Рис.1. Внешний вил КА “Гелиос-1” (Рисунок КНЕС)
13 июля. И.Лисов по сообщениям НАСА и Лаборатории реактивного движения. В ночь с 12 на 13 июля 1995 г. после шести лет совместного полета от межпланетной станции “Галилео” был отделен юпитерианский атмосферный зонд.
Непосредственная работа по отделению началась 5 июля. Операторы полета на Земле и компьютеры “Галилео” начали передачу и исполнение серии команд, готовящих зонд к автономному полету. В этот день был запрограммирован таймер времени перелета — “будильник”, единственное устройство, которое будет работать в течение пяти месяцев, питаясь от бортовых батарей, и которое должно подать питание на системы и научные приборы зонда за шесть часов до расчетного времени входа в атмосферу. К шести вечера по тихоокеанскому летнему времени (PDT) было получено подтверждение того, что таймер загружен правильно и ведет счет. На совещании руководителей проекта утром 6 июля все четыре рабочие группы (по системам зонда, системам орбитального аппарата, навигационная группа и группа наземных систем) подтвердили готовность к отделению. 6 июля в 13:24 PDT (20:24 GMT) на “Галилео” была передана первая из трех главных команд.
Исполняя ее, около трех утра (PDT) 7 июля зонд переключился на собственное питание. Получив 6 минут телеметрии, подтверждающей переключение питания и работу таймера, операторы выдали на “Галилео” команду отключить все системы зонда, кроме “будильника”.
Суббота и воскресенье (8 и 9 июля) были посвящены анализу данных. После того, как все переданные команды и данные, состояние электропитания и других систем были проверены, утром 10 июля руководители проекта дали “добро” на перерезание соединяющего станцию и зонд кабеля. В 08:33 PDT со станции DSS-43 в Канберре на “Галилео” была передана вторая главная команда. Поздно вечером (PDT) бортовой компьютер станции выдал исполнительную команду, и в 21:50 PDT пиронож перерезал кабель питания, управления и данных между зондом и станцией. Рост показаний температурных датчиков зонда до максимума, зарегистрированный на Земле в 22:27 PDT, подтвердил, что кабель перерезан. От этой минуты и до конца миссии операторы больше не имеют средств управления зондом: он будет работать по заложенной программе.
11 июля в 05:26 PDT на станцию была передана команда ориентировать ось вращения “Галилео” вдоль траектории.
12 июля, исполняя команду, записанную за два дня до этого, механизмы станции передвинули радиоизотопные термоэлектрические генераторы (RTG), с тем чтобы центр масс аппарата переместился в более благоприятное положение перед раскруткой. 12 июля с 01:37 до 02:10 PDT станция и зонд были раскручены с 3.0 до 10.5 об/мин. (Атмосферный зонд будет стабилизироваться вращением до конца своего полета.)
Утром 12 июля руководители проекта дали разрешение на отделение зонда. 12 июля в 22:30 PDT (13 июля в 05:30 GMT) были подорваны небольшие заряды, разрушившие механические крепления зонда к орбитальному аппарату. Три небольшие пружины мягко оттолкнули атмосферный зонд. Через 36 мин 52 сек, в 23:06:56 PDT (06:06:56 GMT), на станциях DSS-14 (Голдстоун) и DSS-43 (Канберра) было получено первое подтверждение отделения. Частота принимаемого с “Галилео” сигнала внезапно упала, указывая на изменение радиальной скорости на десятые доли миллиметра в секунду! Через 9 минут телеметрия подтвердила, что конденсаторы пиротехнических зарядов были заряжены и сработали, и выключатели на пружинах разомкнуты. Атмосферный зонд перешел в автономный полет.
В течение пяти месяцев безымянный атмосферный зонд массой 339 кг (он получил международное обозначение 1989 084Е, но почему же НАСА не придумало для него собственное название?) будет совершать свободное падение на Юпитер с высоты 83 млн км. После срабатывания таймера приборы зонда начнут вести измерение энергичных частиц внутренней области магнитосферы и “слушать” радиоизлучение юпитерианских молний.
7 декабря 1995 г. зонд войдет в атмосферу гигантской планеты со скоростью 47.4 км/с. Во время спуска на основном парашюте шесть бортовых научных приборов впервые проведут непосредственные измерения химического состава и динамики атмосферы Юпитера, облачности и грозовых явлений.
Атмосферный зонд может вести передачу данных на основной аппарат в течение 75 минут. Предполагается, что научная миссия атмосферного зонда закончится с потерей связи с “Галилео”. Конечную судьбу атмосферного зонда может определить разряд бортовых батарей; возможно, аппарат будет еще до этого разрушен атмосферным давлением.
Отделение произведено в точке, находящейся в 790 млн км от Солнца и в 664 млн км от Земли, при гелиоцентрической скорости свыше 7 км/с.
Программой создания атмосферного зонда руководил Исследовательский центр имени Эймса НАСА.
Пресс-центр ВКС. 5 июля 1995 г. в 06:09:03.413 ДМВ (03:09:03 GMT — Ред.) с 1-й пусковой установки 132-й площадки 1-го Государственного испытательного космодрома Плесецк боевыми расчетами ВКС произведен запуск ракеты-носителя “Космос-3М” (11К65М — Ред.) с искусственным спутником Земли “Космос-2315”.
Спутник выведен на орбиту с параметрами:
— наклонение орбиты 82.91°;
— минимальное удаление от поверхности Земли 987.90 км;
— максимальное удаление от поверхности Земли 1026.81 км;
— начальный период обращения 104.99 мин.
ИТАР-ТАСС. На спутнике установлена навигационная аппаратура, а также аппаратура новой системы “Курс”, предназначенная для обеспечения диспетчерского контроля за морскими судами, определения их местоположения и передачи различной оперативной информации.
Комментарий М.Тарасенко
“Космос-2315” изготовлен Авиационно-космическим объединением “Полет” (г.Омск) и является первым модернизированным КА типа “Цикада”. В проекте Федеральной космической программы образца 1992 г. данная система фигурировала под названием “Надежда-М”, хотя более правильным было бы назвать ее “Цикада-М”. Система “Цикада” предназначена для определения местоположения морскими судами и позволяет неограниченному количеству пользователей, оснащенных соответствующей приемной аппаратурой, периодически определять свои двумерные координаты с точностью до 80-100 метров (см. комментарий в “НК” №2, 1995).
| Табл.1. Текущее состояние орбитальной группировки КА “Цикада”/“Надежда”
|
КА “Надежда” отличаются от КА “Цикада” тем, что на них за счет имеющегося резерва массы и энергопитания устанавливаются дополнительные ретрансляторы аварийных радиосигналов системы поиска и спасения КОСПАС. На модернизированных же КА “Цикада” этот резерв массы использован для установки ретранслятора так называемой системы “Курс”.
Система “Курс”, головным разработчиком которой является Российский НИИ космического приборостроения, предназначена для диспетчеризации подвижных объектов и передачи на борт судов оперативной информации (Эту аппаратуру не следует путать с системой стыковки “Курс”, используемой на комплексе “Мир”). Система “Курс” в полностью развернутом состоянии (4 КА) должна обеспечивать диспетчеризацию до 500 подвижных объектов. Местоположение объектов, оснащенных соответствующими ответчиками, должно определяться с точностью до 20 км. Эта информация ретранслируется в региональные диспетчерские центры системы. Гарантийный срок активного существования у КА “Надежда-М” увеличен до 3 лет по сравнению с 2 годами у КА “Надежда”.
М.Тарасенко. 7 июля 1995 г. в 16:23 GMT со стартовой площадки ELA2 Гвианского космического центра произведен 75-й запуск РН “Ариан”. Через 18 мин 19 сек после запуска ракета-носитель модели “Ариан-40” (без ускорителей на первой ступени) успешно вывела полезную нагрузку в составе КА “Гелиос-1А” (Helios-1A) и установленных на платформе ASAP малых спутников CERISE и UPM/SAT-1 на близкую к солнечно-синхронной орбиту высотой 675 км и наклонением 98.2°. Малые спутники были отделены две минуты спустя.
“Гелиос-1А” стал 100-м спутником, выведенным на орбиту РН серии “Ариан” и третьим КА военного назначения, запущенным европейским носителем (первыми двумя были британские спутники военной связи “Скайнет-4В” и “Скайнет-4С” в 1988 и 1990 гг.).
КА “Гелиос-1А” является первым спутником оптической разведки, изготовленным и запущенным в Европе. Программа “Гелиос” начиналась как чисто французская и особенно стимулировалась опытом войны в Персидском заливе, когда французские войска полностью зависели от США в части получения космической разведывательной информации. Впоследствии Франция обратилась к партнерам по ЕКА с предложением об участии в ней. На это предложение откликнулись Италия и Испания, взявшие на себя соответственно 14 и 7 процентов финансирования работ по созданию КА “Гелиос-1”.
Головным разработчиком КА “Гелиос” была французская фирма “Matra” (к настоящему времени объединившаяся с британской фирмой “Marconi Space” в международную группу “Matra Marconi Space”).
КА массой 2537 кг конструктивно изготовлен на основе базового блока КА дистанционного зондирования SPOT, разработанного фирмой “Aerospatiale”.
Оптико-электронная система, также разработанная “Aerospatiale”, обеспечивает максимальное разрешение на поверхности Земли до 1 метра. (Запущенные до сих пор КА SPOT-1..3 обеспечивают разрешение до 10 метров, правда, при несколько большей высоте рабочей орбиты). Помимо основных разработчиков, видное место в производственной кооперации занимают фирмы “Thomson-CSF”, поставившая линейные сборки фотоприемников с зарядовой связью с 4096 и 2048 элементами, “Sextant Avionic” (видеосистема), “Schlumberger Industries” (бортовые магнитофоны), SAGEM и SODERN (электроника).
Общее руководство программой “Гелиос” осуществляет Ракетно-космическое управление Генерального представительства по вооружению (Delegation General de I'Armament — DGA) Министерства обороны Франции, но ключевую роль в управлении аппаратом будет играть Национальный центр космических исследований (КНЕС). Запросы на съемку от итальянского, испанского и французского командований будут поступать на французскую авиабазу Крейль. Там с участием военных представителей Испании и Италии будет составляться интегрированная программа съемки (в которой каждая сторона имеет право на долю, соответствующую ее доле финансирования проекта).
Согласованная программа будет ежесуточно передаваться в центр КНЕС в Тулузе, осуществляющий
Рис.1. Внешний вил КА “Гелиос-1” (Рисунок КНЕС) |
КА “Гелиос-1 А” планируется ввести в эксплуатацию в октябре. Расчетный ресурс его работы — пять лет.
В 1999 г. планируется запустить второй аналогичный аппарат, “Гелиос-1В” (согласно сообщению Франс Пресс, в течение года — Ред.). Общая стоимость программы, включая изготовление двух КА и наземных станций в трех странах, составляет 10 млрд франков (2 млрд $).
В будущем предполагается создание усовершенствованного КА “Гелиос-2”, отличающегося более совершенной оптической системой видимого диапазона и дополнительной системой наблюдения в инфракрасном диапазоне. Предусматривается изготовить два КА “Гелиос-2”, первый из которых планируется запустить в 2001 г. Будущее программы, в которую потребуется вложить еще 2 миллиарда долларов, будет в значительной, если не в решающей мере, зависеть от того, удастся ли Франции склонить к участию в ней Германию. Германия, однако, пока не определилась, насколько такая программа будет соответствовать ее интересам и финансовым возможностям. Ожидавшееся на последней встрече канцлера ФРГ Г.Коля и президента Франции Ж.Ширака решение по этому вопросу так и не было принято.
Альтернативным вариантом является закупка системы космической разведки у США, что предлагается фирмой “Lockheed Martin”. Такой вариант был бы вдвое дешевле (500 млн $ за аппарат), но его негативными сторонами для европейцев является во-первых то, что деньги уйдут американским разработчикам, а не собственной промышленности, и во-вторых, отсутствие гарантий, что в “чрезвычайных обстоятельствах” американские военные не захотят взять управление разведывательными аппаратами американского производства в свои руки.
КА CERISE (произносится “Сериз” — это французский вариант имени “Церера”) собран французской фирмой “Alcatel Espace” no совместному заказу КНЕС и DGA.
КА массой 50 кг изготовлен на основе базового блока UoSat, поставленного британской фирмой “Surrey Satellite Technologies, Limited” (SSTL, ранее — Лаборатория спутников Суррейского университета). Для SSTL это 12-й КА типа UoSat, выведенный на орбиту с 1981 г.
CERISE является экспериментальным аппаратом для отработки техники и методики широкополосного прослушивания высокочастотных радиосигналов. Целью этих экспериментов является создание штатного КА радиотехнической разведки “Зенон” (Xenon).
UPM/Sat-1 является экспериментальным технологическим спутником, изготовленным Мадридским политехническим университетом (Universidad Politecnicade Madrid, UPM).
UPM/Sat-1 представляет собой мини-спутник массой 47 кг и используется для экспериментов в области космической связи и микрогравитационных исследований. (Это КЛ того же класса, что серии UoSat, но он разрабатывался без непосредственного участия SSTL.)
От редакции. В результате расчета элементов орбит спутников на основе двухстрочных элементов Центра Годдарда НАСА получены следующие параметры (высоты орбит приведены над экваториальным радиусом):
“Helios 1 А”: наклонение 98.07°, высота 682.7x710.1 км, период 98.43 мин;
CERISE: наклонение 98.07°, высота 669.1Х699.2 км, период 98.23 мин;
UPM/Sat-1: наклонение 98.07°, высота 667.4x698.2 км, период 98.21 мин.
Следующий запуск РН “Ариан” с ИСЗ PAS-4 назначен на 1 августа.
М.Тарасенко. 10 июля 1995 г. в 12:38 GMT со стартового комплекса LC-41 Станции ВВС “Мыс Канаверал” произведен запуск РН “Титан-4” с секретным грузом. Запуск осуществлен 5-й эскадрильей 45-го Космического полка, обслуживающей РН серии “Титан-4”. Ракета-носитель с бортовым номером К-19, оснащенная разгонным блоком “Центавр” (ТС-8), вывела на орбиту КА, получивший официальное обозначение USA-112.
Назначение аппарата и параметры орбиты не были объявлены, однако северо-северо-восточный азимут пуска и задействование на участке выведения средств слежения, расположенных в Канаде, свидетельствует о том, что ПН была выведена на начальную орбиту с наклонением 62°. Поскольку ракета была снабжена обтекателем длиной 86 футов (26.2 м), запуск 10 июля 1995 г. представляется полностью аналогичным пуску РН “Титан-4/Центавр” 3 мая 1994 г., когда на орбиту был выведен КА USA-103. КА USA-103, по данным сторонних наблюдений, был в конечном итоге выведен на высокоэллиптическую полусуточную орбиту с наклонением около 64 градусов. Независимыми аналитиками он был отождествлен как усовершенствованный КА радиоэлектронной разведки типа “Джампсит” (Advanced Jumpseat). USA-112, таким образом, представляется вторым КА типа, условно обозначаемого как “Advanced Jumpseat” или “Jumpseat-2”.
(Согласно расчету, выполненному В.Павлюком на основе объявленных времен запуска, восходящий узел орбиты КА USA-112 лежит на 82° восточнее, чем у USA-103 — Ред.)
Как отмечает эксперт Джон Пайк, система “Jumpseat” была специально сконструирована для радиоперехвата сигналов на территории бывшего СССР. Ее основной целью было слежение за уровнем боеготовности советских стратегических сил и обычных вооружений и своевременное обнаружение его повышения для исключения угрозы внезапного нападения на США. Именно для улучшения условий слежения за территорией СССР была выбрана высокоэллиптическая орбита с апогеем в Северном полушарии, аналогичная орбитам российских спутников связи серии “Молния”.
Таким образом, эти КА радиоэлектронной разведки (РЭР) не оптимальны для решения новых задач Разведывательного сообщества США, поскольку новые районы особого интереса лежат в более низких широтах.
