, то поочередно выезжали именно эти трое: седой инженер, высокий и стройный, как юноша, отдавший добрых три десятка лет ракетной технике и теперь возглавивший экспедицию на место приземления. Это Арвид Владимирович. И с ним двое молодых конструкторов. Впрочем, одному из этих молодых довелось участвовать еще в споре при выборе формы космического корабля «Восток», а позднее и в компоновке этого корабля. Другой молодой, помогал ему в этой компоновке и тоже работал над «Востоком» с самого начала его создания. Но по сравнению со своим старшим — Арвидом Владимировичем, который стал работать с Сергеем Павловичем Королевым с 1936 года, эти двое, конечно, молоды. Одного из них называют просто Лешей, а другого, несмотря на молодость, величают Иваныч, иногда Олег Иванович.
— В ту весну 1961-го мы только успевали вернуться из очередной командировки, как отправлялись снова, — начинает рассказ Олег Иванович. — Помните, запуски шли подряд, два манекена, потом человек. И если раньше мы готовились к экспедиции недели две (одного инструмента у нас килограммов двести), то в те дни собирались в два-три дня. Помню, как за день до вылета в экспедицию на приземление человека встретились мы с Гагариным. Это была моя последняя встреча просто с Юрой, с Гагариным — обычным человеком. Мы с ребятами шли в столовую и догнали Гагарина и еще одного космонавта.
— Когда уезжаете? — спросил Юрий.
— Завтра, — говорю. — А вы?
— Тоже завтра.
Мимо проходили люди и не обращали на Гагарина внимания. Будущие космонавты долго сидели у нас в комнате в ожидании начальства, никем не замеченные. Это было 4 апреля 1961 года, а 5-го мы вылетели: Юрий на старт, а мы на точку приземления.
Восьмого апреля нам подтвердили: «Работа будет двенадцатого». И мы стали готовиться к работе. Да, для кого это был большой праздник, всемирное торжество — запуск человека в космос, а для нас это была работа.
Прилетев на точку, мы начали разбирать инструмент, готовить его, чтобы встретить корабль из космоса, что называется, во всеоружии. В день пуска в пять утра мы уже были на аэродроме. Ждем девяти утра. Нас всех тогда буквально трясло от волнения. Через 17 минут после запуска мы узнали, что старт прошел успешно, Сколько тут было радости! Мы — народ привычный, запуски нам уже изрядно поднадоели. Но тут — Гагарин в космосе! Мы так целовали друг друга, что долго потом болели губы.
В разговор включился старший поисковый команды Арвид Владимирович:
— Стоим «на старте». Машины прогреты. У нас еще часа полтора времени — мы заранее знали, что полет на один виток. И все же от самолета не отходим. Объявлена «готовность № 2». Ждем новых сообщений. И вот узнаем — включилась ТДУ! Гагарин был еще где-то над Африкой, а мы уже знали, где он приземлится. Точка совпала с расчетной. Район приземления подтвердился. И наш самолет уже в воздухе. Мы приземлились на аэродроме, куда почти одновременно с нами сел Гагарин. Его сразу окружили толпы людей. Он, улыбаясь, махал всем рукой, но нам почему-то показалось, что это он нам посылает привет.
— Точно нам, — подтверждает Олег Иванович. — Потом как-то позже я увиделся с Гагариным, и он так рьяно начал доказывать: «Я тебя видел тогда! Я тебе махал!»
— Я тогда поздравил Юрия с приземлением, — продолжает Арвид Владимирович, — передал ему привет и поздравления от всех строителей космических кораблей, а потом услышал, как он взволнованно стал докладывать по радиосвязи Главному конструктору о своем благополучном приземлении.
И мы отправились дальше, к месту приземления космического корабля. Летели туда на вертолете. Очень волновались, как приземлился «Восток», — весна, кругом озерца, разлив, и Волга рядом. У нас в руках уже были координаты приземления, но если бы мы даже не имели их, нашли бы корабль — с высоты было четко видно живое кольцо людей, окруживших «Восток». Красиво он приземлился, как по заказу. Он стоял на кромке возвышенности, на живописном месте. Очень красиво стоял космический корабль на Земле.
Приземлились мы поблизости. Протиснулись сквозь кольцо людей и начали осмотр корабля. Глаз у всех троих уже наметан — видели, как приземлялись все космические корабли — при встрече с землей было всякое: то иллюминатор разобьется (тогда мягкой посадки еще не было), то обшивка где-нибудь помнется.
А тут... Ну как по заказу, будто специально для первого космонавта так корабль сел! Ни царапинки!
Осмотрели мы тщательно площадку посадки. Определили: корабль садился очень плавно. Сами мы не были свидетелями этой посадки, но об этом рассказали люди, видевшие, как он садился.
— Разыскал я тогда человека, который первым подошел к «Востоку», — вставляет Олег Иванович. — «Мишалин я, — говорит, — механик из колхоза имени Шевченко. Еду, — говорит, — на мотоцикле и вижу: лежит на земле какая-то страшная штука в форме шара. Я остановил свой мотоцикл, подошел. Лежит шар и гудит. И часы тикают. Смотрю, люк открытый. Заглянул я туда, а там... чего только нет: кнопки, рукоятки, глобус на доске, а рядом горят какие-то таблички. Справа смотрю — белый шкафчик, открыл я его — тюбики, как с зубной пастой, взял...»
Олег Иванович остановился, раздумывая, что же было дальше.
— В общем, дальше подоспела наша поисковая команда. И вот мы стоим у корабля, только что спустившего из космоса первого человека. Корабль трепещет, как живой, слышно, как работают еще вентиляторы. И четко тикают часы. Странное чувство охватывает меня каждый раз при встрече с кораблем. Сел я в кабину «Востока», а он все работает и, кажется мне, немного подрагивает — хоть сейчас снова в полет! Начал обследовать аппаратуру. Все в идеальном порядке. И мы приступили к работе.
Сняли мы показания приборов, — продолжает рассказ Арвид Владимирович, — отключили все источники питания, зафиксировали положение рукояток, тумблеров и стали готовить корабль к эвакуации. Одна любопытная деталь: работать становилось все трудней — кольцо людей, окружавших корабль, с каждым часом росло и сжималось. Просить разойтись было бесполезно — все хотели как следует рассмотреть, потрогать своими руками тот космический корабль, на котором летал Гагарин.
Поблизости, в полукилометре, находилась деревня Узморье. Всей деревней и пришли на корабль смотреть колхозники. Потом прослышали в соседней деревне Смеловке и тоже явились. Слух распространялся молниеносно. Сотни людей потянулись по всем дорогам и тропинкам к нашему кораблю. Приезжали школьники целыми классами «на экскурсию». И нам приходилось проводить эти первые космические экскурсии. Приезжали директора предприятий и привозили с собой самых лучших передовиков, просили рассказать о полете. Получалось что-то вроде лекции экспромтом. И мы читали эти лекции, по очереди отрываясь на несколько минут от работы над «Востоком».
А кольцо людей сжималось все туже, грозило загнать нас в корабль. Надо было что-то придумать. И мы придумали! У кого-то из нас оказалась веревка. Мы вбили колья и протянули вокруг корабля эту веревку. И все начали «ходить по веревочке». Совсем как в настоящем музее, только вместо бархатной ленточки обычная веревка. Но в этом было даже что-то символическое.
Ночь мы провели у корабля. И даже ночью не стихал поток людей — так велико было любопытство народа к первому космическому кораблю с человеком. Мы прилегли отдохнуть, расстелив около борта «Востока» брезент. С реки дул весенний свежак. Пахло полынью — не той горькой, какой она бывает летом, а мягкой, весенней. В вышине тускло мерцали звезды. И при их свете люди тесным кольцом ходили вокруг нас, дремлющих рядом с фантастически обугленном махиной, вернувшейся оттуда, где обитают эти звезды...
Утром в небе показалось много-много вертолетов. Прилетела Государственная комиссия. Главный конструктор Сергей Павлович Королев поздоровался с нами, поздравил, протянул мне «Правду» за 12 апреля и начал осмотр корабля. Смотрели и другие члены комиссии. По лицу Главного я понял — он доволен посадкой «Востока». Хоть строг он очень, но тут посадка идеальная.
