1 ноября.

Пораньше приехал на работу в надежде, что в верхах уже решили, когда и где проводить свадьбу. Сейчас 8:30, в штабе еще тихо, только Главком и я в своих кабинетах, все остальные соберутся к 10 часам - сегодня спортивный день. Вчера вечером в моем кабинете работал генерал Горегляд. Мы с ним договорились, что если будет решение ЦК, то он позвонит мне или оставит на столе записку. Звонка не было, записки тоже нет, и Главком не звонит - значит, решения Хрущева до сих пор нет. Тяжело и неприятно участвовать в подобных мероприятиях, когда на принятие решения отводятся сутки, а на исполнение - часы. Мы уже не можем обеспечить проведение свадьбы завтра, придется ее переносить на 3 или 4 ноября.

2 ноября.

Вчера в 18:00 мне передали решение Хрущева о том, что ЦК КПСС и правительство СССР проводят свадьбу Терешковой и Николаева 3 ноября в 13:00 в Доме приемов на Воробьевском шоссе, дом 42. Общее количество участников определено в 180-200 человек. Расходы на организацию свадьбы - за счет правительства, а приглашение на свадебный пир - от имени космонавтов. Кого приглашать, определяют жених и невеста.

Сегодня в 9:30 ко мне приехали Валя и Андриян со списком приглашаемых на свадьбу. Мы довольно быстро согласовали список и пошли к Главкому договариваться по всем вопросам предстоящей церемонии. Было решено, что невеста и жених приезжают во Дворец бракосочетания в 11:40, а в Дом приемов - к 13:00. После правительственного приема по случаю бракосочетания космонавтов торжества будут продолжены с 19:00 в городке космонавтов, а потом - на квартире жениха. Валя все время «мужественно» улыбалась, но я-то знал, что она еле держится, что нервы ее напряжены до предела. Я поблагодарил ее за хорошее выступление на съезде профсоюзов и после подписания женихом и невестой пригласительных билетов отпустил их готовиться к свадьбе. В 13:30 я, Рытов и Миронов, начальник отдела ЦК, были у Брежнева. Я доложил Леониду Ильичу список приглашенных, образец билета, протокол всей церемонии во Дворце бракосочетания и на балу. Брежнев согласился со всеми нашими предложениями, только вычеркнул министров и членов Президиума ЦК, сказав, что от руководства будут лишь Хрущев, Брежнев и, возможно, Микоян.

Сегодня у меня был самый бешеный день: все пять телефонов звонили непрерывно. Все, начиная с заместителей председателя Совета Министров, министров и членов ЦК, интересовались, получат ли они билеты на свадьбу. Характерен такой эпизод. Мне позвонила Раиса Яковлевна Малиновская и рассказала о своем разговоре по телефону с Ниной Петровной Хрущевой. Нина Петровна спросила ее: «Вы будете на свадьбе космонавтов?» Раиса Яковлевна: «Да, муж получил приглашение, и мы собираемся им воспользоваться». Нина Петровна: «Я вам завидую, а мне Никита Сергеевич сказал, что если пригласят, то пойдешь, а не пригласят - не пойдешь. Приглашения пока нет. Ну, в крайнем случае, мы свадьбу через забор посмотрим». Раиса Яковлевна, передав этот разговор, рекомендовала мне позвонить Нине Петровне, пригласить ее на свадьбу и выслать ей билет. Я позвонил Нине Петровне и от имени жениха и невесты пригласил ее на свадьбу. Нина Петровна поблагодарила за приглашение и попросила выслать билеты и на Сергея Никитича и Елену Никитичну (сын и дочь Хрущевых - Ред.) .

Желающих попасть на эту свадьбу были миллионы, тысячи имели на это право, а попали только 200 человек. Все обиженные считают, что виновником их «несчастья» является Каманин. Сегодня у меня появилось столько врагов, что можно ожидать и неприятностей по службе. Из списка пришлось вычеркивать и министров, и маршалов, и друзей.

Вечером я побывал в Доме приемов и со Споповым согласовал все детали по организации бала.

3 ноября. День свадьбы Терешковой и Николаева.

В 8:30 к нашему подъезду подъехали две «Чайки», и мы с Мусей отправились на Чкаловскую к жениху и невесте. Муся пошла к Вале, а я - к Андрияну. Они уже встали и одевались, хотя легли спать в 4 часа ночи. В 10:50 невеста и жених сели в первую «Чайку», мать и брат Вали, мать Андрияна, Муся и я сели во вторую «Чайку», а за нами на «Волгах» поехали Гагарины, Титовы, Быковские, Карповы и Никерясовы. В 11:40 свадебный кортеж прибыл к Дворцу бракосочетания на улице Грибоедова. После завершения регистрации брака новобрачных поздравили председатель Моссовета Промыслов, от ЦК ВЛКСМ - Саюшев и Журавлева, от Министерства обороны - я, а затем их поздравляли родственники, друзья и земляки.

Ровно в 13 часов свадебный кортеж прибыл в Дом приемов, а через несколько минут туда приехал Н.С.Хрущев. После того, как все гости заняли свои места за столами, появились жених и невеста в сопровождении Хрущева. За столом президиума сидели: Хрущевы, Малиновские, Гагарины, Титовы, Поповичи, Быковские, Ворошилов и Вершинин. За гостевыми столами - Руднев, Смирнов, Келдыш, Королев, Бирюзов, Епишев, Руденко, Рытов, Миронов, Сербин, космонавты, родственники и друзья жениха и невесты, а также другие приглашенные.

Никита Сергеевич, открывая празднество, сказал: «Свадьба - дело особое, живое, молодое, задорное, и мы решили, чтобы на свадьбе было поменьше стариков. Правительство и ЦК поручили мне приветствовать новобрачных, что я и делаю с большим удовольствием. Я желаю Вале и Андрияну большого семейного счастья и новых успехов в их большом и благородном труде. Свадьба наших славных космонавтов - это событие мирового значения. За здоровье новобрачных!» Потом произносили речи и тосты Гагарин, Журавлева, Келдыш, Малиновский, Ворошилов, секретари Чувашского и Ярославского обкомов КПСС. Еще несколько тостов (за родителей, за родственников, за ученых и конструкторов, за военных) произнес Никита Сергеевич. Затем новобрачные вместе с Хрущевым обошли всех гостей. Подойдя ко мне, Никита Сергеевич поздравил с «космической» свадьбой и добавил: «Это ты, Каманин, виновник всех этих торжеств». Да, конечно, если бы не было первого полета женщины-космонавта, не было бы и «космической» свадьбы. А идея послать женщину в космос - это моя идея, решение послать в полет Терешкову - это тоже мое решение, оформленное протоколом Госкомиссии. Здесь, в дневнике, я могу записать, что Терешкову - как самую известную женщину мира - создал я. И я горжусь своим созданием: она имеет полное право на всеобщую любовь и уважение.

