1 апреля.

Звонил сегодня генерал-полковнику Н.П.Дагаеву. Он вылетает 15 апреля во Вьетнам - я договорился с ним о передаче для Левы учебной литературы и небольшой посылки.

Утром разговаривал с генералом Морозом с целью выяснить, откуда к нему поступили сведения, порочащие генерала Бабийчука. Я заявил Морозу, что если эти сведения поступили от Н.М.Рудного, то я готов полностью опровергнуть их и восстановить честь А.Н.Бабийчука. Мороз заюлил, сказал, что против кандидатуры Бабийчука возражают в ЦК, и отказался его реабилитировать, приказав отправлять списки на представление к почетным званиям без его фамилии. Я сделал для себя вывод, что делегат съезда генерал Мороз плохо слушал доклад Л.И.Брежнева и ничему не научился.

2 апреля.

Вчера мне позвонили из ЦК и сообщили, что 4 апреля в ЦПК приедет вьетнамская делегация во главе с первым секретарем Партии трудящихся Вьетнама Ле Зуаном и другими гостями XXIV съезда КПСС. Принимать делегацию маршал Гречко поручил Главкому Кутахову. С советской стороны во встрече будут участвовать секретарь ЦК Д.Ф.Устинов, заместитель председателя Совета Министров СССР В.Э.Дымшиц, руководители ЦПК и все летчики-космонавты.

Организовать встречу вьетнамской делегации Кутахов поручил мне. Его особенно волнует состояние дорог и территории Центра: весна изрядно попортила прекрасные пейзажи Звездного, зимних прелестей уже нет, а до зелени и цветов еще далеко - мокрые дороги, грязный снег и набухшая влагой оголенная земля не радуют глаз. Уже четыре дня сотни людей приводят в порядок дороги и территорию Центра. Вчера я проверил ход этих работ: сделано многое, но весна есть весна, и вид Звездного в эти дни будет хуже обычного летом или зимой.

Рассмотрел и утвердил программу встречи вьетнамской делегации. Вкратце она сводится к следующему. Гости на машинах подъезжают к зданию бассейна, где их встречает маршал Кутахов; вся группа фотографируется на фоне бассейна. В тренажном корпусе я коротко рассказываю гостям об истории создания Звездного, после чего космонавты знакомят их с устройством космических тренажеров. Затем переезжаем на машинах со служебной территории на жилую и проходим пешком по аллее Героев до Дома офицеров, демонстрируем новую киноленту «Наш Гагарин», осматриваем музей и приглашаем гостей на обед. Напоследок вручаем всем гостям медали Ю.А.Гагарина с надписью на обратной стороне: «На память о посещении Звездного».

На 6 апреля намечается приезд в ЦПК венгерской делегации во главе с Яношем Кадаром, а 7 апреля приедет чехословацкая делегация, возглавляемая товарищами Гусаком и Свободой. ЦК партии и военное руководство придают особое значение приему этих делегаций. Руководителям и всему личному составу Центра придется крепко поработать, чтобы не ударить в грязь лицом как в прямом (я имею в виду весеннюю грязь), так и в переносном смысле.

5 апреля.

Встреча с вьетнамской делегацией прошла хорошо и точно по плану. Маршал Кутахов дал отличную оценку организации встречи, в которой участвовали космонавты Береговой, Николаев, Терешкова, Титов, Леонов, Попович, Шаталов, Волынов, Хрунов и Севастьянов. Ле Зуан и Кутахов посидели и сфотографировались в кабине корабля «Союз». За обедом было произнесено много дружеских тостов с обеих сторон.

Утром разговаривал по телефону с Керимовым и Мишиным, оба они улетают сегодня на космодром. Мишин подтвердил, что подготовка станции и транспортных кораблей к полету идет точно по графику.

Получил официальное разрешение от заведующего административным отделом ЦК Н.И.Савинкина на убытие на космодром делегатов XXIV съезда партии В.А.Шаталова и А.С.Елисеева. Завтра тремя самолетами Ту-104 на космодром вылетят все три экипажа, подготовленные к полетам на орбитальной станции ДОС-7К.

6 апреля. Тюра-Там.

Все три экипажа ДОС-7К (В.А.Шаталов, А.С.Елисеев, Н.Н. Рукавишников, А.А.Леонов, В.Н.Кубасов, П.И.Колодин, Г.Т.Добровольский, В.Н.Волков, В.И.Пацаев) и десятка четыре специалистов ВВС прибыли сегодня на космодром. На аэродроме нас встретили председатель Госкомиссии К.А.Керимов и представители промышленности (К.Д.Бушуев, Б.Е.Черток, Е.В.Шабаров и другие). Керимов сообщил, что работы идут по графику - заправка станции горючим назначена на 10 апреля. С Шабаровым мы договорились о занятиях экипажей на станции и кораблях: для этой цели выделяются три дня - с 7 по 9 апреля.

Вечером провел совещание со всеми офицерами ВВС. В гарнизоне есть случаи заболевания корью, бешенством и дизентерией. Установил жесткий порядок в гостинице «Космонавт», сократил до минимума общение космонавтов с посторонними, ограничил все другие пути контактов с местным населением. Поддержал предложение Шаталова резко сократить обычные консультации с разработчиками систем и программ экспериментов. После ужина смотрели кинокартину «Триста спартанцев».

7 апреля.

