Научно-производственное предприятие "Звезда" единственное в стране, занимающееся разработкой и созданием индивидуальных систем жизнеобеспечения летчиков и космонавтов, средств спасения экипажей и пассажиров при авариях летательных аппаратов.

От проходной к конструкторскому корпусу — асфальтированная дорога с деревьями по обочинам. Чисто, тихо. Ловлю себя на мысли, что все предприятия ВПК — будь то "Звезда", ОКБ Сухого или Ильюшина, "Энергомаш" или "Факел" — чем-то похожи.

Главное, что их отличает друг от друга, — внутри: уникальное оборудование, лаборатории, испытательные стенды. И люди...

Со дня создания НПП "Звезда", более 50 лет, здесь трудится Исаак Павлович Абрамов — заместитель генерального конструктора, действительный член Международной академии астронавтики. Сегодня он главный научный советник по космическим скафандрам и системам жизнеобеспечения. Более полувека Исаак Павлович принимал участие в разработке и создании десятков космических скафандров и их модификаций, систем жизнеобеспечения для космонавтов и астронавтов, пилотировавших корабли "Восток" и "Восход", "Союз" и "Мир", МКС.

— Исаак Павлович, с чего начинался первый отечественный космический скафандр?

— В 1953-1954 годах на "Звезде" были изготовлены установки, состоящие из катапультных тележек, снабженных кислородной аппаратурой и скафандрами для животных (собак). Определяли реакцию живых существ после заброса их на высоту до 100-110 км с последующим катапультированием и спуском на парашюте. Собаку звали Козявка — это была первая засекреченная псина. Потом на искусственном спутнике Земли полетели Лайка, Белка и Стрелка. Кабина для животных была прообразом скафандра для человека — с вентиляцией, с удалением отходов жизнедеятельности...

Лишь в конце лета 60-го было окончательно решено: человеку в космосе нужен надежный скафандр, систем безопасности самого корабля будет недостаточно. И в довольно короткий срок появился "СК-1" — скафандр Юрия Гагарина. С автономной системой жизнеобеспечения, с несъемным шлемом. Потом был "СК-2" для Валентины Терешковой. Далее — "Беркут" для Алексея Леонова.

— А каковы скафандры сегодня?

— Двух типов. Первые — спасательные, для защиты космонавта в случае аварийной разгерметизации кабины или отказа бортовой системы жизнеобеспечения. На первых космических кораблях люди все время находились в них. Начиная с корабля "Союз" появился дополнительный отсек — орбитальный или бортовой. Теперь космонавты находятся в скафандрах только в те моменты полета, когда велика вероятность разгерметизации: взлет, посадка, стыковка. В одежде, внутри которой избыточное давление, работать-то неудобно. Второй тип — для выхода в открытый космос.

— А у Алексея Леонова 45 лет назад был один скафандр?

— Да. Универсальный — и для спасения, и для выхода в космос.

Подвижность — наиболее важная характеристика скафандра. Пока ученые и конструкторы идеальной не достигли. На Международной космической станции (МКС) наши и американские космонавты в последний год работали в российских скафандрах "Орлан-М".

— В чем отличие американского скафандра от российского?

— Астронавты США возят их на МКС на "Шаттлах". Отработал и везет обратно на Землю. Там их ремонтируют, заменяют элементы, отдельные узлы, если надо. И подгонка по фигуре — тоже на Земле. Мы еще со времен "Салюта" решили оставлять скафандры для выхода в космос на станции. Конструкция позволяет на орбите подогнать его под любого космонавта. Профилактика идет на станции, а служит российский скафандр до трех лет.

Американцы привезли на МКС свои скафандры, один раз поработали — и все. Вернуть на Землю нечем. "Шаттл" не летал 2,5 года. Вот и вынуждены они были даже на американском сегменте МКС работать в нашей "одежке".

— Чем отличаются первые скафандры от нынешних "Орланов-М"?

— Это как небо и земля! У Леонова был универсальный скафандр "Беркут" мягкого типа. Несколько оболочек. Системы охлаждения не было вовсе. Все по-простому... Нынешние "Орланы", во-первых, полужесткого типа. Корпус — из легкого металла, как у средневекового рыцаря. Рукава, оболочки ног — мягкие. Подшипники — плечевые, кистевые, на коленях — обеспечивают подвижность при работе. Прежде чем войти в скафандр, космонавт надевает облегающий костюм из крупной сетки — весь его пронизывают тонкие мягкие трубки. Система водяного охлаждения! При любых энергозатратах она создает внутри скафандра комфортные условия. "Орлан-М" подгоняется по росту за счет длины рук и ног — от 165 см до 190. Объем груди — 46-56.

...Абрамов открыл на спине скафандра "дверь". Как в холодильнике! Все напичкано электроникой и еще неизвестно чем. Я спустил ноги в "ноги", вдел руки в "руки". Почти космонавт! На все про все — 2-3 минуты без посторонней помощи. У американцев так нельзя. В скафандр облачаются минут 15. Весит российский "Орлан-М" не более 95 кг, у американцев — до 115 кг. У фантастов присутствует фраза: "Надел скафандр". Сегодня понимаешь: не надел, а вошел в него.

В "Орлане-М" можно непрерывно работать в вакууме космоса 7 часов. Фактически еще дольше — ведь 1,5 часа космонавт шлюзуется, проверяя все системы, приноравливая скафандр к своей фигуре. А вот спасательные скафандры, в которых взлетают и садятся на Землю, — товар штучный. Их делают каждому космонавту индивидуально.

Стою перед лунным скафандром "Орлан". Его сделали в 1969 году! Он ближе всех к "Орлану-М", что летает сегодня на МКС. Теплообмен, поглотитель углекислоты, запас кислорода, автономная радиотелеметрическая аппаратура... Предполагалось, что в нем советский космонавт должен пройти по Луне 5 км. Но американцы слетали первыми — и программу нашу закрыли. А зря...

Все эти полвека и даже больше "Звезда" занималась не только космосом, а и проблемой спасения летчиков при авариях летательных аппаратов. Венцом совершенствования стало катапультное кресло К-36. Его модификации предназначены для пилотов-истребителей, перехватчиков, бомбардировщиков, спортивных, палубных самолетов, боевых вертолетов. Они установлены более чем на 25 типах самолетов. Многие сотни летчиков ВВС, авиации ПВО и ВМФ своей жизнью обязаны этим катапультным креслам.

Сегодня появилось новое кресло с электронной системой автоматики, связанной с информсистемой самолета. В зависимости от режима полета и массы летчика электроника в миг катапультирования сама изменяет баллистические характеристики стреляющего механизма, корректирует траекторию полета кресла, изменяет во времени момент раскрытия парашюта.

Об НПП "Звезда" и его людях еще напишут немало книг. О том, что системы дозаправки самолетов топливом в воздухе делались здесь. И здесь создавались системы защиты самолетов от пожара и взрыва, аварийно-спасательные системы для гражданской авиации. Даже для восходителей на Эверест на "Звезде" делали кислородно-дыхательное оборудование...

Прощаясь с Абрамовым, я увидел в стакане для карандашей на его рабочем столе флажок. На нем было написано: "Ура! На Марс!"

— Начали делать скафандр для Марса?

— Это будет нечто! — восторженно и загадочно выдохнул конструктор.

Значит, "Звезда" продолжает светить...

Владимир ЧЕБАКОВ