Поздняя осень 1988 года дала знать немногочисленным обитателям песчаной казахской степи вокруг космодрома Байконур, что зима не за горами. Холодный ветер усердно вздымает песок с все еще сухой земли и смешивает его со слабым дождем, который переходить в снег. Очень скрупулезно за капризами погоды следят синоптики космодрома, где предстоит второй старт уникальной сверхмощной ракетокосмической системы «Энергия - Буран». Теперь ей предстоит стартовать вместе с самым новым достижением советской космической науки и промышленности - орбитальным самолетом «Буран». Вот что с борта специального самолета Ту-154 , посланного в далекую метеоразаведку, поступило новое предостережение: над Аральским морем набирает силу масштабный циклон, который направляется в район стартового комплекса. Это ухудшило бы еще больше условия запуска ракеты. Людей стартовой команды, работающих на площадке 110, это не очень впечатляет. Они тщательно заканчивают последние приготовления и проверки систем ракеты. Уверенная в своей исполинской силе, освещенная мощными прожекторами, «Энергия» терпеливо ждет решение Государственной комиссии. Она будто ни на капельку не сомневается в благополучном исходе предстоящего испытания. Идут первые часы 15 ноября, кода члены Государственной комиссии единогласно решают - не откладывать старт. Немногим позже «Энергия - Буран» успешно стартует. Низкие облака быстро скрывают в своих объятиях огненный смерч, производимый сверхмощными двигателями. Только два человека вблизи отслеживают полет ракеты на космическую орбиту - летчик испытатель Магомед Толбоев из отряда будущих пилотов Бурана и оператор Сергей Жадовский. Они заранее вылетают на самолете - лаборатории для оптико-телевизионного наблюдения МиГ-25 (ЛЛ - 22) и ждут «Энергию» на большой высоте. Вскоре ракета и появляется, устремленная в космические просторы. До того, как она улетела за горизонт, провожающие ясно увидели, как первая ступень отделяется от ракетного пакета. Часа через три ЛЛ - 22 снова в воздухе, на этот раз - как встречающий. Направляемый с земли экипаж перехватывает на высоте 7000 метров идущий на посадочную полосу «Буран». Ведомый наземными радиолокационными средствами и электронно-вычислительными машинами, он точно и уверенно следует по пути к родному дому, блестяще демонстрируя исключительные возможности своего искусственного интеллекта. Учитывая сильный боковой ветер, орбитальный самолет сделал блестящий маневр, изменив направление и высоту своего полета. В то же время он убавил скорость и точно выполнил снижение по глиссаду приземления. Вскоре Буран приземлился на почти пятикилометровой полосе посадочного комплекса космодрома «Байконур». После двух витков вокруг голубой планеты он с ювелирной точностью останавливает свой восьмидесятитонный корпус посредине полосы, отклонившись влево то осевой линии всего на 5 метров от расчетной точки и в трех в сторону от нее. В отличном стоянии и теплозащитное покрытие, выдержавшее температуру плазменной оболочки при вхождении в плотные слои атмосферы. Не хватало всего 5 плиток (из 39000!) - к примеру, американский челнок при приземлении теряет от 150 до 200 этих элементов. Толбоев первым, «по авиаторскому», дает выражение своему восхищению перед космическим гостем и его создателями. Он устремляется в небо и после изящного виража делает почетный круг над ним. На земле все встречающие, среди которых и Борис Иванович Губанов (1930 - 1993), Генеральный конструктор «Энергии» и генерал Гудилин, ответственный за испытания всего комплекса - все ликуют. Бурные овации, обнимания, рукопожатия, крики «ура!» оглашают зал управления полетом. Ликуют и в других местах, сопричастных с полетом и приземлением «Бурана» - от резервных аэродромов под Симферополем и Хоролем под Владивостоком до Центра управления полетами в Подмосковье и кораблей для космической связи в Тихом и Атлантическом океанах. Сложная космическая система, сулящая новое направление проникновения в Космос, блестяще выдержала испытание, которое готовили долгие годы. Первая в мире - и пока единственная - автоматическая посадка летательного аппарата увенчалась успехом! Невозможно обрисовать в такой краткой публикации эпопеи «Энергии - Бурана», чью двадцатилетнюю годовщину отмечаем сегодня. Зарождение и осуществление этой грандиозной идеи, несмотря на ее дальнейшее неблагоприятное развитие, является великим подвигом советской науки и аэрокосмической промышленности. Если ракета - носитель «Энергия» естественное продолжение успехов в создании сверхмощных двигателей и ракет, которые вывели на орбиту первый искусственный спутник Земли, первых пилотируемых станций, то «Буран» прошел трудный путь до своего первого и, к сожалению последнего полета. Он не сразу появился на белых полях ватманов. Первые проектные исследования по вопросу крылатого космоса в СССР сделаны во многих конструкторских бюро еще в 50-ые годы прошлого века. В этом направлении работали в коллективе замечательного авиаконструктора Владимира Михайловича Мясищева, позже в коллективе Павла Владимировича Цыбина, а с 1965 года и в коллективе Артема Микояна. Именно в этой прославленной фирме, с инициалами «МиГ” рождается проект «Спираль» и аппараты БОР (Беспилотный орбитальный ракетоплан). Точку в этом процессе поставили специалисты ЦАГИ созданием ЭПОС-а (экспериментальный пилотируемый орбитальный самолет). Эти аппараты, запускаемые с ракетного полигона Капустин Яр (в котором были и некоторые ракетчики БНА) приводнялись в Индийском океане. Благодаря им решены сложные проблемы аэродинамики полета на гиперзвуковых скоростях, прочности конструкции и особенно в деликатной области теплозащиты. Это позже широко было использовано при создании прототипа «Бурана». Он был разработан коллективом объединения «Молния», которым руководил Глеб Евгеньевич Лозино - Лозинский, один из главных идеологов и конструкторов «Спирали». Не смотря на большую внешнюю схожесть с американским космическим челноком, «Буран» является ее полным антиподом. Он отдельная часть, модуль к ракете «Энергия», которая может выводить на орбиту и другие грузы. Распад Советского государства и в результате пресловутой перестройки, в чем не было исторической необходимости, прекратил работу в этом исключительно важном направлении космических исследований. С орбиты позже была спущена и орбитальная станция «Мир», к которой должен лететь «Буран». По этому случаю История имеет определенное мнение и терпеливо дожидается возможности произнести и выполнить свой суровый приговор. Многие недоброжелатели или откровенные мещане поспешат сказать, что «Буран был ненужным, что можно было найти лучшее решение, что спор между спускаемой капсулой и космическим самолетом еще не решен. Мы не будем обращать на них серьезное внимание. Мы позволим себе только напомнить, что по-настоящему новое всегда было встречено поначалу с сомнением, даже с отрицанием. «Энергия» и «Буран» оставили после себя огромный научный, конструкторский и технологический вклад, который является основой современных космических разработок России. Определенно на первом месте это сверхмощные двигатели - богатыри РД - 171 и РД - 120 (первая и вторая ступень ракеты «Зенит»), которые являются модификацией РД - 170, двигателя первой степени «Энергии». Этот четырехкамерный двигатель, который прошел аттестацию на десятикратное использование и до сих пор не имеет себе равных в мировой практике по мощности в своем классе. Они продукт основателя мировой школы ракетного двигателестроения Адамика Валентина Петровича Глушко (1908 - 1989 г.) и его сотрудников объединения «Энергомаш». С деловой расчетливостью и тщательно скрываемой завистью представители американской фирмы «Локхид - Мартин» покупают РД - 180, младшего брата этой семьи двигателей для первой степени ракеты «Атлас». А самое главное - память жива в сознании одного миллиона двухсоттысяч участников в этой космической программы, которые самоотверженно трудились за славу и пользу своей великой многонациональной родины - СССР. Унаследованные и развитые в наше время опыт и знания их дела являются главным оплотом мировой космонавтики сегодня.