«Как вы находите корабль?» — спросил Сергея Павловича один из членов Государственной комиссии.
«Думаю, что еще раз на нем лететь можно, — ответил Главный конструктор и, пораздумав, добавил: — Но в полет мы его не пустим — надо сохранить для людей! Поставим в музей, пусть наши потомки увидят корабль, на котором впервые человек поднялся в космос».
И тут вдруг затрещал киноаппарат. Наш кинооператор торопился запечатлеть тоже для потомков уникальный кинокадр: Главный конструктор космических кораблей С. П. Королев у «Востока». А в это время у другого люка происходило вот что. Заместитель Главного по испытаниям Воскресенский достал из кабины «Востока» тубу с гагаринским питанием и, озорно крикнув: «Подходи! Буду причащать!» — стал отвинчивать пробку.
И что вы думаете! Выстроилась очередь — все хотели отведать гагаринской пищи.
«Дети, как дети», — скептически усмехнулся только один профессор, стоявший в стороне.
«Не просто дети, Владимир Иванович, — поправил его Главный, — космические дети!»
Государственная комиссия улетела. А мы продолжали работать. Надели на корабль, да, буквально надели, погрузочный контейнер, укрепили тросы и подсоединили их к вертолету Ми-6. Вертолет поднял в высоту наш «Восток». Кольцо людей загудело. Зрелище действительно небывалое: вертолет несет по воздуху космический корабль!
На прощанье в точке приземления «Востока» мы забили лом, самый обыкновенный металлический лом — другого ничего не было. Забивали торжественно, по очереди. Оставили лишь небольшой кончик, на котором зубилом выбили: «12.4.61 года». На том самом месте теперь стоит обелиск.
Прилетаем в город, а тут бушующее море людей. Жители праздновали полет Гагарина. На нас, конечно, не обращали внимания, и мы спокойно занимались своим делом. Сами погрузили космический корабль в закрытый металлический контейнер, потом на грузовик и поехали дальше. И тут... В общем, попали мы в людской водоворот. Наш грузовик с «Востоком» нигде проехать не может, пыхтит, тычется от одной улицы к другой и отовсюду поворачивает обратно. Улицы запружены ликующим народом. Я давно не видел, чтобы так радовались люди. Только и слышно в толпе:
«Га-га-рин! Слава первому космонавту! Первый в космосе — наш!»
А мы, занятые работой, как-то не могли себе представить заранее вот такого отклика на нее, на нашу эту «работу». Скорее на ее результат. Ведь это был триумф человечества! Человек вырвался в просторы вселенной! Наш, советский человек!
Наверное, мы очень странно выглядели в этой празднующей толпе, потому что были, пожалуй, единственными работающими среди этого людского половодья. Когда поток людей сжимал нас особенно плотно, лихие ребята из толпы кричали; «Эй, там, на грузовике! Кончай работу! Пошли отмечать Гагарина!» Они не знали, что мы везем космический корабль Гагарина.
«Если бы сейчас открыть контейнер, что бы тут было!» — повторял все время наш рабочий.
Но мы молчаливо, со скоростью сто метров, пробивались сквозь людские улицы. И пришлось нам колесить по ним еще долго-долго — то тут проезда нет, то там закрыто, то здесь милиционер не пускает. Тот самый рабочий уже несколько раз в сложных ситуациях поднимался в кузове и загадочно начинал:
— А знаете, что мы везем?!
— Крупу! — слышались насмешки ему вслед.
Но перед особенно рьяным блюстителем порядка в милицейской форме он не выдержал и крикнул:
— Ребята! Открывай контейнер! Нехай знает, что мы везем!
Но весельчака, успевшего где-то отпраздновать запуск Гагарина, втянули за полы в кузов и усмирили.
И снова мы продолжали свой путь, затертые в толпе, молча и терпеливо. Десятки километров исколесил наш грузовик, пока мы добрались на свое предприятие. Сгрузили свой корабль, поставили его в тот же цех, откуда он начал свой путь на космодром, вышли за проходную и отправились праздновать.
Они и сейчас среди нас, люди, строящие космические корабли. Они ездят с нами в метро, в автобусах, ходят по улицам городов. Они такие же, как все, только немножко собраннее, увлеченнее — люди, очень преданные своему делу.
Когда-нибудь историк напишет о них и о времени:
«Это было время, когда каждая минута равнялась годам.
Это были люди, которые сделали годы, равными векам».
За всю историю своего существования человечество не знало ничего, что могло бы сравниться с эпохой освоения космоса, участниками которого стала многие из наших современников, а свидетелями — мы все. Пройдут десятилетия, будет освоено и обжито околоземное космическое пространство и Луна; будут изучены процессы, происходящие на поверхности нашей планеты и в ее недрах; будет изучено Солнце и планеты солнечной системы; автоматические межзвездные станции устремятся к далеким галактикам.
Хотя великие плавания, великие перелеты, великие восхождения облегчаются по мере совершенствования техники, они даже сейчас таят в себе трудности и опасности, В памяти человечества навсегда остаются имена людей, которые совершили великие деяния впервые. И мы вправе гордиться тем, что в истории космической эры многое впервые сделано советскими людьми, на советских предприятиях, из советских материалов. Неудивителен тот огромный интерес, который проявляется к людям, чьи идеи, чьи труды, чьи усилия лежат в основе фантастического прогресса в области практической космонавтики. Среди этих людей много труда вложили в создание космической техники выдающиеся конструкторы С. Королев и М. Янгель.
Творчество этих конструкторов, их проекты и идеи будут изучать и исследовать еще не один десяток лет. Но уже сейчас можно смело утверждать, что они наложили мощный отпечаток на развитие космонавтики. На ракетах конструкции С. Королева стартуют в космос международные звездные экипажи. Ракеты М. Янгеля доставляют на орбиты мира и дружбы спутники «Интеркосмос».
Что же это были за люди? Как они подходили к возникающим проблемам? Предлагаемые ниже два очерка, не претендуя на полноту обрисовки характеров, позволяют составить представление об этих выдающихся конструкторах.
ВЫСОКИЙ, СТРОГИЙ СЧЕТ МГНОВЕНИЯМ
Об академике С. П. Королеве написано много. Пока, конечно, рано говорить, что эта монолитная фигура уже предстала перед нами в полный рост: время добавляет к портрету Сергея Павловича все новые штрихи.
У каждого из нас свой счет мгновениям, своя неповторимая судьба. И все же мы равняемся на тех, чья жизнь озарена высокой целью. Жизнь Королева сплошное яркое горение до самой смерти в расцвете творческих сил и великих замыслов, пятидесяти девяти лет, 14 января 1966 года.
Вот автобиография, написанная в 1952 году.
«Родился 30 декабря 1906 года в Житомире. Отец — учитель, мать — учительница. Отца лишился трех лет от роду и воспитывался матерью, а с десятилетнего возраста на средства отчима, по специальности инженера-механика.
В настоящее время отчим мой, Баланин Григорий Михайлович, доцент Московского института инженеров транспорта, а мать на пенсии. Братьев и сестер не имел.
Среднее образование получил, окончив две последние группы Строительной профшколы в Одессе, получив специальность рабочего — стронтеля-черепичника. Далее учился два с половиной года на аэромеханическом отделении Киевского политехнического института, а в 1927 году в связи с закрытием в КПИ этого отделения был переведен на аэромеханический факультет МВТУ имени Баумана в Москву. МВТУ окончил в 1929 году, защитив в качестве дипломного проекта проект построенного к тому времени и летавшего легкого двухместного самолета своей конструкции.
В 1930 году без отрыва от производства окончил Московскую школу летчиков.
За весь период учебы жил на свой заработок, работая с 1924 до 1927 года на разной работе (разносчиком газет, столяром и др.).
С 1927 года начал работать на заводах Всесоюзного авиационного объединения (в частности, в ЦАГИ).
