Укрощение огня - 7.62
краткий сценарий трехсерийного фильма
1-я серия. Антиракетчик Башкирцев. Упрощение огня.
Лето. Жара. Красивая девушка* перед газокристаллическим монитором лениво рассматривает гламурный журнал, придавленный клавиатурой (*чтоб больще не отвлекаться на эпитеты - все девушки в фильме красивы, очаровательны или, в крайнем случае, очень симпатичны)
На экране возникает анфас решительного молодого человека.
- Это приёмная комиссия? - напористо спрашивает он.
Девушка, не отрываясь от журнала, признаётся, что - да, приёмная.
- Разрешите Вас отвлечь, - настойчиво взывает посетитель с экрана. - Я хотел бы узнать, проектируют ли в вашем институте ракеты?
- Ракеты! Я так люблю фейерверки! Я знаю - это называется - "пиротехника"! Сейчас я уточню... - радостно отзывается девица, обращая взор в монитор.
- Это называется ракетостроение! - повышает голос молодой человек. - Мой дед отправил в космос Гагарина, и мой отец тоже... много чего натворил. Вам известна такая фамилия - Башкирцев?
- Вроде бы глядела какой-то фильмец...
- Конечно! Знаменитый фильм Храбровицкого! А также есть еще выдающаяся киноэпопея Василия Морозова! - восклицает молодой человек.
Представительница приёмной комиссии осознаёт, что она попала в лапы фанатика в третьем поколении и спешит от него отделаться:
- Оставьте свой индекс канала. Сейчас я всё уточню и минут через десять сброшу файлом подробности.
Мизинцем она сметает с экрана возбужденного Башкирцева, закрывает журнал и со вздохом приступает к выполнению служебных обязанностей.
5 лет учебы - 5 минут фильма.
Отдельные элизоды студенческой жизни Башкирцева:
Вот он спорит с женщиной-комендантом общежития:
- Я прошу переселить меня в комнату, с окнами, выходящими на юг!
- Что за странности, молодой человек? Летом там жара. А кондиционеров у нас нету.
- Зато оттуда видно, как пролетает МКС! - гнет свое молодой Башкирцев.
- Ну тогда конечно! - уважительно соглашается комендант. - Сделаем, что возможно!
Башкирцев уходит, гордо выпрямившись.
Коменданша задумчиво смотрит ему в спину и негромко (но разборчиво) бормочет:
- Небось к комнатам двок поближе тулишься. И мебель там получше...
И решительно:
- Пролетает у него там чего-то! Пролетаете, голубок, как фанера над Парижем!**
(**все женщины в фильме решительны, целеустремлённы. себе на уме и безнадёжно уступают в познаниях младому Башкирцеву)
Аудитория института. Дряхлый доцент, выпускник ещё советской системы образования демонстрирует некий заумный фильм на огромном экране (предположим, по внутренней баллистике), но то и дело стопорит кадр и пишет мелом формулы с тройными интегралами на доске пониже экрана. Испачканные мелом пальцы он вытирает о брюки.
На первой скамье сидит Башкирцев. В левой руке у него видеодиктофон, а правой он он пишет что-то в тетрадь.
Приятель толкает его в бок:
- Расслабся! С инета скачаешь. Давай на вечер устаканимся. Как насчет вчерашних?
Башкирцев (сурово):
- Остынь. После пары поговорим. Хотя я не против...
Четверо в комнате общежития.
Игра в преферанс.
Башкирцев:
- Чистяк!
Двое, склоняясь над картами:
- Ну, (пик-пик-пик)
- Ты гляди, как карта развалилась!
- Ну, нечем передаться!
Четвертый (хладнокровно, что-то допивая из мутного стакана):
- Везёт дуракам! Кто ж так мезерит? С длинной мастью без семёрки! А ежели паравоз?
Башкирцев (нервно-радостно): Кто не рискует, тот не пьет! (и выпил, кстати) Все закрылись? Расписывай!
Закат (а может быть рассвет)
На фоне солнца наполовину поднявшегося над горизонтом (или опустившегося) Башкирцев фотографирует девушку.
- Венера! - восклицает радостно он, тыча пальцем в дисплей фотоаппарата. Девушка покорена искренностью Башкирцева.
- Это редкость, когда Венера фиксируется при солнце! - воодушевленно продолжает Башкирцев. - Нам повезло, что Венера сейчас в элонгации!
Девушка мрачнеет и, подозревая соперницу, навсегда уходит из жизни Башкирцева.
Тайга. Солнце светит тускло сквозь тучи гнуса. Аморфные бугры и кривые канавы. Сквозь частокол лопат виднеются допотопные "магирусы" и "камацу". Человек 20 в накомарниках неопределенного возраста и пола хлебают варево, сдобренное мошкой из больших мисок деревянными ложками.
Стройотряд или преддипломная практика - не поймешь.
Один (отдуваясь, сквозь накомарник):
- Ну, что, Тошка, вместо инозвездных миров, не занялся бы терраформиргом Земли? Иначе тут никакой жизни не было, нет, и не будет. Проложь-ка свой разум к данной местности. А то всё Ганимёд да Трайтон.
Второй (открывает накомарник на мгновение, чтоб зрители убедились, что это Башкирцев. Он небрит, весь в поту, лицо опухло, глазки, как у якута): - Тритон, елки-палки! Последняя надежда на жизнь в Солнечной Системе! Кстати, там сейчас прохладно - минус 172 градуса! Откровенно говоря, мне сейчас хочется только одно: проектировать криоботы! О, где мой графопостроитель! А что у нас с чаем?
- Чая сколько хочешь! - женским голосом откликается Третий.
- А сахара сегодня сколько? - не унимается Башкирцев.
- И сахара сколько хочешь. - откликается еще кто-то. - Но не больше одной ложки!
Похоже на защиту диплома.
Проект Башкирцева рассматривают трое. Один слегка навеселе, другой слегка трезв. Третий молчит.
Первый: - Товарищ дипломник! Э-э...
Второй: Башкирцев Андрей Антонович.
Башкирцев: Нет, Антон Андреевич.