“Тем не менее, — пишет Пайк — с точки зрения NRO (National Reconnaissance Office — Национальное разведывательное управление, организация, ответственная за заказ и эксплуатацию систем стратегической космической разведки в США), видимо, представляется целесообразным, уже истратив миллиарды долларов на изготовление спутников, потратить дополнительно несколько сотен миллионов на то, чтобы запустить их вместо того, чтобы передать их Национальному аэрокосмическому музею.”
Предполагаемый внешний вид КА типа Advanced Jumpseat, реконструированный Чарлзом П. Виком (Charles P. Vick), показан на обложке номера. Изображение публикуется с разрешения автора. Все права сохраняются за автором.
Предполагается также, что КА USA-103 и USA-112, выведенные на высокоэллиптические орбиты, в основном аналогичны КА РЭР USA-105 и USA-110, выведенным на геостационарную орбиту в августе 1994 и мае 1995 гг. соответственно (см. “НК” №10, 1995, стр.58).
По данным Дж.Пайка, КА типа “Advanced Jumpseat” изготовляются корпорацией “Boeing” (собственно КА) совместно с “Е-Systems Corp.” (бортовой комплекс РЭР).
РН “Титан” изготовлена корпорацией “Lockheed Martin”. Запуск 10 июля стал 13-м для РН серии “Титан-4” с начала их использования в 1989 г. и вторым из четырех пусков, запланированных на 1995 г. Следующий пуск “Титана-4” должен состояться в августе с авиабазы Ванденберг.
Действующий контракт между ВВС США и фирмой “Lockheed Martin” предусматривает изготовление 41 РН на общую сумму 11.8 млрд $.
3 июля. С.Головков по сообщению Рейтер. Европейский консорциум “Arianespace” вошел в международную группу, претендующую на контракт ВВС США на создание одноразовой ракеты-носителя нового поколения EELV. Об этом сообщили сегодня парижские газеты “International Herald Tribune” и “Le Monde”.
Согласно опубликованным сведениям, в качестве EELV группа намерена предложить РН “Ариан-5”. Поскольку ВВС США ни по стратегическим, ни по экономическим соображениям не могут пойти на прямую закупку иностранного носителя, “Aerospatiale” объединила свои усилия с американской фирмой “Alliant Techsystems Inc” (Г.Миннеаполис), известной ранее как “Hercules”, для организации производства РН “Ариан-5” на территории США. Другим претендентом на контракт по EELV, стоимость которого составит примерно 2 млрд $, является американский гигант “Lockheed Martin Corp.”
“Мы не отрицаем этих сообщений,” — заявил представитель французского консорциума.
7 июля. И.Лисов по материалам “Space Access Society”. Экспериментальный ракетный аппарат DC-X завершил основную программу летных испытаний двумя эффектными пируэтами над полигоном Уайт-Сэндз.
Основной задачей дня была отработка разворота на реактивной тяге, имитирующего критически важный разворот орбитального варианта многоразового носителя после торможения в атмосфере хвостовой частью вниз. Как выяснилось еще на начальной стадии испытаний, DC-X не имеет достаточных средств аэродинамического управления для того, чтобы выполнить подобный маневр без использования реактивной тяги.
DC-X стартовал в 07:02 местного времени (13:02 GMT) и быстро поднялся до высоты около 1800 м, затем несколько отклонился к западу, достиг высоты 2400 м и ушел на 640 м от места старта. Через некоторое время аппарат начал возвращаться в вертикальное положение, а затем развернулся практически прямо на восток, держа нос на 5-10° ниже горизонта.
Это было исходное положение для основного разворота. Выполняя его, DC-X менее чем за 10 секунд изменил ориентацию примерно на 150°, после чего его нос был направлен на 40° от вертикали уже в западном направлении. Погасив в течение нескольких секунд горизонтальную скорость, аппарат вновь принял вертикальное положение, на этот раз над посадочной площадкой, и начал спуск. Скорость при спуске достигла примерно 75 м/с, что значительно больше номинальной (50 м/с). Причиной этого, по-видимому, было использование бортовым компьютером ошибочных данных с высотомера. Посадка вблизи точки старта была выполнена с вертикальной скоростью 4.3 м/с, которая также существенно превышала расчетную (1.2 м/с). Шасси вышло только за 5 сек до приземления, и уже после посадки двигатели ориентации все еще пытались развернуть DC-X по оси вращения. Результатом довольно жесткой посадки стала трещина в корпусе длиной порядка 1-2 м. Полет длился приблизительно две минуты.
В этот же день предполагалось провести демонстрацию быстрой подготовки аппарата к повторному пуску. Однако повреждение корпуса сделало повторный пуск невозможным, и программа летных испытаний DC-X была объявлена завершенной. До конца лета он должен быть переоборудован для проведения новой программы испытаний в интересах НАСА.
DC-X был близок к серьезной аварии в 3-м (один двигатель развил при старте лишь половину тяги) и в 8-м полетах, и благополучно приземлился в пятый раз с серьезными повреждениями из-за взрыва водорода в наземных коммуникациях в момент запуска. Но финансовые неурядицы значительно сильнее, чем неполадки, задержали программу летных испытаний — для выполнения 8 полетов потребовалось два года. Всего, от старта до финиша, на программу DC-X было израсходовано около 70 млн $.
8-й полет DC-X совпал с 50-летием ракетного полигона Уайт-Сэндз, в праздновании которого 7 июля приняли участие брат Вернера фон Брауна и главный ассистент Роберта Годдарда. Благодаря этому общее количество соучастников события достигло 350.
4 июля. ИТАР-ТАСС. Состоялась пресс-конференция по итогам сессии российско-американской комиссия по экономическому и технологическому сотрудничеству (Комиссия Черномырдина-Гора), которая проходила в Москве 29-30 июня. Министр охраны окружающей среды и природных ресурсов РФ Виктор Данилов-Данильян отметил, что проблемам экологии было уделено особое внимание в работе этой сессии.
Премьер России и Вице-президент США подписали два совместных заявления: “Об экологически обоснованном устойчивом управлении и сохранении природных ресурсов” и “О российско-американской специальной экологической инициативе”. Первый документ направлен на регулирование природопользования с тем, чтобы сочетать интересы долгосрочного развития экономики и создания рабочих мест, обеспечивать устойчивость эколого-экономического развития. Второй предусматривает использование обширных архивных материалов разведок обеих стран, полученных с помощью космических средств зондирования Земли. Космические снимки планеты содержат бесценную информацию, которую нельзя получить никакими другими способами. Она позволит исследователям России и США изучить развитие процессов, имеющих особое значение для охраны окружающей среды, прогнозировать стихийные бедствия, изучать воздействие хозяйственной деятельности на глобальные экологические процессы. Программа такой совместной деятельности уже есть.
4 июля. АП. В соответствии с подписанным по итогам переговоров комиссии Гора-Черномырдина совместным заявлением, Россия и США намерены использовать архивы сделанных с их разведывательных спутников снимков для предсказания природных катаклизмов и изучения влияния промышленности на окружающую среду. Каждая из стран обладает большим объемом информации по территории второй и хотела бы получить в обмен данные по собственной.
В настоящее время обе страны вырабатывают методы обмена данными, не угрожающие их национальной безопасности. “Нам нужно, не нарушая режима секретности в обеих странах, полностью использовать (эту] информацию, чтобы решить глобальные экологические проблемы,” — заявил на пресс-конференции В.Данилов-Данильян.
Спутниковые снимки, сделанные до 1972 г., рассекречены и уже обмениваются. Обе стороны изучают юридические вопросы, связанные с обменом более современными изображениями. Данилов-Данильян выразил уверенность в том, что такой “бартер” свежей информацией будет вскоре налажен, но только в случаях прямой угрозы окружающей среде. Он сообщил, что Россия уже имеет несколько проектов обмена, рассчитанных на 1996 г.
Снимки, сделанные из космоса, могут быть дополнены воздушной съемкой и океанографическими фотографиями каждой из стран. Эта информация может быть также использована для улучшения прогнозов погоды, сообщил российский министр.
МЕЖДУНАРОДНАЯ КОСМИЧЕСКАЯ СТАНЦИЯ12 июля. ИТАР-ТАСС. С призывом к американским конгрессменам утвердить ассигнования на создание международной орбитальной станции “Альфа” обратился директор Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства США Дэниел Голдин. Выступая в Бостоне (штат Массачусетс), где он присутствовал на совещании предпринимателей, заинтересованных в коммерческом освоении ближнего космоса, руководитель НАСА сказал, что если на предстоящий финансовый год для этого проекта не будут выделены требуемые 2.5 млрд $, то работы по сооружению комплекса могут быть поставлены под угрозу срыва. А ведь и США, и Россия уже приступили к производству компонентов станции, первые секции которой будут доставлены на орбиту в 1997 году, отметил он.
“Россия, которая, как известно, испытывает экономические трудности, тем не менее готова выполнить все свои обязательства, связанные с реализацией проекта “Альфа”, — сказал Д.Голдин. — Для того, чтобы не распылять средства, выделенные на освоение космоса, она даже отложила на время строительство современной орбитальной станции “Мир-2”, которая, как планировалось, должна прийти на смену станции “Мир”.
Директор НАСА, находившийся в ЦУПе под Москвой во время стыковки американского космического корабля “Атлантис” со станцией “Мир”, высоко оценил “дух дружеского сотрудничества”, который царил во время пятисуточного совместного полета двух аппаратов. “Надо было видеть, как недавние еще соперники искренне обнимали друг друга и поздравляли с успешно проделанной работой,” — сказал Д.Голдин. Он выразил убеждение в том, что подобная атмосфера станет характерной и для других областей сотрудничества между двумя странами.
* 5 июля “Lockheed Martin Corp.” объявила о том, что первый запуск се коммерческого носителе LLV-1 со спутником “GEMStar” планируется на 18 июля. 7 июля было объявлено о переносе запуска на 15 июля вследствие конфликта при планировании работы телеметрии и средств слежении. Спутник был доставлен на базу ВВС Ванденберг 5 июля и должен быть выведен на околополярную орбиту высотой 667 км. |
7 июля. Бизнес-ТАСС. Долговременные орбитальные станции — это лишь малая часть возможностей предприятий космического комплекса страны, заявил в эксклюзивном интервью корреспонденту Бизнес-ТАСС заместитель генерального директора Российского космического агентства Юрий Милов. Он сообщил, что научно-технический потенциал российских предприятий, работающих на мирный космос, в основном сохранен, причем в огромной степени благодаря опыту и энергии директорского корпуса.
По-прежнему марка отечественной космической техники держится на высоком международном уровне, что позволяет российским фирмам получать выгодные заказы за рубежом. В частности, на основании соглашения с НАСА заключены два выгодных контракта по установке американской аппаратуры на наших спутниках “Метеор” и по проведению экспериментов на спутниках “Бион”, от германской фирмы DASA получен заказ на поисковые работы в области спутниковой навигации.
Однако пока мы делаем значительно меньше, чем можем, отметил Юрий Милов. Могли бы, например, обеспечить надежной телефонной связью любые точки земного шара и имеем соответствующую программу, но все упирается в финансирование. Вместо необходимых на 1995 год 2.9 триллиона рублей обещано лишь 1.9 триллиона, а получено в июне лишь 30.2% положенного. В результате не хватает средств не только на производство техники, но даже на материалы для нее. В итоге интереснейшие проекты, не имеющие мировых аналогов, напрасно ждут своего воплощения.
В заключение Юрий Милов пригласил к сотрудничеству с Российским космическим агентством все заинтересованные фирмы.
10 июля. С.Головков по сообщениям АП и Франс Пресс. Европейская организация спутниковой связи “Eutelsat” заказывает один геостационарный спутник связи российскому НПО прикладной механики.
Это решение было объявлено сегодня по завершении совещания в Будапеште как часть плана развертывания пяти новых европейских спутников связи, начиная с 1998 г. Один из них, стоимостью 130 млн экю (около 180 млн $), будет изготовлен в НПО ПМ и будет использоваться для связи телекоммуникационных сетей между Европой и Центральной Азией. Судя по объявленным суммам, стоимость КА российского производства будет на 25% ниже, чем у каждого из трех французских КА, однако из использованных сообщений неясно, будут ли они эквивалентны по характеристикам.
Еще три спутника, которые будут обозначены как “Eutelsat 3”, построит французская “Aerospatiale”. Стоимость контракта составляет 530 млн экю (713 млн $) и он включает возможность изготовления еще одного аппарата. На контракт претендовали также “Matra Marconi Space” и “Lockheed Martin” (США). Спутники “Eutelsal 3” будут изготовлены в Канне с участием немецкой “Daimler Benz Aerospace”, итальянской “Alenia” и американской “Space Systems/Loral”. Их предполагается использовать для телефонной связи, трансляции телепрограмм, передачи данных и деловой информации.
Наконец, пятым станет аппарат непосредственного телевещания “Hot Bird 4”, который изготовит консорциум “Matra Marconi Space”. (КА “Hot Bird 1” уже находится на орбите, а второй и третий спутник с этим наименованием будут запущены в 1996 и 1997 г. соответственно.)
Ракеты-носители для запуска спутников будут выбраны на основе тендеров. До настоящего времени из 11 запущенных КА “Eutelsat” 10 были выведены на орбиту ракетами семейства “Ариан”, и один — американской “Атлас-Центавр”.
Новые спутники заменят работающие в настоящее время КА серии “Eutelsat 2”. Общая стоимость проекта составляет 800 млн экю (1100 млн $). В результате реализации этого плана “Eutelsat” сохранит свое твердое положение на рынке услуг по телекоммуникации и непосредственному телевещанию, и расширит свою область работы до Центральной Азии.
11 июля. О.Шинькович. НК. В Центральном доме художника на Крымском валу в Москве открылась выставка “Международные пилотируемые полеты”. Она посвящена сразу нескольким событиям нашей космической истории — 20-летию совместного полета по программе “Союз-Аполло”, 30-летию первого выхода человека в открытый космос, 40-летию космодрома Байконур и даже 75-летию выхода в свет книги К.Э. Циолковского “Вне Земли”.
Логично предположить, что экспонаты выставки весьма разнообразны. И действительно, книги Циолковского соседствуют со стыковочным узлом АПАС-75, а действующий макет гагаринского старта — с детскими рисунками. Представлены уникальные документы и фотоматериалы, рассказывающие о полетах “Восхода-2”, кораблей ЭПАС и о совсем “свежих” программах на ОК “Мир”.
НПО “Звезда” выставило на обозрение свои скафандры — “Беркут” (в таком же выходил Леонов) и “Орлан ДМА” в связке с СПК (средство перемещения космонавта).
Можно долго рассказывать об экспонатах выставки, только дело это не благодарное. Глаза языком не заменишь. До 15 августа можно придти и посмотреть. Лишь одно маленькое замечание — посетителей не очень много. Либо недостаточно рекламы, либо лето — далеко не лучший сезон для таких выставок. В снижение интереса к космонавтике верить все-таки не хочется.
С.Голотюк. НК. 18 июня 1995 г. в Государственной Думе РФ прошли парламентские слушания “О техногенном загрязнении космического пространства”, организованные думским Комитетом по экологии.
За неполных четыре десятилетия космической эры в околоземном пространстве накопилось семь с половиной тысяч только каталогизированных (то есть достаточно крупных для систематического наблюдения) фрагментов космического мусора. Тем не менее формулировка обсуждавшейся темы, пожалуй, все еще отдает экзотикой, а разброс мнений относительно засорения космоса чрезвычайно широк — что и продемонстрировали шесть включенных в программу слушаний докладов и последовавшее за ними обсуждение.
Докладчики представили рассматривавшуюся проблему с точки зрения пяти причастных к ней ведомств — Российского космического агентства (РКА), Министерства РФ по атомной энергии (Минатома РФ), Министерства охраны окружающей среды и природных ресурсов РФ (Минприроды РФ), Федеральной службы России по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет) и Межведомственной комиссии (МВК) по экологической безопасности Совета Безопасности РФ, — а также Центра программных исследований (ЦПИ) РАН.