Имел свои осуществленные конструкции легких самолетов и планеров, а также выполнил ряд печатных работ по авиационной технике.
С 1929 года, после знакомства с К. Э. Циолковским и его работами, начал заниматься вопросами ракетной техники. Вначале руководил по совместительству одной из первых групп по ракетной технике {бывшей ГИРД), а затем перешел на постоянную работу в этой области с 1933 года, где и работаю до настоящего времени.
Имею за период до 1951 года сорок работ, научных трудов и проектно-конструкторских разработок по авиации и специальной технике (перечень см. особо)».
Талант конструктора пробудился у С. П. Королева уже в юные годы, С 1929 года он проектирует и строит планеры. Сам летает на них. Уверенно, смело.
Смелость романтика... Рассказывают такой случай. В студенческие годы Сергей Павлович подрабатывал на киностудии, дублируя актеров. Прослышав, что Королев великолепно плавает, создатели фильма «Трипольская трагедия» пригласили его совершить прыжок в воду с тридцатиметрового обрыва. Будущий Главный конструктор превосходно исполнил трюк.
Планеры Королева были особенные. Их отличала повышенная прочность; чуть ли не вдвое большая удельная нагрузка на крыло. На планере его конструкции СК-3 «Красная звезда» известный летчик В. А. Степанчонок в Коктебеле впервые в мире совершил мертвую петлю, да не одну, а три подряд. Сергей Павлович строил свои планеры в расчете на установку на них реактивного двигателя. Планер — будущий ракетоплан. 28 февраля 1940 года летчик-испытатель В. П. Федоров поднял в воздух ракетоплан, созданный на основе планера СК-9 конструкции Королева. Это был летательный аппарат с «космической» перспективой.
Дерзновенность замыслов, и трезвый расчет, да еще напряженный труд — это главные штрихи его портрета. Один товарищ вспоминает о его юности: «Каким Сергей сохранился в моей памяти? Очень трудолюбивым. Рукава его рубашки были деловито засучены выше локтей. Да и весь он запомнился мне таким, готовым немедленно взяться за трудное дело».
Разработка легкомоторного самолета СК-4 — тема дипломного проекта студента Сергея Королева. Руководил его работой Андрей Николаевич Туполев. Дипломная работа была не просто бумагой, как это еще случается. Такой самолет был построен и проходил летные испытания. Но из-за досадной неудачи — отказал мотор на взлете — самолет потерпел аварию.
Идеи Циолковского захватили молодого инженера. С 1932 года он во главе знаменитой ГИРД — группы изучения реактивного движения.
17 августа 1933 года в небо поднялась первая советская ракета, созданная в ГИРДе. Этот старт — практическое начало Великого пути в космос.
В 1934 году Сергей Павлович пишет книгу «Ракетный полет в стратосфере». Дарит ее Циолковскому. Отзыв Константина Эдуардовича: «Книжка разумная, содержательная, полезная».
Сергей Павлович вспоминает о своей встрече с Циолковским в Калуге:
«Запомнились удивительные, ясные глаза. Его лицо было изрезано крупными морщинами. Говорил он энергично, напористо. Минут за тридцать он изложил нам существо своих взглядов. Не ручаюсь за точность сказанного, по запомнилась одна фраза. Когда я с присущей молодости горячностью заявил, что отныне моя цель пробиться к звездам, Циолковский улыбнулся: «Это очень трудное дело, молодой человек, поверьте мне, старику. Оно потребует знаний, настойчивости, воли и многих лет, может, целой жизни...»
Всю жизнь отдал космосу С. П. Королев. В 1946 году он Главный конструктор по созданию управляемых баллистических ракет дальнего действия. Прошло всего два года, и осенью 1948 года первая советская ракета дальнего действия Р-1 уже стояла на старте. «Мне зачастую трудно, о многом думаю и раздумываю, спросить не у кого. Но настроение неплохое, верю в наш труд, знания и нашу счастливую звезду», — писал в те годы с полигона Сергей Павлович в своем письме к жене.
Затем новые разработки дальних ракет. Одна из машин этого класса стоит у входа в Музей Вооруженных Сил в Москве.
В августе 1957 года совершила полет межконтинентальная ракета — одна из вершин инженерного гения С. П. Королева. Это была революция: от одноступенчатой ракеты — к многоблочной ракете-гиганту. Смелое решение Главного конструктора создать очень большую ракету сразу сняло множество проблем. До сих пор вызывает восхищение исключительная надежность всех ступеней ракеты.
В эти напряженные годы Сергей Павлович не переставал быть верным своей звездной мечте — освоению космоса. Уже первые ракеты его конструкторского бюро использовались для полетов на высоту 100, 200, 500 километров с научной аппаратурой и животными. Королев называл их академическими.
4 октября 1957 года. Первый искусственный спутник Земли. Он возвестил о начале космической эры. Не прошло и двух лет — началась эстафета лунных ракет.
12 апреля 1961 года. В космосе Юрий Гагарин. Сбылась мечта Главного конструктора. Ради этого дня в жару и стужу, в снежный буран и пыльную бурю он сутками не покидал стартовую площадку. Его называли «рабочим космоса в три смены». Сколько он затратил энергии на встречи, объяснения, уговоры, споры, доказательства, убеждения, требования, чтобы за четыре года пройти путь от спутника весом в 83,6 килограмма до космического корабля «Восток», вес которого с пилотом-космонавтом составлял 4725 килограммов...
Работа полностью захватила его мозг. В редкие минуты отдыха в санатории под Москвой или на юге он не мог оторваться от раздумий. И, как бы извиняясь, говорил: «Трудно сразу отключиться».
...Великое не умирает, оно остается людям. В достижениях сегодняшней космонавтики живет мысль первого Главного конструктора космоса академика Сергея Павловича Королева. Именно к сегодняшнему дню относятся его слова: «Это будущее, хотя и не столь близкое, но реальное, поскольку оно опирается на уже достигнутое».
ЗВЕЗДНАЯ СУДЬБА
«Параллельно с учебой в МАИ приобрел бы специальность летчика, а потом, работая конструктором, пытался бы стать космонавтом». Так ответил академик, выдающийся конструктор в области ракетно-космической техники Михаил Кузьмич Янгель на вопрос «Если бы начать все сначала?..». Однако не следует искать в этих словах, адресованных молодым сотрудникам его КБ, намека на желание Янгеля переиначить свою судьбу.
Если бы начать все сначала... Мог ли мечтать мальчуган, родившийся в глухой таежной деревушке, о более светлой и широкой дороге, чем та, которой выпало ему пройти по жизни?.. В крестьянской семье двенадцать душ детей. Четырнадцати лет Михаил, шестой по счету, отправился вслед за двумя старшими братьями в Москву: с благословения неграмотных родителей постигать премудрость наук. Шел 1925 год. Наука началась для Михаила Янгеля с работы разносчиком в стеклографии. Потом учеба в ФЗУ, работа на расположенной в подмосковном городе Красноармейске текстильной фабрике. Сибирский характер, помноженный на крепкую рабочую закалку, стал той «стартовой площадкой», с которой впоследствии шагнул Янгель к высотам ракетно-космической техники.
Ну а пока по путевке своего райкома комсомола он поступает в Московский авиационный институт. Здесь в полной мере проявляются его природные способности к наукам и поразительная работоспособность. Судите сами: отличную по всем статьям учебу он успевает совмещать с обязанностями секретаря комитета комсомола МАИ, а на последних курсах — и с работой в КБ Н. Поликарпова.
За десять лет, проведенных в «школе короля истребителей» Николая Николаевича Поликарпова, М. Янгель принимает активное участие в создании самолетов разных типов и назначений. Впоследствии он напишет: «Технику я изучал в МАИ, но курс настоящей школы инженерного искусства и коллективного творчества прошел, работая в конструкторском бюро под руководством главного конструктора Н. Н. Поликарпова».
Всецело преданный в то время самолетостроению, Янгель и не подозревал, что спустя несколько лет главным делом его жизни станет создание ракетно-космической техники. Но именно эти несколько лет оказались для него, как и для всего нашего народа, самыми трудными, самыми тяжелыми: в июне 1941 года грянула Великая Отечественная...
