20 мая. А.Варшавская. ИТАР-ТАСС. В Российском космическом агентстве открылся сегодня семинар по вопросам природопользования и экологии. Собравшиеся говорили о проблемах, связанных с невостребованностью информации, поступающей с природоисследовательских спутников.

По словам заместителя генерального директора РКА Юрия Милова, программа по использованию спутников (“Метеор” и Ресурс”) началась еще в 1961 году, но результаты подобных исследований оставались в ведении Минобороны.

Теперь же появилась возможность использовать информацию со спутников для решения народнохозяйственных задач, например, мониторинг за состоянием природной среды и прогноз развития ситуации в регионах с повышенным экологическим риском. Кроме того, тематическая дифференциация полученных снимков, проведенная совместно со специалистами институтов различных отраслей (лесной, геологической), в перспективе представляет значительный интерес для соответствующих ведомств в регионах

В работе семинара приняли участие представители Французского космического агентства (CNES), с которыми подписано соглашение об установке в Обнинске специальной фотоаппаратуры

31 мая. Л.Савельева специально для “НК”. О текущем финансовом положении российской космонавтики рассказал первый заместитель генерального директора РКА Валерий Владимирович Алавердов. По его словам, в мае текущего года финансирование составило всего 17% от утвержденного бюджета. Это усугубляет дело, в частности с выполнением прежде всего международных обязательств по международной станции “Альфа” и проекту “Марс-96”.

— Если же обязательства мы не выполним, мы лицо страны потеряем, что в нынешней ситуации просто недопустимо, — отметил В.В.Алавердов.

С 1989 по 1995 год финансирование космической отрасли сократилось на порядок. Объем финансирования в 1994 году составил 77.4% от объема, предусмотренного федеральным бюджетом, в 1995 году — 77.2%, что в свою очередь составляет 30% от того, что было предусмотрено постановлением, по которому принималась в декабре 1993 года Федеральная космическая программа Это, конечно, цифры тяжелейшие, в таких условиях трудно реализовать наши космические планы.

В результате планы пусков в 1993 году были выполнены на 53%, в 1994 году — на 41%, а в 1995 году — на 47%. Это меньше половины, и это говорит о том, что мы с трудом восполняем свою орбитальную группировку. Сейчас 67% всех летающих космических аппаратов находятся за пределами гарантийного срока, т.е. в любой момент могут выйти из строя и трудно будет предъявить кому-то претензии.

Особенно тяжело по спутникам связи и телевидения. Там 80% аппаратов свой гарантийный срок уже выработали. У нас же есть такие места, как Крайний Север, Сибирь, где нет других средств связи кроме космических. Поэтому есть опасность, что телевизоры там превратятся в какие-нибудь тумбочки для цветов, если там, на Севере Крайнем, цветы эти есть. Поэтому это проблема большого социального и политического накала.

По словам Алавердова в 1996 году бюджет отрасли составляет около 3.5 трлн рублей. Но нужно, по расчетам РКА без больших претензий и запросов порядка пяти с лишним триллионов. Усугубляется дело тем что на май получено всего 17% от всего бюджета. Хотя наш цикл работ по технике требует не менее 30% на первый квартал, или уж в худшем случае, равномерное распределение по 25%.

Но при этом, заметил Алавердов, все-таки значительно больше внимания космонавтике стало уделяться со стороны правительства. Более того, Президент дал ряд прямых указаний относительно увеличения финансирования, особенно с учетом международных обязательств. Но несмотря на это, распоряжения выполняются очень плохо, слабо работает вертикаль. И раз уж отдан приоритет и есть высочайшее указание, значит Министерству финансов и Министерству экономики, при всех своих трудностях, надо выполнять обещания.

Алавердов подчеркнул еще раз — если это не произойдет, не будет должного финансирования, то у нас многие задачи решены не будут. Вопрос стоит так — нужна России космонавтика или не нужна? Руководство страны, правительство, Президент, в Думе все сказали “Нужна!” Но если денег не будет, то и космонавтики не будет.

Нехватка средств сказывается и не только на производство. Мы занимаемся еще и самоедством, и вот почему. У нас научно-исследовательские работы сейчас составляют 4%, а они должны составлять 12-15% (от финансирования), как в нормальном обществе с нормальной наукой.

Хорошо, что у нас был гигантский потенциал. Хорошо, что космонавтика пришла в это сложное время на высочайшем уровне. Но мы, повторяю, занимаемся самоедством. И это плохо кончится.

Космонавтика, как высокая наука, как высокая область человеческой деятельности может развиваться только на государственной основе. Между тем РКА ведет проработки, касающиеся коммерциализации космонавтики. В любых условиях будем стараться падать медленнее, подытожил Валерий Владимирович. Но это не дело! Слишком много теряет наша страна, это будут невосполнимые потери на десятилетия и это надо понимать всем мало-мальски заинтересованным людям.

24 мая. Сообщение НАСА. Джон Блаха провел большую часть недели в заключительных занятиях по американским экспериментам, которые он будет проводить как член экипажа ЭО-22. Он участвовал в двух сессиях фоновых измерений скелетно-мышечных характеристик, которые будут базой для оценки его состояния на борту станции и после возвращения.

Джерри Линенджер готовился по системам станции и американской научной программе. Майкл Фоул провел неделю на Черном море, на водных тренировках. Джеймс Восс начал изучать транспортный корабль “Союз”.

31 мая. Астронавты, готовящиеся к полету в ЦПК, отметили на прошедшей неделе День памяти погибших в войнах. Празднику был посвящен специальный обед 30 мая.

Джон Блаха беседовал с Шеннон Люсид об опыте, который она приобрела на борту станции. Люсид сказала, что в целом довольна ходом своего полета, но посоветовала больше узнать о работе калининградского ЦУПа. Большую часть недели Джон занимался американской научной программой.

Джерри Линенджер был командирован на водные тренировки на Черном море, а вернувшийся с них Майкл Фоул изучал пульты управления и систему жизнеобеспечения станции “Мир”. Джим Восс сосредоточился на языковой подготовке а также изучал телевизионную систему и фотоаппаратуру “Союза”.

29 мая. И.Лисов. НК. Пять новых российских космонавтов начинают общекосмическую подготовку в РГНИИ ЦПК имени Ю.А Гагарина.

Как уже сообщали “НК” (№3, 1996), 9 февраля Государственная межведомственная комиссия приняла решение о зачислении или прикомандировании к отрядам космонавтов Константина Мировича Козеева¹ и Сергея Николаевича Ревина (РКК “Энергия”), Олега Валерьевича Котова (ЦПК ВВС) и Юрия Георгиевича Шаргина (ВКС). Решение об отборе в космонавты кандидата от самарского завода “Прогресс” (ныне в составе Государственного научно-производственного ракетно-космического центра “ЦСКБ-Прогресс”) Олега Дмитриевича Кононенко было передано на усмотрение полномочных представителей РКА, РКК “Энергия” и ЦПК и последовало через два дня.

2 апреля 1996 г. приказом Генерального директора РКА Юрия Коптева Сергей Ревин и Константин Козеев были назначены на должности кандидатов в космонавты-испытатели РКК “Энергия”. 6 мая приказом Главкома ВВС Петра Дейнекина Олег Котов назначен на должность кандидата в космонавты-испытатели РГНИИ ЦПК имени.Ю.А Гагарина. ВКС пока не имеет собственного отряда космонавтов, но в Главном центре испытаний и управления Военно-космических сил приказом командующего Владимира Иванова учреждена должность кандидата в космонавты-испытатели, на которую и назначен Юрий Шаргин. Он и Олег Кононенко прикомандированы к отряду ЦПК как кандидаты в космонавты-испытатели.

29 мая вышел приказ начальника ЦПК Петра Климука о зачислении пятерых космонавтов на подготовку в ЦПК, и уже 3 июня набор 1996 года приступит к общекосмической подготовке. По предложению командира отряда космонавтов ЦПК Александра Волкова командиром группы назначен Юрий Шаргин. Олег Котов будет проходить подготовку как врач-космонавт, а остальные кандидаты — по программе бортинженеров.

Тем временем кандидаты в космонавты-испытатели РКК Энергия” Михаил Тюрин и Надежда Кужельная 25 апреля 1996 г сдали с оценкой “отлично” государственный экзамен по окончании общекосмической подготовки. Решением Межведомственной квалификационной комиссии под председательством начальника ЦПК П.И. Климука им присвоена квалификация космонавт-испытатель”. Приказ Генерального директора РКА Ю.Н.Коптева о назначении их на должность космонавтов-испытателей пока не подписан.

14 марта 1996 г. приказом Генерального директора РКА Ю.Н. Коптева №302 космонавт-испытатель РКК “Энергия” Юрий Зайцев уволен с занимаемой должности в связи с уходом на пенсию согласно поданного заявления.

1 В “НК” №3 допущена ошибка в написании отчества К.М.Козеева. за что редакция приносит свои извинения.

31 мая. Сообщение НАСА. Полностью сформирован экипаж Колумбии” для полета по программе STS-83 с лабораторией MSL-1 весной 1997 г.

Командиром назначен подполковник ВВС США Джеймс Халселл, бывший до этого пилотом в полетах STS-65 (июль 1994) и STS-74 (ноябрь 1995). Пилотом будет 34-летняя лейтенант (капитан-лейтенант) ВМФ США Сьюзен Стилл — вторая женщина, назначенная на должность пилота шаттла. После продолжавшейся более года общекосмической подготовки Стилл получила квалификацию пилота шаттла и стала первым представителем набора 1995 года, получивший назначение в летный экипаж. Место специалиста полета получил д-р Майкл Гернхардт, ранее летавший в составе экипажа STS-69.

Ранее в состав экипажа STS-83 были назначены руководитель работ с полезной нагрузкой Дженис Восс, специалист полета Доналд Томас, специалисты по полезной нагрузке Роджер Крауч и Грегори Линтерис.

В ходе 16-суточного полета планируется провести в условиях микрогравитации более 25 экспериментов, в частности, по физике жидкости, физике горения и материаловедению.

И.Лисов по материалам НАСА. Первая и пока единственная женщина-пилот шаттла — Айлин Коллинз, летавшая в этой должности на борту “Дискавери” 3-11 февраля 1995г. в составе экипажа STS-63 вместе с Владимиром Титовым. Интересно отметить, что, как сообщил корреспонденту “НК” известный историк американской пилотируемой программы Майкл Кассутт, 17 ноября 1995 г. у Айлин и ее мужа Пэта Янгса родилась дочь, которую назвали Бриджит Мэри Янгс. Во время беременности и после родов Айлин продолжала работать в качестве оператора связи с экипажами шаттлов в Центре Джонсона.

Отметим, что из 19 астронавтов, вошедших в состав 14-го набора НАСА (1992 г.), 17 к настоящему времени слетали, а два последних отправятся в свой первый полет 20 июня.

Как сообщил М. Кассутт, Стивен Освальд в настоящее время работает в штаб-квартире НАСА в должности директора по техническим требованиям к системе “Спейс Шаттл”. Одновременно он занимает должность помощника заместителя по перспективным требованиям заместителя министра обороны по космосу и в качестве такового активно лоббирует возобновление запусков КА оборонного назначения с шаттлов. Другой пилот шаттлов, Эндрю Аллен, является директором по техническим требованиям к Космической станции в штаб-квартире НАСА.

* В полете STS-79 будет использован новый вариант бортового программного обеспечения шаттла OI-25, обеспечивающий автоматическое управление кораблем в случае аварийного пуска с отказом всех трех основных двигателей. Ранее управление кораблем при такой аварии передавалось пилотам, которые должны были перевести орбитальную ступень в устойчивый планирующий полет, во время которого экипаж может выброситься с парашютами. С введением варианта OI-25 автоматическое управление будет доступно почти при всех штатных и нештатных режимах выведения, хотя пилоты по-прежнему смогут взять управление на себя при необходимости. * НАСА приняло решение передать эксплуатацию космической ультрафиолетовой обсерваторией EUVE Центру ультрафиолетовой астрофизики Университета Калифорнии в Беркли. При этом предполагается ввести в программу образовательное направление и привлечь к участию в ней студентов. НАСА будет информировать Центр о технологических новшествах, а управляющие спутником специалисты — о накопленном техническом и оперативном опыте. Передача начнется 16 июля 1996 г. Центр Годдарда готовит аналогичные решения и для ряда других малых исследовательских аппаратов.

