На суше и на море. Повести, рассказы, очерки. — М.: Мысль, 1965, с.634-639

К числу загадок древности, которые до сих пор не разрешила наука, относится очень древний сюжет о путешествии человека на небо.

Среди сказаний и мифов народов Двуречья мы встречаем необычайно реалистичную легенду о путешествии на небо Этаны. Эта легенда широко отражена в истории ассиро-вавилонской литературы и мифологии. Она возникла несколько тысячелетий назад и была записана на глиняной табличке.

Легенда повествует, что Этана, обратившись к богу солнца Шамашу, спросил его, как получить «траву рождения» и регалии верховной царской власти. Бог посоветовал отправиться ему на небо и найти там то, что он ищет. Этана на крыльях орла устремился к звездам.

Во время полета Этана наблюдал изменения картины раскинувшейся под ним Земли. Сначала «Земля выглядела точно гора, море уподобилось речному потоку»; затем «Земля выглядела, как рощица», потом «море стало арыком садовника». После многих часов полета Этана увидел, что наша планета «выглядит, как лунный диск», затем «точно лепешка», наконец, она «совсем исчезла». Табличка, на которой записана эта легенда, к сожалению, дошла до нас не целиком: она разбилась и конец легенды не сохранился.

В легенде поражает то, что ее герой, поднявшись над Землей, видит ее вовсе не такой, какой она рисовалась когда-то в воображении невежественных людей. Этана увидел не нечто «на трех китах», или «двенадцати цепях», или «на слонах», а круглое тело, диск Земли. Уже из этой легенды можно сделать вывод, что в древние времена человечество имело представление о сферичности планеты и о возможности полета на небо.

Отражение аналогичного сюжета мы видим в истории путешествия на небо Еноха, изложенной в «Славянской книге Еноха», являющейся апокрифическим произведением I века нашей эры. Это произведение представляет копию более древнего оригинала, восходящего в свою очередь к утерянной греческой редакции дохристианской эпохи.

Содержание книги составляют следующие события. К Еноху явились два очень высоких человека, каких он, по его словам, никогда не видел на Земле, и передали ему волю бога: «Не бойся, не страшись. Сегодня ты вознесешься с нами на небо». Своим сыновьям Енох сказал: «Я не знаю, куда иду и что ожидает меня». Пришельцы взяли Еноха на крылья и усадили на облако, на котором он летел все выше и выше, видел воздух, а затем достиг «эфира». Сначала ему показали сокровища снегов и льдов. Затем он увидел «тьму, темнее земной». Потом Енох увидел «райский сад» и т.д. На «четвертом» небе он был поражен блеском лучей светивших одновременно Солнца и Луны, причем, по словам героя, Солнце светит в семь раз ярче Луны.

Далее говорится, что земной «космонавт» постиг «круги, по которым светила проходят, как ветер, продвигаясь вперед с непостижимой быстротой и не имея дня остановки». «Ангелы» познакомили его с устройством Солнечной системы, показали расчет путей Солнца, ознакомили с вращением Луны. Еноха научили грамоте, читали ему «небесные» книги в заставили самого записывать свои впечатления. А через 60 дней его вернули на родину, к сыновьям. Во время «приземления» «отступила тьма от Земли и был свет. Люди смотрели и не понимали, как Енох был взят».

По всей вероятности, в этом произведении использован сюжет, имевший хождение уже много веков. Возможно также, что в нем нашли отражение взгляды, изложенные в IV-III веках до нашей эры Аристархом Самосским, учившим, что Земля вращается вокруг Солнца и вокруг своей оси.

Приведенные нами примеры не единичны. Например, в индийском эпосе «Рамаяна» два героя также совершают путешествие на небо.

Кроме сюжета о путешествии людей на небо мы находим многочисленные упоминания о пришествии людей с неба на Землю. Так, в древних китайских сказаниях есть сведения о том, что первый богдыхан (сын неба) сошел на Землю с небес. Подобные же сюжеты мы встречаем в перуанских легендах... Основатель первой династии правителей Перу Манго Гуэлла в его жена были «пришельцы с неба». Жители древней Мексики считали, что в далекие времена боги сходили к людям с неба по паутине. В японской легенде бог Сузано жил на Луне, а потом сошел на Землю. У Диогена Лаэртского приводится легенда Лукиана, в которой повествуется о спуске лунного жителя на нашу планету.