В военное время Михаил Кузьмич работал на разных авиационных заводах, отдавая как коммунист и патриот не только способности» не только знания, но всю душу, все без остатка силы общему делу победы над врагом. А после войны он поступает в Академию авиационной промышленности и блестяще заканчивает ее. Любопытный штрих. Профессор, принимавший экзамен по философии, не без сожаления сказал Михаилу Кузьмичу:
«И далась вам эта техника! У вас же типично философский склад ума. При таких знаниях и способностях вы многого добились бы в философии».
Но М. Янгель уже внутренне готов посвятить себя делу, к которому он был подготовлен всей своей предшествующей деятельностью, и подготовлен, как это вскоре выяснится, на «отлично». С 50-х годов он начинает работать в области ракетостроения. Придя в КБ, руководимое С. П. Королевым, Михаил Кузьмич принимает деятельное участие в создании первых управляемых баллистических ракет дальнего действия. Школа, пройденная в авиационной промышленности, выдающиеся организаторские способности, прирожденный талант конструктора стремительно выдвигают Янгеля в число ведущих специалистов отечественного ракетостроения. Понимая задачу исследования космического пространства как одну из важнейших, он уже в те годы вынашивает и формирует основы нового направления в развитии ракетно-космической техники. И вот сорокатрехлетнему конструктору доверяют возглавить новое КБ, ставшее колыбелью целого семейства уникальных образцов техники.
Коллектив, работающий под началом Янгеля, удивительно молод: средний возраст сотрудников КБ около 25 лет. Уже первые образцы, созданные здесь, получают самую высокую оценку. Чем брала эта молодежь? Творческой дерзостью, самозабвенностью в работе и, может быть, прежде всего тесной сплоченностью вокруг своего Главного, которого иначе, как Кузьмич, в КБ не называли. Он пользовался у «ребят» не только уважением, но и светлой, от сердца идущей любовью.
В отношениях с подчиненными Янгель руководствовался двумя принципами: доверие и требовательность. Самого его отличало умение четко и оперативно решать самые головоломные проблемы. Он обладал необычайно зорким зрением конструктора, объемно представляя и цепко храня в памяти сложнейшие узлы и агрегаты конструкции. А если говорить о нем как об ученом, то прежде всего следует отметить энциклопедичность знаний Михаила Кузьмича. Оценивая его вклад в науку, М. Келдыш скажет:
«Михаил Кузьмич... внес большой вклад в организацию разнообразных исследований в области аэродинамики, баллистики, материалов и многих других проблем...»
...Сегодня в околоземном пространстве трудится многочисленная семья спутников серии «Космос». Стартуют в небо рожденные тесным международным сотрудничеством спутники «Иптеркосмос». Всех их можно с полным основанием назвать «живыми памятниками» таким людям, каким был академик Михаил Кузьмич Янгель. Память о них воплощается и в названиях пароходов, улиц, горных пиков, благодарная память народа о Людях с большой буквы, отдавших без остатка всю свою жизнь великому делу служения Родине.
Журнал «Техника — молодежи»
ВЛАДИМИР ШАТАЛОВ,
дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР, руководитель подготовки космонавтов
«ИНТЕРКОСМОС» — ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС
Юрий Гагарин — первый из когорты людей пока еще редкой профессии космонавта. Главное ее предназначение, как сказал Первый космонавт планеты, — это расширение наших познаний о вселенной, изучение новых закономерностей и использование их на благо человека.
Прошли годы, и жизнь подтвердила глубокую правоту его слов. Космические орбиты осваиваются ради настоящего и будущего нашей планеты. Проникнув в космос, люди открыли не только новую «территорию», они вошли в необычный мир — мир вакуума, невесомости, низких температур... Эти особенности космоса породили новые отрасли науки и производства.
Благодаря космическим полетам люди лучше узнали свою планету, ее прошлое и настоящее, возросла достоверность прогнозов на будущее.
Время идет вперед. Развивается космическая техника, расширяются сферы исследований, углубляются традиционные направления. Орбитальные станции со сменяемыми экипажами на борту органично вошли в нашу жизнь. В своей речи 21 октября 1969 года на торжественной встрече экипажей кораблей «Союз-6», «Союз-7» и «Союз-8», совершивших совместный полет, Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Леонид Ильич Брежнев прозорливо отметил: «Советская наука рассматривает создание орбитальных станций со сменяемыми экипажами как магистральный путь человека в космос».
И «салютовская» программа сегодня —-— это очередная ступень в космонавтике, в летописи звездных свершений. Орбитальная станция «Салют-6» по праву считается венцом научно-технического прогресса.
Профессия космонавта непрерывно обогащается. Пока в космосе не работают «узкие» специалисты, космонавт обязан быть универсалом. Андриян Николаев как-то сказал, что ему для первого полета знаний было достаточно. А во втором он ощутил потребность в серьезных сведениях об атмосфере. Сколько специальностей меняет на орбите космонавт! Он и геолог, и металлург, и астроном, и мелиоратор...
Орбитальные станции продемонстрировали свою перспективность. Объем научной информации, получаемой с их помощью, столь велик, что на ее обработку требуется длительное время. Такая диспропорция между скоростью получения научной информации и скоростью ее обработки, естественно, серьезно беспокоит ученых и космонавтов. Поэтому принимаются меры по широкому внедрению автоматизации, применению вычислительной техники в оперативной обработке и анализе информации. Сколь совершенными ни были бы наши орбитальные станции, тем не менее мы не можем забывать о том, что они лишь часть космической системы. И чтобы эта система функционировала нормально, столь же совершенными должны быть и все ее остальные части.
Большое внимание уделяется совершенствованию существующих транспортных кораблей и разработке новых. Опыт показывает, что транспортные корабли могут быть как пилотируемые, так и беспилотные. Последние проще, дешевле, могут брать больше грузов. В нашей стране уже проводились эксперименты с беспилотными кораблями.
В будущем будут созданы новые транспортные системы, что еще больше расширит возможности пилотируемой космонавтики, позволит не только обеспечивать четкую работу существующих орбитальных станций, но и приступить к созданию более крупных обитаемых объектов. С появлением новых транспортных систем появятся и предпосылки к организации межпланетных экспедиций, поскольку упростится процесс сборки, отладки и снаряжения кораблей для дальних космических полетов.
Огромные возможности сулит человечеству освоение космоса. Но его исследование требует небывалой концентрации научно-технического потенциала общества. Ни одна страна мира, даже с большими экономическими возможностями, не может позволить себе в одиночку развивать все направления космических исследований. История «Интеркосмоса» — это наглядный пример всевозрастающей интеграции научно-технических усилий социалистических стран в исследовании космоса.
Расширение географии профессии космонавта — следствие планомерного развития «Интеркосмоса». Эта профессия стала интернациональной. Ныне в сокровищницу космического опыта вносят свой вклад представители всех братских стран.
В июле 1976 года в Москве представители стран — участниц программы «Интеркосмос» подписали межправительственное соглашение о сотрудничестве в исследовании и использовании космического пространства в мирных целях. В этом документе подчеркивалось стремление братских стран закрепить накопленный опыт проведения совместных работ в космосе и всемерно содействовать дальнейшему развитию сотрудничества в этой области.
Советское правительство выступило с предложением об участии граждан стран — участниц программы «Интеркосмос» в пилотируемых полетах на советских кораблях и станциях. Представители всех стран с благодарностью приняли это предложение. Так начался новый этап интернационального содружества.
После подписания соглашения мы рассказали представителям делегаций Болгарии, Венгрии, ГДР, Кубы, Монголии, Польши, Румынии и Чехословакии о тех требованиях, которые предъявляются у нас в -стране к кандидатам в отряд космонавтов, об ограничениях, которые диктуются специфическими условиями космических полетов. Высказали свои предложения по порядку отбора кандидатов, о сроках их подготовки, о системе оценок их знаний, а также о возможных сроках стартов международных экипажей.