Късната есен на 1988 г. предупреди редките обитатели на песъкливата казахска степ край космодрума Байконур, че идват студове. Мразовит вятър усърдно вдига пясък от все още сухата земя и го смесва със слабия дъжд, който преминава в сняг. Особено внимателно промените на времето се следят от синоптиците на космодрума, където предстои вторият старт на уникалната и свръхмощна ракетно-космическа система "Енергия". Сега тя трябва да излети заедно с най-новото постижение на съветската космическа наука и промишленост - орбиталният самолет "Буран".

Ето че от борда на специалния самолет Ту-154, изпратен на далечно метеорологично разузнаване, постъпва ново предупреждение: над Аралско море се развива обширен циклон, който се насочва към района на стартовия комплекс. Това би влошило още повече условията за изстрелването на ракетата. Хората от стартовата команда, работещи на площадка 110, не обръщат особено внимание на природните капризи. Те внимателно извършват последните приготовления и проверки на ракетните системи.

Уверена в исполинската си сила,

осветена от мощните прожектори, "Енергия" търпеливо чака решението на Държавната комисия. Тя като че ли нито за миг не се съмнява в благоприятния изход на провежданото изпитание.

Текат първите часове на 15 ноември, когато членовете на Държавната комисия единодушно решават - стартът да не се отлага. Малко след това "Енергия - Буран" успешно излетяват. Низките облаци бързо поглъщат в своите обятия огнения смерч, оставен от свръхмощните двигатели.

Само двама човека проследяват полета към космическата орбита на ракетата отблизо - летецът-изпитател Мохамед Толбоев от отряда на бъдещите пилоти на "Буран", и операторът Сергей Жадовский. Те предварително излитат със самолета-лаборатория за оптико-телевизионно наблюдение МиГ-25 и очакват "Енергия" на голяма височина. Скоро ракетата се появява, уверено устремена към космическите простори. Преди да се скрие зад хоризонта, изпращачите виждат ясно как първата степен се отделя от ракетния пакет. След около три часа самолетът отново е във въздуха, този път като посрещач. Насочван от земята, екипажът прехваща на височина 7000 метра насочващия се към пистата за кацане "Буран". Воден от наземните радиолокационни средства и електронноизчислителни машини, той точно и уверено следва пътя към дома, като блестящо показва възможностите на своя изкуствен интелект. Отчитайки силния страничен вятър, орбиталният самолет извършва блестящ маньовър, променяйки посоката и височината на своя полет. Едновременно с това той намалява скоростта си и точно се насочва по глисадата за кацане. Скоро "Буран" се приземява на дългата повече от 5 км писта на аеродрума "Юбилеен". След две обиколки около синята планета, той с ювелирна точност спира своето 80-тонно тяло само 15 метра след разчетната точка и 3 метра встрани от нея! В отлично състояние е и топлозащитното покритие, издържало температурата на плазмената обвивка при навлизане в плътните слоеве на атмосферата. От него липсват само 5 от специалните (39000) плочки - совалката, например, губи при приземяването си от 150 до 200 от тези елементи. Толбоев пръв, "по авиаторски", изразява своето възхищение към космическия гост и неговите създатели. Той съпровожда "Буран" до края на приземяването му, а след това рязко, на форсаж, се устремява към небето и след изящен вираж прави почетен кръг над него.

На земята всички посрещачи, между които са и Борис Губанов (1930 - 1993 г.), главният конструктор на "Енергия", и генерал Гудилин, отговарящ за изпитанията на целия комплекс, ликуват.

Бурни овации, прегръдки и ръкостискания,

викове "Ура!" се носят в залата за управление на полета. Ликуват и на много други места, също съпричастни към полета и приземяването на "Буран" - от резервните аеродруми край Симферопол и Хорол край Владивосток, до Центъра за управление на полетите в Подмосковието и корабите за космическа връзка в Тихия и Атлантическия океани. Сложната космическата система, обещаваща ново направление при проникването в Космоса, блестящо издържа изпитанието, подготвяно дълги години. Първото в света - и засега единствено - автоматично кацане на летателен апарат е успешно! Невъзможно е да се опише в една кратка публикация епопеята "Енергия - Буран", 20 години от която ще бъдат отбелязани след няколко дни. Раждането и осъществяването на тази грандиозна идея, независимо от нейното по-нататъшното неблагоприятно развитие, е велик подвиг на съветската наука и аерокосмическа промишленост. Докато ракетата-носител "Енергия" е естествено продължение на успехите в създаването на свръхмощни двигатели и ракети, които изведоха и първия изкуствен спътник на Земята, и първите пилотирани кораби с човек на борда, и орбиталните станции, "Буран" изминава труден път до своя първи и за съжаление последен полет.

Той не се появява изведнъж върху чертожните листа. Началните проектни изследвания по темата "Крилатият Космос" в СССР са направени в редица конструкторски бюра още през 50-те години на миналия век. По това направление работят в колектива на бележития авиоконструктор Владимир Мясищев, по-късно на Павел Цибин, а от 1965 г. - и в колектива на Артьом Микоян. Именно в тази знаменитата фирма с инициалите "МиГ", се ражда проектът "Спирала" и апаратите БОР (Безпилотен орбитален ракетоплан). Този етап е завършен от специалистите на ЦАГИ (Централен аерохидродинамичен институт - бел. на авт.) с построяването на ЕПОС (Експериментален орбитален самолет). Тези апарати, изстрелвани от ракетния полигон и космодрум Капустин Яр (посещаван и от някои ракетчици на БНА), са приводнявани в Индийския океан. С тях са решени сложни проблеми по аеродинамика при полет на хиперзвукови скорости, якост на конструкцията и особено деликатната област на топлозащитата. Тези разработки по-късно широко са използвани в създаването на "Буран". Той се разработва от колектива на обединението "Мълния", ръководено от Глеб Лозински, един от главните идеолози и конструктори на "Спирала". Независимо от голямата външна прилика с американската космическа совалка, "Буран" е

пълен неин антипод.

Совалката е отделна част, модул, към ракетата "Енергия", която може да извежда на орбита и други товари. Разпадането на съветската държава, за което нямаше историческа необходимост, в резултат на прословутата "перестройка", прекрати работата в това изключително важно направление на космическите изследвания. От орбита бе свалена по-късно и орбиталната станция "Мир" - до нея и обратно трябваше да лети "Буран". По този случай историята има мнение и търпеливо чака възможност да произнесе и изпълни своята присъда. Много недоброжелатели или пък откровени еснафи ще побързат да кажат, че "Буран" е бил ненужен, че е можело да се намери далеч по-добро решение, че спорът между спускаемата капсула и космическия самолет не е решен. Нека не им обръщаме сериозно внимание. Ще си позволим да им напомним, че истински новото винаги е било посрещано първо със съмнение, дори отрицание. "Енергия" и "Буран" оставиха огромен научен, конструкторски и технологичен принос, който е основа на съвременните космически разработки на Русия. Без съмнение на първо място това са свръхмощните двигатели - богатири РД-171 и РД-120 (първа и втора степен на ракетата "Зенит"), които са разновидност на РД-170, двигателят от първата степен на "Енергия". Този четирикамерен двигател, атестиран за десетократно използване, и досега

няма равен в световната практика

по мощност в своя клас. Всички са дело на основателя на световната школа за ракетно двигателостроене академик Валентин Глушко (1908 - 1989 г.) и неговите сътрудници от обединението "Енергомаш". С делова пресметливост и внимателно прикрита завист представителите на американската фирма "Локхийд - Мартин" купуват РД-180, "по-младия" от братята на това двигателно семейство за първата степен на ракетите "Атлас". А най-главното - споменът е жив в паметта на хилядите участници в тази космическа програма, които самоотвержено се трудеха за славата и благополучието на своята велика и многонационална родина - СССР. Натрупаният опит и знания от тяхното дело са съществена опора на световната космонавтика днес.