В 18 часов мы выехали в Центр подготовки космонавтов. Вместе с нами поехали Малиновский, Вершинин, Келдыш, Смирнов, Королев, Руденко. Мне казалось бессмысленным устраивать два больших свадебных торжества одно за другим, но большинство присутствующих справляли подобную свадьбу впервые. Тосты, подарки, «горько» и поцелуи в течение 6-8 часов утомили и гостей, и новобрачных. Я пытался принять все меры, чтобы урезать по времени затянувшееся торжество, но только после 23 часов нам удалось оторвать новобрачных от гостей и увезти их на квартиру Андрияна. Из ЦПК до Чкаловской Валя, Андриян, Муся и я ехали в одной «Чайке». Андриян всю дорогу благодарил меня и доказывал, что все космонавты меня любят и верят мне, а Валя молчаливо сидела в уголке и покашливала. Ее сухой кашель меня беспокоил, а Андриян, не замечая состояние жены, курил и пьяным голосом твердил: «Чем проще - тем лучше. Правда, Валя?» Валя делала вид, что не понимает, о чем говорит Андриян, и несколько раз спросила: «Что проще?» Но Андриян так и не сумел разъяснить ей свои мысли, только добавил: «Чем проще в семье - тем лучше». Он явно имел в виду их вчерашнюю первую размолвку. Валя считала, что ей целесообразнее оставить свою девичью фамилию, а Андриян настаивал на том, чтобы она приняла его фамилию. Спор затянулся, Валя вспылила и, хлопнув дверью, ушла к себе...

Квартира Николаева оказалась забита родными и друзьями (человек 60). Более часа опять поздравляли и пили, и только к половине второго ночи удалось растащить всех гостей и отправить новобрачных отдыхать.

4 ноября.

Вершинин упорно настаивал сегодня, чтобы я возглавил поездку космонавтов в Индию, Индонезию, Цейлон, Непал и Бирму. Пришлось проявить большую твердость и изобретательность, чтобы убедить его, что генерал Горегляд вполне может заменить меня в этой поездке.

В 15 часов ко мне заезжали Терешкова и Николаев. Кажется, они довольны друг другом, уверяют, что выспались и чувствуют себя хорошо. Я рассказал им о глупейшей резолюции Малиновского на нашем представлении к званию «подполковник» майора Николаева. Малиновский написал: «Присвоить звание «подполковник» Николаеву тогда, когда Терешковой будем присваивать звание майора. Только наш министр может позволить себе подобные «шутки». Я успокоил молодую чету, сказав, что мы сумеем заставить Малиновского изменить свое решение и добьемся присвоения Николаеву звания «подполковник». Не первый раз мы будем подправлять министра обороны.

5 ноября.

В 11 часов я с Николаевым и Терешковой ездил смотреть их новую квартиру в Москве (Кутузовский проспект, дом 30/32, квартира 1013А). Район отличный, подъезды к дому хорошие. Дом выстроен для крупных работников ЦК КПСС, некоторые квартиры состоят из 7-8 комнат. 1013-я квартира семикомнатная, ее разделили на две части. Квартира Николаевых, подаренная им Хрущевым, имеет 4 комнаты общей площадью около 100 квадратных метров со всеми удобствами. Молодые остались довольны подарком, высказали свои пожелания по окраске комнат и попросили закончить ремонт к 20 ноября.

После осмотра квартиры мы поехали в радиокомитет, где Гагарин, Терешкова и я записали свои речи на тему «СССР - берег Вселенной». Одновременно с нами в радиостудии записали свои выступления Николаев, Попович и Быковский, а Титов приедет на запись к 17 часам. Радиожурналисты использовали наше посещение на все 100, и даже больше: они упросили Терешкову и Гагарина выступить для нескольких радиопередач на заграницу. Из радиокомитета Николаев и Терешкова поехали делать прививки (перед поездкой в Индию), а потом все, кроме Титова, собрались у меня в кабинете для просмотра киноматериалов о первой космической свадьбе. После просмотра, в котором участвовали Вершинин и Руденко, мы договорились с Романовым (председатель Комитета по кинематографии) о выпуске киножурнала «Новости дня» продолжительностью 2-2,5 минуты и киножурнала для заграничного показа. Романов просил меня просмотреть эти выпуски перед их выходом в свет.

10 ноября.

Отпраздновали 46-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Все три дня я провел на даче. На торжественное собрание и на парад не поехал - хотелось оторваться от торжеств и пьянок, выспаться и отдохнуть. Сейчас 8:50, в штабе начинается обычная деловая жизнь. Через 20 минут самолет Ил-18 с Терешковой, Николаевым и Быковскими произведет посадку в Индии на делийском аэродроме. Вчера поздно вечером, когда мы с Мусей провожали их в эту поездку, Николаев был уже в погонах подполковника. 6 ноября Малиновский вынужден был изменить свое решение и подписать приказ о присвоении Николаеву звания «подполковник». Для этого пришлось попросить Раису Яковлевну Малиновскую посоветовать мужу изменить его необдуманное решение.

В тот же день Малиновский присвоил звание «полковник» Ю.А.Гагарину. За три неполных года Юра прошел дистанцию от старшего лейтенанта до полковника, а обычно на этот путь требуется 15-20 лет. Два с половиной года всемирной славы не испортили Гагарина, он очень вырос за это время, приобрел большой опыт в выступлениях и может хорошо проводить самые сложные пресс-конференции и беседы. Объехав более тридцати стран, проведя тысячи встреч и выступлений, он не имел времени много читать, думать и учиться. Но поездки и встречи с народами различных стран, рас, вероисповеданий и условий жизни стали для него такой большой школой, с которой не может сравниться ни одно высшее учебное заведение. Гагарин имеет склонность к выпивкам, любит побалагурить и пошутить с женщинами, иногда это бывает и не совсем уместным, но он никогда не переходит границ, очерченных конкретной обстановкой и нормами поведения.