29 мая. Франс Пресс. Национальное космическое агентство Японии объявило сегодня об отборе в качестве астронавта 31-летнего Соити Ногути (Shoichi Noguchi).

Окончив Токийский университет со степенью по авиационной технике, с 1991 г. Ногути работает в технической секции авиационного и космического отделения крупнейшего оборонного подрядчика Японии — компании “Ishikawajima-Harima Heavy Industries Ltd.”. Он входит в состав исследовательской группы по космической энергетике. Ногути был отобран из 572 кандидатов.

Начиная с августа 1996 г., Ногути пройдет годовую общекосмическую подготовку в отряде астронавтов НАСА США. Ожидается, что он будет затем работать в качестве специалиста полета в составе экипажа шаттла, выполняя задание по проекту Международной космической станции.

Первым представителем Японии в космосе стал в 1990 г. телекомментатор компании TBS Тоёхиро Акияма, который не является астронавтом НАСДА. Трое первых астронавтов НАСДА были отобраны еще в 1985 г. из 533 кандидатов Мамору Моури был в это время ассистентом профессора ядерной техники Университета Хоккайдо, Такао Дои — исследователем Института космических и астронавтических наук Японии, а Тиаки Наито (Мукаи) — инструктором по сердечно-сосудистой хирургии в госпитале Университета Кейо. Все трое имели докторские степени. Мори и Мукаи совершили полеты на шаттлах в 1992 и 1994 г. как специалисты по полезной нагрузке.

После этого были отобраны два астронавта из частного сектора. Авиаинженер компании JAL Коити Ваката был отобран в 1992 г., получил квалификацию специалиста полета и слетал в январе 1996 г. Теперь этот же путь предстоит пройти Соити Ногути.

И.Лисов по сообщениям НАСА и Лаборатории реактивного движения.

13 мая началась установка на компьютерах “Галилео” новой версии программного обеспечения, позволяющей значительно повысить количество возвращаемой информации за счет предварительной обработки и сжатия данных.

Необходимость разработки таких программ была вызвана тем, что основную антенну высокого усиления (HGA) станции так и не удалось раскрыть. Как только в 1991 г. стало ясно, что неисправность системы развертывания, возможно, не удастся устранить, в Лаборатории реактивного движения была начата проработка методов передачи огромного объема научной информации через вспомогательную антенну низкого усиления LGA. Тогда же эта задача была разделена на две — передачу данных с атмосферного зонда и при первом пролете Юпитера и передачу информации во время двухлетнего орбитального периода миссии.

Первую задачу нужно было решить раньше, и уже в феврале 1995 г компьютеры станции перепрограммировали в первый раз. Вторая была сложнее и потребовала больше времени. Подготовка требований к ПО, его написания и отработки заняла три года, и в работе участвовало более 100 человек. И вот наконец было проведено второе перепрограммирование станции.

Программный код для подсистемы ориентации и исполнительных органов AACS и подсистемы команд и данных CDS передавался на станцию поблочно в течение двух недель. Одновременно шло перепрограммирование процессоров большей части научных приборов. Уже 23 мая станция начала работать на новом ПО, что позволило немедленно начать передачу данных в новом формате со скоростью 32 бит/с.

По состоянию на 23 мая “Галилео” находился в 13.3 млн км от Юпитера и двигался со скоростью 2.5 км/с, и в 668 млн км от Земли.

По состоянию на 1 июня 1996 г. “Вояджер-1” удалился от Земли на расстояние 9.33 млрд км и движется со скоростью 17.423 км/с относительно Солнца. За время после запуска в сентябре 1977 г. станция преодолела расстояние 11.23 млрд км. “Вояджер-2” находится в 7.20 млрд км от Земли и движется со скоростью 16.029 км/с. За время после запуска в августе 1977 г. аппарат прошел путь в 10.61 млрд км.

На каждом из аппаратов работают по семь научных приборов. К настоящему времени чувствительность плазменного инструмента “Вояджера-1” существенно снизилась, и ценность его информации ограничена.

24 мая. Сообщение Фреда Уирта. Станция “Пионер-10”, запущенная 2 марта 1972 г., продолжает работать и передавать ценную научную информацию.

На станции работают три инструмента — прибор для изучения заряженных частиц CPI, гейгеровский телескоп GTT и УФ-поляриметр UVP. Мощности радиоизотопного генератора уже недостаточно для питания телескопа космических лучей CRT. Поэтому 16 мая этот прибор был исключен из списка активных инструментов.

На 1 июня 1996 г. расстояние от станции до Солнца составит 64.73 а.е., или 9.684 млрд км. Гелиоцентрическая скорость аппарата составляет 12.5 км/с. На обмен сигналами с “Пионером-10” уходит 18 час 17 мин.

8 июня “Пионер-10” будет находиться в верхнем соединении с Солнцем, пройдя в 3° от светила. Из-за этого 5-11 июня связь со станцией будет затруднена.

“Пионер-11” находится в 45.72 а.е. (6.840 млрд км) от Солнца и движется со скоростью 12.24 км/с. Работа со станцией прекращена в ноябре 1995 г. из-за падения мощности радиоизотопного генератора до уровня, не позволяющего использовать какую-либо научную аппаратуру. Станция летит в направлении созвездия Орла, к северо-западу от Стрельца. Окрестностей ближайшей в этом направлении звезды “Пионер-11” достигнет примерно через 4 млн лет.

21 мая. Сообщение НАСА. 61 минута данных научных измерений, выполненных во время спуска атмосферного зонда АМС “Галилео” в атмосфере Юпитера 7 декабря 1995 г., содержит поразительную информацию о процессах циркуляции в атмосфере планеты и заставляет ученых предлагать радикальные новые теории о первоначальном этапе образования Юпитера. Несколько членов научной группы зонда доложили о новых промежуточных результатах на сегодняшней конференции Американского геофизического союза в Балтиморе.

До “Галилео” наиболее признанной была теория юпитерианской “погоды”, в которой предполагалось, что, как и на Земле, наибольшая активность происходит в верхнем тонком, облачном и прогретом Солнцем слое, в так называемой “кожуре яблока”. В земной атмосфере ветры являются в первую очередь результатом дифференциального освещения экваториальных и полярных районов, а тепло выделяется при конденсации воды.

Зонд провел первые количественные измерения атмосферы Юпитера под верхним слоем облаков, опустившись примерно на 640 км и достигнув уровня давления 20 атм. На этой глубине, куда уже не проникает тепло от Солнца, находится верхняя часть того, что считается хорошо перемешанной и сравнительно однородной внутренней атмосферой планеты.

Теперь ученые имеют сильные основания считать, что картина атмосферной циркуляции у верхушек облаков Юпитера и во внутренней части атмосферы (а ее глубина достигает 16000 км, в 100 раз больше, чем у Земли) являются частью единого непрерывного процесса. Д-р Дэвид Аткинсон (David Atkinson) из Университета Айдахо подтверждает, что скорость непрерывно дующих ветров в атмосфере превышает 180 м/с, причем по мере погружения — вплоть до достигнутой зондом глубины около 160 км — скорость не уменьшается.

Ученые считают неожиданный результат подтверждением того, что основной движущей силой ветров является поток излучения внутреннего тепла, идущий из глубин планеты наружу. Д-р Эндрю Ингерсолл (Andrew Ingersoll) из Калифорнийского технологического института полагает, что картина высокоскоростных потоков существует на глубинах в тысячи километров, и что эти внутренние потоки проявляются в характерной “полосатости” верхней атмосферы планеты.

Наибольшую трудность для ученых представляет непротиворечивое объяснение очень низкого содержания воды в атмосфере Юпитера. По данным “Вояджеров” и измерениям, выполненным во время падения кометы SL9 на Юпитер, считалось, что количество “юпитерианской” воды равно или даже больше, чем количество “солнечной”. Однако измеренные концентрации кислорода показывают, что соответствующие уровни воды находятся в пределах 0.1-0.2 от солнечного. Эти данные считаются надежно установленными, так как подтверждаются данными пяти приборов зонда. Так, почти полное отсутствие облаков и низкая относительная частота молний хорошо стыкуется с сухой атмосферой.

Где же в таком случае вода, которая должна была остаться со времен формирования Юпитера? Как-никак, и эта планета, и остальные, и Солнце образовались из одного и того же первичного газо-пылевого облака. Предложено несколько объяснений.

Согласно одной теории, истинное количество воды в Юпитере соответствует солнечному, но большая часть воды сосредоточена в глубинах планеты. Юпитер, считают авторы теории, формировался изначально как твердое каменно-ледяное тело, которое набрало массу в 8-10 земных за счет частиц льда и пыли из первичного облака. Таким образом, водяной лед концентрируется в ядре планеты, высушивая окрестности. По мере роста прото-Юпитера к нему притягивались уже высушенные легкие газы, из которых образовалась современная атмосфера. Когда ядро нагрелось, в атмосферу перешли углекислота, метан, аммиак, сероводород и другие летучие вещества. Результатом этого процесса должна быть атмосфера, похожая на обнаруженную зондом, с увеличенными относительно солнечных концентрациями углерода, серы и азота. Теория объясняет многие данные зонда, но есть у нее крупный недостаток: неясно, почему вода остается внутри, а углеродосодержащие газы уходят.

Альтернативное объяснение состоит в том, что зонд произвел спуск в области, сравнимой с земными пустынями. Наблюдения земных телескопов и других КА показали исключительную сухость в точке входа зонда, к северу от экватора. Правильно, говорят сторонники этой теории, как и на Земле, на Юпитере атмосфера нагревается Солнцем на экваторе, “воздух” поднимается до того уровня, где образуются облака и теряется вода. Отсюда теплый “воздух” распространяется к северу и к югу, опускаясь в “пустынных” районах. Если точка, где спустился зонд, находится в зоне мощных нисходящих потоков, этого может быть достаточно для объяснения сухости атмосферы. Часть специалистов, однако, сомневается в том, что такая сухость может продолжаться вплоть до уровня давления в 20 атм. “Это объяснение встречает особенные трудности в связи с тем, что Юпитер выделяет больше тепла изнутри, чем получает от Солнца, — говорит Э. Ингерсолл. — Этот восходящий поток тепла должен заблокировать... нисходящий поток сухого воздуха.” В результате на этой глубине должен находиться слой, где водяной пар распределен равномерно и где уже нет чрезвычайной сухости.

Д-р Тобиас Оуэн (Tobias Owen) из Университета Гавайев считает, что “быть может, внутреннее тепло Юпитера выходит наверх только в определенных районах” с восходящими потоками, аналогично тому как на Земле внутреннее тепло выходит через вулканы и зоны спрединга срединно-океанических хребтов.

Еще один вариант теории “сухой области” был выдвинут д-ром Ричардом Янгом (Richard Young) из Исследовательского центра имени Эймса НАСА. Руководитель научной программы зонда считает, что распределение воды на Юпитере может сильно изменяться в зависимости от широты — большая часть воды концентрируется на высоких широтах, где отмечена и максимальная грозовая активность. Там же выделяется и большая часть внутреннего тепла. К сожалению, предложить механизм такого перераспределения юпитерианской воды пока не удается.

20 мая. Сообщение LMC. Изготовление и сборка космического аппарата “Lunar Prospector” (“НК” №16-17 1995) идет по графику, предусматривающему его запуск в октябре 1997 г.

Как сообщает менеджер проекта Тома Дагерти (Tom Dougherty), заказы по оборудованию и подсистемам близятся к завершению, ведется изготовление компонентов летного аппарата, близки к готовности научные приборы, и вскоре начнутся сборка и испытания. В настоящее время статические и динамические испытания конструкции запланированы на май и июнь, модификации конструкции по их результатам — на июль, установка трубопроводных коммуникаций — на август, установка электросистем и оборудования — на сентябрь. В октябре начнутся полномасштабные системные испытания.

“Мы чрезвычайно довольны нашей работой до настоящего момента, — говорит Дагерти. — Мы составили детальную программу, и мы выполняем график и ведем контроль расходов. Сущность нашего подхода — собрать маленькую, сплоченную группу с разносторонними талантами, с тесными связями с заказчиком... так, чтобы решения принимались в реальном времени.”