...В нашем языке бытует выражение «тьма кромешная». Оно употребляется нами как синоним полной, непроницаемой, абсолютной темноты.

Если обратиться к первоначальному смыслу слова «кромешный», то может возникнуть любопытное, на наш взгляд, рассуждение. По словарю В.Даля «кромешный» означает «крайний» либо «внешний». «Тьма кромешная» объясняется в соответствии с христианской мифологией как «место душ внешних или грешных, ад».

В основе слова «кромешный» лежит корневое слово «крома», что означает «край, кайма, рубежная полоса». Отсюда в русском языке наречие «кроме», то есть «вне, извне, снаружи, не внутри».

Согласно словарю И.И.Срезневского, «кромешный» объясняется русским словом «внешний», греческим эгзотерос и латинским экстериор. В древнегреческо-русском словаре эгзотерос значит «крайний», а производное эгзотерикос — «внешний, наружный, иноземный, особый, отличный, иной». В латинском языке экстериор — «внешний».

Возникает вопрос: почему слово «тьма» сочетается со словами «внешняя», «крайняя»?

В памятниках древней письменности сочетание слов «кромешная тьма» встречается впервые в евангелии от Матфея: «И неключимааго (недостойного.— В. З.) раба вверзите во тьму кромешную» (эйс то скотос то эгзотерон). В другом месте того же памятника: «Возьмите его и вверзите во тьму кромешную». Позднее эти слова можно встретить в ряде других письменных документов.

«Кромешная тьма» очень часто выступает синонимом слову «ад, преисподняя». Но при чем же здесь «кромешная» в смысле внешняя, наружная, запредельная? Значит, существовало противопоставление «внешней» тьмы некоей тьме «внутренней».

Можно предположить, что слова «кромешная тьма» стали применяться к аду в результате переосмысления какого-то первоначального содержания. Первичное значение слова «кромешная» могло применяться к космосу. В таком случае становится понятным, почему и откуда тьма «внешняя», «запредельная».

Древнегреческое слово скотос (тьма) было и олицетворением, божеством тьмы. Гея, «Земля», от Скотоса, или «Мрака», родила эриний. В данном случае неожиданно возникает «космогонический» аспект в толковании слова «тьма».

Можно предположить, что древние люди имели представление о черноте космического пространства. В евангелии от Иоанна, в «космогонической» преамбуле к нему, есть слова: «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его!» — отражающие, по нашему мнению, представление о черноте космоса, в котором ярко светят небесные светила. В данном месте памятника речь идет не о «нравственной темноте» и «нравственном свете», а имеется в виду именно космогоническая картина. Да и Енох, о котором мы говорили, на небе увидел «тьму, темнее земной».

Отражение древнего представления о черноте космоса можно встретить и в китайских письменных документах. В летописях, содержащих мифологические сведения о доисторических древностях, содержится упоминание «черного неба» и «желтой Земли», увиденной из космоса. Даосские заклинания содержат те же представления. Памятник китайской письменности X-XII веков нашей эры «Путешествие на запад», пересказывая факты древней буддийской мифологии, также повествует о полете на небо. «Между тем как путешественник,— говорится в книге,— поднимался все выше и выше, небо становилось все чернее».

Мы оказываемся перед загадкой: каким образом человек древности мог знать, что космос черный? Днем люди видят светлое небо, ночью — темное и почти никогда не видят его черным, «кромешным». Кроме того, ночью темнота на Земле легко объяснима с точки зрения непросвещенного человека: солнце «зашло» за Землю, появились ночные светила, а тьмы «кромешной», «внешней» нет и в помине; есть тьма земная, «внутренняя». Может, древний человек почувствовал космос умозрительно, чутьем, интуицией? Но ведь легче представить, как это представлял Данте, что за «пределом» царство вечного, «неизреченного» света, поскольку там сияют звезды и солнце! Природа черного неба, как известно, до сих пор представляет для науки сложную загадку.

Выражение «тьма кромешная» в более позднюю эпоху на Руси приобрело второе переосмысление. «Кромешниками» при Иване IV звали опричников. Опричное десятитысячное войско называлось «тьма кромешная» от татарского «тьма» (войско, насчитывающее десять тысяч воинов).