Сегодня экипажи Шаталова, Леонова и Добровольского проводили занятия на борту ДОС-7К. Станция полностью подготовлена к заправке горючим, установлены все приборы и агрегаты, подготовлены методики и аппаратура для проведения экспериментов на орбите. Ребята очень довольны возможностью еще раз осмотреть свое будущее «хозяйство», существенных замечаний у них нет, а мелкие дефекты завтра устранят.

Когда экипаж Шаталова возвращался на автобусе с занятий, генерал С.Г.Фролов завел с космонавтами разговор о качестве бортового рациона. Решительнее всех высказался Елисеев: «Качество продуктов плохое, многое из рациона остается нетронутым, некоторые продукты так надоедают, что не лезут в глотку...» Шаталов и Рукавишников высказались в том же духе. На вопрос Фролова: «Зачем же вы подписали акт дегустации?» - все трое ответили примерно следующее: «Мы хорошо знаем, что создание «космической» пищи со сроком хранения до трех и более месяцев - очень непростое дело. Когда пробуешь такую пищу один-два раза, она кажется вполне приемлемой, но любить ее в течение месяца невозможно - она быстро приедается, и значительная часть продуктов попадает в разряд нелюбимых». Эти высказывания подтверждают мое мнение о том, что над «космическим меню» надо еще много работать. Надо также предоставить космонавтам возможность подогревать пищу и пользоваться горячей водой на борту станции.

На второй площадке дважды встречался с К.П.Феоктистовым. Он пытается восстановить контакт со мной, но сегодня не решился на разговор о возобновлении подготовки его к полету, а лишь пробовал через К.Д.Бушуева выяснить мое отношение к этому вопросу.

К двум асфальтированным теннисным кортам на 17-й площадке прибавился третий - глинобитный. Его постройку по моей просьбе быстро организовал генерал А.М.Войтенко. Сегодня Шаталов и Елисеев больше часа с увлечением обновляли третий корт.

8 апреля.

Моему внуку - «Николаю Второму» - исполнилось сегодня шесть лет. Поздравил его по телефону с днем рождения.

Сегодня все космонавты занимаются на 17-й площадке уточнением записей в бортжурналах и проверкой текстов инструкций и методических указаний - работа скучная, но крайне необходимая.

Подполковник Степанцов - автор космического тренажера для физических упражнений (КТФ) - ознакомил меня с программой и методикой физзарядки космонавтов в полете. Надо признать, что полный комплекс мероприятий по обеспечению длительного полета недостаточно изучен членами экипажей. Они пока не верят, что КТФ («бегущая дорожка») может оказаться их лучшим союзником в борьбе с вредными воздействиями невесомости. По-видимому, в данном случае сказываются недостатки в методике обучения и организации тренировок. Степанцов просил ежедневно выделять один час на проведение наземных тренировок, а космонавты считают их пустой тратой времени. Обе стороны ударились в крайности, дойдя до взаимных обвинений. Пришлось употребить власть - приказал ежедневно заниматься на КТФ по 30 минут всем членам экипажей.

9 апреля.

На второй площадке в новом здании МИКа провели заседание Государственной комиссии. По докладам главных конструкторов, разработчиков систем и представителей полигона о готовности ракет, станции и двух транспортных кораблей приняли решение: готовить пуск станции ДОС-7К №1 на 19 апреля.

Первый экипаж в полном составе и бортинженеры второго и третьего экипажей работают сегодня на борту станции. Они проводят окончательную приемку всего оборудования, имущества и бортовых запасов на ДОС-7К. После их ухода врачи проведут дезинфекцию станции и опечатают входной люк.

Вечером к нам на просмотр кинокартины «Начало» приехало много гостей со второй площадки. Перед демонстрацией фильма я познакомил с устройством КТФ Керимова, Северина и Даревского, причем последний решился на опробование тренажера. Две-три минуты все умирали со смеху, глядя на неловкую позу и беспомощные движения Даревского при его попытке «оседлать» тренажер. Затем на КТФ встал Леонов и показал красивые плавные движения на дорожке, «бегущей» со скоростью от двух до десяти километров в час.

10 апреля.

В последние два дня резко похолодало: ночью и рано утром температура падает до -6 градусов, ветер усилился до пятнадцати метров в секунду. Холодно и неприятно. Десять лет назад, когда мы готовили полет Гагарина, апрель был более теплый.

Утром провел совещание с космонавтами и руководителями подготовки их к предстоящим полетам, уточнили программу занятий до 22 апреля. Космонавты единодушно выступают против настояний Степанцова об увеличении продолжительности занятий на КТФ. Они справедливо утверждают, что усиленные тренировки на земле могут привить им вредные навыки, поскольку использование тренажера в невесомости построено на принципиально иной основе. Решили не перегружать ребят наземными тренировками, а запланировать ежедневные занятия (по часу на экипаж) для освоения устройства КТФ, принципов его работы в невесомости и ознакомления с графиком нагрузок.

Вечером в Доме офицеров города Ленинска состоялось торжественное собрание, посвященное десятилетию полета Гагарина. Зал был переполнен. Присутствовали: Керимов, Курушин, Дашкевич, Фролов, Черток, Бушуев, Шабаров, Феоктистов, Леонов, Кубасов. Докладчик - заместитель начальника полигона полковник В.А.Николаенок - и выступавшие товарищи (Черток, Кубасов, Леонов) очень тепло вспоминали Гагарина и Королева и благодарили коллектив полигона за большой вклад в дело освоения космоса. Леонов вручил генералу Курушину почетную грамоту от НИИЦПК.

11 апреля.