Наши ученые высказали свои соображения о возможности проведения различных экспериментов на орбите, об использовании аппаратуры, изготовленной на предприятиях стран — участниц программы «Интеркосмос». Они назвали контрольные для этих приборов цифры — по их весу, объему, а также потреблению энергии во время работы на орбите.
Мы заверили товарищей, что со всем радушием примем космонавтов из братских стран, обеспечим их вместе с семьями квартирами в Звездном городке, сделаем все, чтобы в предусмотренные программой сроки они получили хорошую подготовку и смогли успешно совершить космический полет, выполнив всю необходимую исследовательскую работу на орбите.
Вскоре во всех странах, входящих в «Интеркосмос», были созданы специальные медицинские комиссии по отбору кандидатов в космонавты.
Координировала работу этих комиссий наша группа специалистов, возглавлял которую летчик-космонавт СССР Василий Григорьевич Лазарев, командир корабля «Союз-12», а в прошлом летчик-испытатель, имеющий также и хорошую медицинскую подготовку.
К декабрю 1976 года отбор первой группы кандидатов был завершен, и к нам в Звездный городок, в Центр подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина, прибыли: Владимир Ремек и Олдржих Пелчак из ЧССР, Мирослав Гермашевский и Зенон Янковский из ПНР, Зигмунд Йен и Эберхард Келлнер из ГДР. Они прибыли к нам вместе с женами и детьми.
Советские космонавты окружили друзей из братских стран вниманием и заботой. Алексей Архипович Леонов и Борис Валентинович Волынов стали как бы их шефами-наставниками и взяли их под свою опеку. Вместе с другими летчиками-космонавтами СССР они помогли гостям устроиться в новых квартирах, обжить их. Звездный городок стал по-настоящему интернациональным городком.
Все быстро перезнакомились друг с другом. Взрослым было это сделать легко, главы семейств — летчики, прекрасно владели русским языком, не раз бывали в нашей стране, многие учились у нас, хорошо освоили нашу технику — самолеты разных конструкций, годами плечом к плечу работали вместе с нашими специалистами. Неплохо знали русский язык и жены космонавтов, а детей вообще не смущали языковые барьеры — уже на следующий день после прибытия в наш городок они носились по аллеям Звездного вместе с нашими ребятишками.
С первых же дней пребывания в Звездном будущие космонавты из братских стран приступили к занятиям. Сначала, как полагается, они прослушали теоретический курс, потом сдали зачеты и перешли к практическим занятиям на тренажерах.
2 марта 1978 года многие радиостанции и телевизионные компании разных стран мира прервали свои обычные программы, чтобы передать сообщение ТАСС:
«Сегодня в 18 часов 28 минут московского времени в Советском Союзе осуществлен запуск космического корабля «Союз-28».
Советский космический корабль, выведенный на околоземную орбиту, пилотирует международный экипаж: командир корабля Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР Алексей Губарев и космонавт-исследователь гражданин ЧССР Владимир Ремек.
Запуском корабля «Союз-28» открывается новый этап исследования и использования космического пространства в мирных целях, проводимых совместно социалистическими странами в соответствии с программой сотрудничества «Интеркосмос», в осуществлении которой принимают участие Народная Республика Болгария, Венгерская Народная Республика, Германская Демократическая Республика, Республика Куба, Монгольская Народная Республика, Польская Народная Республика, Социалистическая Республика Румыния, Союз Советских Социалистических Республик и Чехословацкая Социалистическая Республика».
Ныне в этой программе принимает активное участие и Социалистическая Республика Вьетнам, десятая страна — участница «Интсркосмоса».
Как-то само собой получилось, что Алексей Губарев — командир корабля «Союз-28», проработавший вместе с Георгием Гречко месяц на станции «Салют-4», подружился с чехословацким космонавтом Владимиром Ремеком, Он помогал ему быстрее освоить теоретический курс, вместе с ним работал на тренажерах. Эта пара составила первый международный экипаж.
Много общего было в судьбах Петра Климука и польского летчика Мирослава Гермашевского. Родились они неподалеку друг от друга: Петр — под Брестом, Мирослав — на востоке Польши. Оба в войну потеряли отцов и остались сиротами. Их отцы погибли в боях с фашистами. И тот и другой были партизанами.
Валерий Быковский на «Союзе-22» испытывал впервые уникальную фотокамеру МКФ-6, созданную учеными ГДР вместе с нашими специалистами. Бывал не раз в ГДР. И конечно, не случайно стал командиром экипажа, в состав которого вошел Зигмунд Йен. Вместе им предстояло поработать на «Салюте-6», но только с уже модернизированной камерой — МКФ-6М.
Примерно по такому принципу были составлены и другие экипажи. В середине 1977 года они приступили к тренировкам на комплексных тренажерах.
В марте 1978 года в Звездный прибыла вторая группа космонавтов — из Болгарии, Венгрии, Кубы, Монголии, Румынии, а еще через некоторое время к ним присоединились и товарищи из социалистического Вьетнама.
19 апреля 1979 года в космос стартовал «Союз-33» с четвертым международным экипажем на борту, в него входили: летчик-космонавт СССР Николай Рукавишников и космонавт-исследователь из Болгарии Георгий Иванов, а в мае 1980 года эстафету звездного братства продолжили Валерий Кубасов и венгерский космонавт Берталан Фаркаш.
Спустя несколько недель, 23 июля, стартовало новое космическое звено: Виктор Горбатко и представитель героического Вьетнама, боевой летчик Фам Туан.
Сентябрь 1980 года на космодроме Байконур по праву можно назвать кубинским. 18 сентября стартовал «Союз-38». Пилотировал корабль седьмой международный экипаж; командир — Юрий Романенко, космонавт-исследователь — гражданин Республики Куба Арнальдо Тамайо Мендес. Впервые в космических исследованиях по программе «Интеркосмос» принял участие представитель социалистической страны западного полушария — героического острова Свободы.
Достигнута договоренность с правительствами Франции и Индии о полетах французских и индийских космонавтов на советских космических кораблях и станциях. Это еше один наглядный пример мирного характера наших космических программ, Французские космонавты начали подготовку в Звездном с сентября 1980 года. В скором времени ожидается приезд индийских космонавтов.
Ученые и космонавты разных стран получили новые возможности реализации сложных космических программ в области технологии, физики, медицины, геологии. При подготовке каждой международной экспедиции в основном планируются те исследования и эксперименты, которые наиболее полно отвечают потребностям данной страны и учитывают специфику традиционно сложившихся научно-технических направлений.
Советские конструкторы работают над созданием более совершенных образцов космической техники. 5 июня 1980 года ушел в испытательный полет новый транспортный корабль «Союз Т-2». Экипаж корабля — Юрий Малышев и Владимир Аксенов. На их долю выпала сложная и ответственная задача — испытать в пилотируемом полете космический корабль, который является новым поколением «Союзов». Не случайно Ю. Малышев и В. Аксенов стали первыми испытателями корабля серии «Союз Т». Они были участниками всех этапов его создания — от чертежей до вывода на орбиту. 9 июня после успешного завершения программы испытательного полета экипаж «Союза Т-2» возвратился на Землю.
Новый транспортный корабль обладает лучшими, чем «Союз», техническими и эксплуатационными характеристиками. Все его бортовые системы выполнены с учетом последних достижений микроэлектроники. Корабль имеет меньшее время подготовки к старту. Компактные солнечные батареи повысили его маневренность и длительность автономного полета. На борту корабля новинки — цифровой вычислительный комплекс и скафандр космонавтов. Введена система цветного телевидения. Повышены точность системы ориентации корабля и эффективность двигательной установки.
27 ноября 1980 года были продолжены летные испытания транспортного корабля серии «Союз T». С Байконура стартовал «Союз Т-3» — трехместный транспортный корабль. Его экипаж — Леонид Кизим, Олег Макаров, Геннадий Стрекалов. Это был четвертый старт космонавта Олега Макарова.
Для пилотирования корабля достаточно двух человек. Тем не менее третье место очень нужно. Это место специалиста, исследователя, ученого, подготовленного для работы в избранной области науки и техники.