Вчера на аэродроме Валя и Андриян улыбались и внешне были вполне довольны друг другом. Свадьба состоялась, все прошло нормально. Для политики и науки их брак, возможно, и будет полезным, но я совсем не уверен, что Валя действительно любит Андрияна. Уж слишком они разные: она - огонь, а он - вода. Оба - сильные, волевые люди, ни один из них добровольно не подчинится другому. Огонь будет разогревать воду до кипения, хотя Николаев не способен кипеть, а вода будет заливать огонь - пара и шипения будет много. От этого брака больше выиграет Николаев, а Терешкова может только потерять. Я буду рад, если ошибусь в своих прогнозах и Валя сумеет подчинить себе Николаева и тянуть его за собой. На космических дорогах Терешкова уже прошла свой зенит. Она могла бы засверкать яркой звездой, благодаря своей большой общественно-политической деятельности, но она все еще колеблется в выборе дальнейшего пути, ее еще крепко держит романтика космоса.

11 ноября.

Сегодня из Бразилии в СССР прилетает генерал Карвальо Фильо в качестве гостя Главкома ВВС. В 1961 году, когда мы с Гагариным были в Бразилии, бригадный генерал Карвальо занимал должность министра авиации, а сейчас он уже не у дел. Но есть сведения, что Карвальо в ближайшее время будет назначен начальником штаба ВВС Бразилии. Он прогрессивный человек и хорошо настроен по отношению к СССР. Я встречался с ним в Бразилии, поэтому Вершинин приказал мне как «его старому другу» участвовать во всех встречах с ним.

День сравнительно тихий, мало посетителей и значительно меньше обычного телефонных звонков. Я разобрался со своими бумагами и в ближайшие дни займусь состоянием дел в ЦПК. Звонил Ивановский и просил «пошевелить» С.П.Королева по срокам готовности очередных «Востоков». А Королев 3 ноября жаловался мне, что ему не дают денег на «Союз». Наше топтание на месте явно затягивается. Угроза того, что США обгонят нас в космосе, продолжает нарастать. В этой связи мне очень не понравились высказывания Хрущева на свадьбе космонавтов о том, что США могут догнать нас в космосе. Дело не только в недостатке средств, отпускаемых правительством на освоение космоса, а, главным образом, в недостатках организации и распыленности наших усилий.

Из ЦК ДОСААФ прислали материалы о выступлении американской летчицы Жаклин Кокран. Оказывается, 15 октября, после нашего отлетa из Мехико в Нью-Йорк, Кокран провела пресс-конференцию, на которой заявила: «Невозможно, чтобы обыкновенная парашютистка, каковой является русская Валентина Терешкова, могла быть запущена на орбиту, когда она даже не умеет управлять самолетом... Нет доказательств тому, что русская космонавтка действительно была запущена в космос, и, возможно, речь идет о еще одном пропагандистском трюке СССР». Однако, кроме этого злостного брюзжания, у нас есть сотни писем от американцев, которые восхищаются полетом Терешковой. Есть очень теплое письмо от Джерри Кобб - летчицы и первой американской кандидатки на полет в космос. Есть официальные документы из штата Колорадо об избрании Терешковой почетной гражданкой города и т.д. Можно было бы публично «высечь» эту Кокран - для этого имеются все возможности, - но я думаю, что нам не следует реагировать на ее жалкий писк.

На несколько минут забегал Герман Титов, в 17:00 он будет выступать в ВСНХ. Титов выглядит и чувствует себя отлично. После рождения дочери он заметно изменился к лучшему, стал несколько спокойнее, но основная характеризующая его черта - суетливость - все еще дает о себе знать на каждом шагу.

12 ноября.

Утром Главком принимал первую в нашей стране бразильскую военную делегацию. К нам приехали: бригадный генерал Арейнальдо Жоаким Рибейро де Карвальо Фильо (глава делегации), посол Бразилии в СССР Васко де Лейтас де Кунья, полковник ВВС Ари Сайон Кальдейра Бастос Фильо, капитан Элио Поэс де Баррус. С нашей стороны были Вершинин, Остроумов, Макаров, Якушин и я. Прием прошел очень хорошо, большую активность проявил полковник Ари Сайон, он интересовался структурой ВВС, взаимоотношениями с ГВФ и ВМФ и другими вопросами организации полетов на территории СССР. Генерал Карвальо сказал, что Министерству авиации Бразилии подчиняется вся авиация страны, что опыт работы советской военной и гражданской авиации существенно отличается от их опыта и они с удовольствием ознакомятся со страной и работой нашей авиации. Генерал интересовался самолетом Ту-114, а посол, который два раза летал на Ту-124, похвалил этот самолет. Вершинин на все вопросы гостей отвечал обстоятельно и очень удачно, он выразил удовлетворение тем, что первая бразильская военная делегация состоит из авиационных специалистов, и высказал надежду, что контакты между СССР и Бразилией будут крепнуть и расширяться.

В конце приема от имени советских космонавтов я вручил гостям нагрудные значки «Восток» и шутя предупредил их, что этот значок дает право на космический полет в качестве пассажира. Вершинин и все присутствующие остались довольны приемом. Кроме генерала Карвальо, среди гостей не оказалось ни одного знакомого мне человека, хотя я в 1961 году был на приеме у министра авиации, где было пять авиационных генералов и больше десяти офицеров. Это, по-видимому, объясняется тем, что после правительственного переворота в 1961 году аппарат Министерства авиации был заменен.

14 ноября.

Был вчера в ЦПК на партийном собрании слушателей-космонавтов. Доклад о работе секретаря и парторганизации сделал слушатель Артюхин, который, судя по докладу и заключительному слову, выступать умеет. В прениях выступали слушатели: Добровольский, Гуляев, Филипченко, Воробьев, Шаталов, Буйновский и Демин. Все выступления были хорошими, лучше других выступили Шаталов, Демин и Добровольский. У всех слушателей есть стремление знать больше того, что предусмотрено программой обучения, иметь больше возможностей соприкасаться с новейшей космической техникой, чаще бывать в ОКБ и других организациях, где создается новая техника. Их любознательность понятна, и ее необходимо удовлетворять и поддерживать, но в разумных пределах. Главная задача слушателей: отлично закончить программу обучения, и на этом нужно сосредоточить все их внимание и силы. Пришлось выступить и объяснить слушателям-космонавтам и сложившуюся обстановку, и задачи нашей организации в освоении космоса.

Из этого партсобрания я сделал вывод: очень плохо, что руководящий состав ЦПК ВВС и ИАКМ, командование ВВС редко встречаются со слушателями-космонавтами и мало проводят с ними бесед. Такое положение далее нетерпимо, его нужно исправлять.

15 ноября.