Несмотря на различие (доходящее до диаметральной противоположности) подходов к вопросу, оценок, даже используемых исходных данных, участники слушаний смогли совместно выработать итоговый документ — “Рекомендации парламентских слушаний по проблемам техногенного загрязнения околоземного космического пространства”. В течение парламентских каникул “Рекомендации” должны быть направлены адресатам — Президенту РФ, Правительству РФ и самой Государственной Думе.
Вот краткое содержание этого семистраничного документа.
В преамбуле констатируется, что в процессе осуществления космической деятельности антропогенное воздействие на все сферы окружающей среды (поверхность Земли, атмосферу, космическое пространство) неизбежно. При этом рост количества космического мусора намного опережает темпы “самоочистки” околоземного космического пространства (ОКП) за счет торможения фрагментов мусора верхними слоями атмосферы, и проблема загрязнения ОКП обостряется с каждым годом. Загрязнение ОКП, в свою очередь, влияет на озоновый слой, ионосферу и т.д.
Поскольку космическим средствам нет альтернативы в обеспечении оборонных, хозяйственных и других потребностей страны, требуется безотлагательно искать решение проблем обеспечения экологической безопасности космической деятельности.
Космический мусор является опасным фактором воздействия на функционирующие КА, особенно пилотируемые; эффективных мер защиты от него нет. Крупные фрагменты орбитального мусора могут представлять прямую опасность и для Земли — при их падении на населенные пункты, промышленные объекты, транспортные коммуникации и т.п.
Однако при всей важности проблемы в России нет сегодня ни достаточной для ее решения законодательной и нормативно-правовой базы, страна не участвует в соответствующих международных программах, отсутствуют государственная финансовая поддержка работ по комплексному изучению проблем техногенного загрязнения ОКП.
Учитывая все это, участники парламентских слушаний сочли необходимым рекомендовать Президенту РФ издать специальный указ, направленный на снижение техногенного загрязнения ОКП. В этом указе следует предусмотреть создание Межведомственного координационного совета по экологическим проблемам деятельности в космосе, взаимодействие с соответствующими международными н национальными организациями, а также организацию государственной экологической экспертизы космической техники н проектов. Этим же указом следует обязать Правительство РФ завершить разработку “Федеральной программы по исследованию, оценке, снижению и компенсации вредного воздействия ракетно-космической и боевой ракетной техники на окружающую среду” (“ЭКОС-РФ”) и принять ее уже в нынешнем году, а с 1996 г. обеспечить гарантированное и полное финансирование этой программы.
Правительству РФ рекомендуется (изложенные выше положения, касающиеся программы “ЭКОС-РФ”, здесь для краткости опущены):
— Разработать и ввести в действие целевую Государственную программу научно-исследовательских работ на 1996-2000 гг. по комплексному изучению проблем техногенного загрязнения ОКП (цель — создать базы данных по всем видам загрязнения, аварийные сценарии, методики оценки ущерба и т.д.);
— С 1996 г. финансировать отдельной позицией создание банка данных и разработку аварийных сценариев для радиоактивной компоненты космического мусора;
— Разработать Положение о взаимодействии министерств и ведомств в процессе ликвидации последствий загрязнения среды при аварийных ситуациях, связанных с ракетно-космической техникой (РКТ);
— С 1996 г. финансировать создание Единой системы обеспечения и осуществления мер по ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, возникающих в результате ракетно-космической деятельности;
— Финансировать создание системы мониторинга техногенного загрязнения ОКП на базе действующих систем контроля и наблюдения природной среды;
— Проработать долгосрочную государственную стратегию по снижению загрязнения ОКП; подготовить Программу исследований н проработок возможностей удаления из ОКП наиболее опасных (в том числе радиоактивных) фрагментов техногенного мусора;
— Предусмотреть участие российской стороны в исследовании проблемы космического мусора по линии ООН и Международной организации по стандартизации (ИСО), в создании мирового банка данных по космическому мусору.
Государственной Думе предлагается разработать законопроект, регламентирующий охрану и рациональное использование ОКП, а также разработать н внести соответствующие изменения и дополнения к законам “Об охране окружающей среды”, “О космической деятельности”, “Об обороне”.
Стоит отметить, что прошедшие слушания в известной степени были инициированы выступлениями сотрудника Национального управления США по аэронавтике в космосу (НАСА) Д.Кесслера (Donald J. Kessler — Ред.) и последовавшими за ними публикации в прессе. В них шла речь об обнаруженных Кесслером с помощью расположенного в штате Массачусетс радара “Haystack” (“Стог сена”) на орбитах высотой 870-990 км частицах небольшого размера (исследователь утверждает, что радар “Haystack” позволяет обнаруживать на этих орбитах объекты размером менее сантиметра).
Эти частицы — или, по меньшей мере, часть их — образовались в результате вытекания теплоносителя из ядерных энергоустановок советских спутников морской разведки и целеуказания (западное обозначение RORSAT), запущенных в 1970-1987 гг. (Д.Кесслер назвал в качестве источника утечки теплоносителя КА “Космос-1900”, запущенного 12 декабря 1987 г. — Ред.) Подробнее об этом говорится ниже в изложении докладов представителей РКА и Минатома.
Для адекватного понимания проблемы засорения космоса интересны не только (а может быть и не столько) отраженные в “Рекомендациях” моменты общего согласия, но и разногласия участвовавших в обсуждении сторон. Эти разногласия отчасти вытекают из самого круга вопросов, за которые отвечает то или иное ведомство: Минприроды отвечает за изучение и охрану природной среды (которая, если и не включает в себя ОКП, то определенным образом от состояния ОКП зависит), РКА и Минобороны — за выполнение неких работ, в ходе которых ОКП неизбежно загрязняется. Дело осложнено тем, что зависимость земной природы от состояния ОКП, а этого последнего — от полетов ракет и спутников едва ли можно считать достаточно изученной.
В этой ситуации несложно понять стремление Минприроды как можно жестче ограничить деятельность в космосе. Сказанное относится и к МВК по экологической безопасности, для которой тоже важны изменения природной среды — хотя не сами но себе, а в связи с их потенциальной опасностью для страны.
РКА располагает, вообще говоря, разнообразными возможностями уменьшить это неизбежное загрязнение. Но в условиях скудного финансирования на полноценную реализацию этих возможностей рассчитывать не приходится.
В то же время представители РКА хорошо знакомы с привычкой отечественного руководства к резолюциям типа “финансировать за счет внутренних резервов” и потому не склонны, как говорится, “поднимать вопрос”. Напротив, они настаивают на том, что важнейшие мероприятия в плане борьбы с загрязнением ОКП уже и так осуществляются.
В результате имеет место естественное противостояние между РКА, Минатомом и Минобороны, с одной стороны, и Минприроды и МВК Совета Безопасности — с другой. Росгидромет, Министерство по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (МинЧС) и ряд других ведомств стоят “над схваткой”: охрана природы им в обязанность не вменяется, зато услугами космических средств пользоваться необходимо. Неудивительно, что представитель именно этой третьей стороны — зам. руководителя Росгидромета С.И.Авдюшин — в своем выступлении предлагал изучить вопрос и лишь после этого (если потребуется) принимать надлежащие меры — в отличие от РКА и МВК, которые, каждый со своей колокольни, считали картину в принципе ясной.
Если упомянуть вдобавок о двух ракетно-космических фирмах, которые не подчиняются РКА и берутся (при наличии финансовой поддержки) осуществить отвергаемые этим агентством проекты по изучению космического мусора и борьбе с ним, то диапазон представленных на слушаниях позиций будет очерчен.
Как выглядит достигнутый в ходе подготовки слушаний компромисс между этими позициями, можно понять изложенного выше итогового документа. Теперь — насколько позволяет объем периодического издания — попытаюсь на основе диктофонной записей, а также распространенных на слушаниях официальных документов изложить показавшиеся мне важными и не отраженные выше положения (приводятся в порядке выступлений).
Российское космическое агентство (из выступления Н.А.Анфимова, первого заместителя директора ЦНИИ Машиностроения РКА, а также подготовленного к слушаниям сотрудником ЦНИИмаша Я.Т.Шатровым доклада РКА):
В ходе развития РКТ в нашей стране в 1960-1970 годах проблемам экологии уделялось очень мало внимания. Стояла главная задача — целевая — которую надо было решить любой ценой, особенно когда речь шла о боевых ракетах. Серьезное внимание к проблемам экологии было привлечено и, главное, реализовано на протяжении 80-х годов.
Решением Государственной Военно-промышленной комиссии от 10.09.1990 г. №262 утверждена и реализуется (так в тексте доклада РКА — С.Г.) “Программа работ по снижению вредного воздействия ракетно-космической и боевой ракетной техники на окружающую среду” (программа “Экос”). В настоящее время она корректируется с учетом результатов уже проведенных исследований, а также обстановки в стране.
Общая площадь ста десяти земельных участков, выделяемых сегодня под зоны падения в России и других государствах СНГ — около 20 млн га. 69% этих отчуждаемых земель находится в России, 24% в Казахстане, 6% в Туркменистане, 1 % в Узбекистане. 1 млн га приходится на зоны падения наиболее опасных в экологическом плане ступеней ракет “Протон”, “Космос” и “Циклон”, которые в качестве компонентов имеют НДМГ, азотную кислоту и азотный тетраоксид.
Эффективные методы обезвреживания НДМГ в настоящее время отсутствуют. По всей видимости, зараженные проливами НДМГ территории должны быть выведены из хозяйственного обращения.
Даже при использовании наиболее экологически чистых компонентов — кислорода и водорода — в атмосфере образуется большое количество окислов азота в следе за ракетой.
В ближайшие годы следует ожидать сохранения уровня воздействия РТ и РКТ на окружающую среду. Годовое количество запусков стабилизировалось на уровне 40-50. Возможно некоторое сокращение проливов остатков высокотоксичного горючего в районах падения РН “Протон”, “Космос” и “Циклон” за счет реализации специальных проектно-конструкторских и технических мероприятий.
Минимальные размеры наблюдаемых с Земли объектов искусственного происхождения составляют 10-30 см в области круговых орбит высотой до 1000-2000 км и 0.5-1 м — в области геостационарных орбит. В настоящее время на околоземных орбитах находится около 7500 каталогизированных ОИП; число неотслеживаемых, но опасных для столкновения малоразмерных осколков (от 1 до 10 см), по оценкам специалистов, в 3-5 раз превышает число каталогизированных. Информация о наличии и распределении мелких неотслеживаемых осколков крайне недостоверна.
По данным Европейского космического агентства (ЕКА), за последние 10 лет около 90% ОИП создали СССР и США; их вклад приблизительно одинаков — по 44-48%.
ОИП на низких орбитах уже представляют реальную опасность для крупногабаритных КА (таких как станции “Мир” и “Альфа”), а также для радиоактивных объектов на круговых орбитах 800-1300 км. Возможность защиты КА от разрушения при столкновении на космических скоростях с осколком размером более 1 см весьма проблематична.
Прогнозы экологической обстановки в ОКИ в количественном отношении расходятся между собой, однако в качественном плане все они предсказывают неотвратимый рост количества ОИП в ОКП, даже если будут приняты радикальные меры по интенсивности образования ОИП — особенно для больших высот.
“Чтобы не повторять ошибок прошлого”, при модернизации существующих и разработке новых средств выведения и КА должны прорабатываться технические и организационные мероприятия, направленные на снижение и/или предотвращение дальнейшего засорения космоса: исключение взрывов КА и ракетных ступеней (PC) на орбите; сокращение числа запусков (за счет увеличения сроков активного существования КА, комплексирования задач на одном КА, группового запуска КА); довыведение КА с помощью апогейного двигателя (с тем чтобы последняя ступень РН не выходила на замкнутую орбиту); совершенствование систем разделения последних ступеней РН и разгонных блоков с КА (с исключением попадания осколков и элементов конструкции в окружающее пространство); применение материалов и покрытий, в малой степени подверженных эрозионной эмиссии; увод отработавших PC и КА с рабочих орбит в плотные слои атмосферы или на орбиты захоронения: “пассивация” отработавших PC и КА — стравливание избыточного давления из топливных емкостей и шаробаллонов, сокращение остатков компонентов топлива, их флегматизация и т.д.
(Всего, по данным РКА, в космосе произошло 120 взрывов КА и РН; интересно сопоставить тезис РКА об исключении взрывов с соответствующим отрывком из “Заключения Военно-космических сил и Управления экологии и специальных средств защиты Министерства обороны РФ по вопросу экологических проблем, возникающих в связи с техногенным загрязнением околоземного космического пространства”: “[сдерживать процесс засорения ОКП можно) проведением обусловленных функционированием космических объектов их преднамеренных подрывов, а также отстрелов составных частей, как правило, только в плотных слоях атмосферы” — С.Г.)
Целесообразно выработать единые требования к разрабатываемым средствам выведения и КА по снижению и исключению засорения космоса и попытаться согласовать их со странами, осваивающими космос, для руководства при новых разработках.
Решение задачи очистки ОКП от фрагментов космического мусора в обозримом будущем во многом проблематично, связано с большими затратами и нуждается в дальнейших исследованиях. (Позиция РКА несколько смягчилась по сравнению с началом лета, когда в адрес Комитета по экологии Госдумы было направлено письмо со следующим утверждением: “Практические меры по очистке околоземного космоса от техногенного мусора, кроме запланированных и уже внедряемых конструктивно-технических (Sic!) решений на модернизируемых и вновь разрабатываемых изделиях, а также сокращения числа запусков, в ближайшей перспективе не могут быть реализованы ни по экономическим, ни по техническим причинам” — С.Г.).
В ОКП выведен 31 советский КЛ с ядерными энергоустановками (ЯЭУ) на борту; после выполнения программы ЯЭУ этих КА переведены на орбиты захоронения (перигей 718-990 км; апогей 810-1027 км). У последних семи КА после вывода ЯЭУ на орбиту захоронения произведено отделение от ЯЭУ активной зоны, представляющей собой сборку тепловыделяющих элементов (твэлов). Время существования ЯЭУ на орбите захоронения составляет не менее 300-400 лет, что достаточно для распада продуктов деления урана-235 до величины активности, которая может рассматриваться как радиационно безопасная.
В ОКП выведено 12 американских КА с ядерными источниками энергии (радиоизотопные термоэлектрические генераторы и — в одном случае — реакторная ЯЭУ) на борту. Они находятся на орбитах с перигеем 700-1000 км, апогеем 860-1300 км.
Возможно столкновение ОИП в ОКП с реакторными ЯЭУ, со сборками твэлов, выбрасываемых из корпуса ЯЭУ на орбите захоронения, с радиоизотопными термоэлектрическими генераторами (РТГ). При этом возможно определенное изменение радиационной обстановки в ОКП, атмосфере Земли и в районах падения радиоактивных объектов.
В результате столкновения с ОИП возможно разрушение контура охлаждения ЯЭУ, при этом теплоноситель (в качестве которого используется натриево-калиевая эвтектика) может вытекать и конденсироваться в виде мелкоразмерных частиц. При нынешнем уровне засоренности ОКП ожидаемое число разрушающих столкновений ЯЭУ с ОИП (с последующим вытеканием теплоносителя) за 300 лет составляет 20.
Налаживается международное сотрудничество через Международный координационный комитет по проблеме космического мусора (Interagency Space Debris Committee; упоминаемый ниже А.И.Назареико является заместителем руководителя одной из секций ISDC — С.Г.), куда входят представители ЕКА, НАСА, РКА и Японского космического агентства.