Воскресный день не порадовал нас хорошей погодой, снова было холодно и ветрено. Леонов предложил поехать на катерах по Сырдарье на рыбалку, но врачи и первый экипаж высказались против: Шаталов и Елисеев очень осторожны и делают все так, «как учили», без лишних напоминаний. Решили организовать соревнования по шахматам, волейболу, теннису и бильярду.

Я участвовал во всех видах соревнований, кроме волейбола, но мои результаты оказались неважными: я дошел только до второго тура. Особенно обидным был проигрыш в теннис в паре с Суриновым против Волкова и Колодина со счетом 2:6. Играл я плохо, но не лучше играл и Суринов. Во всех играх я волновался больше обычного - пора, по-видимому, бросать мне участия в состязаниях.

Прочитал воспоминания Главного маршала авиации А.Е.Голованова о его первых встречах со Сталиным. Голованов тенденциозно изложил в письме к Сталину состояние дел с радионавигацией и слепыми полетами в военной авиации накануне Великой Отечественной войны. Он много пишет о полетах своего экипажа в сложных метеоусловиях во время финской кампании и «забыл» упомянуть о том, что в тот период слепые и ночные полеты успешно осваивались большой группой военных летчиков во главе с И.Т.Спириным. Радиооборудование наших военных самолетов в 1940 году было малоэффективным и ненадежным, радионавигация и радиосвязь в авиации ранее недооценивались. Но эти недостатки были хорошо известны командованию ВВС, и меры, необходимые для их устранения, принимались задолго до инициативы Голованова.

12 апреля.

Исполнилось ровно десять лет со дня первого полета человека в космос. С космической скоростью пролетели эти годы. Сколько было изумительных побед, больших достижений и радостных событий! Были и поражения, были и дни глубочайшей печали - казалась непереносимой боль утраты Гагарина, гибели Комарова, безвременной смерти Королева. Но мы шли и продолжаем идти вперед.

В торжественном собрании в честь Дня космонавтики и десятилетия гагаринского полета, проходившем на второй площадке, участвовало более тысячи человек. Из десяти космонавтов - участников собрания - лишь один (Феоктистов) был на старте 12 апреля 1961 года, а всего среди присутствующих было человек пять-десять, видевших взлет Гагарина. Прошло только десять лет, а уже осваивается Луна (наш «Луноход-1» успешно передвигается по ее поверхности, восемь американских астронавтов побывали там), построена первая долговременная космическая станция, и через неделю мы выведем ее на орбиту.

Главная задача полета ДОС-7К - это прежде всего проверка самой станции, ее оборудования и транспортных кораблей на соответствие поставленным целям, а также проверка работоспособности экипажа в длительном полете. Сейчас, после замены Шонина на Шаталова в роли командира первого экипажа, у меня нет больших сомнений в возможности осуществления 30-суточного полета. Но как скажется столь продолжительное пребывание на орбите на здоровье космонавтов? Газенко, Гуровский и Мишин считают, что все обойдется без каких-либо серьезных последствий для экипажа. Я тоже надеюсь на это, но только при условии полного использования космонавтами нагрузочных и других средств обеспечения длительного полета. Персонально в Шаталове я уверен - он успешно перенесет воздействие невесомости и перегрузок. А вот Елисеев и особенно Рукавишников меня беспокоят: не окажутся ли они (или хотя бы один из них) слабым звеном экипажа и не будет ли им слишком тяжко в трудных условиях посадки и в первые дни после возвращения из космоса?

Сегодня мы получаем много приветствий по случаю Дня космонавтики: министр обороны Гречко, Вершинин, Руденко, Кутахов, Мишин, Тяжельников, Фурцева, Афанасьев, Дементьев и другие товарищи прислали свои поздравления и пожелания дальнейших успехов.

13 апреля.

Вчера разговаривал по телефону с генералом Кузнецовым, через день он вместе с Андрияном Николаевым вылетит на космодром, а 18 апреля сюда же должны прибыть все слушатели-космонавты во главе с Волыновым. Пуск станции - событие историческое, и слушателям будет полезно посмотреть два старта за четыре дня (пуск «Союза-10» с экипажем Шаталова планируется на 22 апреля). Одновременно они смогут ознакомиться с ракетой Н-1, старт которой намечен на конец мая. Доработки по ракете Н-1 проведены настолько серьезные, что, возможно, на этот раз она и полетит, но хорошим носителем эта ракета никогда не будет.

Вопрос о тренировках на КТФ разрешился без особого нажима с моей стороны. Космонавты осознали необходимость занятий на нем и ежедневно тренируются. Правда, на тренажере многое еще не доделано, нет, в частности, индикатора количества движений, без которого в полете будет трудно нормировать персональные нагрузки для каждого из членов экипажа.

14 апреля.

Маршал Гречко прислал телеграмму, в которой поздравляет нас с награждением НИИЦПК имени Гагарина орденом Ленина. Сегодня утром я собрал весь личный состав гарнизона 17-й площадки и поприветствовал его в связи с этим радостным событием. Космонавты и офицеры гарнизона обещали оправдать высокую награду и доверие Родины.

Центр подготовки космонавтов неплохо работает уже одиннадцать лет, но мог бы работать и лучше. Нас сильно ограничивают в средствах и кадрах, плохо обеспечивают тренажной и лабораторной аппаратурой - все это отражается на качестве учебного процесса и подготовки к полетам. Было за эти годы и немало ошибок, повинны в которых как руководители Центра, так и руководство ВВС.