В ВВС проходят сборы командующих Воздушных армий и ВВС округов. Все выступления хорошо продуманы и правильно отражают состояние частей ВВС и их нужды. Главные претензии были высказаны в адрес генерала Пономарева. ВВС недостаточно строго спрашивают с промышленности за невысокую надежность техники, много катастроф и аварий из-за отказов по вине промышленности. Высказывалась серьезная критика и в адрес Главного штаба по поводу плохой заботы о запасных аэродромах и урезания штатов. Многие выступавшие высказывали пожелание вернуться к традиционной «троице»: летчик - техник - самолет. В данное время самолет обезличен: техник обслуживает два самолета, а летчик летает на любом самолете эскадрильи. Возвращение к закреплению самолета за летчиком было бы ошибкой - это резко снизит эффективность использования самолетного парка. Дорого, но, по-видимому, имело бы смысл каждый самолет закрепить за механиком, оставив в принципе коллективное техническое обслуживание самолета и его оборудования.

16 ноября.

Прибыл новый начальник ЦПК ВВС Герой Советского Союза генерал-майор авиации Кузнецов Николай Федорович. Он только что сдал командование Высшим авиационным летным училищем в Чернигове, которым командовал шесть лет. Генерал Одинцов хоть и поздно, но все же понял, какую он сотворил глупость, что не смог сработаться с коллективом космонавтов и вынужден уйти от такого интересного дела. Сегодня я представил генерала Кузнецова как нового начальника ЦПК всему офицерскому составу Центра. До 19 ноября Кузнецов будет принимать дела у Одинцова, а 20 ноября мы доложим Главкому о приеме-сдаче дел.

Я побеседовал с Кузнецовым один на один и постарался объяснить ему всю сложность его новой работы. Ему крайне необходимо завоевать авторитет у героев-космонавтов. Гагарин, Титов и другие космонавты пользуются большим авторитетом среди личного состава Центра и они легко могут повести за собой весь коллектив ЦПК, да и у высокого начальства их отзывы о новом начальнике могут иметь большой вес. Кузнецову нужно суметь сохранить роль старшего и строгого начальника и при этом не ущемить достоинство космонавтов. Они всемирно известные герои, часто встречаются с самыми высокими руководителями различных стран. Космонавты немного избалованы чрезмерным вниманием к ним. Иногда они склонны думать, что им позволено почти все, - и в то же время они наши подчиненные, которым нередко требуется хороший совет, своевременное замечание, а иногда и приказ. Но они не рядовые офицеры, к ним нужен особый подход, с ними нужно советоваться. Приказывать им и наказывать их нужно так, чтобы они сами осознавали необходимость приказа или наказания. Я много раз требовательно разговаривал с Гагариным, дважды наказывал Титова (выговор и задержка в присвоении очередного звания), настойчиво требовал устранения недостатков от Терешковой (за ее опоздания и вспыльчивость), но от этого они не стали меня меньше уважать.

После разговора с Кузнецовым я побеседовал с полковником Гагариным, напомнив ему, что он обязан помочь новому начальнику в установлении хороших, тесных контактов со всеми космонавтами и с личным составом Центра. Одновременно я сказал Гагарину, что не согласен с его письмом на имя начальника ЦПК о перегрузке космонавтов общественными мероприятиями, в котором он указывал, что на каждого из них приходится по 7-8 мероприятий в месяц, и просил резко сократить отрывы космонавтов от работы и учебы. Я разъяснил ему, что различные приемы (в Кремле, в посольствах и других учреждениях) не обязательно посещать всем космонавтам одновременно и что обязательные для них встречи и выступления мы сократим до 2-3 в месяц.

Несколько дней назад Гагарин в беседе со мной высказал предложение о назначении подполковника Беляева на должность заместителя начальника ЦПК по летной и космической подготовке. Обдумав это предложение, я не согласился с ним и предложил Гагарину самому занять эту должность. Ему крайне необходимо приобретать опыт руководителя: должность командира отряда космонавтов он освоил (в этой должности он уже более двух лет), а назначение заместителем начальника Центра даст ему возможность полнее подготовить себя к будущей роли начальника ЦПК. Гагарин обещал подумать и через 2-3 дня дать ответ. Я убежден, что эта работа по плечу Гагарину и крайне необходима для его роста как будущего руководителя большого масштаба.

18 ноября.

Третий раз смотрел кинокартину о полете Быковского и Терешковой. Выход в свет фильма очень задержался, после первого его просмотра пришлось многое переделывать, исключать и дополнять. Проделана очень большая, но не напрасная работа: картина стала лучше. Конечно, ее можно было бы сделать еще более интересной, но требования секретности и цензуры (в большинстве случаев перестраховочные) «режут» наиболее впечатляющие кадры. Рябчиков, Боголепов и другие товарищи поработали много и добились хороших результатов. Мы еще за 3-4 месяца до полета Терешковой просили разрешения ЦК КПСС начать работу над картиной, тогда нам запретили даже говорить на эту тему, и время было упущено. Картиной начали заниматься только после полета Терешковой, и много интересных кадров и сцен были безвозвратно утрачены.

Главком рассказал мне об одном интересном совещании у начальника Генштаба Бирюзова, в котором участвовали Крылов, Чуйков, Вершинин, Горшков, Судец и Епишев. Обсуждался вопрос о том, кто в МО должен заниматься и руководить космонавтикой. Совершенно неожиданно Бирюзов и Крылов высказались за передачу этих функций ВВС, Горшков и Чуйков поддержали их, а Судец и Епишев хотели как-то пристегнуть к космосу и ПВО. Бирюзов и Крылов были все время нашими противниками, из-за них мы два года потеряли на бесплодную болтовню. Сейчас появились реальные возможности объединить «военный космос» в ВВС и заняться им по-настоящему. Но на пути к правильному решению этих больших проблем будет еще много трудностей. Заместители Вершинина: Руденко, Пономарев, Миронов хотят поближе придвинуться к космическим делам и будут категорически против введения должности заместителя Главкома по космосу. Я около двух лет назад предлагал Военному Совету ВВС учредить такую должность. Тогда те же лица помешали этому, что отрицательно сказалось на решении военных задач в космосе. Маршал Руденко уже «поставил институт на новые рельсы». Решением правительства при Минздраве создается новый космический институт, и для его устройства у нашего института отбирают здания и людей. Вместо того, чтобы все объединить в ВВС, мы продолжаем распылять средства и усилия. Буду пытаться помешать этому и сделаю все возможное для концентрации в ВВС всех сил и средств по освоению космоса.

19 ноября.