Испытания нового корабля прошли успешно. 10 декабря экипаж возвратился на родную Землю. Создатели и испытатели «Союза Т-3» посвятили этот завершающий полет космической пятилетки XXVI съезду КПСС. Советская космонавтика получила новую совершенную технику. Ее использование существенно повысит эффективность программы «Интеркосмос».
Исследование и освоение космического пространства — это передовой край современной науки. Сегодня космонавтика наглядно показывает всем народам Земли плодотворность международного сотрудничества в решении научных и народнохозяйственных задач. Двери «Интеркосмоса» широко открыты для всех миролюбивых народов.
ГЕОРГИЙ БЕРЕГОВОЙ, дважды Герой Советского Союза,
летчик-космонавт СССР, начальник Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина
В 1980 году исполнилось двадцать лет Центру подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина. С легкой руки Юрия Алексеевича Гагарина городок Центр стал называться Звездным.
Это школа космонавтов. Отсюда лежит путь на Байконур... В Звездном их встречают после космических одиссей. Здесь их земной дом. Здесь их с нетерпением ждут...
В 1959—1960 годах Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР утвердили научные, технические и организационные мероприятия для подготовки полетов человека в космос, для планомерного исследования и использования космического пространства в мирных целях. Был создан Центр подготовки космонавтов, которому в последующем было присвоено имя первого его выпускника Юрия Алексеевича Гагарина.
Двадцать лет здесь готовятся основные и дублирующие экипажи из одного, двух и трех космонавтов. Это и командиры экипажей, и бортинженеры, и космонавты-исследователи. Центр подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина стал первой звездной академией Земли, и причем академией международной.
В одной из западных газет после исторического полета Ю. А. Гагарина были напечатаны такие слова: «У русских уже есть ключи от неба, которые они никому не захотят отдать». Но советские люди не собирались прятать космические ключи от друзей. Вместе с нашими космонавтами трудности и радости звездных дорог делят космонавты братских стран — участниц международной программы «Интеркосмос». Начали подготовку в Звездном к орбитальному полету французские летчики. Ожидаем в отряд космонавтов и посланцев Индии.
За два десятилетия Центр выпустил в космические полеты 45 экипажей. В их состав входят 49 советских космонавтов и 7 космонавтов из социалистических стран (Примеч.- Сведения даны по состоянию на 1 января 1981 года.).
За этими скупыми цифрами скрывается огромная работа, решение сложных научных, технических и организационных задач. Можно сказать, что Центр — ровесник пилотируемой космонавтики, а она за этот короткий срок прошла немалый путь. На смену «Востокам» и «Восходам» пришли «Союзы» и «Салюты». Двадцать лет назад, пожалуй, главной заботой специалистов было подготовить организм космонавта к встрече с необычной средой, понять, способен ли человек вообще работать в космосе как оператор. Поэтому основное внимание уделяли подготовке космонавтов к встрече с невесомостью, с большими перегрузками, с «укачиванием». Широко использовались термобарокамера, центрифуга, сурдокамера.
С ростом наших знаний о космосе и его воздействии на человека вносились изменения в методы подготовки, создавались новые технические средства. Например, после того как узнали, что в период адаптации к невесомости у космонавта кровь приливает к голове, разработали новые методы наземной тренировки организма, чтобы облегчить привыкание к невесомости. Создали также специальные приспособления, уменьшающие прилив крови к голове.
После первого длительного полета оказалось, что организм с трудом привыкает к земной тяжести. И эта задача была решена. Специалисты нашли способы, как облегчить космонавтам встречу с земным тяготением.
Теперь мы знаем, что космонавты могут находиться на орбите месяцами. И не просто летать, а выполнять весьма разнохарактерные и сложные исследования. Для этого он должен обладать обширными познаниями в самых различных областях науки и техники.
Эти знания космонавты приобретают на этапе общекосмической подготовки. Она проводится в группах слушателей космонавтов по общей программе. Экипажи на этом этапе не сформированы. Пока изучаются индивидуальные особенности космонавтов. Это важно для подбора будущих экипажей, поскольку приходится учитывать и взаимную психологическую совместимость. Кандидаты в космонавты — летчики и будущие командиры экипажей — приобретают также квалификацию летчика-испытателя, если они не имели ее ранее.
Орбитальные станции — самые настоящие научные лаборатории в космосе, в них может работать только человек, досконально знакомый с оборудованием, с методикой экспериментов. Оборудование же становится все сложнее — возьмите хотя бы космический радиотелескоп. Чтобы его освоить, нужны недели. А ведь на станции десятки приборов и установок.
Исследовательская программа, которую предстоит выполнить космонавтам, тщательно отрабатывается на аналогах научной аппаратуры, а в роли преподавателей обычно выступают сами авторы экспериментов. Кроме того, космонавты стажируются в научных учреждениях. Чтобы показать масштаб этой подготовки, приведу лишь одну цифру: наш Центр взаимодействует более чем с тремястами организациями — институтами, конструкторскими бюро, вузами, предприятиями. Иногда приходится услышать мнение: сейчас освоить профессию космонавта легче и проще, чем в эпоху первопроходцев. Это неверно. Требования к космонавту не стали ниже, они просто во многом иные — изменилось содержание профессии. И вот смотрите — раньше мы на общекосмическую подготовку отводили всего год, а теперь склоняемся к мысли, что этот срок необходимо увеличить до трех лет. Задачи, которые людям приходится решать в полете, невероятно усложнились.
И все же нынешний космонавт не только исследователь широкого профиля, он по-прежнему пилот, оператор, управляющий космическими аппаратами. Эти знания он приобретает на втором этапе подготовки — летно-космическом. Учебных кораблей пока нет. Это специфика нашей работы, от которой никуда не денешься. Летчик или шофер может после подготовки на тренажере полетать или поездить на учебной машине. Рядом с ним будет инструктор, который укажет на ошибки, подскажет, как лучше действовать. Космонавт сразу отправляется в реальный полет, в котором малейшая неточность может привести к опасным последствиям.
Можно без преувеличения сказать — каждый космический полет начинается еще на Земле, в Звездном. Сначала космонавты штудируют теорию, изучают схемы, макеты, действующие модели всех узлов корабля и станции. Затем приступают к занятиям на специализированных тренажерах, отрабатывая до автоматизма огдельные операции или этапы полета. И наконец, переходят на комплексный тренажер, который позволяет имитировать весь полет от взлета до посадки. Тренажеры оснащены электронно-вычислительными машинами, моделирующими поведение бортовых систем в зависимости от команд оператора. На действия космонавта тренажер «реагирует» так же, как настоящий корабль, — включаются и выключаются двигатели, в «иллюминаторах» меняется окружающая обстановка. Словом, создается иллюзия движения в пространстве, космонавт «летит», сам управляя аппаратом.
Но даже такой «умный» тренажер не дает представления о некоторых физических условиях космического полета, например, о невесомости. Для этого у нас есть летающие лаборатории, в которых космонавт знакомится с миром без тяжести. Когда самолет летит по параболе, делая «горку», находящиеся в нем люди ощущают невесомость. Это состояние длится 20—25 секунд, маловато, конечно, но понять, что такое невесомость, можно. Длительное время для этой цели использовались самолеты-лаборатории УТИ-МиГ-15 и Ту-104. Сейчас Центр располагает самолетами-лабораториями Ил-76. Их салон имеет объем около 400 кубических метров. В нем могут быть размещены объекты для тренировок массой до шести тонн. Самолет оборудован системой съема и регистрации технической и медицинской информации.
Длительные операции в невесомости отрабатываются в специальном бассейне в так называемой гидроневесомости. Кстати, недавно мы ввели в строй новый бассейн; диаметр его круглой ванны 23 метра, а глубина 12 метров. В нем умещается станция «Салют» вместе с пристыкованным кораблем. Космонавты в скафандрах, имея на глубине 3—5 метров нулевую плавучесть, могут часами проигрывать определенные операции в условиях, близких к реальной невесомости.
Для тренировки космонавтов в условиях перегрузок, как и при подготовке к первым полетам в космос, используются центрифуги.