Проект “Lunar Prospector” был предложен как совместная работа “Lockheed Martin” и Исследовательского центра имени Эймса НАСА; важный вклад вносят Лос-Аламосская национальная лаборатория, Лаборатория космической науки Университета Калифорнии в Беркли, Центр космических полетов имени Годдарда и другие. Эти организации изготовили научные инструменты для станции, которые обошлись лишь в небольшую долю обычной стоимости.

Космический аппарат имеет форму цилиндра диаметром 1.40 ми длиной 1.25 м, стабилизируется вращением. Мощность солнечных батарей, которыми покрыт корпус, составляет 206 Вт. Полностью заправленная станция имеет массу 233 кг. “Lunar Prospector” — это поразительный маленький аппарат, сила которого — в его простоте,” — говорит научный руководитель проекта д-р Алан Байндер (Alan Binder)

Станцию планируется запустить ракетой LMLV-2. Перелет по трассе “Земля-Луна” займет 4 суток. За это время будут проведены две коррекции, развертывание трех штанг научной аппаратуры, сбор данных для калибровки приборов. Затем аппарат будет выведен на полярную орбиту спутника Луны высотой 100 км с периодом обращения 118 мин

“Lunar Prospector” должен работать в течение одного года, исследуя поверхностный состав, гравитационное и магнитное поле и выделения летучих веществ при помощи гамма-спектрометра, нейтронного спектрометра, спектрометра альфа-частиц, магнетометра/электронного рефлектометра, а также в ходе допплеровского гравитационного эксперимента. Если в конце года останется топливо, может быть проведена съемка с меньшей высоты отдельных районов, представляющих особый интерес (К таким, в частности, относится южнополярный бассейн Айткена, гигантская депрессия диаметром 2500 и глубиной 12 км, где могут находиться породы мантии. Исследование единственного образца лунной мантии могло бы дать больше информации о Луне, чем весь грунт, доставленный “Аполлонами” — И.Л.) Полностью исчерпав топливный запас, аппарат упадет на лунную поверхность.

На примере проекта “Lunar Prospector” НАСА отрабатывает новый подход к исследовательским аппаратам, при котором вся ответственность за его создание передается подрядчику. Правда, в НАСА создан отдел по этому проекту во главе со Скоттом Хаббардом (Scott Hubbard), который наблюдает за ходом работ, и особенно за вопросами, чреватыми срывом графика, ростом стоимости или существенным сокращением научного “выхода”. (Это называется “защитой интересов налогоплательщиков”.) Кроме того, Центр Эймса отвечает за навигационное обеспечение, анализ, средства слежения и организацию центра управления.

24 мая. И.Лисов, К.Лантратов. НК. 20-23 мая в Институте космических исследований РАН прошло рабочее совещание американских и российских специалистов по проекту АМС для первой разведки Плутона и Харона.

Как сказал корреспонденту “НК” ведущий научный сотрудник ИКИ РАН, кандидат технических наук Владимир Михайлович Готлиб, первая половина совещания была посвящена проработке возможности совместной миссии к Плутону — “Pluto Express”. Вторая половина представляла собой научную конференцию, где были доложены результаты современных исследований самой далекой планеты Солнечной системы — атмосфера Плутона, ее состав, магнитосфера, проблема образования пары Плутон-Харон.

Сейчас рассматривается следующий вариант экспедиции к Плутону. Двумя пусками российских РН “Молния” с интервалом в один-три месяца выводятся два американских пролетных аппарата, на каждом из которых стоит российский атмосферный зонд. “Молния” не обеспечивает возможность выхода на траекторию прямого перелета к Плутону со сколько-нибудь разумной длительностью полета. Поэтому станции будут набирать необходимую скорость в нескольких гравитационных маневрах у Венеры и затем у Юпитера. Есть варианты с двумя и тремя пролетами Венеры.

Базовый вариант предусматривает старт первого аппарата в марте 2001 года. Станция встречается с Венерой трижды — 29 августа 2001, 26 ноября 2002 и 1 июня 2005 года. После третьего пролета Венеры аппарат приобретает скорость, достаточную для того, чтобы всего за один год достичь Юпитера, и пройдет мимо него 16 июля 2006 г. (Германские ученые предложили включить в программу исследования спутника Юпитера Ио.)

Первый аппарат достигнет Плутона в мае 2013 г. Пролетный аппарат выполнит съемку и дистанционное зондирование Плутона и Харона. Отделенный загодя атмосферный зонд проведет измерения в атмосфере Плутона во время спуска. Мягкая посадка его на планету не предусматривается. Второй аппарат пройдет примерно той же трассой с некоторой задержкой и прибудет к Плутону через 3-6 месяцев после первого. Время пролета второй станции будет рассчитано так, чтобы Плутон был повернут к ней противоположной стороной для завершения съемки поверхности планеты.

Если станции будут к этому моменту исправны, возможно продление экспедиции для исследования кометного диска Койпера. Здесь, недалеко за орбитой Плутона, в последние годы обнаружены несколько довольно крупных астероидов. Однако конкретные задачи этого этапа пока неясны.

Насколько реальным будет этот совместный проект, станет ясно уже осенью 1996 года. К этому времени Российское космическое агентство должно сообщить, имеет ли оно возможность оплатить две ракеты “Молния” и профинансировать создание зондов. Довольно очевидно, что НАСА обойдется и без российского участия — только не будет зондов и придется раскошелиться на две “Дельты”.

Уже 24 мая НАСА опубликовало для обсуждения проект документа, в котором будет объявлено о конкурсе подрядчиков по созданию плутоновских аппаратов. Стоимость этапа разработки, изготовления и первого месяца полета (фазы С и D) ограничена суммой 250 млн $, а стоимость эксплуатации станций в течение всего полета (фаза Е) — 29.5 млн $. Еще несколько лет назад такие смехотворно низкие суммы за полет к Плутону никто не стал бы воспринимать всерьез. Теперь на них ориентируются вполне серьезно.

Проект объявления о конкурсе устанавливает, что плутоновские станции должны обладать наивысшей степенью интеграции служебного борта и научной аппаратуры. Собственно, в документе вводится новый термин для обозначения этого “кентавра” — не “космический аппарат” (spacecraft), а “научный аппарат” (sciencecraft). Масса станций составит 120-140 кг. Энергопитание должен обеспечить радиоизотопный генератор.

25 мая. С.Головков по сообщениям ИТАР-ТАСС, Франс Пресс. В Японии вскоре должен быть утвержден новый проект исследования Луны комплексом из трех космических аппаратов.

Предполагается, что проект стоимостью 40-50 млрд иен (377-470 млн $) будет вскоре утвержден Комиссией по космической деятельности Япония надеется, что его реализация будет способствовать созданию в будущем постоянной лунной базы для разработки сырья для управляемого термоядерного синтеза и других ценных ресурсов.

Как сообщила сегодня газета “Ninon Keizai”, цель этой экспедиции — составить детальную карту Луны и собрать информацию, необходимую для выбора места размещения базы Из трех аппаратов суммарной массой 1.8 тонны один совершит мягкую посадку на поверхность и займется подробным изучением состава лунного грунта в радиусе 10 метров от места посадки, второй будет вести исследования Луны с орбиты спутника, а третий будет служить ретранслятором для связи между ними.

Запуск планируется провести в 2002 — начале 2003 года ракетой Н-2А. Эта модификация РН Н-2, создание которой предусматривается пересмотренным в январе 1996 г перспективным планом космической деятельности. Как сообщил 13 мая журналистам представитель правительственной комиссии по проблемам освоения космоса, принято решение осуществить создание ракеты Н-2А на полтора года раньше установленного в январе срока. С помощью нового носителя предполагается уже в 2000-2001 годах произвести запуск двух японских спутников и первого корабля многоразового использования НОРЕ. Для повышения конкурентоспособности японской ракеты ее стоимость предполагается снизить с 19 до 8.5 млрд иен (181 и 81 млн $)

Всего на осуществление проекта Н-2А, учитывая и оборудование новой пусковой площадки на космодроме на острове Танегасима, планируется выделить 65 млрд иен (619 млн $)

И.Лисов по сообщению Дж.Мак-Дауэлла. 23 мая 1996 г. в 23:10 GMT (19:1 О EDT) со стартового комплекса LC-17B Станции ВВС “Мыс Канаверал” был выполнен пуск РН “Дельта-2” с телекоммуникационным спутником “Galaxy 9”.

Согласно сообщению Мирового центра данных по ракетам и спутникам, космическому аппарату “Galaxy 9” было присвоено международное регистрационное обозначение 1996-033А. Он также получил номер 23877 в каталоге Космического командования США.

Спутник войдет в состав системы связи “Galaxy” фирмы “Hughes” и будет использоваться для передачи программ кабельного телевидения. Аппарат изготовлен этой же компанией на основе базовой модели HS-376 и оснащен 24 ретрансляторами диапазона С.

Для запуска была использована ракета “Дельта-2” в варианте 7925.

Пресс-центр ВКС. 25 мая в 05:05 ДМВ (02:05 GMT) со стартового комплекса 200-й площадки космодрома Байконур боевыми расчетами ВКС был выполнен пуск РН “Протон-К” (8К82К — Ред.) со спутником связи “Горизонт”. С помощью разгонного блока ДМ-2 (11С681 №100Л — Ред.) аппарат был выведен на близкую к стационарной орбиту с параметрами:

— наклонение орбиты — 1.27”;

— удаление от поверхности Земли — 36496 км;

— период обращения вокруг Земли — 24 час 32 мин;

(Согласно сообщению Мирового центра данных по ракетам и спутникам, космическому аппарату “Горизонт” было присвоено международное регистрационное обозначение 1996-034А. Он также получил номер 23880 в каталоге Космического командования США — Ред.)

ИТАР-ТАСС. Как сообщили корреспондентам ИТАР-ТАСС на госпредприятии “Космическая связь”, отправившийся в космос Горизонт” получил неофициальное название “президентский”, так как запущен по постановлению правительства и предназначен для трансляции программ ОРТ на территорию Урала и Западной Сибири с населением 20 миллионов человек для широкого освещения предвыборной кампании.

В связи с тем, что космический аппарат был доставлен на космодром с опозданием, подготовку пришлось вести круглосуточно в ускоренные сроки. Руководил пуском командующий ВКС генерал-полковник Владимир Иванов.

Установленная на спутнике аппаратура функционирует нормально. Эксплуатация спутнника “Горизонт” будет проводиться в соответствии с намеченной программой.

23 мая. Сообщение НАСА. Первоначальная обработка данных, полученных во время 5-часового развертывания привязного спутника TSS с борта “Колумбии” 25 февраля 1996 г., заставляет пересмотреть или отвергнуть многие теории космической физики и физики плазмы. Модели, принятые учеными в течение 30 лет, неверны и должны быть изменены. Так считают специалисты итальяно-американской научной группы проекта TSS на основе полученной во время работы со спутником информации.

Как известно, привязной спутник был отведен от шаттла на расстояние около 19 км, — почти на полную длину — и в это время трос оборвался. Тем не менее ценные данные были уже получены.

Д-р Ноби Стоун (Nobie Stone), один из руководителей эксперимента со стороны НАСА, считает, что самым важным открытием стал тот факт, что идущий по проводящему тросу ток был втрое выше расчетного. Следовательно, используя тросовую систему как генератор, можно снять втрое большую мощность. Тросовая система, работающая вне зависимости от условий освещенности, может быть отличным резервным источником питания.

(Тросовую систему можно использовать и как своеобразный электрический двигатель, пропуская по ней в обратном направлении ток за счет запасенной на борту энергии. Результатом является сила, способная изменить высоту орбиты КА без затрат топлива двигательной установки.)

Другим интересным результатом работы TSS стали наблюдения взаимодействия двигателей спутника с ионосферой. Исследователи отметили, что после включений газовых двигателей TSS для управления его движением следовал скачок величины тока, а потенциал спутника падал на несколько сот вольт. Причиной этого оказалась ионизация некоторого количества нейтрального газа, выбрасываемого двигателями, в окрестности спутника. Теоретические модели токов в ионосфере не учитывали эффекта ионизации нейтрального газа.