Опять целый день был в ЦПК. Провел заседание комиссии, на котором обсудили и окончательно отредактировали акт о сдаче Центра генералом Одинцовым и о приеме его генералом Кузнецовым. Кузнецов в сравнении с Одинцовым выглядит робким, застенчивым и излишне скромным человеком. Он - прямая противоположность Одинцову. Я уже беспокоюсь, как бы новый начальник Центра не оказался в роли уговаривающего и заискивающего и перед начальством, и перед некоторыми своими подчиненными.

Полковник Карпов был вчера у С.П.Королева, который, по-видимому, ведет разведку: ему, конечно, интересно знать, что мы делаем и каковы наши намерения. Сергей Павлович еще раз высказался за то, чтобы очередной пилотируемый полет готовили и осуществляли ВВС. В связи с разделением научных задач между нашим институтом и институтом Министерства здравоохранения (ИМБП - Ред.) Королев предложил, чтобы все задачи отбора и подготовки космонавтов, а также управление пилотируемыми космическими кораблями остались в ВВС. Настало время энергичнее отстаивать интересы военной космонавтики и готовить конкретные мероприятия при подготовке очередных космических полетов в целях укрепления обороны страны.

Три дня назад я беседовал с группой космонавтов, которых мы уже начали готовить к следующему полету (Беляев, Комаров, Шонин, Хрунов, Заикин, Горбатко, Волынов, Леонов). Эту группу мы сформировали 17 сентября 1963 года, за прошедшие два месяца входящие в нее космонавты больше обычного летали на самолетах и усиленно занимались физической подготовкой. Сейчас у нас еще нет конкретной программы предстоящего полета, но и не имея ее, мы обязаны начать подготовку космонавтов, иначе у нас не будет времени хорошо их подготовить.

Мы будем готовиться к наиболее трудному варианту - групповому полету на двух кораблях продолжительностью 8-10 суток. Полетное задание будет сложным: на кораблях много нового оборудования и имеются более широкие возможности для управления кораблем. Ни Академия наук, ни промышленность не проявляют инициативы в определении задач очередного полета космонавтов. Придется нам взять это на себя. Завтра начинаю «бой» за уточнение обстановки, выяснение намерений и возможностей сторон, за составление конкретных планов и программ предстоящих полетов. У Вершинина и Руденко планов, разумеется, нет - они ждут команд сверху. Мы дадим эти «команды» снизу.

20 ноября.

Вчера вечером я, как обычно, поехал на «Волге» на дачу. Было уже совершенно темно, шел сильный дождь, встречные машины слепили - ехать было очень трудно. Десятки раз приходила мысль: пора кончать с ежедневной ездой на машине, мне уже 56-й год и трудно работать по 14-15 часов в сутки. Я более 30 лет летал, уже 30 лет вожу автомашину. За все эти годы я не сделал ни одной царапины ни на самолетах, ни на автомашинах. Мне, бесспорно, везло и в работе, и в жизни, но кроме везенья у меня всегда были выдержка, организованность, отличное зрение, великолепный слух и уменье предвидеть. Кое-какие из этих моих качеств уже теряют свою былую силу: слабеют слух и зрение, пошаливает и память. Если бы можно было работать не более 7-8 часов в сутки, то я и сейчас не уступил бы многим молодым. Но мой рабочий день начинается в 6 часов утра и заканчивается в 7-9 часов вечера - это многовато.

Во вчерашней поездке на дачу ко мне подсел подполковник милиции и попросил подвезти его до Домодедова. Подполковник начал рассказывать о своем начальстве и плохих порядках в милиции, жаловался, что его выживают на пенсию в 52 года. При Сталине он занимал высокие посты в НКВД, а сейчас им командуют молокососы, его большой опыт не ценят и т.д. Меня несколько удивила его неосмотрительная откровенность, он плохо отзывался и о нашем государственном руководстве. Я был в гражданском костюме, было темно, и он не мог знать, с кем он разоткровенничался. Я спросил его: «А вы меня знаете?» - и назвал свою фамилию. Он замолк, стал извиняться и постарался быстренько смыться. Уходя, он сказал: «Похвалюсь жене, что ехал с Каманиным... Еще раз прошу меня извинить, наболело в душе, захотелось высказать все обиды...»

Сегодня в 10:30 генералы Одинцов и Кузнецов пришли доложить о сдаче и приеме командования Центром подготовки космонавтов. Я хотел пойти с ними к Главнокомандующему, но Вершинина срочно вызвал начальник Генерального штаба, пришлось ограничиться встречей с маршалом Руденко. Так закончилась моя попытка привлечь к космосу генерала Одинцова. Я пожелал ему успехов на новой работе, но у меня нет веры в их реальность. С генералом Кузнецовым я беседовал более двух часов, поставил перед ним задачи на ближайшие дни, объяснил обстановку и характер взаимоотношений ВВС со смежными организациями, рекомендовал упорно «работать на прием», советоваться с подчиненными и мной, не торопиться с принятием важных решений. Кузнецов рассказал мне о его вчерашней беседе с Германом Титовым. Титов говорил о необходимости укрепления отдела летной подготовки и, в частности, высказал пожелание космонавтов о назначении полковника Гагарина заместителем начальника ЦПК по летной и космической подготовке. Я рекомендовал Кузнецову не торопиться с решением кадровых вопросов, а ознакомиться со штатной структурой, с задачами подразделений, с людьми и через месяц, не раньше, ставить вопросы о перемещениях и назначениях людей на новые должности.

21 ноября.

Вчера поздно вечером позвонил из МИДа Чистяков и сообщил, что получена шифр-телеграмма от Михайлова, в которой он излагает просьбу Сукарно о прибытии космонавтов в Индонезию не 27 ноября, а 5 декабря (ранее он добивался их прибытия 20 ноября). Нам пока неизвестны мотивы этой просьбы, но она по меньшей мере невежлива в отношении наших космонавтов и просто нахальна в практике отношений между нашими странами. Было бы правильно совсем отказаться от поездки в Индонезию, тем самым одернув Сукарно. Хорошо зная, что космонавты после поездки в Индию, Непал и Цейлон 27 ноября собираются вылетать в Индонезию, Сукарно останавливает гостей у порога своего дома и приглашает прибыть не раньше, чем через неделю. Невежа и нахал! Я придумал четыре варианта нашего ответа на эту «просьбу» Сукарно.

1. 27 ноября космонавтам вылететь с Цейлона в Бирму, в Индонезию не летать и 30 ноября вернуться в Москву. Сукарно сообщить, что космонавты из-за большой занятости не могут посетить Индонезию в декабре.

