Назад   В начало   Вперёд

          «В Космосе хватит места для всех», – заявил Юрий Гагарин после приземления. Но только более чем через 10 месяцев после полета первого советского космонавта. американцам удалось совершить орбитальный полет.

          Разработанная в США программа запуска космонавта носила условное название «Меркурий». Эта программа была официально одобрена в октябре 1958 г.

          До первого запуска капсулы с космонавтом проект «Меркурий» отрабатывался на 19 запусках. Пять из них были полностью неудачными, а три – частично. Ряд запусков отмечен специальными конвертами, которые были погашены в почтовом оффисе космодрома мыса Канаверал. В начале, в ходе испытаний использовалась ракета-носитель «Атлас». Однако для первого запуска беспилотного контейнера на баллистическую траекторию предпочтение отдали другой ракете – «Редстоун».

          19 декабря 1960 г. состоялся первый удачный запуск контейнера на баллистическую траекторию. Выпущены специальные конверты, погашенные на мысе Канаверал. Немалое значение для американской программы имел запуск 31 января 1961 г. ракеты «Меркурий-Редстоун–2» с контейнером, в котором впервые была отправлена в космос обезьяна. Шимпанзе Хэм был доставлен на высоту около 250 км, а затем полет по баллистической траектории завершился приводнением. Этот эксперимент, конечно, не сравним с запуском в Советском Союзе второго космического корабля с Белкой и Стрелкой. За семь месяцев до первого биологического опыта американцев в космосе кабина с обеими собаками совершила 18 оборотов вокруг Земли и была благополучно возвращена на Землю.

          Полету шимпанзе-астронавта посвящен специальный конверт Канаверала. Из напечатанного под рисунком текста явствует, какие надежды возлагались на этот эксперимент с «первым малышом в космосе»... «Великолепная прелюдия к космическому полету человека».

Почтовый сувенир, отметивший благополучный космический полет шимпанзе по кличке Хэм, стал предметом розысков у американских филателистов.

          Только 5 мая 1961 г. удалось США осуществить вертикальный полет с человеком в капсуле. С помощью ракеты «Меркурий-Редстоун–3» была запущена капсула «Фридом–7» с астронавтом Аланом Шепардом. Его полет продолжался всего 15 мин. и был очень далек от совершенства, показанного раньше советской космонавтикой. «Полет Шепарда, – писал Н. П. Каманин, – имел не столько научно-исследовательский характер, сколько преследовал цель дать право американцам сказать: «Наш человек тоже был в космосе» ¹.

          И этим правом без промедления воспользовались конвертные фирмы. Один за другим появляются конверты: Шепард в полном космическом облачении... Капсула Шепарда в полете... Шепард в кабине за приборами... Шепарду вручают медаль астронавта... Вынужденная сдержанность почтового ведомства, резервирующего выпуск марки для более важных поводов, с лихвой компенсируется активностью целого ряда предприимчивых фирм и мелких ремесленников. Заваленные заказами, почтовые оффисы мыса Канаверал и базы Ванденберг работают с полной нагрузкой. Попробуем, однако, вчитаться в подписи под этими картинками: «Первая историческая победа в космосе», – говорится в одном месте. «Первый в мире пилот контролировал полет космического корабля», – говорится в другом. Видимо, издатели конвертов с такими текстами не очень дорожили документальной точностью предназначавшихся филателистам сувениров.

          Откуда же происходят подобные извращения? Разумеется, не от незнания истинного положения вещей. Что это, как не грубая работа, рассчитанная на то, что замалчивание советского приоритета в течение какого-то времени позволит американским пропагандистам дезинформировать легковерных.

          Почтовые чествования «своего человека в космосе» не ограничились только лишь конвертами дня запуска. С начала полетов по проекту «Меркурий» появились и конверты поисковых кораблей ВМС США, используемых для спасения капсул, опустившихся в океан.

          Представляет интерес официальный машинный спецштемпель американской почты. Спецштемпеля в их обычном, так сказать, европейском понимании у американцев довольно редки. Посвященный Шепарду штемпель употреблялся в августе 1961 г. в городе Вирджиния-Бич и представлял собой текст из трех строчек: «Первый в Америке космический полет «Фридома–7"».

          Такое же назначение и у виньеток, выпущенных в США вскоре после полета А. Шепарда. Парные перфорированные виньетки имеют надпись: «Первый в Америке космический полет человека». Красочные рекламные наклейки, рядом с которыми бледнели истинные знаки почтовой оплаты, запестрели на конвертах, посвященных первому скромному успеху. Запестрели точно так же, как и их далекие предшественницы, украшавшие конверты ракетной почты еще в начале 30-х годов.