Впервые были проведены измерения высоковольтной плазменной оболочки и следа спутника с высоким электрическим потенциалом при быстром движении в ионосфере — процессов, которые практически невозможно изучить в лаборатории и трудно промоделировать математически.

23 мая. Сообщение НАСА. Сегодня на конференции Американского геофизического союза были представлены снимки северных и южных полярных сияний Земли, сделанные с борта исследовательского спутника “Polar”.

Этот спутник был запущен 24 февраля 1996 г. с базы Ванденберг и обращается вокруг Земли по эллиптической орбите с периодом 17.5 часа и апогеем над Северным полушарием. Информация с аппарата несколько раз в сутки поступает через станции Сети дальней связи НАСА в Центр Годдарда, где обрабатывается и распределяется для анализа.

Полученные очень четкие изображения северного сияния в дневное время позволяют лучше понять перенос энергии от Солнца к Земле с солнечным ветром. “Polar” также получил первые глобальные изображения полярных сияний в рентгеновском диапазоне.

Работа “Polar” входит составной частью в Глобальную геокосмическую программу НАСА — первую фазу Программы солнечных связей, а также является основным вкладом США в Международную программу солнечно-земной физики.

26 мая. ИТАР-ТАСС. Китай осуществит запуск нового большого спутника связи во второй половине будущего года. Об этом говорится в специальном документе об основных направлениях и задачах страны в области космоса на 1997 год, подготовленном китайской корпорацией спутниковой связи “Дунфан” (“Восток”).

Новый спутник, получивший название “Чжунвэй-1”, будет изготовлен совместно с американской корпорацией “Lockheed Martin”. На китайский космодром Сичан он будет доставлен в сентябре будущего года. Как отмечается в документе, запуск нового спутника планируется осуществить с помощью китайской ракеты-носителя CZ-3B (“Великий поход”).

С.Головков по материалам проекта SAX. Как мы уже сообщали, рентгеновская обсерватория SAX была запущена 30 апреля. В ходе орбитальных испытаний к 8 мая был успешно опробован режим ориентации научной аппаратуры. 9 мая закончилась калибровка гироскопов, а вместе с ней — фазы А и В летных испытаний аппарата. К 14 мая закончилась калибровка звездных датчиков. Продолжалась настройка системы управления и ориентации AOCS. Со следующей недели предполагалось начать испытания научной аппаратуры.

16 мая спутник SAX был официально переименован и стал называться “BeppoSAX”. Имя Беппо дано в память о видном итальянском физике Джузеппе Паоло Станислао Оккиалини (Giuseppe Paolo Stanislao Occhialini, 1907-30.12.1993).

К 22 мая электронные блоки всех приборов были включены в резервном режиме. Монитор частиц PDS использовался для первых фоновых измерений. Испытания AOCS выявили повышенный дрейф гироскопа №2, который был заменен в контуре управления гироскопом №4. К 28 мая выяснилось, что №2 время от времени увеличивал вдвое скорость дрейфа. Гироскоп считается работоспособным, но в целях безопасности он был выведен из контура управления. Вместо него будет использоваться гироскоп №6. Выяснилось, с чем связан увеличенный фон в режиме поиска звезд на солнечной стороне; пришлось внести изменения в программное обеспечение звездных датчиков. Испытания спутника продолжаются.

31 мая. А.Медведенко. “Инженерная газета”. “Каприкорнио” (“Козерог”), первая ракета-носитель, изготавливаемая в Испании и предназначенная для вывода на орбиту небольших спутников, может быть запущена из Космического центра, расположенного на острове Гран-Канариас, в конце 1998 года. Об этом сообщил на пресс-конференции, состоявшейся в городе Валенсиа, заместитель генерального директора Национального института космической техники Мануэль Молеро. По словам Мануэля Молеро, возможности ракеты позволяют выводить одновременно два мини-спутника, построенных также по испанской технологии. Он сообщил, что космическая программа Испании разработана и будет осуществляться совместно с Министерством обороны. В частности, все работы в этом направлении координирует Институт космической техники, который объединяет около 1400 ученых, техников и специалистов.

* Около 100 “зеленых” собрались 26 мая перед воротами Станции ВВС “Мыс Канаверал”, протестуя против планов запуска в октябре 1997 г. АМС “Кассини”. По мнению демонстрантов, авария носителя с “Кассини” или его непреднамеренное падение на Землю во время одного из гравитационных маневров может вызвать распыление в атмосфере 34 кг плутония радиоизотопной установки и гибель тысяч людей. По данным НАСА, вероятность выброса плутония при аварийном запуске составляет 1:900, а вероятность возвращения в атмосферу Земли — от 1:1000000 до 1:1300000. “Мы будем на запуске вместе с нашими семьями, — говорит менеджер программы “Кассини” Ричард Спехалски. — Я бы не занимался этим проектом, если бы не считал его безопасным.” * Министры иностранных дел России Евгений Примаков и Мексики Хозе Анхель Гуррия подписали в понедельник 20 мая в Мехико большой пакет межправительственных соглашении, в том числе о научно-техническом сотрудничестве и сотрудничестве в области исследования и использования космического пространства в мирных целях.

20 мая. Франс Пресс. Китай может использовать технологии российской гражданской космической программы для укрепления своего военного арсенала, сообщает “Washington Times”.

Газета приводит данные из секретного доклада Разведывательного управления Министерства обороны США, согласно которым Китай намерен приобрести в России компоненты тяжелой МБР SS-18 (P-36M — Ред.), способной доставить 10 ядерных боеголовок индивидуального наведения на дальность 10800 км. Хотя китайская сторона заявляет, что “заинтересована только в приобретении ускорителей SS-18 для своей гражданской космической программы”, технологии, полученные этим путем, могут быть использованы в военных целях, и такой заказ может иметь военное значение и служит развитию стратегических вооружений Китая. “Внедрение систем наведения, относящихся к SS-18, или технологий боеголовок, в стратегических ракетных силах Китая в большой степени увеличит возможности Пекина угрожать целям в Соединенных Штатах,” — говорится в документе.

В докладе отмечается, что большая часть технологий передается из России в Китай по неофициальным каналам.

31 мая. И.Маринин. НК. Московское НПО “Молния” известно прежде всего своим главным детищем — орбитальным кораблем “Буран”. Именно под эту программу НПО было создано и когда стала ясной бесперспективность программы “Буран” настали трудные времена. Возник вопрос: Выживет ли “Молния”?

НПО начало конверсионные разработки по созданию легких самолетов и самолетов бизнес-класса, но основным детищем НПО “Молния” стал проект новой многоразовой авиационно-космической системы МАКС. Она должна быть более дешевой, чем “Буран”, отличаться от нее оперативностью использования, легкостью, маневренностью и универсальностью. О ней мы не раз писали в”НК”.

Несмотря на глубокие проработки и положительный отзыв экспертов Министерства обороны России и зарубежных экспертов система МАКС до сих пор не принята к реализации ни в России, ни за рубежом. Об этом корреспонденту “НК” рассказал заместитель Генерального конструктора Владимир Скороделов.

Несмотря на неоспоримые преимущества перед другими многоразовыми системами разработка программы МАКС из-за всеобщего безденежья пока не получила необходимой государственной поддержки. Зарубежные партнеры не спешат вкладывать деньги хотя и в перспективное, но имеющее явно двойное назначение транспортное средство.

Скороделов отметил, что разработки по системе МАКС все же получают некоторые средства от правительства России и Министерства обороны. Благодаря этому прекратился отток кадров с предприятия, сохранился основной интеллектуальный потенциал, восстановилась связь со смежниками. Появилась возможность проработать в деталях такие важные детали, как система аварийного спасения, разработать новые модификации системы. Ожидается, что в ближайшее время удастся добиться некоторого увеличения объема финансирования и это позволит перейти к созданию прототипа МАКСа.

Коллектив “Молнии” делает все, чтобы к моменту принятия решения о создании системы (в этом они не сомневаются) были бы проработаны все вопросы и было бы все готово к ее реализации.

31 мая. Сообщение НАСА. В исследовательском центре имени Эймса НАСА с 1994 г. ведется разработка робота, способного исследовать мозг человека и находить границы опухолей.

Для этого в мозг внедряются зонды диаметром всего 1.7 мм, снабженные датчиком давления — они обнаруживают опухоли, отличающиеся от тканей мозга по плотности. Движением зондов управляет компьютер, построенный на основе нейронных сетей, программа которого способна к самообучению и построению моделей нормальных и опухолевых тканей. В неясной ситуации робот может остановить движение зонда — тогда решение должен принять хирург.

Разработка средств роботизированной хирургии может пригодиться в ходе длительных космических полетов. Общие указания по ходу операции (на уровне “Начать операцию”, “Ввести зонд” и т.п.) будет выдавать хирург на Земле.

Эти же принципы Лаборатория нейронной инженерии Центра Эймса применяет при разработке программ для балансирования центрифуги Международной космической станции, стабилизации телескопов летающих обсерваторий, ликвидации искажений изображений астрономических инструментов, вносимой атмосферой.

21 мая. И.Лисов по сообщениям LMSC и JPL. Корональный выброс на Солнце — это величественное событие. Гигантский пузырь сверхгорячей плазмы, в 17000 раз больше Земли по объему, вырывается сквозь нижнюю часть солнечной короны, разрывая силовые линии магнитного поля, и выбрасывает заряженные частицы со скоростями от 500 до нескольких тысяч километров в секунду. Выбросы происходят в среднем раз в два-три дня и, по-видимому, связаны с солнечным циклом. Один из крупнейших выбросов, случившийся 14 апреля 1994 г., охватил от 30 до 40° лимба Солнца.

Японская солнечная рентгеновская обсерватория “Yohkoh” регулярно наблюдает корональные выбросы — “солнечные бури” — и другие события. В этой работе активно используется американский мягкий рентгеновский телескоп SXT (Soft X-ray Telescope). Научным руководителем этого эксперимента является д-р Лорен Эктон (Loren W. Acton), участник полета на шаттле с лабораторией “Spacelab 2” в 1985 г., работающий сейчас в Университете штата Монтана.

Корональные выбросы в течение уже долгого времени наблюдаются с помощью коронографов белого света. Чтобы наблюдать слабую корону, в таких приборах изображение солнечного диска закрывается непрозрачным диском. Обычно диск закрывает 1.5 радиуса Солнца, и не позволяет видеть детали выбросов. Но научной группе SXT удалось получить в мягком рентгене изображения неуловимых пустот в нижней части короны, в области замкнутых линий магнитного поля, которые прямо связаны с выбросами. Снимки SXT позволяют увидеть в короне обедненные области — в них на 2-3 порядка снижается интенсивность мягких рентгеновских лучей. Появление такой обедненной области свидетельствует об образовании выброса.

Доходя до Земли через двое-трое суток, заряженные частицы взаимодействуют с ее магнитными полем. Наводятся мощные токи, которые могут вызывать аварии на энергосетях (особенно в Новой Англии и на северо-западе США — из-за близости к магнитному полюсу и особенностей геологического строения этих районов); под угрозой находятся искусственные спутники Земли. В то же время, регистрируя снижение интенсивности мягкого рентгеновского излучения в нижней короне, можно в принципе получить прогноз солнечных бурь за 50-70 часов.

Важность такого прогноза не вызывает сомнений, поэтому еще в феврале о его возможности было доложено на международной конференции по магнитным бурям в Лаборатории реактивного движения НАСА, в которой участвовали физики, представители энергетических компаний и исследовательских лабораторий Министерства энергетики США. Специалисты НАСА надеются, что с помощью новых КА для исследования “космической погоды” (“Polar”, АСЕ) удастся достигнуть новых уровней точности прогноза.

Мощные магнитные бури вызывают еще один потенциально опасный эффект — захват ионизированного кислорода из верхней атмосферы Земли в радиационные пояса. Интенсивность поясов возрастает в 10-20 раз, говорит профессор физики Университета Мэрилэнда д-р Дуглас Хэмилтон (Douglas Hamilton).

