Журнал «Байкал» 1968 г, №3, с.97-99





Печаль земли

Весть о гибели Юрия Гагарина застала меня в полете. Это сообщение было потрясающе неожиданным и поверить в него стоило огромных усилий.

Что случилось? При каких обстоятельствах? Почему не покинул машину? Один за другим вставали вопросы, ответить еще на которые никто не мог. Голос диктора умолк, оставив людей в растерянности...

Смотрю на землю, медленно проплывающую далеко внизу, и думаю о том ее клочке, который не смог расступиться надвигающейся беде. Да, судьба порой жестока и несправедлива. Коротка жизнь человека и до обидного больно, когда она обрывается в молодости, когда еще много задуманного и многое нужно сделать людям. То и дело навязывался вопрос: зачем? Как летчик, я понимал его. Не летать он не мог. Он очень любил небо. На земле грустил. Юрий Гагарин был действующим космонавтом и готовил себя к новым полетам в неведомое - Луне, Марсу, Венере - о чем он всегда мечтал сам и к чему готовил других...

Еще были свежи в памяти дни, когда вместе с Юрием Гагариным и Юрием Гарнаевым стояли в почетном карауле, отдавая последнюю дань Владимиру Михайловичу Комарову... А через несколько месяцев мы с Юрием Гагариным стояли у гроба трагически погибшего во Франции знаменитого летчика-испытателя нашего друга и учителя Юрия Александровича Гарнаева. И вот люди земли прощаются со своим верным сыном, коммунистом Юрием Алексеевичем Гагариным, который первым отважился в космический рейс, разбудив землян от вековой тоски по иным мирам... Как и все человечество, утром 12 апреля 1961 года я радовался бесстрашному полету Юрия Гагарина и как летчик по-своему завидовал ему. Получилось, что накануне я дописал последнюю страницу своей книги, посвященной интересным проблемам космонавтики. И полет Юрия Гагарина предрешал ее судьбу. Свершившееся опередило мои мысли... И сейчас эта рукопись лежит всегда на столе, каждый раз напоминая о том счастливом дне, когда весь мир праздновал великую победу во Вселенной. Позже, когда я впервые встретился с Юрием Гагариным и рассказал ему об этом, он сказал, что обязательно прочтет рукопись...

Юрий Алексеевич был очень скромным, простым человеком, умел слушать собеседника и, самое главное, стремился вникнуть в суть дела и, если это требовалось, оказать необходимую поддержку и помощь. С ним было приятно разговаривать на любую тему.

Однажды я поделился с ним своими мыслями по одной из интересных технических проблем... Беседа затянулась до глубокой ночи. И хотя я неоднократно напоминал, что уже поздно, но Юрий Алексеевич отпустил только тогда, когда были оговорены все вопросы затронутой темы...

Вспоминается еще одна встреча. Я рассказал ему о нашем журнале «Байкал», что открываем в нем интересную рубрику «Авиация и Космос - век XX», где будем в художественной форме отображать пути завоевания человеком неба и космоса. Я сказал тогда:

- Было бы хорошо, Юра, если бы ты согласился быть членом редколлегии нашего журнала.

Подумав, он ответил:

- Это, конечно, очень хорошее дело и я с удовольствием приму участие в вашем журнале. Считайте меня своим членом. По мере возможности постараюсь быть полезным вам. На память на своей фотографии Юрий Алексеевич написал тогда: «Читателям журнала «Байкал» с пожеланием успехов в труде и жизни». Кто мог предположить, что эти слова вскоре станут завещанием нам, живым...

Он не был на Байкале и несколько раз собирался прилететь к нам в гости. Помню, как-то он сказал:

- Вот прилетит Юрий Александрович Гарнаев из Парижа и мы обязательно соберемся к вам. Он ваши места хорошо знает.

Но жизнь внесла свои непоправимые коррективы.

Юрий Алексеезич Гагарин очень любил детей. И глядя на озорных вихрастых парнишек, задирающих голову к пролетающему самолету, и, наверняка, украдкой мастерящих из простынь и одеял парашюты, я вспомнил ту теплую улыбку, с которой он подписывал свои пожелания юным космонавтам Бурятии, среди которых, несомненно, растут герои будущих межпланетных трасс...

В тот траурный день я не мог быть в Москве и вместе со всем народом Земли в минутном молчании почтил память рано ушедших от нас героев неба и космоса Юрия Гагарина и Владимира Серегина.

Красная площадь через космический спутник связи показывала миллионам людей последний их путь к Кремлевской стене. Пусть земля будет им небом!..

Незаметно пришла ночь. Но сердце продолжало еще на что-то надеяться. Со стены улыбался Юрий Гагарин, а в окно смотрели звезды, которым пока неведома наша печаль.

И я подумал тогда, что пройдет очень много времени. Звездолеты унесут человека в глубины иной Галактики, и он, встретившись со своим братом по разуму, назовет простое имя Юрия Гагарина, который много веков назад первым нарушил незыблемость внеземного пространства.

Юрий БЫКОВ.



Виктор ГУМЕНЮК

Герману Титову

Ты, извечная жажда странствий!

Боль и радость дальних дорог.

В дебрях девственного пространства

твой неведомый путь пролег,

мой ровесник!

Воскресли боли

и разлуки;

и ты унес

на скафандре крупинки соли -

испарившихся женских слез.

И увидишь ты: осиянный

будет Марс листвой голубеть,

неземной красы марсианки

улыбаться будут тебе.

Ты сойдешь к ним

гостем былинным,

запорошенный звездной пыльцой.

И улыбкою славянина

озарится твое лицо.


* *
*

То ли в мареве грезит планета,

то ли в явь воплощается сон.

Вижу врезанный профиль ракеты

в настороженный горизонт.

Ощущаю: секунды, как биты,

гулко грохают в тишину.

Вновь выводит мечту на орбиты

покоривший мир Байконур.

Что ж, ему не нова эта тема.

Все он видел, все осязал.

Но сейчас за стеклом гермошлема

улыбались...

девичьи глаза!

Вновь пригрезилось: в дали подзвездной,

Как у Юрия в первый раз,

Над стихией притихшей, но грозной -

Торжество ее гордых глаз.

И, не веря в возможное горе,

мать дочурку ждет на крыльце.

Только - гордость в горящем взоре,

только - радость в ее лице...

Это сбудется

и планета

свой восторг изольет сполна.

А пока

Байконур.

Ракета.

И предстартовая тишина.