Ракета УР-500 и станция ДОС-7К уже состыкованы и могут быть вывезены на старт. На состоявшемся сегодня заседании Госкомиссии представитель ОКБ Челомея Д.А.Полухин и разработчики систем ракеты подтвердили ее готовность к вывозке, а полковник В.С.Патрушев доложил о готовности станции. Казалось бы, все ясно - надо принимать решение о вывозке. Но совершенно неожиданно выступил Мишин с заявлением о том, что отсутствует заключение Челомея о готовности ракеты УР-500. И Мишин, и поддержавший его заявление Керимов забыли, что на заседании в Москве из-за болезни Челомея мы вывели его из состава комиссии, а вместо него ввели Полухина. Члены Госкомиссии и большинство присутствующих были недовольны этой грубой нападкой на Челомея, но промолчали, оставляя ее на совести Мишина. Приняли окончательное решение: 15 апреля вывезти ракету со станцией на старт, за четверо суток провести все предстартовые испытания и проверки, заправить ракету и осуществить пуск 19 апреля в 6:40 по местному времени.

Завтра исполняется 50 лет Георгию Береговому. Послал ему приветственную телеграмму.

15 апреля.

Рано утром состоялась вывозка ракеты и станции на старт. Все прошло благополучно, хотя накануне начальник космодрома генерал А.А.Курушин был очень обеспокоен прогнозом метеорологов, обещавших порывы ветра до 15 метров в секунду. Пускать ракету можно и при большей силе ветра, но при вывозке его скорость не должна превышать 10 метров в секунду. К счастью, метеорологи ошиблись - скорость ветра была заметно меньше предельно допустимой.

Народу на площадках полигона все прибывает. Вместе с Кузнецовым и Николаевым из Москвы прилетели Б.А.Строганов и В.А.Попов (ЦК), Б.А.Комиссаров, А.И.Царев, Г.К.Хромов и Б.В.Щегольков (ВПК), П.А.Костин (Генштаб). К моменту старта здесь соберутся сотни лишних людей. В большинстве случаев это представители высоких инстанций, то есть люди, ни за что конкретно не отвечающие и ничего практически не делающие, а лишь мешающие работать. Хуже того, многие из них способны серьезно напакостить тем, кто рискнет пренебречь их многочисленными, но, как правило, запоздалыми, а нередко и плохо продуманными советами.

Сегодня В.П.Мишин проводил беседу с космонавтами. На его вопрос о самочувствии все ребята хором ответили: «Хорошее!» В ходе встречи Мишин поинтересовался набором инструментов на борту станции, разрешил взять в полет бинокль ночного видения и согласился с предложением Елисеева - до перехода в ДОС всем членам экипажа отдыхать одновременно. Космонавты высказали много претензий по качеству пищи и питьевой воды. Мишин признал, что в этом вопросе Минздрав оказался не на высоте и надо будет искать других поставщиков. Потом Василий Павлович много говорил о комплексе Н-1-Л-3 - он все еще тешит себя надеждами, что корабль Л-3 полетит на Луну.

16 апреля.

Заправка транспортного корабля №31 (будущего «Союза-10») закончена, и сегодня он предоставлен в распоряжение экипажей для «отсидки». В 11:00 члены экипажа Шаталова займут свои места в корабле и в течение четырех часов будут осматривать и проверять все его оборудование (без включения электропитания).

Мои наблюдения за Андрияном Николаевым показывают, что он еще не восстановил своих физических способностей, которыми обладал до старта (сегодня он играл в теннис, и играл очень неважно). То же самое, как мне кажется, происходит и с Виталием Севастьяновым, прибывшим на космодром вместе с Николаевым. Это лишний раз подтверждает серьезность влияния на организм длительного воздействия невесомости. Предстоящий полет должен стать решающим в разведке границ приспособляемости человека к условиям невесомости и возможностей последующей реадаптации. Границы эти будут, разумеется, различными для разных людей и будут зависеть от условий полета (чистоты воздуха, качества питания, бытового комфорта, возможностей для проведения физических упражнений и использования специальных средств), но я глубоко убежден, что без искусственной гравитации человек не способен годами жить и работать в космосе.

Вчера вечером все три экипажа по очереди ходили париться в бане. Надо отдать должное маршалу Н.И.Крылову, построившему здесь отличную баню, - космонавты остались очень довольны ею. «Боюсь, что в космосе я буду часто вспоминать эту баньку!» - воскликнул Елисеев после возвращения из парилки.

17 апреля.

Тихое теплое утро (температура в 7 часов была +12 градусов). На деревьях уже лопаются почки, появились первые цветы...

Утром провел совещание руководящего состава: уточнили программу занятий космонавтов, внесли поправки в распорядок дня, рассмотрели списки лиц, едущих на пуск УР-500. Приказал всем обратить особое внимание на самое жесткое соблюдение мер профилактического режима, а Пущину и Лебедеву - усилить контроль за подвозом продуктов, их хранением и приготовлением пищи.

В первой половине дня экипажи занимались уточнением программы научных экспериментов. Начальник отдела ЦКБЭМ по системам ориентации и управления движением Е.А.Башкин и его сотрудники С.А.Савченко, Э.В.Гаушус, С.Н.Максимов и В.П.Варшавский не только «с пристрастием» расспрашивали космонавтов, но и советовались с ними, совместно вырабатывая рекомендации по действиям в различных ситуациях полета, по всему комплексу динамических операций и ориентации, по использованию оптических датчиков и другого оборудования. Башкин и его коллеги были полностью удовлетворены знаниями космонавтов.