КА “Yohkoh” (“Солнечный свет”, до запуска — “Solar-A”) был разработан в рамках совместной программы Японии (в лице ISAS), Британии и США (Центр Годдарда НАСА). Спутник был запущен 30 августа 1991 г. из Космического центра Кагосима. Телескоп SXT является совместным экспериментом Национальной астрономической обсерватории Японии и НАСА США. Прибор был изготовлен американской компанией “Lockheed” под руководством д-ра Мэрилин Брунер (Marilyn Bruner) из Центра перспективных технологий фирмы.

28 мая. Сообщение ЕКА. Новые наблюдения Космического телескопа имени Хаббла позволили с беспрецедентной точностью определить возраст звезд в шаровом скоплении NGC 6752.

Считается, что практически все звезды шаровых скоплений образовались в эпоху формирования нашей Галактики, которое в свою очередь, вероятно, произошло через 1-2 млрд лет после рождения самой Вселенной. Следовательно, измерение возраста звезд позволяет оценить и время с момента Большого взрыва.

Точная оценка возраста звезд в шаровых скоплениях ранее затруднялась невозможностью точно определить расстояния до этих скоплений. Используя широкоугольную и планетарную камеру WF/PC-2 на “Хаббле”, группа астрономов Италии, США и Канады под руководством д-ра Альвио Ренцини (Alvio Renzini) из Болонского университета получила длительные экспозиции NGC 6752 в апреле 1995 г. На этих снимках были обнаружены белые карлики, и измерены их яркость и цвет. Сравнивая видимую яркость и цвет этих звезд с “эталонными” белыми карликами в окрестностях Солнца, исследователи определили расстояние до скопления в 13300 св.лет с погрешностью менее 5%.

Зная расстояния, астрономы получили светимости наиболее ярких звезд NGC 6752, а по нем — время с момента образования скопления. Возраст скопления оказался равным 15 млрд лет (с точностью до 10%). Прибавив один-два миллиарда лет на формирование галактик и шаровых скоплений в них, ученые дали нижний предел возраста Вселенной — 16-17 млрд лет.

Оценка возраста NGC 6752 по данным Космического телескопа соответствует сделанным ранее. Что нового в результате — это низкая погрешность, которая делает очевидным конфликт между вычисленным возрастом скопления и возрастом Вселенной, полученным из скорости ее расширения. Тот же Космический телескоп позволил оценить возраст Вселенной в 9-14 млрд лет.

Пока неясно, как этот конфликт скажется на фундаментальных предположениях, использованных для связывания расширения Вселенной с ее возрастом. Правда, могут еще всплыть неточности в расчетах возраста звезд.

Подробности наблюдений NGC 6752 будут приведены в номере “The Astrophysical Journal” за 1 июля. А пока исследователи анализируют наблюдения других шаровых скоплений, чтобы улучшить оценку их возраста и, возможно, определить продолжительность формирования сфероида Галактики.

31 мая. Сообщение НАСА. К изумлению ученых, спектроскопические наблюдения кометы Хякутаке на инфракрасном телескопе НАСА IRTF на горе Мауна-Кеа (Гавайи) показали наличие большого количества этана в выделяющихся из ее ядра газах.

Открытие было сделано 24 марта группой исследователей университетов и НАСА во главе с д-ром Майклом Мумма (Michael J. Mumma) из Лаборатории внеземной физики Центра космических полетов имени Годдарда НАСА. Они работали на 3-метровом телескопе IRTF с инфракрасным спектрометром высокого разрешения, охлажденным до -240°С для достижения заданной чувствительности к ИК-излучению. Исследователи искали спектральный “портрет” метилового спирта, известного компонента кометного вещества. Однако эмиссионная линия метанола была слабой, вспоминает другой член группы д-р Майкл ДиСанти (Michael A. DiSanti), и ученые начали перестраивать спектрометр. Когда программа была изменена, появились очень яркие линии этана.

Вслед за этаном на спектрограммах был обнаружен и метан, причем последующие измерения показали, что того и другого оказалось примерно по 1% в замерзших газах кометного ядра.

Насыщенные углеводороды (к которым относятся метан и этан) впервые найдены в кометах; не наблюдались они и в межзвездной материи, из которой когда-то формировалась Солнечная система. Количество этана в 1000 раз превышает то, которое может быть объяснено естественными процессами образования этого соединения из газов первичной протосолнечной туманности. Поэтому открытие представляет большой интерес.

Ученых вынуждены предположить наличие двух существенно разных классов комет в Солнечной системе, с различными условиями образования. Предполагается, что “этановые” кометы формировались в относительно близких к Солнцу теплых районах — вблизи прото-Юпитера и прото-Сатурна. Те же, которые образовались на расстоянии прото-Урана и прото-Нептуна, насыщенных углеводородов не получили.

Другая гипотеза состоит в том, что кометный лед образовался раньше, чем планеты, в разных слоях первичного газо-пылевого облака. Развивая эту идею дальше, ученые предположили даже, что кометное облако Оорта может содержать кометы, сформированные в различных протосолнечных туманностях — то есть у различных звезд. Гостьей из неизвестных далей может быть и заглянувшая к нам в марте комета.

Разумеется, за прошедшее после образования время химические и физические процессы могли изменить свойства первичного материала.

Обнаружение этана в ядре кометы Хякутаке заставляет ученых вернуться к измерениям, выполненным для других комет, в частности, к данным по комете Галлея. В июне аналогичные наблюдения будут проведены для приближающейся к Солнцу кометы Хейла-Боппа.

Интересно, что на планетах Солнечной системы этана меньше, чем метана. А вот в составе газовых включений метеорита Мёрчисон, упавшего в сентябре 1969 г. в Австралии, их количества практически одинаковы. Это может означать, что газы кометы Хякутаке и метеорита Мёрчисон имеют единое происхождение, полагает д-р Марина Фоменкова из Университета Калифорнии в Сан-Диего. Считается, что некоторые астероиды являются ядрами потухших коротко-периодических комет, и их обломки вполне могут попасть на Землю в виде метеоритов. Однако различие органического материала в примитивных метеоритах и в кометах показывает, что они сформировались в широком диапазоне условий, предупреждает исследовательница.

ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ 65 лет назад 25 мая 1931 года родился летчик-космонавт СССР Дважды Герой Советского Союза Георгий Михайлович Гречко, совершивший три космических полета на станциях “Салют-4, -6, -7”. 55 лет назад 21 мая 1941 года родился летчик-космонавт СССР Герой Советского Союза Анатолий Семенович Левченко, проходивший подготовку по программе “Буран”. А.С.Левченко скончался 6 августа 1988 года через 7 месяцев после своего космического полета. 45 лет назад 26 мая 1951 года родился первый космонавт Сирии Мухаммед Али Фарис, совершивший в 1987 году полет на советскую орбитальную станцию “Мир”. 26 мая 1951 года родилась первая астронавтка США Салли Кристен Райд, совершившая два космических полета. 35 лет назад 19-20 мая 1961 г. автоматическая межпланетная станция, названная позже “Венера-1”, прошла менее чем в 100000 км от планеты Венера. Из-за отказа программного устройства 27 февраля станция не могла передать научную информацию. 25 мая 1961 г. Президент США Джон Ф. Кеннеди выступил с заявлением перед объединенным заседанием палат Конгресса. Он просил Конгресс об ускорении космической программы и принятии в качестве долговременной национальной цели высадки на Луну до конца 1969 года, о выделении дополнительных средств на космические программы NASA и Министерства обороны США. “Я верю, что наша страна должна принять на себя обязательство достичь цели — прежде чем закончится десятилетие — посадки человека на Луну и благополучного возвращения его на Землю. Ни один космический проект в этот период не будет более впечатляющим для человечества, или более важным для долговременного освоения космоса, и ни один не будет столь труден и дорог... — сказал Кеннеди. — Если же мы собираемся идти только до полпути, или забудем о наших намерениях перед лицом трудностей, то, по моему суждению, лучше не начинать вообще.” 30 лет назад 23 мая 1966 года приказом Главного конструктора В.П.Мишина организована группа инженеров-испытателей при ЦКБЭМ, ныне РКК “Энергия”, ставшая основой отряда гражданских космонавтов. Об отряде “Энергии” читайте статью И.Маринина в следующем номере. 23 мая 1966 года организован Совет “Интеркосмос” при АН СССР. 30 мая 1966 г. ракетой “Атлас-Центавр” с мыса Кеннеди была запущена лунная станция “Surveyor 1”. 2 июня аппарат успешно выполнил (с первой попытки!) мягкую посадку на Луну в Океане Бурь. На Землю были переданы 11150 снимков лунной поверхности. 25 лет назад 19 мая 1971 ракетой “Протон-К” с разгонным блоком “Д” с космодрома Байконур запущена межпланетная станция “Марс-2” (объект М-69 №171). Попытка запуска первого аппарата (№170) 10 мая закончилась неудачей — блок “Д” и станция остались на низкой околоземной орбите и получили название “Космос-419”. 28 мая 1971 ракетой “Протон-К” с разгонным блоком Д с космодрома Байконур запущена межпланетная станция “Марс-3” (№172). “Марс-3” совершил первую мягкую посадку на четвертую планету. 30 мая 1971 г. ракетой Атлас-Центавр” с мыса Кеннеди (Канаверал) была запущена к Марсу станция “Mariner 9”. Запуск станции “Mariner 8” 8 мая 1971 г. окончился аварией из-за отказа разгонного блока “Centaur” в начале его работы. “Mariner 9” — первый искусственный спутник Марса, выполнивший глобальную картографическую съемку поверхности Красной планеты. 10 лет назад 21 мая 1986 года запущена новая модификация космического морабля “Союз ТМ” (11Ф732) в беспилотном варианте. Корабль успешно состыковался со станцией “Мир”.

Подробный отчет об открытии публикуется в сегодняшнем номере журнала “Science”.

(Отметим здесь же, что 21-25 мая комета наблюдалась с космической УФ-обсерватории EUVE, который был специально запрограммирован для наблюдения за быстро движущимся объектом. Спектрометрические наблюдения длились 82000 секунд, было также получено изображение кометы телескопом глубокого обзора. Д-р Дж.Мумма обрабатывает и эти измерения, которые могут выявить резонансные линии гелия и неона — И.Л.)

Часть 3. Старт ДОС-1

18 апреля Госкомиссия вновь рассмотрела вопрос о готовности ракеты-носителя и орбитальной станции к пуску. Затем был рассмотрен вопрос и о готовности к пуску транспортного корабля “Союз-10” (7К-Т, объект 11Ф615 А8 №31) и ракеты-носителя “Союз” (изделие 11А511 №25) к вывозу. Все шло по графику

Наконец, 19 апреля 1971 в 04:39 Московского времени стартовала РН “Протон” со станцией ДОС-1, с надписью “Заря” на борту. В открытой прессе станция получила название “Салют”.

Станция была выведена на орбиту с параметрами:

апогей — 222 км;

перигей — 200 км;

период обращения — 88.5 мин;

наклонение орбиты — 51.6°

В конце первого витка выяснилось, что не открылась крышка отсека научной аппаратуры. Это поставило под сомнение возможность выполнения научной части программы полета. На следующий день выяснилось, что отказали два вентилятора, но это не повлияло на решение о запуске пилотируемого корабля.

Так начался полет первой в мире долговременной пилотируемой орбитальной станции. В создании орбитальных станций Советский Союз обогнал США на два года и один месяц.

Часть 4. Неудача первой экспедиции

20 апреля 1971 года в спортзале 17-й площадки состоялось парадное заседание Госкомиссии. Перед представителями прессы был официально объявлен первый экипаж в составе: командир — Летчик-космонавт СССР, Дважды Герой Советского Союза, полковник Владимир Александрович Шаталов, бортинженер — Летчик-космонавт СССР, Дважды Герой Советского Союза Алексей Станиславович Елисеев, инженер-испытатель — Николай Николаевич Рукавишников. Экипажи Леонова и Добровольского утверждены запасными. Было так же объявлено, что запуск ТК “Союз-10” назначен на 22 апреля в 3:20 Московского времени.

21.05.96. “Красная звезда”. А.Гаравский, “Управление заказов и поставок ракетного вооружения РВСН “растит” “Тополя”.

21.05.96. “Красная звезда”. М.Ребров, “Как выйти из “заколдованного круга””.

22.05.96. “Известия”, “А американцы уже надули антенну”.

