Девяностые годы оказались для нашей страны драматическими. Я написал «для нашей страны» и задумался, какую страну я имею в виду - Советский Союз или Россию? Пожалуй, обе. Советский Союз прекратил свое существование, а Россия из основы могущественной державы превратилась в слабое государство с разрушенной экономикой и увядающей культурой. И такие радикальные изменения произошли совершенно неожиданно, быстро, без серьезного противодействия и жертв. Наверное, историки и социологи будут с большим интересом изучать события этого времени, а нам довелось быть их свидетелями и невольными участниками. Конечно, каждый оценивает происходящее по-своему. Я его воспринимаю как безобразное исполнение хороших замыслов.
Безусловно, все началось с Горбачева. Он пришел к власти относительно молодым и стремился стать прогрессивным руководителем. До него в стране царила жесткая партийная диктатура. Абсолютно все организационные решения военных и хозяйственных руководителей контролировались партийными органами. На ответственные должности назначали только с согласия этих органов. Как правило, для занятия даже мало значащего руководящего поста необходимо было стать членом партии. Вступление в партию рассматривалось как некая клятва верности - обещание того, что вступающий будет поддерживать партию. Никакой критики политики партии не допускалось.
Горбачев, по-видимому, искренне хотел демократических перемен. Он добился, чтобы люди могли открыто высказывать свою точку зрения, не опасаясь преследования за инакомыслие.
На мой взгляд, два политических деятеля сыграли выдающуюся роль в послереволюционной жизни нашей страны. Они в два этапа изменили ее состояние - из политической тюрьмы в открытое общество. Первым был Н.С.Хрущев, покончивший с массовыми политическими репрессиями, а вторым - М.С.Горбачев, вернувший народу свободу слова. Возможно, Горбачев и сам не предполагал, к каким последствиям приведет его решение. Да я думаю, и никто другой этого не предполагал. Люди вначале робко, как бы проверяя надежность принятых решений, а потом все активнее и активнее стали высказывать свое недовольство существовавшим строем. Истосковавшись по свободе слова, они стали организовывать митинги и говорить на них о наболевшем, о том, с чем больше мириться не хотели. Количество митингов и число их участников быстро росли. Появились постоянные ораторы. Обычно, это были люди, ранее незаметные и теперь стремившиеся к популярности. Они начинали играть роль локальных лидеров. Конечно, митинги не могли быть местом серьезных дискуссий, но они рождали у участников дух единства и стремление решительно поддерживать своих лидеров. Таким образом на митингах формировалась новая мощная политическая сила. Ее главной целью стало - покончить с прошлым.
Опасаясь того, что возникшее массовое движение приведет к беспорядкам, партийные лидеры попытались повлиять на ход событий. Они начали направлять на митинги своих представителей с целью привести это движение в какое-то организованное русло. Но было уже поздно. Партийных функционеров и всех, кто их поддерживал, участники митингов полностью отвергали. Партия стала терять авторитет и власть. Это, естественно, породило в партии волну недовольства политикой Горбачева.
В условиях начавшихся перемен был сформирован новый состав Верховного Совета СССР - советского парламента. На этот раз его формирование проходило почти демократически: половина депутатов была избрана территориальными округами при свободной конкуренции; вторая половина - общественными организациями и Академией наук в соответствии с выделенными им квотами. Такой подход был применен впервые. Раньше все кандидаты в депутаты отбирались Центральным Комитетом партии и выборы подменялись голосованием за назначенного кандидата при отсутствии конкуренции.
Несмотря на предоставленную свободу, во многих регионах страны партийным органам удалось удержать избирательную кампанию под своим контролем и провести в депутаты своих кандидатов. Особенно в этом преуспели республики Средней Азии.
Наибольший демократизм был проявлен в Российской Федерации и республиках Прибалтики. Так или иначе, в Верховном Совете встретились две силы - новая демократическая и, еще удерживающая власть, партийная. Сторонников демократии было меньше, но они пользовались большей поддержкой народа.
Верховному Совету удалось принять принципиально важное решение - учредить пост президента страны как главы государства. Тем самым была подготовлена почва для того, чтобы забрать власть у партии. Горбачева избрали первым президентом. Теперь от того, какую линию займет в Верховном Совете Горбачев, решающим образом должна была зависеть дальнейшая судьба страны.