Таким образом, можно предположить, что первичный смысл слов «тьма кромешная», как тьма внешняя, запредельная, космическая, появившийся в некую древнюю эпоху, видимо в эпоху сложения на Земле так называемого астрального мышления, в христианскую эпоху был деформирован и стал применяться по отношению к преисподней, аду в значении тьмы непроницаемой, абсолютной. Впоследствии, на русской почве, эти слова стали пониматься двояко: добавился иносказательный смысл, о котором мы сказали выше...

В ряду вопросов, которые мы можем считать еще не получившими должного научного объяснения, стоит и представление древних об относительности течения времени, выраженное в фольклоре поговоркой: «У бога минута — человечий век», а в 89-м псалме (стих 5) словами: «Пред очами твоими (бога.— В.З.) тысяча лет, как день». В древности и в средние века в христианской литературе существовало понятие, что на небе время течет медленнее, чем на Земле. В апокрифе «Видение Исайи» (II или III век нашей эры) читаем о том, как пророк Исайя, усомнившийся в величии «бога» и истинности своей веры, по воле «бога» был взят на небо. На небе, узрев все «величие» «предвечного», Исайя раскаялся в своих сомнениях. Тогда ангел, который был «приставлен» к Исайе, решил возвратить его обратно на Землю. Исайя взмолился: «Почему так скоро? Ведь я у тебя тут только два часа был». На что ангел ответил: «Не два часа, но тридцать два года». Бедный Исайя понял, что возвращение на Землю будет означать для него либо смерть, либо глубокую старость: ведь он не заметил, что на небе постарел на целых 32 года. «Почто мне возвращаться в плоть мою дряхлую? — И оскорбел весьма Исайя». Но ангел утешил его: «Не скорби, ты не будешь старым».

Это же представление нашло отражение в характеристике Еноха, о котором в библейских текстах говорится, что он был взят навечно на небо. В одном из апокрифов сообщается, что он жил «преже потопа и ныне жив есть».

Аналогичное понимание времени можно найти и в фольклорных произведениях. В одной японской сказке из сборника «Ниппон Мукаси Банаси» рассказывается, как человек вернулся с неба молодым и не застал на Земле своих потомков. В русской сказке из сборника А.Н.Афанасьева герой не «заметил», что он пробыл триста лет на «том свете».

Древняя мысль о возможности личного бессмертия человека, вероятно, не только отражение жажды «вечного бытия», но и представление о том, что время при определенных условиях меняет свое течение.

Мы назвали здесь только три сюжета, которые можно отнести к разряду загадок древности. Загадочность их приводит к необходимости ответа на вопрос: как человек древности, никогда не бывавший в космическом пространстве, получил представление о вещах, которых он никогда не мог видеть на Земле? Человеческое познание, как известно, развивается от конкретного к абстрактному. Явление всегда предшествует понятию, а переносный, метафорический смысл является результатом более позднего осмысления явления.

В поисках ответа на подобные вопросы некоторые высказывают мысль, что человечество было наследником знании некоей предыдущей цивилизации, якобы существовавшей когда-то на нашей планете. Другие, особенно в последние годы, склонны предполагать, что Земля в очень отдаленную эпоху находилась в сфере внутригалактических космических контактов и что некоторые познания людей древности являются наследием этой эпохи.

В любом случае, чтобы исчерпывающе ответить на вопрос, нужны дополнительные усилия ученых, необходимы дальнейшие поиски. Становится все более очевидной истина: человек древности знал гораздо больше, чем мы склонны иногда считать.

В. Зайцев

На суше и на море. Повести, рассказы, очерки. — М.: Мысль, 1965, с.639-643

Подписчики югославского журнала «Свет» в марте 1964 года пережили волнение: журнал преподнес им удивительное сообщение, граничащее с сенсацией. Читатели увидели на страницах еженедельника захватывающие заголовки, странные иллюстрации и комментарии к ним. А впрочем, сделаем небольшое отступление и введем читателя в курс дела...