Вечером офицеры из Института авиационной и космической медицины ВВС провели занятия с первым экипажем по использованию вакуумной емкости и «Полинома». Экипаж Шаталова хорошо знает назначение и особенности применения этих устройств. Но космонавты не торопятся давать по ним положительные заключения, так как совершенно справедливо считают, что эффективность того или иного агрегата можно объективно оценить только после проверки в космических полетах. Осторожность космонавтов не нравится авторам вновь созданной аппаратуры, и на этой почве были взаимные упреки и нарекания. В последние дни нам удалось несколько сблизить позиции «противоборствующих сторон», и я надеюсь, что Шаталов, Елисеев и Рукавишников сумеют по достоинству оценить эту, в общем-то очень нужную, аппаратуру.

18 апреля.

Сегодня из Москвы прилетели генералы А.Н.Ефимов, М.Н.Мишук, Л.И.Горегляд и Н.А.Бабийчук. Вместе с ними прилетел и летчик-космонавт Волынов с отрядом слушателей-космонавтов, все они - Джанибеков, Илларионов, Березовой, Романенко, Исаулов, Дедков, Козлов, Попов и Фефелов - впервые на космодроме, и им здесь есть что посмотреть.

На 81-й площадке состоялось предстартовое заседание Госкомиссии: разрешена заправка ракеты УР-500 топливом и подтверждена готовность ее к пуску со станцией в намеченный ранее срок - 19 апреля в 6:40 местного времени. После обеда Ефимов, Мишук и Николаев с группой офицеров уехали на рыбалку. Леонов и другие космонавты просились поехать с ними, но я запретил им убывать с 17-й площадки: завтра они должны проходить контрольные медицинские проверки.

Провел совещание, на котором уточнили вопросы, связанные с участием личного состава ВВС в заседаниях Госкомиссии, подготовке пусков, управлении полетом, работе службы поиска и спасения. Весь личный состав разбили на три смены для круглосуточного дежурства на КП. Руководителями смен назначили генералов Горегляда, Кузнецова и Николаева.

19 апреля.

Утро выдалось прохладное, ночью был дождь с грозой. К 5:20 все члены Госкомиссии и «гости» собрались на наблюдательном пункте 95-й площадки. У меня была полная уверенность, что ракета сработает нормально, но по станции было много сомнений.

Ровно в 6:40 начался подъем, и на сороковой секунде полета ракета скрылась в облаках. В течение пяти-шести минут мы слушали репортаж о ходе полета, а после сообщения о включении третьей ступени ракеты я предложил выехать на КП второй площадки. Ефимов, Мишук и я поехали первыми, а за нами колонной потянулись десятка два автомашин. Накрапывал дождь, дорога была скользкой, и мы ехали со скоростью не более 60 километров в час. Но несмотря на все предосторожности избежать происшествий не удалось - уже на второй площадке мы узнали, что во время переезда перевернулась машина, в которой находились В.П.Глушко и В.С.Радутный (к счастью, пассажиры и водитель отделались легкими ушибами).

По первым докладам с ИПов мы убедились в успешном выходе станции ДОС-7К на орбиту и раскрытии ее антенн и солнечных батарей. Однако в конце первого витка выяснилось, что на станции не открылась крышка отсека научной аппаратуры. Этот дефект исключает возможность проведения ряда экспериментов, но он не должен отрицательно повлиять на полет станции, и поэтому нами было принято решение о вывозке на старт ракеты с транспортным кораблем.

Наши руководящие медики (Воробьев, Бабийчук, Гуровский) без совета со мной пытались уговорить членов экипажей пройти рентгеновское освидетельствование. Космонавты все как один высказались против, и тогда врачи пришли ко мне с просьбой, чтобы я приказал ребятам идти на рентген. Пришлось помочь медикам провести обследование, предварительно посоветовав им поменьше «играть в демократию».

Вечером космонавты еще раз сходили в баню. На мой вопрос: «Как попарились?» - Шаталов и Елисеев шутя ответили: «Смыли все грехи, чувствуем себя, как новорожденные!»

20 апреля.

Полет станции проходит тревожно. Вернувшийся с ночного дежурства Л.И.Горегляд доложил об отказе шести из восьми вентиляторов системы жизнеобеспечения и терморегулирования. Они очень редко отказывали во всех предшествующих полетах, поэтому на станции имеются только два запасных вентилятора (считалось, что их вполне хватит на 90 дней полета). Причина возникшей неполадки пока не выяснена, и это всех нас, и в первую очередь космонавтов, очень волнует.

Более двух часов разбирались с инженерами и космонавтами в возможных причинах отказа вентиляторов. Установлено, что они вышли из строя не одновременно - это дает основание отвергнуть претензии к электропитанию. По общему мнению, наиболее вероятной причиной отказа может быть только засорение сеток вентиляторов пылью и мелкими кусками бумаги или ткани. Все считают, что экипажу «Союза-10» надо взлетать, стыковаться со станцией, оценить обстановку на месте и после консультаций с «землей» решить, что делать дальше.

В 17:00 в спортзале нашей гостиницы началось «парадное» (для прессы, кино и радио) заседание Государственной комиссии. В.П.Мишин доложил о ходе полета ДОС и о готовности к старту ракеты с «Союзом-10». Он признал, что на борту станции непорядок с вентиляторами, который, по его мнению, может быть легко устранен с переходом экипажа на станцию. Я доложил о готовности космонавтов и предложил утвердить основной экипаж в составе Шаталова, Елисеева и Рукавишникова, а экипажи Леонова и Добровольского назначить запасными. Госкомиссия согласилась с нашими предложениями и назначила пуск «Союза-10» на 22 апреля в 3:20 московского времени.