Ключевым вопросом стало отношение Горбачева к партии. Демократические силы настойчиво предлагали изъять из Конституции статью о ее руководящей роли. Партию никто не избирает, никто не может контролировать ее решения, поэтому она не должна обладать властью в демократической стране. Но Горбачев столь же настойчиво возражал против этого предложения. То ли он не верил, что ему удастся провести такое решение через консервативную часть собрания, то ли сам считал, что только единая партия способна управлять страной, - можно только гадать. Неуступчивая позиция Горбачева в этом вопросе погасила у многих веру в то, что через существовавшие органы власти удастся развивать демократию. Внутри Верховного Совета стали усиливаться тенденции представителей республик к получению независимости от Москвы. К тому времени централизация управления страной перешла все разумные пределы. Республики без согласования с Москвой не могли принять ни одного значимого решения. Как мне рассказывал один из руководителей Литвы, даже цену на новый вид торта им приходилось утверждать в Москве. Естественно, когда появилась возможность открытых дискуссий, республики начали ставить вопрос о предоставлении им большей самостоятельности. По их настоянию под Москвой в Ново-Огарево собралась комиссия по разработке текста нового Союзного договора. Доминирующим настроением в комиссии было преобразовать единое централизованное государство в союз независимых государств с общим координирующим центром.
Для многих руководителей страны готовящиеся изменения казались губительными. Они видели в них развал страны, разрушение ее экономики и системы обороны. Когда после окончания первой сессии Верховного Совета Горбачев ушел в отпуск, была сделана попытка силовым способом остановить начавшийся процесс.
И вот 19 августа 1991 года вице-президент Янаев, секретарь Центрального Комитета партии Бакланов, премьер-министр Павлов и руководители силовых министерств Крючков, Язов и Пуго объявили по радио и телевидению о введении в стране чрезвычайного положения и создании Государственного комитета с их участием, который в период чрезвычайного положения будет высшим органом власти. О Горбачеве сообщили, что он болен. В Москву в тот же вечер ввели войска.
Скажу честно, мне от этого объявления стало страшно. Я испугался, что возвращается тридцать седьмой год - год массовых репрессий и самого жестокого подавления всякого свободомыслия. Моя супруга почему-то была уверена, что народ уже вышел из повиновения и больше покорить его невозможно.
В следующие два дня события развивались, как в несложном детективе. На улицах собирался возмущенный народ, в основном молодежь, начинали строить баррикады и высказывать резкий протест против присутствия войск в Москве. Вице-президент России Руцкой в сопровождении нескольких автоматчиков полетел в Крым и освободил там из под домашнего ареста Горбачева (оказалось, что Горбачев был изолирован от внешнего мира силами Комитета государственной безопасности). Все члены только что созданного Государственного комитета по решению российских властей были арестованы. Чрезвычайное положение закончилось.
Но вся эта история остается крайне загадочной. В ней много тайн и предположений. Возможно, акцию негласно поддерживал Председатель Президиума Верховного Совета СССР Лукьянов. Иначе он бы срочно собрал на экстренное заседание Верховный Совет. Кое-кто считает, что акция была согласована и с Горбачевым, как попытка остановить ново-огаревский процесс, и что домашний арест Горбачева был лишь инсценировкой, придуманной для имитации его непричастности. Иначе, зачем организаторы переворота прилетали к Горбачеву до того, как объявили о чрезвычайном положении, и сразу после того, как почувствовали, что их план проваливается? Наконец, почему план переворота так легко провалился? Что-то не сработало? Или что-то произошло неожиданное? Или демократические силы оказались сильнее, чем предполагали? Точно о том, что произошло, знают лишь главные участники событий.
Так или иначе, попытка переворота еще раз показала, на что способна старая система, и окончательно решила вопрос в пользу коренного изменения государственного устройства.