В южной Югославии, в Косовской Метохии, между городками Печ и Джаковицы, стоит монастырь Дечаны, основанный еще в XIV веке при короле Стефане III. Строительство монастыря продолжалось восемь лет — с 1327 по 1335 год. На одном из порталов сохранилась надпись, гласящая, что строил монастырь «фра Вита, монах ордена Малой братии, протомастер из Котора, града королевского». Известно также, что монах-строитель имел помощников — протомастера Джорджа с братьями Доброславом и Николой. Все это были опытные мастера, построившие к тому времени уже несколько сербских церквей.

К 1350 году интерьер монастырской церкви был расписан многочисленными фресками. Считается, что по числу фресок (их здесь свыше тысячи) Дечаны — один из богатейших монастырей в Европе.

В 1389 году «закатилось солнце сербской свободы»: на Косовом поле турецкие войска разбили войско сербов и боснийцев и для Сербии наступила почти пятивековая ночь турецкого рабства. В битве пострадал и монастырь. Вдова косовского героя князя Лазаря княгиня Милица с двумя сыновьями поспешила в Дечаны, чтобы привести монастырь в порядок.

И при турках монастырь оставался центром сербской средневековой письменности, вызывая гнев поработителей, стремившихся убить в сербах страстное желание самостоятельности. Турки жестоко расправлялись с дечанскими монахами: преследовали их, подвергали пыткам, казнили.

Известно, что и в XVI веке осуществлялись работы по реставрации монастыря. Здесь трудились золотых дел мастер Кондэ Вук и живописец Лонгин. Кроме них живописные работы проводил художник-серб, по имени Срдж, оставивший свой знак на капители одной из колонн.

Фрески, написанные внутри монастырской церкви в Дечанах, разнообразны по тематике. Иллюстрировано примерно двадцать различных циклов, охватывающих сцены из Ветхого и Нового завета, из жизни Иоанна Крестителя, святого Георгия, деяний апостольских, из церковного календаря. Здесь изображены многие исторические личности: церковные сановники, почти полностью представлено родословное древо первых владетелей сербского царства — Неманичей. Среди исторических портретов есть изображение и основателя монастыря короля Стефана III Дечанского.

Дечаны всегда привлекали к себе многих туристов, как отечественных, так и иностранных, не считая богомольцев. Монастырь сохранял свое значение не только как место поклонения для религиозных людей, но и как памятник средневековой сербской архитектуры и живописи.

«Чудо» в Дечанах было открыто в начале 1964 года. Студент югославской Академии живописи Александр Паунович с помощью телеобъектива сделал фотографические снимки фресок, в том числе и фресок «Распятие» и «Воскресение» Христа. То, что раньше не удавалось рассмотреть в подробностях, так как фрески находятся на высоте пятнадцати метров, стало доступным обычному невооруженному глазу. Открылись детали, которых прежде никто не замечал...

Журнал «Свет» поместил на своих страницах ряд фоторепродукций и сопроводил их странными заголовками: «Космические корабли на дечанском распятии?», «Спутники на наших фресках», «Неужели древние иконописцы рисовали космические корабли в Дечанах?» и др.

Сенсации было посвящено несколько номеров журнала. Наибольший интерес могут представить номер 385 от 10 марта и номер 386 от 17 марта 1964 года. В них мы видим снимки фресок, изображающих ангелов, летящих в... космических кораблях, похожих на современные спутники. Журнал даже поместил для сравнения рисунок первых трех советских спутников Земли.

«Кораблей» на фресках два, оба летят друг за другом с запада на восток! В первом сидит человек без ангельского ореола. Одной рукой он держится за невидимый «рычаг управления» и оглядывается назад. Создается впечатление, что «космонавт» следит за полетом следующего за ним товарища.

В заднем «корабле» находится аналогичный персонаж, также не похожий на традиционного ангела. Он тоже одной рукой держится за «систему управления».

Фреска дечанского монастыря (левая деталь) Фреска дечанского монастыря (правая деталь)

Оба «корабля» обтекаемой формы. Отчетливо видны «реактивные» струи, еще более подчеркивающие стремительность полета. Журнал отмечает: «В летательных аппаратах святые — в позах пилотов».

«Ангелы», наблюдающие за полетом, закрыли глаза и уши руками и в ужасе отшатнулись от зрелища, словно боясь, что это зрелище может ослепить, а звук, издаваемый неведомыми летающими телами, оглушить их.

Ниже изображены две группы людей. С большим реализмом и выразительностью написаны стоящие на земле фигуры. Их лица отражают недоумение, страх, растерянность.