22.05.96. “Сегодня”. М.Чернышов, “”Эротическая” угроза из космоса”.

25.05.96. “Красная звезда”. Г.Несмянович, “Человек предполагает — космос располагает?”

28.05.96. “Труд”. Д.Ларин, “О чем молчит “ребенок таунг”?”

29.05.96. “Российская газета”. И.Шамшин, “Под “колпаком” инопланетян?”

29.05.96. “Комсомольская правда”. Р.Габдуллин, “Американский президент посоветовал русскому ученому Сагдееву быть хорошим мужем”.

30.05.96. “Красная звезда”. Н.Поросков, “Министр обороны РФ поздравил личный состав и ветеранов первого ракетного соединения”.

30.05.96. “Финансовые известия”. С.Свистунов, “”Ариан-5” выведет на орбиту тяжелые спутники”.

30.05.96. “Сегодня”. М.Чернышов, “Наукоемкий квазибизнес космических масштабов”.

01.06.96. “Красная звезда”. В.Бабердин, И.Хорбенко, “Полеты к другим планетам”.

№41 — 05.96. “Инженерная газета”. И.Щеглов, “Франко-российский полет перенесен на август”, А.Медведенко. “Полку космических держав прибывает”.

№42 — 05.96. “Инженерная газета”. Ю.Зайцев, “За тайнами Красной планеты”.

№45 — 05.96. “Инженерная газета” А.Урбан, “Отголоски вселенских катастроф”, “Дозу удобрений определяет спутник”.

№47 — 05.96. “Инженерная газета”. Б.Коновалов, “”Энергия” — это не только космос”.

№17-18—05.96. “Воздушный транспорт”. И.Григорьев, “Сообща мы можем добиться большего”, А.Демин, “Космос, скрытый и общеизвестный”.

№19—05.96. “Воздушный транспорт”. М.Руденко, “Без “Прогнозов” нет развития”.

Фото.1 Экипаж “Союза-10” — Н.Н.Рукавишников, А.С.Елисеев, В.А.Шаталов. Фото А.С.Моклецова.

Но 22 апреля 1971 старт корабля “Союз-10” не состоялся. Сначала выяснилось, что из-за ночного дождя на корпусе ракеты появились блуждающие токи с переменным зарядом, но это не повлияло на ход подготовки к полету. Успешно прошла вся программа пуска. РН заправили всеми видами топлива, экипаж занял места в спускаемом аппарате корабля, произвел его проверку и подготовку к пуску. Без сбоев прошли все предстартовые команды. За 1 минуту до включения двигателей не отошла кабель-мачта. Опасались, что могла сработать система аварийного спасения или возникнуть пожар. В результате Мишин и Петрушев приняли решение отменить пуск.

Рассмотрев по горячим следам причины возникшей ситуации, техническое руководство приняло решение: топливо из ракеты не сливать и готовить ее к запуску 23 апреля на пять часов утра (три часа ночи по Москве). За это время надо было разобраться с кабель-мачтой.

Старт космического корабля “Союз-10” с экипажем Шаталов, Елисеев, Рукавишников был произведен, как и планировалось на следующий день, 23 апреля, в 2:54 ДМВ. Вновь не прошла команда на отделение штекеров и не отошла кабель-мачта, но Василий Мишин, зная причину происходящего и контролируя ситуацию, взял ответственность на себя и “дал добро” на пуск. Корабль вышел на расчетную орбиту.

Итак, первая экспедиция в составе Шаталова, Елисеева и Рукавишникова начала путь длиною в сутки к первой в мире орбитальной станции.

К этому моменту было известно, что крышка отсека, в котором размещено около 90% научного оборудования, в том числе телескоп, так и не удалось открыть. Кроме того, из восьми вентиляторов отказало шесть. В результате могла полностью выйти из строя система жизнеобеспечения в части очистки атмосферы от углекислого газа и других вредных примесей. Правда, при наличии на борту экипажа эти неисправности можно было устранить.

Управление полетом в то время осуществлялось из Центра в Евпатории. Три витка полет “Союза-10” проходил штатно, но на четвертом витке при попытке выполнить коррекцию орбиты в автоматическом режиме выявились аномалии в работе интегратора и гироскопов. Шаталову дали разрешение провести коррекцию вручную, что он блестяще сделал.

К утру 24 апреля в результате вчерашней коррекции корабль оказался в 16 км от станции. Около 3 часов утра начался заключительный этап стыковки корабля со станцией. Экипаж включил “Иглу”, произошел захват станции, началось сближение. На расстоянии 180-200 м Шаталов перешел на ручное управление. Касание произошло в 4:47 ДМВ на скорости 0.2-0.3 м/с. Через 10-15 минут Шаталов доложил, что транспарант “Стыковка” не горит. По телеметрии выяснилось, что стягивание завершилось, но шпангоуты стыковочных узлов корабля и станции отстоят друг от друга на 9 см. Шаталов по команде с Земли попытался дожать корабль с помощью двигателей, но безуспешно. На четвертом витке совместного полета по рекомендации с земли экипаж выдал команду на расстыковку, но она не прошла. Возникла сложная ситуация, грозящая потерей станции. При невозможности расстыковаться штатно можно было применить еще два способа аварийной расстыковки: отстрел стыковочного узла корабля и отстрел бытового отсека корабля, но в обоих случаях стыковочный узел станции был бы занят и дальнейшее ее использование было бы невозможно. Ситуация усугублялась тем, что, запаса кислорода в корабле оставалось всего на 40 часов.

На пятом витке повторная команда на расстыковку, к счастью, прошла и корабль в 10:17 ДМВ отделился от станции. Полет в состыкованном состоянии продолжался 5 часов 30 минут.

Шаталов выполнил зависание пока на Земле решали: попытаться произвести повторную стыковку или готовиться к посадке. Если согласиться на повторную стыковку, то при ее неудаче могло не хватить топлива на посадку т.к. во время первой стыковки и “дожатия” было израсходовано топлива в два раза больше расчетного. В случае отказа от стыковки и выполнении посадки на вторые сутки при неисправных гироскопах (а именно они сбоили на 4 витке) космонавты не смогли бы сориентировать корабль в темноте и пришлось бы садиться вне территории СССР.

Вопрос разрешился после подтверждения Владимиром Шаталовым работоспособности гироскопов. Было принято решение садиться в темноте на территорию СССР. Все прошло штатно.

Спускаемый аппарат корабля “Союз-10” совершил посадку 25 апреля 1971 года в 2:40 ДМ В в 120 км северо-западнее Караганды. Впервые посадка пилотируемого корабля была произведена в ночных условиях.

Так неудачей закончилась первая попытка заселить первую в мире пилотируемую орбитальную станцию.

Часть 5. Неудача обязывает делать выводы

Через двое суток после возвращения на Землю экипажа “Союза-10”, 27 апреля, в газетах было опубликовано “сердечное поздравление ученым, конструкторам, инженерам, техникам и рабочим..., участвовавшим в подготовке и осуществлении космического полета корабля “Союз-10”...” и, конечно, советским космонавтам Шаталову, Елисееву и Рукавишникову от ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР. Несмотря на невыполнение программы полета, 30 апреля вышли Указы о награждении космонавтов высшими государственными наградами (это был третий случай награждения за невыполнение программы полета после Г.Берегового на “Союзе-3” и экипажей “Союзов-6/7/8”). В тот же день в Кремле состоялся по этому поводу торжественный прием. Все было обставлено, как будто программа полета выполнена.

Так был скрыт факт очередной неудачи в освоении космоса.

Пока продолжались празднества, специальная аварийная комиссия, совместно с представителями смежников и ВВС, исследовала в ЦКБЭМ причины неудачи. Они казались преодолимыми в ближайшее время.

Уже 7 мая 1971 года состоялся Совет Главных конструкторов, на котором рассмотрели результаты полета “Союза-10”. Василий Мишин предложил, несмотря на неудачу, не отказываться от двух экспедиций на станцию. Первый из кораблей, “Союз-11” (11Ф615 А8 №32), он предложил подготовить и запустить 4 июня, второй — “Союз-12” (№33) — 18 июля. На 32-м корабле до 18 мая наметили провести доработку стыковочного узла. Кроме того, совет Главных рекомендовал заключительные операции по сближению и стыковке передать экипажу. На пульт командира было решено вынести кнопку управления двигателями сближения, а в БО разместить штурвал для стягивания корабля и станции вручную.

10 мая Госкомиссия определила окончательную причину нестыковки: поломка муфты амортизационных лап активной части стыковочного узла. К такому выводу пришли после проведения испытании на Земле. Муфта разрушилась при нагрузке в 130 кгс, расчетная нагрузка составляла 80 кгс, а реально из-за раскачки объектов двигателями ДПО возникала нагрузка 160-200 кгс.

Решили усилить муфту в два раза, передать управление двигателями ДПО экипажу, стартовать с убранным штырем стыковочного агрегата и дать возможность экипажу управлять выдвижением этого штыря.

Пока выяснялись причины неудачной стыковки, 2 мая Василий Мишин предложил Николаю Каманину изменить программу полета первой экспедиции: послать в полет не трех, а двух космонавтов. По его мнению, выигрыш в весе позволил бы снабдить одного из космонавтов скафандром для работы в открытом космосе. Космонавт смог бы выйти из бытового отсека корабля “Союза-11”, зависшего на близком расстоянии от станции, осмотреть стыковочный узел и крышку отсека научной аппаратуры. Делая такое предложение, Мишин, видимо, исходил только из своих пожеланий, не учитывая желания и, главное, возможности смежников. ЦПК не мог подготовить выход космонавта за столь короткий срок (меньше месяца). Кроме того, Г.И.Северин не мог к утвержденной дате полета изготовить два индивидуальных скафандра (для выходящего и дублера). Об этом и заявил Мишину Каманин, чем вызвал бурю негодования Василия Павловича.

Несмотря на такую реакцию Мишина, Каманин на совещании с космонавтами и руководством ЦПК на следующий день принял решение готовить для полета на “Союз-11” трех человек и выход им не планировать. В то же время на совещании было подтверждено, что подготовить выход экипажем “Союза-12” (пуск мог бы быть в начале июля 1971) возможно, но необходимость в его проведении при удачной стыковке первой экспедиции отпадала. Поэтому Каманин решил предложить перенести эксперимент “Выход” на следующую станцию — ДОС-2.

Часть 6. Первая экспедиция на ДОС все же состоится

11 мая 1971 состоялось совещание у Л.В.Смирнова в Министерстве общего машиностроения, где рассмотрели итоги полета “Союза-10” и намеченные мероприятия по устранению причин отказа СУ.

В.Мишин и К.Керимов (Председатель Госкомиссии по пуску) предложили пускать “Союз-11” — 14 июня, “Союз-12” — 15 июля и оба с длительностью по 30 сут. Каманин высказался против таких длительных полетов, обосновав тем, что все ресурсы станции кончаются в период с 30 июня по 1 августа, и летать на такой станции слишком опасно. В результате на совещании приняли решение: основная задача полета — стыковка и оживление станции. Длительность второстепенна и ее можно определить уже в ходе полета.

Дату старта пока не утвердили. Но на следующий день, после завершения расчетов, баллистики рекомендовали провести запуск “Союза-11” 6 июня. В этом случае в течение нескольких дней была возможна посадка в дневных условиях, что облегчало управление кораблем и поиск экипажа на Земле. В связи с этим Василий Мишин принял решение готовить пуск к 6 июня, а длительность полета сократить до 25 суток.

14 мая прошло совещание у секретаря ЦК КПСС Д.Ф.Устинова. Никаких решений принято не было, но в завершение Устинов сказал: “Пускать “Союз-11” только при отличной подготовке к полету... Мы не торопим вас с полетом. Конкретную дату назовет Госкомиссия”, — сняв тем самым с себя всякую ответственность за возможную неудачу.

А космонавтам до 20 мая дали отдохнуть в профилактории Центра с выездами на рыбалку и охоту. 21 и 22 мая экипажи в составе: 1-й экипаж Леонов-Кубасов-Колодин и 2-й экипаж Добровольский-Волков-Пацаев, побывали на космодроме Байконур, где провели тренировки на летном корабле №32 и изучили изменения в бортдокументации. Ими были проведены и тренировки по ручной стыковке.