Любопытные метаморфозы происходили в это время с карьерой Б.Н.Ельцина. Он был переведен из Свердловска в Москву и назначен (формально избран) Первым секретарем Московской городской партийной организации. Вскоре после этого его избрали кандидатом в члены Политбюро. Ельцин был опытным, жестким, амбициозным партийным руководителем. Обращал на себя внимание пылкими и прогрессивными, по меркам тех времен, выступлениями. Вначале он горячо поддерживал инициативы Горбачева и активно пропагандировал ведущую роль партии в начавшихся преобразованиях. Потом у него с Горбачевым возникли разногласия, оказавшиеся непримиримыми. В знак своего несогласия с действиями Горбачева Ельцин демонстративно вышел из состава Политбюро, очевидно, надеясь остаться руководителем Московской партийной организации. Добровольный выход из Политбюро был случаем беспрецедентным и крайне нежелательным для партийного руководства. Он показывал народу, что в высшем звене партии тоже существуют разногласия. Простить такого Ельцину не могли. Незамедлительно после крамольного заседания Политбюро собрали внеочередной пленум Московской партийной организации, на котором под руководством Горбачева с нарушением существовавшего Устава партии Ельцина освободили от занимаемой должности. Пленуму предшествовала короткая встреча Горбачева с секретарями районных комитетов партии, где договорились, что все они выступят с критикой Ельцина. И секретари обещание выполнили с усердием. Я помню, как люди, которые всегда стремились подобострастно угождать Ельцину, вдруг превратились в его лютых врагов. В их речах и глазах было столько злости, что, казалось, они были готовы поставить подписи под любым приговором.
Партийная карьера Ельцина завершилась, но это его не сломило. Отвергнутый партийным руководством, он встал на сторону митингующих демократов, приняв их лозунги, и возглавил движение против коммунистического режима. Для манифестантов это был большой подарок. Широко известный в стране руководитель встал в их ряды. Ельцин быстро получил широкую поддержку в стране и был избран первым в истории президентом Российской Федерации.
При введении чрезвычайного положения Ельцин вновь возглавил демократические силы. Это сделало его на какое-то время самой популярной фигурой в Советском Союзе, а может быть, и в мире. Роль лидера Ельцину явно нравилась. Кроме того, велико было стремление одержать политическую победу над Горбачевым. Вскоре после провала путча он подписал тройственное соглашение о превращении России, Украины и Белорусии в самостоятельные государства. Советский Союз распался. Ельцин стал президентом независимой страны.
Западные руководители с восторгом приветствовали распад СССР. На мировой арене перестала существовать одна из двух самых сильных в военном и политическом отношении держав. Теперь США - единоличный лидер, а опасность распространения коммунизма уходит в прошлое. А мы начали жить по-новому. Мы видели и ощущали на себе, как независимая Россия делала свои первые шаги. Ситуация менялась быстро. Руководящая роль коммунистической партии была отменена сразу. Мы обрели демократию. Потом, одна за другой, стали возникать проблемы.
Главные проблемы были связаны с распадом Советского Союза. Между республиками существовали жизненно важные экономические связи, СССР имел единые энергетическую и транспортную системы, единую границу, единую систему обороны. Теперь каждой республике предстояло все радикально перестраивать и многое создавать заново. Было очевидно, что безболезненно это не пройдет. Конечно, не все мотивы свершенного мне известны, и я могу делать ошибочные выводы, но у меня сложилось впечатление, что на том этапе личные амбиции руководителей оказались сильнее государственных интересов.
Так или иначе, дело было сделано, и Россия приступила к строительству своей государственной системы. Ельцин сформировал правительство и консультативные органы из новых людей, в основном из тех, с кем познакомился в ходе борьбы с прежним режимом. Одним из основных критериев была личная преданность. Особо ценилось знание английского языка, как некий признак тяготения к Западу.