          Марки с изображением Шепарда появились вначале на южно-американском континенте. Филателистам хорошо знакомы нашумевшие почтовые чествования, оказанные американцу в двух странах – Суринаме и Парагвае.

          Серия парагвайской почты, которая появилась 22 декабря 1961 г., состоит из семи марок, в том числе трех авиапочтовых. Первые четыре марки обычной почты одинаковы по рисунку и отличаются только цветом и номиналом. Три авиапочтовые марки имеют другой рисунок, несколько измененный, и отличаются друг от друга тоже только цветом и номиналом. Выпущен и беззубцовый вариант: те же семь марок повторены в другой цветовой гамме. Тираж беззубцовых серий – 5000 экземпляров. Полный «гарнитур» включает еще и два блока, причем тираж беззубцового – 3000 экземпляров. Вот и выходит, что весь комплект выпущен ничтожным тиражом – 3000 экземпляров.

          Таким образом, истинную филателистическую «ценность» серии, ставшей порождением неприкрытых спекулятивных расчетов, распознать несложно. Международная федерация филателистов (ФИП) постановила не допускать все подобные серии на филателистические выставки, проходящие под патронатом ФИП. Третья страна, выпустившая две марки в честь американского астронавта, – республика Того. Эти марки входят в серию, посвященную полетам Гагарина и Шепарда.

          Второй баллистический запуск человека осуществлен в США 21 июля 1961 г. На этот раз ракета «Меркурий-Редстоун–4» подняла на высоту 190 км колоколообразную кабину «Либерти белл» с пассажиром Вирджилом Гриссомом. Приземление вскоре произошло с парашютом в Атлантическом океане, причем едва не кончилось трагически для космонавта. Он был подобран вертолетом и доставлен на борт авианосца «Рандольф».

          И тотчас же появились специальные конверты. Помимо массовых конвертов со штемпелем мыса Канаверал, выпущены конверты вертолета и авианосца, вылавливавших Гриссома в океане...

          Научное значение двух баллистических запусков было чрезвычайно скромным. У серьезных ученых имелись все основания говорить о кризисе американской космонавтики. Что стоила после этого рекламная шумиха, поднятая в Штатах! Не делали чести ее инициаторам также неуклюжие попытки втянуть в орбиту рекламы и филателию.

          Экспериментальные запуски для отработки системы «Меркурий» продолжались. На очереди были орбитальные полеты. 19 сентября 1961 г. удался запуск контейнера с роботом. После одного оборота вокруг Земли контейнер был возвращен. Это событие отмечено серией спецконвертов с изображением «говорящего робота-астронавта». 10 ноября неудачно закончилась попытка вывода на орбиту контейнера с обезьяной-шимпанзе Голиаф. Ракета «Атлас» отклонилась от курса и была подорвана в воздухе. Гибель Голиафа отмечена траурным конвертом. 29 ноября 1961 г. выведена в орбитальный полет обезьяна-шимпанзе Энос. Контейнер возвращен на Землю после двух оборотов. Второму шимпанзе-астронавту посвящено несколько спецконвертов как подопытному животному, проложившему путь в космос человеку.

          Большая шумиха предшествовала первому американскому запуску на орбиту вокруг Земли космической капсулы с человеком. Два месяца имя подполковника Джона Гленна не сходило со страниц американской прессы. Впервые его полет намечался на конец декабря 1961 г. Однако всевозможные неполадки заставляли десять раз откладывать старт.

          Наконец, 20 февраля 1962 г. удалось произвести старт. Сделав три витка вокруг Земли, капсула Гленна опустилась на парашюте в Атлантический океан. Вес корабля «Френдшип–7» составил, как известно, лишь четверть веса корабля Гагарина. Сила тяги «рабочей лошадки» американской программы – ракеты «Атлас», с помощью которой Гленн вышел на орбиту, не достигала и половины силы тяги ракеты Гагарина. Но для американцев это был шаг вперед. Советские ученые, поздравляя американских коллег с успехом, расценили событие 20 февраля как крупное достижение в американской программе.

          А теперь вернемся немного назад, к тому не столь отдаленному прошлому, когда простые американцы жили в неведении относительно намерений «отцов» космической программы.

          До середины декабря 1961 г. – первоначального срока первого орбитального полета человека – оставалось полгода. И вот в июне месяце, в промежутке между запусками Шепарда и Гриссома, заботы и тревоги НАСА стали заботами и тревогами еще одного ведомства – почтового. Отныне подготовка к полету, с которым связывались большие надежды, шла не только в Центре космических полетов в Хантсвилле и не только на мысе Канаверал... По-своему готовились к событию и в Бюро по печати и гравировке при государственной типографии в Вашингтоне. Сюда только что пришло секретное уведомление почтового ведомства США. И если детали подготовки к полету Гленна все больше становились достоянием гласности, то возню в типографии самым тщательным образом скрывали от общественности.