Минатом РФ (из доклада А.В.Зродникова, заместителя директора Государственного научного центра “Физико-энергетический институт”, г.Обнинск):
В ОКП выведен 31 советский КА с ядерными реакторами на быстрых нейтронах: 29 с термоэлектрической системой преобразования (ЯЭУ “Бук”; эксплуатировались в 1970-1988 гг.), 2 — с термоэмиссионной (ЯЭУ “Топаз”; 1987-1988 гг.). У шестнадцати КА, запущенных после 1980 г., после вывода ЯЭУ на орбиту захоронения произведено отделение от ЯЭУ сборки твэлов. В настоящее время в ОКП находится 15 ЯЭУ с ядерным топливом с жидкометаллическим теплоносителем, 16 сборок твэлов с ядерным топливом и 16 ЯЭУ без ядерного топлива с жидкометаллическим теплоносителем во втором контуре. Суммарная активность всех запущенных СССР объектов ядерного мусора на околоземных орбитах оценивается в 1 килокюри.
Суммарная активность всех принадлежащих США объектов ядерного мусора на околоземных орбитах оценивается в 100 килокюри. Для сравнения: выброс во время чернобыльской аварии составил около 50000 килокюри, из них 5000 килокюри долгоживущих изотопов).
В 1964 г. при аварийном запуске спутника “Transit” сгорел в атмосфере РТГ SNAP-9A; общая активность попавшего при этом в атмосферу плутония-238 составляет 17 килокюри. Для сравнения: до этого момента общая активность содержавшегося в атмосфере — в результате атмосферных ядерных взрывов — плутония составляла около 8 килокюри.
Спутники “Космос-954” и “Космос— 1402 “с ЯЭУ “Бук” аварийно вошли в плотные слои атмосферы Земли и разрушились.
Еще одна (помимо падения на Землю) потенциальная опасность “мертвых” ЯЭУ на околоземных орбитах заключается в угрозе радиационного воздействия на оказавшиеся поблизости от них незащищенные КА. У ЯЭУ с термоэлектрической системой преобразования, реактор которой заглушён и длительное время не работает (как это имеет место сегодня) интенсивность излучения, равная фону на Земле (20-30 микрорентген в час) наблюдается на расстоянии 300 метров от реактора (во время работы реактора — 40 километров). Для сборки твэлов соответствующее расстояние составляет 800 метров.
Наведенная радиоактивность в эвтектике натрия-калия в момент глушения реактора составляет порядка 10 кюри и определяется изотопами натрий-24 и калий-42; периоды полураспада этих изотопов меньше 15 часов, так что радиоактивность теплоносителя практически полностью исчезает в течение недели.
Минприроды РФ (из выступления М.В.Толкачева, заместителя министра, и распространенного на слушаниях доклада Минприроды, составленного В.В.Куценко, Н.Б.Нефедьевым и М.Н.Власовым):
Антропогенная нагрузка на ОКП (под которым понимается внешняя газовая оболочка Земли, включающая в себя верхнюю атмосферу, ионосферу и магнитосферу и простирающаяся от высоты порядка 25 км до нескольких земных радиусов) уже сейчас слишком велика и нуждается в разумном ограничении.
Газы верхней атмосферы (озон, молекулярный кислород и азот) поглощают солнечное ультрафиолетовое излучение. С этим связана одна из основных опасностей разрушения ОКП, которая заключается в ослаблении защиты всего живого от губительной радиации.
Общая масса твердых фрагментов космического мусора в ОКП превышает 3000 тонн, что соответствуют 1-2% от общей массы газа ОКП на высотах существования этого мусора (300 км и более);
Согласно данным НАСА, на долю нашей страны приходится 75% космического мусора. (Так сказано в тексте распространенного на слушаниях доклада Минприроды; в “живом” выступлении от имени Минприроды замминистра М.В.Толкачев высказался по этому поводу иначе: “Я не отношусь к специалистам, которые признают точку зрения о преобладающем российском загрязнении космоса; опубликованные данные и контакты с учеными позволяют мне утверждать о по крайней мере равном участии великих держав” — С.Г.).
Все предлагаемые методы очистки верхней атмосферы представляются крайне опасными “из-за связанного с этим мощного энерговклада в среду”. Разложение (сжигание) обломков лазерным излучением не только нарушает тепловой баланс среды, но и меняет ее химический состав. Единственным способом решения проблемы является резкое сокращение образования мусора.
Минприроды РФ считает, что имеются все необходимые исходные данные для нормирования антропогенных нагрузок на ОКП и проведения государственной экспертизы космической техники и проектов на предмет соответствия этим нормам.
НАСА на протяжении последних десяти лет разрабатывает меры по сокращению загрязнения ОКП и готовит международное соглашение по этой проблеме. “При прочих равных условиях с точки зрения охраны среды США постараются учесть и особенности своей РКТ, тем более имея в виду коммерциализацию космоса.” В условиях коммерциализации космоса “международное соглашение по ОКП может стать одним из основных факторов в конкурентной борьбе” — “мы можем быть поставлены в условия весьма жесткой квоты на число пусков, виды носителей и выводимых на орбиты систем”. Необходимо срочно начать подготовку собственных предложений к международному соглашению об охране и рациональном использовании ОКП.
В плане химического загрязнения наибольшую опасность для ОКП — прежде всего для верхней атмосферы и ионосферы — представляют выбросы в результате работы ракетных двигателей от единиц до десятков тонн водорода (или воды, которая быстро диссоциирует с образованием водорода), двуокиси углерода и окиси азота. Для водорода такая масса выброса сравнима с его глобальным содержанием в ОКП. “Расчеты показывают, что запуск 50 ракет типа “Протон” в течение года приводит к нарушению глобального естественного баланса водорода в ОКП, изменению основных свойств ионосферы и к крупномасштабному изменению теплового режима верхней атмосферы”.
(Прерву цитату; не сумевши понять, в чем именно состоит эта опасность химического загрязнения ОКП продуктами работы ракетных двигателей, нарушения глобального естественного баланса водорода, почему это ведет к изменению основных свойств ионосферы и к крупномасштабному изменению теплового режима верхней атмосферы и т.д., я решил передать эстафету читателям “НК”, приведя соответствующий отрывок из распространенного на слушаниях доклада Минприроды дословно. Следующая далее пространная цитата характеризует уровень аргументов, приводимых в докладе.)
“Техногенное загрязнение может проникать в ОКП из приземной атмосферы. Как известно, именно с этим связывают возможное ослабление озонового слоя. Однако озон лишь одна из компонент верхней атмосферы и его поведение определяется всей совокупностью факторов, в том числе и перечисленных выше (видимо, речь идет об упомянутых выбросах водорода, двуокиси углерода и окиси азота — С.Г.), формирующих эту среду. Поскольку поглощение озоном ультрафиолетового излучения Солнца является одним из главных каналов поступления энергии в верхнюю атмосферу, то изменение его содержания прямо сказывается на тепловом балансе этой среды. С другой стороны, изменение, например, водородного баланса вследствие -запусков ракет также может сказываться на озоновом слое, поскольку, как известно, водородный цикл является одним из основных каналов гибели озона в естественной верхней атмосфере”.
ЦПИ РАН (из выступления А.И.Назаренко, главного научного сотрудника ЦПИ РАН, и распространенного на слушаниях доклада А.И.Назаренко и Н.П.Морозова на X Международном симпозиуме по истории авиации и космонавтики в июне 1995 г.):
По нашим оценкам, в настоящее время в ОКП находится порядка 5 млн частиц размером 10 мм и более и порядка 100 млн частиц размером 1 мм и более.
Для орбитальной станции “Мир” за время ее полета вероятность столкновения ее гермоотсеков с частицами размером более 10 мм составляет 2%, более 5 мм — 8%, более 3 мм — 40%.
Даже если сократить интенсивность образования новых каталогизированных объектов в ОКП на порядок — степень загрязнения на высотах более 1000 км не снизится.
К области выше 1000 км нужно относиться как к заказнику со строгим охранным режимом и с соответствующими нормами — выдачей лицензий, штрафами за нарушения, необходимостью убирать за собой. Эти нормы должны быть оформлены в виде актов и соглашений.
Упреки в том, что российская сторона загрязняет космос в районе высот 850-1000 км радиоактивными мелкими частицами, не совсем корректны. В настоящее время нет технических средств, которые бы позволили установить национальную принадлежность частиц на этих высотах.
Если будут разработаны правовые нормы, регулирующие засорение ОКП, необходимы будут соответствующие средства и способы контроля.
В США подготовлен проект стандарта НАСА “Guidelines and assessment procedures for limiting orbital debris” (“Руководящие указания и процедуры оценки для ограничения космического мусора”).
Если у нас в стране не будут приниматься должные меры по ограничению засорения космоса, это неизбежно приведет не только к снижению экспортных возможностей отечественной космической техники, но и к ограничительным мерам по нашим собственным космическим программам со стороны других стран.
Росгидромет (из выступления С.И.Авдюшина, заместителя руководителя Росгидромета):
“Нужно не бросаться из стороны в сторону, не мешать работать РКА, а вести планомерные исследования; когда будет четко исследовано, измерено, — [тогда,] если понадобится нормирование — проводить такое нормирование.”
“Если исходить из преамбулы “Не навреди!” — надо всю промышленность закрыть. Но если исходить из разумного подхода — надо сначала исследовать.”
МВК по экологической безопасности Совета Безопасности (СБ) РФ (из выступления М.Н.Власова, заведующего лабораторией Института прикладной геофизики; М.Н.Власов привел также ряд положений из распространенного на слушаниях доклада Минприроды, соавтором которого он является):
В 1994 г. проблема техногенного загрязнения ОКП рассматривалась на заседании МВК по экологической безопасности.
СБ РФ считает, что прежде всего нужно определить тот критический уровень антропогенных воздействий, ту предельную нагрузку, которую среда еще может выдержать. СБ на протяжении нескольких последних лет активно поддерживает и финансирует работы по определению предельно допустимых антропогенных нагрузок на ОКП.
Выбросы водорода, воды и двуокиси углерода в ОКП в результате работы ракетных двигателей вызывают крупномасштабные изменения среды при определенных режимах запусков ракет. Эти режимы составляют, по нашим оценкам — если рассчитывать на эквивалентную ракету “Протон” — от 40 до 50 запусков в год. (Эти предельные нагрузки зависят от солнечной активности: наиболее опасной ситуацией является ситуация низкой солнечной активности.) При таком числе запусков мы будем иметь предельно допустимый уровень, при котором возможны крупномасштабные и глобальные изменения состояния верхней атмосферы.
Главная проблема влияния космического мусора на среду состоит в его осаждении: когда этот мусор осаждается на высоты ниже 100 км, здесь он порождает массу сложных химических компонентов, аэрозольных частиц, которые могут влиять — в том числе — и на озоновый слой.
За два последних года, 1992-1994 (так и сказано — С.Г.), по данным журнала “Orbital Debris Monitor”, общий прирост фрагментов космического мусора составил 590 единиц; прирост за счет РФ составил 454; прирост за счет США составил 131; мы обеспечили 68%, американцы — 22%, другие страны — 10%.
Никак не могу согласиться с тем, что проблема воздействия на ОКП изучена мало и плохо — она достаточно глубоко и детально изучается. Запуски крупных ракет изучаются уже 20 лет. Ионосферные дыры, сопровождающие запуски ракет, наблюдаются уже лет двадцать. В последнее время появляются данные о том, что изменяется состав верхней атмосферы — это проблематично, но есть такие данные, полученные в ИЗМИРАНе.
“Конечно, никогда, какую бы мы ни создали систему мониторинга, какую бы мы ни сделали прекрасную модель, — полного ответа на вопрос о том, как же все-таки изменяется среда под действием антропогенных источников, не будем иметь. Иллюстрация этому — проблема озона: ведь до сих пор, вы знаете, хотя меры принимаются очень решительные, 50 на 50 процентов ученых считают, что вопрос о том, антропогенные дыры озоновые или нет — это вопрос... Но тем не менее меры принимаются, потому что, как говорится, угроза слишком велика. Вот нам кажется, что [то же] в отношении околоземного космического пространства: ну, конечно, можно ждать, пока мы все исследуем, пока мы все изучим, — но боюсь, что в этом случае будет уже поздновато. Поэтому на каждом этапе вопрос должен решаться определенным образом: какие сейчас мы можем определить предельно допустимые нагрузки на среду и, исходя из этого, оценить, какое здесь можно предпринять нормирование, какие-то меры... Вот, собственно, в этом и заключается позиция Совета Безопасности.”
Председательствовавший на слушаниях В.В.Тетельмин, зампред Комитета Государственной Думы по экологии, обратил внимание на то, что, коль скоро поделена между членами СНГ созданная во времена СССР ракетно-космическая инфраструктура, не вполне последовательным шагом представляется возложение ответственности за созданный в ходе эксплуатации ракетно-космической техники СССР радиоактивный космический мусор только на плечи российского правительства. Не логично ли было бы, коль скоро... поделить и созданный в ходе эксплуатации ракетно-космической техники СССР радиоактивный космический мусор?. Представитель Минатома с таким подходом категорически на согласился, зато представитель Минприроды его с энтузиазмом поддержал.
Из шести выступлений в рамках обсуждения остановлюсь лишь на одном, которое в наибольшей степени касалось родных и близких “Новостям космонавтики” вопросов создания и применения РКТ, а именно, на выступлении представителя НПО Машиностроения (г.Реутов) Е.А.Зайцева, в котором упомянуто о двух прорабатываемых реутовской фирмой проектах.
Первый из них — НПОМаш прорабатывает его совместно с ЦНИИМашем и Военно-космическими силами — позволяет, по словам Зайцева, очищать орбиту от особо опасных объектов, либо переводя их на более высокую орбиту захоронения, либо сбрасывая в океан. (Примером особо опасного объекта является реактор спутника “Космос-1900”, который из-за нештатного увода на орбиту захоронения гораздо раньше остальных спустится в плотные слои атмосферы.)
Для этого используется многоразовый космический буксир с тросовой системой. Использование орбитальной тросовой системы позволяет снизить затраты топлива и с помощью одного буксира избавиться от нескольких опасных объектов. Согласно проспекту, подготовленному НПО Машиностроения, прототипом космического буксира является спутник типа “Полет”. Поскольку спутник “Полет” до сих пор был известен как прототип спутника-перехватчика ИС (“Истребитель спутников”), можно полагать, что предлагаемый космический буксир как раз и является конверсионным вариантом последнего.
Другим небезынтересным обстоятельством короткого выступления Зайцева был совместный проект НПО Машиностроения и (!) РКК “Энергия”. Две организации, известные своей классической взаимной неприязнью, на сей раз желают совместно создать на базе только что упомянутого КА систему для измерения количества космического мусора на орбитах высотой от 300 до 1200 км. Для этого на конверсируемый спутник-перехватчик устанавливается развертываемая в космосе пленочная конструкция, подобная рефлектору, использованному в 1993 г. в эксперименте “Знамя-2”. Попадание частиц в пленку можно либо регистрировать дистанционными методами, либо по окончании работы свернуть рефлектор и в небольшой капсуле (испытанной в свое время в рамках программы “Алмаз”) возвратить его на Землю.
Рискну предположить, что прошедшие слушания были ценны сами по себе, безотносительно к судьбе принятого ими итогового документа, — как форум для выработки пока отсутствующего стратегического, государственного подхода к затронутой проблеме. Остается только желать, чтобы каждый из немалого числа проблемных аспектов космической деятельности (включая и более масштабные и острые, чем проблема загрязнения ОКП) был рассмотрен подобным образом: с участием большинства (если не всех) причастных к делу сторон, с привлечением аргументов не столько эмоциональных, сколько фактических, с четкими конкретными рекомендациями. Остается ждать сообщений “НК” о том, что эти рекомендации действуют.
