На экране Центра управления полетом высвечиваются цифры: сутки полета — 178, расстояние до Венеры — 102 миллиона ки­лометров.

Там, в этой многомиллионной дали от родной планеты, теперь все подчиняется воле автомати­ки.

— Эти финишные часы самые трудные для нас, — говорил мне руководитель проекта член-корреспондент АН СССР В. М. Ковтуненко. -— Сотни испыта­ний проведено на Земле. Сбра­сывали аппарат с самолетов, крутили на мощных центрифу­гах, имитировали на стендах пекло и громадное давление Венеры. Вроде есть уверен­ность в успехе. Но в краеш­ке сознания всегда бьется мысль: а вдруг... Помочь ты уже ничем не можешь, остает­ся только переживать. А на этот раз эксперимент комплекс­ный и особенно трудный. По­жалуй, станции «Вега» — са­мые сложные из наших автома­тических аппаратов. Обширная научная программа проекта го­товилась не только советскими учеными, но и специалистами Австрии, Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Франции, ФРГ и Чехословакии.

На центральном экране Глав­ного зала Центра управления по­летом высвечивается схема по­садки, и зримо видно, какая сложнейшая техническая цепоч­ка должна сработать, чтобы за­думанный эксперимент прошел успешно. В небе Венеры по командам программно-времен­ного устройства должна надеж­но сделать свое дело целая си­стема пиропатронов, пироножей и кумулятивных зарядов.

Вот наступает первый этап многоступенчатого фейервер­ка. Отстреливается крышка па­рашютного отсека, и в небо Ве­неры вырывается парашют уво­да. Взрыв кольцевого пирозаря­да разрезает пополам теплоза­щитный шар спускаемого аппа­рата почти по «экватору». Верх­няя полусфера вместе с аэро­статным зондом отходит вверх. А нижняя продолжает спуск, вы­пустив тормозной парашют. В эти мгновения впервые в истории на Венере начинает рождаться аэростатный зонд. Он отделяется от верхней полусфе­ры спускаемого аппарата. За­тем вводится в действие первый каскад аэростатной парашютной системы. Зонд летит на стабили­зирующем парашюте. Он тормо­зит аппарат и, выполнив свою задачу, передает эстафету па­рашюту ввода аэростата. Этот основной большой парашют пло­щадью 35 квадратных метров окончательно тормозит контей­нер до нужной скорости. Пиро­патроны, взрываясь, раскрывают аэростатный контейнер, и он де­лится на две половины. Ниж­няя часть, опускаясь, вытягива­ет мягкую оболочку аэростата и гондолу. Очередной взрыв пи­ропатрона открывает гелию до­ступ из баллонов в оболочку. 230 секунд продолжается напол­нение аэростата. И вот в небе Венеры появляется белый шар диаметром 3,4 метра.

Пиропатроны отстреливают парашют, часть аэростатного контейнера и гелиевые балло­ны. ...Вскоре начинается свобод­ное плавание земного аэростата в оранжевом небе далекой Вене­ры.

Под ним на двенадцатиметро­вом капроновом фале висит гон­дола с радиопередатчиком и комплексом научной аппарату­ры. Главная задача аэростатно­го зонда — метеорологические исследования на высоте 53-55 километров. Прямые измерения впервые позволят непосредст­венно исследовать динамику верхней атмосферы Венеры, в которой очень много загадочно­го. По расчетам, он должен дрейфовать 24-48 часов в не­бе Венеры на видимой с Земли стороне планеты.

Так задумано для того, что­бы советская и международная сеть крупнейших радиотелеско­пов мира могла прямо принимать сигналы его радиопередатчика, работающего на волне 18 сан­тиметров, для которой прозрач­на земная ионосфера и атмо­сфера. И сейчас этих сигналов на радиообсерваториях ждут с неменьшим нетерпением, чем когда-то знаменитые «Бип... бип... бип...» первого искус­ственного спутника.

Сигнал уже послан. Но с Ве­неры до Земли этот самый бы­стрый в природе вестник, мча­щийся со скоростью света, до­бирается только через 5 минут 43 секунды.

— Есть сигнал с аэростатного зонда!

Первый земной аэростат начал рабочую вахту на далекой Ве­нере.

А посадочный аппарат, сни­жаясь на тормозном парашюте с высоты 64 километров, в это время ведет детальные исследо­вания атмосферы Венеры.

Они не раз уже проводились советскими автоматическими станциями. На этот раз аппара­туру отличает большая точность и чувствительность. Многие при­боры созданы в содружестве с зарубежными учеными. .

На посадочном аппарате три комплекса приборов — один изу­чает только верхние слои атмо­сферы и облачный слой. Вторая группа приборов позволяет изу­чить «разрез» свойств атмосфе­ры от больших высот до посад­ки. И третья — предназначена для исследований на поверхно­сти.

На высоте 48 километров от­стреливается парашют и поса­дочный аппарат продолжает сни­жение, уже используя тормозной щиток, напоминающий по фор­ме поля шляпы, загнутые вверх.

Все дальше в глубины вене-рианской атмосферы снижается земной аппарат. Неуклонно рас­тут давление и температура. А тем временем аэростатный зонд ведет свой первый репортаж с Венеры.

— Зонд дрейфует вдоль эква­тора,— сообщает комментатор Центра управления.

Быстрое вращение верхней атмосферы — одна из волную­щих загадок Венеры, и земному аэростату, возможно, удастся раскрыть эту тайну...

Все ближе раскаленная по­верхность Венеры. На сей раз спуск идет на ночной стороне, и изображение передать невоз­можно. Но ученые увидят Вене­ру глазами приборов. Это не так эмоционально, зато информа­тивно.

— Есть касание!

Посадочный аппарат сел на поверхность. Он падает на нее специальным амортизирующим тонкостенным «бубликом», ко­торый, сминаясь сам, гасит ско­рость удара и в то же время срабатывает, как пластилин, не позволяя аппарату отскочить от поверхности и завалиться.

— Угол наклона восемь градусов — это в пределах нормы, — сообщает комментатор.

Все советские станции до это­го садились в районе горного массива Бета. Сейчас изучается новый район — материк Афроди­ты, расположенный в экватори­альной области и близкий по раз­меру к нашей Африке. Аппарат сел почти точно вблизи расчет­ной точки, расположенной в ме­стности с красивым названием Равнина Русалки.

Но давление на этой равнине — свыше 90 атмосфер, как на многокилометровой океанской глубине. А температура около 460°. Никакая «русалка» ее не выдержит. При такой жаре пла­вятся олово, цинк.

Вся информация с посадочно­го аппарата идет на пролетный, а оттуда ретранслируется на Землю. Выполнив эту важную часть своей миссии, он теперь перейдет на траекторию встре­чи с кометой Галлея. Свидание с ней состоится в марте 1986 го­да. Тогда завершится этот са­мый сложный эксперимент се­годняшней космонавтики.