В программу подготовки космонавтов входят также полеты на самолетах и прыжки с парашютом. Находились, правда, противники летной подготовки. Да и сторонникам ее не все было ясно: на каких типах самолетов летать? Сколько часов нужно налетать и когда? Какие навыки прививать, а какие могут оказаться вредными? Потребовались основательные исследования, прежде чем удалось ответить на эти вопросы. Полеты на самолетах и прыжки с парашютом помогают сформировать у космонавтов профессиональные качества, необходимые для выполнения космических полетов: оперативность мышления, эмоциональную устойчивость, психологическую готовность к действиям в сложных условиях полета, способность переносить воздействие факторов космического полета.
Для изучения космической навигации, а также для лучшей отработки методик научных исследований с использованием небесных светил создан с помощью специалистов ГДР и введен в эксплуатацию космический планетарий. Он точно воспроизводит около 900 звезд и созвездий всей небесной сферы, движение Солнца, Луны и планет. Горизонт небосвода в космическом планетарии на 15 градусов ниже земного горизонта.
Центрифуги, барокамеры, лаборатории — вся эта сложнейшая техника позволяет ознакомить наших питомцев с различными явлениями и ощущениями, с которыми им придется столкнуться в космосе. Из этих отдельных элементов, как из мозаики, складывается целостная картина полета.
Инструкторы Звездного городка приучают своих питомцев к любым неожиданностям. Ведь это только кажется, что космические командировки стали обычным делом. Каждый полет — по-прежнему шаг в неизведанное. Например, разве можно было предусмотреть, что на завершающем этапе полета Владимира Ляхова и Валерия Рюмина ажурная сетка антенны радиотелескопа при ее отстыковке зацепится за станцию, и заранее проиграть эту ситуацию на Земле? Навряд ли. Но сам выход в открытый космос «Протоны» репетировали до полета много раз, изучали различные маршруты, по которым можно двигаться по наружной обшивке станции.
На тренировках методисты постоянно ставят космонавтов в сложные, непредвиденные, опасные ситуации. Прежде чем отправиться в полет, экипаж проигрывает сотни таких «нештатных» ситуаций. Вполне естественно, что он привыкает не теряться в непредвиденных обстоятельствах, действует надежно и уверенно. Вспомните полет Н. Рукавишникова и болгарского космонавта Г. Иванова: на их долю выпал, казалось бы, совсем уж невероятный случай — отказал один из двигателей «Союза». А как спокойно они работали, с каким мастерством и выдержкой пилотировали корабль.
Сегодня Звездный — международный Центр подготовки космонавтов. В связи с этим появились и некоторые особенности в его деятельности. Одна из них -— тщательная работа по преодолению языковых барьеров, ведь специфика работы в космосе требует идеального взаимопонимания членов экипажа и точнейших действий. В обычной жизни можно вместо «замок» сказать «запор» — большой беды в этом нет. Смысл слов схожий. Догадаться нетрудно. В космическом словаре синонимам не место — каждый предмет, каждая операция имеют строго определенный термин. Всякая неоднозначность в толковании должна быть исключена. Другая особенность объясняется тем, что основные операции по управлению кораблем и станцией выпадают на долю советских космонавтов. И при подготовке космонавтов из других стран мы могли сделать основный упор на отработку научной программы — ведь за сравнительно короткий срок они должны провести большую серию экспериментов.
Но вот сложная программа полета, теперь уже, как правило, многомесячного, выполнена. Космонавт должен возвратиться па Землю здоровым и бодрым. А для этого в полете необходимо систематически заниматься целенаправленными физическими упражнениями. Практика четырех длительных экспедиций на «Салюте-6» показала: если члены экипажа добросовестно выполняют предписанный режим, их возвращение в мир тяжести проходит быстрее и легче. Бывает нелегко следовать рекомендациям, даже если ты заведомо уверен в их необходимости. Вот представьте себе, космонавт, не двигаясь ни на метр вперед, подолгу крутит педали велоэргометра — буквально до седьмого пота. И вот пот обволакивает тело, словно целлофановая пленка, поры не дышат. А «ехать» или бежать по бесконечной ленте, упражняться с эспандерами нужно 2—2,5 часа ежедневно. Это не столько спорт, сколько самая настоящая работа. Нужно быть очень волевым человеком, чтобы жить в таком строгом режиме месяцами. Вот почему мы не просто уделяем большое внимание физическим упражнениям, мы стремимся психологически подготовить экипаж к жесткому — без всяких послаблений — режиму на борту.
Словом, сейчас готовить экипажи к полету стало и проще, и труднее одновременно. Проще потому, что мы гораздо больше знаем о космосе, потому что в нашем распоряжении современное оборудование, совершенные учебные методики. Труднее потому, что несравненно усложнились космические программы. Член экипажа должен быть физически и психологически подготовлен к работе в непривычных условиях, безукоризненно знать космическую технику, быть отличным летчиком и грамотным исследователем. Вот таких специалистов, способных выполнить ответственные задачи, которые ставит перед ними Родина, и готовит Звездный.
Именно таким был Первый космонавт планеты Юрий Гагарин, поразивший весь мир. Как-то мне пришлось прочесть высказывание корреспондента американского информационного агентства на первой пресс-конференции после полета Юрия Гагарина: «Я могу допустить, что вы рассчитали свой космический корабль и космическую орбиту. Но как вы рассчитали человека? Как рассчитали своего Колумба вселенной?! Красив. Умен. Мил. Обаятелен. Образован. Спортсмен. Летчик. Храбрец. Княжеская фамилия и... классическая красная биография! Как вам удалось добыть такого уникума, как Гагарин?»
Можно согласиться со всеми эпитетами в адрес Юрия Гагарина. Но самый характерный эпитет насчет биографии. Таких биографий в нашей стране тысячи и тысячи. Родился в крестьянской семье, рос в трудные военные годы, учился в школе, техникуме, окончил аэроклуб, затем авиационное училище. У многих княжеские фамилии, но не из-за родства. Их прадеды были крестьянами, мастеровыми, служилыми людьми, крепостными у Гагариных, Потемкиных, Румянцевых...
Сегодня их потомки штурмуют космос. Путь на орбиту лежит через Звездный.
ИВАН БОРИСЕНКО, спортивный комиссар ФАИ
БАЙКОНУРУ — ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА
С космодрома Байнокур стартовали в космос все советские космонавты и космонавты-исследователи из социалистических стран. Отсюда уходили в межпланетное пространство автоматические станции «Венера», «Марс», космические аппараты серий «Зонд» и «Луна», многие искусственные спутники серии «Космос». Сюда же возвращались космонавты после орбитальных полетов.
«Здесь гением советского человека начался дерзновенный штурм космоса. 1957 год» — эти слова начертаны на пьедестале обелиска, установленного на космодроме Байпокур в память о запуске первого в мире искусственного спутника Земли. Сейчас в получасе езды на автомобиле от места старта вырос современный город. Вот что сказал о Байконуре и его людях дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР В. И. Севастьянов: «Я храню в своем сердце особое, благоговейное чувство к земле Байконура. Это — священные места советской космонавтики; здесь все связано с ее историей, с ее настоящим и будущим. Здесь, на Байконуре, и время идет стремительнее, четче слышится ритм Земли, ярко проступают черты будущего. Но самое удивительное чувство вызывают люди, которые там трудятся. Это необыкновенно самоотверженные и преданные своему делу люди. Своим кропотливым повседневным трудом они помогают шагать человечеству к звездам».
Все здесь, как и на других стройках, начиналось с палаток строителей среди бурой солончаковой степи. Климатические условия в этих местах Казахстана очень суровые — жаркое, сухое лето и морозная, малоснежная, с сильными ветрами зима. Перепады температуры — от пятидесяти градусов жары до сорока градусов мороза. Естественно, и природа здесь своеобразная; редкая травянистая растительность, быстро выгорающая летом, верблюжьи колючки и перекати-поле, весной — цветущие тюльпаны, редкие кусты саксаула — вот, пожалуй, и весь растительный мир этих мест. И все же раз в году, это бывает в апреле, пока весеннюю влагу еще не успели испарить лучи солнца, а ветры не нанесли песчаных заносов, нельзя без восхищения смотреть на бескрайние, уходящие к самому горизонту ковры из тюльпанов, В это время букеты тюльпанов можно увидеть и в подземном командном пункте, или «бункере», как его здесь все называют, в квартирах, гостиницах, на столе Государственной комиссии, в салонах самолетов, улетающих с космодрома, в столовых, магазинах, в кабинах водителей автомашин и в руках специалистов, идущих на стартовую позицию для подготовки ракеты-носителя к очередному пуску. В пору тюльпанов провожали в космос Ю. А. Гагарина.