Отечественная космонавтика понесла тяжелую утрату — 10 июля сего года на 74-м году жизни после тяжелой и продолжительной болезни скончался Герой Социалистического Труда, член-корреспондент Российской и Национальной Украинской Академий наук, генеральный конструктор Научно-производственного объединения имени С.А.Лавочкина Вячеслав Михайлович Ковтуненко. Ушел из жизни еще один, из немногих уже оставшихся, творцов ракетно-космического щита нашей Родины. Это был человек, который всю свою жизнь посвятил участию в решении двух глобальных общечеловеческих проблем, по смыслу казалось бы противоположных, но, тем не менее, тесно взаимосвязанных и в какой-то мере взаимостимулирующих друг друга — укреплению военного могущества нашего государства и, тем самым, “раскручиванию маховика” пресловутой гонки вооружений и, в то же самое время, объединению интеллектуальных и технических возможностей землян в их общем благородном стремлении познать свою космическую сущность.
Начав свою трудовую деятельность в НИИ-88 в подмосковном г.Калининграде и защитив там кандидатскую диссертацию по результатам теоретических и экспериментальных поисков оптимальных форм несущих элементов (корпус, крылья, рули) летательных аппаратов больших скоростей по разработанным им методикам расчета в сверхзвуковой области течений газа, Вячеслав Михайлович добился своего включения в состав группы сотрудников института, направляемых в г.Днепропетровск для выполнения работ по одной из тематик Сергея Павловича Королева. Освоившись на новом месте, “днепропетровцы” не ограничились выполнением предложенной им задачи по серийному производству баллистических ракет Р-2 и Р-5. Уже в 1953 году они выступили с собственной инициативой, одним из авторов которой был В.М.Ковтуненко, по созданию жидкостных ракет с использованием высококипящих компонентов топлива, в отличие от криогенного топлива в конструкциях С.П.Королева.
Таким образом, при соответствующей правительственной поддержке и одобрении С.П.Королева, была разработана, испытана и в 1959 году сдана на вооружение в составе ракетного комплекса баллистическая ракета стратегического назначения Р-12 — одноступенчатая, малогабаритная, с несущими топливными баками, отделяющейся в полете боевой головной частью и автономной инерциальной системой управления, которая по дальности полета почти вдвое превысила ракету Р-5М на криогенном топливе. За успешное выполнение работ группа создателей ракетного комплекса Р-12, включающего ракету и наземное оборудование, была отмечена правительственными наградами, в том числе В.М.Ковтуненко — награжден орденом Ленина.
Применение высококипящих компонентов топлива было началом нового направления в развитии ракетостроения, позволяющим существенно упростить, удешевить производство и эксплуатацию последующих боевых ракет этого класса и, в конечном итоге, ускорить развитие ракетной техники стратегического назначения в нашей стране.
В дальнейшем успешно разрабатывались и пополняли арсенал ракетного вооружения наземные и шахтные варианты ракетных комплексов: Р-12У, Р-14 и Р-14У, Р-16 и Р-16У (двухступенчатая ракета с поперечным делением ступеней — схема “тандем”), Р-36 и Р-36У (ракета, не имеющая аналогов в мировой практике на момент ее создания — начало 1960-х годов; с многозарядной разделяющейся головной частью).
Тем временем конструкторское бюро украинского серийного машиностроительного завода превращалось в один из мощнейших оплотов отечественного ракетостроения, известный ныне как КБ “Южное”, тогда — ОКБ-586. Руководил им, начиная с 1954 года, главный конструктор Михаил Кузьмич Янгель. Один из его основных сподвижников — Вячеслав Михайлович Ковтуненко. От начальника сектора аэрогазодинамики летательных аппаратов в 1953 году до заместителя главного конструктора КБ “Южное” — начальника и главного конструктора его структурного подразделения, занимающегося созданием ракетно-космических комплексов научного, военного и народно-хозяйственного назначения, в 1971 году — такова его “служебная лестница” днепропетровского периода.
В 1960 году В.М.Ковтуненко была присуждена ученая степень доктора технических наук, в том же году он становится лауреатом Ленинской премии, в 1961 — удостоен звания Героя Социалистического Труда с вручением ему ордена Ленина и медали “Золотая Звезда”, а в 1962 году его утверждают в ученом звании профессора.
Прекрасно понимая важность подготовки высококвалифицированных кадров для дальнейшего развития ракетостроения и тогда еще только зарождающейся космонавтики, В.М.Ковтуненко весьма успешно использовал приобретаемый им опыт практической деятельности для преподавания в Днепропетровском государственном университете (впоследствии в Московском авиационном институте), подготовил и выпустил большую группу аспирантов.
4 июля. ИТАР-ТАСС. Сегодня Звездный городок прощался с одним из самых известных летчиков-космонавтов, Дважды Героем Советского Союза Георгием Береговым, который скончался 30 июня на 75-м году жизни. Похороны состоялись на Новодевичьем кладбище.
Соболезнование Лидии Береговой, родным и близким в связи с кончиной Георгия Берегового выразил Председатель Государственной Думы РФ Иван Рыбкин. Он подчеркнул исключительное мужество Георгия Берегового, отличавшее его и на фронтах Великой Отечественной войны, и во время полета в космос, успешно осуществленного им в один из самых трудных периодов отечественной космонавтики. |
С образованием в КБ “Южное” специального конструкторского подразделения под задачи космических исследований, В.М.Ковтуненко активно подключился к решению проблемы использования высококлассной военной техники в сугубо мирных целях. Его можно по праву считать одним из основных инициаторов разработки и реализации государственных программ “Космос” и “Интеркосмос”, явившихся, по сути, ярчайшими конверсионными программами. На многочисленных ИСЗ этих серий (для их запуска использовались ракеты того же наименования — все на базе уже названной техники) проводились научные исследования и эксперименты, в постановке и проведении которых участвовали ведущие институты Академии наук. Полученные результаты значительно обогатили наши знания об околоземном космическом пространстве, о структуре и свойствах верхних слоев атмосферы, об электромагнитном излучении Солнца и т.п.
Значительным событием в жизни мировой научной общественности стал запуск на околоземную орбиту спутников “Иитеркосмос”. На борт советских спутников “получили доступ” научные приборы, разработанные и изготовленные за рубежом, а иностранные ученые — сначала это были ученые девяти стран социалистического содружества — приобрели возможность непосредственного участия в подготовке и осуществлении экспериментов с помощью советской космической техники.
Член международного объединения ученых — Совета “Интеркосмос”, В.М.Ковтуненко стал лауреатом совместных премий Академия наук СССР и ЧССР, СССР и ВНР, а в 1972 г. его избирают членом-корреспондентом АН УССР.
Большая работа была проведена по подготовке к запуску первого индийского спутника “Ариабхата” с помощью ракеты-носителя “Интеркосмос” — директор проекта В.М.Ковтуненко. Индия еще только готовилась к открытию своей “космической эры”, поэтому с нашей стороны было затрачено немало усилий для развития у новых партнеров навыков в проектировании и изготовлении сложных космических аппаратов и последующего управления ими в полете. КА “Ариабхата”, предназначенный для исследования ионосферы, регистрации нейтронного и гамма-излучения Солнца, рентгеновского излучения галактического происхождения и пр., был успешно выведен на орбиту ИСЗ 19.04.1975 г. с. космодрома Капустин Яр.
В 1977 году деятельность В.М.Ковтуненко в КБ “Южное” была завершена в связи с его назначением, по решению Правительства, сначала главным, а затем — в 1986 году — генеральным конструктором НПО имени С.А.Лавочкина.
С приходом В.М.Ковтуненко наметились новые перспективы реализации богатого творческого потенциала уникальной космической фирмы, в свое время великолепно выполнившей программу исследования Луны с помощью непилотируемых космических зондов (луноходы, доставка на Землю образцов лунного грунта и т.п.) и начавшей планомерные исследования Венеры и Марса, но после внезапной смерти своего главного конструктора Георгия Николаевича Бабакина попавшей в “застойную полосу”. Принимаются решения о:
— “Перерождении” базового аппарата серии “Венера” теперь уже под многоцелевые и разноплановые задачи;
— Создании нового унифицированного КА для исследования планет и малых тел Солнечной системы;
— Создании внеатмосферных автоматических обсерваторий, столь необходимого “исследовательского инструмента” для стремительно развивавшейся в то время космической астрофизики;
— Более активном участии в международном сотрудничеству по созданию непилотируемых космических средств и разработке крупномасштабных программ исследования с их применением объектов дальнего и ближнего космоса.
Вновь НПО имени С.А.Лавочкина становится не просто исполнителем, а одним из основных идеологов “запускаемых в производство” космических проектов.
При воплощении этих замыслов в жизнь под руководством В.М.Ковтуненко фирма вновь добивается великолепных технических и научных результатов:
“Венеры -13 и -14”, запущенные в 1981 г., впервые получили цветные изображения поверхности Венеры и провели прямой элементный анализ проб грунта.
“Венеры -15, -16” (1983 г.), снабженные локатором бокового обзора, провели радиолокационную съемку невидимой с Земли северной полярной области планеты.
В рамках одной экспедиции АМС “Вега-1 и -2” (международный проект “Венера — комета Галлея”, 1985-86 гг.) были решены три разноплановые научные задачи:
— Продолжено комплексное изучение атмосферы и поверхности Венеры десантированием на планету посадочных аппаратов;
— Проведено изучение динамики атмосферы Венеры посредством аэростатных зондов, впервые в мировой практике космических исследований запущенных в атмосфере другой планеты;
— Осуществлено исследование кометы Галлея с борта АМС при их пролете сквозь газопылевую атмосферу (кому) и плазменную оболочку кометы вблизи от ее ядра.
К 1988 году в НПО им.С.А.Лавочкина была завершена разработка нового базового служебного модуля межпланетных станций для реализации многоцелевых комплексных программ исследования планет и малых тел Солнечной системы. Новые КА, получившие название “Фобос”, стартовали с космодрома Байконур в июле 1988 г. (международный проект “Фобос”). Несмотря на то, что не удалось полностью провести эксперименты последнего этапа экспедиции, полет “Фобосов” дал ценнейшую информацию как для ученых (о Солнце, планете Марс, малом теле — спутнике Марса Фобосе, межпланетном пространстве) так и для своих создателей (результат летных испытаний нового аппарата).
Более шести лет проработала на высокоэллиптической орбите астрофизическая обсерватория “Астрон”, имевшая на борту рентгеновские спектрометры и наибольший на момент пуска УФ-телескоп. УФТ был разработан НПО имени С.А Лавочкина в содружестве со специалистами КрАО и Франции. Близок к этому и срок службы астрофизикам второй космической обсерватории — “Гранат”, оснащенной гамма-телескопом.
Успешно выполняют полеты в околоземной области КА серии “Прогноз”, последний из которых должен быть запущен 3 августа 1995 г., снабжающие ученых информацией для изучения солнечно-земных связей.
Придя в НПО имени С.А.Лавочкина, В.М.Ковтуненко привнес также некоторые свои “наработки” днепропетровского периода. Продолжены, но уже на коммерческой основе, работы по выведению отечественными ракетами-носителями индийских спутников дистанционного зондирования Земли (запущены IRS-1A и IRS-1B, готовится к запуску IRS-1C). Изменился также характер деловых контактов между фирмой и Министерством обороны — разработана и реализуется принципиально новая программа создания информационных космических систем, обеспечивающих решение задач особой государственной важности, систем двойного назначения.
Этот период деятельности В.М.Ковтуненко был также высоко оценен в научных кругах и Правительством нашей страны, а также мировой научной общественностью: за успешную реализацию проекта “Вега” В.М.Ковтуненко награжден орденом Ленина, в 1986 году избран членом-корреспондентом АН СССР, а с 1987 года — действительным членом Международной астронавтической академии.
Несмотря на свою тяжелую болезнь, Вячеслав Михайлович был до последних дней полон творческих идей и замыслов. Он оставил после себя богатое интеллектуальное наследие, позволяющее коллективу фирмы чувствовать профессиональную уверенность в нынешних очень непростых условиях существования отечественной космонавтики. Вызывают международный интерес разработанные и реализуемые (в ритме государственного финансирования) проекты изучения планеты Марс и проведения астрофизических исследований с помощью непилотируемых обсерваторий серии “Спектр”. Нашла своего заказчика в лице финансовых структур система спутниковой связи “Банкир” (КА “Купон”), в стадии деловых обсуждений — “Норд”, “Зеркало” и др. Предлагаемый фирмой и уже прошедший апробацию в космической экспедиции унифицированный разгонный блок “Фрегат” способен решить проблему “перенесения центра тяжести” с казахского космодрома “Байконур” на российский космодром “Плесецк”. Космические системы экологического мониторинга, раннего обнаружения и тушения лесных пожаров, аппараты для космического производства и многое другое, имеющее лишь вид технических предложений или уже находящееся в стадии реализации — в каждой из этих разработок сохранилась частица генерального конструктора НПО имени С.А.Лавочкина Вячеслава Михайловича Ковтуненко.
Вячеслав Михайлович навсегда останется в памяти коллег по работе, его друзей и учеников — продолжателей дела, которому он отдавал все свои интеллектуальные и жизненные ресурсы вплоть до того дня, когда остановилось его сердце.
13 июля 1995 года В.М.Ковтуненко был похоронен с воинскими почестями на Троекуровском кладбище.
Помощник генерального конструктора И.Л.Шевалев,
специально для “НК”.
29 июня. Ю. Квасников. НК. В день стыковки “Атлантиса” с ОК “Мир” в почтовое обращение выпущены четыре марки, посвященных российско-американскому сотрудничеству в исследовании космоса. Они отпечатаны вместе, в виде сцепки, и образуют общий рисунок. На двух из них — нынешнее сближение “Атлантиса” и “Мира”, еще на двух — встреча “Союза” и “Аполлона” в 1975 году. Номинал каждой марки 1500 рублей, что соответствует тарифу на письмо за границу.
В плане изданий почты России на 1995 год не было предусмотрено марок космической тематики. Художник Рим Стрельников получил заказ на внеплановый выпуск только в начале мая, хотя обычная длительность процесса подготовки — не менее трех месяцев.
К серии выпущен конверт первого дня. Гашение специальным штемпелем первого дня с изображением “Атлантиса” и “Мира” прошло на почтамте Москвы.
Пользуясь случаем, приведем список всех марок России, посвященных космическим исследованиям. Информация о некоторых из них до этого не была опубликована в “НК”.
17 марта 1992. Российско-германский космический полет. (5 рублей.)
29 мая 1992. Международный год космоса. (Сцепка из 4 марок по 25 рублей.) Совместный российско-американский выпуск, представляющий краткую историю космонавтики (Первый спутник, “Восток”, “Меркурий”, “Джемини”, Посадка “Аполлона” на Луну, Стыковка “Союз“-“Аполлон”, “Спейс Шаттл”, “Буран”, “Мир”, Российский и американский космонавты в открытом космосе).
12 апреля 1993. Спутники связи, разработанные Красноярским НПО прикладной механики. Марки: “Молния-3” (25 рублей), “Экран-М” (45 рублей), “Горизонт” (50 рублей), “Луч” (75 рублей), “Экспресс” (100 рублей). Блок “Луч” (250 рублей).
12 апреля 1994. Центр подготовки космонавтов имени Гагарина. Центрифуга ЦФ-18 (100 рублей), Тренировка на макете ОК “Мир” (250 рублей), Тренировка в гидролаборатории (500 рублей).
К.Лантратов. НК. На следующий день после успешной стыковки “Атлантиса” к “Миру”, 30 июня в США прошла премьера нового шедевра космической кинематографии — фильма Рона Хауарда “Аполлон-13” (Apollo 13, производство кинокомпании “Юниверсал”). Менее чем через месяц “пиратские” копии этого фильма, переснятые с киноэкрана, появились уже в России. Конечно, незаконное копирование фильма — это нехорошо. Но таково уж сейчас у нас положение: полнейшее беззаконие и полное отсутствие защиты авторских прав. И только благодаря этому “пиратству” редакция “Новостей космонавтики” смогла заполучить копию уже в конце июля. Учитывая редкость выхода на экраны подобных фильмов, в редакции был даже организован коллективный просмотр “Аполлона-13”.