          Руководству Бюро по печати и гравировке были сообщены лишь самые общие данные, самый минимум требований к будущей марке. Строго ограничен был и круг лиц, которых придется посвятить в тайну. Художник Чикеринг, уединившись дома, выполнял специальный заказ – трудился над эскизами будущей почтовой марки. Отбирались лица, которые должны были участвовать в печатании и доставке 110-миллионного тиража марок. «Весь производственный состав, отобранный для участия в заказе, был подвергнут тщательной секретной проверке, – отмечал впоследствии осведомленный журнал «Фёрст дейс». – Чтобы предотвратить утечку информации внутри страны, обычная корреспонденция и бумажная документация, связанная с производством марки, были заменены устными указаниями».

          Меры предосторожности были приняты на каждом этапе. Поручив граверную работу двум штатным граверам, вменили им в обязанность особый режим, чтобы не привлекать внимания: тот, кому довелось работать над рисунком, трудился по ночам, а тому, который гравировал шрифты, пришлось оставаться для этой цели по субботам... Изготовление печатных пластин также производилось по ночам специалистами, пользовавшимися особым доверием дирекции типографии. Все процессы обработки поручили тому персоналу, который обычно занят выпуском денежных знаков.

          Много хлопот доставил последний процесс – печатание тиража. Чтобы держать его в тайне, пустились на уловку: в типографии распространили слух, что на большой печатной машине будут производить экспериментальную работу по печатанию новых многоцветных денежных купюр. Доступ посторонним в это машинное помещение был строго запрещен. Весь запас складывался на том же месте, где печатался.

          Как отмечалось, первоначальный заказ предусматривал выпуск 110 млн. экземпляров марок. Это – обычный тираж, которым издаются почтовые марки в США. Но впоследствии были получены еще два дополнительных заказа – каждый на 100 млн. Марки, имевшиеся до дня официального выпуска в обычном тираже, были в первые дни после того, как свершилось ожидавшееся событие, допечатаны. Окончательный тираж – 310 млн. – вывел ее на второе место за всю историю американской почты среди коммеморативных выпусков... Но вернемся к декабрьским дням 1961 г.

          Вскоре почтовое ведомство потребовало от Бюро изготовления специальных подарочных альбомов в семнадцати экземплярах: для президента, вице-президента, генерал-почтмейстера и его заместителей, космонавтов...

          Позаботиться пришлось и о конвертах первого дня. Они были заготовлены вначале в количестве около миллиона экземпляров и представляли собой обыкновенные белые конверты без всякого рисунка. Четверо служащих в течение нескольких недель во внеурочное время и даже ночами наклеивали на конверты миллион марок...

          Готовые листы марок свертывались пачками в трубки, упаковывались в картон и опечатывались. На картон помещалась наклейка: «Identification № 599». Под этим шифром, ничего не говорящим для непосвященных, марки «Проект Меркурий» были готовы для отправки. Затем картоны складывались в почтовые мешки и запечатывались. На одной бирке помещался адрес доставки, на другой – указание: «Спец. материал. Не подлежит вскрытию». Семь грузовиков доставили груз под видом ценных бумаг не начальникам почтовых оффисов, а прямо в руки трехсот почтовых инспекторов во всех штатах.

          Одновременно почтовое ведомство разослало из Вашингтона специальное предписание почтмейстерам 304 крупных почтовых отделений страны. Не доводя до их сведения содержание мешков и пакетов, им приказали держать материал нераспечатанным в сейфах вплоть до получения особых указаний. Уже в первую неделю ноября 1961 г. отпечатанный тираж марки лежал на местах, готовый для использования в тот день, когда намечался полет Гленна – 20 декабря.

          Тайна беспрецедентной операции почтового ведомства, единственным документом которой были наклейки с индексом 599, осталась сохраненной. Остается только отдать должное исполнителям этой засекреченной почтовой акции – ведь жаждущим сенсаций репортерам, использующим, как известно, любую возможность, чтобы подлить масла в огонь «космического» ажиотажа, так и не удалось проникнуть в тайну.

          ...Дальнейшее хорошо известно. Подошло 20 декабря. Но торжества не состоялись: старт ракеты, которая должна была вывести на космическую орбиту полковника Гленна, пришлось отложить. Его откладывали еще и еще. Лишь через два месяца ему сопутствовал успех.

          Когда Гленн делал три своих витка, на земле следили за ним с нервозностью. «Многие молились за космонавта, вспоминая прежние задержки и неурядицы», – сообщали корреспонденты. Видимо, среди них были и те, от кого зависело, благословить ли американскую почтовую марку в путь или нет.

