«Авиация и космонавтика» 1990, №12, с. 38-39.
сканировал Игорь Степикин
НАШ СОВРЕМЕННИК
У ИСТОКОВ КОСМОНАВТИКИ
Генерал-майор медицинской службы В. ПОНОМАРЕНКО, академик АПН СССР;
И. АЛПАТОВ, доктор медицинских наук
На исходе зима 1960 года. В сурдокамере Института авиационной и космической медицины на базе ТБК-12 завершается серия многодневных тренировок-испытаний космонавтов первого набора. Это последняя прикидка перед первым в истории запуском искусственного спутника Земли с человеком на борту. График работ и исследований уплотнен до предела.
Раннее утро. Через помещение, где расположены барокамеры, здороваясь с членами дежурной бригады, быстро проходит «младший» О. Газенко, будущий академик. За ним следует молодой импозантный полковник Е. Карпов. Они только что возвратились с космодрома, где успешно стартовал биологический спутник. Врач, лаборант (кстати, в этой смене им был будущий космонавт — врач Б. Егоров, тогда еще студент VI курса 1-го ММИ имени И. М. Сеченова), механик с интересом рассматривают Карпова, о котором много слышали, но вот так вплотную почти не сталкивались.
Надо сказать, начало практической космонавтики отмечалось особым накалом, обостренностью эмоций, активизацией научных исследований и быстрой реакцией на их результаты. В общем это было интересное и незабываемое время. И тем острее чувствуешь сегодня утрату тех, с кого все начиналось.
...В мае этого года на семидесятом году ушел из жизни Евгений Анатольевич Карпов, генерал-майор медицинской службы в отставке, кандидат медицинских наук, первый начальник Центра подготовки космонавтов, последний из легендарной тройки — «главный конструктор», «главный теоретик», «главный медик», которая так часто упоминалась в репортажах о полетах космонавтов.
Родился Евгений Анатольевич в 1921 году в селе Казацкое Киевской области. Его жизненный путь во многом схож с биографией всего предвоенного поколения. Окончена школа, надо выбирать профессию. Юноше одинаково нравились две — кадрового военного и врача. И он нашел, как совместить их, поступив в старейшее и прославленное учебное заведение нашей страны — Военно-медицинскую академию имени С. М. Кирова. Завершил обучение в академии Евгений Анатольевич в 1942 году. О сложности и драматичности того периода написано немало. Мы же лишь подчеркнем, что характер и человеческие качества молодого медика формировались в условиях предельной обостренности чувства патриотического и профессионального долга на фоне невзгод и лишений.
Службу Е. Карпов начал в дивизии авиации дальнего действия, укомплектованной опытными экипажами, многие из которых участвовали в воздушных налетах на столицу фашистской Германии в августе—сентябре 1941 года. Летный состав хорошо встретил собранного, подтянутого и симпатичного доктора, который быстро освоился в коллективе.
Такие врачи, как Е. Карпов, обладающие высоким профессионализмом, лучшими человеческими качествами, прошедшие школу Великой Отечественной войны, составили золотой фонд медицины, сопровождавшей космонавтику на всех этапах ее развития. В 1947 году в Институте авиационной медицины Евгений Анатольевич занялся научной работой, и, когда в конце 50-х встал вопрос о назначении первого начальника Центра подготовки космонавтов, выбор пал на него. В сжатые сроки, продиктованные бурно развивающейся космонавтикой, Карпов решил комплекс новых организационных, научно-методических и медико-технических проблем. Благодаря этому была создана организация, способная решать сложнейшие задачи, имеющая и по сегодняшний день большой международный авторитет. А главное — был сформирован работоспособный, хорошо сбалансированный и перспективный коллектив.
Через четыре года Евгений Анатольевич снова ушел в институт. И произошло это не потому, что Карпов не справился с обязанностями начальника или потерял чувство перспективы. Он по-прежнему был полон сил, новых идей и планов. Но в то время, да и в последующем. Центр приобрел в политической и государственной структуре страны особое значение, и высокое руководство посчитало, что руководить им должен генерал с авторитетом, известностью и популярностью, сопоставляемыми со славой первых космонавтов. На эту роль «доктор» уже не подходил. К тому же медико-биологическая подготовка космонавтов утратила свое прерогативное значение.
Вернувшись в институт, Евгений Анатольевич не потерял связь со своими воспитанниками. Большинство первых космонавтов также сохранили привязанность к своему первому командиру. Теперь вспоминается, как за неделю до гибели Ю. Гагарин выходил, обнявшись с Евгением Анатольевичем, из его кабинета в отличном расположении духа, и их веселый смех раздавался на весь этаж. Герман Степанович Титов поддерживал Евгения Анатольевича как мог, навещал в госпитале, когда тот уже тяжело болел. Но, к сожалению, были и другие примеры. Некоторые кандидаты в космонавты, преодолев заветный барьер и шагнув в светлое завтра, проявили в последующем неоправданное и не всегда корректное безразличие. Даже на юбилеях в ЦПК «коллективный разум» отряда космонавтов часто не осознавал того, что необходимо оказать внимание сидящему в зале первому руководителю Центра.
Однако вернемся к истории. Когда Евгений Анатольевич вновь пришел в институт, он находился в расцвете творческих сил. Прекрасное владение медицинскими и техническими вопросами, предвидение в выборе перспективной тематики, чувство нового, хорошие организаторские способности позволили заложить основы решения таких проблем, как разработка классификаций функциональных состоянии членов экипажей и концепции профессионального здоровья летчика, значимость которых в полной мере проявилась лишь в настоящее время. В институте (1966) ему было присвоено звание генерал-майора медицинской службы, хотя логичнее, по нашему мнению, было бы сделать это ранее, то есть когда он возглавлял Центр.
В 1973 году он перешел в Министерство гражданской авиации руководителем филиала авиационной медицины ГосНИИ ГА. Под его руководством и при непосредственном участии тогда в нашей стране была создана автоматизированная многоканальная система предполетного медицинского контроля летных экипажей. Эту разработку отметили рядом почетных дипломов. Но, к сожалению, в тот период большинство военных специалистов, в том числе и Карпов, прикомандированных к МГА, возглавляемому Б. Бугаевым, стало подвергаться необоснованным нападкам и дискредитации. Бесконечные проверки, недоброжелательные выводы комиссии и т. п. делали свое дело, а защищаться, оправдываться, приспосабливаться Евгений Анатольевич не стал. В 1978 году в возрасте 57 лет он ушел на пенсию.
Дальнейшая его деятельность связана с общественными организациями, и прежде всего по линии Федерации космонавтики СССР. Он постоянно выезжал в ее республиканские секции, организовывал новые отделения, музеи космонавтики, выступал с лекциями и докладами, нередко выполнял роль председателя комиссий по подведению итогов детских конкурсов на лучшие работы в области космонавтики. И теперь, когда его не стало, со всех концов страны все еще приходят приглашения, письма, телеграммы с просьбой к Евгению Анатольевичу вновь приехать, выступить перед школьниками, студентами, общественностью с лекциями по истории космонавтики или с личными воспоминаниями о людях интересного и незабываемого периода нашей истории. Человек ушел, а дело его, конструктивное, основательное, перспективное, осталось и живет.