Как и следовало ожидать, с первым правительством России не повезло. Его участники не имели никакого опыта в решении государственных вопросов и поэтому наделали много непоправимых ошибок. Намерения правительства были вроде бы понятны и соответствовали настроению народа. Оно делало шаги по направлению к либерализации жизни во всех ее областях. И многое ему удалось. Была отменена цензура, люди получили возможность свободно торговать и иметь свои валютные счета в банках, совершать поездки за рубеж и приобретать недвижимость. Появились и другие свободы. Но, для того чтобы создать нормальный экономический фундамент новой страны, одних освобождающих решений было недостаточно. Нужна была целая программа мер, которая позволила бы осуществлять планомерный перевод экономики из состояния централизованного управления на рыночные рельсы. К сожалению, по этому пути правительство не пошло. Вместо того чтобы взять на себя управление переходным процессом, оно решило быстро разрушить старую систему и дать свободу частному предпринимательству практически безо всякой государственной поддержки. Раньше все предприятия получали деньги от государства, теперь большинству из них было предложено зарабатывать деньги самим. Правительство, очевидно, считало, что одной личной заинтересованности работников будет достаточно для быстрой перестройки и развития сферы производства. При этом оно почему-то упустило из виду, что частное предпринимательство в сфере производства может развиваться только на основе прибыльных предприятий, а советские заводы и агропромышленные комплекы были построены и оснащены не так, чтобы приносить прибыль, а так, чтобы осуществлять централизованные поставки в заданный срок и в заданных объемах. Многие из них приносили убытки. Чтобы превратить их в прибыльные, нужно было менять структуру, приобретать оборудование, заново организовывать кооперацию. Это требовало денег и времени. Неумелая политика привела к тому, что заводы начали закрываться, люди увольнялись; коллективы, владевшие знаниями и опытом, распадались. Особо сильный удар был нанесен по производствам со сложными технологиями - по электронной, приборостроительной, телекоммуникационной, радиопромышленности.
Совершенно очевидно, что резкое ослабление государственной поддержки отразилось и на жизни космической отрасли. По существу, в пилотируемой космонавтике сохранилась только одна крупная работа - обеспечение полета орбитальной станции «Мир». Создание этой станции было, безусловно, очень крупным достижением. Но это плод труда наших ученых, инженеров и производственных коллективов в советский период. С началом реформ возможности для их деятельности неузнаваемо сократились. Работы над многоразовыми системами полностью прекратились. Перспективы для создания новых отечественных кораблей и станций практически исчезли.
Проблемы выживания заметно снизили интерес общества к космосу. Средства массовой информации не рассказывают людям в полной мере даже о том, что удается сделать. Например, совсем недавно состоялся фантастический полет на станции «Мир» врача Валерия Полякова. Полтора года он провел в комосе для того, чтобы на себе проверить, насколько опасны или безопасны длительные полеты. Валерий выполнил на борту станции широкую программу медицинских исследований и сам стал уникальным объектом для последующего изучения. Но и об этом событии люди почти ничего не узнали.
К сожалению, смена экономической политики не привела к развитию ни одну сферу производства. За первые пять лет объем выпуска продукции сократился наполовину. Сейчас наше отставание стало значительно большим, чем оно было прежде, и думаю, что во многих случаях преодолеть его своми силами не удастся. Спад производства отразился на всем. Во-первых, уменьшилась общая масса товаров в стране, и из-за этого снизился средний уровень жизни. Доходы значительной части населения оказались ниже прожиточного минимума. Появилась массовая безработица. Сокращение производства естественно привело и к снижению заказов на новые разработки. Это, в свою очередь, оставило без финансирования многие конструкторские бюро и научно-исследовательские институты. Кроме того, из-за спада производства резко сократился сбор налогов, поступающих в государственный бюджет. Соответственно уменьшился объем финансирования тех ведомств, которые без государственной поддержки существовать не могут. В критическом положении оказались армия, образование, здравоохранение.
Одновременно с разрушением самих основ нормальной экономики были созданы благоприятные условия для личного обогащения за счет государственных средств. Частные компании получили возможность приобретать за бесценок государственную собственность, участвовать во внешней торговле сырьевыми ресурсами и в урегулировании межгосударственных финансовых отношений с большой выгодой для себя. Частные банки для получения прибыли стали пользоваться деньгами государственного бюджета. Некоторые компании освобождались решением президента от уплаты налогов, а потом торговали этой привилегией. Немало возможностей для наживы открывали упущения в законодательстве.
Понятно, что такая ситуация должна была привлечь любителей легкой наживы. Так и случилось. Создавались организации, приносящие баснословно большие доходы их руководителям. Добытые деньги переводились за рубеж на личные счета. Страна в это время беднела.