К этому времени на “Союзе-11” уже установили дополнительный пульт управления стыковкой. Основной комплект аппаратуры “Игла” из-за отказа был демонтирован и отправлен в Москву. Новый комплект пока работал, но оставался самым ненадежным элементом системы.

После возвращения в Москву 22 мая оба экипажа продолжили подготовку в режиме поддержания тренированности. К этому времени третий экипаж в составе: Алексей Губарев, Виталий Севастьянов и Анатолий Воронов, несмотря на частые отлучки Севастьянова, уже месяц проходил подготовку к полету.

24 мая 1971 г. под председательством Керима Керимова состоялась Госкомиссия по пуску “Союза-11”. На ней было объявлено, что корабль полностью прошел все проверки и испытания и будет готов к заправке 27 мая. Комиссия подтвердила, что пуск намечен на 6 июня.

28 мая экипажи Леонова и Добровольского, а также другие члены экспедиции прибыли на космодром для предстартовой подготовки. Прилетели и участники полета “Союз-10” Шаталов, Елисеев и Рукавишников для передачи опыта и помощи летящему экипажу

30 мая был небольшой праздник: Алексею Леонову, командиру первого экипажа, исполнилось 37 лет.

В течение последующих дней (31 мая и 1 июня) космонавты произвели отсидку в корабле, подогнали по себе привязные ремни, нагрузочные костюмы. Константин Феоктистов рассказал, что за прошедшее время корабль “Союз-11” существенно доработан. Кроме усиления механизма стыковочного узла и вывода на пульт командира кнопки ручного управления стыковкой был увеличен ресурс автономного полета корабля до 4 суток (против трех суток у “Союза-10”). На 10 кг был увеличен запас рабочего тела для двигателей.

2 июня специалисты ЦКБЭМ провели подробный разбор программы полета с космонавтами, внесли уточнения в бортдокументацию. Оба экипажа — основной (Леонов-Кубасов-Колодин) и дублирующий (Добровольский-Волков-Пацаев) освоили всю технику, программу полета и полностью подготовились к его выполнению.

Часть 6. “Авария” Кубасова

3 июня (за трое суток до старта), как гром среди ясного неба, прошло сообщение врачей об обнаруженной у Валерия Кубасова опухоли в правом легком. Было высказано предположение, что это начальная стадия туберкулеза, и лететь Кубасову нельзя. Теперь вступало в силу утвержденное ранее и подписанное МОМом и Минздравом соглашение: “... если до отъезда на космодром заболеет один из членов основного экипажа, то его можно заменить соответствующим членом из другого экипажа. На космодроме индивидуальные замены производить нельзя. В случае необходимости — замены на космодроме можно производить только экипажами”.

Стало ясно, что экипаж Леонова полететь не может. Ярослав Голованов, в то время корреспондент “Комсомольской правды”, вспоминает: “Что творилось в “Космонавте” (гостиница, — И.М), трудно описать. Леонов рвал и метал. Дай ему волю, он просто придушил бы Кубасова. Бедный Валерий вообще ничего не понимал: он чувствовал себя абсолютно здоровым, греха на нем не было. Ночью ко мне в гостиницу пришел Петя Колодин, хмельной и совсем пониклый. Мы сидели, пили водку, а Петя говорил: “Слава, пойми, я уже никогда не полечу в космос...” Увы, он оказался прав... Леонов предпринял попытку договориться с начальством — забрать у дублеров Волкова и заменить им недоброкачественного Кубасова. И вроде бы он генералов уговорил, но тут вздыбился Волков и сказал, что если и менять, то весь экипаж.”

Николай Каманин считал, что “... экипаж Леонова значительно сильнее экипажа Добровольского (Добровольский еще не был в космосе, а ему предстоит стыковка и труднейшие операции со станцией и на станции)”. Учитывая этот факт, все космонавты, врачи, руководство ЦПК и сам Каманин высказались за замену Кубасова Волковым. С этим согласились Мишин и Керимов, но после переговоров с Москвой Мишин изменил свое решение и настаивал на полете экипажа Добровольского. Окончательное решение по составу экипажа в этот день принято не было. В то же время Госкомиссия приняла окончательное решение: 4 июня в 6:00 по местному времени вывезти на старт РН “Союз” с кораблем “Союз-11” и произвести его запуск 6 июня в 7:55 ДМВ.

4 июня, после вывоза РН на старт, руководство (только руководство, — И.М.) Госкомиссии вновь обсудило вопрос об экипажах. Каманин предложил пустить в полет экипаж Леонова, заменив Кубасова Волковым. Мишин настаивал на полете экипажа Добровольского. Мишина многие поддержали, и решение о замене экипажа было принято.

В тот же день на космодром прибыла группа врачей из ЦНИАГа и после обследования подтвердила диагноз Кубасова.

Вечером состоялось заседание Госкомиссии, на котором был официально утвержден основной экипаж в составе: командир Георгий Тимофеевич Добровольский, бортинженер — Владислав Николаевич Волков, инженер-испытатель Виктор Иванович Пацаев.

Алексея Леонова и Петра Колодина назначили дублерами.

После Госкомиссии состоялась предстартовая конференция основного экипажа. Причину замены экипажа официально не объявили.

Часть 7. “Союз-11” в полете

В течение следующих суток, 5 июня, ничего существенного ни в подготовке техники, ни с экипажами не произошло. Все шло по плану.

6 июня в 7:55 ДМВ “Союз-11” отправился вдогонку станции “Салют”. Корабль пилотировал экипаж в составе: командир корабля, подполковник Г.Т.Добровольский, бортинженер — Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР В.Н.Волков и инженер-испытатель В.И.Пацаев.

Замечаний к работе экипажа и систем корабля не было. В результате двух коррекций орбиты корабль сблизился со станцией до расстояния 7 км. Затем экипаж включил “Иглу” и 7 июня в 10:45 ДМВ состоялась стыковка корабля со станцией. В момент касания корабль вышел из зоны радиовидимости и руководству полетом в Евпаторийском центре пришлось ждать долгих полчаса, пока Добровольский не подтвердил успех стыковки. В течение четырех витков производилось стягивание объектов и проверка герметичности. Все было нормально.

Первым вошел в станцию Виктор Пацаев. Он включил свет, систему регенерации воздуха, заменил два неисправных вентилятора. В воздухе чувствовался сильный запах от сгоревших вентиляторов и первую ночь после стыковки космонавты провели опять в своем корабле. На следующий день все запахи пропали и экипаж приступил к выполнению программы полета...

На этом можно было бы закончить повествование о том, с какими трудностями и драматизмом создавалась и осваивалась первая в мире пилотируемая орбитальная станция, но рассказ был бы неполным.

Трагедия в финале полета “Янтарей” не позволила эксплуатировать станцию ДОС-1 дальше и изменила весь ход развития советской космонавтики.

(Окончание следует)

Дневники космонавта Ю.В.Усачева

От редакции: Продолжая традицию эсклюзивных публикаций дневниковых записей космонавтов и руководителей космической отрасли предлагаем Вашему вниманию выдержки из дневников российского космонавта Юрия Владимировича Усачева, записанного во время космического полета 15-й основной экспедиции на орбитальном комплексе “Мир” 8-го января — 9-го июля 1994 года.

Мы надеемся, что у читателя сложится более полное впечатление о космонавтах на “Мире”, тем более, что автор дневников выполняет сейчас свой второй космический полет.

Текст приводится без редакторских правок и комментариев по оригиналу, предоставленному в редакцию космонавтом.

К сожалению, редакция “Новостей космонавтики” не имеет возможности опубликовать дневники целиком и поэтому обращается к Вам, уважаемые читатели, с предложением быть спонсорами их отдельного издания. Все Ваши предложения с благодарностью будут выслушаны по телефону в редакции и наиболее интересные будут переданы Юрию Усачеву.

Главный редактор Игорь Маринин.

10 января

Вот мы и на станции!!!

Стыковка прошла нормально и после обычных проверок герметичности стыка мы открыли люк в модуль “Квант”. Там нас уже ждали Василий и Сан Саныч. Это была очень теплая встреча. Они преподнесли нам традиционные хлеб-соль на подносе, который они соорудили из крышки контейнера рациона питания. На этом же подносе были три медицинских шприца, наполненные каким-то красным соком. На шприцах вместо игл были надеты пластиковые соломенки для коктейлей, мы “чокнулись” шприцами, как стаканами, и выдавили содержимое в рот. После суеты с репортажными видеосъемками, нам был предложен горячий ужин, чему мы, надо сказать, очень обрадовались после двух суток “сухомятки”. Чувствуется, что ребята устали, ожидая нас, и поэтому особенно обрадовались встрече. Кто знает, может быть и мы будем ждать нашу смену летом с тем же нетерпением.

Вечером ЦУП организовал нам телефонные переговоры с семьями. Это было совсем неожиданно для меня и поэтому особенно приятно — это фантастика!

Из разговора с Верой я понял, что у нас дома полно гостей, приехавших поздравить семью со стыковкой.

Сан Саныч подготовил для меня спальный мешок в каюте и, после долгих разговоров, далеко за полночь, я уснул на новом месте как убитый, наверное сказались напряжение и высокий эмоциональный уровень последних дней.

12 января

Провели первые медицинские эксперименты. Особенно интересен “кровожадный” бодифлюидц” из серии австрийских экспериментов. Часть его даже вошла в телевизионный репортаж для НТВ.

Василий делился опытом, рассказывает, что к чему и тут понимаешь, что “принять” комплекс за те три дня, которые нам отведены — это волюнтаризм. Стараюсь все запомнить, но уже знаю наверняка, что все равно придется во все “въезжать” самому. Учусь перемещаться по комплексу. Еще чувствуется эйфория от радости новых ощущений — от невесомости. А за иллюминатором такая красота, что трудно оторвать взгляд. Наблюдали с Василием на теневой части орбиты огромные серебристые облака и полярные сияния — наверное возросла солнечная активность. Видели мощнейшие грозы в Индийском океане — змейкой на облаках.

14 января

Сегодня Василий и Сан Саныч отстыковались и сели.

Прощание было недолгим и как-то не верилось, что они вот так — закроют люк и уйдут. Было как-то страшновато оставаться на комплексе, который и принять-то нормально не было возможности. Казалось — вот они посидят в корабле и снова вернутся, как это было днем раньше, во время тестовых проверок системы управления движением. Но они отстыковались, а мы стали готовится к съемкам их маневров около комплекса. У нас была радиосвязь с ними и мы хорошо слышали их переговоры между собой. Василий был в спускаемом аппарате — управлял транспортным кораблем, а Сан Саныч — в бытовом отсеке у блистера готовился фотографировать стыковочный узел модуля “Кристалл”, к которому должен будет стыковаться американский корабль многоразового использования. И вдруг мы слышим недоуменный голос Сан Саныча Сереброва — “куда это мы летим, Вася, тормози, а то мы сейчас врежемся в станцию...” Мы с видеокамерами и фотоаппаратами ждем появления их корабля в иллюминаторе. А его все нет и нет. Голос Сан Саныча становится еще тревожнее и тут Михалыч командует — “Всем в СА!!!” Мы проскочили в бытовой отсек нашего корабля, прикрыли за собой люк и ждем, сами не знаем чего. После некоторой паузы и контроля давления по мановакууметру в бытовом отсеке — открываем люк и переходим в станцию к иллюминаторам. Видим транспортный корабль с ребятами на дальности около 50-70 метров. ЦУП спрашивает нас, что мы видим — мы сейчас его глаза. Мы комментируем, а ЦУП напряженно и сдержанно ведет с нами связь. Мы чувствуем по голосу руководителя полета и операторов связи, что происходит что-то неординарное. Но пока не понимаем, что именно, транспортный корабль с ребятами отходит все дальше от комплекса, мы входим в тень и теряем его из виду.