2. 27 ноября вылететь в Москву, 3 декабря из Москвы лететь в Индонезию, а 16 декабря - в Бирму.

3. С 27 ноября до 4 декабря отдыхать на Цейлоне, а 4 декабря вылететь в Индонезию и далее - в Бирму.

4. Задержаться на Цейлоне до 1 декабря, 2-4 декабря быть в Бирме, а 5 декабря вылететь в Индонезию.

Сегодня утром я доложил Главкому эти варианты, подчеркнув, что лучшим из них считаю первый, а если первый не примут, то можно остановиться на любом другом. Вершинин сказал: «Было бы неплохо одернуть Сукарно, но это не наше дело. МИД решит, как лучше ответить на запрос Сукарно, а ВВС могут согласиться с любым вариантом».

Главком сообщил мне, что сегодня Бирюзов пришлет к нему на согласование записку о реорганизации военной космонавтики, которую Бирюзов сегодня же будет докладывать министру. Я просил Главкома активизироваться с целью выяснения плана пусков космических кораблей в 1964 году. Вершинин обещал переговорить с Л.В.Смирновым, а мне дал задание связаться с Королевым и Келдышем и готовить наши предложения о плане и программе полетов космонавтов на 1964 год. Сегодня я уже дважды разговаривал с Королевым. Сергей Павлович хорошо знает все разговоры по объединению «военного космоса» и хотел бы знать о реальных решениях. Мы договорились встретиться с ним завтра во второй половине дня.

Говорил с заместителем Громыко Н.П.Фирюбиным. Он считает, что в данное время (недавно Хрущев послал Сукарно очень теплое письмо) отказать Сукарно в приезде космонавтов нельзя. Фирюбин обещал выяснить все обстоятельства дела, посоветоваться с послами Цейлона и Бирмы в Москве и сообщить нам свои предложения. В этой обстановке наиболее подходящими будут, по-видимому, 3-й и 4-й варианты моих решений. После долгих дебатов в МИДе решили послать Михайлову следующую шифр-телеграмму: «По утвержденному плану заграничных поездок Николаев, Быковский и Терешкова не могут прибыть в Индонезию 5 декабря, они прибудут, как намечено, 27 ноября, имея в виду, что в конце срока пребывания в Индонезии они будут иметь возможность встретиться и с президентом Сукарно». Как мне сообщил Фирюбин, просьба Сукарно мотивируется тем, что он хотел бы лично встречать космонавтов, но он может это сделать только 5 декабря. Хотя эта формулировка и выгораживает Сукарно, но все же она не может оправдать нетактичность его просьбы.

22 ноября.

Утром позвонил С.П.Королев и попросил перенести нашу встречу на завтра. Звонил из ЦК А.П.Усков и сообщил о большой неприятности: в ЦК поступило письмо от одного из офицеров, служащих на полигоне Тюра-Там. В письме приводятся неопровержимые факты недостойного поведения Германа Титова. У нас нет оснований сомневаться в правдивости этого письма. Наоборот, есть все основания думать, что в письме изложена сущая правда. Был случай (после старта Терешковой), когда Герман не ночевал в общежитии и явился на службу со значительным опозданием и еще не протрезвившимся. За этот проступок я предлагал маршалу Руденко немедленно отправить Титова в Москву, разобрать его поведение и хорошенько наказать. Руденко сначала согласился со мной, но через час отменил свое решение. Он сделал это под давлением Королева, Строганова (представитель ЦК на полигоне) и председателя Госкомиссии по пуску генерала Тюлина. Эти товарищи знали, что Титова втянули в пьянку видные работники полигона и промышленности (инженер-полковник Кириллов, ведущий инженер «Востока» Фролов и другие), они не хотели широкой огласки этого происшествия и сумели замять его. Вскоре после возвращения космонавтов с полигона был поставлен вопрос о замене Одинцова. Одинцов не стал продолжать расследование «дела» Титова, а я, находясь в отпуске и в длительных (более месяца) заграничных поездках, не мог проследить за развитием этих событий. Дело с письмом необходимо будет разобрать в партийной организации ЦПК, а Титова строго наказать. Вчера я отпустил его в Ленинград на празднование 25-летия полка, в котором он служил. Там он встретится с Кожедубом, Иван Никитич тоже «не дурак выпить», и Титов может снова начудить. Придется позвонить генерал-полковнику Давидкову и попросить его присмотреть за этими «орлами».

У меня был генерал Бабийчук и просил поддержать его перед Главкомом в вопросе о назначении нового начальника Института авиационной и космической медицины. Бабийчук выступает категорически против генерал-лейтенанта Волынкина, а маршал Руденко и я считаем возможным оставить Волынкина на занимаемой должности, назначив его заместителями Газенко и Карпова. Сам Бабийчук слаб как руководитель, и он один из главных виновников склоки в институте. Я дал ему это понять и не обещал помощи против Волынкина. Бабийчук все время делал вид, что он мой союзник, а теперь и он перейдет в стан моих противников. В ВВС сейчас за меня только Вершинин и Рытов, а против - Руденко, Брайко, Пономарев, Миронов и еще более десятка генералов. При первом моем провале или уходе Вершинина мне придется расплачиваться за независимый вид и хорошие отношения с Главкомом.

23 ноября.

Сегодняшние газеты принесли трагическую весть - убит президент США Джон Кеннеди. Его убили несколькими выстрелами из окна здания, мимо которого он проезжал в открытой машине. Крайне правые все время были недовольны реалистической политикой президента Кеннеди и пошли на крайние меры, чтобы устранить его. Для нас, да и для всего мира - это большое несчастье. Сейчас есть все основания опасаться, что политика США заметно отклонится вправо.

Более часа беседовал с маршалом Руденко о перспективах космонавтики, о планах на ближайшее время, о наших взаимоотношениях с видами Вооруженных Сил и с промышленностью. Из беседы я сделал вывод, что Руденко не знает реальной обстановки, не делает попыток разобраться в сложной ситуации и по собственной инициативе не будет предпринимать никаких активных действий в защиту интересов ВВС в космосе. Он даже не знает, что до сих пор нет решения Правительства по «Союзу», он слепо верит обещаниям Королева, что «Союз» в 1964 году обязательно полетит. Как мы были правы, когда еще в 1961 году начали настаивать на продолжении работ с «Востоками». Американцы торопятся с проектом «Джемини» (двухместный маневрирующий корабль), и в 1964 году есть вероятность, что он будет летать. Мы могли бы запустить трехместный космический корабль раньше США, но из-за ведомственных споров упустили и продолжаем упускать время, и сейчас более, чем когда-либо раньше, налицо опасность нашего отставания. Американская ракета «Сатурн» и космические корабли «Джемини» и «Аполлон» станут теми «конями», на которых американцы могут нас обскакать.