Слабость правоохранительной системы и наличие источников обогащения создали благоприятные условия для бурного роста преступности. В течение короткого времени в стране выросли крупные преступные организации, которые грабят народ и государство. В них появились собственные карательные силы, которые осуществляют заказные убийства, взрывы и поджоги имущества. Карательные меры принимаются и по отношению к правоохранительным органам. По этой причине борьба с преступностью ведется с большой осторожностью и не затрагивает главные криминальные центры.
В руководстве страны прекрасно видели, что происходит, но эффективных мер для нормализации положения не принимали. Некоторые из тех, кто оказался у власти, поняли, что ситуацию можно использовать и в личных интересах. Одни начали сами приобретать акции богатеющих компаний и получать часть их прибыли; другие - брать большие взятки за предоставление законного или незаконного доступа к источникам обогащения. Фактические доходы многих руководителей стали несоизмеримо выше их должностных окладов. Понятно, что отказываться от таких доходов им не хотелось. Система стала устойчивой.
В стране быстро меняются нравственные ориентиры. Основным приводным механизмом становятся деньги. К тем, кто владеет большими деньгами, постепенно переходит реальная власть. С оглядкой на этих людей пишут законы и указы. От них зависят средства массовой информации. В соответствии с их запросами в стране создается особый мир дорогого сервиса и буйных развлечений. Новые богачи - люди, как правило, невысокого интеллекта, поэтому культурный уровень общественной жизни стал быстро падать. Вместе с тем люди, которые в нормальной стране являются лидерами прогресса и оказывают самое сильное влияние на духовное развитие нации, - деятели культуры, науки, образования в новой России оказались невостребованными. Часть из них уехали, а оставшиеся не имеют нормальных условий для работы и даже средств для достойного существования.
Сложилась парадоксальная ситуация. Казалось бы, произошли демократические перемены. Народ получил возможность говорить то, что он думает; выбирать в руководство страны того, кого он считает нужным. Но руководители, которых сейчас избирает народ, заботятся о своем народе меньше тех, кто был у власти раньше.
Партийное руководство Советского Союза, хотя и удерживало власть силой, тем не менее стремилось демонстрировать свою состоятельность. Оно добивалось того, чтобы в стране не было безработицы, поддерживался общественный порядок, существовали планы развития экономики. Теперь с решением социальных вопросов дела обстоят значительно хуже, а что касается планов развития или хотя бы планов совершенствования законодательства, которые вселяли бы надежду на будущее улучшение ситуации, то народ о них ничего не знает.
Сейчас почти никто не берется предсказывать, как будут развиваться события. Большинство сходится во мнении, что переходный процесс затянется надолго, и прежде чем страна встанет на устойчивый путь, пройдут десятилетия. Нужно время, чтобы люди психологически освоились с новой ситуацией. После этого появится нормальное законодательство и на его основе - нормальное развитие.
Покинув вуз, я поступил на работу в российское отделение компании IBM - крупнейшей международной компьютерной корпорации. Я занимался вопросами, связанными с организацией производства компьютеров IBM на российских заводах. В этой работе мне приходилось одновременно иметь дело с представителями российского и западного делового мира, и я видел, насколько разные у нас подходы к жизни. Я бы сказал, разные культуры. В данном случае, говоря о культуре, я имею в виду не объем знаний и не умение себя вести в обществе, а то, в каких условиях люди приучены жить. В этом смысле понятие культуры людей перекликается с понятием культуры растений. Нельзя говорить, что одна культура лучше, а другая хуже; они просто разные. И так же как для акклиматизации растений нужно время, соизмеримое с периодом их вегетации, для перестройки людей, то есть для смены культуры, по-видимому, потребуется время, сопоставимое с жизнью целого поколения.
Видно, каждому поколению в нашей стране суждено переживать какие-то потрясения. Нашим прародителям пришлось пережить революцию, приведшую к власти малокультурных жестоких людей, и стать жертвами деспотизма. Родители были свидетелями и жертвами второй мировой войны, которая унесла десятки миллионов жизней. А нам преподнесли подарок новоявленные демократы. Они сломали тоталитарную политическую систему в стране, но по своей неопытности одновременно разрушили нравственные и экономические основы жизни народа.
Развитие остановить нельзя. Цивилизованная жизнь в России настанет, и, наверное, ее время не за горами. Культурные ценности вновь обретут свою притягательную силу. Я сейчас искренне завидую тем, кто в эту жизнь войдет.