Несколько томительных минут мы находимся в полном неведении и строим всевозможные предположения. Потом мы разлетаемся по разным отсекам комплекса, чтобы найти корабль, хотя понимаем, что сделать это в тени практически невозможно. Перед выходом из тени мы снова находим транспортный корабль ребят — он светится яркой звездой на темном небе Я вижу его через иллюминатор в своей каюте на дальности около 400 метров. Рассказываем ЦУПу о том, как ведет себя транспортный корабль, где он находится относительно станции. На связи руководитель полетом Владимир Соловьев, он приказывает нам уйти в спускаемый аппарат, но командир находится в модуле “Д” — снимает видеокамерой, а мы с Валерой в базовом блоке. Валера что-то делает на первом посту, а я остаюсь в каюте и с ужасом вижу, что расстояние между станцией и транспортным кораблем стремительно сокращается. Мы вышли из тени и он виден все отчетливее. На ТК включается тормозной двигатель. Он увеличивается в размерах, кажется, начинает раскручиваться какая-то пружина — расстояние между нами сокращается все стремительнее. И я понимаю, что если “этому” суждено случиться, то уход в спускаемый аппарат нас не спасет. Я замер у иллюминатора. Корабль проносится около нас на расстоянии 30-40 метров! Это было похоже на фантастику из серии “Звездные войны”. Когда он проскочил, я бросился к иллюминатору в каюте командира, увидел удаляющийся ТК и почувствовал, что мы были очень близки к ... и Господь спас нас пятерых. Было немного жутковато осознавать, что вот так можно столкнуться и ... привет.

Мы слышали репортаж ребят в транспортном корабле о работе двигателя, он отработал нормально и вскоре они приземлились. И тут ЦУП стал настойчиво интересоваться, что мы видели и слышали.

Как оказалось, из-за какой-то технической неисправности, ручка управления работала не так, как надо и ребята на облете коснулись своим транспортным кораблем комплекса.

Мы не почувствовали касания, но ЦУП по телеметрии это зафиксировал. Мы контролировали давление через каждые 15 минут, но оно, к счастью, не снижалось. Это был еще один день нашего рождения. ЦУП был встревожен — мы сегодня могли потерять комплекс. Слава Богу все обошлось.

Заснули поздно, после долгих разговоров на злобу дня.

16 января

Сегодня суббота, но дни недели пока слабо отличимы друг от друга. Ребята в ЦУПе устроили нам телефонный разговор с семьями — это был настоящий подарок. Даже не верилось, что это возможно и поэтому воспринималось особенно остро. Дома все хорошо — это радует и успокаивает. Домашние волновались после вчерашних сообщений о касании. Журналисты преподнесли это как очередную драму на орбите. Для пропаганды космонавтики это, наверное, хорошо — привлечет внимание. Но каково нашим домашним, ведь для них сейчас станция “Мир” перестала быть абстрактным объектом, а ассоциируется с вполне конкретными близкими людьми.

День был окрашен разговором с Верой и папой. Женька ничего не слышала, и разговор с ней не получился.

Сегодня на связь вышел руководитель полета Владимир Соловьев. Разговор зашел о касании ТК №66 (с Сан Санычем и Василием на борту). Ситуация до конца не ясна и во время перестыковки надо будет подробнее снять на видео состояние элементов конструкции. Владимир Алексеевич сказал, что видимо придется “выходить”, чтобы провести детальную инспекцию корпуса и элементов конструкции, в местах предполагаемого касания. Ну что же, мы готовы к “выходу” и уже обсудили такую возможность развития событий.

Потом на связи был Виктор Дмитриевич Благов — заместитель руководителя полетом и тоже предположил возможность “прогулки снаружи комплекса”, как он выразился.

17 января

Начинаем работать по австрийской программе, но пока не нашли одного из блоков, без которого невозможно выполнить значительную часть этой программы. Комплекс оказался огромным, особенно его запанельное пространство. Сказывается также отсутствие обновленной базы данных. Теряем время на таких пустяках. Очень жаль.

Постепенно обживаюсь, комплекс становится все “роднее”, знакомее. Все это напоминает детство. Для ребенка весь мир заключается сначала в его доме. Затем это мир расширяется до размеров двора, улицы. Потом это уже район или дорога до школы и обратно. Для подростка — это город или целая страна. Мир взрослого человека, его многообразие, вместимость, определяется, в основном, желанием самого человека узнать этот мир. Нечто похожее происходит и здесь. Сначала станция — это теоретическая модель в голове плюс знания, приобретенные на макете в ЦПК. Затем она наполняется знанием реального состояния борта. Очень любопытный процесс!

Мои коллеги — Валера и Михалыч, еще живут старым опытом, преобретенным в первом полете. Они много рассказывают о том, как обычно идет привыкание, приспособление к жизни в невесомости. Например о том, как сойдет плотный слой кожи на подошве, за ненадобностью, и будет она тонкой и нежной, как у младенца. Как появятся мозоли на тыльной части ступни — из-за необходимости фиксироваться ногами в невесомости за поручни или натянутые лееера. И еще много, много всяких, полезных для новичка мелочей.

19 января

Десять дней пребывания на станции пролетели как один день. Формируется собственный распорядок дня — это и есть наш быт, наша основная “работа” на предстоящие пол-года. Стараюсь придерживаться привычного, земного стиля жизни — думаю, что это поможет создать хороший “бытовой фон” для работы по программе полета. Адаптация к невесомости прошла очень мягко, у меня не было, так называемого “острого периода”, со всеми сопутствующими “прелестями”. Впрочем, может быть этот период для меня еще просто не наступил? Идет формирование стиля взаимоотношений с Центром управления полетом — корректно, но настойчиво. Василий Зорин, один из главных операторов ЦУПа, интересуется настроением. Эти десять дней прошли на положительном эмоциональном фоне. Он смеется — через четыре месяца все равно “спустишь собак” на ЦУП. Я постараюсь, чтобы его мрачный прогноз не сбылся.

Идет формирование новых взаимоотношений внутри экипажа. Роли несколько изменились, по сравнению с предполетными тренировками и меняются отношения. Здесь, по-моему особенно важно заложить прочный фундамент. Приняли во избежание недоразумений джентельментское соглашение — о запрете на резкий тон или замечания (если того не требуют соображения безопасности), в первой половине дня. Это, наверное, позволит формировать нормальный климат отношений и настроение на весь день.Часто даже сновидения формируют настроение утром. А бестактность или неосторожность во взаимоотношениях могут испортить настроение на весь день. Стараюсь подходить философски к мелким проблемам — это помогает не зацикливаться по мелочам.

Однажды утром, день на третий после нашего разговора с Владимиром Соловьевым о возможном “выходе”, Валера поделился своими сновидениями: ему приснилось, что я “сошел” с поручней во время работы вне станции. Это, конечно, было неосторожно с его стороны.

20 января

Прав был Владимир Ляхов, когда говорил перед полетом, что там (то есть на станции) “все будет не так” Здесь действительно все не так, как на макете станции в Звездном городке. Было бы странно, если бы здесь было так же, как на земле. И это, наверное, от невесомости.

Открыл для себя новое измерение!

Эффект вхождения в ББ или ЦМ по разным плоскостям. Очень интересный эффект. Поделился наблюдением с Валерой — оказывается он тоже испытал его. Здесь можно провести аналогию с квартирой, в которую входишь по потолку (вместо пола). Уверен, вы с огромным трудом узнаете собственное жилье. Постараемся снять на видео, если удастся передать этот эффект.

21 января

Перестыковка назначена на 24.01. ЦУП и “Земля” возлагают большие надежды на инспекцию при облете. Мне очень хотелось поработать с видеокамерой во время облета на перестыковке, но похоже снимать будет Валера, а у бортинженера много работы в СА, как сказал ЦУП. Если этой инспекции будет недостаточно, то нам с Михалычем придется “выходить” наружу.

Приступили к занятиям физо. Валера помог подогнать мне “сбрую” для беговой дорожки — это наш притяг, имитирующий земную тяжесть. Сегодня с трудом прошел 50 метров. Впечатление удручающее, но тем труднее будет борьба.

Занимаемся 2 раза в день. Один раз на УКТФ — бегущей дорожке, второй раз на велоэргометре. Велосипед “встретил” лучше, наверное от того, что здесь не нужна “сбруя-хомут”. Основной упор на занятия руками — надо готовиться к возможному выходу.

22 января. Суббота

Сегодня удалось подольше побыть у иллюминатора и возникают интересные впечатления от вида Земли. Часто приходилось слышать, что она такая хрупкая, беззащитная, атмосфера над ней тонкой пленкой... Не знаю, мне так не показалось. Она большая, она огромная, она гордая, величественная и она живет в гармонии с космосом. Я не чувствую себя маленькой пылинкой рядом с ней, она не подавляет меня, но невольно чувствуешь себя частью ее. И в том, как она проплывает над нами — есть своя музыка, это трудно передать словами, и переход Земля-космос не такой резкий, как казалось раньше. Это было, наверное, от заблуждения, что Земля — это живое, жизнь, а космос — это что-то страшное, враждебное, мертвое. В самом переходе этом Земля-космос есть своя гармония. Нет здесь этой пугающей темноты, черноты — здесь даже в тени очень много света от Земли, звезд, неба, Луны... и еще чувствуется, что это не мы летаем над ней, это она проплывает над нами.

23 января

Сегодня хочется записать впечатления от предстартовых операций и естественно самого старта, пока еще свежи воспоминания. Валера говорит, что с памятью здесь бывают интересные вещи, и я решил, что будет лучше, если это останется на бумаге.

Все было как-то очень буднично. Казалось бы — завтра наш старт, а мы не спеша покурили, приняли душ, впрочем, до душа была очистительная клизма. Вставать надо было в 4:30, и около 23:00 мы улеглись спать. Вот и настала ночь перед стартом, я пытался прислушаться к собственным ощущениям и представить, о чем думали стартовавшие до меня. Они, наверное, тоже гасили свет и оставались один на один с собой.

А чего собственно я ждал, все это — начало той большой работы, которой отданы упорные годы подготовки, завтра просто — начало нового этапа. А сегодня надо было выспаться — завтра будет напряженный день. Спал хорошо и после подъема чувствовал себя достаточно бодро. Собрал вещи — их отвезут дублеры к нам домой — это традиция, наш врач экипажа — Алексей Поляков отвел нас в душ, а потом обработал все тело спиртом (варвар), дал чистое белье и мы оделись в наши тренировочные костюмы. С этой минуты мы распрощались с гражданской одеждой на пол-года. В тренировочных костюмах мы доедем до МИКа, а перед одеванием скафандра они будут уложены в наши сумки для возвращения домой.

(Продолжение следует)

* 8 мая Центр УФ-астрофизики передал Центру управления спутником EUVE рабочую станцию “SelMon” и комплекс программных средств, разработанный в Лаборатории реактивного движения. Система, основанная на средствах искусственного интеллекта, контролирует состояние систем аппарата не просто по пороговому принципу да/нет, а содержит механизм самообучения и архив данных по состоянию и безопасности. Это позволяет получить интегральную оценку и сравнить ее с интегральной оценкой нормального состояния. Заключение, а при необходимости предупредительные сигналы, выдаются в реальном масштабе времени. В конце мая с работой станции “SelMon” ознакомилась группа пересмотра наземных систем Космического телескопа имени Хаббла “Vision 2000”. * 21-22 мая в Центре Джонсона планируется провести конференцию, посвященную использованию Международной космической станции как технического центра. Цель этой инициативы Центра Джонсона и Управления доступа в космос и технологии НАСА — максимально использовать возможности станции как орбитальной лаборатории для длительных испытаний техники и способствовать коммерческим партнерским отношениям правительства, промышленности и учебных заведений * Сообщение Администрации США. 28 мая 1996 г. Президент США объявил о назначении Кейта Холла (Keith R. Hall) заместителем министра ВВС США по космосу. В этой должности он будет отвечать за все космические вопросы. Он также будет директором Национального разведывательного управления (NRO) — организации, которая закупает и управляет национальные космические системы разведки и шпионажа США. В 1991-1995 он был заместителем помощника министра обороны США по разведке и безопасности, а затем — исполнительным директором по делам Разведывательного сообщества. 27 февраля 1996 г. К.Холл был назначен заместителем директора NRO. * 30 мая. Франс Пресс Руководитель компании “Arianespace” Шарль Биго удостоен премии “Icarus” Ассоциации профессиональных авиационных и космических журналистов в знак признания “промышленного, коммерческого и эксплуатационного успеха носителей “Ариан””. Премия “Icarus”, названная в честь героя греческой легенды Икара, вручается ежегодно.