25 ноября.

Сегодня был в ОКБ-1 у Сергея Павловича Королева. Один на один мы беседовали около двух часов. Сергей Павлович переключил все телефоны на секретаря и сказал ей: «Говорите всем, что я вышел». Я рассказал Королеву о моей последней беседе с Вершининым, о готовности Бирюзова передать ВВС «весь космос», о проектах докладов Малиновскому, которые Генштаб с нами согласовывает. Сергей Павлович сказал, что по этим вопросам он говорил с Крыловым, Вершининым, Судцом и Бирюзовым, что позиции Главкомов и их разногласия он знает. Королев несколько раз подтвердил, что он твердо стоит и будет стоять за передачу всего космоса ВВС. Он уверен, что ВВС, располагающие богатой научно-исследовательской базой, опытом и кадрами, сумеют лучше любого вида Вооруженных Сил руководить освоением космоса. Королев вспомнил недобрым словом Хруничева и Жигарева, которые два десятка лет тому назад отказались заниматься ракетами, после чего ракетная техника была передана артиллеристам: «Двадцать лет мы мучаемся с артиллеристами...»

Правда, за эти годы создано многое, и мы многого добились. В конце концов и авиационная промышленность включилась в развитие ракетной техники, и надо признать, что авиационные предприятия и учреждения очень хорошо работают над ракетами. Сейчас в промышленности ракетами занимается Комитет по оборонной технике, Комитет авиатехники, Комитет радиоэлектроники и другие комитеты. Королев напомнил, что, когда весной 1962 года он предложил создать Комитет по ракетной и космической технике, была создана комиссия при ЦК КПСС, которая доложила Хрущеву, что предложение в принципе правильное, но рановато создавать такой комитет... Сергей Павлович сказал, что Зверев и Смирнов считают его «пятой колонной», и пояснил: «Я за объединение космоса и в промышленности, и в Министерстве обороны, но пробить такое объединение будет очень трудно. В промышленности против нас будут Зверев, Смирнов, Руднев, Устинов - попробуй пробей эту стенку... А ваших военных противников вы лучше меня знаете». Мы договорились, что при встречах в ЦК и правительстве будем отстаивать нашу общую позицию.

Сергей Павлович выразил надежду, что решение по «Союзу» состоится еще до 1 декабря. На 1964 год для строительства 4 кораблей «Союз» требуется 80 миллионов рублей, но пока отпущено только 30; Зверев и Смирнов обещают добиться дополнительных ассигнований. Сергей Павлович несколько раз повторил, что в 1964 году корабль 7К будет в космосе, а в конце года, возможно, будет выведен на орбиту и весь комплекс «Союз». «Пробных стыковок делать не будем - это очень дорого», - заявил Сергей Павлович. С этим утверждением Королева я не согласился: пробные 2-3 стыковки обязательно нужны - такой путь наверняка окажется и надежнее, и дешевле. Сергей Павлович и сам бы не возражал против опытных стыковок, но на него давят финансисты. Потом мы обсудили ситуацию со строительством кораблей «Восток». Договорились о том, что кроме уже строящихся четырех «Востоков» необходимо на будущий год заказать еще столько же, и решили немедленно начать и в декабре закончить отработку заданий на полеты космонавтов в 1964 году. Сергей Павлович высказал пожелание готовить экипажи для «Союза», для облета Луны и особенно рекомендовал заняться подготовкой космических штурманов. В этом я полностью согласен с Королевым. Мы уже в 1962 году начали изучать проблемы космической навигации в академии Жуковского и на штурманском факультете академии в Монино. Сейчас настало время подбора и подготовки небольшой группы космических штурманов. В конце нашей беседы Королев подтвердил, что больше не будет лично руководить пусками пилотируемых кораблей, о чем он говорил уже несколько раз, а впервые - сразу после получения известия о благополучной посадке Терешковой: «Берите это на себя, Николай Петрович. Космонавты ваши, знающих людей у вас много - вот и руководите космическими полетами, а я буду помогать вам советами из Москвы».

На этот раз наша беседа прошла хорошо, мы намеренно не затрагивали вопросов, которые поставили бы нас друг против друга (тренажеры, оборудование кораблей и элементы боевого применения). Но эти вопросы мы еще будем обсуждать, и еще не один раз нам придется иметь и не такие приятные встречи. Сергей Павлович был очень любезен и проводил меня до машины.

26 ноября.

Вчера с 14 до 21 часа походило отчетно-выборное собрание в ЦПК ВВС. Из ЦК был Миронов, от парткома ВВС - Миролюбов, ИАКМ представляли Клоков и Яздовский. В прениях по докладу Новикова выступили 16 человек. Лучше других выступили Ильченко, Миролюбов и Гагарин, в ряде выступлений отмечалась бездеятельность и пассивность заместителя начальника политотдела Центра полковника Трофимова. Я говорил об итогах космических полетов (эксперимент на выживание человека в космосе) и о задачах предстоящих полетов (эксперименты в интересах науки, обороны и дальнейшего освоения космоса). Избрали новый партком (11 человек), в состав обновленного на 60 процентов парткома вошел Гагарин, секретарем переизбрали майора Новикова.

Сегодня в 15 часов начался партийный актив ВВС, слушали и обсуждали доклад о работе с кадрами; по этому вопросу выступил генерал-полковник Рытов. Постановление Президиума ЦК КПСС от 3 октября о работе с военными кадрами требует усилить воспитательную работу в армии, лучше готовить высокообразованных военных специалистов, глубоко преданных партии и стране. В Постановлении высказано пожелание укрепить и омолодить кадры, освободиться от стариков, больных и слабоподготовленных. Рекомендуется смелее выдвигать молодые кадры, умело сочетая их выдвижение с сохранением старых - из числа опытных и наиболее ценных специалистов. В прениях выступили 12 человек, последним выступил К.А.Вершинин и ответил почти на все вопросы выступавших в прениях. Он подчеркнул, что авиационная техника непрерывно и быстро совершенствуется, что авиация и космонавтика - это единое целое, и мы должны умело готовить кадры для успешного управления техникой сегодняшнего и завтрашнего дня.

27 ноября.