Центр композиции панно — фигура распятого Иисуса. Таким образом, наряду с традиционными «каноническими» деталями панно содержит ряд эпизодов апокрифических, то есть трактуемых отлично от официальных церковных догматов.

Странно выглядит и фреска «Воскресение Христово», находящаяся под «Распятием». Журнал поясняет: «В момент воскресения Мессия словно находится в ракете, которая еще не тронулась». Действительно, сходство с контуром ракетного корабля полное, если добавить, что в верхней части «корабля» изображены два крыла стабилизатора. Христос правой рукой с усилием увлекает с собой в «корабль» для путешествия в «царство небесное» одного из находящихся на Земле людей.

Одна из фресок монастыря содержит тоже не совсем обычный для живописи подобного рода «сюжет»: на ней мы видим картину какой-то мастерской или лаборатории. Среди инструментов можно узнать гаечные ключи, штангенциркуль, нечто вроде универсальных гаечных ключей, домкрат, струбцинки. кронциркули, зажимы и др. Мастер (или хозяин) мастерской изображен сидящим, устало опершимся на левую руку.

Фреска дечанского монастыря (верхнее и нижнее панно)
	Икона «Воскресение господа нашего Иисуса Христа» (XVII век), хранящаяся в церковно-археологическом кабинете Московской духовной академии (Загорск)

Дечанские монахи, когда специалисты обратились к ним за разъяснениями по поводу рисунков «кораблей», ответили, что это, видимо, изображения солнца и луны, поскольку, согласно легенде Нового завета, когда Христос был распят, произошло якобы затмение солнца. На вопрос, почему солнце восходит с запада, монахи ответить не смогли.

В других местах храма также есть изображения солнца, но в обычной манере.

Журнал, естественно, спрашивает:

1. Что в действительности представляют «спутники», изображенные на фресках?

2. Что вдохновило создателя фрески на такое изображение небесных светил?

3. Известно ли, кто был художником?

В одной из публикаций по поводу «дечанского чуда» есть ссылка на гипотезу, согласно которой Христос был человеком, пришедшим якобы из космоса. Подобные идеи журнал называет «более чем смелыми», полагая при этом, что подтверждение данной гипотезы «изменило бы в принципе библейский рассказ о Христе».

Журнал рассуждает: «Известно, что наши мастера фресок черпали свое вдохновение главным образом в апокрифических рассказах (эти рассказы популярно, наглядно, с большой долей воображения толкуют Библию). Между тем такой литературы, на основе которой дечанский художник нарисовал подобные детали на фресках, нам не известно». Отмечается также, что фрески представляют «полную неожиданность как для несведущих лиц, так и для специалистов, поскольку сходство рисунков со спутниками очевидно».

Журнал ссылается также на гипотезу о том, что в некие времена Землю посетил таинственный космический корабль...

На этом можно было бы поставить точку, если бы «чудо» в Дечанах было одиночным явлением. Но наше сообщение можно продолжить.

В полутора часах езды от Москвы, в Загорске, в Троице-Сергиевой Лавре, в церковно-археологическом кабинете Московской духовной академии, есть икона «Воскресение Иисуса Христа», относящаяся к XVII веку. На этой иконе мы видим Христа, находящегося в некоем вместилище обтекаемой формы, тоже отдаленно напоминающем космический корабль, стоящий а земле. Из нижней части вместилища в обе стороны идет дым, закрывающий ноги стоящим по бокам ангелам. Как и на дечанской фреске, Христос правой рукой увлекает с собой человека (согласно церковной версии, это Адам; Ева с другой стороны ожидает своей очереди).

Икона, несомненно, имеет апокрифический характер. Можно предположить, что существовал письменный апокриф, который толковал «воскресение» и «вознесение» Христа необычным образом, отличающимся от канонической церковной версии. Судьба этого апокрифа науке неизвестна. Возможно, он был уничтожен церковной цензурой или погиб в результате действия неумолимого времени. Возможно также, что он и поныне хранится где-то неоткрытым. Он мог вдохновить некоторых иконописцев и мастеров храмовой росписи, рисовавших «космические» сюжеты.

В любом случае возникает почва для любопытных размышлений о возможности толкования данного апокрифического сюжета.

В. Зайцев