В теперь уже далеком 1954 году была создана комиссия по выбору места для строительства космодрома. В состав ее вошли специалисты по ракетно-космической технике, планированию и строительству крупных наземных комплексов, геодезисты.
Выбор пал на один из районов Казахской ССР, на необжитой район Байконура. Любопытный факт: в 1848 году газета «Московские губернские ведомости» писала: «Мещанина Никифора Никитина за крамольные речи о полете на Луну сослать в поселение Байконур». Именно здесь крамольные речи Никифора Никитина обратились в явь.
Уже в 1954 году проектные институты разработали и выдали задания на проектирование комплексов космодрома. 12 февраля 1955 года было принято решение о строительстве, и вскоре на солончаковых байконурских землях начались строительные работы.
Об объеме первоначальных строительных работ можно судить хотя бы по тому, что для сооружения одного лишь стартового комплекса требовалось вырыть котлован глубиной 45, длиной 250 и шириной около 100 метров. Из этого котлована было вывезено около одного миллиона кубических метров грунта.
В самые напряженные дни строительства зимой 1956 года вынималось и вывозилось из котлована 15 тысяч кубических метров грунта в сутки. Очень сложным в суровый зимний период оказалось бетонирование. Приходилось оборудовать громадные «тепляки» и круглосуточно отапливать их времянками, чтобы поддерживать температуру, при которой можно вести бетонные работы. Предстояло также монтировать тысячи тонн металлоконструкций и сложнейшего оборудования, уложить сотни километров трубопроводов и кабелей, проложить автодороги, железнодорожные подъездные пути...
Сколько трудового героизма и самоотверженности проявили советские люди, завершившие уже в концу 1956 года строительство первоочередных объектов.
В начале марта 1957 года на космодром была доставлена первая ракета-носитель. Работа закипела с удвоенной энергией. Ведь это была первая ракета, которой предстояло проложить путь в космос,
Ракета-носитель была доставлена на космодром по частям (отдельными ступенями). 4 марта 1957 года С. П. Королев утвердил «Техническое задание № 1», согласно которому должны были проводиться доработки прибывшего на космодром летного образца ракеты с учетом замечаний, выявленных в ходе испытаний макетного образца. После доработок в расчет испытателей космодрома включились и представители конструкторских бюро, принимавших участие в разработке и изготовлении ракеты и ее составных частей. Все вместе они приступили к испытаниям и проверкам ракеты-носителя в монтажно-испытательном корпусе. На повестку дня встал вопрос о запуске первого в мире искусственного спутника Земли. Сергей Павлович прибыл на космодром в командировку.
Сегодня названия улиц жилой части космодрома, выросшей из поселка в современный город, напоминают о первых строителях, о создателях ракетно-космических систем, о героях-космонавтах. Зеленые магистрали города выбегают на площади, на которых установлены памятники В. И. Ленину и С. П. Королеву. Современные дома, большие магазины, В городе институт, техникум, несколько школ, прекрасный клуб и Дом пионеров, кинотеатры, стадион с плавательным бассейном, свой телецентр, парк культуры и отдыха. В общем, все, как в других молодых городах нашей страны. Немалая часть жителей принимает участие в подготовке к пуску космических аппаратов. А на окраине города, в здании гостиницы, завершают подготовку к полетам летчики-космонавты. В свое время в обсуждении проекта гостиницы, названной «Космонавт», активное участие принимали Ю. А. Гагарин и его товарищи. Основные предложения космонавтов были приняты строителями. В этой необычной гостинице есть специальные помещения для занятий и тренировок, комнаты для врачей и специалистов, участвующих в подготовке полета, а на территории гостиницы целый спортивный комплекс, в том числе открытый бассейн для плавания. Привлекает внимание и аллея Космонавтов. Число деревьев на ней соответствует числу космонавтов, совершивших полеты в космос с космодрома Байконур.
Недалеко от гостиницы проходит прямая как струна дорога к стартовым комплексам, техническим позициям и измерительным пунктам космодрома Байконур. Оснащение стартовых комплексов, технических позиций и измерительных пунктов космодрома производит огромное впечатление. Здесь, в степи, где собраны, кажется, все новейшие достижения современной науки и техники, эксплуатируются двух-, трех— и четырехступенчатые ракеты-носители, выводящие на околоземную орбиту от нескольких сот килограммов до десятков тонн полезной нагрузки. Для них на Байконуре построены специальные стартовые комплексы и технические позиции.
У стартовой площадки легендарных «Востоков» выстроились в ряд несколько домиков. На двух из них — мемориальные доски. Одна свидетельствует: «В этом доме жил и работал Главный конструктор Сергей Павлович Королев, 1956—1966 гг.», на другой — волнующая надпись: «В этом доме провел ночь перед первым в мире полетом в космос Юрий Алексеевич Гагарин 11 — 12 апреля 1961 года».
Недалеко от домиков стоит большое здание. Это монтажно-испытательный корпус, в котором собирают космические корабли. Здесь корабль пристыковывают к ракете и проводят комплексные испытания. От специалистов, работающих в монтажно-испытательном корпусе, зависит буквально все — начиная от подготовки сложнейших систем, блоков, узлов и агрегатов ракет-носителей, стартовых устройств, космических кораблей и кончая стартом.
Вот перед ними очередной космический корабль. Со всех сторон — от приборного отсека до орбитального, находящегося на вершине корабля, — он охвачен «лесом» подвижных, плотно примыкающих к нему рабочих мест. Сборщики, монтажники, испытатели готовят к полету это сложное сооружение.
Рядом с кораблем на специальных платформах лежат ступени с мощными ракетными двигателями, которые после сборки составят ракету-носитель, И здесь трудятся сборщики, монтажники, испытатели.
Наконец космический корабль можно соединять с ракетой. Но до этого космонавты должны пройти многочасовые специальные тренировки в кабине корабля по программе предстартовой подготовки.
Наступает время для соединения космического корабля с ракетой-носителем. Корабль устанавливают в горизонтальное положение, «надевают» на него обтекатель. В это время ракету медленно подвозят к космическому кораблю и соединяют с ним узлами крепления. До старта остаются считанные дни.
В назначенный день рано утром огромные двери монтажно-испытательного корпуса медленно раздвигаются. К закрепленной на специальной длинной платформе ракете с космическим кораблем подходит тепловоз. И по королёвской традиции почетный эскорт в составе членов Государственной комиссии, конструкторов, руководителей космодрома провожает ракету на стартовую площадку.
На старте тепловоз останавливается, включаются мощные подъемники, и ракета с кораблем медленно из горизонтального положения становится вертикально. Захваты установщика крепко держат ее. Затем к ракете осторожно подводятся опорные фермы и фермы обслуживания. Вскоре ракета, опутанная сетью кабелей, площадками для стартовой команды, готова к заправке топливом. Специалисты проверяют правильность и надежность соединения коммуникаций. Все в порядке. Заполняются емкости ракеты-носителя. Звучит приказ: «Стартовым расчетам покинуть старт!» Люди уезжают на безопасное расстояние в специальное укрытие. Объявлена пятиминутная готовность. Все замирает. Работает автоматика пуска, идет наддув топливных баков, закрываются дренажные клапаны. Выводятся на режим двигатели.
Старт! Огромная вспышка ослепляет. Лавина огня вырывается из-под ракеты и, отразившись от бетона, клубами заволакивает ее. Яростный гул. Ракета поднимается ввысь, покидая космическую гавань Страны Советов — Байконур.
далее