Только что узнал очень неприятное для меня решение министра обороны. На записке начальника Генерального штаба с предложением объединить руководство космонавтикой в ВВС Малиновский написал: «Оставить все так, как есть». Я никогда не восхищался способностями нашего министра, но такой его тупости я даже не предполагал. У него под носом два года продолжается бесплодная и очень вредная конкуренция между видами Вооруженных Сил за право возглавить руководство освоением космоса. Когда каждый Главком «тянул» космос к себе, может быть, министру было и затруднительно отдать предпочтение кому-либо из них, но сейчас, когда четыре Главкома из пяти и Генеральный штаб, во главе с Бирюзовым, пришли к соглашению и высказались в пользу ВВС - отказ министра утвердить эти разумные предложения можно квалифицировать только как глупость и неумение видеть дальше собственного носа.

Итак, дела с космосом не улучшаются. Вершинин и Руденко не в состоянии бороться с министром и никогда не поднимутся против него. А дело освоения космоса явно страдает; мы отстаем от американцев, и скоро это отставание станет очевидным для всех. Помочь делу могло бы только решительное вмешательство ЦК и лично Н.С.Хрущева. Добраться до Хрущева могли бы космонавты, но их обращение к нему вызовет такую бурю, в которой и космонавты и, в первую очередь, я получим много шишек, причем все это может оказаться совершенно бесполезным.

Сегодня провели первое совещание заинтересованных организаций ВВС по подготовке программы предстоящего космического полета. На совещании наметили основные пункты программы, завтра весь день буду работать над этой программой, а в пятницу поеду в Центр и посоветуюсь с космонавтами. Вчера генерал Иоффе (начальник ЦНИИ-30 - Ред.) доложил мне, что у него на днях будет готов тренажер по стыковке. На следующей неделе нужно будет съездить в Ногинск, посмотреть этот тренажер и одновременно попытаться ускорить усовершенствование других тренажеров.

28 ноября.

Внимательно перечитал бортжурналы Быковского и Терешковой. Судя по всему, Быковский будет отличным кандидатом для полетов вокруг Луны и на Луну. Терешкова в полете заметно утомлялась, мало ела и много спала, ее работоспособность была не выше удовлетворительной. За границей мне много раз задавали вопрос: «Почему для первого космического полета женщины выбрали именно Терешкову?» Я всегда отвечал примерно так: «Потому что Терешкова обладает суммой качеств и достоинств, необходимых для выполнения полета: здоровьем, сильным характером, смелостью, упорством, настойчивостью, готовностью ради большого дела идти на риск, хорошими знаниями условий космического полета и подготовленностью перенести все связанные с ним перегрузки и неудобства». Но там я говорил не то, что думал и знал по этому вопросу. Для первого полета лучше Терешковой были подготовлены Соловьева и Пономарева. Я глубоко убежден, что в будущих полетах они докажут свои преимущества перед Терешковой, но ни одна из них никогда не сможет сравниться с ней в умении влиять на толпы людей, в способности вызывать к себе горячие симпатии народа, в подготовленности хорошо выступить перед любой аудиторией. Эти качества Терешковой и определили выбор первой женщины-космонавта. Терешкова провела уже сотни выступлений и десятки пресс-конференций, побывала в 12 странах, и везде блестяще справлялась со своей ролью. У нее, конечно, были и ошибки, выявились и недостатки, которые до полета не проявлялись (вспыльчивость, озлобление, поспешность в принятии решений). Она недостаточно подготовлена для роли «королевы Вселенной», но время идет, люди меняются - изменится и «Чайка». Есть все основания опасаться, что во многом она может измениться не в лучшую сторону; человек в ее положении подвергается сильному воздействию различных влияний, не всегда эти влияния полезны и хороши, а разобраться в них иногда бывает очень непросто.

30 ноября.

Я и генерал Холодков более двух часов беседовали вчера с маршалом Руденко о наших космических делах. Мы рассмотрели проекты программы очередных полетов «Востоков». На 1964 год намечается 4 полета: первый полет - с собакой и другими животными на борту (высота орбиты 600 километров, продолжительность полета 10 суток), затем одиночный полет космонавта продолжительностью до 8 суток и, наконец, групповой полет двух «Востоков» с космонавтами на борту продолжительностью до 10 суток. Высота орбит для полетов космонавтов будет уточнена после полета животных. Предусматриваются значительные изменения в оборудовании корабля с целью проведения космонавтами целого ряда научных и исследовательских военных экспериментов. Кроме полетов «Востоков» в конце 1964 года, по мнению Королева, возможен и полет «Союза» (я, правда, не уверен в этом), поэтому нам необходимо подготовить экипажи не только для «Востоков», но и для 2-3 «Союзов». Для облета Луны и полетов на Луну потребуются хорошо подготовленные космонавты-штурманы. В декабре нам нужно будет сформировать в ЦПК учебную группу космонавтов-штурманов (3-4 штурмана, 1-2 математика, 2-3 астронома).

Потом мы долго обсуждали вопросы взаимоотношений между нашим космическим институтом и институтом Министерства здравоохранения. Я всегда был против создания этого нового института, но в результате ошибочной позиции маршала Руденко он был создан. Я высказался за согласованное распределение задач между институтами, а Руденко - за то, чтобы эти задачи определились практикой работ в ближайшие 2-3 года. По мнению Руденко, новый институт должен будет заниматься «большой (далекой) космической наукой», а наш - выработкой ТТЗ, испытаниями и медико-биологической подготовкой космонавтов. Меня беспокоит перспектива непрерывной драки между двумя институтами. Мы не договорились с маршалом по этим вопросам и решили еще раз вернуться к ним.

Вчера я около двух часов беседовал в ЦК с Усковым и Мироновым. Они будут в течение 10 дней проверять воспитательную работу в ЦПК ВВС. Я подробно рассказал им о положении в Центре, структуре и кадрах ЦПК, о наших ошибках и недостатках. Дал я и развернутые характеристики Гагарина, Титова, Николаева, Поповича, Быковского и Терешковой, рассказал о быстром, очень заметном росте этой шестерки, о колоссальной пропагандистской работе, которую выполняют они как на родине, так и за границей. Не утаил я и недостатков наших космонавтов: они есть у каждого из них, с каждым необходимо внимательно и настойчиво работать, воспитывать, учить, инструктировать. Мы многое делаем в этом плане, но далеко не все, что нужно. Серьезные недостатки проявились у Титова и Терешковой. Оба они очень способны, но и ошибок у них больше, чем у других космонавтов. С Титовым и Терешковой придется еще много повозиться.
назад