Фильм производит ошеломляющее впечатление. Великолепнейшие кадры старта “Сатурна-5”, драматизм ситуации на борту “Аполлона” и в хьюстонском Центре управления, изобретательность и выдержка астронавтов и наземного персонала... Благодаря этому все 134 минуты “Аполлона-13” смотрятся на одном дыхании. Зря в одной из российских аннотаций фильм был назван излишне затянутым, нудным. Несмотря на массу технических подробностей, изобилие специфических терминов (с которыми с трудом справлялся русский переводчик фильма) и узость пространства, где разворачиваются события фильма (по сути дела это — борт корабля, Центр управления и дом Джеймса Ловелла), все равно “Аполлон-13” смотрится достаточно живо. Темп фильма постоянно подстегивают все новые и новые проблемы, встающие перед астронавтами.
Особой похвалы заслуживает то, что авторы фильма изначально приняли достоверность за один из основных принципов, и связанная с этим техника съемок. Одно то, что невесомость на “Аполлоне” снимали во время полетов на самолете НАСА КС-135 (прозванным летавшими “на невесомость” астронавтами “рвотной кометой”) уже говорит само за себя. Невесомость в фильме во многих эпизодах была настоящая! Это сразу же поставило “Аполлон-13” на голову выше по сравнению с другими фильмами о космических полетах. Компания “Wonder Works” в г.Канога-Парк изготовила великолепный макет корабля “Аполлон”. Эпизоды в Центре управления снимались в реальном хьюстонском ЦУПе. Следует особо отметить работу технического консультанта фильма — им был астронавт Дэвид Скотт.
Сюжет фильма не требовал особой работы от актеров в смысле драматического искусства. Требовалась выносливость при съемках в необычных условиях и достоверная имитация невесомости или перегрузок там, где они реально отсутствовали. Однако актеры тоже смогли достаточно хорошо сыграть свои роли. Конечно, центральной фигурой и по сюжету, и по известности стал Том Хэнкс, два последних года получавший “Оскары” за лучшую мужскую роль года. Большим плюсом было и его внешнее сходство с Джеймсом Ловеллом. Многие любители кино Америки шли порой посмотреть не на сам фильм, а именно на Хэнкса в роли астронавта. Это послужило даже поводом для симпатичной шутки в аннотации на “Аполлон-13” в российской газете “Сегодня” (20 июля 1995): фильм “про актера Тома Хэнкса, не сумевшего долететь до Луны, несмотря на то, что его снабдили не только скафандром, но и ракетой.” Кроме Тома, в фильме также снимались: Кевин Бэкон (Джон Свайгерт), Билл Пэкстон (Фред Хейс), Эд Харрис (Юджин Кранц), Гэри Сайниз (Кен Маттингли). Говорят, что и сам Джеймс Ловелл показался в кадре в качестве командира вертолетоносца “Иводзима”.
Съемки начались 15 августа и закончились 9 декабря 1994 г. Фильм стоил порядка 40 млн $. Но уже за первую неделю проката фильм собрал 24 млн $, а после трех недель — 90.9 млн $.
Теперь немного о самом сюжете фильма. В основу сценария была положена книга Джеймса Ловелла и Джеффри Клюгера “Потерянная Луна” (“НК” №25, 1994, стр.49; во втором издании — “Аполлон-13”). Реальный полет “Аполлона-13”, по моему, был просто обречен на экранизацию. В нем было все то, что нужно для зрелищного драматического фильма: и замена перед самым стартом одного из основных астронавтов, и ужасная авария, поставившая экипаж корабля на грань гибели, и мужественная борьба за жизнь, и счастливое возвращение. Такие казалось бы неудачные, сорвавшиеся предприятия через некоторое время становятся более памятными и чуть ли не более важными, чем прошедшие гладко. Во всяком случае, фильм о сорвавшейся высадке на Луну явно рассчитан на поднятие чувства национальной гордости у американцев (“Видите, чего мы можем добиться даже в безвыходной ситуации!”). Или, говоря словами все того же видеообзора в газете “Сегодня”, “именно посредством подобных лент американцы приобщаются к родной истории. Ну не книжки же читать!”
Что же касается исторической достоверности сюжета, то его стоит назвать “квази-историческим”. В общих чертах история полета “Аполлона-13” отражена достаточно хорошо. Но с точки зрения космического историка в фильме есть ряд мелких проколов. Они в целом не влияют на общее приятное впечатление от “Алоллона-13”, но заставляют иногда поморщиться. Конечно, надо понимать, что Рон Хауард снимал не стенографически-документальное повествование, а художественный фильм, но хотелось бы перечислить замеченные неточности для тех, кто будет изучать историю этого полета лишь по фильму. Мне удалось заметить следующие “ляпы”:
— Вывоз “Сатурна-5” на стартовую позицию не мог быть 9 апреля, то есть за два дня до старта. Эта операция реально проводилась как минимум за месяц до старта;
— Юджин Кранц никак не мог управлять полетом “Аполлона-13” все дни и круглые сутки — он был во главе “белой” смены. Да и свой знаменитый белый жилет он надел лишь перед посадкой 17 апреля;
— Джон Янг тоже не был оператором связи с “Аполлоном” на протяжении всего полета. Он сидел на связи лишь во время работы “черной” смены, руководимой Глинном Ланни;
— Кен Маттингли не отрабатывал в наземном тренажере полетные операции для экипажа “Аполлона-13” ни в Центре Джонсона, как это показано в фильме, ни в другом месте. Такой отработкой в макетах “Аполлона” занимались: в Центре Джонсона — Ал Шепард и Эд Митчелл, в Центре Кеннеди — Дик Гордон, на заводе-изготовителе фирмы “North American” в Дауни — два сотрудника предприятия;
— Во время коррекции орбиты 14 апреля с целью обеспечения оптимального угла входа в атмосферу Земли Джеймс Ловелл ориентировал корабль не по Земле, как это показано в фильме, а по Солнцу;
— Изготовлением фильтра для поглощения углекислого газа экипаж занимался не 14 апреля до этой коррекции, а уже 15 апреля, после нее;
— На борту “Аполлона” не было холодильника, а температура в отсеках не опускалась в ходе полета ниже нуля. Поэтому заледеневшие сосиски, которые едят астронавты — излишняя драматизация;
— Пропадание сигнала при посадке корабля длилось 3 минуты 38 секунд, а не более 4 минут, как в фильме;
— У Фреда Хейса после полета реально родился четвертый ребенок, а не первый, как можно было себе вообразить по фильму.
Интересно, что американские энтузиасты, обсуждавшие “Аполлон-13” в компьютерной сети Internet, не обратили внимание на эти “ляпы”, за исключением даты вывоза “Сатурна”. Зато они отметили другие мелочи:
— Фазы Луны как при показанной в начале фильма посадке “Аполлона-11”, так и во время полета “Аполлона-13”, не соответствовала реальным;
— Районы, над которыми пролетал “киношный” “Аполлон-13” во время облета Луны, никак не могли оказаться на трассе реального корабля.
— Опасность урагана в районе посадки корабля 17 апреля была явно преувеличена для большего драматизма.
И еще стоит добавить, что — по рассказам российских космонавтов, летавших в космос, — ни при запуске, ни при коррекциях экипаж никогда так не трясет внутри корабля. Ненатурально выглядели и жуткие зигзаги и ускорения, которые корабль в фильме выписывал во время коррекций. В жизни это все происходит значительно более плавно.
И еще одно предупреждение российским киноманам. При покупке кассет с фильмом “Аполлон-13” обязательно просите показать вам хотя бы начало фильма. Дело в том, что в 1994 г. в США был сделан еще и документальный фильм, посвященный этому полету и близкий по названию — “Apollo 13: То The Edge and Back” (“Аполлон-13: до края и обратно”, реж. Ноэль Букнер и Роб Уиттлсет). На российском видеорынке нам попадались (и мы попались на этом) копии документального фильма с наклейкой, в которой значится художественный фильм “Аполлон-13” и Том Хэнкс в главной роли. Судя по всему, кто-то из производителей, не достав настоящей копии, пустил “в обращение” док.фильм под видом худ.фильма. (Сам по себе док.фильм тоже достаточно хорош, сделан на совесть, но в нем использовалась только хроника НАСА.)
К.Лантратов. НК. “Аполлон-13” можно уже по праву назвать шедевром в космической художественной кинематографии. Но он отнюдь не первый художественный фильм о полетах в космос. Редакция “НК” под впечатлением “Аполлона-13” попыталась составить фильмографию из других отечественных и зарубежных фильмов на тему реальных или “правдоподобно-возможных” космических полетов.
Сразу оговорюсь, что в этот раздел не попадают ни многочисленные фантастические фильмы о контактах экипажей космических кораблей с инопланетянами (типа известного российскому зрителю “Ангара-18”), ни фантастические варианты политического толка на базе реальных событий (вроде тоже шедшего на наших экранах “Козерога-1”), ни просто фильмы о вариантах будущих космических экспедиций. Не пытались мы собрать и полный список документальных фильмов о космических полетах — это уж точно не реально. Во-первых, большая часть отечественных космических докфильмов до сих пор хранятся на предприятиях под грифом “Секретно”. Во-вторых, подобный список американских документальных фильмов мы найти так и не смогли.
При всем нашем желании найти как можно больше “квази— и псевдо-исторических” космических художественных картин, мы смогли назвать, как это ни печально, лишь восемь фильмов (включая “Аполлон-13”). Три из них — отечественные. Думаю, российские зрители все их видели, а потому напоминать их сюжет не нужно:
1. Прежде всего, это — “Укрощение огня” (1972 год; реж. Даниил Храбровицкий; в ролях: Кирилл Лавров, Игорь Горбачев, Игорь Владимиров, Андрей Попов, Светлана Коркошко, Ада Роговцева). Этот двухсерийный фильм объединяет в биографии одного главного героя — Главного конструктора Башкирцева — различные факты из жизни не только С.П.Королева, которому вроде бы посвящен фильм, но и А.М.Исаева, который был главным консультантом фильма. Однако “Укрощение огня” в целом дает близкое к истине представление о развитии советской космонавтики, ее основных событиях. Известная степень художественности этому не мешает. К тому же, добавлю, — нет ни одного художественного фильма, который самым точным образом отражал бы реальную историю. Кино — это всегда известная доля вымысла.
2. “Возвращение с орбиты” (1983 год; реж. Александр Сурин; в ролях: Юозас Будрайтис, Виталий Соломин, Александр Пороховщиков). Этот фильм определенно попадает в жанр “фильмов-катастроф”. Аварий и нештатных ситуаций в нем столько, сколько, наверное, выпадает на многие годы реальной космонавтики. Авторы фильма слишком увлеклись ими, от чего фильм стал более похож на фантастику. Человека, хоть немного разбирающегося в отечественной космонавтики, сильно коробило от многочисленных “ляпов” в этом фильме. Скорее всего они все произошли от бедности нашего кинематографа. Ведь главными консультантами “Возвращения с орбиты” были Владимир Шаталов и Валерий Кубасов, которые вряд ли могли допустить такие “проколы”. Для своего времени фильм был снят на неплохом техническом уровне, хоть и сильно уступавшем уровню американского кино того же периода.
3. “Корабль пришельцев”. К сожалению, этого фильма нет в видеотеке “Видеокосмоса”, а потому мы затрудняемся указать год создания, режиссера и актеров. Но стоит заметить, что фильм, как и легшая в основу его повесть Владимира Губарева “Серебристые облака”, достаточно достоверно рассказывали об неудачном запуске корабля-спутника серии “Восток-1” 25 декабря 1960 года. Причем как повесть, так и фильм вышли задолго до того, как об этой аварии стали писать открыто. Из американских фильмов можно назвать следующие:
1. “Обратный отсчет” (Countdown; 1968 год; реж. Роберт Альтман; в ролях: Роберт Дьювелл, Джеймс Каан, Джоанна Мур). По отзывам американской космической энциклопедии на лазерном диске “Space Age”, это “почти безупречно сделанное описание жизни, проблем и тревог астронавтов, их жен и сотрудников НАСА, предшествовавших первой экспедиции на Луну”.
2. “Затерянные” (или “Пленники орбиты”) (Marooned; 1969 год; реж. Джон Сторджес; в ролях: Грегори Пек, Джин Хэкман, Джеймс Франсискус). Три астронавта стартуют на корабле “Аполлон” и пристыковываются к станции “АйронМэн-1”. После расстыковки со станцией и перехода на другую орбиту на “Аполлоне” из-за аварии отказывает основная двигательная установка. Экипаж становится пленником орбиты. Сначала астронавтам пытаются помочь русские на корабле “Союз”, однако эта попытка кончается неудачей. Тогда в течение четырех дней на Земле готовится к запуску ракета-носитель “Титан-3”, которая выводит на орбиту крылатый космический корабль типа Х-24. На этом корабле два астронавта возвращаются на Землю (один еще до этого по ходу фильма погибает). Этот фильм можно назвать “Возвращение с орбиты по-американски” (или “Возвращение с орбиты” назвать “Затерянными по-советски”? — Ред.).
С “Затерянными” связано несколько интересных историй. В первоначальном варианте книги Мартина Кэйдина “Затерянные” аварию на орбите терпел корабль “Меркурий”. Ему сначала пытался помочь советский “Восход”, а затем астронавта с корабля снимал “Джемини”, запущенный с одним пилотом. И лишь после выхода фильма, во втором варианте книги, появились “Аполлон”, “Союз” и крылатый корабль-спасатель.
Макеты кораблей, использованные в фильме, до сих пор экспонируются в Алабамском музее. Кстати, о русской космической программе в экспозиции музея можно судить только по единственной модели “Союза”, изготовленного для “Затерянных”.
Незадолго до запуска “Аполлона-13” Мэрилин Ловелл посмотрела как раз “Затерянных”. Можно представить ее состояние после сообщения о том, что на корабле ее мужа произошла авария, и есть вероятность, что экипажу не хватит ресурсов корабля до возвращения на Землю!
Некоторые исследователи истории американской космонавтики предполагают, чгр фильм “Затерянные” сыграл определенную роль в принятии решения относительно проекта “Союз-Аполлон”. Ведь в фильме этим кораблям так и не удалось состыковаться. В 1975 году именно возможность спасения “затерянного” на орбите корабля и отрабатывалась в полете по программе ЭПАС.
3. “Хьюстон, у нас проблема!” (Houston, We've Got a Problem; 1974 год; реж. Лоренс Дохини; в ролях: Роберт Калп, Клу Гулагер, Гэри Коллинз, Сандра Ди). Этот телевизионный художественный фильм показывал драматические события полета все того же “Аполлона— 13”, однако лишь с одной стороны: через судьбы сотрудников хьюстонского Центра управления. Выражаясь языком 1970-х, мужественные американцы поставили общественное выше личного, пожертвовав своими семейными жизнями, любовью ближних, достатком ради спасения трех астронавтов.
4. “Верный материал” (The Right Stuff; 1983 год; реж. Филипп Кауфман; в ролях: Сэм Шепард, Скотт Гленн, Фред Уорд, Эд Харрис, Деннис Куэйд). Фильм снят по одноименной книге Тома Вулфа. Еще один шедевр американского кинематографа, посвященный своей космической истории. И не только космической. Первая часть фильма посвящена летчику-испытателю Чаку Йигеру (актер Сэм Шеппард), впервые преодолевшему 14 октября 1947 года звуковой барьер на самолете Х-1. Показан и полет Нигера 12 декабря 1953 года, в котором он на Х-1 достиг скорости 2640 км/сек. Потом сюжет перекидывается на отбор первого отряда американских астронавтов. Затем в фильме продемонстрирована подготовка “меркуриевских” астронавтов, их взаимоотношения друг с другом и руководством, проблемы первых лет космической программы США. Параллельно показываются достижения Советов. Кульминацией “Верного материала” является полет Алана Шепарда (актер Скотт Гленн). Затем идут полеты Вирджила Гриссома (Фред Уорд) и Джона Гленна (Эд Харрис). Финал фильма — старт Гордона Купера (Деннис Куэйд). Фильм достаточно близко освещает период 1959-1963 г.г., однако тоже не претендует на полную историчность.