          Во второй половине дня 20 февраля дикторы объявили по радио и телевидению, что генеральный почтмейстер разрешил пустить в продажу разосланную в почтовые оффисы марку «Проект Меркурий» в честь американского успеха в космосе: «Ее можно приобрести с этого момента в 300 крупнейших городах страны; остальные почтамты получат новую марку в течение 21 февраля». О том, что было дальше рассказывает один американский филателист из штата Нью-Джерси на страницах журнала «Ферст дейс» (№ 5, 1962 г.):

          «Поскольку почти все радиоприемники и телевизоры были включены, когда начальник почтового управления Дей объявил о том, что почтовым отделениям разрешено продавать марку «Меркурия», лавина покупателей бросилась к своим близлежащим отделениям. В первый раз за тот день полковник Гленн был забыт...

          Как оказалось, объявление было очень неудачно сформулировано. Буквально через несколько минут после того, как я услышал эту новость, я уже был в зале почты в Фэнвуде, штат Нью-Джерси. Там уже собралось человек тридцать. Начальник почтового отделения делал отчаянные усилия для того, чтобы узнать в соседних оффисах, почему он не получал полагающееся количество этих марок и не могли бы они выделить ему хоть сколько-нибудь. В остальных почтовых отделениях творилось такое же столпотворение. Марок не было. Наконец выяснилось, что на почте в Плейнфильде находятся «таинственные пачки», и что там их вот-вот собираются вскрывать...

          Все рванулись в Плейнфильд. Очереди к окошкам, в которых обычно продаются марки, росли поминутно. Каждый, кому посчастливилось получить лист с марками, должен был пройти обратно через всю очередь, чтобы все могли взглянуть на «Гражданина США в космосе» ² ...

          История, рассказанная филателистом из штата Нью-Джерси, по-своему любопытна и, по-видимому, типична: марки ждали коллекционеров не во всех почтовых оффисах. Счастливчиков, которым удалось приобрести номерные кварт-блоки марок, было очень немного. А желающих иметь их, учитывая моду на коллекционирование кварт-блоков американских марок с типографскими номерами, насчитывалось куда больше. Но даже в специальном почтовом отделении на мысе Канаверал, по свидетельству одного американского журнала, их не оказалось; чья-то опытная рука уже вырвала их из многих листов...

          Когда марка «Проект Меркурий» попала в руки филателистов, они сразу же обратили внимание на странное обстоятельство. Марка нарушила незыблемую традицию указывать название государства: привычные слова «U. S. Postage» отсутствовали. Среди филателистов прошел слух, что это ошибка. Мало кто мог вспомнить о подобном прецеденте в истории американской почты. Правда, вскоре последовало специальное разъяснение почтового ведомства: традиционная надпись «отнюдь не обязательна»... Не высокомерие ли скрыто за прозрачным намеком?

          Между тем спрос на марки и на конверты не ослабевал. В газетах их успели уже окрестить «сувенирами века»... Вскоре было объявлено, что из-за чрезвычайно большого успеха у населения тираж конвертов первого дня раскуплен полностью и срочно выпускается еще полтора миллиона. «Срочный выпуск» продолжался целый месяц – это был, пожалуй, редкий случай в мировой почтовой практике, когда официально гасились конверты штемпелем столь давней даты. Прежде в США, ссылаясь на строгость почтовых правил и на законы этики, этого не делали... Но, видимо, прежде еще никогда престиж государства не был так тесно связан с рекламными возможностями почты.

          Продажа конвертов прекратилась лишь 9 июня. Сколько же конвертов «первого дня» «Меркурия» разошлось среди коллекционеров?

          В филателистической прессе США разгорелась дискуссия о том, что вообще считать конвертом первого дня марки «Меркурий». Одни утверждали, что под категорию «города первого дня» подходят все те, в которых производилось гашение 20 февраля. Другие резонно возражали, что только на штемпеле мыса Канаверал стояли слова «Первый день выпуска». Таким образом, все остальные пункты остались спорными и вопрос о документальной ценности их гашений остается на совести самих коллекционеров.

          Кроме конвертов, имевшихся в обращении по данному случаю на мысе Канаверал, почтовое ведомство производило гашение и продавало конверты в Вашингтоне. Стало известно, что почтовое ведомство перешагнуло миллионный рубеж в смысле гашений на мысе Канаверал и в Вашингтоне. Одна эта цифра уже была рекордной, если учесть что обычно тираж американских конвертов первого дня составляет приблизительно полмиллиона экземпляров. Но добавьте к этому еще 300 городов, включенных в «предпочтительный лист», ибо большинство коллекционеров собирает марку «Меркурий» с гашениями всех пунктов, где она была 20 февраля. Многие индивидуальные коллекционеры и некоторые клубы гасили «впрок» большое количество конвертов в надежде на то, что они приобретут скоро большую цену. Трудно сказать, учтены ли эти «индивидуальные запасы» в последовавшем позже официальном сообщении о том, что конверты с маркой «Проект Меркурий» разошлись общим тиражом в три миллиона экземпляров. Ясно одно: отштемпелеванные конверты могли достигнуть столь ошеломляющего количества лишь в атмосфере нервного возбуждения, охватившего страну...

          С полной нагрузкой работали в те дни учреждения, специализирующиеся на производстве каше – надпечатывании картинок на конвертах. Заваленные заказами, они не успевали удовлетворять спрос со стороны клубов и отдельных коллекционеров. Чтобы как-то сдвинуть дело и извлечь выгоду для себя, «Вашингтон Пресс» предложила «кашировать» за номинальные вознаграждения чистые конверты с маркой и гашением. Коллекционеры начали успокаиваться. Несколько крупных фирм приобрело десятки тысяч погашенных датой 20 февраля конвертов и затем напечатало на них иллюстрации на потребу не очень притязательным вкусам. Филателисту следует помнить, что по сравнению с дооформленным задним числом конвертом его чистый и скромный почтовый сувенир имеет ничуть не меньшую филателистическую ценность.

          Многие в США по этическим соображениям протестуют против того, чтобы каше ставились на конверты после погашения. Но именно такова установившаяся в заокеанской космофилателии практика – на эти протесты не обращают внимания.

          Известны следующие типы штемпелей, которые употреблялись почтой Соединенных Штатов 20 февраля для гашения конвертов, посвященных полету Гленна: большой календарный штемпель космодрома мыса Канаверал, ставившийся на письма по случаю старта, т. е. в первой половине дня (со случайными марками); календарный штемпель полигона Патрик эр форс, также ставившийся в первой половине дня; штемпель первого дня на космодроме мыса Канаверал, ставившийся на марке «Проект Меркурий» в 15 час. 30 мин. – в момент приводнения капсулы; штемпеля 304 городских почтовых оффисов (с 15 час. 30 мин.); штемпеля кораблей, участвовавших в извлечении капсулы с астронавтом в океане (со случайными марками).

          В США старались не акцентировать внимание на истории с маркой «Проект Меркурий», о которой в филателистической прессе США написаны целые исследования. Есть у этой истории аспект, обычно меньше всего затрагиваемый исследователями... Зачем понадобился весь этот беспрецедентный в истории почты камуфляж с «Identification № 599»? Почему близко связанная с правительственными кругами почтовая администрация так была заинтересована в чрезвычайной секретности?

          Буквально в то же самое время, когда «Фёрст дейс» опубликовал свою версию (летом 1962 г.), немецкий журнал «Заммлер-экспресс» № 7 за 1962 г. по этому поводу писал следующее: «Такой метод выпуска марки говорит о многом, учитывая, что в то же время еще задолго до старта на все лады трещали барабаны рекламы. Очевидно, что почта не очень-то уверовала в успех эксперимента, а потому не желала обрести в лице тех марок, распространившихся по всему миру, обвинителей».

          ...Когда Нью-Йорк встречал Джона Гленна, Бродвей тонул в тоннах серпантина. Всех интересовали автографы и сувениры. Редкая коллекция американского филателиста обходится без почтового сувенира, украшенного автографом Гленна.

          В свое время в Европе такая погоня за автографами на конвертах могла бы вызвать улыбку. Ее сочли бы «побочным продуктом» космической филателии.

          Если в первое время можно было довольствоваться и общедоступными факсимиле, типографски размноженной подписью астронавта, услужливо предлагаемой на конвертах разными фирмами, то скоро стало модой украшать коллекцию подлинным автографом не только самого «исполнителя», но и автографами руководителей и сотрудников космического проекта, а затем и руководителей предприятий, выполняющих заказы по проекту.

          Впоследствии в коллекциях филателистов появились каше – иллюстрированные конверты и спецштемпеля, отмечавшие всевозможные мероприятия и разные встречи. Выпущен конверт в связи с визитом президента Кеннеди на космодром для вручения космонавту медали НАСА ³. Отмечено конвертом посещение Гленном Организации Объединенных Наций. Конверт посвящается, наконец, и встрече Гленна с Г. С. Титовым в Вашингтоне – первой встрече советского и американского космонавтов. Всего за два месяца до этой встречи Титов в поздравительной телеграмме писал своему коллеге: «Рад воздать должное вашему мужеству и умению».

          Летом 1962 г. почтой города Нью-Конкорда, штат Огайо, применялся официальный текстовой штемпель: «Дом астронавта Гленна». В том же году появились спецштемпеля и за рубежом. Так, аргентинская почта изготовила спецштемпель по случаю показа капсулы Гленна в Буэнос-Айресе. В октябре 1965 г. спецштемпелем почты ФРГ отмечено посещение Гленном Гамбурга. Еще ни один американский ученый или писатель не чествовался так щедро в филателии!

          Уже через месяц после космического полета в африканской Республике Того сделана надпечатка на недавно вышедшей марке, посвящавшейся Шепарду. Черным цветом проставлен новый номинал марки и текст, отмечающий полет Гленна. А 7 апреля сделана такая же надпечатка красным цветом. В мае сделана соответствующая надпечатка и на серии из четырех марок республики Гаити «История острова Тортуга».

          Первое изображение Гленна на знаке почтовой оплаты появилось 29 марта. Он показан на космическом блоке Венгрии вместе с двумя первыми советскими космонавтами: Ю. Гагариным и Г. Титовым. Позже марка с Гленном появилась в космической портретной серии Венгрии.

          Серию из четырех марок и блока, выпущенную 19 октября 1962 г., посвятила этому полету Панама. Марки последовательно показывают стадии полета. Одна из них, достоинством в 10 чентазими, целиком повторяет рисунок американской марки «Проект Меркурий». Эта серия имеет несколько разновидностей, перечень которых говорит не в пользу панамской почты. Известны экземпляры, неперфорированные с одной стороны, и пары без перфорации посередине. Существуют и беззубцовые пробные выпуски. Надписи на них – меньшего размера (в длину 16 мм вместо 20 мм). Упомянутая марка в 10 чентазими имеет также разновидность пробы: уменьшенная надпись сделана не в цвете настоящего выпуска (оранжевый), а светло-желтой. Создание искусственных «редкостей» преследует явно спекулятивные цели.

          Портретные марки Гленна выпущены также в Чехословакии (1964 г.) и Румынии (1964 г.), а в Польше вышла марка с изображением капсулы Гленна «Френдшип–7» (1963 г.)

          В Парагвае вышла в сентябре 1964 г. очередная космическая серия, героем которой на этот раз стали не космонавты. Две марки (они же – без зубцов в измененной цветовой гамме) и блок (с беззубцовым вариантом) отметили вклад бывшего гитлеровского ракетчика фон Брауна в достижения американской космонавтики.

          У филателистов не должно быть никаких сомнений относительно характера этих марок. Они выпущены в угоду правящим кругам США, которые хозяйничают в Парагвае. Это, так сказать, пропагандистская функция серии. Кроме того, выпуск рассчитан на определенные дивиденды и в плане «экономическом» – он носит чисто спекулятивный характер. Большая часть серии (блоки и беззубцовки) справедливо осуждена Международной филателистической федерацией (ФИП).

          Другой «гарнитур» парагвайских космических марок вдохновлен полетом Гленна и следующего космонавта Карпентера: он выпущен 4 сентября 1962 г. На пяти марках простой почты – изображение капсулы «Меркурий». Три авиапочтовые марки воспроизводят профили обоих космонавтов.

          Воспользовались случаем, чтобы напомнить о себе, и в потустороннем мире... Почувствовав, что на популярности космических марок можно сколотить если не политический капитал, то хотя бы некую сумму, пресловутое «правительство Румынии в эмиграции», не представляющее никакого государства и являющееся кучкой отщепенцев, выбросило на черный рынок где-то отпечатанные «марки» и «конверты первого дня» в честь Тленна. Они поначалу даже вводили в заблуждение доверчивых коллекционеров. Но стоило внимательно рассмотреть «марки». обильно уснащенные лозунгами, чтобы убедиться в том, какова истинная ценность всей псевдофилателистической затеи: ее организаторы злобно «сводили счеты» с теми, кто вышвырнул их на мусорную свалку истории. Чего только не бывает в джунглях буржуазной филателии!

          Второй полет американского космонавта состоялся 24 мая 1962 г. Полет Скотта Карпентера явился фактически повторением предыдущего. Такие же три оборота вокруг Земли. Запуск капсулы «Аврора–7» отмечен штемпелем Канаверала; известны и конверты, отштемпелеванные на кораблях поискового флота США, вылавливавших космонавта в океане. И на всех конвертах – марка «Проект Меркурий».

          Среди марок, отметивших продолжение орбитальных полетов, – марка Венгрии, выпущенная в одной общей серии в честь советских и американских космонавтов (1962 г.). Полету Карпентера посвятили также свои марки почтовые ведомства Румынии и Чехословакии. Они вышли лишь в 1964 г.

          Своего третьего космонавта, отправлявшегося в орбитальный полет, американцы проводили 6 октября 1962 г. С мыса Канаверал запущена капсула «Сигма–7» с космонавтом Уолтером Ширрой. Его достижение – шесть оборотов по орбите и очень удачное приводнение.

          Полет Ширры оставил более запоминающийся след в филателии. Помимо ставших традиционными конвертов, известен машинный спецштемпель города Оредиль с текстом «Добро пожаловать домой, космонавт Уолли Ширра», применявшийся 15 октября 1962 г. Хотя Ширра приводнился с большой точностью, в океане находилось 40 поисковых кораблей, и многие из них, участвовавшие в операции, заготовляли свои сувенирные конверты. Полет Ширры запечатлен в серии Парагвая, выпущенной 16 марта 1963 г. все тем же смехотворно небольшим тиражом. Учитывая, что беззубцовый выпуск парагвайских марок превратился в неприкрытую спекуляцию, Международная филателистическая федерация (ФИП) не рекомендовала принимать эти беззубцовки на выставки. Вышли портретные марки в Венгрии (1962 г.), Румынии (1964 г.) и Чехословакии (1964).

          Последний, четвертый орбитальный полет по проекту «Меркурий» состоялся 15–16 мая 1963 г. Космонавт Гордон Купер совершил в капсуле «Файт–7» 22 оборота вокруг Земли и был поднят из океана на борт «Керсаржа». Как всегда, были специальные конверты. Конвертами-каше отмечены и дальнейшие мероприятия, связанные с возвращением космонавта: в Вашингтоне – награждение Купера медалью НАСА, в Нью-Йорке – торжественная встреча с населением города. По этому поводу корреспонденция, сдаваемая в почтовом оффисе Нью-Йорк–3, гасилась 22 мая в 13 час. 30 мин. машинным спецштемпелем с текстом «Остановка Купера».

          Незадолго до последнего полета по проекту «Меркурий» в Нью-Йорке проводилась Международная филателистическая выставка «Интерпекс–1963». По традиции к выставке были выпущены памятные виньетки. На этот раз сюжетами их стали американские космонавты. Стилизованные под почтовую марку США «Проект Меркурий» виньетки воспроизводили рядом с капсулой медальон с портретом космонавта. Печатались виньетки в виде памятных блоков из четырех перфорированных марок, имеющих клеевую сторону. Был и беззубцовый вариант.

Памятный непочтовый блок Международной филателистической выставки «Интерпекс» 1963 г.

          Заключительному запуску «Меркурия» посвящено немало почтовых марок в разных странах. Войдя во вкус, почтовая администрация Парагвая посвятила целую портретную галерею программе «Меркурий». Каждый выпуск – это длинная серия марок простой и воздушной почты, марок с зубцами и без зубцов, блоков зубцовых и беззубцовых... Не прошла парагвайская почта, конечно, и мимо последнего полета. 22 августа 1963 г. вышла новая космическая серия. Марки и на этот раз выпущены искусственно заниженными тиражами. Серией Панамы, вышедшей 21 апреля 1964 г., отмечены капсулы «Меркурия» и космонавты, летавшие в них: Ширра, Купер. На блоке – марка с изображением капсулы «Меркурия», в которой полетел в космос Гордон Купер – «Файт–7». Как и в первом случае, все блоки нумерованы. Уже на следующий год Панама помещает портреты шести космонавтов, совершавших полеты по проекту «Меркурий» (в том числе Шепарда и Гриссома), на полях блока рядом с портретами Кеннеди и Джонсона. (Марка в этом блоке посвящена «Рейнджеру–7».)

          Полет Гордона Купера отмечен и на портретных марках Чехословакии и Румынии. Таким образом, на почтовых марках двух этих стран отмечены не только все пилотируемые космические полеты в СССР, но и все запуски по проекту «Меркурий» (исключая два баллистических полета). Интересно, что с 1959 г. по апрель 1964 г. в четырех странах – Венгрии, Польше, Чехословакии и Румынии – было выпущено 18 почтовых марок, в том числе один блок, на которых отображены известные достижения США в исследовании и использовании космического пространства. Систематизация этого материала достаточно ясно показывает, что почтовыми выпусками отмечена, главным образом, та часть американской программы, которая включает запуски на орбиту пилотируемых кораблей.

          Все пилотируемые полеты по проекту «Меркурий», в том числе и баллистические запуски Шепарда и Гриссома, отмечены 25 марта 1964 г. серией марок королевства Иордания. Сюжеты десяти многоцветных марок распределены поровну между портретами космонавтов и изображениями ракеты-носителя «Атлас» или самой капсулы. Марки треугольной формы печатались парными сцепками в одном листе. Каждый лист имеет четыре полных серии. Возможны три сочетания парных сцепок: марка с космонавтом – марка с ракетой, марка с космонавтом (внизу) – марка с белым полем (вверху); марка с ракетой (вверху) – марка с белым полем (внизу). Одновременно отпечатан новый тираж блока с добавочной надпечаткой в честь последнего полета по проекту «Меркурий»: «Гордон Купер – 15 мая 1963 г. "(текст по-арабски и по-английски). Некоторые страны выпустили серии, которые как бы подводят итог всей программы проекта «Меркурий».

          К группе «итоговых» выпусков можно отнести и марки, показывающие только стартовую площадку космодрома на мысе Канаверал (мыс Кеннеди). Например, снятая фотокамерой при полете на значительной высоте панорама космодрома запечатлена на марке Республики Гвинеи (концевая марка серии 1965 г. «Исследования Луны»). Космодромная тема разрабатывалась и в марках Панамы. Так, марка с начальным номиналом серии 1965 г. показывает стартовые сооружения на мысе Кеннеди: на переднем плане – наблюдательный пункт, вдали – ракеты на стартовой площадке. Выпуская серию «Третья годовщина смерти Джона Кеннеди», почта Либерии завершила ее космической маркой. Справа от портрета президента – сооружения на космодроме, названном его именем, и космическая ракета «на приколе»... Кеннеди и космос... – тема многочисленных серий.

          Есть еще группа почтовых сувениров, о которой следует вспомнить. Известны конверты со штемпелями американских станций слежения за искусственными космическими телами, а также марки, зафиксировавшие эти наземные службы обеспечения космических полетов. Сейчас НАСА располагает более чем 60 станциями в разных частях света. Многие из них отмечают свою деятельность с помощью сопроводительных штемпелей. Одни станции выполняют задачу по слежению за спутниками, другие – за полетами космонавтов, третьи заняты по программам изучения Луны, Марса, Венеры, четвертые в качестве обсерватории специализируются на оптических наблюдениях. Одной из таких оптических станций посвящена почтовая марка Антильских островов (Кюрасао), вышедшая в период Международного геофизического года.

          В годы, когда в Европе увлечение космофилателией охватывало все более широкий круг коллекционеров, этому же процессу в Америке не хватило «воздуха филателии» – почтовых марок. Уделом любителей новой актуальной тематики стало собирание конвертов-каше со штемпелями почтового оффиса космодрома. В американской прессе, и не только в филателистической, время от времени стали появляться заметки вроде той, с которой как-то выступил художник-график Карл Свонсон. Доказывая абсолютную необходимость выпуска американских почтовых марок на космические темы, он писал: «Космос медленно, но верно начинает занимать ведущее положение в филателии по той простой причине, что мир уже вступил или скоро вступит в «космический век».

          В августе 1963 г. в столичной газете «Вашингтон Стар» появилась другая заметка. Ссылаясь на «сотни почтовых марок», посвященных советским исследованиям космического пространства, автор заявлял: «США сильно отстают в этом вопросе. До сих пор мы имеем всего лишь одну-единственную марку о запуске «Меркурия».

          Вот как далее представлял себе автор заметки выгоды таких почтовых марок: «Марки на космические темы не только отображают конкретные достижения в области исследований космоса; они не только воздают должное заслуженным ученым и космонавтам. Являясь одним из малоприметных средств «паблисити» среди широких масс населения, они наглядно демонстрируют возможность данной конкретной страны в этой важной области человеческой деятельности. Талантливо созданные актуальные космические марки демонстрируются на многих национальных и международных научных, технических и образовательных выставках, и таким образом усиливают впечатление о прогрессе, достигнутом в космосе».

          Но дело, конечно, не только в том, чтобы марки «усиливали впечатление»... И вот в заключение статьи следует деловой монолог в типично американском стиле: «В качестве налогоплательщиков мы вносим миллионы долларов для выполнения нашей программы космических исследований. Налогоплательщики не возражали бы увидеть результаты наших космических исследований отображенными на марках тоже».

          Так Америка требовала космических почтовых марок. Требовала не для филателистов. Требовала для «паблисити»...

          1. Н. П. Каманин. «Гражданин Советского Союза» Изд. 1961 г.

          2. Почтовый оффис города Фэнвуда не был среди счастливцев – 304 почтовых отделений страны, включенных в «предпочтительный лист», по которому заранее разослали марки (примечание Е. Сашенкова).

          3. Пять лет спустя этот визит послужил даже сюжетом почтовой марки. В 1967 г. небольшое южно-аравийское государство Магра включило такую марку в свою серию памяти американского президента.

Назад   В начало   Вперёд