После заседания В.П.Мишин от имени ученого совета ЦКБЭМ вручил космонавтам и мне настольные медали Гагарина в память о десятилетии первого космического полета человека. Мишин, Бушуев, Черток и Феоктистов всячески пытались подбодрить ребят и сгладить неприятное впечатление от отказов на борту станции. По-моему, старания Мишина и других были излишними: космонавты лучше, чем кто бы то ни было, осознают все трудности и ответственность предстоящего полета и ради выполнения задания готовы идти на риск.

21 апреля.

Погода в последние дни нас не радует - сплошная низкая облачность, моросит мелкий дождичек. Еще вчера я объявил космонавтам, что утренняя физзарядка в такую погоду не обязательна, но сам все же пробежал свои обычные пять километров. Поднимаясь после пробежки по гостиничной лестнице, я встретил Елисеева и Шаталова. «Мы тоже решили размяться, - сказал Шаталов. - Я наметил сегодня пробежать семь километров, ведь это последняя зарядка перед стартом!» Молодец Шаталов - он твердо знает, что надо делать, чтобы побеждать. За ним тянется и Елисеев, у которого, правда, были небольшие неприятности с сердцем.

Сегодня Юрий Фокин провел с экипажами пресс-конференцию. Ребята удачно отвечали на все вопросы, но меня и врачей очень смущал холодный пронизывающий ветер (пресс-конференция проходила в беседке неподалеку от обелиска в честь запуска первого спутника). Пришлось попросить Фокина и других корреспондентов предельно уплотниться во времени.

Итак, все решения приняты, все команды даны. Завтра рано утром «Союз-10» с тремя космонавтами на борту будет стартовать в космос, где их ждет ДОС «Салют». Я верю в экипаж Шаталова - он будет делать все возможное, чтобы выполнить трудное задание и устранить в ходе полета возникшие на станции неполадки. Но хватит ли сил у ребят? Сегодня, кстати, когда я им предложил через 15-20 суток после старта организовать разговор по радио с семьями, Шаталов и Рукавишников с радостью откликнулись на мое предложение, но Елисеев, помедлив с минуту, возразил: «Надо еще посмотреть, в каком состоянии мы будем...»

Сейчас на часах 15:45, до отбоя для космонавтов остается 15 минут (подъем назначен на 24:00). Завтра в 3:10 местного времени экипаж Шаталова займет свои места в корабле «Союз-10»...

До подъема космонавтов остается два часа, в гостинице тишина, все спят. Мне с группой офицеров в 23:00 надо выезжать на «заправочную» Госкомиссию, поэтому я поднялся пораньше. Заглянул в комнату Леонова и Кубасова - им надоело спать, и они устроили довольно громкую читку. Пришлось их утихомирить.

22 апреля.

На часах около 10 утра по местному времени, мы только что вернулись с просмотра кинокомедии «Кавказская пленница», организованного по просьбе экипажа Шаталова.

По программе полета «Союз-10» должен бы был уже делать четвертый виток по орбите, но (опять это злосчастное «но»!) Шаталову на пусках определенно не везет - корабль с его экипажем сегодня не поднялся в космос. Что же случилось на старте?

Видимо, из-за не прекращавшегося всю ночь дождя на корпусе ракеты появились блуждающие токи переменного знака (то «плюс», то «минус»), и все же мы сочли возможным продолжать подготовку к старту - ракету заправили топливом, посадили в корабль экипаж и выполнили обычные предпусковые операции и проверки. Нормально прошли все стартовые команды, оставалась одна минута до включения зажигания, и тут мы обнаружили, что не отходит кабель-мачта. Возникла крайне опасная ситуация: могла сработать САС, мог возникнуть пожар. Надо отдать должное В.П.Мишину и полковнику В.С.Патрушеву - они быстро оценили всю сложность обстановки и приняли правильное решение о немедленном прекращении пуска. Через считанные секунды были отданы все «отбойные» команды, необходимые для отключения САС, поднятия ферм обслуживания и подготовки эвакуации космонавтов из корабля.

После отключения САС вероятность отстрела корабля и возникновения пожара несколько уменьшилась, и к ракете была направлена аварийная команда. Вслед за ней туда же направились Мишин, Патрушев, Войтенко, Николаев, Леонов и я. Кроме опасности взрыва и пожара существовала еще одна - опасность простудить космонавтов во время эвакуации. В корабле при температуре «плюс 28» они сидели, одетые в легкие костюмы без головных уборов, а снаружи лил дождь, дул сильный ветер при нулевой температуре. Вот почему я настоял на том, чтобы ребятам в корабль были поданы куртки, брюки, утепленная обувь и шапочки. Минут через сорок Керимов, Афанасьев, Мишин, Бармин, Глушко, Карась и другие члены Госкомиссии с большой радостью встретили космонавтов у подножия ракеты.

Истинная причина задержки отхода кабель-мачты пока не установлена, но осмотр ракеты и стартовых сооружений дает основание надеяться, что пуск можно будет произвести завтра. Приняли предварительное решение: ракету не разряжать и готовить ее к старту 23 апреля. Со второй площадки космонавты, Кузнецов, Бабийчук и я возвращались в одном автобусе. Все были очень возбуждены и оживленно обсуждали ранее имевшиеся у нас задержки и переносы пусков. У Шаталова уже был случай, когда его перед самым пуском пришлось высаживать из корабля. Всего же за 10 лет мы насчитали две задержки стартов на сутки (обе с Шаталовым) и два переноса полетов на более длительные сроки. Кстати сказать, задержки, подобные сегодняшней, сильно сказываются на моральном и физическом состоянии космонавтов. Я надеюсь, что завтра экипаж Шаталова полетит в том же составе, но пока ребята еще не успокоились после пережитых ими волнений (Елисеев и Шаталов потеряли в весе по одному килограмму). Сегодня отбой для космонавтов назначен на 15:30, причем врачи решили дать всем троим из первого экипажа немного снотворного.

С.А.Афанасьев сообщил мне по телефону, что уже три раза пробовали отводить кабель-мачту, и все три раза она отошла без замечаний. После многократных проверок специалисты службы В.П.Бармина пришли к заключению, что перед пуском кабель-мачта не отошла из-за замораживания дождевых капель в системе ее управления.

Старт намечен на 5:00, но окончательное решение примет Госкомиссия, заседание которой состоится в час ночи. Дождь прекратился, стало потеплее, но небо все еще хмурое. Хочется верить, что завтра пуск пройдет хорошо.

23 апреля.

...Все волнения уже позади - «Союз-10» с экипажем Шаталова в космосе. Орбита близка к расчетной, антенны и системы корабля работают нормально. При запуске повторился вчерашний дефект: три раза не проходила команда на отделение штекеров и отвод кабель-мачты. Если вчера Мишин принял правильное решение о прекращении пуска, то сегодня, уже зная причину дефекта, он поступил не менее правильно и добился успеха, разрешив продолжать пуск.

Большая группа наших товарищей во главе с генералами Ефимовым и Мишуком уже улетела в Москву, а я вместе с Николаевым, Фроловым и несколькими офицерами в 14:00 вылечу в Евпаторию.

30 апреля. Москва.

С 6 по 25 апреля был в командировке на космодроме и в Крыму. Постараюсь восстановить в памяти волнующие события двух последних дней командировки, связанные с полетом Шаталова, Елисеева и Рукавишникова на транспортном корабле «Союз-10».

К моменту старта «Союза-10» 23 апреля нам было известно, что на борту ДОС-7К (станция «Салют»), выведенной на орбиту четыре дня назад, не открылась крышка отсека научной аппаратуры - это грозило срывом большей части программы научных экспериментов. Кроме того, отказали шесть из восьми бортовых вентиляторов станции, что могло вызвать серьезные осложнения в работе системы жизнеобеспечения экипажа. Вся надежда была на космонавтов: перейдя на станцию, они могли бы попытаться устранить неполадки в ее оборудовании...

На первых витках полета «Союза-10» все шло хорошо, и это вселяло в нас уверенность в успешном преодолении возникших трудностей. Но на четвертом витке при попытке выполнить коррекцию орбиты корабля обнаружились сбои в работе интегратора и гироскопов. Это был первый неприятный сигнал с борта «Союза-10». Дали задание Шаталову выполнить коррекцию орбиты вручную, а сами вылетели на самолете Ил-18 в Евпаторию.

В салоне самолета пассажиров было больше, чем обычно: летели члены Госкомиссии, главные конструкторы, специалисты по различным системам корабля и станции. Чувствовалась общая усталость, у каждого было желание забыться и отдохнуть - люди не спали двое суток. Мишин все же попытался организовать небольшую выпивку, но Афанасьев умело переориентировал всю компанию на чай. Погода нам благоприятствовала, и еще до наступления темноты мы уже были на командном пункте в Евпатории. Быковский и Горбатко доложили обстановку в космосе: «На борту «Салюта» - без изменений, экипаж «Союза-10» вручную произвел коррекцию орбиты».

...В три часа 24 апреля началась стыковка «Союза-10» со станцией «Салют». Коррекцией орбит корабль и станция были сведены на расстояние 16 километров, после включения системы «Игла» осуществился «захват» и началось дальнейшее их сближение в автоматическом режиме с относительной скоростью до 27 метров в секунду. По мере сокращения расстояния между кораблем и станцией скорость сближения снижалась. Когда до «Салюта» оставалось полкилометра, она была снижена до двух метров в секунду. На расстоянии 200 метров от станции Шаталов взял управление стыковкой в свои руки. Соприкосновение «Союза-10» с «Салютом» произошло при относительной скорости 20-30 сантиметров в секунду.

Через 15 минут Шаталов доложил, что транспарант «Есть стыковка» не горит и нет сигнала, подтверждающего наличие электрической стыковки. По данным телеметрии мы убедились в неполной стыковке - корабль и станция не «дотянулись» друг до друга на 90 миллиметров. В таком состоянии открывать люки для перехода на станцию без скафандров нельзя из-за отсутствия герметизации. Приказали экипажу пока ничего не предпринимать и ждать наших указаний. Через виток дали команду Шаталову попытаться «дожать» стыковочные узлы. Экипаж предпринял несколько попыток завершить стыковку, но успеха не добился...

На четвертом витке совместного полета выдали команду на расстыковку. Космонавты выполнили все наши рекомендации, однако корабль и станция не расстыковались. У нас имелись «в запасе» и другие варианты расстыковки, так что оснований для паники не было. И все же каждый, кто находился на КП, да и сами космонавты сознавали всю сложность обстановки. Ведь в случае значительных задержек с расстыковкой экипажу грозила неминуемая гибель, поскольку к этому моменту ресурс СЖО корабля по кислороду составлял всего 40 часов. А рядом - станция «Салют», на которой все необходимое для жизни экипажа в течение трех месяцев! Но этими запасами нельзя воспользоваться только потому, что на корабле и на станции нет скафандров и систем наддува. Так погоня Мишина за рекордной тридцатисуточной продолжительностью полета могла обернуться величайшей трагедий - гибелью на орбите трех космонавтов. К счастью, повторная команда на расстыковку прошла удачно, и корабль «Союз-10» отделился от станции.

В принципе можно было еще раз попробовать состыковать «Союз-10» со станцией, но за первую попытку стыковки израсходовалось 80 килограммов рабочего тела (почти в два раза больше нормы), и поэтому дальнейшее его расходование представлялось нам рискованным (гарантийный запас рабочего тела для осуществления посадки составляет 45 килограммов). В те минуты, которые потребовались для принятия решения о последующих действиях экипажа, станция и корабль все больше и больше расходились, а когда «земля» все же решилась выдать команду на «зависание», «Салют» оказался уже вне видимости космонавтов.

Только что пережив неприятности со стыковкой и расстыковкой, мы оказались перед угрозой новой серьезной опасности. С целью обеспечения посадки корабля в светлое время после 30-суточного полета старт «Союза-10» был произведен ночью. При посадке через двое суток полета приземление на территории СССР было возможно только в ночное время, когда исключена «ручная» ориентация корабля при спуске. Это означало, что в случае отказа системы автоматической ориентации посадка на территории страны станет невозможной. Мы начали готовить варианты приземления «Союза-10» в Южной Америке, Африке и Австралии, а Шаталову дали команду: выполнить ориентацию вручную, сориентированный корабль поручить гироскопам, следить за точностью выдерживания режима полета. Экипаж выполнил наше задание и доложил: «Гироскопы работают, точность выдерживания режима - хорошая». После этого сообщения появилась уверенность, что нам удастся посадить «Союз-10» на своей территории.

Посадочная комиссия, рассмотрев условия приземления на первых трех суточных витках, проходящих над полигоном, приняла решение: осуществить посадку корабля «Союз-10» на первом витке 25 апреля в 80-100 километрах северо-западнее Караганды. Во всех предшествующих полетах спуск с орбиты и посадка проходили в дневное время, экипажу Шаталова впервые предстояло совершить приземление ночью за четыре-пять минут до восхода солнца.

...Через несколько минут после окончания работы ТДУ поступило сообщение Шаталова: «Управляемый спуск... Перегрузки нарастают... За иллюминаторами очень светло, корабль лижут большие языки пламени...» Над Каспийским морем «Союз-10» засекли локаторы ПВО - к нам стали поступать доклады по радио о быстро сокращающемся удалении корабля от расчетной точки посадки. Вскоре с командного пункта ВВС доложили: «Экипаж вертолета Ми-4 наблюдает спуск корабля «Союз-10» на парашюте».

Прошло еще несколько тревожных минут, прежде чем к нам поступили заключительные доклады: «Корабль приземлился, стоит вертикально... Вертолет садится рядом с кораблем... Шаталов, Елисеев и Рукавишников вышли из корабля... Самочувствие космонавтов хорошее».

Закончились наши переживания, было обидно, что программа полета не выполнена в главном (переход экипажа на станцию и длительное пребывание на ней), но все радовались благополучному завершению полета. На заседании Госкомиссии решили образовать специальную комиссию под председательством Б.Е.Чертока для выяснения причин неполной стыковки корабля со станцией.

Вылет в Москву четырех самолетов ВВС я назначил на 7 часов утра 25 апреля. Узнав, что вылет самолета Мишина запланирован только на 15 часов, я предложил Афанасьеву, Керимову и представителям ЦК и ВПК лететь вместе со мной на нашем Ту-104. Все с удовольствием приняли мое приглашение, и я попросил Керимова составить список лиц, которые полетят со мной в Москву. Такой список был составлен, причем в него была включена и фамилия Мишина: подписавшие список министр Афанасьев и председатель Госкомиссии Керимов не хотели оставлять здесь Мишина одного, опасаясь, что он запьет. Выбрав момент, когда все отъезжающие собрались в комнате Госкомиссии, я зачитал список. И тут произошел инцидент, очень характерный для взаимоотношений между Мишиным и руководством МОМ. Услышав свою фамилию в списке, Мишин сразу вскипел и заявил: «Я не полечу, мне надо еще поработать здесь... Министр работать за меня не будет...» Афанасьев и Керимов молча проглотили эту «пилюлю», а всем нам было неудобно и за Мишина, и за его руководителей.

В Караганду я передал для Шаталова согласованное с Керимовым сообщение: «Экипажу прибыть 26 апреля в 14:00 на аэродром Чкаловская. После встречи на аэродроме состоится заседание Госкомиссии в Звездном - будем слушать отчет экипажа о полете». В 7:00 наш Ту-104 взлетел с аэродрома Саки и взял курс на Москву. В салоне самолета были Афанасьев, Керимов, Комиссаров, Строганов, Царев, Попов, Карась, Щегольков, Костин, Северин, Николаев и я. Москва встретила нас прохладной погодой. Апрель в этом году везде был холодным, синоптики не обещают тепла и на первую половину мая.