Не совсем ясно, зачем в фильме тема Йигера. Однако это становится более понятно, когда выясняется, что Чак Йигер был главным консультантом “Верного материала” и даже сыграл эпизодическую роль Фреда — владельца кафе на базе Эдвардс.
“Верный материал” был хорошо подан и сыграл достаточно позитивную роль после своего выхода на экраны в 1983 году. Общественное мнение сразу же качнулось в пользу национальной космической программы. В конечном счете “Верный материал” чем-то вроде американского “Укрощения огня”.
4. “Аполлон-13” (Apollo 13; 1995 год). Об этом фильме см. статью “Аполлон-13” — шедевр космической кинематографии”. Стоит добавить лишь то, что этот фильм может сыграть такую же позитивную роль и сказаться на общественном мнении и, что более важно, на мнении членов Конгресса, как в свое время “Верный материал”. Американские законодатели ведь тоже люди, ходящие в кинотеатры. А “Аполлон-13” сделан настолько мастерски, что может “пробрать” даже государственных чиновников и конгрессменов. Теперь, после великолепной стыковки “Атлантиса” с “Миром” и выхода на экраны “Аполлона-13”, законодатели США могут более благосклонно отнестись к проблемам НАСА. Видимо, не случайно была выбрана дата премьеры фильма: незадолго перед очередным утверждением годового бюджета НАСА. Глядишь, и скажется хотя бы косвенно “Аполлон-13” на результатах голосования в Конгрессе.
15 июля. По сообщениям ИТАР-ТАСС. Сегодня исполняется 20 лет с начала осуществления совместного советско-американского проекта ЭПАС (экспериментальный полет “Аполлон” — “Союз”).
Именно в этот день в 15 часов 20 минут московского времени боевыми расчетами космических частей Минобороны (нынешних Военно-Космических Сил) с космодрома Байконур был произведен запуск космического корабля “Союз-19” с космонавтами Алексеем Леоновым и Валерием Кубасовым, а через семь с половиной часов с Восточного испытательного полигона на мысе Канаверал (США) был запущен космический корабль “Аполлон” с Томасом Стаффордом, Вэнсом Брандом и Доналдом Слейтоном.
Три года с момента подписания в 1972 году договора о совместном полете длилась подготовительная работа. В результате были успешно решены сложные вопросы технического и организационного характера. Космонавты прошли взаимные тренировки в российском ЦПК имени Ю.А.Гагарина и в Космическом центре имени Л.Б.Джонсона (Хьюстон, США),
Программа была успешно завершена несмотря на то, что в начале ее выполнения неприятности так и “сыпались” на участников полета. За 20 минут до пуска “Союза” отказал коммутационный блок телевизионной системы, а экипажу “Аполлона” после старта никак не удавалось демонтировать стыковочный механизм из-за допущенного еще на земле брака. В итоге второй день полета ушел на ликвидацию недостатков. Кроме того, в мае 1975 года произошел пожар на стартовой площадке Байконура, когда сгорела почти вся кабельная сеть.
17 июля 1975 года в 19 часов 12 минут на 36-м витке “Союз” был состыкован с “Аполлоном”. Эта дата навсегда вписана в “космические скрижали” земной цивилизации: на околоземной орбите впервые работал в течение почти двух суток орбитальный комплекс из космических кораблей двух стран. На шестые сутки полета в казахстанской степи приземлился “Союз”, а на девятые сутки “приводнился” в Тихом океане “Аполлон”.
Подобный опыт соединения в космосе такого комплекса космических кораблей, бесценный опыт совместного управления ЦУПами двух стран был беспрецедентен и повторить его удалось только спустя двадцать лет в июне нынешнего года, когда состыковались “Атлантис” и станция “Мир”. Эту стыковку обеспечил потомок созданного специально для того полета андрогинно-периферийного стыковочного узла АПАС.
“Да, только ее Эдика мне и недоставало”, — подумала я про себя, однако, вслух, разумеется, этого не произнесла.
Удивлялась не только Галина. Вообще все, кто приходил ко мне, выражали восторг, отмечая, что “бунгало” у меня на уровне и что устроиться для Москвы мне удалось “на уровне бельгийской принцессы или афганского посла”. О том же, что у меня жила Диана, никто из служителей, гостиницы даже не заикался.
Вечером позвонил Георгий Тимофеевич.
— Как наше настроение, успехи, — поинтересовался он после обычного приветствия.
— Спасибо, все идет хорошо.
— Чего же вы не приехали, я все ждал сегодня.
Я ощутила, как щеки мои запылали. Ведь мы же вчера с Дианой договорились с космонавтом, что приедем в Звездный: ей хотелось побывать там, однако, отнеслись к этому недостаточно серьезно. Теперь мне приходится краснеть. Ничего не оставалось, как сослаться на чрезмерную занятость.
— Рена Николаевна, — голос генерала звучал несколько глуховато, прерываемый помехами, — так я все-таки надеюсь, что вы скажете в газете доброе слово о шахтерах. Была, дескать, такая встреча, а где, при каких обстоятельствах, это неважно.
Так вот чем вызван его интерес ко мне, осенило меня. Генерал искренне заинтересован, чтобы его земляки не были обойдены вниманием прессы. Я заверила его, что выполню его пожелание, сделаю, что в моих силах. Попрощавшись, он обещал позвонить еще. Долго переживать о том, что мы собирались приехать в Центр, а сами отнеслись к этому легкомысленно, не пришлось. На сей раз звонила Чкалова. Инна Петровна весьма заинтересованно расспрашивала о моих делах, завязался тот самый милый светский разговор. По телефону голос Инны Петровны звучал так же привлекательно. Она говорила, что неплохо было бы встретиться, например, вместе пойти в театр. И вообще она не избегает иногда женского общества, особенно, когда оно приятно.
Через некоторое время позвонил ее супруг и пригласил меня в гости. Он подробно описал, как лучше проехать к ним. Ведь тогда ночью я, разумеется, не могла запомнить дороги. Планов у меня никаких пока на этот вечер не было, и я отправилась к Чкаловым. Веселая у меня пошла жизнь. Пили коньяк, вернее, чай с коньяком. Чувствовала я себя в этой семье довольно уютно. Говорили о самых обыденных, ничего не значащих вещах. С портрета смотрел человек, чье имя известно миру. Он был сфотографирован во время охоты. Показал мне Игорь и другие снимки своего знаменитого отца, человека-легенды. Чкаловы проводили меня до остановки автобуса. Прощаясь, договорились в ближайшие дни сходить куда-нибудь на премьеру.
С утра договорилась по телефону с замполитом Центра подготовки космонавтов, что завтра буду у них, чтобы уже не мимоходом, а более детально ознакомиться с экспозицией музея. Затем позвонил Игорь Валерьевич и сообщил, что он достанет билеты на премьеру. Порешили на том, что созвонимся попозже и решим, где встретиться. Затем позвонила и сама Инна. Поинтересовалась, как я вчера добралась до гостиницы, как идут дела. Мило распрощались до вечера. Но в театр пойти в этот раз мне было не суждено, и я попросила Чкаловых великодушно извинить меня.
Диане удалось уговорить меня пойти в ресторан с ее знакомым физиком-атомщиком. Я облачилась в свое вечернее белое платье из блестящей ткани, воротник которого был выполнен в виде какого-то фантастического цветка, и мы отправились в столичный ресторан “Будапешт”.
Утром горничная, как я и просила, разбудила меня в шесть часов. Электричка уходила в восемь с минутами. Времени было только-только чтобы собраться и доехать до Ярославского вокзала. Но ничего, теперь дорога уже, считай, привычная.
Получая в окошечке на КПП пропуск, успела заметить у дежурного бумажку, где были записаны мои фамилия, имя, отчество и приписка: “Позвонить Береговому”. Что ж, выходит, я “под колпаком”?
Начальник Дома офицеров, сотрудники встретили меня приветливо, как старую знакомую. Мне позволили самостоятельно осматривать экспозиции музея, знакомиться с экспонатами, за что я была благодарна его работникам. Раньше мне лишь мельком удалось посмотреть на реликвии, услышать обрывочные рассказы экскурсовода.
Музею Звездного городка всего четыре года, но весть о нем облетела все континенты. Вначале была “Комнатка славы”, где экспонировались подарки-сувениры народов разных стран мира первому летчику-космонавту Юрию Гагарину. Их около четырехсот. Документы, личные вещи первого космонавта планеты хранятся как бесценные реликвии.
Здесь есть и книга “Повесть о настоящем человеке” Бориса Полевого, на которой рукой автора сделана такая надпись: “Самому настоящему из всех настоящих людей Юрию Гагарину с любовью и уважением.
Б.Полевой”.
Однако самое сильное впечатление осталось от посещения кабинета Юрия Гагарина. Здесь все осталось так, как было при его жизни. Только навсегда смолкли телефоны, остановились часы.
Сам он, отлитый в бронзе, стоит в центре Звездного — русский парень с неповторимой улыбкой, застенчиво сжимающий в руке, отведенной за спину, полевую ромашку. Его сто восемь минут в космосе потрясли мир, стали общепланетным достоянием. Это о нем, нашем соотечественнике и современнике американский астронавт Нил Армстронг сказал: “Он всех нас позвал за собой в космос”.
Образовался небольшой перерыв между экскурсиями, которые в эти предпраздничные дни следуют одна за другой. В залах на какое-то время установилась тишина. Гулко отдается каждый шаг. Перед глазами великолепием сверкают витрины, за которыми хранятся реликвии. Здесь каждая вещь — не просто хрусталь, произведение искусства, а сплав народной любви, гордости за космонавтов, благодаря мужеству которых человек смог преодолеть земное тяготение и вырваться на просторы.
“Приеду на древнюю землю Казахстана, в ее первую столицу — Кзыл-Орду и расскажу о нашем замечательном музее труженикам — рисоводам, чабанам и другим жителям области... Дела космонавтов стали ближе нам, понятнее” — такую запись сделал в книге отзывов посетителей музея Звездного городка житель этой республики.
Но мой взгляд почему-то задержался на предметах, казалась бы, ничего общего не имеющих с космосом. Разноцветные “журавлики” лежали рядом с предметами, побывавшими в космосе. Но, оказывается, они попали в музей не с орбиты, а из Японии. И сейчас хранятся здесь как символ человеческого оптимизма. Доверчива и отзывчива детская душа. Юные жители страны Восходящего Солнца, как и дети всего мира, любят волшебные сказки, красивые легенды. Эта вера особенно необходима жителям Хиросимы, города, на который в конце второй мировой войны американцами была сброшена атомная бомба. Неизвестно, кто придумал легенду, но она живет, в нее верят: если больной лучевой болезнью ребенок, ставший жертвой этого взрыва, сделает тысячу журавликов, то он останется жить. А рядом — макет единственного здания, уцелевшего в этом городе трагической судьбы, и бронзовый оплавленный колокольчик — все, что осталось от школы. Это подарки первой в мире женщине-космонавту Валентине Терешковой от жителей Хиросимы. Признаюсь, на меня это произвело сильное впечатление.
Из раздумья вывел негромкий голос старшего лейтенанта Ефременко, который по-военному четко сообщил, что звонил генерал Береговой, который был информирован о моем визите. Далее заместитель начальника Дома офицеров сказал, что Георгий Тимофеевич должен ехать в Москву и попутно отвезет туда меня.
— Время в пути вы и можете использовать для беседы, — заключил он. Кроме того заботливый офицер предложил мне пойти пообедать в летной столовой и даже определил сопровождающего из числа сотрудников.
Пожалуй, более затрапезного заведения мне встречать не доводилось. Столовая была наподобие студенческой. Безразлично сжевала традиционный обед, сидя среди множества полковников и подполковников. По дороге заглянула в продовольственный магазин. Змейка очереди за яблоками. И здесь приходится стоять, но я этого делать не стала. Купила в соседнем отделе маковых конфет-подушечек и не удержалась, чтобы одну не положить в рот. Неповторимый вкус этих сладостей навеял воспоминание о детстве.
Посетила и местный универмаг “Звездочку”, где в одном единственном торговом зале продавали все — от иголки до современных телевизоров и магнитофонов. Купила сувенир: маленький светильник в виде керосиновой лампы с абажуром.
Когда пришла вновь в Дом офицеров, то здесь чувствовалось какое-то оживление: все ждали Берегового. Наконец появился космонавт. После обычного приветствия озабоченно спросил, не заморили ли здесь корреспондента. После этого деловито произнес, словно отдавая команду:
— Едем.
По дороге вдруг ни с того ни с сего разговор зашел о “летающих тарелках”. Я попыталась выяснить взгляды генерала на все, что связано с этой темой, которая становилась довольно модной. Даже что-то попыталась говорить о “нейтринной тяге”: что же иное, как не она, помогает этим объектам ускользать от земных следящих систем?
Генерал посмотрел на меня как-то странно. Он был очень удивлен, весь его вид как бы говорил: “Нормальный вроде человек, женщина, как женщина, но куда же тебя заносит?” — именно это я прочла в его взгляде. Вслух же он вежливо произнес:
— Откуда вы все это знаете? — И дальше, не дожидаясь ответа, продолжал, — Вообще-то я бы вам не советовал слишком этим увлекаться. Все очень спорно. Вообще-то не известно, существуют ли эти “тарелки”.
• Евгений Васильевич Хрунов, 16-й советский космонавт, лишился своей законной трехкомнатной квартиры в г.Анапе. Об этом сообщила 14 июля газета “Кубанский край”. Произвол властей принял здесь необычайный размах. Оказывается, еще 14 февраля 1995 года местный суд (даже без уведомления владельца!) признал недействительным документ о праве собственности на данную квартиру. Е.В.Хрунов обратился с кассационной жалобой на решение суда в краевую прокуратуру. • В Национальный центр данных наук о космосе (NSSDC, Центр Годдарда НАСА) поступили на CD-ROM'ax первые 45 из 88 томов архива изображений, снятых КА “Клементина” на орбите спутника Луны в феврале-мае 1994 г. На лазерных дисках находятся все данные, полученные пятью приборами этого КА, упорядоченные по номеру витка. Остальные тома поступят в NSSDC к началу августа. Более подробная информация, включая условия приобретения, доступна через Internet no адресу http://nssdc.gsfc.nasa.Eov/planetary/clemcd.html • 13 июля в Стонингтоне, штат Коннектикут, в возрасте 83 лет скончался Макс Урбан (Мах О. Urbahn), создатель здания вертикальной сборки в Космическом центре имени Дж.Ф.Кеннеди и расположенного вблизи него центра управления запусками. • 4 июля в Гвианском космическом центре должно было состояться очередное огневое испытание основного двигателя РН “Ариан-5”. Однако семь попыток включения двигателя были неудачны. • 8 июля консорциум “Intelsat” принял в эксплуатацию спутник “Intelsat 706”, первый аппарат серии 7А. Спутник находится в точке стояния 53°з.д. и обслуживает область от западного побережья США до Западной Европы и Западной Африки и от Канады до Чили. • 12 июля губернатор штата Вирджиния Джордж Аллен объявил об образовании “Коммерческого космического управления Вирджинии” (Virginia Commercial Space Authority). Управление имеет своей целью организовать коммерческий космический центр, связанный с Летным центром НАСА на о-ве Уоллопс. • 26 июня Почтовая служба США выпустила марку срочной почты (3 доллара) с изображением космического корабля ''Челленджер” в орбитальном полете. Подпись микрошрифтом содержит обозначение полета STS-7, однако фактически снимок, ставший основой марки, был снят отлетевшим на установке MMU Брюсом Мак-Кендлиссом в полете STS-41В. 4 августа ожидается выпуск марки экспресс-почты ($10.75) с изображением “Индевора” в момент старта (полет STS-57). |
Допускаю даже, что все может быть просто вымыслом, плодом богатой человеческой фантазии.
“Ну что, схлопотала”, — отметила я про себя. Ведь прекрасно знаю, сколь неприятное зрелище являет собой женщина, которая хочет казаться умнее, чем есть на самом деле. Квантовая механика... нейтринная тяга... фотонная ракета... Чтобы рассуждать об этих понятиях, надо хотя бы иметь основы знаний в этой области. Решила блеснуть эрудицией. Ну что ж, по заслугам.
— Рена Николаевна, а кто ваш муж? — неожиданно спросил космонавт.
— Физик-ядерщик, — ответила я. — Правда, муж мне категорически запретил говорить о нем, наказав строго-настрого: “О себе можешь рассказывать все, что угодно, а обо мне не следует”. — Но я думаю, что вам-то можно сказать. Работает в Научно-исследовательском институте атомных реакторов, начальник лаборатории, кандидат технических наук. Он из разряда фанатиков, беспредельно преданных своему делу.
— То есть вы хотите сказать, что он тоже нашел в жизни свой “угол атаки”.
— Вот именно.
— Так это он внушил вам мысли о “летающих тарелочках”, нейтрино?
— Ни коим образом, — отвечала я. — Он достаточно серьезный человек и на подобную удочку не клюет. Да, честно говоря, даже я не знаю, чем он конкретно занимается. Одно скажу — специализация у него очень узкая и весьма конкретная.
Разговор перешел на светскую тему. Я сказала, что Чкаловы приглашали меня в театр на премьеру, а я предпочла ресторан, куда ходила с Дианой и ее ученым другом.
— И правильно сделали, — одобрил мой выбор генерал.
... Весна робко вступала в свои права. Но дорога уже успела раскиснуть, представляя собой сплошное месиво, состоящее из воды, грязи и снега. Комья разбухшего льда летели из-под колес встречных машин.
— А в войну как было, — вспоминал он, — самолеты сажали по самый фюзеляж в такой вот снег. Сами насквозь промокшие, а согреться подчас и негде было. И что любопытно: ведь никто не болел, даже легким насморком не страдал. Настолько люди были собраны, все силы человеческого организма у каждого были мобилизованы, что никакая хворь не брала.
Подъезжая к Москве, я решила ему еще раз напомнить о его новом издании, а также посетовала на то, что в Звездном не могла купить книгу о нем “Десятый старт”, которую видела в библиотеке Дома офицеров.
— Что же вы мне в городке об этом не сказали, — всполошился Береговой. — Ну, ничего, — успокаивал он меня, — я сегодня буду у редактора, который помогает мне издать “Угол атаки” , у него, наверняка, есть и “Десятый старт”. Во всяком случае, я постараюсь ее забрать для вас, а когда поеду домой, то завезу в гостиницу. Вы у себя будете?
— Да, конечно, — отвечала я, не ожидая подобного оборота, но книгу мне нужно было заполучить. На том и порешили.
Поужинали с Дианой в ресторане на третьем этаже в обществе депутата Верховного Совета СССР и тренера сборной команды по вольной борьбе из Дагестана, которая отправлялась на соревнования в Америку. На столе появилось шампанское, кавказские вина. Тренер пригласил всех летом приехать отдохнуть на Каспий, где будет обеспечена вилла на берегу моря. Мужчины готовы были провести весь вечер в ресторане, номы ровне в семь вечера откланялись. Нам с трудом удалось покинуть их компанию.
Сидели вдвоем в номере, пили чай. Около восьми часов позвонил Береговой:
— Добрый вечер! Я сейчас нахожусь в Министерстве внешней торговли и практически уже освободился. Давайте договоримся так: я подъеду к гостинице. А вы смогли бы спуститься вниз, чтобы я передал вам то, что обещал? Я поставлю машину так, чтобы вам было удобно. — После моего утвердительного ответа генерал обещал быть возле “Москвы” минут через двадцать.
Очевидно, я прособиралась дольше отведенного времени, потому что, когда вышла из гостиницы, он уже расхаживал вокруг машины и, едва завидев меня, замахал рукой. Георгий Тимофеевич передал мне пакет, вероятно, с книгой, а затем попросил:
— Подождите минуточку. — Он снова открыл заднюю дверку машины, и я успела заметить, что он потянулся к заднему окну автомобиля, потом вернулся ко мне со словами:
— Рена Николаевна, к сожалению, обстоятельства таковы, что мы не увидимся до 8 Марта. Это вам, — произнес он, протягивая букет гвоздик. Поблагодарив за неожиданный и приятный подарок и распрощавшись, я вернулась к себе в номер.
Никогда в жизни не видела таких цветов. Стебли у них были длинные-предлинные, наверное, сантиметров семьдесят. Сами гвоздики огромные, величиною примерно с блюдце. Аккуратно подрезала стебли, Диана мне помогала, поставила цветы в вазу с водой, — благо, она была высокая. Они задышали, ожили, распустились. Казалось, комната преобразилась, стала нарядной, праздничной.
Достала книгу из конверта. Это был специальный выпуск издательства “Известия”, посвященный полету Георгия Берегового под названием “Десятый старт”. На первом листе рукою космонавта было написано:
“Рене Николаевне. В память о Звездном и встречах с космонавтами.
Береговой 4.03.71 года”.
Утром позвонила замполиту Центра подготовки космонавтов. Он сказал, что в Звездный можно приезжать в любое время, когда мне будет удобно. Что же касается полковника Филипченко, то он завтра срочно вылетает в Кострому, а сегодня днем будет выступать на комбинате “Стройпластмасс” по случаю вручения предприятию ордена Октябрьской революции. Больше никакой информацией он не располагает.
Каким-то чудом через министерство строительства, химической промышленности удалось выяснить, где именно в Подмосковье находится предприятие и когда состоится торжественное собрание. Дозвонилась до комбината. Ехать туда нужно было на электричке через Мытищи до станции ''Строитель”.
Даже не раздумывая, поехала на комбинат. Времени на то, чтобы достать пригласительный билет у меня не было. Отправилась лишь с надеждой, что не пропаду. Охрана была солидной. Попросили подождать, вежливо осведомившись, встречалась ли я раньше с Филипченко, знает ли он меня, на что ответила утвердительно. Затем пришел молодой человек, отмеченный печатью комсомольского деятеля. Он даже не спросил у меня никаких документов, а лишь извинился, что заставил ждать, и повел меня на комбинат, петляя по дорожкам. Одновременно мой вежливый спутник провел со мной как бы экскурсию по этому грандиозному комплексу. Он вдохновенно рассказывал о своем предприятии, его успехах. В здании, куда мы пришли, помог раздеться, а затем передал под опеку другого товарища, не менее внимательного и обходительного.
(Продолжение в следующем номере)
| КОСМИЧЕСКИЕ ДНЕВНИКИ ГЕНЕРАЛА Н.П.КАМАНИНА |
22.06.62. (продолжение)
Я против умаления роли нашего института, но т. Руденко С.И. твердо отстаивает эту свою точку зрения и убедил в необходимости этого курса Вершинина К.А. и Келдыша М.В. Сейчас трудно что-либо сделать для укрепления роли института, но не все еще потеряно. Как мне докладывали Бабийчук и Смирнов, Королев несколько раз высказывал свои обиды на ВВС, на Каманина и космонавтов. Говорил, что мы плохо готовим космонавтов, плохо с дисциплиной (шрам Гагарина и автопроисшествия Титова), высказал недовольство заграничными поездками (Гагарин и Титов пропали для космоса), “дипломатами” из ВВС и тем, что якобы космонавты оторвались от ОКБ-1.
Во всех этих претензиях Королева сквозит горькая обида за замалчивание его роли в освоении космоса: “сливки снимают молокососы”.
Но надо признать, что главная причина этих недоразумений в злостных нашептываниях Яздонского и в том, что после полета Гагарина я делал далеко не все, чтобы поддерживать хороший личный контакт с т. Королевым С.П., который уже не раз пугал ВВС, что он пожалуется на нас Хрущеву и будет готовить космонавтов у себя.
23.06.62. В связи с отпусками космонавтов (Гагарин с 14.6 в Гурзуфе, Титов до 6.7 отдыхает при части, а потом поедет в Саки, все остальные отдыхают в Сочи в санатории им. 17-го партсъезда), в ЦПК сейчас проходят тренировку Комаров, Шонин и Волынов и пятерка женщин. Перегрузки на меня несколько спали. Отпустил в отпуск генерала Горегляд и полковника Аристова и почти всю “десятку” начальников командных пунктов. Появилась возможность подумать и кое-что записать.
Я не брался за дневник более 40 дней. После возвращения из Америки (12.5.61 г.) написал три статьи в “Красную Звезду” и закончил книгу о Гагарине — “Первый гражданин Вселенной”. Книгой я недоволен, можно было бы написать лучше и больше. Интересных материалов много, но приходится писать минутами там, где требуются часы упорного труда. Заграничные поездки (13 стран в год) и напряженная служебная работа не дали возможности поработать над книгой более основательно.
Голова все время забита мыслями о путях более успешного и более быстрого освоения космоса. Америка быстро догоняет нас, а во многом (особенно по разведывательным ИСЗ) уже обогнала.
У нас есть (были) все возможности уже в 1962 году совершить несколько многосуточных космических полетов человека, с продолжительностью до 8-10 суток (11.6.62 г. я делал доклад на научной конференции ВВС “О военном значении космоса и ближайших перспективах”). Но из-за плохого общего руководства космосом и многочисленных ведомственных тяжб, а также споров, успехи нашей страны в космосе за 1962 год очень скромные.
Опасность того, что Америка в 1963-1964 гг. обгонит нас в космосе, все возрастает, а мы пока ничего не предпринимаем, чтобы вновь оторваться от наседающего конкурента.
На днях получили послание Кеннеди конгрессу о достижениях США по авиации и космосу за 1961 г. На этом документе есть резолюция Малиновского Р.Я.: “Т. Вершинину К.А. Изучить. Коротко изложить существо вопроса, доложить Ваши выводы и предложения”. Тов. Вершинин К.А. поручил мне подготовить этот материал. Буду пытаться использовать этот повод, чтобы убедить Руденко, Вершинина, а главное — Малиновского в срочной необходимости укрепления военного космоса и особенно программы управляемых человеком космических полетов.
Америка правильно решила:
1. Не жалеть средств на космос.
2. Централизовать работы по космосу в стране (НАСА) и в военных ведомствах (ВВС).
3. Главное внимание в программе освоения космоса сосредоточить на управляемых космических полетах и на планах освоения Луны.
Если Америка с ее более высокоразвитой электроникой и радиотехникой отдает пальму первенства в космосе не автомату, а человеку, то нам — Советскому Союзу, первому запустившему в космос человека, первому, совершившему суточный полет, и имеющему пока более слабую автоматику, и бог велел отстаивать решающую роль человека, а не робота в космосе. Но вопреки здравому смыслу у нас многие (ракетные войска, МО, ПВО и др.) за автоматы и против человека. Это может показаться и странным и глупым, но, к сожалению, это так. Это результат того, что военным космосом руководят люди, ничего не знающие о космосе.
Звонил из Гурзуфа Ю.Гагарин. Размещением, погодой и всей обстановкой отдыха он доволен. Вместе с ним отдыхают Аристовы: все передавали привет Марии Михайловне.
В нашем штабе необычное затишье. Руденко сильно работой себя не утруждает. Сейчас 12 часов, а его еще нет (проходит медицинские обследования). Вчера он также отсутствовал целый день — был у маршала Ротмистрова. Брайко на учениях в районе Полтавы, Вершинин в Индонезии, многие в отпусках.
25.06.62. Вчера весь день провел на даче. Лень был очень дождливый. За май и июнь выпало столько дождей, что этот год самый дождливый за последние пятнадцать лет. Очень рано появились грибы: маслята, челыши, козлята и др. Белых пока нет. В лесу необычно сыро. Много гулял с Олей, катал ее на маленьком и большом велосипедах. Муся и бабушка занимались цветами, а я косил. Американская ручная косилка работает очень хорошо, но только на ровном месте и при небольшой траве. Вчера много помахал и. обычной русской косой. В этом году яблоки, вишни и слива цвели буйно, но из-за сырости и холода цвет погнил, а слабая завязь осыпалась. Яблок в этом году почти не будет.
Вчера Лева и Люда возвратились из автотурне по Прибалтике и Ленинграду. У них все прошло хорошо, но камнем из-под колес впереди идущей машины разбило переднее стекло.
Сегодня утром с 8.00 до 9.00 с Мусей уже 12 раз за этот летний сезон играли в теннис. Муся порой очень довольна и убеждена, что игра ей хорошо помогает (улучшается настроение, пропадают боли, повышается общий тонус).
Сегодня подписал документы на Гагарина присвоении ему звания “Подполковник”. По положению о космонавтах в звании майор нужно быть 1 год и 3 месяца.
У Гагарина срок выслуги в звании “майор” истекает 12 июля с.г.
Знания “майор” благодаря полетам Гагарина и Титова — самые известные воинские звании в мире. “Подполковник Гагарин” совсем не звучит и никому ничего не говорит. Пожалуй, это первый случай в истории, когда будет как-то грустновато расставаться со старым воинским званием.
В субботу (23.6) у меня был главный конструктор Алексеев С.M., генерал Холодков и инженер-полковник Смирнов. Главная тема наших разговоров — женские космические скафандры. Алексеев мной предупреждался о необходимости начала работ по этим скафандрам еще в прошлом году; в марте с.г. мы дали ему все необходимые размеры для отобранной пятерки женщин. Нам известно, что Алексеев многое уже сделал, но, ссылаясь на большую загрузку и отсутствие специального решения Правительства по скафандрам и по сроку пуска женщины-космонавта, он утверждает, что может изготовить скафандры не раньше первого квартала 1963 г. Алексеев этими заявлениями набивает себе цену и пытается получить за работу дополнительные блага. Нет никаких сомнений, что к 1.9.1962 г. можно было бы полностью подготовить и осуществить в сентябре полет женщины в космос, но решения Правительства о дате женского полета нет, а также нет и распоряжения об изготовлении скафандров — это может сорвать наши наметки о полете женщины в космос в сентябре 1962 г. Устинов и Королев, зная о решении ЦК КПСС о наборе женщин-космонавтов, ничего пока не предпринимают для осуществления этого полета. В ближайшие дни надо бить тревогу — и здесь назревает опасность обгона нас американцами.
Алексеев, Холодков и Смирнов уговаривали меня уступить Королеву и согласиться с его программой трехсуточного полета. Получается так, что все высказываются за трехсуточный полет и только один Каманин против. Никто (Вершинин, Келдыш, Руденко и др.) не хочет принципиально поспорить с Королевым и попытаться показать ошибочность его позиции: “Востоков мало, летать редко, но с большей продолжительностью”.
Наша позиция (ВВС) — “Летать чаще, повторить суточные полеты и постепенно, последовательно подходить к полетам с продолжительностью 3-5-10 и более суток”. В сложившейся обстановке Королев может разыграть из меня “козла отпущения” при любом исходе полета.
При благополучном исходе (такой исход вполне вероятен) я буду выглядеть как перестраховщик и трус, в случае несчастья (его вероятность не менее 50%) — меня обвинят в плохой подготовке космонавтов (Королев уже ведет разговоры на эту тему) и отсутствии принципиальности (не сумел доказать и убедить в правильности своей позиции).
Только что заходил полковник Карпов Е.А. Он также боится разногласий с Королевым и уговаривал меня “найти пути сближения с Сергеем Павловичем”.
Девушки-космонавтки уже приступили к парашютным прыжкам, все в их подготовке пока идет по плану и удовлетворительно по качеству. Если произойдет задержка первого полета женщины, то в этом виноваты будут не ВВС, а ВПК (Устинов, Смирнов, Королев, Алексеев).
26.06.62. Вчера на партсобрании мед.службы ВВС генерал Бабийчук сделал доклад о выводах комиссии, изучавшей работу института авиационной и космической медицины. Акт комиссии утвержден Вершининым. Основные выводы: